Текст книги "Демон Пенрика (ЛП)"

Автор книги: Лоис Буджолд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

Он проснулся днём, голодный как волк и пошёл попросить еды на кухне, где пропустившие приём пищи дедикаты и аколиты иногда могли рассчитывать на милость, в зависимости от настроения служителей. Он получил сухой хлеб, немного отличного пива и разнообразный, но обильный набор остатков обеда. Голод – лучшая приправа, – он вспомнил как мать надоедала ему этими словами, но к тому моменту, когда он закончил есть, на тарелке ничего не осталось.

Там его, отдыхающего, нашла дедикат.

– Лорд Пенрик, – сказала она. – Просвещённый Тигней просит вас присоединиться к нему наверху.

Она провела его не в кабинет Тигнея, а в другую, большую комнату в задней части здания. Пен замешкался в дверях, увидев пугающе большой комитет, сидящий за длинным столом. Присутствовали Тигней, два пожилых жреца в одеждах Ордена Бастарда, один в опрятной чёрной мантии Ордена Отца, с чёрно-серым шнуром на плече, перед ним лежали тетрадь и перо. Рядом с ним сидел грузный мужчина, в котором по цепи на шее Пен узнал городского магистрата. Женщина среднего возраста в прекрасной шёлковой мантии, прикрытой сверху чуть менее элегантным льном, раскладывала стопку бумаг и свои писчие принадлежности. Все смотрели на Пена.

Оказалось, что святой вернулся не в Идау, а в постель, раз он сидел в углу на стуле с подушечками, одетый в обычную одежду горожанина. Глаза его были полузакрыты, как если бы он дремал. Пен, к своему облегчению, не чувствовал в нём сейчас бога. Великое отсутствие не производило впечатления пустого пространства, оно было отведено, очищено от жизненной суеты и ждало возвращения своего Гостя.

Тигней поднялся и предложил Пену обращённый к окну стул у конца стола. Ему были видны все заинтересованные лица вдоль стола, а они могли видеть его ещё лучше.

– Просвещённые, Ваше Честь, миледи, – последнее сопровождалось уважительным кивком и было адресовано женщине в шелках. – Как и обсуждалось, я представляю вам Лорда Пенрика кин Джуральд из долины Гринвелла.

Тигней не представил Дездемону. Пен думал, что она бодрствует внутри него, но она всё ещё была очень тихой, опустошённой и осторожной. Он начал понимать, что такое поведение не очень характерно для демонов, всё ещё боится святого?

Тигней сел слева от Пена. Магистрат выпрямился и нахмурился через стол:

– Этот комитет был собран для расследования злосчастных событий этой ночи, – строго произнёс он. Пен подумал, что если бы у него были знания юриста, он смог бы сделать из этих слов больше выводов. Пока не суд. Правильный термин, кажется, следствие? Магистрат продолжал: – Мы только что выслушали свидетельства Просвещённого Тигнея и Благословенного Бройлина из Идау, а также свидетельство и признание дедиката Кли.

– Кли наконец перестал врать? – спросил Пен у Тигнея.

– По большей части. Мы так думаем, – проворчал тот в ответ.

– Некоторые места по-прежнему остаются тёмными и неопределёнными, – продолжил магистрат. Пен в этом не сомневался. – Для того, чтоб помочь с их прояснением, мы предлагаем вам принести перед богами клятву о правдивости вашего языка, а потом рассказать о всём пережитом вами для того, чтоб мы могли это записать.

Пен сглотнул, но потом с готовностью принёс клятву, слова которой ему подсказывал жрец Отца. В любом случае он не мог придумать ничего такого, о чём бы он хотел соврать. Возможно он просто был всё ещё слишком усталым.

Подгоняемый магистратом, Пен повторил свои воспоминания о событиях предыдущего дня, сделав это куда подробнее, чем в своём первом кратком отчёте Тигнею. Перья яростно скрипели. Иногда кто-то из членов комитета задавал какой-нибудь проницательный или неудобный вопрос, от которых Пен начал понимать, каким он был легковерным идиотом. Воспоминания об ужасе и насилии превратились в смущение.

По крайней мере в этом, он оказался не одинок. Магистрат спросил у Тигнея:

– Почему вы поселили Лорда Пенрика в одной комнате с дедикатом Кли? Другого выбора не было?

Тигней прочистил горло:

– Нет, но я считал, что Кли – мой доверенный помощник. Эти двое близки по возрасту. Я думал, что Кли может приглядеться к его действиям, может быть вытянуть из него информацию о какой-нибудь лжи в его рассказе. И сообщит мне.

Брови Пена сдвинулись:

– Вы велели ему шпионить за мной?

– Это казалось разумным. Ваш рассказ был… необычным. И, как вы и сами обнаружили, некоторые совершают весьма сомнительные поступки в надежде заполучить силу волшебника

Пен подумал, что перерезание горла несколько выходит за рамки сомнительного, но жрец Отца оторвался от своих записей и спросил:

– Если бы дедикат Кли не был поставлен так близко к искушению, как вы думаете, он бы задумал эту махинацию?

Тигней съёжился на стуле. После долгой паузы он пробормотал:

– Не знаю. Может быть и нет.

Женщина в шелках и льне поджала губы, её перо перестало писать.

– Лорд Пенрик, было ли в том, что вы видели этой ночью что-нибудь, что говорило о том, какой из братьев первым придумал этот план?

– Я… не уверен, – ответил Пен. – До тех пор, пока замок не загорелся, они выглядели совершенно едиными и, хмм, верными друг другу. В тот момент Лорд Русиллин был в большей степени настроен прекратить преследование, но он думал что я вот-вот утону в озере. Что было недалеко от истины (не то, чтоб это было оправданием).

Пен моргнул.

– Были ли сегодня какие-нибудь сведения из Замка Мартенсден? Я имею в виду, кроме Кли. Я не знаю, вернулся ли он потому, что брат вышвырнул его вон или он действует в интересах Русиллина.

Если последнее, то он определённо не преуспел. Испортил всё совершенно бесповоротно, пожалуй. Пен на это надеялся.

Это ещё одна вещь, в которой нам надо разобраться, – проворчала женщина, вернувшись к записям. – Или нет.

Её губы тронула странная лёгкая улыбка:

– Дедикат Кли утверждает, что идея принадлежит его брату и пришла ему ночью, в которую было выпито слишком много.

– Ну, что бы он ещё мог сказать, – заметил один из старших жрецов. Женщина слегка нахмурилась и, видимо, не сочла это утверждение полезным.

– Арестован ли Лорд Русиллин, так же как и его брат?

– Мы обдумываем практические аспекты этого, – ответила женщина.

В отличие от Кли, Лорд Русиллин укрывшийся в… в том, что осталось от его твердыни, окружённый верными ему вооружёнными людьми, задача, определённо, сложноватая для городского стражника. Пену было не ясно, беспокоит ли это её так же сильно, как его самого.

У комитета закончились вопросы, а у Пена – ответы и, выжатый досуха, он был отпущен.

Тигней проводил его .

– Мне надо срочно присмотреть за множеством вещей, получившихся в результате всего этого, – сказал он, несколько неопределённо взмахнув рукой. – Я был бы благодарен, если бы вы ещё некоторое время оставались в своей комнате, Лорд Пенрик. Или по крайней мере в этом доме.

– Что со мной будет?

– Это одна из вещей, которыми мне надо заняться.

Тигней вздохнул и Пен задумался, была ли у него возможность поспать сегодня утром. Возможно, нет.

– Судя по всему, вы сохраните своего демона. Возможно, вам даже было суждено получить его, – было видно, что эта мысль беспокоит его, и не без причины. – Благословенный Бройлин не захотел или не смог сказать.

Ободрённый Пен сказал:

– Если я должен оставаться внутри, можно ли мне получить обратно книгу Ручии? И право посещать библиотеку?

Тигней начал издавать свои обычные неодобрительные звуки, но Пен добавил:

– Если я не могу покинуть дом и мне будет нечего читать, у меня не будет другого времяпрепровождения, кроме экспериментов с моими новыми возможностями.

Тигней сморщился, как человек откусивший неспелую айву, но вскоре улыбающийся Пен поднимался в свою комнату, крепко сжимая в руке книгу.

Когда на следующее утро Тигней лично пришёл за Пеном, тот снова читал в библиотеке.

– Лорд Пенрик, – Тигней оглядел его. Пожалуйста, оденьтесь как можно лучше и будьте готовы сопровождать меня на холм. Требуется наше присутствие.

– На холм? – смущённо ответил Пен. Какой-то местный жаргон?

– Во дворец, – уточнил Тигней, подтверждая предположение, но не встревожив его.

Он поспешил в комнату, где тщательно умылся, расчесал и снова завязал волосы голубой лентой, надел наименее ужасную одежду, оставшуюся в его стопке. Вскоре он уже взбирался вместе с Тигнеем по крутой улице. Жрец, как обычно, говорил мало. Пен полагал, что ему стоит полагаться только на себя и терпеливо сжал зубы.

Дворец и прилегающие к нему строения были выстроены из розового камня и представляли собой большую и беспорядочную конструкцию позади храма. В отличие от Замка Мартенсден это не была крепость, если городские стены падут, стены дворца не задержат атаку надолго. На фасадах было множество окон. Они прошли через боковой вход, откуда слуга в ливрее принцессы-архижрицы провёл их на два этажа вверх, не в тронный зал, а в кабинет, похожий на кабинет Тигнея, только в несколько раз большего размера. В нём работало несколько писцов, которые с любопытством взглянули на пришедших, а затем снова вернулись к своим перьям.

Пен не слишком удивился, когда вчерашняя женщина в шелках и льне поднялась, чтоб принять их у слуги.

– Лорд Пенрик, Просвещённый, Пять богов да пошлют вам удачу сегодня. Сюда, пожалуйста.

Сначала Пену пришлось сесть и прочитать длинную копию данных им вчера показаний, подписать её, после чего его подпись была заверена Тигнеем и женщиной, которая оказалась личным секретарём принцессы-архижрицы. Это повторилось ещё с двумя точными копиями – какой-то писец во дворце был очень занят этой ночью. Все они казались вполне точными и полными.

Затем его провели в конец комнаты, где за отдельным столом сидела пожилая женщина, читающая стопку бумаг. Её седые волосы были заплетены тщательнее, её шелка были более изысканными, чем у секретаря, впрочем, Пен начал понимать, что в этом дворце шелка представляют собой примерно то же, что и сыры в Гринвелле: изобилие до степени пресыщения. Смягчённая временем кожа, хрупкое тело, но каким-то образом излучающее уверенность. Ему не понадобилось ждать удара по затылку от Тигнея, для того, чтоб низко поклониться в тот момент, когда его представляли.

– Ваше Сиятельство, – произнёс он по примеру Тигнея. Она коротким формальным движением протянула руку, и оба они склонились, чтоб поцеловать кольцо архижрицы. Сегодня на ней не были надеты храмовые одежды, свойственные этой должности. Пен задумался, как она отслеживает, в качестве кого она говорит в каждый конкретный момент. Похоже, это довольно сходно с владением демоном.

По трёхсотлетней традиции принцессы-архижрицы Матенсбриджа были дочерьми Священного Короля Вилда, назначенные на этот высокий пост по воле их венценосного отца, впрочем, эта, в силу течения времени, была тётей нынешнего короля. За отсутствием свободной или согласной дочери, на этот пост иногда назначалась кузина или племянница, иногда выбор совершался из Ордена Дочери. Принцессы, как это вообще свойственно людям, отличались по своим способностям, но в данном случае порядок в городе хорошо говорил о нынешней правительнице.

Сегодня наблюдалось прискорбное отсутствие корон и мантий, но на принцессе были изящные драгоценности. Власть без блеска доспехов, но когда секретарь принесла для её гостей два стула, Пен был благодарен за отсутствие формальности.

Когда они устроились, что Пен сделал довольно робко, она спросила:

– Это и есть ваше проблемное дитя, Тигней?

Он печально кивнул. Острый взгляд её серых глаз переместился на Пена:

– Демон Просвещённой Ручии теперь в тебе?

– Да, Ваше Сиятельство.

Знала ли она Ручию?

Видимо да, судя по тому, как она вздохнула и продолжила:

– Когда-то я надеялась, что она станет моей придворной волшебницей, но для её способностей нашлись другие применения. И, боюсь, она нашла бы мой скромный двор слишком скучным.

Пен подумал, не рассматривает ли она его как плохую замену, впрочем, направленный на него взгляд смягчился.

Понимая, что обращается к принцессе, он осторожно заметил:

– Я сожалею, что сжёг ваш замок, Ваша Светлость.

Её губы скривились:

– Ах, но Мартенсден – не мой замок. Род Мартенсден когда-то поклялся в верности роду Шрайк, который иссяк без наследников поколение назад, сделав род Мартенсден своего рода сиротами. Свобода из которой отец Русиллина и он сам пытались извлечь несоразмерные преимущества. Во время споров с городом, замок четырежды блокировал или перехватывал перевозки по дороге и по озеру. Городской совет пытался купить права владения на протяжении пятнадцати лет, но каждый раз, когда они думали, что загнали его в угол, он выворачивался при помощи свойственных наёмнику трюков. Похищение юноши из города – более жестоко, чем все налоги, которые он платил или чаще не платил нам. Замок Мартенсден был кровавой занозой на боку свободного королевского города годами.

– Ох, – только и ответил Пен, начиная понимать.

– Лорд Русиллин ослаблен сильнее, чем когда бы то ни было, и самое лучшее, что он сделал это своими руками. Это не такая возможность которую я или город собираются упустить. Тем не менее кампания будет непростой, потребует некоторого времени и много сотрудничества, – на последнем слове она сморщилась. – Так что мы думаем, что для вас будет лучше оказаться для него недоступным. Русиллин не из тех, кто прощает.

– Э… – произнёс Пен. Тигней вздохнул.

Принцесса кивнула Пену.

– Как я понимаю, что вчера вы принесли импровизированную клятву. Если сегодня вы принесёте её положенным образом, Храм Мартенсбриджа позаботится о том, чтоб направить вас в семинарию белого бога в Розехолле. Там вас обучат всему, что большинство храмовых волшебников узнают до того как получают под свою ответственность демонов. Полагаю, лучше позже, чем никогда.

Пен от изумления открыл рот:

– Розехолл? Город, в котором есть университет? Которому уже триста лет? Этот знаменитый?

Тигней прочистил горло.

– Хотя семинария и связана с университетом, она представляет собой отдельный специализированный факультет, один из немногих которым доверено надзирать за обучением Храмовых волшебников. Тем не менее, ожидается, что вы будете посещать некоторое количество лекций вне факультета. Так как вы начнёте вносить во всё хаос, не думаю, что всё это окажется простым. Для всех участников.

Принцесса (или, возможно, это была архижрица) улыбнулась.

– Если Орден Бастарда в Розехолле не сможет справиться небольшим беспорядком, они принесли клятву не тому богу. Но его начальству потребуется время, чтоб всё осмыслить и судить его честно. Опять же, некоторое количество молитв о наставлении на правильный путь не будут плохой мыслью.

Пен не был уверен, свидетельствует ли ощущение в груди о его собственном восторге или о восторге Дездемоны. Он сглотнул.

– Ваша Светлость. Просвещённый. Могу ли я… мне надо поговорить с… тут вовлечены двое. Могу ли я выйти и поговорить наедине с Дездемоной?

Он не был уверен, что сможет сейчас управиться с безмолвной речью, кроме того ему не хотелось выглядеть в глазах этой леди слабоумным.

Принцесса подняла свои ухоженные брови:

– Дездемона?

– Так он назвал своего демона, – прошептал ей Тигней.

– Он дал ему имя? – брови оставались поднятыми. – Необычно. Но да, Лорд Пенрик, если вы чувствуете такую потребность, у вас есть время, – она указала в сторону балкона.

Когда Пен выскользнул за стеклянную дверь и закрыл её за собой, они с Тигнеем склонились друг к другу ближе.

Пен ухватился за резные деревянные перила и стал смотреть вниз на город, на реку, на мосты и мельницы, на длинное озеро. На бледную линию гор на далёком горизонте.

– Дездемона! – почти пропищал он. – Розехолл! Университет! Я стану образованным жрецом! Могла ли ты хотя бы вообразить такое?

Дездемона сухо ответила:

– Запросто. Четверо из моих носителей до того как ты упал на дороге, впрочем, трое из них выучились ещё до меня. К счастью.

– Даже лучше! У меня как бы будет собственный учитель в моей голове! Это будет просто!

– М… Я не уверена, будет ли обучение в Розехолле похоже на то, как ты изучил браджарский и саонский.

– Я слышал, что студенты в Розехолле живут очень свободно.

– Если тебе нравятся бурные попойки, думаю что да.

– А тебе нет?

Ему показалось, что она улыбнулась или улыбнулась бы, если бы у неё были губы.

– Возможно, – заметила она.

– Я могу оказаться первым Просвещённым во всей своей семье, насколько я знаю. Как ты думаешь, моя мама будет рада?

Пожалуй, тут его воображение забежало несколько вперёд событий. Но он может послать с Гансом письмо домой и сообщить ей, так как, похоже, Храм собирается отправить его на учёбу весьма спешно.

– М… – ответила Дездемона. – Хотя матери в общем бывают довольно рады, когда их дети попадают в Храм, есть маленькая проблема с теми, которые приносят клятву белому богу. Женщины опасаются, что в чьих-то глазах это может бросить тень на их верность мужьям или вызвать слухи.

– Ох. Это кажется очень нечестным, особенно если учесть моего отца, который… неважно.

– Твоя мать в душе будет за тебя рада, – обещала Дездемона. Как ему показалось, слегка легкомысленно, учитывая то, что когда он последний раз видел Леди Джуральд, демон был ещё бесчувственным. Но сказано было доброжелательно.

– Поедешь ли… – он остановился. Могу ли я ехать казалось абсурдным вопросом. Поедешь ли ты со мной – ещё более абсурдным. В конце концов, ему больше не надо спорить с Ролщем или с матерью. Привычка.

– Тебе было бы приятно?

– Пен, – сказала она мягким голосом, которого он ещё никогда от неё не слышал. Он слушал, замерев.

– Ты смотрел в глаза бога и свидетельствовал за меня, только благодаря этому я спаслась, – она глубоко вздохнула при помощи его рта. – Ты смотрел в глаза богу. И говорил за меня. После этого не может быть ничего, что было бы в моих силах и в чём бы я тебе отказала.

Он услышал это, сначала ушами, потом сердцем. Усвоил. Коротко кивнул, незряче глядя на далёкие вершины.

Через несколько минут он собрался и вернулся в комнату, чтоб преклонить колени перед принцессой и вручить своё будущее Храму.