Текст книги "Учеба по обмену (СИ)"

Автор книги: Луи Залата

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

Глава 1
Обсуждения и сборы. ч.2

– И для нас чрезвычайно важно поддержание добрососедских отношений и обмен…

Альба подавила желание застонать. Чиновник от образования, чьего имени и должности она не запомнила, вещал и вещал о взаимопонимании, дружбе, научном сообществе и прочих смертельно скучных вещах. Почему он рассказывал это специально согнанным в самую большую «амфитеатровую» аудиторию практикам и теоретикам разных курсов, а не делегации из Сталии или своим коллегам было решительно непонятно. И ладно бы только речь была скучной, а чиновник уже третьим из тех, кто говорил одно и то же, так еще и их, отъезжающих, посадили на второй ряд, сразу за преподавателями. И никаким своим делом особо не займешься…

Пришедшая скосила глаза на Свена, чья очаровательно-рыжая макушка была чуть опущена, хотя глаза оставались открытыми. Казалось, что он завороженно слушает, но менталистка видела, что на деле это был один из видов магического транса. Свен, после завершения на одном «потому что я хочу довести свою затею до конца» двух лет дополнительного обучения менталистике, из распространенных белых плетений пользовался разве что контактом и подобными трюками. Хотя, на удивление, защищался он по использованию ментальной магии при контроле комплексных стихийных чар, так что, видимо, все же нашел свою сферу приложения полученным знаниям и умениям. Альба в подробности не вдавалась – высшая стихийная была для нее темным лесом, а без понимания, что и как делать, вся теория была просто словами.

Амири слушала выступление, Жан мирно посапывал… Сигурн вместе с чжунийкой тайком обменивались записками – продолжали начатый еще до появления чиновников спор о характеристиках какого-то там ритуала.

Речь чиновника вгоняла в тоску. Альба могла заставить себя сидеть ровно, спокойно в свое время ездила сутки и на поездах, и в машине… Но там хотя бы на что-то отвлечься можно было или в окно посмотреть. Тут же заняться было откровенно нечем, а ментальные уловки Пришедшая применять остерегалась – заметят еще тот же ле Гай или Теор, тоже присутствующий в зале – будут лишние вопросы. Да и некрасиво как-то…

Стоило об этом подумать, как один из близнецов, кажется, «зеленый», Грен, не то заметил ее скучающий взгляд, не то сам заскучал, и отправил левитацией по низу ряда записку. Альба поймала бумагу, развернула и прочитала:

«Не покажешь схему плетения ментального поиска? Ну, который ты использовала чтобы нас найти. А то у нас потом еще отдельный сбор с деканом, потом вещи паковать надо и все такое. Но если покажешь сейчас, то пока будем лететь – подумаем, как от этого вашего ментального сканирования укрыться. Что скажешь? С меня – торт».

Альба задумалась. Информация о плетении Фурье была в учебниках, но сам рисунок нитей нементалист мог узнать только после допуска в Королевский Архив, допуска, которым эти двое «предпринимателей» почему-то не озаботились. Строго говоря – запрета на то, чтобы продемонстрировать узор, не было, особенно если Альба взяла бы обещание о неразглашении. Без ключевых образов все равно ничего не сработает, да и были там свои хитрости во вкладывании силы, так что от самого рисунка без соответствующих умений – никакого толка. Но все-таки…

«Может быть потом», – вывела она на листе карандашом, больше подходившим для таких вот спонтанных переписок, чем перо с чернильницей.

Близнеца, ловко поймавшего ее записку на лету, ее ответ явно расстроил. Он скорчил жалостливую рожу и принялся что-то строчить.

Альба почувствовала на себе чье-то пристальное внимание. Повернулась влево – и встретилась взглядом с магистром Теором, сидевшим на ряд ниже.

Полупринудительный контакт Пришедшая проморгала, поняв что происходит только когда по щитам стегануло что-то хлесткое, слабое, но боевое. Она в последний момент успела укрепить защиту и резким толчком вышвырнуть менталиста из своего разума. Разумеется, захоти магистр – он бы удержал взаимодействие и смог продолжить нападать, но все же речь не шла о настоящем поединке. Возможно, только пока…

Альба взгляд отводить не стала и сама выстроила самый обычный контакт без всяких принуждений.

«Магистр⁈»

Раньше менталист все же ограничивался специально выделенным временем для тренировок. По крайней мере для атакующих и защитных действий.

«Нечего отвлекаться», – отрезал Теор. – «И перестань в глаза смотреть, даже в университете. Идиотская привычка облегчать противнику проникновение в твой разум».

Пришедшая вздохнула про себя. Стоило расслабиться – и вот пожалуйста… Ну, в самом деле – что ей здесь и сейчас грозит-то? Только смерть от скуки, разве что.

На сцене появился следующий чиновник, точнее – чиновница, вновь вещавшая что-то про важность и правильность их миссии и нужность «обзаведения преданными друзьями в других государствах».

Альба, конечно, была согласна с тем, что отвлекаться не стоит, но все же речь ведь шла не о чем-то важно. Не лекция и не семинар…

Менталист отвернулся, смотря на выступающую, но контакт неожиданно для Пришедшей сохранил и передал мысленно:

«Если бы ты слушала внимательнее, то уяснила бы, что вполне себе лекция. По международным отношениям и большой политике».

Альба прислушалась к словам чиновницы, рассказывающей о том, как после последней войны с Кантоном и возникновения Сталии зародились традиции побратимства между молодыми тогда еще сталийскими высшими учебными заведениями и более старыми университетами Алисии. Традиции, которые поддерживались год от года в большей или меньшей степени перед лицом «всех неурядиц»… Надо сказать, эта информация никак не помогала понять важность мероприятия. Альба вроде бы за пять с лишним лет в новом мире уже привыкла к окружающей реальности… Но все равно видела в нынешнем собрании лишь формальность.

Контакт Теор по-прежнему не разорвал, хотя и не мешал этого сделать ей.

«Что от нас нужно?» – не выдержала и напрямую спросила Альба.

«Получить опыт обучения в Горной Академии. Сравнить их стиль обучения с нашим, обогатить свои магистерские программы опытом наших соседей».

«Они все про это говорят», – Альба все-таки слышала большую часть речи каждого из чиновников, просто не слишком на ней сосредотачивалась. Подумала и добавила прямо: – «и я не понимаю, при чем здесь политика».

Не понимала она и еще кое-что, больше касавшееся изменения подхода магистра к обучению…

Видимо, несмотря на то, что Альба старалась при контакте фильтровать передаваемые образы и удерживать щиты на собственном разуме достаточно надежно, какие-то мысли за них все равно просочились. Впрочем, такое было вполне нормально – при взаимодействии, а ментальная магия всегда была взаимодействием, полностью отсечь обмен информацией не представлялось возможным. Альба и некоторые «лишние» мысли Теора иногда воспринимала, хотя не была уверена – действительно ли он упускал над ними контроль… И сейчас наставник явно понял и то, что она хотела передать, и то, что собиралась оставить при себе.

«Альба, мне совершенно не нравится тот факт, что ты и твои друзья вместе с первым курсом едете в королевство, созданное как буфер между нами и Кантоном, и в место, которое, вообще-то, во время войны служило ареной масштабного сражения и по сей день несет в себе отпечаток аномалии. Да, все происходило глубоко в горах, да, доступ туда закрыт – но я знаю, как легко вы впутываетесь в передряги».

«После истории с наследием О’Хара мы сидим тише воды» – вышло немного обиженно.

«Да? Напомнить про призрака в больнице или про поиски ледяного великана в гостях у Свенсен?»

«Это было давно!»

«Хорошо. Кто этим летом убедил жителей Старой Вязевки, что их погост – опасный и буйный, хотя там никто вставать и не собирался? И не надо мне о семейных традициях де Стенов. Между прочим, на вас чуть дело за вымогательство не завели!»

«Это была случайность! Мы с отцом Свена просто не поняли друг друга» – Альба была рада, что никто не слышит их обмена мыслями… И что при таком разговоре лицо контролировать проще. – «Мы не дураки влезать во что-то на чужой земле, да еще и когда с нами младшие».

«Ответственность за молодых адептов – похвально и важно. Особенно если учесть тот факт, что с вами едет, прости за прямоту, хорошая, честная и храбрая девушка, хорошая мечница, хороший аналитик – но слабый маг».

«Сигурн…»

«Не перебивай. Я не отрицаю ее достоинств и уверен что в нынешних обстоятельствах Свенсон – хорошая кандидатура. Но все же она неопытна, а вместо второго нормального сопровождающего вам дали ле Гая при том, что среди сталийцев есть сильные менталисты, и среди преподавателей, и среди студентов. У них свое отношение к Запрету»

«У них готовят полноценных специалистов?»

Для Альбы это была самая приятная новость за все последнее время. Да, разумеется, наставник много знал и умел, два года подготовки по дополнительному образованию даром не прошли, да и с архимагом Вероникой Данн, ее заместителем и еще несколькими менталистами Альба контактировала…

Но все же ей уже давно было интересно, как выглядела подготовка адептов-менталистов именно на профильном факультете. Теор иногда показывал или рассказывал о своем опыте, и все это было очень любопытно. Альба слышала, что после трех выпусков участников «дополнительной программы ментального обучения» начали ходить слухи о создании полноценного экспериментального факультета в «Зеленом»… Но все это было дело будущего, и возможно – отдаленного.

«Скажем так – официально это называется иначе, именуется „Программой обучения целителей-реабилитологов“, но по сути – менталистика. В Горном ее нет, у них только общие факультеты со своим внутренним делением, но в стране – есть, и многие „реабилитологи“ идут в преподаватели, дипломы позволяют после небольшой переквалификации, а по некоторым слухам – кое-кто и в боевку уходит. И в итоге в ГАРХ на специализации менталистику изучают куда глубже, чем у нас. А еще там есть выходцы из Кантона, которые далеко не все способны мыслить дальше всех этих реваншистских планов Магистрата, и если с сталийцами они еще мирятся, то вот как на вас среагируют – большой вопрос».

Альба переваривала услышанное, смотря на ле Гая в новенькой мантии, расшитой золотыми нитями. Демонстрируя идеально уложенную шевелюру и безупречные манеры, он распинался о том, с какими чудесными людьми отправляется на родину своей матери, как прекрасно, когда объединяются алисианци и сталийцы, как замечательно, что когда-то в такой же поездке много лет назад его отец встретил его мать…

– И вот он я, перед вами! – полушутливо улыбнулся он. – Знающий и тот и то язык, и тот и тот подход к обучению и все тайны магии, – последнее явно было шуткой. Впрочем, сам магистр разом посерьезнел: – и это лишь демонстрация возможностей плодотворного союза. К нам в Алисию, в Изобр съезжается множество талантливых магов, но ведь много и других талантливых магов остаются у себя на родине и делают там немало открытий. И если соединить их знания с нашими – то мы сумеем узнать еще больше! Вот мой отец, досточтимый…

«А он точно менталист?» – осторожно поинтересовалась Альба у Теора.

Все же предполагалось, что магистр-менталист умеет владеть собой и вести себя адекватно ситуации, а не будет вот так вот рисоваться на публику. А ле Гай ведь звание магистра имел, и коль сидел на защите – то явно должен был магистратуру по менталистике закончить… Или все же нет?

«В Академии Целителей и на платном отделении», – в мыслях наставника сквозило недовольство. – «Но все же не забывай – это образ, причем образ политический. Он – приложение к отцу, и все это понимают. Как наши, так и сталийцы. По его квалификации как мага ничего не могу сказать».

Последнее, впрочем, было не совсем правдой. Альба чувствовала, что за «ничего не могу сказать», было «ничего не могу сказать хорошего».

Теор, не то ощутив ее эмоции, не то просто решив пояснить, передал:

«Я не могу считать надежным человека, которого не знаю, вот и все. Его отец дал разрешение на наш проект, но какие у него планы касательно менталистики и прочего – это вопрос. И, если уж зашла речь о политике – я почти уверен, что для магистра Ирна это посольство с целью договориться со сталийцами раньше, чем с ними договорится Кантон».

В руку Альбе ткнулась бумажка с сожалениями и просьбой хотя бы намекнуть основные узлы злополучного сканирования. Прикинув, что близнецы из этого ничего не извлекут, Пришедшая набросала основу и отправила записку обратно.

«Будь осторожна с тем, что ты говоришь и делаешь», – заметил менталист.

Альба вздрогнула. И как узнал? В чувства влезть не смог… Неужели все равно просто читал мысли? Или он не про это?

«И с ле Гаем тоже»

Пришедшая уставилась сначала на затылок наставника, потом на будущего сопровождающего, вещавшего теперь про порядок работы их делегации, запланированные экскурсии и «мероприятия по обмену опытом и сплочению молодых магов». Жестикулировал он ярко, говорил четко – и пользовался слабыми внушениями для лучшей запоминаемости сказанного, что в принципе не было запрещено, но все же шло по границе допустимого этикой менталистов.

«Ну не в жертву же он нас приносить собрался!» – только и вырвалось у нее.

«Нет, надеюсь. Но, Альба, боюсь, что ты пока все еще не совсем понимаешь, какой интерес можешь представлять для мира вне университета. И ты, и де Стен, и в меньшей степени ле Фрин и Миран. Вас наверняка попробуют завлечь в ГАРХ на постоянной основе».

Альба, слушавшая краем уха о «встречах с ведущими сталийскими магами» едва воздухом не подавилась.

«Да с чего? Мы просто едем узнать, как там все устроено, и…»

«Не хочу тебя разочаровывать, но в первую очередь магистрантов в такие поездки привлекают для того чтобы соблазнить на перевод, а если не получится – то на какое-нибудь вне университетское или пост-университетское сотрудничество, аспирантуру ту же. Да, будет и обмен опытом, да, с вами будет комфортнее первому курсу, который тоже кстати едет с прицелом на возможный перевод – но все же это, в некотором роде, обмен возможными кадрами».

Альба невидящим взором уставилась на сцену, на которой ректор, последний из выступавших, коротко обобщал все сказанное, подчеркивая, что совсем скоро к остающимся в стенах факультета присоединятся иностранные гости, с которыми можно дружить, общаться, обмениваться опытом, и прочее, прочее, прочее. Теперь все это предстало перед ней в несколько ином свете.

А ведь логично… Как еще они могли бы узнать о возможностях дальнейшего обучения или даже карьеры в соседней стране? Не буклет же сталийцам присылать, в самом деле?..

Да и, строго говоря, был один нюанс – Альба, если закончит магистратуру и решит продолжить обучение или исследовательскую деятельность, стать аспирантом в Зеленом сможет только как маг общей практики, для менталистики придется идти или к целителям, или к военным… А без аспирантуры в тех же Искателях она дальше лаборанта не продвинется.

Пришедшая поежилась. Она, вообще-то, не хотела никуда уходить, потому и поступила в магистратуру без раздумий. Потом что-нибудь придумает, может и правда на факультете останется. Общая практика – тоже неплохо, возьмет себе смежную с менталистикой тему какую-нибудь, да и все. Она не горела желанием переходить в другие учебные заведения Избора, и подавно не хотела учиться в другой стране. Пусть пообещают хоть аспирантуру, хоть трудоустройство, хоть все блага мира.

«Я там не останусь!» – вышло чуть более эмоционально, чем должно быть.

Еще не поздно же отказаться, так?

«Если будешь контролировать свои порывы и не согласишься на сомнительные предложения – то не останешься».

Альба вновь уставилась на магистра. Точнее, на его затылок.

Они что – правда должны все там остаться? Серьезно?

«Прекращай паниковать, – откликнулась наставник, – было бы так – никто бы вас не отпустил. Вам лишь могут дать выбор, вот и все. И то, может быть, я ошибаюсь. Но с тем, чтобы быть внимательнее, особенно с ле Гаем, я серьезно. Он политик, и если он решит, что от какой-то инициативы Алисия и алисианское образование выиграет, то может начать расхваливать какое-нибудь предложение от местных или склонять к чему-нибудь. Ты-то и носительница Огня, и Пришедшая, и менталистка, и владелица висла – в общем, значимая особа, а де Стен – все-таки потомственный некромант, пусть и выучился на стихийника, и ваше участие может повысить ценность нужной инициативы. Просто смотри в оба и если сомневаешься хоть в чем-то – спроси меня или хоть кого-нибудь. Я дам усилитель, сможешь прокинуть контакт, если там Отсечения нет, или во снах встретимся. И за остальными следи по мере сил – мало ли что. Я не говорю, что сталийцы непременно что-то замыслили, но они своего не упустят наверняка, а вы будете без поддержки, так что придется смотреть друг за другом и опираться самим на себя. Ну и в дипломатические скандалы постарайтесь не встрять».

Альба посмотрела на вернувшийся от близнецов лист, где на ее основу было криво и неправильно дорисовано остальное плетение. И ведь эти двое возьмут же с собой свои «костюмы-невидимки»… Потом она перевела взгляд на первокурсников, которые были какими-то напряженными и словно бы маленькими. Ректор начал представлять каждого из «отъезжающих» – и Альба против воли задержалась на испуганной донельзя девушке с заплетенными в необычные косы волосами. Кажется, именно она была иномирянкой… И едва ли эта девушка, да и остальные первокурсники, только семестр проучившиеся в университете, будут сходу комфортно себя чувствовать в другой стране с другими порядками. Альба это хорошо понимала – защищалась она по адаптации к обучению, и многие вещи знала наверняка, как и знала, насколько важной может быть атмосфера в учебной группе.

Пришедшая бросила взгляд на улыбающегося ле Гая, о чем-то беседующего с каким-то из чиновников и даже не смотрящего на своих подопечных, на хмурую Сигурн, на Лоран, выглядевшую так, словно она всем делает большое одолжение, просто сидя тут…

Какие бы ни были планы у сталийцев и политиков – просто провести почти полгода в другой стране, кажется, будет нелегко.

«А там еще Кантон рядом. И аномалия в горах» – добил Теор.

«Умеете вы утешить».

«Зато обучение в Горном действительно может дать интересный опыт и уникальные знания, которых у местных в некоторых разделах менталистики, да и не только в ней, наверняка немало. Ну и если бы я предполагал, что ты не справишься, то не отпустил бы».

Хотя, пожалуй, утешать наставник все-таки умел.

Глава 1
Обсуждения и сборы. ч.3

– Они точно присылают нам именно адептов по обмену? – задал риторический вопрос Теор, просматривая список сталийской делегации.

В кабинете Айвор помимо него находились и сама хозяйка помещения, и Анна де Валей. Деканы «встречающих» факультетов казались усталыми и измученными. Менталист их понимал – даже ему, лишь заместителю Айвор по работе со студентами, пришлось подготовить десятки документов, и это при том, что, вообще-то, подобные обменные мероприятия курировал отдельный административный отдел. Что уж тут говорить о деканах…

– Разумеется, адептов, – Айвор оторвалась от чтения своих бумаг. – Что тебя смущает?

– Ну вот, например: Освальд Крейг, восемнадцать лет. Баллы единого выпускного экзамена – двести восемьдесят, вторичная специализация – некромант, баллы на «испытаниях»… это олимпиада же у них так называется, верно? Баллы на испытаниях по общей теории магии, общей теории некромантии, специфичной теории некромантии…

– Тео, а как мы по твоему их в учебный план вписывать будем? – устало поинтересовалась Айвор де Ман. – Ладно у нас дисциплины на первом курсе почти все похожие, но тем не менее – и профиль силы нужно понимать, вон по поводу этого Крейга и еще одного первокурсника я уже договорилась с черным факультетом, будет им углубленка. Баллы по единому – общий показатель успеваемости, в Сталии сдаются три экзамена, по каждому максимум сто дают. Олимпиады – опять же для профиля обучающегося. Что тебе не нравится-то?

– А вот это, – менталист ткнул пальцами в следующие строчки в графе «Успехи» неведомого Освальда Крейга. – призер форума старшеклассников «Гордость Сталии» в секции «Развитие экономики малого поселения»? Или участник конкурса проектов «Моя страна – моя родина»? Или…

– Тео, ты в курсе, что такое «портфолио»? – отозвалась, подняв глаза на приятеля, Анна де Валей.

Менталист скрестил руки.

– Дамы, я может быть и не достиг ваших академических высот и тружусь простым преподавателем, но…

– Тео, ты невыносим, – Айвор цепким взглядом окинула друга.

Сейчас менталист был куда больше, чем обычно, похож на свою собственную молодую версию, у которой при волнении нередко появлялось настроение вечного ворчуна.

– Ай, я может и невыносим, но я в курсе что такое «портфолио» и зачем оно используется. И вот скажи, зачем мне, человеку, который полгода будет воспитывать этого Оскара Крейга, информация о том, что он был участником конкурса «Моя мама – мой мир» в детском саду? Или что в третьем классе школы занял пятое место в соревновании по спортивному ориентированию? Или что в шестом он стал призером школьного этапа «испытания по сталискому языку 'Медвежонок Сталии»? Или что…

– Ладно, ладно! – Айвор выставила руки вперед, видя, что, судя по размеру графы «достижения», у менталиста будет еще немало поводов повозмущаться. – Соглашусь, это несколько… Чрезмерно. Но все же звучит ведь внушительно.

Теор фыркнул.

– Мне это внушает только образ или тщеславного юноши, который правда считает пятое место в школьном конкурсе поделок для первоклассников «Золотая осень» своим важным достижением, или образ не менее тщеславного сопровождающего, решившего, что все эти строчки на бумаге как-то повлияют на мое отношение к этому «Победителю городского конкурса школьных стенгазет» в лучшую сторону.

Анна не удержалась и усмехнулась.

– Что?

– А то, что хочется рассказать про «эффект ореола». Рассказать тебе, менталисту.

Теор фыркнул еще раз. Отложил характеристику на Освальда, поднялся на ноги, разминаясь. Выглянул в окно, где легкий снег падал с неба и таял, не долетая до земли.

– В горах холодно, – несколько невпопад заметил он.

– Над ГАРХ есть погодный купол, – миролюбиво отозвалась Айвор. – Но ты ведь совершенно не про это.

Менталист с недовольством осмотрел сначала одну, потом другую женщину. Мысли они его не читали – Анна в ментальной магии соображала плохо, Айвор могла бы – но он бы заметил.

Судя по всему его взгляд был довольно красноречив, хотя Теор вроде бы удержал под контролем неизменно-спокойное выражение лица. Деканы переглянулись. Айвор, как лучше знакомая с менталистом, взяла на себя роль переговорщика.

– Чем ближе время обмена, тем более невыносимым ты становишься, – без прикрас заметила она. – Особенно с тех пор, как тебе самому запретили ехать. Может быть, поделишься своими мыслями? Говорят – помогает.

Менталист поморщился.

– Я все уже высказал. И не надо мне про «единственный и уникальный шанс», «беспрерывные традиции менталистики» и все остальное – я все это сам знаю. Но мне не нравится эта ярмарка тщеславия и тот факт, что моих, – и ваших, – адептов выставляют в ней на витрину. И еще мне не нравится то, что около ГАРХа из-за содержимого их шахт площадка перехода работает два часа в день, а остальное время это затерянный в горах замок с парой деревенек у подножья, в которых даже магов нет. И едет с ними ле Гай, который ничего в менталистике не смыслит, и едва ли блистает в других специализациях.

– Он по ней защищался, – рассеяно отозвалась Анна де Валей.

– Защищался, – спокойно отозвался Теор, – вот только вся его практика – это использование почти законных и не совсем этичных методов для ведения переговоров. На защите Альбы уровень задаваемых вопросов о многом говорил. Если он и учил что-то кроме базы, то уже все забыл. Он – посол от нашей административной части научного сообщества к их, не более. С «витринными образцами».

Айвор покачала головой.

– Тео, а ты не пробовал относиться ко всему проще?

Менталист скрестил руки на груди.

– Если делать вид, что проблемы нет – она исчезнет?

– Вот – наша проблема, – тяжело вздохнув проговорила Анна, указывая на одинаковые папки с личными данными пребывающей делегации. – Совсем скоро к нам на факультеты приедут двадцать адептов разной степени подготовки и с разными склонностями, и первокурсников надо адаптировать к новым реалиям и новым учебным группам, а магистрантов привлечь к максимально продуктивному взаимообогащению знаниями. Установить но периметру и внутри следилки, перенастроить защиту университета…

– Де Кресси обещал все сделать, – отозвалась Айвор, – и потом запитать на нас периметр, чтобы если кто из сталийцев узнает о выходе в лес, то хотя бы не пользовался им безоглядно. Надо будет прогнать их и наших по технике безопасности. Программы по стихиям и основам ментальной довольно сильно различаются, кстати, во многом в количестве теории, это надо учитывать. Потом целительство, некромагия, и…

Менталист хмуро рассматривал подругу, разглагольствующую о коррекции учебных планов, о необходимости подстраиваться под уникальные нужды сталийцев, которым предстоит адаптироваться в чужой культуре, о том, как привлечь их к вламагу и арканболу, не слишком популярным в Сталии…

– Зачем? – были у Теора подозрения о том, к чему эта длинная и в целом никак не относящаяся к делу речь, но все же подозрения – подозрениями, а если не читаешь чужие мысли, то не стоит додумывать их.

– Что – зачем? – сбилась Айвор, рассказывающая о каких-то специально организованных экскурсиях в Королевскую Библиотеку.

– Зачем ты мне все это рассказываешь?

Анна и Айвор переглянулись. Теора это начало порядком раздражать.

– Просто хочу показать, что мы делаем для того чтобы приезжающей делегации было комфортно, – наконец отозвалась Айвор. – И, я уверена, что в ГАРХ сейчас тоже суетно и их преподавательский состав принимает мер не меньше, чем мы. Они, как и мы, заинтересованы в сотрудничестве, а не в международных скандалах и сомнительных происшествиях с иностранными студентами. Практика обмена существует очень давно, и хотя раньше на такой срок мы отправляли студентов только в другие алисианские учебные заведения, все со временем меняется. Сталийцы учат наш язык, говорят на нем, и…

– Как и на кантонском, – вставил Теор.

– Как и на кантонском, – миролюбиво продолжила Айвор, – что логично для страны, граничащей и с нами, и с ними. И я замечу, что кантонцы – не кровожадные завоеватели все до одного. То, что исследователь аномалий в Измененном Лесу работал на Магистрат, вовсе не значит, что они там безумцы и безжалостные убийцы. К тому же, Тео, я тебя, наверное, разочарую, но замечу, что ученики заканчивают обучение. Их нужно уметь отпускать.

Менталист позволил себе улыбку и кивнул, не став отвечать. Вместо ответа он вновь сосредоточил свое внимание на падающих снежинках – это зрелище помогало отвлечься от невеселых мыслей.

Были вещи, которые сложно понять магам не его специализации. Наставница, сейчас занятая по горло с очередными документами и пересдачами нынешнего набора менталистов с дополнительного образования, разделяла его озабоченность в куда большей мере. Хотя и она намекала, что ко всему надо относиться проще…

Альба была способным менталистом, неглупым человеком и довольно сильным магом. А еще она была Пришедшей, потерявшей всех в старом мире, так и не научилась нормально просить о помощи и не избавилась от привычки пытаться помогать всем вокруг в ущерб себе. И в глаза окружающем смотреть не перестала. И ладно бы это… Теор давал голову на отсечение, что оставшись единственным, по сути, менталистом среди делегации, – от ле Гая вряд ли будет много толку, у него другие задачи, а де Стен почти полностью ушел в стихии, используя ментальные знания только для саморегуляции, – его ученица наверняка попробует применить свои умения и навыки чтобы сделать «как лучше». Еще бы – и диплом делала по адаптации, и проводила занятия по регулированию стресса, и много чего еще. И занятия – занятиями, с ними справится, но где работа с группой – там и индивидуальная, и Теор очень удивится, если у первогодок не вылезет никаких проблем, особенно у иномирянки-теоретика. И менталист не представлял, во что это может вылиться и куда может влезть Альба в благородном стремлении помочь нуждающимся.

Да, вполне возможно все пройдет прекрасно. Но если учесть, что в Кантоне уже давно трения между Магистратом и местными правителями, то они могут подсуетиться и что-нибудь организовать. Да и еще и ле Гай со своими амбициями…

Теор смотрел на снег, стараясь загнать подальше беспочвенные, объективно, тревоги. Вроде ж давно научился справляться с подобными вещами… Но – не до конца, как оказалось. Всегда проще помогать другим, чем укрощать собственный разум. Особенно после одного все еще вторгающегося в разум ритуала воскрешения.

Анна и Айвор заполняли бумаги, не то решив, что он чем-то занят, не то просто предположив, что беседа себя исчерпала. Теор не мог не признать, что все же определенное рациональное звено в их словах было. Возможно, он действительно позволял себе слишком много эмоций. В конце концов Альба – защитивший диплом м состоявшийся, в общем-то, маг, способный себя защитить и способный работать по специальности. Воскрешение уже давно в прошлом. Да и ее товарищи уже далеко не первокурсники, все же пять лет обучения за плечами. Вламаг показал и практическую подготовку на хорошем уровне, да и выпускной они заслуженно хорошо сдали.

Да, в ГАРХ есть менталисты и да, там многим дают и поединки, ходили слухи, что даже немаги разума в них зачем-то участвуют, и много еще чего – но это и отличный опыт, как и работа с младшими. Все же учеба действительно закончится, и довольно скоро.

А ему предстоит работать с шестью первокурсниками. Ну работать – громко сказано, но как минимум за адаптацией надо будет следить. Вагнер, даром что второй год «молодой преподаватель», обещал устроить пару мероприятий для того чтобы «вписать в коллектив» новичков. Надо действительно скорректировать планы – введение в менталистику во втором семестре Теор не читал, читал этику, на которую у сталийцев наверняка свой взгляд, и нужно будет больше интерактивности, больше практики. Обмен опытом, что б его…

Теор взял нужные бумаги, и, попрощавшись, отправился в свой кабинет. Некоторые изменения тем занятий он переносил на последний момент, а зря. Нет, еще выходные впереди и все такое… Но все равно не стоило откладывать в долгий ящик то, что можно сделать сейчас. Еще и голову перестанет ерундой забивать.

Менталист взялся было за ручку двери в свой кабинет… И отдернул пальцы. Что-то нарушило установленные им защиты. Чуть-чуть, совсем немного… Чары даже не вскрыли, а словно бы аккуратно отодвинули в сторону.