Текст книги "Сердце Греет Холодная Сталь (СИ)"

Автор книги: Луций Корнелий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 25 страниц)

– С ней что-то не так… – произнесла Акаирис и в её голосе КПВ уловил нотки страха.

"А она права".

С девчонкой было не так практически все: как она оказалась здесь и выжила среди голодных и любвеобильных фуррей? Она из островных эльфов? Но тогда почему кожа у неё белая как молоко? Но хуже всего были глаза. И дело даже не в красном цвете, бог с ним. Взгляд у молодых эльфов походил на человеческий. Может, чуть нет мира сего, но и люди разные бывают. Древние типа Эола пугали и завораживали. По ним сразу было понятно, что живут они долго и упорно. А у девчонки из леса… Ничего светлого, доброго, вечного в её глазах не отражалось. Даже звериными их не назвать. Пустые, глупые, жалкие. Взгляд, который заставлял сомневаться в наличии у девчонки не только интеллекта, но и души. Она шла к людям словно заводная игрушка, а не живое существо.

"И будет кукла тебе верна

И будет кукла тебе жена

Плевать на вьюгу, плевать не метель

Она улыбнется и ляжет в постель

Пускай бледны ее уста

Зато наивна и чиста

Пускай внутри она пуста

Зато ни блошки, ни глиста".

Из одежды на ней была грубо сделанная юбка из какой-то свалявшейся рыжей шкуры, а грудь она прикрывала младенцем, который вёл себя удивительно тихо.

Акаирис обратилась к ней на эльфийском, но девчонка не ответила. Даже не обратила внимания. Взгляд её странных пустых глаз был целиком сосредоточен на Марке и Эоле. Именно к ним она подошла, а Крысобой, присев на одно колено, потрепал её по голове, словно они были знакомы.

– Кто это у нас тут такая красавица? Да, да, ты умничка.

Девчонка улыбнулась и протянула Марку своего ребёнка. Он взял младенца одной рукой, а тот открыл веки. Два пустых красных глаза уставились на Марка. Одной ручонкой младенц взял Марка за палец. Эта сценка была бы даже милой, но ощущалось в ней что-то зловещее, особенно зная нрав Крысобоя.

Девчонка издала какой-то тихий гортанный звук и указала в сторону леса.

– Зовешь нас? – спросил Марк. – Ну пойдем.

– Что это за хрень? – спросил Лестер.

– Пойдем, пойдем… – поманил его Марк, шагавший за девчонкой. – Нам пора знакомиться.

– Чертовщина… – прошептал кто-то из задних рядов.

Они пошли в лес вслед за странной эльфкой, чувствуя как лес вокруг шумит тысячами шорохов. Он будто тоже изменился. Все здесь стало другим. Неправильным, искаженными и таким узнаваемым. КПВ вспомнил свои встречи с Верховным Охотником. Ощущения в тех видениях были очень схожими с атмосферой этого леса.

А затем они вышли к деревне. Ну как к деревне… Это было поселение, хотя и без подобия домов. Намекала концентрация эльфов. Все как наподбор бледные, с красными, фиолетовыми или белыми глазами, часто разными, странных оттенков волосами. Невысокие, худые, но жилистые, все словно подростки в районе пятнадцати-шестнадцати лет. Мужчины или лучше сказать юноши вооружены самодельными копьями, луками, костяными и обсидиановыми ножами. Одеты они были… В основном не были. "Домами" им служили примитивные навесы с лежбищами из шкур. Не имелось кострища или следов огня. Ни посуды, ни вещей, кроме оружия.

– Кто они, Ньяль? – снова спрашивал Лестер. – Откуда вы их взяли?

Слепой жрец хрипло рассмеялся.

– Они родились здесь… – наконец ответил Ньяль. – Дети мести и боли, дети насилия, вскормленные кровью. Мы их создали…

– Ну круто. – скептически произнес Лестер. – Очень вас поздравляю. Теперь здесь есть остров с племенем голых эльфов-тинейджеров. Джеффри Эпштейна уже оповестили? Кто напишет Светову?

– Ох, Лестер… – вздохнул Марк с явным разочарованием. – Не суди их по первому впечатлению.

– Если говорить за первое впечатление, то это лоли-эльфы с аутизмом. Мы собираемся открыть интернат?

– Потише. – осадила его Гунлед. – У них плохие глаза. Никогда такие не видела.

– Да что там глаза… – рассеялся Марк. – Давайте устроим демонстрацию. Морглен, можешь вывести пленного.

Полукровки из команды Ньяля вытолкали на передний план молодого араба, захваченного на боевой галере.

– Мы ему объяснили, что освободим его в случае победы. – добавил Марк, а сам указал на одного из самых крупных эльфов-аутистов. – Вот ты, да. Иди к нам.

Крысобой поманил его жестом и дикарь повиновался. Они вообще как-то странно реагировали на Марка, Эола и Ньяля. Именно эти трое вызвали у них самую живую реакцию и это при условии наличия в отряде целой великанши.

Все расступились, образуя круг для поединка. Тем временем бледные эльфы потихоньку обступали пришельцев. Многие подошли совсем близко.

– Они смотрят на нас… – с паникой в голосе произнесл Акаирис.

– Не обращай внимания. – утешил КПВ, положив руку ей на плечо. – Это всего лишь кучка дикарей. И они не агрессивны.

В последнем КПВ не ошибся. На пришельцев, в том числе и на него самого, бледные смотрели со странным восхищением. Тем временем началась дуэль. Обоим противникам выдали короткие копья из арсенала галер. Оба они были примерно одинакового роста. Араб держал копьё на вытянутых руках, а вот эльф взял его ближе к основанию. Удивительно, но стойка у бледного была много лучше. Двигался он уверенными отточенными движениями. Подшаг, подшаг, чуть вперед, чуть назад.

"Да он дистанцию проверяет. Вот тебе и аутист".

Выпад араба, ещё один, панические глупые тычки, сбив от эльфа, один единственный укол в горло. Быстро, просто и точно. Бледный напоминал в этом богомола. Пустые глаза, никаких эмоций и один точный бросок.

– Прошу обратить внимание! – громогласно заявил Марк, отдавая младенца одной из девчонк племени. Интонация у него была словно у отпетого продажника в экстазе товарной презентации. – Этот погибший юноша рос минимум лет семнадцать, ну может и пятнадцать. Его долго кормили, учили многому, наверное, и копьём владеть. А его победителю где-то… Максимум пара месяцев. Никто его ничему не учил, а корм он добывал себе сам. Такой расклад. Они…

– Марк указал на бледных эльфов, которые принялись обыскивать мёртвое тело, а победитель достал обсидиановый нож и принялся никого не стеснясь резать жертве голову. – Они никогда не достигнут силы меня, Эола или КПВ, но зато пара недель, а может быть меньше и новый воин готов. Вы понимаете, что они такое? – осклабился Марк. – Понимаете, какие перспективы для нас открывает их существование?

– А куда он голову понес? – морщась спросил Лестер.

– Давай посмотрим. – пожал плечами Марк и последовал за эльфом, который куда-то волок кровавый трофей. Все присоединились к Крысобою. Бледный эльф провел их по кустам на небольшой участок пляжа, закрытый от прямого обзора с моря высокой скалой, а на ней…

– Что они пытались изобразить?

Относительно ровная поверхность камня была вся измалевана примитивными рисунками. Царапины, в которые законопатили природные красители образовывали довольно крупные, хотя и очень кривые картины. По центру была какая-то…

– Птица? – нахмурился Лестер. – Кажется, что это…

Вдруг один из попаданцев рассеямеялся. Другие удивленно обернулись на него. Он же сквозь смех произнёс:

– Закорючки внизу это латинские буквы. Вы знаете этот символ. Многие из вас. Господи, куда мы все попали…

"Латинские буквы. Четыре закорючки… SPQR. Сенат и народ Рима".

А птица, намалеванная сверху, должна была обозначать орла. Все символы с этой скалы дикари откуда-то переняли. Часть, наверное, символика связанная с Валар, но были там и звезды хаоса, звезды пятиконечные, черепа, немецкие кресты. Знаки, пришедшие дикарям в снах и видениях. Чужие воспоминания их общих отцов. Дикари не понимали смысла, но боготворили значимость этих символов. Так голова поверженного араба легла в основание первобытного храма, устроившись рядом с десятками клыкастых черепов.

– Кажется, пиздец, зверогадам. – произнес один из попаданцев.

– Вот тебе, Лестер, и аутисты. – усмехнулся КПВ, хотят все эти примитивные малолетние убивцы особой симпатии у него не вызывали. Отряд вернулся на место стоянки племени и кое-кто начал чертыхаться и матюгаться. За время отсутствия людей бледные взяли в оборот обезглавленный труп. Детишки и девушки, перепачканные кровью, разделывали его каменными орудиями. Другие рвали на полосы одежду, примеряя её на себя.

– Ну а чего добру пропадать. – с присущим цинизмом прокомментировал Марк. – О, вот еще подошли!

Бледных эльфов действительно стало заметно больше. Где-то полсотни.

– Я думаю, что будет удобно называть их фалмерами. – продолжал развлекаться Марк. – Интересно, сколько их уже на островах? Набить галеры точно хватит. А пока мы будем мотаться до континента они уже восполнят численность! Ну разве это не чудесно!?

– Думаешь, с кучкой этих фриков мы возьмём города Востока или Мордор? – спросил КПВ.

– Они это первый шаг… – ответил Ньяль. – Первая часть будущей великой армии. На Востоке мы завербуем кочевые племена. Алатар лишь рассказывал им сказки о богах, а я покажу настоящие чудеса. И расскажу, как они смогут захватить ненавистные им города.

Голос Ньяля изменился. В нём будто снова проснулась угасшая сила.

– Против Новгорода и Мордора нас поддержат высшие эльфы и силы многих феодалов. Постепенно, год за годом, мы сможем вычистить весь этот мир. Наверное, вам хочется знать ради чего? Дело не только в древней войне Света и Тьмы. Мы можем определить судьбу этого мира! Но не думайте, что я спятил окончательно… – усмехнулся жрец. – Речь не о философии, не о пустых мечтаниях… Я говорю о конкретной достижимой цели. Столетиями здесь разрастались города и цивилизации, многие из которых пришли из нашего мира. Арабы не единственные. Есть другие очаги цивилизации, по могуществу сравнимые с Мордором. Всю жизнь я изучал цивилизации прошлого… Что такое цивилизация и почему многие люди почитают ее благом? Сытость, безопасность, долгая и интересная жизнь. Но все это мы получим здесь итак! Из других источников! Здесь есть магия, духи, абсолютно достоверная загробная жизнь. То, что не снилось людям даже в нашем мире. Можно сотни лет жить в достатке, не зная болезней. Так что останется в результате от пресловутой цивилизации? Чужие законы, надсмотрщики и палачи, толпы несчастных слабых людей, грязь, гниль, суета. Зачем оно нам? Пускай города обращаются в пыль! Пускай их захватят полынь и ковыль! Обычно попаданцы занимаются прогрессорством, мы же вернем этот мир на тысячи лет назад. В эпоху богов и героев. Станем одними из них. Свободные, могущественные, знающие сокровенные тайны мира. Саурон говорил, что мы проигрываем до начала войны. Так пора её начать!

Глава 28 Анархизм для чайников

Речь Ньяля произвела на собравшихся очень разный эффект, но равнодушным никого не оставила. Сотоварищи Санитара вполне обрадовались.

– За Хаос! – заорал кто-то там из них.

Однако КПВ заметил, что самого атаман-капитана в их рядах не наблюдается.

"Уж не ебанул ли его Барон? Не спросил тогда у Морглена подробностей".

Яроврат и ко отнеслись к тезисам жреца сдержано. Идея возврата в лоно природы им явно импонировала. Однако было предельно ясно, что процесс этот будет связан с тотальной войной и десятками, если не сотнями, тысяч жертв.

Что до КПВ? Он думал. Думал и никак не мог понять один факт: какого беса местный бог технологий и прогресса поручил КПВ помогать своему главному идеологическому врагу. Ньяль у всех на виду объявил себя главным мракобесом, да так ярко и аргументированно, что Миллионов со Стерлиговым завидовать должны. И в отличие от тех двоих деятелей культуры, у жреца были реальные средства установить новый старый порядок.

Все больше фалмеров выходило из лесов. Были среди них явно "старые" и успевшие развиться особи. Чуть крупнее остальных, с заметной мускулатурой и десятками фетишный предметов. Один носил на поясе порядком подгнившие хвосты зверолюдов, другой раскрасил лицо в черно-белую клетку, третий вообще вырезал на лбу свастон. От этого зрелища КПВ чуть не пробило на смех. Уж не воспоминания ли о фильме Тарантино просочились в пустую голову фалмера? Эльфов-аутистов вокруг собралось уже около сотни. КПВ все смотрел на них, не совсем понимая что должен чувствовать. Фалмеры были одновременно нелепыми, смешными, жалкими и жуткими до дрожи. Глупые, злые дети, которые никогда не вырастут.

– Давайте подождем пока фалмеров побольше соберется и укомплектуем команды. – предложил Марк. – Они от рождения должны служить тем, кому благоволят Валар. То есть нам. Берите сколько влезет. Едой, думаю, нас обеспечит море. А на суше эти малютки прокормят себя сами…

"Даже догадываюсь как". – криво усмехнулся КПВ, вспоминая ловкость фалмеров при разделке трупа. Затем Кириллов невозмутимо спросил, обращаясь к Марку:

– Гражданин менеджер, а презентация закончилась и можно в буфет?

– Если нет вопросов, то конечно. Все свободны. Увы, ручки и блокноты сегодня не раздаем. Не завезли.

– Есть вопрос! – поднял руку Сержант, один нынешних попаданцев с корабля КПВ. – А с населением городов как? Будем проводить воспитательные работы?

– Конечно! – горячо согласился Марк. – Обязательно будем. Приучим к сельскому хозяйству, землю раздадим, объясним всю пагубность их упаднического образа жизни.

– А если недовольство будет? – продолжал сержант в шутливой манере. – Ну там землицы на всех не хватит.

– Хватит! – уверил Марк. – Уж чего, а земли хватит на всех. Если где-то будет дефицит и сильное недовольство, то можно уходить вглубь, да и вода есть. Море принимает всех. Кроме того существует прекрасный социальный институт рабства. И особенно недовольных и не адаптированных жителей городов можно передавать на попечение в различные деревни, семьи и кланы кочевников. Найдется для всех место.

"А для особенно недовольных существует прекрасный асоциальный институт людоедства".

– Ещё вопрос. – все не унимался Сержант. – Вот вы, товарищ, говорите про раздачу земли и ликвидацию городов, вместе с их нарождающимся капитализмом. Не значит ли это, что мы будем строить коммунизм?

– Разве что первобытный. Это не отрицаю. Местами он возникнет. Взгляните, например, на фалмеров.

Марк окинул рукой собравшихся вокруг попаданцев дегенеративных эльфов. Некоторые, испаченные до самых ушей кровью, догрызали кости араба, другие рассматривали людей, одна девочка… девушка? женщина? Сложно было понять её репродуктивный статус, подошла к парню из команды Яроврта, взяла его руку и уверенно положила себе на грудь. Тот от такого проявления инициативы аж подскочил.

– Сомневаюсь, что им близки институт частной собственности на средства производства и товарно-денежные отношения. Из достижений цивилизации их мог бы заинтересовать разве что Тик-Ток.

На этом вопросы закончились и группы попаданцев начали возвращаться на корабли, скрываясь от все возрастающего навязчивого внимания фалмеров. Мелкие с каждой минутой наглели, все активнее переходя на тактильный контакт.

– Так, давайте обратно на лодочки… – негромко произнёс КПВ, ведя Акаирис за руку. – Или у кого-то встает на малолетних умственно отсталых? Лестер?

– Нахуй иди.

Вопреки рекомендации Марка КПВ не стал сразу же дополнять команду бледными дикарями. Заметив общую подавленность и задумчивость экипажа, он скомандовал:

– Давайте шашлыки ебанем. У нас в арсенале еще осталось две тактические свиньи.

– Тактической водки не осталось. – грустно заметили в команде.

– Спирт есть. – парировал КПВ. – Мы же там делали на его основе настойку. Пора дегустировать. Кто-нибудь метнется на остров за дровами. Поставим жаровню на палубе.

– Спирт это хорошо. Интересно, а если Ньяль осуществит свой план, то где-то останутся места производства спирта. – заинтересовался один из бойцов.

– Будет, наверное. – задумался КПВ. – Как реликт древних технологий.

– Спирт точно нужен. – согласились все. – Как минимум ведьмакам для эликсиров. Учитывая, какой мир нам предлагает Ньяль, то ведьмаки понадобятся.

Большая часть эльфов вместе с Акаирис тоже собралась на палубе. Некоторые что-то обсуждали, другие тревожно смотрели на пляж. Там на фоне песка белели силуэт фалмеров. Они, казалось бы, бесцельно бродили туда-сюда, иные собирали моллюсков. Эта картина напомнила КПВ фильмы про зомби апокалипсис. Примерно с таким же видом мертвяки там обычно дежурили около всяких ТЦ и тюрем, где на крышах ныкались выжившие.

– Бля, ну конечно сносить города это ебать радикализм. – продолжали высказываться люди. – Мы будем как эти, красные кхмеры? Ну которые за Пол Пота интеллигенцию мотыгами пиздили.

– А я смотрел видос, где говорили что Пол Пот рассеял города, потому что не было возможности их прокормить. Мол америконские бомбометания и война настолько подорвали ресурсы страны, что иного выхода не было.

– Вот только не надо спорить за политику того мира. – поморщился мужик лет тридцати. – И мы ближе не к кхмерам, а к анархо-примитивистам.

– Это еще что за звери? – спросил КПВ.

– Ну считай, Ньяль как он есть. Отказ от цивилизации через деиндустриализацию. В нашем мире они ничем кроме книжек и мемов не прославились.

– Ааа, ежепалки! – встрепенулся парень помоложе.

– А это что?

– Ну как что. Самое страшное и совершенное оружие анахро-примитивиста. Делается очень просто. Необходимо найти ежа. Необходимо найти палку. Необходимо скрепить союз ежа и палки, путём введения последней в анальное отверстие первого. Клей или веревки использовать нельзя. Это слишком прогрессивно. После сборки вы получаете опасное оружие дробяще-колющего действия. Для пущей эффективности иглы ежа можно смазать ядом.

– Это, конечно, все очень весело… – раздраженно заметил Лестер. – Но так то… Если подумать… Мы находимся в организации, которая собирается использовать биологическое оружие для уничтожения мирного населения. Фалмеры это реально био оружие. В такой момент, господа, хочется спросить как в том старом приколе: Ганс, мы что злодеи?

– Не надо нагнетать. – усмехнулся КПВ. – Давайте сделаем шашлыки, бухнем и тогда уже все обсудим.

Зубная боль, боль в почках, сломанные кости. Его память хранила образец каждого из вышеперечисленных страданий. Но обширные ожоги четвертой степени были в новинку. Часть кожи сгорела, обнажив сырую кровавую плоть. В других частях тела верхний покров сохранился, но вспучился волдырями с желтой жидкостью. В госпиталь бы сейчас, хотя даже под холодным светом ламп иномирных эскулапов с такими ранами часто не выживают.

На тело волнами накатывала мелкая дрожь, а ведь каждое движение отзывались болью. Сердце колотилось как бешеное. Все это состояние нельзя было назвать иначе как невыносимая мука. Среди бессонницы, среди хаотичных видений отравленного разума мелькала словно на повторе злополучная сцена.

Острые камни и плоские плиты, косо лежащие у линии прибоя, брызги солёной воды, ясное синее небо на фоне которого чернела громада Ангбанда. Снизу она казалась исполинской стеной. Это место принадлежало смерти. Ни Тьме, ни Свету оно не принесло счастья или триумфа. Лишь смерть раз за разом собирала здесь богатый урожай. Полузатопленные залы, полные призраков и костей. Именно в тени этой мрачной твердыни случилось то, что назревало уже не первый месяц.

– Вы таки имеете что мне сказать? – голос Барона звучал привычно насмешливо и беззаботно.

Он стоял на берегу, а за его спиной в паре десятков метров качался на волнах драккар.

– А ты как думаешь? – спросил его Санитар, который вместе с ещё несколькими бойцами медленно приближался к импровизированному лагерю попаданцев с Анигиляторной Пушки. Они разложили на более менее ровных обломках крепости стулья и палатки. Во множестве присутствовали пустые сосуды из-под алкоголя.

– А я не думаю. – ответил Барон. – Че гадать. Лучше подождать.

– Где Ментос? – спросил Санитар.

– Свалил. – не кривя душой ответил Барон. – В арабском городе. Видать чурчхелы понравились.

– И ты так его отпустил? – с недоверием спросил Санитар.

– А как еще блядь надо?! – с вызовом и удивлением ответил Барон.

– Ты ж капитан, мать его. Он в твоей команде был.

– Вона у вас какой подход. – усмехнулся Себас, стоящий чуть поодаль. – Свобода, анархия, хаос, а чуть что власть капитана вспоминаем. Вы бы как известном анекдоте: или крестик сняли, или трусы надели.

– Завались, Себастьян. – ответил ему один из людей Санитара. – Если бы знали как ты совестливый сиделец-романтик, то погнали бы тебя еще в первую неделю.

– Так че вы хотели? – вернул все к конструктиву Барон.

– Пора уже определиться с кем ты.

– Аааа… Эту песню я уже слышал. Может как-нибудь без этого. – поморщился Барон. – Ньяль гарантировал мне свободу вероисповедания.

– То Ньяль. – ответил Санитар. – А ща ты со мной базаришь. Тогда в Ангбанде ты нас не поддержал. Кинул. Вот как я это вижу. Твой этот Ментос шпик и мусор, которого надо было раздавить. Ушел, блядь. К тёмным он ушёл, к хозяевам своим.

– Как вы меня достали… – покачал бритой головой Барон. – Светлые, тёмные… Я до переноса ни в одном клубе не был. Пробовал несколько раз, но слетал. Не мое. Вроде запишешься, бухаете, разговорились. Затем тренировочки, сборы… И вот ты уже делаешь то, что делать и не хотел. Раз за разом. Тут взносы, тут дошейся на Бургундию, здесь за правила опять посрались. И люди не говно. Не хочешь обидеть, вот и терпишь. Не хочу так. Там не хотел, а здесь тем более. Хуй встал – ебись, кулак зачесался – дерись. Жить как хочется. Самому себе приказы выдумывать. Это же какой кайф, а вы? Все вы здесь из штанов лезет, лишь бы куда-нибудь записаться. Это ли свобода?

– Красиво стелишь… – усмехнулся Санитар. – Да не в тему уже. Пора сделать выбор. Мы через полчаса вернёмся. Вот тогда решить надо будет проблему. Или сами решим. Понял?

С этими словами Санитар и ко удалились.

– Да… – протянул Себас. – Попали мы, конечно.

– Нормально. – возразил Барон, а затем поправил себя. – Нихрена не нормально, на самом деле. Ну да ладно. Че поделать. Придется решать теорему Эскобара. Давайте пока я броню надену.

– Будем драться? – взволновано спросил Бас.

– Я буду. Тут ж с меня спрос был, мол капитан хуевый.

– Но к бою нам всем лучше подготовиться. – заявил Себас.

– Воля ваша. – отмахнулся Барон. – Но первым пойду я. Надо старому товарищу пизды выписать.

Примерно через полчаса Санитар вернулся в сопровождении всей своей команды и некоторого количества людей Яроврата, которые, впрочем, держались поодаль.

Из брони на Санитаре была титановая кольчуга со стальной кирасой поверх. Он носил открытый шлем с мощным бувигером, закрывающим челюсть, гребнем и козырьком. Все это было довольно щедро украшено золотом. Латная защита рук и ног. В качестве щита треугольный тарч. Оружием ему служила увесистая сабля, едва ли имевшая исторические аналоги.

Барон был упакован в помятую латную броню. Голова – бацинет с рёбрами, корпус – монгольский ламеллярный доспех, оружие – чёрный заколдованный полутор.

– На зубочистку Моргота надеешься? – усмехнулся Санитар, смеряя Барона взглядом. – Я ж тя порву.

– Очко себе не прови. – парировал мечник. – Не помню тебя ни в зале, ни в главной башне Моргота, да и в бою на валу ты, кажись не по центру был.

– Хуями решил померяться? Говна вбросить? Ну давай, покажи гнилое нутро. Так мне тя проще убить будет. Как пойму, что ты всегда гнидой был.

– Да чего меряться то? Тут и линейка не нужна. – продолжал с усмешкой Барон.

Все собравшиеся молча наблюдали за перепалкой капитанов. Наверное, Ньяль, как глава экспедиции и главный жрец имел право вмешаться, но после событий в Ангбанде он находился в не совсем адекватном, а иногда в совсем неадекватном состоянии. И когда Барон и Санитар были готовы сцепиться, то Ньяль лежал среди камней у воду. Роба его промокла. Весь он целиком смахивал на груду мокрых тряпок. Ньяль почти не шевелился и лишь шептал одними губами:

– Лечь на линию прибоя

Неподвижно, как звезда,

И смотреть в немом покое,

Как приближается вода

Зов, что отнимает волю,

Взгляд из самой глубины:

Лечь на линию прибоя,

И никогда не видеть сны.

А Барон в тот момент продолжал свою обличающую речь, подобно самому Цицерону, раскрывающему Сенату глаза на заговор Катилины.

– Как тут хуями меряться, если один просто не стоит когда надо. Я тебя не в трусости даже обвиняю… Но так совпало, что на любом серьезном замесе ты тусуешь на флангах или в тылу. И вроде дескать ебать лихой и резкий атаман, но не стоится ему в первых рядах панцирной пехоты. Ну это у тебя вкусы такие. Нравится там с баклером и саблей быстро бегать. И вообще ваша туса не про ИСБ, а про побухать на ролках. Зато как права качать, выебываться и всех хуями крыть, так мы впереди всего движа. Я сам не прочь бухнуть, не прочь выебнуться, но, когда надо, я иду в первый ряд. А ваша туса… Монстров для Ньяля валят КПВ, Марк и Лестер. Охуеть. Двое из них вообще попали после войны. Знаешь, скажу по чесноку, не думаю, что ты на меня полез бы без разбаффа от Валар.

На этих обвинениях Барон закончил свою речь.

– Все сказал? – сквозь зубы процедил Санитар.

– А те мало?

– Хватит.

Санитар бросился навстречу противнику. Бой щит-меч против полутора имеет свою специфику. Преимущество дистанции против возможности блока. И это довольно поверхностная точка зрения. На самом деле полутор имеет совершенно другой рисунок боя. Иные возможности, плюсы и минусы. Он не просто большой меч или алебарда с гардой, а оружие с индивидуальными особенностями. За это до сих пор многими любим.

Тяжёлый клинок Моргота в руках Барона удивительно ловко перешел с ложной атаки справа сверху, которая едва прошлась по щиту к настоящей атаке слева по ногам. Санитар ломился вперёд, но его удар саблей вышел неточным и лишь скрежетнул по броне. Барон успел навесить ещё удар сверху в лицо, от которого Санитару пришлось закрываться и даже отступать. Кровь пока не пролилась, но щитовик получил чувствительный удар под колено. Титановый кольч выдержал, часть атаки приняла пластина, но силы хватило, чтобы заставить Санитара подволакивать ногу.

– Ки-я! – с насмешливой улыбкой заорал Барон и нанес три подряд рубящих сверху на самурайский манер. Предсказуемые, но быстрые и сокрушительно сильные. Санитар откатился чуть назад, понимая что его щит покрылся зарубками и дымился. Лезвие чёрного меча покраснело. Воздух вокруг него клубился от жара.

"Какого хуя…"

Про свойство чёрного меча воспламеняться Санитар знал, но неужели клинок мог и физическую силу владельца баффать?

Они снова сошлись в размен. Барон бил классически на амплитуде. Справа-слева, выше-ниже. Тяжёлое лезвие раскаленного меча проминало броню, выбивало дух из легких и даже под защитой кожа чувствовала пугающий колдовской жар. Ответом Санитара были несколько попаданий по броне и укол в лицо, сбитый в сторону клинком Моргота.

Снова размен. Чудовищной силы удар от плеча. Прямолинейный, но резкий. Санитар понял, что щит его расколот и горит, горит и кожаная часть латной перчатки под ним.

– Думаешь, меня не вербовали? – усмехнулся Барон. – Если Ментос свалил от нас к темным в Зу-Райдане, не могли они мне что-то заодно передать? Думай, сука, думай.

От следующего удара Санитар едва успел закрыться и отшатнулся, падая назад. Волна пламени прошлась прямо над ним, обжигая невыносимым жаром.

– И я бы не надел его, если бы не ты со своими ебаными ультиматумами. Я бы сдержал обещание и тихонько свалил куда-нибудь. Но нет. Надо все обосрать. Все мои светлые, блядь, чувства. Но ты своё получишь. Файерболл, нахуй!

Барон закрутил меч над головой и там образовался огромный сноп вращающегося пламени, который он обрушил на пытавшегося вскочить врага. Санитар упал, охваченный огнем. Затем он повернулся к команде врага, замершей в нерешительности. Они видели не только пламя на клинке, но странный непроницаемый мрак в глазах Барона. Такое они уже видели в залах Ангбанда.

– Назгул! – и страх по рядам, как ветер.

– Он самый! – ответил Барон. – Минут через двадцать за нами прилетят. Все это время к вашим услугам. Один на один, все на одного, зовите там Ньяля, Морглена, кого хотите! Будет весело, но выживут не все.

Однако Санитар выжил. Та самая сила Валар, которой не хватило для победы над Бароном, однако сохранила его жизнь. Пока. Он лежал на ткани, пропитанной кровью и гноем. Заживо изжаренный в собственных доспехах.

– Шашлык, шашлык готов!

– Да кой это шашлык без маринада! Так, мясо на огне.

– Налегаем на настоечку, господа анархисты.

– Анархисты? – переспросил мужик с гитарой, сидевший у борта корабля и затянул:

А въ губернiи Тобольской

Былъ одинъ я анархистъ.

Рединготъ носилъ я польскiй,

Неопрятенъ былъ, нечистъ.

Mon papа́ – совѣтникъ статскій,

Онъ въ присуствіи сидитъ,

Мать имѣетъ паспортъ датскій,

Лѣчитъ въ Гаграхъ свой гастритъ.

Я дороденъ, какъ кабанъ,

У меня есть свой наганъ,

Я цитирую Прудона,

Нахожу его charmа́nte.

Первый сударь на уѣздъ,

Не найти милей окрестъ,

Э-э-эй, да вотъ тѣ крестъ!

– Ньяль, это он се выбрал погоняло из саги о Сгоревшем Ньяле. – пояснил Сержант. – Читали?

– Не-а… – КПВ выдохнол и морщась добавл. – Как-то руки не дошли.

– О сгоревшем? – усмехнулся Лестер. – Название содержит спойлеры.

– Так вот это… – продоожал Сержант, зажевывая мясом выпивку. – Жестковата свинка. Как-будто качалась. Так вот. Сага о Ньяле она про Исландские разборки времён Харальда Серой Шкуры. Его мать там сношал один из центральных героев. Но суть не в этом. Сага она там вообще не про викингоство, как и многие саги. Не про заморские походы, горящие монастыри и побитых англичашек. Она про соседей, которые между делом и бытовыми заботами режуть друг друга. Платят виры, мирятся, женятся, снова режут, колдуют, жгут сараи, иногда даже дома с ньялями внутри. К некому такому состоянию мы придем в случае победы Ньяля. Будут жить рода, семьи, собираться на тинги, бить друг другу ебла, бить соседей. По лесам и полям расселятся эти конченные эльфы-деграданты. Из-за них никакая чуждая цивилизация не сможет закрепиться и развиться. Сожрут. Буквально.

Мнѣ papа́ сулитъ карьеру,

Шлётъ mamа́n меня въ лицей,

Ну, а мнѣ милей эсеры

И чайковцы мнѣ милей!

Суфражистки-профурсетки

Не пріемлютъ насъ, какъ классъ —

Я читалъ имъ Клару Цеткинъ

Посередь амурныхъ ласкъ.

Свой сюртукъ я залатаю

И начищу сапоги,

И вольюсь, умомъ блистая,

Въ прогрессивные круги.

Стану щёголь изъ бомонда:

Куртуазенъ, ликомъ свѣжъ —

А потомъ сварганю бомбу,

И метну её въ кортежъ!

Я дороденъ, какъ кабанъ,

У меня есть свой наганъ,

Я цитирую Прудона,

Нахожу его charmante.

Первый сударь на уѣздъ,

Не найти милей окрестъ,

Э-э-эй, да вотъ тѣ крестъ!

– Может, нам просто свалить? – предложил Лестер. – У нас есть корабль, силы, оружие в конце концов.

– Согласна. – подтвердила Гунлед. – Нам не предложили достойной награды за такие гадости.

– Я бы не хотела быть рядом с этими… – добавила Акаирис. – Мне больно смотреть на них. Не могу перестать думать, что они мои сородичи. Жить так, подобно зверям… Как же ужасно! Давайте уплывем куда-нибудь далеко. Ведь есть ещё острова.