Текст книги "Разделяющий нож: В пути. Горизонт"

Автор книги: Лоис Буджолд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 53 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

18

На следующее утро плавание оказалось легким: русло реки не делало поворотов, мелей не встречалось. Берри предложила Виту дать ему урок по управлению рулевым веслом, а Даг на передней палубе взялся тренировать Дар Стражей Озера: он давно уже подозревал, что двое напарников гораздо больше внимания уделяли другим умениям: стрельбе из лука и владению ножом, мечом, пикой.

Даг расположился на скамье, Барр прислонился к курятнику, а Ремо, скрестив ноги, уселся на палубе. То открывая, то закрывая глаза, дозорные по очереди упражнялись во внутренней слепоте – добровольном отказе от восприятия ради того, чтобы быть невидимыми для других обладателей Дара. Обнаружилась несправедливость природы: Барр обладал более сильным врожденным Даром, хотя Ремо более дисциплинированно пользовался тем, что имел.

– Ты только едва умеешь закрывать свой Дар, но тебя взяли в отряд? – спросил Даг Барра. – Амме, должно быть, не хватает дозорных гораздо сильнее, чем я думал.

Парень махнул рукой.

– Такая слепота заставляет снова чувствовать себя ребенком, – возразил он, – когда Дар вообще еще не проявился.

– Тут большая разница. Ребенок беззащитен и сам никому не опасен. А ты, если не сумеешь закрыть свой Дар, никогда не сможешь подобраться к Злому достаточно близко чтобы нанести удар разделяющим ножом.

«Если у тебя будет нож…»

– На таком расстоянии он просто увидит меня, верно? Я хочу сказать – у Злых же есть глаза?

– Обычно есть. Но дело не в этом. Хорошая маскировка Дара также не позволит Злому вырвать его, особенно если тварь слабая или молодая. Так что тебе остается только на это и надеяться. – Даг подумал, что тут может пригодиться его собственная, хоть и слабая, способность вырывать Дар: он может тренировать молодых дозорных сопротивляться этому. У него даже возникло искушение проверить эту мысль на практике, однако его остановила уверенность в том, что подобная попытка испугает неопытных парней до медвежьей болезни и ему потом придется давать трудные объяснения. Однако все же его ободрило понимание того, что любой дозорный, который мог бы противостоять Злому, окажется способен противостоять и ему самому, как любитель подраться сумеет отразить удар в лицо.

«По крайней мере, если будет ждать удара. Любой Страж Озера, но только не фермер…»

Закусив губу, Даг прогнал тревожную мысль: это можно будет обдумать и потом.

– Независимо от того, окажешься ли ты тем, кто вонзит нож, или нет, чем лучше ты умеешь закрывать свой Дар, тем больше шанс, что ты потом не проведешь неделю, выворачивая кишки наизнанку после соприкосновения со скверной.

Ремо внимательно посмотрел на Дага.

– С тобой такое случалось?

– Мне пришлось промучиться две недели, – признался Даг. – После такого я гораздо серьезнее стал относиться к тренировке Дара. Давайте-ка проделаем все еще раз. Сейчас моя очередь закрывать Дар. Вы двое зажмурьтесь и попытайтесь наблюдать за мной внутренним зрением.

Даг плотно закрыл свой Дар, и после того как молодые дозорные послушно зажмурились, бесшумно поднялся со скамьи.

Барр ухмыльнулся.

– Эй, куда это ты собрался?

– Сюда, – выдохнул Даг ему в ухо.

Парень вскрикнул и отскочил в сторону.

– Проклятие! Не смей!

– Именно так ты подкрадываешься к Злому. Вам тоже нужно этому научиться.

– Я слышал, что уже развившийся Злой все равно может вырвать у тебя Дар, – с сомнением проговорил Ремо.

– Я за сорок лет дозора сталкивался с такими всего дважды. На Волчьем перевале я не видел Злого вблизи, только слышал рассказы тех, кто выжил после нападения на логово. В Рейнтри я видел Злого лицом к лицу. Та тварь справилась с одним из лучших дозорных в моем отряде с такой же легкостью, с какой ты выпотрошил бы форель.

– Как же можно разделаться со Злым такой силы? – спросил Ремо.

– Наброситься всем разом. Нужно, чтобы много дозорных со многими ножами кинулись на Злого… и надеяться, что хоть один прорвется. Это сработало и на Волчьем перевале, и в Рейнтри. – После паузы Даг добавил: – И это должны быть дозорные, умеющие хорошо закрывать Дар. Давайте-ка потренируемся еще.

После еще нескольких попыток Барр проворчал:

– Значит, если я так и не освою маскировку своего Дара, меня никогда не выберут в самоубийцы-герои?

– В Лутлии мы отвели бы тебе роль приманки, – сказал Даг.

Ремо хихикнул, и Барр бросил на него свирепый взгляд.

– Еще разок, – сказал Даг. К его удовлетворению, Барр явно делал успехи; впрочем, ему и было, в чем совершенствоваться. Судя по тому, как стал мигать его Дар, Ремо начал уставать. Пора было заканчивать.

– На сегодня хватит, – сказал Даг, вновь усаживаясь на скамью. – Пожалуй, впредь нам стоит отводить час на тренировки каждый день.

Барр потянулся и расправил плечи.

– Хоть мы и сбежали из дому, никаких послаблений…

– Зависит от того, с чем предстоит столкнуться, – протянул Даг. – Если за следующим поворотом мы наткнемся на Злого, будете вы к этому готовы?

– Нет, – с горечью ответил Ремо. – Ни у одного из нас нет заряженного ножа.

– Тогда ваша задача – выжить и привести помощь из ближайшего лагеря. Кстати, где он находится?

– Дерьмо, – пробормотал Барр, – я даже не знаю, где находимся мы сами.

– Амма заставляла нас запоминать расположение всех лагерей в Олеане, – сообщил Ремо.

– Это хорошо, – сказал Даг. – Жаль только, что теперь вы в Рейнтри. – Даг перечислил все лагеря Стражей Озера у переправ от Трипойнта до Конфлуенса и заставил молодых дозорных несколько раз повторить перечень, поодиночке и хором. Как и следовало ожидать, старый похабный стишок на тему очень помог запоминанию.

Холодное утро так и не потеплело, солнце вскоре закрыли серые тучи. Оглядев речную долину, Даг заметил, что собирается густой туман. Берри высунулась на переднюю палубу и сказала:

– Если ты поручишь одному из своих дозорных на несколько минут стать лоцманом, я буду очень признательна. Похоже, нам предстоит пробираться сквозь типичный туман долины Грейс, и я не хочу, чтобы мы оказались на пастбище в полумиле от берега, как в сказочке Бо. Уж очень смешно выглядела бы «Надежда» на катках.

– Иду, – ответил Даг. – Размяться мне не повредит.

Он присоединился к Берри и Виту на крыше каюты.

– Если мои расчеты верны, – сказала Берри, – за тем поворотом находится большой остров, и нам нужно обойти его с правильной стороны.

– Справа или слева?

– Справа.

– Слушаюсь, хозяйка.

Даг взялся за весло и приноровился к медленным движениям Вита, чтобы обеспечить Берри возможность править рулем и не тратить слишком много сил; так грести они могли часами. Туман сгустился, на куртке Дага, которую Фаун недавно снабдила теплой подкладкой, чтобы приспособить к осенним холодам, стали оседать капельки воды. Главный фарватер медленно поворачивал, и Даг внутренним взором стал высматривать место, где он раздваивался, чтобы не позволить течению увлечь баржу не туда, куда следует.

– Эй, – окликнул он Берри, – на острове кто-то есть.

– Не может такого быть, – возразила та, всматриваясь во влажную муть. Теперь что-то можно было разглядеть не больше чем на три длины судна вперед. – При таком подъеме воды в Медвежьей остров должен был уйти на три, а то и на четыре фута под воду.

– Этим может объясняться, почему они такие несчастные. – Даг открыл свой Дар как можно шире, стараясь не позволить знакомому Дару окружающих отвлечь себя. – Их там семеро. Проклятие, должно быть, это те парни из Рейнтри, чьи баржи проплыли мимо нас вчера вечером. – Через мгновение Даг добавил: – И еще там есть медведь. Они все спасаются на деревьях.

– Тому, кто делит убежище с медведем, должно быть очень весело, – протянул Вит.

– У медведя собственное отдельное дерево. – Через мгновение Даг добавил: – Не видно ни одного судна – по крайней мере на протяжении мили. Думаю, те парни в серьезной беде, хозяйка. По крайней мере у одного Дар говорит о ране.

Берри втянула воздух сквозь зубы.

– Бо! – крикнула она. – Хог, парни-дозорные – все сюда! Нужно спустить ялик до того как мы проплывем мимо!

Команда собралась на задней палубе, и Берри объяснила ситуацию. После того как Даг подтвердил, что на острове спасаются семеро, было решено спустить на волу и ялик, и лодку Барра, чтобы забрать всех пострадавших разом; кроме того, заметил Даг, две лодки могут помочь друг другу в случае затруднений. Даг остался на «Надежде», чтобы провести ее по фарватеру, Вит и Ремо сели на весла ялика, Барр – своей лодки.

– Ты уверен насчет тех парней, Даг? – окликнул его уже из лодки Ремо, когда спасатели были готовы к отплытию.

– Да. Примерно полмили в ту сторону, – показал он.

Барр повернул голову.

– Ага, теперь и я их заметил. Двигайся следом за мной, Ремо. Все как в старые добрые времена… – Он оттолкнул лодку от баржи, и ее весло вспенило воду.

Ремо фыркнул, но послушно двинулся следом. Из тумана донесся голос Вита:

– По крайней мере это не то, что возить овец!

– Овец? – переспросила Берри.

Даг только покачал головой.

Минуты тянулись долго на дрейфующей по течению «Надежде». Теперь, когда берега скрыл туман, казалось, что судно стоит на месте в тихой гавани. Пусть оно двигалось со скоростью всего пять миль в час, столкновение с корягой или камнем, способным проделать дыру в корпусе, быстро развеяло бы эту иллюзию, подумал Даг; поэтому он оставался настороже.

– Твои парни – Стражи Озера – сумеют потом найти нас? – обеспокоенно спросила Берри.

– Поэтому-то они и сели по одному в каждую лодку, – заверил ее Даг. – Они уже добрались до острова. Ах, вот и пригодилась узкая лодка Барра: она проходит между стволами деревьев.

– Надеюсь, он не поставит ее поперек течения и не станет слишком наклоняться: так она мигом наполнится водой.

– Эти ребята из Жемчужной Стремнины, я думаю, знакомы со всем, что может выкинуть река, – сказал Даг. – Во всяком случае, лучше, чем я. А лодки Стражей Озера строятся так, чтобы плыть, даже зачерпнув воду. На носу и корме делаются понтоны, промазанные дегтем.

– Так вот в чем дело! Я всегда удивлялась… – Через мгновение Берри добавила: – Мы еще думали, что это благодаря магии.

Фаун позвала Хога и Готорна в каюту – помочь ей приготовить теплый прием несчастным речникам, лишившимся своего судна. Прошел почти час, прежде чем из тумана вынырнула лодка Барра. В ней, боязливо цепляясь за борта, съежились двое спасенных; третий сидел рядом с Барром и помогал ему грести. Бо и Хог протянули им руки, чтобы помочь влезть на палубу; один из матросов чуть не свалился при этом в воду, но Барр удержал его.

– Эге! – пробормотал тот человек, который сидел на веслах. Выпрямившись, он сдернул бесформенную фетровую шляпу, видавшую лучшие времена. Это был тощий жилистый парень, небритый и босой; его поцарапанные ноги посинели от холода. – До чего же мы рады видеть вас, люди добрые! Мы прошлой ночью врезались бортом в верхушку того острова, и течением тут же затянуло наши баржи под воду: река словно проглотила их!

Бо налег на рулевое весло и глубокомысленно кивнул.

– Угу. Так бывает.

Фаун, выглядывая из заднего люка, смотрела на речников широко раскрытыми глазами.

Команда едва успела поднять на палубу лодку Барра, когда из тумана вынырнул ялик, низко сидевший в воде из-за тяжести четырех спасенных. Вит и Ремо энергично гребли. Их пассажиры выглядели измученными. Один из них был не только без башмаков, но и без рубашки; его плечи и грудь покрывали кровоточащие царапины, кое-где кожа висела клочьями. Он держал пику для охоты на кабана – довольно странную вещь, чтобы спасать ее при крушении. Когда спутники помогали ему влезть на палубу, он застонал, но как только почувствовал под ногами опору, выпрямился, опираясь на пику, и с улыбкой огляделся по сторонам. Это оказался высокий человек с черными волосами, спадающими на плечи, и блестящими карими глазами.

– Вот это наш капитан Форд Хайкри, – представил его тот матрос, что помогал Барру грести.

– Я хозяйка Берри, и это мое судно, «Надежда», – сказала Берри, откидывая со лба выбившуюся прядь волос. – Добро пожаловать к нам на борт.

Израненный речник с восхищением посмотрел на нее.

– Ну, мэм, твои ребята вытащили нас из изрядных неприятностей! Мы с тех деревьев кричали всю ночь, пока совсем не охрипли, но вы первые, кто нас услышал.

– Благодарите Стража Озера, – ответила Берри, кивнув на Дага. – Это он вас заметил. В таком тумане мы прошли бы мимо вас.

– Ага, и если бы мы вас и услышали, то решили бы, что это привидения заманивают нас, чтобы утащить на дно, – вмешался Готорн.

Эти слова заставили израненного речника отвести изумленный взгляд от Дага. Он поскреб в затылке и растерянно посмотрел на Готорна.

– Ага, такого можно было бы ожидать.

– Наслушался сказок, – проворчала Берри, дернув брата за ухо. – Иди-ка лучше помоги Фаун. – Она повернулась к своей команде. – Я хочу, чтобы по крайней мере один из вас, дозорные, оставался с рулевым. – Оба тут же вызвались помогать и подошли к Бо. – И вот что, Бо, – продолжала Берри, – если Ремо скажет тебе, что впереди мель или коряга, слушайся его!

Спасенные последовали за своим капитаном – или бывшим капитаном – через задний люк; Даг направился следом, мысленно прикидывая, где может находиться сумка с лекарствами. В заполненной людьми кухне было жарко; Фаун приготовила галлоны горячего чая и огромное количество жареного с луком и беконом картофеля. Наготове стояла и корзинка с яблоками. Даже вода для мытья оказалась теплой. У очага нагревались все одеяла и полотенца, какие только были на барже. Измученные люди с благодарными стонами расселись вокруг очага. Сухой одежды на всех не хватило, так что ее распределили как могли, дополнив одеялами.

Горячая вода, мыло и сумка с лекарствами тоже были приготовлены. Выглядело это так, будто Фаун не сомневалась: Даг сразу же возьмется за лечение, против чего тот, впрочем, не возражал. Спасенные речники страдали в основном от царапин и порезов; Даг поручил Хогу промыть их мылом, а Вит занялся перевязками. Хуже всего пришлось бывшему капитану; Даг усадил его на табурет перед огнем и привлек себе в помощь Фаун, чтобы очистить странные повреждения на его торсе.

– Что же это такое с тобой приключилось? – спросила речника Фаун, принимаясь обрабатывать его раны. – Уж не медведь ли тебя порвал?

Капитан Хайкри улыбнулся ей, как обычно улыбались все, хотя и морщился от боли.

– На этот раз не медведь, мисс.

– Что же вы не привезли и медведя? – спросил у Вита Готорн; оба они следили за действиями Фаун.

– Это же не медвежонок, Готорн, – нетерпеливо отмахнулся от мальчишки Вит. – Он потопил бы ялик, да еще и попытался бы нас съесть.

Капитан Хайкри ласково улыбнулся Готорну.

– Медведи прекрасно умеют плавать, если надумают. Этот зверь быстренько уберется с острова, когда ему надоест сидеть на дереве. У меня дома паренек такого же возраста, – шепотом сообщил он Фаун, – и еще малец помладше, чтобы подбивать братца на шалости, если у того иссякнет запас. Такого, правда, еще ни разу не случалось, должен я сказать. – Повысив голос, он обратился к Готорну: – Понимаешь, как это случилось… Ой!

– Прости, – извинилась Фаун, промокая кровь, выступившую на порезе, который она промывала.

– Не обращай внимания, мисс, я же знаю, что твои действия мне на пользу. А случилось вот что: когда мы добрались до слияния Медвежьей и Грейс, трое матросов испугались такой большой реки и сбежали на ялике. Ну мы и привязали баржи друг к другу – рук у нас теперь не хватало. Только потом я сообразил, что не такая уж это была удачная мысль: слишком упрямым стало наше сооружение. Ну мы и решили просто плыть по течению: рассчитывали потом разобраться и, может быть, даже нанять настоящего лоцмана в низовьях.

– А ходил кто-нибудь из вас по реке раньше? – спросила Берри, присоединяясь к собравшимся вокруг капитана Хайкри.

– Нет, так далеко мы не спускались. Некоторые из моих ребят раз или два плавали в верхнем течении Медвежьей, но баржа была для меня внове. Мое обычное занятие – охота, по большей части на медведей и кабанов, а женушка разводит огород. У меня руки к фермерству не приспособлены. Я однажды попробовал… ну, если уж чего человек не коснется, все умирает, так охота для него более подходящее занятие. – Он отхлебнул чая, прежде чем продолжил рассказ.

– Я прошлым вечером сидел в каюте у очага, пытаясь согреться и мечтая о том, чтобы снова оказаться на твердой земле, где можно по крайней мере самому решать, в какую сторону направиться… и тут я услышал, как парни забегали и закричали у меня над головой. Тут мы налетели на препятствие. Я сразу понял, что баржу затягивает под воду, потому что она сильно накренилась. Я кинулся к люку, расположенному посередине крыши, но вода уже хлестала в него, как настоящий водопад. Единственным другим отверстием было маленькое окошко, которым мы обычно пользовались, чтобы выплескивать воду.

Берри посмотрела на два люка, ведущие на нос и корму, и на широкие окна «Надежды».

– Понятно. Вы, парни, сами сооружали свои суда?

– Да нет. Я купил их у вдовы, муж которой погиб в Рейнтри прошлым летом. Это был вроде как способ поддержать беднягу… Ее муж входил в мою артель, вот так и вышло… – Капитан Хайкри сделал еще глоток чаю и продолжал: – Я вскарабкался к окошку, но сразу стало ясно, что оно слишком маленькое. Только вода прибывала так быстро, что я понял: если я не вылезу через него, то утону. Мой папаша всегда говорил, что мне суждено быть повешенным… Ну я и схватил свою пику, просунул руки в окошко и заорал, чтобы Медвежья Приманка и остальные парни тянули меня изо всех сил, иначе мне конец.

Матрос в потертой шляпе – Даг предположил, что Медвежья Приманка – это его прозвище, – закивал.

– Мы не столько его тянули, сколько удерживали, пока река засасывала баржу. Я главным образом думал о том, как не хочется мне возвращаться к твоей жене и рассказывать ей, что ты утонул. Она ведь с самого начала очень не одобряла нашу затею, – пояснил он Фаун, которая понимающе закивала.

– Рама содрала с меня рубашку и освежевала меня, как кролика. – Капитан Хайкри улыбнулся своей команде, ответившей ему улыбками, несмотря на усталость. – Мы все выбрались на остров еще до того, как вторая баржа последовала за первой. Часть ночи мы, как мокрые опоссумы, цеплялись за торчащий из воды нос баржи, потом течение унесло ее. Ну, тут пришлось искать деревья, которые еще не смыло водой. Знаете, я должен был бы приуныть, потеряв свои суда и груз, не говоря уже о рубашке и собственной шкуре, да только никогда еще я так не радовался, как оказавшись на том замечательном дереве. Я то и дело начинал смеяться – ничего не мог с собой поделать. Было так замечательно дышать воздухом, а не водой. – Он вздохнул. – Вряд ли я когда-нибудь увижу свои бедные суда.

– Ну, это неизвестно, – сказала Берри. – Если их не разбило на куски, когда течение ударило их об остров, бывает, что потонувшие суда потом всплывают, хоть и полные воды, и их ловят ниже по течению. Какой у тебя был груз?

– По большей части клепки для бочек и шкуры медведей и кабанов. Ну, еще бочонки медвежьего жира и свиного сала. Заклепок-то мне не жалко, а вот шкуры – другое дело. Их не так-то легко добыть. – Хайкри бросил взгляд на свою пику, стоящую в углу.

– Твои заклепки от воды так покорежатся, что будут годиться только на растопку, ну а шкуры… это зависит от того, как долго они будут мокнуть и удастся ли потом их высушить, не дав заплесневеть. Бочонки с жиром могут не пострадать, если они хорошо закупорены.

Хайкри приободрился, услышав это; его партнер Медвежья Приманка выглядел не таким утешенным.

Фаун кончила промывать раны Хайкри и уступила место Дагу; тот внимательно обследовал пострадавшего – и обычным зрением, и внутренним взглядом.

– Ты изрядно ободран, и суставы выворачивались так, что еще долго будут болеть, но вывихов и переломов нет. Ты, должно быть, за ночь много крови потерял?

– Смотреть было страшно, – подтвердил Медвежья Приманка. – Мне хотелось дать ему в челюсть, когда при таких-то ранах он начинал смеяться.

– Но кровотечение по большей части само прекратилось. – Даг осторожно своей призрачной рукой вытащил щепку, застрявшую в самой глубокой царапине. – Правда, раны слишком рваные, чтобы имело смысл их зашивать. – Он коснулся лоскута кожи, свисающего со спины Хайкри, размышляя, чем лучше его обрезать – ножницами или ножом. Потом по наитию Даг вырвал Дар кусочка кожи, тонкого, как бумага, на котором держался лоскут. Лоскут отвалился, и Даг кинул его в огонь. – Больно было?

– Что? – спросил Хайкри, пытаясь оглянуться через плечо.

Крошечный фрагмент Дара Хайкри, соприкоснувшийся с Даром Дага, ощущался как обычное подкрепление Дара, даже менее чужеродный, чем Дар москита или зернышка овса. Даг таким же образом удалил еще два обрывка кожи, стараясь вырывать Дар из самых тонких мест. Кровь даже не выступила…

«Лучше на этом остановиться и все хорошенько обдумать».

– Ну, шрамы у тебя останутся.

Хайкри безразлично фыркнул.

– Мне случалось и сильнее себя уродовать.

Даг в этом не сомневался.

– Если ты позволишь, я, как принято у Стражей Озера, немного подкреплю твой Дар, чтобы самые глубокие царапины не воспалились, – это теперь самая большая опасность. Потом пусть Фаун наложит мазь и забинтует тебя, чтобы струпы не лопались, когда ты будешь двигаться. Через несколько дней будет достаточно прикрывать их чистой рубашкой, пока все окончательно не заживет.

Хайкри криво улыбнулся.

– Будь у меня рубашка, я мог бы ее выстирать, если бы, конечно, нашлись таз и мыло. – Он запнулся. – А что это за штука, которой, как ты говоришь, ты меня подкрепишь?

– Немного целительной магии Стражей Озера, – перевела Фаун.

– Ох… – Хайкри посмотрел на Дага с уважением и испугом. – Это для меня что-то новенькое. Ладно… – Он с подозрением следил за Дагом, потом удивленно открыл рот, когда боль прошла. – Вот так штука! Как странно… Никогда еще ни один Страж Озера ничего такого мне не предлагал!

– Я собираюсь стать целителем для крестьян, когда как следует этому научусь, – объяснил Даг. – Такого никто раньше не делал.

– Ну и странное же место – эта большая река, – вздохнул Хайкри.

Потерпевшие кораблекрушение и их спасители принялись строить планы. Было решено, что Берри довезет команду Хайкри до города, расположенного в двух днях пути, где Хайкри рассчитывал найти старого друга, который мог бы снабдить пострадавших одеждой, обувью и припасами на обратный путь. Тем временем Берри начала высматривать ушедшие под воду суда. Измученные люди уснули прямо там, где сидели, и не проснулись до тех пор, пока «Надежда» не причалила к берегу на ночь, а Фаун не пришлось попросить освободить кухню, чтобы она могла приготовить ужин.

Даг никак не мог решить, следует ли ему по-супружески охранять Фаун или просто держать ее при себе как талисман в обществе незнакомых крестьян. Так кто в таком случае кого будет охранять? Однако теперь, когда на барже теснились пятнадцать человек, ни о каком уединении – не говоря уже о разговоре наедине – и речи быть не могло.

Даг скоро узнал, что команда Хайкри состояла из его друзей и соседей – жителей маленького городка на притоке Медвежьей к юго-западу от Крестьянской равнины; таким образом, их не затронул кошмар прошлого лета. Эту новость и Даг, и Фаун восприняли с облегчением – Даг с молчаливым, Фаун – с горячо высказанным. Хайкри заработал прозвище капитана за то, что собрал группу местных добровольцев для помощи пострадавшим, когда Злой обрел достаточно силы, чтобы похищать и порабощать местных жителей, а потом заставил их нападать на другие селения. Барр и Ремо, услышав рассказ об этом самопровозглашенном чине, обменялись насмешливыми взглядами; Даг, в отличие от них, отнесся к действиям Хайкри серьезно.

Форд Хайкри оказался превосходным рассказчиком. Он не был таким хвастуном, как капитан Вейн; его собственная роль в рассказанных им историях иногда бывала комической, хотя бывала и героической; так или иначе, он всегда умел держать слушателей в напряжении до самого конца. После ужина, оценив интерес слушателей и, возможно, в благодарность за оказанное гостеприимство, Хайкри даже рассказал страшную сказку о привидениях, в результате чего у Готорна и Хога глаза вылезли на лоб, а половина взрослых только с трудом удержалась от такой же реакции.

После этого члены обеих команд стали щедры на всякие истории, как игроки в кости – на монеты. Все собрались вокруг очага, и матросы Хайкри выслушали по очереди рассказы о поиске Берри пропавших родственников, о свадьбе Дага и Фаун в Вест-Блю и – неизбежно, как почувствовал Даг, – о роли, которую Даг сыграл в уничтожении Злого в Рейнтри. Даг не был разговорчив, но благодаря Фаун, Виту, команде «Надежды» и даже иногда Ремо и Барру, ему не пришлось делать ничего, кроме как охлаждать чрезмерный энтузиазм рассказчиков. По мере того как представление потерпевших кораблекрушение о Даге менялось – от случайно встреченного целителя до бывшего командира отряда дозорных – они делались все более взволнованными, и Даг не мог решить, было ли это облегчение или опаска; по крайней мере Хайкри теперь смотрел на Дага с пристальным вниманием.

– Я иногда во время охоты встречал старые логова зловредных привидений, – сказал Дагу Хайкри. Даг задумался о том, как часто охотник проникал на запретны территории, не очищенные от Злых, но момент для того, чтобы спросить, был неподходящим. – Серые пустоши, мертвые и жуткие, – продолжал Хайкри. – Не нужно было чутьистых дозорных, чтобы убедить меня держаться подальше от них, нет, сэр!

Даг позволил своему Дару на мгновение приоткрыться. Умелый охотник вроде Хайкри вполне мог обладать более восприимчивым, чем обычный фермер, Даром, как тетушка Нетти, если какой-нибудь Страж Озера влез на его семейное древо несколько поколений назад. Спрашивать, впрочем, было бы невежливо, а поскольку Хайкри вел бродячую жизнь вдали от родичей, он мог и сам не знать.

Хайкри продолжал:

– Я встречал ваших дозорных, оказывался рядом и с вашими лагерями – только Стражи Озера меня никогда не приглашали к себе, чаще советовали поблизости не задерживаться; чего я никогда раньше не видел, так это бегущих Стражей Озера.

– Они мчались мимо нас, как испуганные кролики, когда мы двинулись к северу от Крестьянской равнины, – сказал один из матросов довольно презрительным тоном.

– Ну, это были по большей части женщины и мальцы, – рассудительно сказал Хайкри.

– Злые в первую очередь хватают детей, – сказал Даг. – Когда Злой становится подвижным, Стражи Озера в первую очередь как можно скорее уводят малышей, а остальные – дозорные, другие взрослые – охраняют их с тыла. Похоже, вы не продвинулись достаточно далеко на север, чтобы повстречать эту стражу, иначе Злой мог бы и вас захватить.

– Нам попадалось много глиняных людей, – вставил Медвежья Приманка, лицо которого потемнело при воспоминании, – и до, и после того, как они лишились соображения. Жуткие твари!

– Злой делает их из пойманных животных, знаешь ли, – объяснила Фаун, – с помощью Дара. – Фаун стала описывать ужасы питомника глиняных людей, который она видела в Боунмарше, даже не заметив, как ее простое описание затмило рассказанную Орешком сказку о привидениях; после этого немногим удалось бы уснуть ночью.

Поразмыслив, Даг понял, почему отряд Хайкри так успешно расправлялся с глиняными людьми: охота на медведей и кабанов дала им и умение, и смелость. Однако лицо Хайкри потемнело, когда он заговорил снова:

– Какими бы мерзкими они ни были, глиняные люди тревожили меня много меньше, чем порабощенные Злым фермеры. Они ведь не были лишены разума. Не сразу удавалось понять, что у них не все в порядке с головой, потому что они вели себя и разговаривали так, словно все их действия разумны, да и выглядели они, как обычные люди. Не удавалось разобраться, кто на какой стороне, пока они не набрасывались на тебя, а тогда могло быть слишком поздно. А вот что мы обнаружили. – Хайкри потер подбородок и мрачно посмотрел на Дага. – Что если мы захватывали таких одержимых и отвозили их достаточно далеко на юг, они приходили в себя. Мы обнаружили это, когда попытались поймать подручного Злого и заставить его говорить. Отвезли его на юг – и он заговорил, хотя мало что можно было разобрать: уж так он рыдал. После этого мы старались захватить как можно больше таких бедолаг и отвезти их подальше, пока к ним не возвращался разум. Только никто из них потом не пожелал присоединиться к нам, чтобы сражаться.

Даг, подняв брови, посмотрел на Хайкри с новым уважением.

– Я и не подозревал, что крестьяне на такое способны, – ведь Злой был недалеко. Ха! Это здорово! Уменьшает силы Злого.

– Вы рисковали, – неодобрительно сказал Ремо. – Окажись вы слишком близко к Злому, он мог поработить и вас, и тогда его силы возросли бы, а не уменьшились.

– Мне кажется, – обиженно сказал Хайкри, – что такой шанс мог выпасть и тому, кто сидел на месте. – Он искоса взглянул на Дага и добавил: – Я никогда особенно не обожал Стражей Озера, и те, кого я встречал, отвечали мне взаимностью, – но должен признать, что после прошлого лета Злые не нравятся мне гораздо больше.

Такую возможность нельзя было упустить; Даг попросил Фаун рассказать про Гринспринг, поскольку сам он этого взять на себя не мог бы. Фаун с помощью Вита сумела вполне понятно рассказать про Дар и разделяющие ножи. Барр и Ремо с тревогой слушали, как все стали обсуждать эти самые важные секреты Стражей Озера; матросы восприняли их кто с беспокойством, кто с недоверием. Впрочем, Орешек молча слушал с глубоким вниманием.

Хайкри производил на Дага впечатление деревенского предводителя – хоть и неумелый на реке, на суше он обладал и инициативой, и сообразительностью для того, чтобы увлечь за собой друзей и родичей в опасное предприятие, если дело того стоило. И его слова, и крохи его Дара дали Дагу пищу для размышлений, когда они с Фаун удалились в свой закуток. Вырванные им части Дара Хайкри растворились в его собственном Даре с гораздо большей легкостью, чем Дар москита и даже овсяного зернышка; это было почти неотличимо от обычного подкрепления Дара. Как и для Злых, для Дага из человеческого Дара получалась самая лучшая пища…

«Вот и выходит: Стражи Озера – людоеды».

Ни сказка о привидениях, ни рассказы Хайкри об участии в схватках не взволновали Дага, а вот эта последняя мысль долго не давала ему уснуть.

* * *

«Надежда» не стала идти медленнее из-за добавившихся пассажиров, но не стала идти и быстрее, как заметил Даг на следующее утро, сев на весла. Его напарником был Хог, а Вит правил рулем – очень гордый тем, что ему позволили на прямом участке реки делать это самостоятельно. Вскоре его должна была сменить Берри, поскольку, по ее словам, за следующим поворотом начинался один из самых трудных участков реки. Берри позволила потерпевшим крушение матросам принять участие в гребле, но только по одному за раз и под присмотром ее или Бо. Остальные охотно помогали с работами на кухне, которые увеличились с их появлением на борту, так что, если не считать неизбежной тесноты и давления на Дар Стражей Озера, день в их компании должен был пройти достаточно приятно.