Текст книги "Игра в супружество"

Автор книги: Лора Шефнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

Сани плавно скользили по дороге, под полозьями поскрипывал снег. И только когда был сделан очередной поворот, Виола поняла, куда они направлялись. Свет в окнах небольшой церкви сиял, как призывный маяк в темноте зимней ночи.

Тихая музыка становилась громче по мере того, как они подъезжали ближе. Рождественские гимны разливались в ночи, а гости все подходили и подходили, кто пешком, кто на лыжах, кто подъезжал в санях. Все направлялись к импровизированной пещере, специально сооруженной по случаю Рождества.

Грей, боясь потерять в толпе Виолу, крепко держал ее за талию. Вокруг все было торжественно тихо, если не считать криков осла, которые тот издавал, когда гости подходили к скульптурной группе, изображавшей сцену поклонения волхвов новорожденному Иисусу. Когда же хор запел гимн «Он пришел в ясную полночь», собравшиеся начали преподносить дары младенцу, спавшему в яслях. Гора подарков уже полностью закрыла ноги скульптурных изображений святых Марии и Иосифа, когда Грей вытащил из внутреннего кармана конверт и положил его в корзинку, которая также была переполнена подношениями. Уводя Виолу от ярко освещенной сцены, он объяснял ей смысл происходящего.

– Несколько местных церквей собирают вещи и средства для нуждающихся семей. Сегодняшний ритуал стал в этих горах ежегодной традицией.

Виола полезла в карман.

– Я тоже хочу что-нибудь дать.

В церкви яблоку негде было упасть: столько народу набилось в небольшое помещение. Неожиданно для Виолы эта ночь стала одним из самых красивых рождественских праздников в ее жизни. Ее переполняла радость свет струился из широко распахнутых глаз' душа возносилась к небесам. То, что Грей стоял рядом с ней, казалось теперь правильным и естественным, вся злость на него прошла, как по мановению волшебной палочки. Ее спутник был красив, умен, добр… Слушая пение хора, Виола мысленно перечисляла его достоинства и вдруг обнаружила, что список гораздо длиннее, чем она ожидала.

Когда они покидали церковь, Виола заметила седовласую пару, которая приветствовала их.

– Мистер Миллер! Какая приятная встреча! – проговорил Грей, пожимая руку пожилому мужчине.

– А я все сомневался, увижу ли вас: снегопад-то какой! – Джордж Миллер сжал затянутую в перчатку руку Виолы.

Оливия с материнской теплотой улыбнулась девушке. Когда мистер Миллер отвел Грея в сторону, его жена поинтересовалась, как Виоле нравится супружеская жизнь.

– О, это… достаточно интересно, – ответила та, выдавив из себя улыбку.

– Вам, душечка, не мешало бы спросить об этом у кого-нибудь, кто замужем уже почти сорок лет. Будет только лучше.

– Наверное, – слабым голосом вымолвила Виола.

– Знаете, в ту минуту, когда вы с Греем вошли в церковь, я поняла, что вы молодожены. Джорджу даже не пришлось напоминать мне об этом.

– Правда? – Значит, подумала Виола, они прекрасно сыграли свои роли.

– Это было абсолютно ясно из того, как ваш муж смотрел на вас, а вы на него. Грей не мог отвести от вас глаз. – Заявление было сделано искренне и с явным одобрением.

Виола радостно вспыхнула, но тут же одернула себя. Они с Греем и должны были выглядеть как влюбленная пара. Это было частью их делового соглашения, а она уже в который раз упорно забывала об этом. Радость ее тотчас померкла, уступив место досаде и раздражению, на глаза навернулись слезы…

А сердце ее ныло и тянулось к этому проклятому Грею. И Виола ничего не могла с собой поделать.

8

Душу Виолы разрывали самые противоречивые чувства. Она нахохлившись сидела в санях, не замечая изумительной красоты волшебной ночи и сказочных пейзажей, проплывавших мимо нее. Виола была расстроена и очень ругала себя за то, что влюбилась в такого человека, как Грей. Он же с самого начала ясно дал понять: единственное, что их будет связывать, – это деловые отношения. Грей сидел рядом с ней такой же подавленный, как и она, не говоря ни слова.

И все-таки ей безумно хотелось узнать его потаенные мысли. Что-то в его поведении, жестах, взглядах будоражило ее, вопреки всему вселяло робкую надежду. В конце концов, он ведь поцеловал ее, и этот поцелуй не давал Виоле покоя. Но когда они вернулись домой, все надежды на то, что Грей Джонсон способен рассматривать ее иначе, чем просто служащую, рухнули.

Он протянул ей конверт, очень похожий на тот, что он оставил в вифлеемских яслях.

– Что это? – спросила Виола.

– Рождественская премия. В знак признательности за работу, которая была прекрасно выполнена, – сказал Грей ровным голосом.

Рождественская премия… Оказывается, она не заслужила даже одного из тех подарков, которые он преподнес своим служащим. Просто наличные. Виола попыталась скрыть разочарование, распечатывая конверт.

– Ты очень щедр, – сказала она, избегая смотреть на Грея. – Спасибо. На его лице не было никаких эмоций, когда он ответил:

– Я знаю, что для тебя это было нелегко.

Ей хотелось закричать: «Это было ужасно! Я провела Рождество без мамы и влюбилась в человека, который считает, что деньги – это ответ на все вопросы!» – Вслух же она сказала:

– Я очень устала. Думаю, мне пора идти спать.

Виолу душили рыдания, поэтому она стремительно выбежала из комнаты, чтобы Грей не видел ее плачущей. Ее мучила мысль, что даже посторонний человек, какая-то там Оливия Миллер, смогла угадать ее любовь, а этот бесчувственный чурбан ничего не заметил… Или делает вид?..

Грей почти не спал этой ночью. Дважды за то непродолжительное время, что они пробыли здесь, Виола плакала, и оба раза причиной слез был он. Грей злился на себя. Ему не следовало просить девушку пожертвовать праздниками только для того, чтобы он мог продолжить свою недостойную игру. Затевая ее, он не особенно задумывался над нравственной стороной вопроса.

Он думал, что, хорошо заплатив, сможет, по крайней мере, вызвать улыбку на лице Виолы и сделает Рождество для нее не таким печальным. На деле все оказалось куда сложнее. Он увлекся и забыл, что Виола Ханнифорд не игрушка, не заводная кукла. Ему стало стыдно, раскаяние овладело им. Черт его дернул, ввязаться в эту авантюру!

Грей взглянул в окно. Снегопад прекратился. Если есть хоть малейшая возможность, он сегодня же уберется отсюда вместе с Виолой и вернется в город прежде, чем страничка календаря с надписью «25 декабря» будет перевернута. Он подарит ей Рождество, о котором она мечтала.

Еще до восхода солнца все было устроено. Заказаны билеты на нужный рейс, найден человека, который согласился доставить их в аэропорт. Они вернутся вовремя, чтобы успеть к ужину.

На его осторожный стук в дверь Виола не ответила. Тогда Грей вошел в комнату. Она лежала, свернувшись калачиком в уголке постели, прижав к щеке сжатую в кулачок руку. Будь они женаты на самом деле, он тотчас забрался бы к ней под одеяло и прижал к себе.

Грей мысленно одернул себя. О чем он думает? Однако Джордж Миллер неустанно повторял, что они с Виолой подходят друг другу, но… Энтузиазм мистера Миллера по поводу его женитьбы заставлял Джонсона чувствовать себя мошенником, если не последним мерзавцем. Он оказался в худшем положении, чем прежде, до того как задумал эту на первый взгляд невинную затею.

– О Господи, что за паутину мы сплели и сами же в ней запутались!

Его тихий возглас заставил Виолу проснуться. Она, никак не ожидавшая увидеть его в своей комнате, подтянула одеяло к самому подбородку.

– Что ты здесь делаешь?

– Тебе надо встать, – сказал он. – Мы уезжаем.

– Уезжаем? Куда?

– Домой.

– А я думала, что все рейсы отменены.

– Не все. У тебя есть час на сборы.

– Объясни толком: я ничего не понимаю.

– Или один час, или придется ждать до завтра. А мне хотелось бы оказаться дома до того, как откроется Токийская фондовая биржа.

– Ты собираешься заниматься делами в Рождество?

– Мне не привыкать. Зато ты будешь дома и сможешь поужинать со своей матерью и отчимом, как и хотела.

– Но…

Грей вышел, не дослушав того, что собиралась сказать совершенно сбитая с толку Виола. Когда до него донесся шум воды в душе, воображение Грея разыгралось. Злясь на себя, он быстро побросал вещи в кожаную сумку, закрыл ее и направился вниз.

Там его и нашла Виола. Он разговаривал по телефону с человеком, на которого оставлял дом. Она с тоской посмотрела на елку.

– Мы же не можем бросить ее, как ты думаешь?

– Но и взять с собой – тем более.

– Она же засохнет!

– Служитель позаботится о ней.

– То есть ты хочешь сказать, сожжет ее, так ведь?

– Виола, нельзя навечно сохранить срубленное дерево.

– Но она пробыла у нас всего один день! – Виола понимала, что выглядит сейчас, как маленькая девочка, но ничего не могла с собой поделать. Погубить такое красивое деревце. Было жаль и елочку, и себя, и свои надежды, пусть даже несбыточные. Грей прервал ее горестные вздохи, объявив, что обсуждение закончено.

– Твои чемоданы готовы?

Она кивнула, все еще не в силах отвести глаза от украшенной пакетиками с поп-корном и разноцветными бантиками елки.

– Может быть, у тебя хотя бы есть фотоаппарат?

– Хочешь сфотографировать елку?

– Я поступаю так каждый год. – В голосе Виолы звенели слезы. – Это напоминает мне о праздниках. Я так люблю Рождество и разукрашенные елки, что они мне снятся даже летом! Грей вздохнул и вышел из комнаты. Вернулся он с фотокамерой.

– Встань рядом, я и тебя сниму. Закончив фотографировать, Грей заспешил.

– Нам лучше поторопиться, иначе мы можем опоздать.

– Хочешь, я сниму тебя тоже для твоего альбома? – спросила Виола. В ответ он только странно хмыкнул, вешая на плечо сумку, и направился в гараж.

Грей едва перемолвился с Виолой парой фраз за все время их пути домой. Он был слишком погружен в свои думы, чтобы говорить что-либо, кроме ничего не значащего «все в порядке, не волнуйся».

Стюардесса оказавшаяся старой приятельницей Грея, бросала на него весьма красноречивые взгляды, но обручальное кольцо на безымянном пальце Виолы сверкало слишком ярко.

– У тебя что, женщины по всему миру? – не удержалась от вопроса Виола, когда стюардесса отошла.

– Мэри вовсе не одна из моих женщин, – огрызнулся он.

– Ну, разумеется, если ты так говоришь, – ответила она, саркастически подняв бровь. Это означало, что она ни на секунду не поверила ему.

Как ни старалась Виола, она так и не смогла полностью игнорировать высокую, сложенную как статуэтка блондинку, которая продолжала заигрывать с Греем во время полета. Женщина была такой, какой Виоле всегда хотелось бы быть: красивой, уверенной в себе… Словом, обольстительной.

Когда самолет приземлился, Грей предложил поехать на разных такси, так как Виола хотела навестить мать, а ему надо было в офис. И опять ревнивое подозрение кольнуло девушку: правда ли он собирался поработать или Мэри пригласила его провести вечер с ней?

Ее сомнения еще больше усилились, когда Грей сказал:

– Если захочешь остаться у матери на ночь, я не буду возражать.

– Я дам тебе знать, – осторожно ответила Виола, садясь в такси.

Грей кивнул и захлопнул дверцу автомобиля. Прежде чем такси отъехало от обочины, он уже исчез из виду.

А чего она ожидала? Что он будет стоять на тротуаре и посылать ей воздушные поцелуи? Виола покачала головой – только влюбленная дурочка может лелеять столь бредовые идеи.

Девушка постаралась подавить романтические фантазии. Она прекрасно понимала, насколько неподходящей женщиной была для мужчины вроде Грея Джонсона. Почти жена по найму – вот и вся ее роль. Но с меня хватит! Я не игрушка и не собачонка! – сказала себе Виола. Лучше скромная, но достойная жизнь, чем участие в бесстыдных играх растленных богачей.

Надо поскорее найти опытного адвоката, который подскажет ей, как можно разорвать соглашение с мистером Джонсоном с минимальным ущербом для себя. Приняв это решение, она несколько успокоилась и снова зауважала себя.

И все же мысли о том, чем Грей может заниматься со своей приятельницей Мэри, заставили Виолу всю ночь беспокойно проворочаться на диване в квартире у матери. Вот почему она собралась несколько дней не появляться в доме Грея. Ей надо было тщательно разобраться в сложившейся ситуации, чтобы достойно покончить со своей ролью лжежены.

Так и не связавшись с Джонсоном, Виола на следующий день поехала к себе на работу, чтобы помочь Маргарет справиться с гонкой, которая неизбежно предшествовала новогодним праздникам. Она сидела за столом, разбираясь с документами, когда явился Марк Харди.

– Счастливого Нового года! – сказал он улыбаясь. Виола улыбнулась в ответ.

– И вам счастливого Нового года. Проходите. Присаживайтесь и расскажите, что привело вас сюда.

– Я хочу жену, – простодушно признался он ей. – Грей стал другим человеком, с тех пор как нашел вас. И я не прочь пригласить женщину на неполный рабочий день. Не могли бы вы лично оказать мне подобную услугу? Виола покачала головой.

– Извините. Но я связана контрактом по меньшей мере еще на пять месяцев… Или около того. Но у меня есть помощница Маргарет, которая вполне могла бы вам помочь. Из нее тоже получится хорошая «жена». Честное слово. – Она подняла руку, как бы давая клятву.

– Хорошо. Скажите, что от меня требуется, и я оставлю заказ. Виола выдвинула ящик стола.

– Вот. Сначала заполните это, а потом я познакомлю вас с Маргарет. – Она протянула ему стандартную анкету и ручку.

Пока Марк отвечал на вопросы, Виола вышла из комнаты, чтобы переговорить с Маргарет. Когда она вернулась, Марк заполнил и передал бланк Виоле.

– Что дальше?

Виола пробежалась по прейскуранту расценок и подробнее объяснила, какие услуги выполняет их фирма «Домашний рай». Она весело смеялась над рассказом Марка о его неудачных попытках справиться с бытовыми проблемами. Такими смеющимися их и нашел Грей.

– Ты-то что здесь делаешь? – с искренним недоумением спросил он друга.

– Иду по твоим стопам: подбираю себе жену, – ответил тот с мальчишеской улыбкой, бросив заговорщический взгляд в сторону Виолы.

У Виолы волосы зашевелились на затылке, когда она увидела выражение лица Грея. И она поторопилась как можно вежливее выпроводить неожиданного клиента за дверь.

– Ты не можешь работать на Марка! – объявил ей Грей, когда они остались одни.

– Это мой офис, – напомнила ему Виола. – И мне кажется, я прекрасно могу сама решить, на кого мне работать, а на кого – нет.

– У меня есть документ, в котором черным по белому записано, что ты работаешь на меня и в моем доме. Или ты забыла? – процедил он сквозь стиснутые зубы.

– Но ты говорил, что я могу продолжать заниматься своим делом, – напомнила ему Виола.

– Если это не мешает моему. У нас с Марком есть общие друзья, которые верят, что ты моя жена.

– Я не собираюсь обслуживать еще и Марка. Этим займется Маргарет. – Виола принялась поправлять бумаги на столе, чтобы не видеть, как красив Грей в костюме-тройке. – Почему ты здесь?

– Мне кажется, вопрос должен стоять иначе: почему ты здесь? Я дал тебе время, чтобы побыть с матерью, а вовсе не для того, чтобы подбирать новых клиентов из числа моих знакомых! Виола никак не могла понять причину его гнева.

– Тебе что-нибудь нужно от меня?

– Да. Я хочу пригласить чету Миллер на ужин.

У Виолы мурашки побежали по коже. Она предпочла бы не встречаться с Миллерами. Они казались такой приятной пожилой парой, и ей было совестно обманывать этих людей.

– Совсем не обязательно было приезжать сюда. Ты мог бы позвонить и обговорить все детали по телефону, – деловым тоном сообщила Виола.

– Мне хотелось увидеть тебя. От этих слов у Виолы бешено забилось сердце.

– Зачем?

– Напрашиваетесь на комплимент Виола Ханнифорд? Она покраснела.

– Расскажи мне о предстоящем приеме? – сказала она, доставая ручку и бумагу, чтобы под деловитостью скрыть охватившее ее смущение.

– Расскажу. – Грей забрал у нее ручку. – После ужина.

– Я не одета для ужина в ресторане.

– Мы заедем домой, и ты сможешь переодеться. – Его тон не оставлял места для возражений.

Что все это значит? – недоумевала Виола. Будет ли предстоящий ужин деловой встречей, которую она должна украсить своим присутствием, или он действительно хочет побыть с ней наедине?

Грей привез ее во французский ресторан, где их ждал заранее заказанный кабинет, отделенный от остального зала тяжелыми бархатными портьерами. Весь вечер Грей ухаживал за Виолой, мило поддразнивал ее и вообще вел себя так, будто она и правда была интересна ему как женщина. Все это заставляло девушку нервничать.

После ужина они заехали к миссис Ричарде за вещами Виолы и поздно вечером вернулись в дом Грея.

Они уже давно пожелали друг другу спокойной ночи, а Виола все не могла заснуть. Тогда она надела халат и, спустившись в кухню, обнаружила там Грея, стоящего в глубокой задумчивости у окна. Из одежды на нем были только пижамные штаны. Виола собралась потихонечку улизнуть, но он успел заметить ее.

– Мне… мне захотелось пить, – сказала она, стараясь не смотреть на голую грудь Грея. Он поднял свой бокал.

– Можешь присоединиться ко мне и пропустить стаканчик на ночь. Но Виола, налив себе молока, направилась к двери.

– Куда ты, – спросил Грей.

– У-уже поздно, – пролепетала она. Грей преградил ей дорогу и, отобрав у нее стакан, сжал ее руки в своих.

– Это гораздо тяжелее, чем я думал, – глухо произнес он.

– Что – «это»?

– Делать вид, что мы муж и жена… или вернее что мы не более чем деловые партнеры.

– А мы не деловые партнеры, – сказала Виола и хотела добавить: «а отъявленные мошенники», но не успела.

– Да?! – Грей притянул ее к себе, и его дыхание обожгло Виоле щеку. – Тогда зачем же так страдать, борясь с желанием сделать это? – Он поцеловал ее в губы. – И это… – Последовала серия поцелуев в шею.

Виола чувствовала, что тает в его объятиях. Голова кружилась, сердце колотилось как бешеное… Еще немного, и она не совладала бы с собой. Но Грей вдруг оттолкнул ее от себя.

– Уже поздно. Нам лучше отправиться спать! – резко сказал он и вышел.

9

На следующее утро Грей появился в дверях ее комнаты небритый, помятый после сна и невероятно озабоченный.

– Виола, нам надо поговорить. – Он уселся в ногах ее кровати.

– Наверное, будет удобнее, если ты сначала дашь мне одеться.

– За довольно короткое время нашей совместной работы мы узнали друг друга достаточно хорошо, не так ли? – сказал Грей, не обращая внимания на ее смущение.

Воспоминания о прошлой ночи молнией пронеслись в голове Виолы, и ее беспокойство возросло.

– Ты теперь знаешь обо мне гораздо больше, чем многие из моих ближайших друзей, – продолжал он. – Тебе известны размер моих костюмов, сорт моей любимой зубной пасты и имя моего парикмахера.

– Жены – даже фальшивые – должны знать своих мужей лучше, чем кто-либо еще, – напомнила она ему. Грей взял ее за руку.

– У тебя удивительный талант предвосхищать любое мое желание.

– Я просто делаю свою работу, – слабо отозвалась она, пытаясь избавиться от предчувствия чего-то необычного. Вот только радость или горе ждет ее?

– Это так. Но по мере того, как укрепляется мое положение в деловой сфере, возрастают и мои социальные обязанности. Бизнесмен моего уровня должен иметь рядом с собой женщину, которой может доверять. Поэтому я решил жениться.

Это заявление стало настоящим ударом для Виолы. Мысль о том, что Грей может соединить свою жизнь с кем-то помимо нее, была слишком болезненной. Какую же из окружающих его красавиц он выберет?

– Мне нужна жена. – Грей произнес это голосом, лишенным всяких эмоций, как будто читал сводку биржевого рынка. – Думаю, ты понимаешь это, не так ли?

Она еле заметно кивнула, ожидая жестокого приговора, и не поверила своим ушам, когда услышала:

– Ты выйдешь за меня замуж, Виола?.. Это сразу разрешит кучу проблем для нас обоих, – торопливо продолжил Грей. – Тебе не придется беспокоиться о деньгах, а у меня будет добропорядочная, заботливая хозяйка дома. Ты сможешь по-прежнему руководить своим «Домашним раем», даже расширить дело и нанять дополнительных служащих. Ведь совершенно очевидно, что у тебя больше работы, чем ты в состоянии осилить.

Виола продолжала молчать, тупо уставясь на него. И Грей принялся с новой силой убеждать ее:

– Неужели тебе не хочется положить конец этой постыдной игре в мужа и жену. Думаю, обман не доставляет удовольствия тебе так же, как и мне. Я прав?

– Да… – наконец-то обрела она голос. – Но два человека не могут пожениться только потому, что это будет удобным разрешением какой-то проблемы.

– Напротив, семьи были бы крепче, если бы строились именно на такой основе, – довольно цинично заметил Грей. – Мы прекрасно понимаем друг друга, чего нельзя сказать о большинстве семейных пар. Мы подходим к супружеству с профессиональной точки зрения. Ситуация обещает стать беспроигрышной… если ты, конечно, согласишься.

Виола с глубокой грустью смотрела на него. Он говорил о браке как о слиянии двух фирм.

– А как же насчет любви?

– Мне кажется, тут мы не безнадежны, Виола. Она покраснела и смутилась еще больше, когда Грей поспешил развить свою мысль:

– Не думаю, что у нас возникнут проблемы, когда мы останемся вдвоем в спальне или если нам придется поселиться в одном гостиничном номере. И не надо выглядеть такой потрясенной. Было бы несколько странно, скажем, отправиться в путешествие и просить отдельные комнаты.

И опять Виола почувствовала, как у нее сильнее запылало лицо. Он хочет, чтобы их брак стал законным в полном смысле этого слова, и намерен требовать от нее исполнения супружеских обязанностей. Интересно, отказался бы Грей от своего предложения, если бы узнал, что она его любит?

– Тебе не обязательно давать мне ответ сегодня, – заметил он.

– Я не знаю…

Их взгляды встретились. На мгновение Виоле показалось, что она видит отражение себя, скорчившейся от страха и растерянности, в черной глубине его зрачков. Ей хотелось, чтобы он готов был разделять с ней свое сердце, а не только постель.

– А как насчет других женщин? – спросила она.

Телефон в доме Грея почти перестал звонить после объявления об их «бракосочетании». Но время от времени, когда Виола брала трубку, в ответ на ее «алло» на другом конце провода раздавались сигналы отбоя. Она знала, что существовали особы, которых мало заботило, женат Грей или нет, но звук женского голоса в телефонной трубке все-таки обескураживал некоторых из них. А как насчет более настойчивых?

– В моей жизни больше не будет ни одной женщины, кроме тебя, Виола.

– Это ты сейчас так говоришь, а что, если встретишь кого-нибудь…

Грей пересел поближе к ней. Виола попыталась отодвинуться. Если он и почувствовал электрический разряд, проскочивший между ними, то ничем этого не показал. Лицо его оставалось бесстрастным, взгляд был устремлен на нее.

– Я никогда не унижу тебя подобным образом, Виола. Это я твердо обещаю. Даю слово, что никто никогда не узнает, что наш брак только теперь стал настоящим.

– А как же Маргарет, Марк и наши семьи?

– Ну, это просто. Скажем им, что влюбились друг в друга. Это вполне могло произойти. В конце концов, мы достаточно долго – почти полторы недели – прожили вдвоем под одной крышей.

Его ответ принес Виоле мало успокоения. Грей умел держать язык за зубами, это правда. Но что, если он решит точно так же держать язык за зубами, переспав с другой женщиной? Виола знала, что не перенесет измены. Она слишком любила его, пусть даже он и не отвечал ей взаимностью.

Грей вдруг наклонился, взял в руки ее лицо и поцеловал. Это были не крепкие и чувственные, а нежные, любящие, теплые поцелуи, от которых разум Виолы стал мутиться. Все ее чувства пришли в смятение. Руки и ноги ослабели, губы приоткрылись, сознание уплыло куда-то в затянутый легкой дымкой мир мечтаний. Он прижался к ней всем телом, а его язык играл с уголками ее рта.

– О, Грей…

Его руки нашли подол ее ночной рубашки и потянули его кверху. И тут к ней наконец-то вернулась способность рассуждать здраво.

– Подожди! Грей послушно замер, тяжело дыша, его глаза были затуманены страстью.

– Зачем ты остановила меня? Виола заставила его убрать руки и тихо произнесла:

– Мне надо подумать, Грей… Я… я не могу прямо сейчас. Ты должен дать мне время.

Она сама не могла поверить в то, что сказала, даже когда слова слетели с ее губ. Она сама загнала себя в ловушку, состоявшую из откровенной лжи и искренней любви к человеку, который не мог или не хотел понять ее.

Какое бы решение сейчас ни приняла Виола, ей все равно будет плохо. Она прямо-таки разрывалась между влечением к любимому и страхом быть использованной и выброшенной, корчащейся от невыносимых страданий. Стоят ли несколько месяцев или даже лет пребывания в роли миссис Джонсон подобного риска? Ум и сердце Виолы давали абсолютно противоположные ответы на этот вопрос.

Было уже довольно поздно, когда Виола проснулась. Она плохо спала вот уже неделю, с тех пор как Грей сделал ей предложение. Прошедшая ночь не стала исключением.

Виола надеялась, что он уже ушел, но, к ее удивлению, нашла его сидящим в кухне с чашкой кофе и утренней газетой. То, что он был в костюме, а она в тонком халате, наброшенном поверх ночной рубашки, вселило в нее некоторую неуверенность. Виола плотнее запахнула полы халата и затянула пояс.

– Я думала, ты ушел.

– Нет, я задержался, чтобы поговорить с тобой.

Судя по взгляду, которым Грей окинул ее, внешний вид Виолы оставлял желать лучшего. И она пожалела, что не провела расческой по волосам, прежде чем покинуть спальню.

– Ты мог оставить записку. Я бы позвонила. Грей отложил газету.

– Некоторые вещи лучше обсуждать с глазу на глаз. Садись. Виола послушно села рядом с ним.

– И что же это за вещи?

– Я хочу получить от тебя ответ, – прямо сказал он. – Приближается несколько общественно важных мероприятий, на которых нам надлежит присутствовать. Некоторые из них в других городах. Сара возьмет на себя заказ номеров в отелях и авиабилетов. Если мы не поженимся, нам придется жить в разных комнатах.

– О, Грей, ты совершенно выбил меня из колеи этим «романтическим» разговором, – прошептала Виола.

– Я понимаю, что столь прагматический подход к браку претит тебе, но у нас мало времени. Кроме того, Виола, из нас получилась замечательная пара. Мы неплохо сработались. Прекрасно дополняли друг друга на всевозможных приемах. Мы – команда. Так почему бы не узаконить наши отношения?

– Совсем не просто принять такое решение.

– Знаю, что не просто. Но множество браков во все времена заключалось по расчету. И мы поступим точно так же, только и всего. – Он буквально сверлил ее взглядом. – Я разработал добрачный договор, чтобы обезопасить тебя и себя. Ты можешь показать его адвокату и попросить дать ему юридическую оценку. Если в нем окажется что-нибудь, что не устраивает тебя хоть в малейшей степени, мы это изменим.

– И как долго продлится наш брак? – спросила Виола, покоробленная его цинизмом. Грей скорчил недовольную гримасу.

– Мы вновь вернемся к рассмотрению существующего положения через полгода и потом будем повторять эту процедуру каждые шесть месяцев, пока не решим остаться супругами навсегда.

– А такая возможность существует?

– Нужно быть оптимистами, не так ли?

– Все это произошло слишком быстро. Почему она просто не скажет «нет»? Ведь брак без любви не для нее.

– Я жду ответа, Виола. Чем раньше мы покончим с этим притворством, тем будет лучше.

– А если я не соглашусь?

– Надеюсь, этого не случится, – сказал Грей тоном опытного соблазнителя и поцеловал ее в губы. – Я хочу тебя, Виола.

Если бы он сказал, что любит ее, у Виолы не осталось бы никаких сомнений. С другой стороны, в прошлый раз, когда она всерьез подумывала о замужестве, ею двигали любовь и убеждение, что ее чувство взаимно. Однако кончилось все очень печально. Что, если брак, заключенный за столом переговоров, единственно возможный вариант для нее. Но не разобьет ли ее сердце необходимость делить свою жизнь с человеком, который не любит ее? Можно ли верить словам Грея о том, что он никогда не причинит ей боли?

– Я даю тебе еще один день на раздумья, Виола, – сказал Грей, вставая и направляясь к двери.