Текст книги "Королевские игры на выживание (СИ)"

Автор книги: Людмила Айдарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

Глава 60

А утром все завертелось и закружилось. В обед с кухни выставили всех кухарей, кухарок и поварят. В главную королевскую тюрьму конечно же. Это дома у отца казематы были в подвалах дворца, а здесь всех дружно погрузили в темно-коричневые кареты с решетками и быстро увезли. Через пятидесятник все повторилось. Теперь увозили всех казначеев и архивариусов. Кареты уезжали и возвращались, увозя все новых и новых пассажиров. Так что к вечеру во дворце сменился практически весь обслуживающий персонал.

Стоит отметить, что удалось вернуть около трети старого персонала.

К вечеру мы с Вейсом и Диной устали безбожно. Как оказалось отдельный кабинет был не только у Дитриха, но и у меня. Именно там мы и проводили все собеседования с прислугой, принимали их магические клятвы, страхуя себя от неприятных сюрпризов. Первыми прошли отбор кухари, кухарки и поварята. Оно и понятно. Убраться можно и потом, а вот оставить голодными столько людей дело немыслимое. Главного королевского кухаря Медона, который отсиживался в имении у своего брата, ждали только завтра, потому Дина ушла на кухню. Уж ей то было что вспомнить. Бывшего Главного архивариуса Ирлана нашли в его поместье в пригороде Дормута. Старик расплакался, когда узнал, что его помнят и зовут вернуться. Я лично встала и тепло поприветствовала старика. И не зря. Как оказалось, он успел спрятать или откопировать большинство важных документов. А еще, к его чести, он увез к себе или отправил к своей родне всех своих подчиненных. Ни один из архивариусов не пострадал. Вейс аж вздохнул с облегчением после разговора. Ирлан сделал очень большой нам подарок и он понимал это. Через архивы можно поднять все счета, просмотреть все траты, восстановить любые законодательные документы, приказы, переписки и договоры с соседними государствами. Был там и перечень содержимого сокровищницы.

Меньше повезло казначеям. Барида, Главного казначея не нашли. Удалось отыскать только его первого помощника Хамата. Другие казначеи ниже рангом большей частью разбрелись по Виаллии. С теми кого нашли в столице и ее пригороде, договорились о возвращении. Искать других начнут через декаду., вместе с другими бывшими работниками дворца, которых убрали при Тессе.

Единственно за кого мы не беспокоились так это за отсутствие придворных магов. Пока что роль главного придворного мага исполнял сам ректор. А мне вот лично большего и не надо было.

Теократу я доверяла. Его опыт и знания были огромны. А еще я прекрасна понимала, что обязана ему жизнью. И не только своей. Жизнью Дитриха, Дины, моих фрейлин. Он столько за все время нашего знакомство сделал хорошего. Стольким помог. Этого многого стоит. Поэтому в свою книгу для записей, на страничку, отведенную для благодарностей, я добавила и его. А именно запись о необходимости вознаградить господина ректора Магической академии за верность короне и неоценимую помощь.

Книгу записей я стала вести относительно недавно. Так уж вышло, что в какой то момент я поняла, что не успеваю запомнить какие-то мысли, или не вспоминаю порой о планах, не выполнила пару собственных дел и несколько просьб. Дина долго смотрела на мои угрызения совести и посоветовала просто все записывать. Так я и поступила. Теперь без книги и магического пера я не ходила. Самой носить порой было неудобно и в нужные моменты Марибель подавала мне ее и отмечала все, что мне нужно было.

Совет оказался очень полезным. Я стала отмечать еще и свои наблюдения по дням, мысли, анализ тех или иных событий. Порой, пересматривая свои записи, я находила очень интересную информацию, которая поначалу не привлекала своего к себе внимания. А вот по прошествии времени помогала мне понимании того или иного события, поведения человека или построения плана моих действий.

К моему сожалению Дитриха я практически не видела. Он пропадал без конца то в одном княжестве то в другом. Во всей этой серой и мутной круговерти событий было только одно, которое порадовало мое сердце. Маяна родила. Я так торопилась, чтобы успеть, так хотелось посмотреть на свою крестную дочь. О, Единый, сколько же у меня было эмоций, когда мне дали на руки это чудо. Малышка была прекрасна. Сразу было понятно, что девочка здорова и вырастет невероятной красавицей. Ингрид. С именем я не ошиблась. Ты прекрасна!

Через пару дней, когда Маяна оправилась, я опять навестила ее и мы смогли поговорить. Мне пододвинули кресло и с я комфортом расположилась у кровати молодой матери. А еще у меня на руках посапывала Ингрид. Маяна меня удивила. Она вопреки всем правилам этикета сама кормила своих малышей.

– Ари, ничто не заменит малышу материнское молоко. И еще скажу по секрету, – она лукаво глянула в сторону двери, – это так приятно, так восхитительно. Неважно, что дамы переживают за форму груди, Темный с ней. Но именно материнское молоко делает малыша здоровее.

Для меня это было откровением. Ведь даже моя мама никогда не кормила нас. А тем временем молодая мамочка продолжала.

– Да, да. Поэтому, когда родишь сама, спиши все на свою блажь и никаким кормилицам не отдавай. И вообще надо ввести моду на кормление грудью. Ты только посмотри на детей аристократов. Бледные и хилые в большинстве.

– Маяна, думаешь поэтому они такие?

– Ну конечно. А еще надо, чтобы мама во время периода кормления правильно питалась. Ну я скажу тебе потом, что и как надо кушать.

Я сидела и покачивала Ингрид. Для себя решение уже приняла, да, обязательно буду консультироваться с Маяной. Лишь бы Единый одарил нас с Дитрихом дитем.

– Маяна, а сына вы как назвали?

Женщина грустно на меня посмотрела и тихо сказала.

– Пока никак. Сына назовет Астан. Когда вернется.

И столько в ее голос было боли, столько тоски, что аж в груди закололо. Бедная молодая мать. Вейс ведь увел ее и их с Астаном приемного сына Витора порталами месяца за два до родов. Вестей от супруга не было и Маяна переживала за него.

Витор, приемный сын Астана и Маяны, мне понравился. Очень добродушный и любознательный мальчик. И скромный. Как оказалось он был бастардом старого князя и Маяна упросила Вейса забрать и его тоже. Итак у парнишки житья не было, а не приведи Единый, если бы прознала княгиня-мать, то ему точно было бы несдобровать. Так что решение Маяны было единственно правильным, в этом я была с ней согласна. Подрастет, заберу его к себе или пажом, или… ну придумаю что-нибудь.

Ингрид сладко посапывала у меня на руках. Я смотрела на ее сладкие щечки, крохотный носик и так у меня щемило в груди, словами не передать.

Уже во дворце, когда Дина сидела рядрм со мной, а Ларибель накрыла накрыла на стол для легкого перекуса, я прослезилась.

– Ари, ты чего, дорогая? Все же хорошо, что тебя так расстроило? – моя статс-дама забеспокоилась не на шутку.

– Ох, ты не представляешь каково это держать на руках эту крошку, и понимать чего тебя лишили.

На глазах Дины заблестели слезинки. Она сжала чашку в ладонях и опустила голову вниз. Увы, но она знала другое… И ее боль была ничуть не меньше моей.

Мы молчали. Да и о чем можно было тут говорить. Нам было о чем помолчать.

День медленно перетек в вечер. Заниматься дворцовыми проблемами не было ни сил, ни желания. Я дремала у камина. Фрейлины рукодельничали в гостиной. Их негромкие голоса не давали мне до конца уйти с головой в рвущие сердце воспоминания. Дина пришла лишь к ужину. И сразу же отчиталась о проделанной работе. А мне вот было не до забот двора. Да мне вообще было все равно кто и чем любит завтракать, и сколько горничных должно быть в гостевом крыле. А потом я и вовсе легла на свою кровать, такую огромную, холодную и пустую, и забылась тревожным изматывающим сном.

Я стояла на берегу, огромной шумной реки. Ее волны накатывали на берег одна за другой. А я стояла и смотрела, стояла не просто так, я ждала. В какой-то момент волна накатила так сильно, что промочила подол платья и ноги. Но мне было не важно. Ветер трепал мои волосы и холодил лицо. Но и это меня мало заботило. Там, на другом берегу что-то мелькало. Было понятно, что кто-то ходил, занимался своими делами. Но они были так далеко. Я с трудом различала маленькие фигурки.

Эти места я не знала. Тягучая темная вода, пасмурное небо с тяжелыми стальными облаками, черный песок под ногами. Неуютное и неприятное место. Было ощущение, что вот-вот начнет моросить.

– Мамааа… Мамочкаааа…

Тихий голос прозвучал издалека. Я подалась вперед и стала вглядываться на другой берег реки. Но нет, там уже было пусто и безжизненно. Ичезли фигурки, а вот берег как-будто стал ближе. Голос опять позвал.

– Мамочкааа… ты пришла.

Я судорожно сделала шаг вперед.

– Мамочка, не надо, стой. Не иди сюда. Тебе пока рано.

Рано? Куда? Где я вообще? И так вдруг стало тяжело дышать. Сердце глухо ухало в груди и болезненно тянуло. Нехорошее предчувствие рождало панику. Воздуха не хватало, рванула платье на груди. Пуговицы не выдержали и полетели, оторвавшись от моего резкого движения.

– Мамочка… Ты знаешь, здесь так хорошо. И бабуля всегда рядом.

Там, на другом берегу неожиданно появились две фигурки. Женщина и ребенок. Они стояли напротив меня. Я не видела их лиц. Но знала, там мама. А рядом с ней мой малыш. Мой так и не родившийся малыш. Теперь точно было понятно, что это он говорит со мной. Слезы набежали на глаза, мешая рассмотреть лучше тех, ктобыл так далеко от меня, тех, кто теперь были не досягаемы.

– Мамочка не плачь, не надо. Бабуля говорит, что все будет хорошо…

Хотела ответить, но почему не могла. Было что-то такое, более сильное чем я, более могущественное. И этому нечто мне было нечего противопоставить. Глаза невольно закрылись, а голос по-прежнему звучал в моей голове.

– Мамочка, жди меня. Я вернусь. Бабуля говорит, что очень скоро. А еще она прсит помнить, что любит тебя и молится Единому за своих дочерей.

Теплый ветер сильным дуновением осушил мое лицо. Широко раскрыла глаза и замерла в удивлении.

Не было ни мрачного берега, ни черного песка и пасмурного неба. Я стояла посреди цветущего поля. Яркие незнакомые цветы в яркой изумрудной траве окружали меня, источая непердаваемый пьянящий аромат. Пели птицы и жужжали пчелы. Вокруг буйным ключом била жизнь и солнце

– Мамочка, жди меня… Я буду с тобой.

Все закончилось резко. Я проснулась и рывком села, как будто вынырнула из глубины. Дыхание было сбивчивым, в комате царил полумрак. За окном плескалась ночь, в камине потрескивали дрова. Но на душе было тепло. И спокойно. Так спокойно мне не было уже очень давно.

Глава 61

Дина сидела напротив меня и аккуратно ела свой оладушек. И вот вроде бы ничего такого она и не делала, но я знала, что ее голова сейчас занята очень интересными мыслями. Я даже знала какими.

Встала я сегодня ни свет, ни заря. И столько во мне было сил, столько энергии, что я могла свернуть горы. Хотелось петь и танцевать. А со мной давно такого не было. Очень давно…

Как я и думала, моя статс-дама не выдержала.

– Не хочешь рассказать, что случилось?

– А что-то случилось? – я с невинным видом посмотрела на статс-даму, а потом со вкусом впилась зубками в булочку.

– Ари, рассказывай, что происходит? Я же вижу как ты сияешь словно весеннее солнышко.

– Дина, ничего не случилось. Поверь. И ничего не происходит. Просто понимаешь, – я откинулась на спинку стула, – все заканчивается. Вейс сказал, что через дня три Дитрих приедет.

Закрыла глаза и улыбнулась. А что, чем не повод. По супругу и правда, соскучилась. Рассказывать про сон не буду. Ставить под удар даже маленькую плохонькую надежду не хотелось, она так грела мое сердце.

– Его Величество приедет сегодня к вечеру…

Неожиданная новость была для меня как ведро ледяной воды на голову. О, Единый, а я сижу в старом замурзанном домашнем платье и спокойно отвар попиваю.

– Динаааа, это что, правда? – я подскочила с места, – но как же так. У меня ничего не готово. Нужно ж платье выбрать, привести себя в порядок, ужин продумать.

– Да? – женщина как кошка потянулась в кресле, – ужин накроем, новый комплект белья и пеньюар есть…

– Да ты что?! Какой пеньюар? – моему возмущению не было просто предела.

– А что? Ты еще прием устрой, с балом, кучей придворных, – елейно проговорила женщина, – что? Не хочешь, да? Тогда поступим просто. Накроем сейчас стол у камина, подождем Его Величество, накормишь и после быстро уложишь супруга в кровать, ну и покажешь как соскучилась. А что еще надо усталому солдату.

Я с ужасом смотрела на Дину и понимала, что она ни на секунду не шутит. Она серьезно расписывала все мои действия. Моя статс– дама повела плечами и сухо произнесла.

– Ари, не усложняй. Ему отдых нужен, понимание, женская ласка. А приёмы потом устроите. И не пили меня так взглядом.

Я глубоко вздохнула и призадумалась над словами женщины. А ведь сколько приемов или балов у нас было в последнее время? Правильно – НИ ОДНОГО. Да и время ли праздники устраивать. Тем более, что после властвования Тесса от казны мало что осталось. Все выгреб подлец. Была, правда, еще сокровищница. И туда этот интриган не добрался, а значит, кое какой запас финансовой прочности у нас оставался. По крайней мере закупить зерно и овощи, дрова и корм для лошадей и скота сможем. А это главное. Канцлер, конечно, рассчитывает, что Дитрих не тронет свои драгоценности. И в этом его ошибка. Супруг не тронет только фамильные драгоценности, артефакты и кое-какие важные династические принадлежности типа королевских корон, перстней, скипетра, ритуального оружия и тому подобное. А уж все остальное он просто или заложит, или продаст.

Вот только супруг устал. И это есть непреложный факт. Я понимала это, но как быть и что делать не знала. Поэтому и смогла только, что тяжело вздохнуть.

– И не вздыхай так. Не надо. Да, он король, но он еще ведь и мужчина. Темный побери, у вас семья, – Дина так на меня зашипела, что я от удивления чуть воздухом не поперхнулась, – а ты, вот что ты сделала чтобы помочь ему? Дворцовые проблемы не в счет. И повторюсь, не надо так меня смотреть. Ты ничего не сделала. Понимаешь, ничего. Первое, чем ты сейчас займешься, это приведешь себя в порядок. Я накрою на стол и будем ждать. И да, никаких жалоб на то как тебе трудно. Оставим проблемы на завтра. А сегодня мы соскучились… Ты поняла?

Что поделать, только Дина порой и могла уговорить меня вот так, с пары слов. Ну и еще Илзе с Ханной. Кстати, Ханна, Светлый, я же забыла о Ханне. Три месяца, я не общалась с ней, целых три месяца.

Дина была неумолима. Меня быстро окунули в ванну, сделали расслабляющий массаж, масочку для волос, ну и еще много-много женских штучек. Ну и одновременно перестелили постель, накрыли у камина маленький стол. Камин само собой тоже разожгли. И… в итоге через пятидесятника два я сидела в своем любимом кресле в новом пеньюаре, вся такая томная и соскучившаяся. Волосы были небрежно уложены мягкими локонами. Дина стояла рядом и инструктировала по каждому моему действию или слову.

Дверь немного приоткрылась. Я было напрягалась, но как оказалось зря. Заглянул Вейс и поманил к себе Дину. Моя статс-дама и смогла то, что напоследок улыбнуться мне и пожелать удачи. Еле слышно она прошла к двери и скрылась за ней. Я осталась один на один со своими переживаниями и надеждами. Накрыло ощущением какой-то брошенности, ненужности. Даже у Дины все хорошо. Нет, пусть никто не подумает, что мне не хочется этого. Наоборот – я рада. Она заслужила, вернее, выстрадала свою капельку женского счастья. И то, что шут мог ей это дать меня устраивало, и даже более того, я хотела, чтобы это закончилось также как и у меня – в храме, перед ликом Единого. Просто вот в эту саму минуту, в этот самый миг мне больше всего не хотелось быть одной.

Я закрыла глаза и встала, закуталась поплотнее в шаль. Медленно подошла к окну и стала всматриваться в парк.

Там, за стеклом, вечер медленно передавала свои права ночи. Сумерки мягко начинали обволакивать деревья, а ветер трепал неистово их кроны. Сумрачное пасмурное небо казалось холодным куском грязного льда… Вот вот должен был пойти дождь. Была осень. Деревья были в золотом и красном одеянии, и лишь кое где можно было распознать зелень сосен или елей.

Я вернулась в кресло когда за окном полностью стемнело и было невозможно что-либо увидеть.

Дитрих так и не пришел. А я, уставшая от длительного ожидания, уснула прямо в кресле.

Разбудила меня Ларибель. Ее изумлению не было предела. Девушка не стала ничего расспрашивать или суетиться. Она просто набрала мне ванну, вылила в нее успокаивающие масла и отвары. Пока я нежилась и приходила в себя от последствий неуютно проведенной ночи, прибрала кровать, приготовила домашнее теплое платье жемчужного цвета с нежной серебристой отделкой.

Тонизирующий травяной сбор на меду придал мне сил. Позавтракать меня заставили весьма плотно. Об этом уже побеспокоилась Дина. Гворить мне ни с кем и ни о чем не хотелось. Я так и просидела у камина до обеда. И именно в таком тоскливом состоянии нас и застал Вейс.

Увы, но его приход был означен новыми неприятностями, о которых он не замедлил нас оповестить.

– Ваше Величество, доброго дня, – от сухого тона, которым были произнесены незамысловатые слова приветствия, стало не по себе.

Говорить ничего не стала, просто кивнула головой.

– Собирайтесь, Вы едете со мной, – я от удивления не знала как реагировать. А шут продолжал, – Дина, в покои никого не пускать. Мы уйдем за пределы замка, и оттуда Ее Величество я отвезу к себе в поместье.

– Вейс, что случилось такого, что мне нужно покинуть дворец так скрытно?

– Случилось, – тяжело вздохнул мужчина, – в том то и дело, что случилось. Убили принца Донована. В Дортмуте народные волнения. Пока народ стягивается ко дворцу. Времени на промедление нет. Каждая минута дорога.

– Что мне делать, Вейс? – деловито поинтересовалась моя статс-дама. Никаких сантиментов или соблюдения этикета не было.

– Пока ничего. Приберитесь по быстрому, соберите вещи на первое время. Приготовьте их к вечеру, я заберу с собой. Из покоев ни ногой.

Меня быстро утеплили и через десятину я уже ехала в неприметной карете в поместье Вейса. Мы пробирались неторопливо, через какие-то трущобы и незнакомые для меня районы. Крались как кошка, преследующая мышь.

– Вейс, как вышло, что Донована убили? Кто это сделал?

– Не знаю, я пока еще толком то ничего не знаю, – шут сидел напротив меня и судя по выражению его лица, так оно и было, – Дитрих созвал экстренно совет. Но у Тесса в Дормуте еще осталось достаточно сторонников. А вы, являетесь заманчивой мишенью. Ударить по Вам означает ударить по королю. Так что я должен вывести вас из под удара. У Дитриха руки должны быть развязаны.

Закрыла глаза и задумалась. Вейс был прав. Супруг не должен беспокоиться о моей безопасности. Я побуду у Вейса, пообщаюсь с Маяной, натешусь Ингрид. А мой супруг тем временем… Кто будет рядом? Кто скажет слова поддержки? Кто утешит в горе и разделит боль от утраты? Слезы навернулись сами собой.

Карета мягко качнулась и остановилась. Заскрипели открываемые ворота. Мы приехали.

P.S. Приношу свои извинения. Зарапортовалась. У меня начались курсы повышения квалификации и я фиизчески не успевала и документы на них подготовить, и книгой заниматься. Надеюсь, что не расстроила.

Глава 62

Вейс выглянул в окно и потянулся.

– Вот и приехали.

Шут вышел из кареты, помог выйти и мне. Маяна встретила меня как и подобает радушной хозяйке. Она быстро дала указания Яре, экономке Вейса, и повела меня в сад. Погода была хоть и осенняя, но все еще теплая. Но Маяна все же попросила принести пледы. И минут через пять я уже нежилась, укутанная в цветастый яркий плед, невероятно мягкий и теплый.

Меня отпаивали вкуснейшим отваром, кормили какими-то круглыми пирожками с мясом, обжаренными в масле. Маяна называла их беляшами. Оладьи и блины печь я умела и сама, а вот про такие вкусности и не знала. Еще были печеные треуголнички с сыром, их женщина называла лунниками. Так что десятины через две я практически успокоилась. Ингрид лениво посапывала на моих руках, а ее мама поглядывала на меня с ласковй улыбкой.

– Ари, ты будешь великолепной матерью. Ингрид так органично смотрится у тебя на руках. Ты так легко с ней обращаешься.

– Ну а как же, опыт есть. За младшей сестрой присматривала. Маменька ж после родов так и не оправилась толком. Отец хотел наследника и не давал ей времени восстановиться.

Воспоминания нахлынули лавиной, вот я с маленькой Занией на руках, мама бледная с просвечивающей кожей. Дина, воркующая вокруг нее. Кло, поддерживающая маму под руки в время прогулки. Тот жуткий день… нас не выпустили из детской. И только в обед следующего дня мы узнали, что мамы нет.

– Ари, не расстраивайся, – голос подруги был негромок, – все образуется. В жизни всегда бывают испытания, без них наше счастье не будет нами так понято и осознанно. Каждая потеря позволит лучше ценить то, что мы имеем.

– Ты права, Маяна, я понимаю. Но как же это тяжело.

– Никто и не говорит, что будет легко. Трудности нам и даны свыше, чтобы ценить маленькие кусочки счастья. И да, я хочу поделиться с тобой радостью. Мы смогли связаться с Астаном. Я даже успела спросит об имени для сына.

Это была хорошая новость. Мальчик слишком долго был без имени. А значит без покровительства Единого.

– Астан захотел, чтобы сына назвали Леоном.

Прекрасное имя. Мне оно понравилось. Леон и Ингрид. Хороше сочетание. Спросить о подробностях не успела, на руках закряхтела Ингрид, намереваясь расплакаться. Пришла Джоана, нянечка. Детей унесли.

Начинало смеркаться. Ветер стал холоднее. И мы решили, что пора покинуть уютную беседку. Но не успели. Раздался какой то шум. Что-то ухнуло, меня так приложило о стену, что я потеряла сознание.

Сознание приходило ко мне урывками, дико болела голова, тело ныло, а в горле першило от сухости. Откуда то издалека слышались голоса и один из них был мне знаком до боли. Дитрих.

– Как вы допустили? Как? – меня всегда пугало, когда он начинал говорить вот так, негромко, вроде и ласково, но я то знала, что обычно такие разговоры хорошим для оппонента никогда не заканчивались, – вы мне вот что скажите, как ваши подчиненные допустили покушение на Ее Величество?

Ответа не последовало. А супруг не унимался. И чем дальше он говорил, тем больше мне становилось не по себе. Нехорошее предчувствие сжимало грудь.

– Нечего? А не хочешь ли ты мне сказать, где сейчас графиня Орнезская? Нет никаких мыслей?

Маяна? Судя по всему она пропала и никто не знает места ее нахождения. А дети, как же дети? Она же их кормит.

А разговор шел своим чередом. Неизвестный получил за то, что покушение произошло на территории приближенного к нему лица. Я узнала, что мой супруг может и высказываться так как не подобает королевской персоне, а еще много новых выражений.

Кога дверь за провинившимся закрылась, заскрипело отодвигаемое кресло. Дитрих встал и направился ко мне.

– Хватит лежать и делать вид, что спишь.

Супруг всегда четко мог понять когда я сплю, а когда бодрствую. Я вот никогда этого различить не могла. И часто попадалась на эту удочку.

– Дитрих, так что случилось?

– На вас с графиней совершили покушение. Маяна де Лебре пропала, а тебя спас мой артефакт. Если помнишь, он был зачарован на перенос тебя ко мне при опасности для твоей жизни.

Вот почему значит я оказалась в кабинете супруга и лежу сейчас на диване, укрытая пледом.

– Есть хоть предположения о том кто это мог быть?

– Конечно. Остаточные следы магии все те же, что и были во дворце, в парке.

– Канцлер…

– Именно.

Плохо. Очень плохо. Я не сомневалась, что целью покушения была я. Сама по себе Маяна никому не мешала. Ее дети – да. Но она сама вряд ли. Я помнила ее историю, судьбу простой девушки-поселянки. Ей нечего было противопоставить Тессу, она ничего не могла сделать против магии Орса-чернокнижника, потому что магиней не была. Хотели бы навредить Астану или если бы Маяна была целью, то напали бы в тот момент, когда в беседке находились дети. А так, выходило, что женщина попала под удар вместо меня. И вот как в этой ситуации быть мне? Что делать, когда по моей вине пострадал человек?

– А дети, где сейчас малыши? Кто за ними ухаживает?

Я села и спустила ноги к полу. Дитрих пересел ко мне, обнял за плечи и привлек к себе. Его теплая и сильная рука, нежно поглаживающая меня по спине был тем якорем, который удерживал меня от паники. А еще мысли о детях, оставшихся без матери и отца. Две маленькие крошки, один из которых до сих пор даже имени то не имеет. Потому что дать сыну имя святое право родителя.

– Дитрих, я поеду к Вейсу.

– Никуда ты не поедешь. Это опасно.