Текст книги "Новые уроки (СИ)"

Автор книги: Луи Залата

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

Глава 3
Первый рабочий день. ч.2

Главой «Королевской летней магической школы» оказался улыбчивый мужчина средних лет, шумный и активный. Альба привела свою группу в «бальный зал» заранее, – на улице накрапывал дождь, и мероприятие решили провести в помещении, – но магистр Тимар уже был на месте и вовсю общался с первым «отрядом».

Альба не была до конца уверена, правильно ли про себя, да и вслух, употреблять термины со своей родины. С одной стороны – все происходящее напоминало лагерную профориентационную смену, с другой – все же для местных это правда была летняя школа, группы тут назывались по школьному «классами», а концепции, например, вечерних огоньков не придумали вообще… Хотя сама Пришедшая намеревалась работать как привыкла. Магистр Ярга ее планы одобрила, подчеркнув что свободное время воспитанников вполне можно занимать любыми подходящими по смыслу и идеям мероприятиями, главное – соблюдать технику безопасности.

Пришедшая скосила глаза на группу Миранды. Магистра Миранды… Хотя, судя по всему, девушка едва ли была ее сильно старше. Таких же пятнадцать парней и девушек, радостные и улыбающиеся. Правда, радость эта, особенно на лицах тех, кто был одет попроще и победнее, казалась немного наигранной. Несколько подростков, явно знакомых с директором, общались с ним без всякого стеснения и явно были рады встрече.

– Подлизы, – буркнул стоявший рядом с Альбой Дикон.

Пришедшая бросила вопросительный взгляд на рыжего.

– Ты их знаешь?

Парень чуть замялся, но все же ответил:

– Ага, в прошлом году они тоже приезжали. Вроде как их родители директора знают и все такое. Ну и они в королевской школе учатся и об этом говорят всем и каждому.

– А ты – нет?

Рыжий мотнул головой.

– Неа. У моей семьи деньги есть, но там взнос нереальный, а корона только два места в каждом классе оплачивает. Да и зачем? Программа везде одинаковая. Да, конечно, там всякие танцы, фехтования и балы, знакомства… Но мне и у себя хорошо. В следующем году буду к экзаменам готовиться, поступлю, выучусь – и меня на любые балы сами звать будут.

Пришедшая не могла не улыбнуться.

– Непременно. А ты куда хочешь пойти?

– На артефактора! На одном изобретении можно всю жизнь зарабатывать, – простодушно отозвался Дикон. – У меня в семье дядя выучился, и в итоге всю жизнь горя не знает.

– Уверен? – осторожно отозвалась Альба. – Большая часть поступивших не заканчивает обучение.

Дикон насупился.

– У меня получится! Там не все так сложно, и вообще – у меня по всем профильным дисциплинам нормальные баллы.

– Да дело не в баллах, – Альба чувствовала, что несколько стоявших рядом подростков тоже прислушиваются к их разговору, – там склад характера определенный нужен. Я общалась и с теми, кто выпустился у нас, и со сталийцами, и везде одно и тоже – упражнений артефакторов на концентрацию многие не выдерживают. Не потому, что слабые магически или глупые, – поспешила добавить она, – а просто потому, что в силу индивидуальных особенностей разума не все могут долго одно и то же делать, медленно и монотонно. Ну это как, я не знаю, полдня делить и умножать большие числа. В столбик.

– Зачем? – не понял Дикон. – Ну, в смысле, там же расчеты по формулам и все такое.

– Расчеты – да, но вот делить и умножать про себя часами – реальная практика первокурсников Сталии, – Альба из поездки в соседнюю страну и лично для себя немало всего извлекла, и программу адаптации для тамошних артефакторов все-таки написала, – чтобы разум привыкал к необходимости долгой монотонной работы. И всю жизнь так. Кому-то подходит, но далеко не всем.

– А…

– О, а вот и наша местная знаменитость! – широко улыбающийся директор подошел к их группе.

Альба, уловив, что речь шла о ней, подавила желание просочиться под пол.

– Победительница лича, вторжения нежити и прошлогодней лиги по вламагу среди выпускников, а? Рад познакомится, рад познакомится! И такой человек у нас в нашей школе! Еще и выпускница экспериментального проекта менталистов, о котором уже четыре года судачат, – мужчина подмигнул не знающей куда себя деть Альбе и обвел глазами подростков рядом. – Вы ее слушаете и не злите, а то худо будет! О, магистр Ярга…

Продолжающий улыбаться директор, не дав ничего сказать Альбе, быстрым шагом направился к своей заместительнице, вошедшей в зал вместе с последней группой подростков и их воспитателем.

Альба кожей чувствовала на себе взгляды не только своей группы, но и соседней. Все слышавшая Миранда чуть-чуть, но все же заметно поморщилась.

Пришедшая постаралась игнорировать чужое внимание и обвела взглядом свою группу.

– Так, давайте сразу, – негромко, но все же четко проговорила она, – ничего из этого не было сделано в одиночестве, а с личом и нежитью я просто рядом оказалась, и все. Ничего героического.

От шквала вопросов и комментариев Альбу спасло только то, что директор инициативы взмахом руки создал красочную иллюзию на стене рядом с собой, и все три переговаривающиеся о своем группы разом смолкли.

– Я, магистр Ото Тимар, рад приветствовать вас на нашей шестой Летней Школе Юных Магов! Рад, что вы все приехали сюда и готовы впитывать новые знания!

Иллюзии рядом с директором демонстрировали Ивовое поместье во всей красе словно бы с птичьего полета.

– Итак, давайте сначала выясним, не заскучали ли вы, дорогие участники! – директор едва не подпрыгивал на месте. – Для мага важна внимательность, память и хорошая координация. Сейчас я буду хлопать, а вы – повторяйте ритм! Итак, приготовились! Поехали!

Альба могла только восхищаться энергией магистра Тимара. И ведь не было никакой магии в том, как он заводил собравшихся, как выстукивал ритм, призывая повторять. Как подбадривал, как делал ритм все сложнее, сложнее и сложнее… И вот уже не ритм – а сплошные аплодисменты, подхваченные всеми в зале.

– Похлопаем, похлопаем себе! Ведь без вас вся наша затея была бы обречена на провал! Похлопаем! Устали? – множество выкриков «Нет», и парочка «Да», – кто устал? Кому двойную порцию овсяной каши на завтрак? Никому? Ладно, ладно! Итак, теперь поаплодируем моему бессменному заместителю и человеку, к которому вы в любое время дня и ночи сможете обратиться с любым вопросом, магистру Ярге Инар! Аплодисменты, аплодисменты, друзья! Вас накормит и напоит…

Альбу тронули за локоть. Она развернулась, предполагая, что что-то понадобилось кому-то из группы, но неожиданно рядом оказался магистр Варик Ол, нескладный боевик и третий в их команде воспитателей.

– Ты действительно видела, как умер де Раль? – негромко спросил он, окружив их обоих антипрослушивающим куполом и плетением тишины.

Альба склонила голову. Боевик подобрался, словно поняв, что ляпнул что-то не совсем то.

– Ты извини… Ничего, что я на «ты»? Мы, вроде, ну, почти ровесники. Я просто слышал в коридоре, ну, про лича, и он только один ведь был, и… В общем… Это правда?

– Что именно? – нахмурилась Альба.

Боевик был откровенно растерянным и почему-то взволнованным.

– Что он мертв. Совсем.

Тут никакой тайны не было, и Пришедшая кивнула.

– Совершенно точно.

Нет, самого момента смерти она не видела, но Теор потом поделился воспоминаниями. Были причины.

– Это радует, – скованно улыбнулся боевик. – Прости, просто побоялся, что потом не придется к слову. В общем… Радует.

– А что не так-то?

Варик еще раз скованно улыбнулся.

– Есть мнение, что все это было инсценировкой. Лично мне не нравящееся мнение.

В чем дело Альба уточнять не стала. Просто кивнула, и все. Боевик извинился и, свернув все чары, отошел на полшага, придвигаясь к своим. Вовремя – директор как раз дошел до представления воспитателей.

Миранда, которую назвали первой, не удержалась от реверанса. Альба помахала рукой, а сам Варик только кивнул.

Спустя еще некоторое количество аплодисментов директор, наконец, признал «Летнюю Школу» открытой и предоставил слово магистру Ярге, которая поведала основные задачи школы и описала основные мероприятия. Потом слово взяла целительница, потом – завхоз… И в итоге на ужин все шли уже порядком подуставшие – и от долгого стояния, и от однообразных перечислений правил поведения. Из всех выступавших только магистр Тимар чувствовал себя легко и непринужденно, «заводя» слушателей, хотя остальные явно старались как-то разнообразить свои речи, а физрук и вовсе показал пару акробатических трюков. Закончилось открытие совместным пением гимна Летней Школы. Ну как совместным – директор пел, остальные подпевали в меру сил и умений.

После еды в расписании стоял «отход ко сну», но Альба еще до начала открытия договорилась собраться со своей группой на том же месте, где они обсуждали цели смены.

Распалить огонь для мага не представляло проблемы, особенно когда дрова заранее набраны.

Рассевшиеся, как и с утра, на поваленных стволах подростки смотрели на Альбу уже без былого страха и с большим любопытством. Пришедшая, не собиравшая превращать вечерний сбор в вечер тщеславия, создала не самым простым плетением светящийся шар, придала ему материальности – и взяла в руки, чувствуя, как к кончикам пальцев приближается энергия.

– Мы с вами будем на протяжении двух недель вместе работать, вместе посещать мероприятия школы и вместе обсуждать их итоги. И вы, благодаря этому сможете и взглянуть по-другому на свои действия и выводы, и понять, как другие смотрят на то же, что видите и вы. Это важно в магии, и это важно в жизни. Сейчас я хочу, чтобы мы немного познакомились друг с другом. Не просто назвав свое имя или рассказав, что вы хотите от смены. Поступим иначе, – Альба говорила негромко, спокойно, не наводя транс, но все же успокаивая, расслабляя, – тот, у кого в руках будет шар, называет свое имя и тянет отсюда, – она извлекла из подсумка небольшую шкатулку, – карточку с одним вопросом о себе. Я никого не принуждаю отвечать, но все же замечу, что там нет ничего личного или секретного.

Она эти карточки полночи нарезала… После того как узнала что в поместье есть что-то, похожее на картон.

– Давайте сразу договоримся, – продолжила Альба, – у огня мы не перебиваем друг друга и, если хотим поддержать говорящего, не кричим и не хлопаем в ладоши, а потираем руки. Вот так. Договорились?

Возражений не последовало. Впрочем, Альба предполагала, что после сказанного директором даже Дикону понадобиться время чтобы подступиться с каким-нибудь вопросом.

– Молчание – знак согласия, – резюмировала Альба, – тогда давайте начнем. Начну с себя.

Она подвесила рядом с собой шар и, покопавшись в коробке, наугад вытянула одну из карточек.

– Альба Синегорская, можно просто Альба. На «вы» или на «ты» – как удобнее, – добавила она. И зачитала вопрос: – Какой твой любимый цвет?.. Как ни странно, никогда об этом сильно не задумывалась, но, думаю, что синий. Как море летом. Я родилась там, где море было рядом, и несколько лет прожила рядом с ним. Дикон, готов? – Пришедшая протянула шар и шкатулку сидящему слева парню. Тот замешкался – но кивнул.

– Дикон, – представился рыжий. Достал карточку, вгляделся… – какой зверь на вас больше всего похож? – протянул он. Улыбнулся и заметил: – не буду себе льстить, выберу белку.

Несколько человек усмехнулись.

– Нет, а что? Они, вообще-то, милые, и куда умнее, чем кажутся, – заметил рыжий, – да и пусть всякими львами да тиграми будут те, кому интересно, я лучше побегаю по веткам. Следующий! – он протянул коробку соседке слева.

Девушка с черными волосами говорила тихо, но все же и представилась, и рассказала, что больше всего из десертов любит запеканку. Шкатулка перешла к следующему в кругу…

Альба записывала на карточках самые разные вопросы, всего около шестидесяти. На три круга как раз хватило – вопросы были простые, Пришедшая не ставила цель собрать информацию о том, кто какие цветы предпочитает или какие книги читает, хотя и это само по себе было интересно. В большей степени хотела показать подросткам пример такого вот «огонька», показать их друг другу с разных сторон. Вышло в целом неплохо – никто никого не перебивал, слушали спокойно, кто с интересом, кто – с равнодушием, но, по крайней мере, до споров не дошло. Высказывались все, даже явно осторожная Сова, которая, как оказалась, любила читать книги о старых войнах…

– А сейчас я вам предлагаю расслабиться, – теперь Альба уже чуть сильнее вкладывала магию в слова, – сесть как можно удобнее. Расслабить тело, прислушаться к дыханию, сосредоточиться на внутреннем, а не на внешнем. Расслабиться – и посмотреть на огонь. На то, как пляшут его языки, на то, как ровно горит дерево. Посмотрите на огонь и представьте, как все ненужное, неважное и вредное сгорает в нем. Сгорает, распадается и исчезает, оставляя лишь тепло и энергию. Все, что вам действительно не нужно, исчезает в его языках, прогорает без остатка, горит…

Вести «очищение», как называла сама Альба эту технику, попытку адаптировать знания своего мира и работу с ментальным полем для тех, кто сам не был менталистом, оказалось неожиданно трудно. До этого Пришедшая проворачивала такой трюк с первокурсниками, и проблем не было, но сейчас, видимо из-за разности участников группы, сил потребовалось прилично. Можно было бы, конечно, вообще не вкладывать магию, не следить, не направлять… Вон, на ее родине и без этого справлялись же, и ничего… Но Альба все-таки считала, что надо доводить задумку до конца, и то подталкивала кого-то из сидящих без страха «опускать» ментальный мусор в огонь, то поддерживала «огонь» для тех, кому хотелось отдать все и сразу…

Пламя реального костра трепыхалось от напряжения магии, но не угасало, хотя к тому времени, как Альба начала проговаривать трек возврата, переключая внимания собравшихся обратно на реальный мир, дрова уже почти прогорели.

– Можете подвигаться, если захотите, – Альба сама поднялась на ноги и с наслаждением потянулась, – перед сном осталась еще одна песня. Я, увы, плохой певец. Но не самый плохой маг, так что…

Она прикрыла глаза – и парой отточенных плетений воспроизвела звуковую иллюзию.

Альба не была уверена, получится как надо или нет, но она все же не могла не попытаться, особенно когда выяснила, что Амири неплохо поет. Слова-то сама Пришедшая помнила, слова той песни, которая, в бытность работы ее вожатой, всегда завершала день в лагере. Помнила – но пела отвратно, в отличие от подруги. Воспроизвести, в буквальном смысле, по памяти звуковую иллюзию оказалось невероятно сложно. Повторить нужное у Альбы никак не выходило, и в итоге она, по совету Теора, совместила динамическое иллюзорное плетение с внушением, воспроизводя в памяти момент, когда Ами пела, и тут же проецируя свои воспоминания вовне.

Поддерживать два не слишком привычных плетения разом, еще и следить, чтобы ничего не исказилось, было сложно. Но расширенные в изумлении глаза подростков того стоили. Еще бы – Альба никогда не слышала, чтобы хоть кто-то пробовал таким образом проецировать мелодии. Зачем? Проще же найти того, кто споет, или использовать артефакт. Но нужный артефакт стоил дорого, да и записывать свой голос Амири отказалась наотрез…

Изначально Альба думала показать группе «орлятский круг», но, посмотрев на собравшихся, отказалась от этой идеи – едва ли местные аристократы с восторгом восприняли бы идею прикасаться друг к другу, а то и к простолюдинам. И так даже Дикон явно был крайне удивлен происходящим. Хотя всех при заезде предупреждали о составе групп и о единых для участников правилах поведения, Пришедшая все равно решила не дергать тигра за усы и, стоило песни закончиться, а дровам прогореть, затушила костер и повела всех в корпус. Благо, до отбоя еще было немного времени.

Укладывать никого не понадобилось. Если кто-то из группы и не собирался засыпать, то, по крайней мере, все вели себя достаточно тихо, чтобы Альба могла, пожелав всем доброй ночи и постояв пять минут на лестнице, отправиться на «вечернее собрание».

На удивление, в «штабной» комнате обнаружился развалившийся на столе Хамл, сама магистр – и все. Не то остальные уже зашли, не то – еще не пришли.

– Как впечатления? – поинтересовалась замдиректора.

Альба чуть пожала плечами.

– Необычно, но в целом – хорошо. Думаю, у многих культурный шок, но он пройдет со временем. Надеюсь.

– Привыкнут, – отмахнулась магистр Ярга, – не они первые, не они последние. Только… Ты применила ментальную магию к Ванессе ле Грей, так?

Альба отпираться и не думала.

– Да. Плетение Мита. Мне не очень нравится, когда кого-то в моем присутствии называют «быдлом». Даже если на взгляд выросшей среди аристократов так и есть. В том, что мы обговаривали, на это не было запрета.

Магистр тяжело вздохнула.

– Не было, да. Но старайся не усердствовать – ее папаша очень нервный и очень богатый человек.

Альба скривилась.

– Учту.

– Все же магия – крайнее средство. Иначе проще всего было бы разобрать их разум на части, узнать, что кому подходит – и распустить всех по домам.

Альба пожала плечами. Она понимала, что правильнее всего было действовать словом, а то получилось, по сути, то же самое, что с физическим насилием – она просто продемонстрировала свое превосходство, пусть и таким способом.

– Этого больше не повторится, – заверила Пришедшая магистра Яргу.

Та неопределенно дернула плечом:

– Я ничего не запрещаю, надеюсь на твою разумность и рекомендации Теора. Но все же постарайся не применять менталистику без нужды, ее все же многие боятся, особенно из тех, кто сам не волшебник.

Альба с удивлением посмотрела на магистра.

– Родители Ванессы – не маги?

– Именно. Там вообще сложная история. Ладно, пока остальные на подходе – скажи, ты могла бы провести тестирование наших участников? Я слышала, что в трудах де Климва вроде бы были какие-то связи особенностей нервной деятельности и предпочитаемых специализаций…

Альба, знакомая с работами названного мага, кивнула.

Пока они обсуждали тесты, формат и время проведения, начали подтягиваться остальные работники школы. Стоило всем собраться, как совещание пошло по знакомому Альбе сценарию: каждый кивал и говорил, что у него нет никаких проблем. Ну разве что завхоз пожаловался на недостачу чистых простыней, с застиланием которых не все, как оказалось, справились.

Пришедшая в очередной раз подумала, что вновь вернулась в прошлое. На сей раз даже никакой призрак сквозь стену не просочился… Правда, в какой-то момент речь, по инициативе Миранды, недвусмысленно зашла о допустимых ментальных воздействиях, но Альба тут старалась делать вид, что ее это вообще не волнует, и игнорировать намеки «коллеги». Наверняка ведь она и сдала трюк с Ванессой, только вот как поняла… Сама-то Альба к группе этой Миранды не лезла, но, возможно, и стоило бы.

Но в итоге спора не случилось, и на том и разошлись.

Пришедшая, хотя и валилась с ног, успела переброситься парой слов с Амири, погладить пришедшего к ней ночевать Хамла и привести себя в порядок перед сном. Теплая вода смыла часть усталости, правда вот голову сушить пришлось уже в комнате: в ванной из-за высокой влажности и так через раз дававшееся Пришедшей плетение вышло так себе.

Подумав, она встала около окна, приоткрыв форточку. Теоретически, поток свежего теплого воздуха должен был ускорить процедуру – все же нагревать нужно было не сами волосы, а воздух вокруг них. Альба уже представила плетение, вызвала мыслеобраз…

И уловила движение. Смазанное, едва заметное движение на пляже, едва-едва, но видном из ее окна.

На мгновение ей показалось, словно там, между деревьями, был виден чей-то силуэт.

Мартина? Магистр Ярга? Повариха или ее помощница?

Пришедшая на всякий случай прислушалась к тонким линиям контролирующих открытие и закрытие чар на дверях комнат ее «отряда».

Ничего. Никаких отлучек. Да и если бы кто-то вышел из холла – то сработали бы сигналки, запитаны на магистра Яргу, да и не только…

Альба глубоко вздохнула.

Никто не придет к ней и ничего не пришлет. Никто.

Но дополнительную сигналку и на окно, и на дверь она все же поставила. Так, на всякий случай.

Она думала, что придется использовать восстановительный транс или долго ворочаться на пока непривычной кровати, но под бок неожиданно пришел теплый Хамл, и очень скоро спокойный сон забрал разум в свои глубины.

Глава 3
Первый рабочий день. ч.3

«Все в порядке?» – не удержался от мысленного вопроса Теор.

«Ага. Тихо, как в пустой могиле», – откликнулась по установленному контакту Сэм.

«Я осмотрюсь?»

«Валяй», – разрешила экзорцистка.

Менталист откинулся на изголовье кресла и прикрыл глаза, полностью отрешаясь от собственного тела.

Саманта сидела на ступеньках у крыльца основного здания «Ивового поместья», смутно знакомого Теору по виденному в разуме Ярги.

«Было гениальной идеей запихать меня сюда к этой припадочной», – мрачно передала Саманта, – «надзирать за детским садом».

«Истинные Сыны»…

«Да, да, я в курсе, что ты переживаешь за свою девочку. Тебе не кажется, что мне пора начинать ревновать?»

Теор глубоко вздохнул. Саманта была совершенно не в восторге от необходимости на две недели уезжать «в этот прогнивший клоповник», оставлять заказы и заказчиков… И это не могло не сказываться.

«Я не могу тебе ничего запрещать», – признал менталист, – «и ты прекрасно знаешь, что любимая женщина у меня одна».

«Последние двадцать пять лет. Любимая – но не единственная».

Менталист подавил желание застонать. Сэм… Это Сэм. И ведь не было, по сути, у него с Яргой ничего, и тогда он с Самантой даже не познакомился еще… Но поди же ты.

«Я не могу изменить прошлое – это раз. И Альба – моя ученица, которую попытались искалечить демоновы фанатики. Если для тебя неприемлемо находиться в поместье – я пойму и поговорю с Яргой и с кем-то из наших магистров-некромантов. Они пришлют замену».

Саманта какое-то время молчала. Потом уточнила:

«Ты действительно на это пойдешь?»

«Да, разумеется».

Теор не стал озвучивать очевидное: он действовал так, чтобы минимизировать возможный урон и обезопасить и Альбу, и всех остальных. Но не ценой жертв со стороны кого-то. В том числе Сэм. Особенно Сэм.

Экзорцистка, поднялась на ноги. Теор ничего не говорил и не наблюдал. Не вмешивался, когда она зашла в особняк, – и кто так любил ивы? – не вмешивался, когда она направилась в свою комнату…

И замерла, дойдя до площадки второго этажа. Теор, сейчас подключившийся к органам чувств супруги, считывал, тем не менее, далеко не все. Все же она была некромантом, а вот он – нет.

«В чем дело? Если ты хочешь, чтобы я тебя остановил – я не буду этого делать. Совершенно точно. Но мне будет сильно проще, если ты сейчас озвучишь свое решение. А если разбудишь магистра Яргу, то…»

«Тише. Не отвлекай».

Только сейчас Теор сообразил, что часть восприятия Саманты была затянута мертвенной серостью.

«Сэм?»

«Тише!»

Серость разрасталась, расползалась… И резко рассеялась.

Саманта в своих мыслях выругалась – и на третий этаж буквально взлетела.

«В чем дело? Объясни!» – чуть жестче передал Теор.

Даже такой глубокий контакт не был полноценным слиянием, и воспринимал в нем менталист только то, что мог расшифровать сам. Да, он был хорошо знаком с Сэм, да, он хорошо знал ее разум… Но он не был некромантом и не понимал многих особенностей восприятия плетений, присущих магам этой специализации.

«Сейчас выясним. Но вообще только что кто-то буквально стер в порошок моего наблюдателя».

«Что? Как это вообще возможно? Некромантия?»

«А вот сейчас и попробую выяснить… Вряд ли. Я, конечно, в чужие головы залазить не умею, но, судя по тому, что мне вчера продемонстрировали – никто тут не владеет прилично даже основами черных плетений. А, между прочим, их в рамках самообороны проходить должны!»

Теор не ответил, осматриваясь по сторонам и вчитываясь отклик брошенных супругой поисковых плетений. Одно, второе, третье…

Саманта замерла на площадке третьего этажа, осматриваясь. Менталист видел то же, что и супруга: мягкое слабое сияние пары осветительных шаров, висящих под потолком справа и слева.

Тихо. Тихо – и пусто. Теор понимал и потому, что видел глазами Сэм, и по откликам от плетений в ее разуме, что экзорцистка не обнаружила ни нежити, ни нелюдей, ни вообще хоть какой-нибудь опасности. Прощупывание щитов тоже ничего не дало – все они были нетронуты, никто не вскрывал ни одну из дверей.

«А где был твой наблюдатель?» – поинтересовался Теор.

Вместо ответа Сэм, сейчас, судя по вновь навалившейся серости, начавшая прощупывать свои связи с другими мертвыми «подчиненными», передала образ призрачного паука, расположившегося прямо в двери незанятой комнаты.

«Это не один из моих любимцев, но все равно жаль – его уничтожили. Не выбросили из мира, а уничтожили. Одним ударом».

Саманта склонила голову, прислушиваясь. Теор вместе с ней попытался уловить любые следы человеческой, и не только, деятельности… Но их не было.

«Может, попробуешь поискать бодрствующие разумы?» – предложил менталист.

«Давай переведу на человеческий: ты хочешь узнать ответы, находясь у себя в комфортных условиях».

Теор, находящийся сейчас даже не в том же помещении, где собирался ночевать, не смог удержаться от усмешки.

«Хочешь – приеду».

«Тебя защита не пустит», – отмахнулась от его предложения Сэм. – «Ладно, какое плетение ты имеешь в виду? Фурье?»

Все же Теор не мог не признать, что Саманта в менталистике разбиралась лучше, чем он – в некромантии, по крайней мере в той ее части, которая не нужна была ассистенту экзорциста. В роли последнего ему доводилось бывать, и не раз.

«Можно и Фурье», – откликнулся он, – «но оно простенькое, и только местоположение показывает. Есть вариант Ламарата, там можно уловить в том числе и то, в сознании или нет разумный, человек или нелюдь, маг или…»

«Заканчивай лекцию и давай сюда плетение! И так поняла, что ты хочешь своими глазами все увидеть».

«Я все равно не пойму то, что не будет понятно тебе».

«Агрх!!»

Теор перекинул жене образ плетения.

«Справишься?»

Ответ Саманты был не самым цензурным и содержал в себе перечисление всего, что менталист мог сейчас или в отдаленном будущем сделать со своими сомнениями в ее возможностях.

Теор, впрочем, не обольщался – плетение было не самым простым даже для мага разум. Что-то более менее приличное получилось у Саманты только попытки с пятой, после кучи потраченных сил, ругани и его ненавязчивых подсказок. Само-то плетение она освоила без труда, а вот переданный образ его применения не подошел. Пришлось искать свой, что и так недовольную экзорцистку раздражало еще сильнее.

Наконец, Сэм запустила поиск, разошедшийся от нее во все стороны огромной сферой, охватившей все поместье.

Теор вчитался в отклик – и выругался про себя.

Ничего. Вообще. Нет, разумных на третьем этаже хватало – он чувствовал и целительницу, и двух молодых магистров-воспитателей, и Яргу, Амири с Альбой, и еще одного мужчину-боевика, и двух неодаренных женщин, и находящиеся по другую сторону коридора сознания молодых магов, еще не умевших творить заклинания… Но все из них, если верить показаниям плетения, спали. Спали слишком глубоко для того, кто только недавно лег в постель.

Единственный бодрствующий находился на первом этаже, где-то около лестницы.

«Все это мне крайне не нравится», – откликнулась Саманта, – «Это плетение реально обмануть?».

Теор задумался на мгновение и ответил:

«Реально или закрыться полностью, но тогда будет видно на других поисковых, или менталисту или с помощью менталиста резко вбросить себя в транс с последующим переводом в сон».

Он, по крайней мере, сходу не представлял, как еще подделать отклик. Радовало хоть, что стены и двери были проницаемы для этого типа чар, иначе пришлось бы поверять всех вручную…

«Остается вариант с дистанционным уничтожением?» – Теор подчеркнул бодрствующее сознание на первом этаже.

«Без шансов. Местный завхоз, страдающий бессонницей – бывший алхимик, но сейчас он почти ни на что не годен. Да как ты себе представляешь дистанционную атаку такой силы? Некромантия не работает через ретрансляторы, неуч».

Саманта покачала головой и отправилась к двери, которая еще недавно скрывала ее призрака. Подошла, присела на корточки, прогнала одно плетение, второе, третье…

В дверь постучали. Теор, «сидевший» вместе с Самантой на корточках в слабоосвещенном коридоре, дернулся, обернулся – и не сразу, но понял, что стук этот улавливали его собственные уши.

«Сэм, я исчезаю, кто-то пришел. Говори если что».

Ответа менталист не дождался – стук повторился, став куда громче. Теор свернул контакт, отключаясь от чужих чувств, и вернулся разумом к собственному телу. Поднялся на ноги – не из необходимости, а чтобы сбросить остатки естественного после концентрации на контакте транса – и коротким плетением разблокировал дверь.

– Войдите! – Теор плохо представлял, кому мог понадобиться в такое позднее время, но, определенно, от визитера, кем бы он ни был, ничего хорошего ждать не стоило.

На пороге обнаружилась мрачная и встрепанная Фия Кри в одной длинной, до колена, рубашке, явно едва поднятая с постели.

Увидев его, выпускница с облегчением выдохнула:

– Магистр! Я хотела вас так позвать, но что-то мешало. Хорошо, что вы здесь! – говорила она несколько невнятно. – Идемте, в общежитии твориться невесть что!

– Конкретнее, – Теор подошел к пятикурснице, на ходу проверяя ее диагностикой.

Не нравились ему и расширенные зрачки, и частота дыхания, и странные линии, рябившие на магическом отклике. Да и сейчас, присмотревшись, Теор видел, что рукава рубашки Фии были перемазаны зеленью, а ноги, как и руки, покрывала сетка мелких царапин.

– Идемте! Это надо видеть!

– Так, сядь, – Теор с усилием усладил Фию и сам сел с ней рядом. – Спокойно, сначала расскажи, что случилось. Или покажи. Мне нужно знать, в чем дело.

– Я… – Фия отвела взгляд.

– Я уже понял, что в дело пошел алкоголь. Или дурман. Или и то, и другое. Показывай, – чуть надавил Теор.

– Это случайность!

Менталист только глубоко вздохнул. Досчитал до десяти, успокаиваясь и, поймав Фию за подбородок, заставил встретиться с собой взглядом, не слишком красиво влезая в ее память. У него было достаточно опыта чтобы понимать, каких масштабов проблему могут представлять собой потерявшую связь с реальностью маги.

Просеивать мысли искаженные воздействием чего-то может и не запрещенного, но точно изменяющего сознание, был не самым приятным занятием в мире. Менталист в какой-то момент едва не упустил нужную ассоциативную нить… Но все же нужный фрагмент воспоминания он нашел. Точнее, куски образов, складывавшиеся в более-менее единую картинку случившегося:

Она проснулась от чьих-то громких голосов. Откуда такая громкость, если все на практике? Остались только те, кто уже защитился или еще защищается. Общежитие же полупустое…