Текст книги "Новые уроки (СИ)"

Автор книги: Луи Залата

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Зеленый университет: Новые уроки

Глава 1
Письмо. ч.1

Альба повертела в руках неподписанный конверт, обнаружившийся ячейке для корреспонденции.

Она никогда раньше не получала бумажных писем. Ни в том мире, где родилась, ни в этом. Кто мог ей написать? Свен еще не уехал, да и проходить практику он намеревался в находившемся неподалеку Изборском Речном Порту, а потому собирался в свободное время связываться с Альбой ментально. Жан? Он-то как раз уже отбыл к себе, но зачем ему писать письмо? Ами и вовсе оставалась в общежитии… Драйх собиралась поехать к родителям, перебравшимся куда-то ближе к югу страны, но она бы просто контакт кинула. Эльза? Вагнер? Вряд ли. Кто-то из ГАРХ? Тоже нет. По крайней мере, без обратного адреса письмо едва ли бы дошло через границу…

– Ну так что – забираешь или нет? Я, вообще-то, не могу тут вечно стоять! – Полет уперла руки в бока и сверлила Альбу мрачным взглядом.

Пришедшая поморщилась. Стоять и не надо было бы, если бы вредная карга выдала ей ключ от почтовой ячейки. Увы, ячейки соответствовали комнатам, и ключей от них было столько же, сколько в комнате жило людей. И, разумеется, один-единственный ключ, положенный Альбе, обнаружить не удалось. Пришедшей это никак не мешало несколько лет… Пока Полет сама к ней не явилась и не потребовала забрать «нервирующую корреспонденцию».

И теперь Альба разглядывала зачарованный на целостность неподписанный конверт, стоя около своей почтовой ячейки в пыльном складском помещении, а карга следила за ней с мрачным выражением лица.

– Забираю… Наверное.

– Так забираешь или наверное? Учти, если выяснится, что это прислал кто-то из твоих дружков, и это письмо тут взорвется и все разрушит, то…

– Взрывающиеся письма? – непередаваемый акцент возвестил о приближении Генриха фон Тира. – Серьезно?

Кантонец зашел на «почтовый склад» с удивительно мрачным выражением лица.

– Ты что-то об этом знаешь⁈ – карга обернулась к новой жертве.

– Знаю, – коротко ответил Генрих, переводя взгляд с коменданта на Альбу. – Тебе прислали опасное письмо?

– Не думаю, Ва… Влад.

Пришедшая так и не поняла, правильно ли общаться к наследнику королевской крови, живущему под чужим именем, просто как к другому магистранту, даже с учетом того, что учились они теперь на одном курсе.

– Уверена? – выглядел кантонец крайне взволнованным.

Альба пожала плечами, разглядывая свой конверт.

– Не похож. Да и будь там что-то опасное – защита бы не пропустила.

Прибывающая на территорию «Зеленого» корреспонденция какого-то особого досмотра не проходила, но разрушительные чары или артефакты внутри защитные плетения попросту не пропускали. Порой возникали проблемы: Альба прекрасно помнила, в каких красках декан описывала свои сложности с дипломным исследованием, для которого никак не удавалось доставить пару специфических заклятых предметов, просто уничтожавшихся по пути.

Будь Пришедшая в родном мире, то подумала бы о какой-нибудь бомбе, хотя едва ли в такой тонкий конверт ее можно было бы положить. Но в этом мире ничего подобного не изобрели… Вроде как.

Генрих неопределенно пожал плечами и, звякнув ключами, принялся открывать свою ячейку для писем. Медленно, неспешно…

Альба не сразу поняла, что наследник кантонского престола вообще-то пытался установить с ней полупринудительный контакт. Кривовато для менталиста, но тут скорее сказывалось не отсутствие умения, а явно ощутимые опасения по поводу разом и способной что-то уловить карги, и реакции самой Пришедшей. Впрочем, оно и понятно – виделись они всего несколько раз, а в ГАРХе, где Генрих учился раньше, за подобное можно было и в ответ получить…

Пришедшая сместила тип контакта, убирая все неосознанно использованные кантонцем черты принуждения.

«Что-то не так?» – передала она мысленно.

Разум Генриха ощущался как закрытый чем-то похожим на невероятно прочное стекло… Однако Альба все равно чувствовала в этой защите несколько тонких трещин. Видимо там именно когда-то проломил щиты покойный Гелеф. Теор как-то говорил, что некоторые типы повреждений могут затягиваться годами…

«Возможно, я невежлив или излишне навязчив», – начал кантонец, чья ментальная речь была почти лишена лишних образов, что бывало у тех, кто привык постоянно себя контролировать, – «но я знаю о твоем участии в деле с предателями в Академии… будь осторожна».

«В чем именно? И что не так с этим письмом?» – Альба для верности в реальности помахала конвертом.

«На моей родине некоторые группы Истинных Сынов пользуются почтой чтобы доставить что-то смертельное в конверте с угрозами. Едва ли кто-то из них есть тут, но я должен предупредить».

– Ну что застыли-то? – Полет явно начала выходить из себя. – Синегорская, ты письмо забираешь или нет?

– Забираю, – решительно заявила Альба.

Если внутри что-то опасное, то оставлять это тут совершенно точно не стоит. Мало ли кто еще пострадает…

«Я предупредил», – бросил напоследок кантонец и, разорвав контакт, направился к выходу из склада.

– Ну тогда бери – и свободна! – беловолосая комендант подошла к ячейке Альбы и принялась ее закрывать собственной магией. – Свободна, говорю!

Альба дежурно пожелала карге хорошего дня и сбежала на свежий воздух, сжимая в руке злосчастный конверт.

Около выхода из общежития она на всякий случай осмотрела письмо еще раз, ища на нем хоть какие-то плетения кроме сохранявших сам конверт в целости. Ничего… Пришедшая подошла к ближайшей лавочке и, опустив ношу на недавно покрашенное дерево, принялась перебирать все известные сканирующие плетения.

Ничего. Совсем ничего. Не помог даже «Глубинный Взгляд», который позволял замаскированные высшие проклятия выявить, не опознать, но выявить сам факт наличия.

Это что – анонимное признание в любви? Приглашение на какую-нибудь встречу готовых успешно «расти и развиваться в новом предприятии по торговле последними достижениями алхимии»? Какая-то шутка от близнецов? Впрочем, они после случившегося в ГАРХ вели себя тихо…

Или все-таки и правда что-то опасное?

Альба чувствовала, как по позвоночнику пробежал холодок. Не то чтобы она собиралась поддаваться эмоциям, но потенциальная возможность получить по почте что-то от «Истинных Сынов», кем бы они ни были, точно не радовала.

Пришедшая глубоко вздохнула. Дурацкая ситуация. Ей совершенно точно не хотелось выставлять себя паникером, испугавшимся обычного конверта, но и открывать потенциально опасное письмо тоже желания не было.

Впрочем… Был еще один вариант. Правда, для его использования придется идти на факультет к боевикам, но все же…

В любом случае с этим письмом надо что-то решить. Так-то Альбе уже завтра выдвигаться в Королевскую Магическую Школу на практику, и не оставлять же послание пылиться в комнате? Вдруг там что-то действительно важное…

Альба приняла решение, подхватила злополучный конверт и быстрым шагом направилась к корпусу «красного» факультета. Пришедшая не то чтобы имела там много знакомых, но преподававший два года «основы личной безопасности» ван Канат рассказывал, что именно у боевиков хранился Котонов Куб, односторонне-проницаемый для магии артефакт. Он позволял поместить что-то внутрь себя, активировать тем или иным образом – и из полной безопасности наблюдать за тем, что будет происходить.

Использовали куб для исследований, ну и иногда – для демонстрации адептам работы того или иного разрушительного плетения. Хранился он на кафедре теоретических исследований деструктивных воздействий…

Сейчас закрытой.

Альба, смотря на запертую массивную дверь, подавила желание застонать. Понятно, что лето, что сессия у большинства уже закончилась… Но неужели все так «вовремя уехали? Она-то рассчитывала найти ван Каната и договориться с ним насчет неофициальной проверки письма в 'Кубе», он наверняка бы не отказал. Несмотря на специализацию, безопасник был весьма расположен к адептам, особенно к тем, кто выполнял его учебные требования…

Но – не вышло. К декану боевиков идти с такой просьбой нечего было и думать. Спросить у Вагнера? Он же вроде как-то договаривался с «красными» о пользовании иллюзорной ареной, наверняка у него есть знакомства.

Резкий, порывистый контакт от Теора заставил Альбу отвлечься от размышлений.

«Ничего не хочешь рассказать?» – передал явно разозленный наставник.

Пришедшая вновь почувствовала себя первогодкой.

«Нет», – мрачно бросила она.

«И никаких писем не получала?»

«Откуда вы…» – Альба оборвала собственную мысль.

Серьезно? Генрих решил поделиться своими опасениями с Теором? Просто из-за какого-то идиотского письма?

«Ты знаешь хоть кто такие 'Истинные сыны»?

«Не знаю. И на письме ничего нет, только плетение для сохранения конверта, и все».

«И ты его вскрыла?»

«Нет», – Альба чувствовала непреодолимое желание разорвать контакт с менталистом и открыть несчастное письмо просто из принципа. Останавливало только то, что это будет несусветной глупостью.

«Я намеревалась использовать Куб», – передала она подозрительно замолчавшему Теору. – «Но у боевых теоретиков никого».

«Думаю, мне удастся получить доступ к артефакту», – передал как-то враз успокоившийся менталист. – «Подожди меня у их кафедры, скоро приду».

Контакт исчез.

Альба, тяжело вздохнув, пошла искать ближайшую лавочку.

Факультет боевиков изнутри мало чем отличался от большинства факультетов «Зеленого». Ну разве что тут в расписании значились предметы, чьи названия почти сплошь начинались со слова «боевой», ну и по стенам почему-то висели абстрактные картины с геометрическими узорами. Впрочем, такими узорами были декорированы и дверные ручки, и подоконники, и много чего еще. Почти наверняка тот, кто оформлял интерьер этого места, не знал о его предназначении… Ну или боевые маги любили то, что на родине Альбы назвали бы современным искусством.

Лавочек, тут, впрочем, не обнаружилось. Паркеты натерты до блеска, краска на стенах явно новая, двери – в идеальном состоянии, но, видимо, предполагалась, что будущим боевикам не пристало сидеть между парами.

Альба, гоня от себя лишние эмоции, прошла по длинному коридору туда и обратно, разглядывая надписи на дверях. Ничего такого, что могло бы удивить… Ну разве что «оружейная», но это, учитывая специфику факультета, было предсказуемо.

Наверное, Генрих, со своим понимании ситуации, все правильно сделал, но у Пришедшей все равно было чувство, что ее оттаскали за шкирку, словно нашкодившего котенка. Ментальный контакт позволял найти нужного человека в любом месте и в любое время, и иногда это действительно раздражало.

Хотя, если признаться самой себе, то ей самой не очень нравилось это письмо. Совсем не нравилось – и реакция Теора тут ни при чем.

Альба развернулась – и пошла обратно по длинному коридору боевого факультета. Развернулась, вновь направилась к расписанию…

Где-то на четвертом «круге» появился менталист вместе с незнакомой щуплой девушкой в черной мантии с красной каймой.

Выражение лица Теора ничего хорошего не предвещало. Альба уже приготовилась давить возмущение от набрасываемой диагностики, но наставник, на удивление, магии применять не стал. Только удостоверился взглядом что конверт цел и кивком головы предложил следовать за девушкой.

– Адептка де Лю – лаборантка кафедры, – представил спутницу менталист.

– Альба Синегорская, – отозвалась Пришедшая.

Боевичка сдержанно кивнула и быстрым шагом продолжила путь к нужной двери. Судя по недовольному виду, Теор отвлек девушку от чего-то важного, но вслух она ничего не говорила. Она вообще мало говорила – только отперла кафедру и, включив свет в небольшом помещении с парой столов, взмахом руки указала на черную дверь в углу, подписанную как «Лаборатория».

– Куб – там. Пользоваться умеете?

Теор кивнул. Альба ничего говорить не стала – она, в теории, и сама бы справилась. Воспользовалась бы плетением, выудила бы из памяти нужную информацию… Но сейчас не хотелось сообщать о том, что на практике опыта работы с артефактом у нее нет.

– Вот и отлично. Я пока заполню кое-какие бумаги, – девушка села за один из столов, – только после использования верните все как было.

Черная дверь сама собой отворилась, и Альба заметила за ней просторное помещение, заставленное каким-то оборудованием.

– Идем, – Теор явно не боялся что его ударит какая-нибудь из защит боевиков.

Альба, много слышавшая о том, что бывает, если без спроса что-то взять или куда-то зайти на красном факультете, последовала за ним не без опаски – нити нескольких переливающихся плетений на входе в лабораторию она видела.

Впрочем, как бы местная защита не работала, дискомфорта она вошедшим менталистам не принесла.

Лаборатория являла собой разительный контраст с рабочим помещением кафедры. Если там царила идеальная чистота, то тут пара узких столов были завалены книгами, листами пергамента и, кажется, даже какими-то студенческими работами, на обороте которых кто-то написал непонятные Альбе расчеты. В левом углу высилась стопка старых учебников, подпиравшая платформу, лишившуюся по чьей-то милости двух из четырех ножек. Рядом были сложены около десятка самых разных мантий, часть из которых была пропитана чем-то дурнопахнущим, чуть дальше на рабочем столе были навалены мелкие кристаллы, а под столом находился ритуальный круг…

Альба обвела глазами помещение, где буквально все свидетельствовало об активной работе приходивших сюда магов, и неожиданно для себя поняла, что сама хотела бы работать в таком месте. Как у Искателей… Вот только у них все было иначе. Неуловимо – но иначе. Здесь же казалось, что протяни руку – и рядом студенты, которым можно рассказать понятным языком о проводимом исследовании…

– Альба? – позвал Теор, положивший руку на черный кусок камня, находившийся рядом с чем-то, немного походим на полупрозрачный постамент с ладонь высотой.

Пришедшая тряхнула головой, выныривая из своих мыслей, и подошла к наставнику.

– Задумалась, – признала она. – Это Котонов Куб?

Вблизи Альба ощущала, что черный кусок камня, на которым были вырезаны руны, был связан с постаментом. Но все равно как-то казалось, что куб должен быть внушительнее, что ли…

В учебниках не было полноценного образа или рисунка артефакта, а по описанию Пришедшая предполагала совсем другое.

– Он самый, – подтвердил Теор. – У стационарной версии куда больше возможностей, чем у той, с которой иногда дают взаимодействовать адептам. Клади свое письмо на рабочую поверхность. Посмотрим, что там внутри.

Альба бросила взгляд на дверь кафедры и, подумав, все-таки создала контакт с менталистом.

«Это просто письмо».

«Вот сейчас и узнаем, так это или нет. Я буду рад ошибиться в своих подозрениях».

Пришедшая кивнула и спросила вслух:

– Куб разве управляется ментально?

Теор покачал головой.

– Им можно управлять с помощью плетения Таара, но это лишняя трата сил. Тут есть образная трансляция, но не большая, чем у других сложных артефактов. Управляющие руны стандартные, сама посмотри.

Альба, опустив конверт на «пьедестал», присмотрелась к знакам под рукой наставника. Действительно – стандартный управляющий контур.

– Замкнуть цепь… – пробормотала она, рассматривая «панель управления». – Но оно инертно. Или будет взаимодействовать с сохраняющим целостность конверта плетением? Так оно тоже инертно.

– Инертно, – подтвердил Теор. – Но тут-то можно и защищенные физические взаимодействия проводить.

Словно в ответ на его слова от «пьедестала» начал литься неяркий беловатый свет, поднимающийся ровно вверх в границах прямоугольного основания. Альба видела, что сам «свет» был чем-то вроде лакмусовой бумаги, тем, что помогало увидеть плетения, просто энергию и вообще любые изменения, происходящие на освещенной площади.

– Можешь вскрывать, – разрешил наставник, – только руки в активную зону резко не вводи, иначе все показания собьешь.

Альба определено не была в восторге от перспективы прикасаться к пропитанному магией свету и вообще совать руки к артефакту, виденному лишь в книгах, но понимала, что Теор опасного не предложит. Скорее уж наоборот…

Она медленно, все же опасаясь каких-то неприятных ощущений, сунула палец в «свет», прикасаясь к пьедесталу.

Ничего. Ни тепла, ни холода, ни боли, ни вообще чего-то нового, хотя Альба и видела проходящие через ладони нити магии.

Ничего не изменилось и когда она обеими руками прикоснулась к письму. Теор молчал, явно изучая образный отклик от управляющей панели. Выглядел менталист крайне сосредоточенным.

Альба едва сдержалась от истерического смешка, представив, что весь сыр-бор будет из-за желания Свена прислать какую-нибудь красивую открытку или и вовсе из-за шутки кого-то из однокурсников, а то и самого Генриха – он ведь так удачно зашел на почтовый склад именно когда она там была…

Немного негнущимися пальцами, все же страх-то присутствовал, Пришедшая распечатала конверт…

И отшатнулась назад, по пути сшибив на пол какую-то тонкую полую трубку и едва не уронив соседний стол.

В белесом свете работающего артефакта было видно, как из конверта поднимается все набухающее и набухающее облако чего-то темного и не очень похожего на самый обычный воздух…

Глава 1
Письмо. ч.2

Альба с огромным трудом подавила желание отступить еще дальше. Сердце билось где-то у горла, а руки, только что вскрывшие злополучный конверт, подрагивали. Казалось, что в любой момент темное облако вырвется из освещенной области и накроет собой лабораторию. Дотянется, и…

«Успокойся, Куб все-таки не просто так существует», – передал ей менталист, с на удивление бесстрастным видом рассматривавший зловещее облако.

Альба не могла не поразиться тому, что наставник стоял так близко к артефакту и оставался и на вид, и по передаваемым эмоциям спокоен. В конверте ведь явно не веселящий газ был… Скорее всего.

«А если я буду паниковать – от этого будет толк?» – резонно заметил Теор. – «Что бы это ни было, поле его удержит надежно, а если что-то пойдет не так, то тут же и уничтожит, так что никакой опасности сейчас нет».

Пришедшая кивнула. Она не могла не заметить определенного влияния в словах. Наставник-то ее состояние ощущал… Альба глубоко вздохнула и постаралась прогнать эмоции через дыхание и концентрацию на теле.

– Магистр, – тихо спросила Пришедшая, отказавшись от идеи пытаться подавить эмоции, готовые прорваться в мысленную речь, – это ведь не магия?

– Нет, – тоже вслух отозвался Теор, – думаю, что это какой-то газ, или природный, или алхимически стабилизированный. Возможно было какое-то магическое изменение, но коль защита его пропустила, то с использованием дистилляторов или чего-то подобного, не более.

Альба сглотнула. Она точно не была экспертом в отравляющих веществах, но знала, что на ее родине такие были, в том числе и весьма летальные. А уж тут, со всеми магическими возможностями и разными нелюдьми…

– По крайней мере тебе хватило соображения не открывать непонятно от кого пришедшую корреспонденцию, – заметил наставник.

Альба сглотнула. Контакт менталист не сворачивал, и она прекрасно чувствовала и невысказанное: «Но если бы не опасение Генриха – открыла бы из простого любопытства». Ответить на это было нечего.

До Пришедшей запоздало дошло, что менталист, кажется, разозлился именно из-за этого факта. Но и тут ответить было нечего – да, открыла бы. Просто потому что не думала о том, что кто-то может прислать по почте что-то, в чем нет магии, но что способно ее убить…

– Именно, – подтвердил ее мысли наставник. – Впрочем, признаю, что так поступила бы добрая половина моих знакомых магов, если не все.

Альба понимала и еще несколько невысказанных мыслей. Тех, которые были связаны с прошлой работой Теора. Их, кажется, менталист передавать не хотел, потому что контакт тут же свернул.

Пришедшая глубоко вздохнула.

– И что должно было случиться?

– А это мы узнаем, когда кто-то, лучше меня соображающий в алхимии, выяснит, что это такое.

Менталист нажал на несколько рун и убрал руки от камня управления. Подошел к пьедесталу – Альба с трудом удержалась от того, чтобы влезть и помешать – и сам сунул руку в конверт. Достал оттуда небольшую бумажку, прочитал написанное – и оставил ее лежать поверх письма.

В Альбе страх боролся с любопытством. И куда только делись все знания и умения, уверенность, с которой она помогала в ГАРХе младшим?.. Но все же, пересилив себя, Пришедшая шагнула ближе, пусть руки и подрагивали. Послание ведь прислали ей…

На небольшом листке самой обычной пергаментной бумаги было выведено несколько строк от руки. На алисианском, хотя подчерк у писавшего был так себе:

«Никто не вправе становиться на пути Истинной Воли. А тот, кто выдает себя за Истинного Вестника, обречен на вечные муки».

Альба мотнула головой. Если это должно было испугать ее еще сильнее, то не вышло. Просто потому, что она совершенно не поняла, о чем шла речь. Очевидно было только, что «Истинные сыны», о которых говорил Генрих, могут быть как-то к этому причастны.

Неподалеку постучали в дверь. Короткий диалог – и в лабораторию вошла и недовольная лаборантка и Вильгельм Моро в своем истинном облике.

– Простите, магистр, – обратилась боевичка к Теору. – Мы договорились на вас и адептку, а не на проходной двор!

Теор лишь указал головой на облако в Кубе. Лаборантка вздохнула, потом перевела глаза на осколки уроненного Альбой и помрачнела.

– И как это понимать? Ладно, положим, я внесу пользование Куба в расписание и подпишу от своего имени, но вы зачем держатель Гастера расколотили?

– Я возмещу, – несколько деревянным голосом отозвалась Пришедшая.

– Очень на это надеюсь, – настроения боевички это явно не улучшило. – Итак?

– Мой коллега не причинит хлопот, – спокойно заметил Теор, – в свете того, что Куб сработал по назначению, видится важным внести все в протокол должным образом. Сейчас сюда подойдет алхимик…

– Еще и алхимик!

– Сейчас сюда подойдет алхимик, – как ни в чем не бывало продолжил менталист, – возьмет пробу вещества, пока мой коллега будет паковать улики, и после все лишнее будет уничтожено, а Куб – отключен. Ну а о возмещении держателя мы с вами договоримся.

Боевичка мрачно уставилась на Теора. Тот ее взгляд выдержал, и, как Альбе на мгновение показалось, что даже что-то передал… А может и нет. Отследить такие вещи в исполнении наставника ей редко когда удавалось. Но, так или иначе, лаборантка сдалась.

– Ладно. Но все это безобразие должно быть прибрано. И память Куба потрите.

– Непременно.

Боевичка вздохнула и вышла из лаборатории.

Теор встретился глазами с Моро – и этот контакт Альбе уже был заметен. Не со стороны наставника, а со стороны Хамелеона, который, хотя и умел им пользоваться, но передачу почему-то не закрывал.

«Не он не закрывает», – менталист вновь вышел на контакт, закончив общение с Хамелионом, – «а ты лучше чувствуешь применение магии разума вокруг себя. Ладно, нам тут больше делать нечего, пойдем».

Теор направился к выходу из лаборатории, а Моро подошел к Кубу, рассматривая его с чисто исследовательским интересом. Потом повернулся к Альбе:

– Спрошу сразу – ты, я так понимаю, вообще не в курсе, кто это мог прислать?

Пришедшая помотала головой.

– Ладно. Жаль, думал, может имя подозреваемого назовешь… Но нет так нет, придется работать.

Альба кивнула и, пытаясь сообразить, как Хамелеон вообще оказался в университете так быстро, направилась следом за менталистом, огибая лабораторные столы. Не то чтобы у нее было какие-то идеи о том, что делать, но точно хотелось оказаться подальше от облака, Куба и письма.

Главное чтобы никому эта гадость не навредила…

«Моро умеет работать с подобными вещами. И он с тех пор, как Генрих у нас, присутствует на территории университета», – отозвался Теор. – «Идем».

Альба кивнула и следом за менталистом вышла из лаборатории.

В голове было как-то пусто. Вокруг шла нормальная, привычная жизнь. Вагнер вон вместе с каким-то немолодым мужчиной как-то оказался на красном факультете… Хотя, как запоздало догадалась Альба – он, скорее всего, и был тем алхимиком, который должен работать с этим газом.

Что-то подобное она чувствовала тогда, когда вернулась в ГАРХ после неслучившегося полета в пропасть. Но тогда все-таки вокруг был чужой университет, чужая земля, чужие люди, и она и так настороженно ко всему относилась. Здесь и сейчас это было место, к которому она привыкла, которое считала безопасным…

Альба глубоко вздохнула и постаралась пропустить через себя страх. Не отогнать, не запереть в разуме, а позволить ему быть, но не отвлекать от всего остального. Нужно сосредоточиться на том, что не пугает. На твердой опоре под ногами, на движении вперед, на тепле летнего солнца, на слабом, но приносящем прохладу ветре, на пении птиц…

С каждым шагом дышать становилось легче. Страх не исчез, но перестал заполонять собой все.

Теор не вмешивался, но Альба запоздало сообразила, что менталист следит за ней, так не разорвав контакт. Стало как-то даже неловко, и Пришедшая сама разорвала связь, пусть и существование контакта несколько успокаивало.

В кабинете у менталиста обнаружился висл, тут же принявшийся с громким мурчанием тереться о ноги Альбы.

– Садись, – Теор кивком головы указал на стул и принялся греметь чашками, готовя чай.

Привычно-жесткий стул как-то примирял с действительностью. Ну или тяжесть мурчащего Хамла, который по ментальной связи передавал что-то неясно-теплое, действовала… Но, так или иначе, страх отступил окончательно.

И что вот она, в самом деле? Ничего в целом и не случилось.

Менталист поставил перед Альбой чашку. Выглядел он совершенно спокойным, но пришедшая за пять лет достаточно изучила наставника, чтобы видеть его тревогу. Как бы то ни было, Теор явно не считал все глупым розыгрышем.

– Вы что-то знали? – прямо спросила Альба, не видя причин ходить вокруг да около.

Ее не посвящали в детали расследования деятельности Нетара и Гелефа. Опросили несколько раз – и все. Впрочем, оно и понятно – Альба ведь просто студентка, пусть и магистратуры. Да, она вывела Нетара на чистую воду и не дала Гелефу провернуть его план… Но она не была следователем и вот это все. Было обидно, но совершенно понятно.

А вот наставник, кажется, что-то подобное предчувствовал.

Менталист словно в ответ на ее мысли покачал головой.

– Ничего. Кроме того, что некоторые радикалы из Кантона наверняка узнали, кто стоит за провалом их операции, и могут непонятно что с этим знанием делать. Но никаких шевелений в твой или еще чей-нибудь адрес не было, и я решил, что у них есть цели покрупнее, но, скорее всего, ошибся.

– Вы не думаете, что это мог быть розыгрыш, так?

Альба не сводила глаз с Теора. Куб ведь должен был показать ему модель происходящего, наверняка и считать какие-то характеристики вырвавшегося из конверта. Да и записка…

– Давай пока не будем делать поспешных выводов, – предложил менталист, – и дождемся того, что скажут алхимики. А то, быть может, выяснится, что это действительно чья-то жестокая шутка.

– Но вы в это не верите.

В этот раз Теор отозвался не сразу. Некоторое время он молча сидел, сцепив руки в замок, и не то изучал греющую о чашку ладони Альбу, не то с кем-то общался, не то думал о чем-то своем. Но потом все же отозвался:

– Нет. Текст записки слишком в их стиле. Возможно, конечно, что кто-то просто решил зачем-то напугать тебя…

Альба кривовато улыбнулась.

– Тогда он сильно просчитался. Я понятия не имею, что это за «Истинный путь» и почему я, если речь обо мне, «Ложный Вестник». Встреться мне такая записка просто так, то выбросила бы ее в мусор.

– И хорошо, что тебе не доводилось встречаться с подобным. Надеюсь, я ошибаюсь, и эти фанатики не протянули свои руки в наши земли. Но, увы, руки у них длинные, и в Кантоне их, по понятным причинам, прикармливают.

Альба прикусила губу.

– Кто они? Я так понимаю, что часть кантонцев хочет возродить старую Империю, но я тут при чем? Да, так вышло, что я помешала их агентам, но смысл мне мстить? Об этой истории даже никто не знает, чтобы эта месть была, ну, резонансной.

– Кому надо – тот знает. А говоря о мотивах… Видишь ли – если бы речь шла о простых оппозиционерах, то едва ли бы кто-то стал бы что-то предпринимать. Новым их планам ты не угрожаешь, а мстить за старые дорого и хлопотно. Но если в Магистрат пробрались Сыны Истины, или противники короля Кантона просто используют их, то твое происхождение могло поставить тебя под удар.

Альба вздохнула. Она смирилась с тем, что большая часть окружающих, узнавая о том, кто она, начинали или бояться, или восхищаться. Даже не ей, а каким-то образом в своей голове. Но убить еще до этого не пытались.

– Получается, что речь идет о каком-то движении или секте?

Менталист кивнул.

– Думаю, «секта» подойдет. Ну или церковь. Или идеология… Называй как хочешь. Сейчас они, благо, довольно немногочисленны. Не только потому, что их уничтожают все здравомыслящие маги, но и потому, что их уничтожают и Охотники, которым Сыны частенько мешают.

Альба усмехнулась.

– Что – портят таких как я немедленным убийством?

На удивление менталист кивнул.

– Сыны Истины почитают одного из Пришедших, Арана Тара, который жил два века назад, и считают, что его устами говорила сама магия. Начисто игнорируя тот факт, что Тар был менталистом и очень хорошо умел убеждать, но при этом сам не мог похвастаться душевным здоровьем. Если будет желание – дам почитать его биографию. Не вся его история известна целиком, но, судя по всему, он погиб в каком-то из миров, где было велико влияние церковников, и, оказавшись здесь и получив магию, скажем так, стал весьма эксцентричным. Он уверял, что видел само Воплощение Магии, а позже – что он сам им является, а все Пришедшие до него и после – самозванцы. Сам именовал себя Истинным Вестником, вербовал людей, восхвалял себя. Пока он проповедовал изучение магии и применение ее во благо всех, с ним мирились. Но очень быстро часть его последователей начала выступать за большую власть магов и за, скажем так, разделение по признаку одаренности. Наши предки веками вынуждены были действовать сообща и плечом к плечу воевать против нелюдей, которые легко уничтожали магов, если их не защищали остальные соратники, а вот Тар провозгласил, что приближается Эра Расцвета Магии, и он пришел «подготовить мир к переменам».

Альба не сдержала смешка. Менталист поднял бровь, и Пришедшая озвучила свою мысль:

– На моей родине нет магии, но иногда про нее писали в книгах. И некоторые как раз боялись, что те, у кого сил и возможностей больше, просто подомнут под себя остальных.

Волан-де-Морт и вот это все…

– Это понятные опасения, – кивнул наставник. – Как и понятно желание некоторых людей быть выше других. В итоге тогдашний король Алисии устал терпеть Тара и его последователей и запретил их деятельность. Они ушли в подполье, а Аран провозгласил короля «Противником Истины». Истиной Тар в своих речах и трудах чаще всего называл магию, равняя эти два понятия. Нетрудно догадаться, что королю это совсем не понравилось. В итоге Тара поймали и приговорили к казни, но благодаря помощи соратников Аран с остатками своих людей бежал в Кантон. Он продолжал проповедовать и заодно усиленно восхвалял Магистрат. Рассказывал, что желание Магии – восстановить старую Империю во главе с магами – победителями нелюдей. В итоге и тамошним королям это все надоело, особенно если учесть, что королевская власть в Кантоне все время борется с Магистратом за влияние, и Тара повесили, его труды изъяли, а организацию распустили. Но, увы, идею просто так не уничтожишь. К тому же Аран не был глупцом. Он демонстрировал всем желающим ментальные умения, которые выдавал за силы Воплощения Истины, и доказывал необходимость «всех других, кто утверждает, что его привела в наш благословленный мир магия, считать Ложными Вестниками, посланными врагами рода людского чтобы сбить нас с Истинного Пути».