Текст книги "Подари мне эту ночь"

Автор книги: Лиза Клейпас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

Адди удивила его своим смехом.

– У него всегда такой вид, когда ему чего-то ужасно хочется, и пока он не осознает, что ему это не доступно.

– Он все еще привлекает тебя?

– Я никогда не видела в нем большего, чем друга.

– Тогда, какого черта ты реагировала как сумасшедшая, когда я запретил тебе видеться с ним?

– Поскольку мне не нравится, когда мной командуют! Хоть ты, хоть кто-то другой.

Рассел остановился и, глядя на нее сверху вниз, вздыхая, покачал головой. В его голосе слышалась гордость.

– Будь я проклят, если ты не моя точная копия. Жаль, что ты не родилась мальчиком.

В его устах это было большим комплиментом.

Адди польщенно улыбнулась.

– Мне нравится быть женщиной, спасибо. Но, возвращаясь к разговору о Джефе, когда ты собираешься разрешить мне опять видеться с ним?

Его хорошее настроение мгновенно улетучилось.

– Когда это будет безопасным. Возможно, даже спустя больше времени, чем мы думаем.

– Безопасность, – медленно повторила она. – Ты считаешь, что Джонсоны представляют для нас угрозу?

– И не только они. – Казалось он забыл, что говорит с дочерью, его слова дышали откровенностью, как если бы он говорил с мужчиной. – Так всегда было, и будет. Многие здесь завидуют нашей большой прибыли, и были бы не прочь и сами урвать кусок побольше, если бы могли придумать как. Я огородил свою собственность, чтоб не потерять и часть территории. Конечно, это никому не нравится. А особенно, когда это касается дальних полей «Дабл бар». До последнего времени я надеялся, на поддержку Джонсонов. Тем более что их владения так же велики, как наши, но эти люди нам не друзья, а враги. Они сделали свой выбор, и я думаю ситуация еще сильнее осложниться.

– Звучит так, как-будто ты готовишься к войне, – сказала Адди, думая об опасности, которая поджидала отца. – Я думаю, что совсем не плохо, быть подготовленными. Но ты ведь будешь осторожным, не так ли? Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.

– Желательно, чтобы ничего не случилось ни с кем из нас, милая.

– Но люди злы именно на тебя,– сказала она, и внезапно ей захотелось обнять его, и защитить от всего мира. Он был ее отцом. И, несмотря на его грубость, взрывной характер, и властность, которая не редко доводила ее до зубовного скрежета, она любила его. – Ты – тот, до кого они в первую очередь попытаются добраться, будь бдителен. Папа, ты слышишь меня?

Хотя он кивал, она понимала, что он не слушал ее. У нее не было ни малейшего шанса, признаться в том, что она знала и чего боялась. Ее грудь сдавило, как железным обручем, когда она поняла, сколько у него врагов. Все владельцы ранчо, а не только Джонсоны, ненавидели власть Рассела, его богатство, и еще больше, его заборы. Она была не права, когда думала, что сможет защитить его. Она не была достаточно сильна, чтобы справиться с этим в одиночку. Ей было жаль, что она не могла обратиться к Бену за помощью, даже при том, что она знала, что эта мысль – чистое безумие. И сколько бы она не принимала желаемое за действительное, это не могло изменить того, кем он был.

* * * * *

Бен должен был в тот день помочь разгрузить экипаж, на котором семья Уорнер вернулась на ранчо. Они все невероятно устали от поездки. Каролинa был обессилена после путешествия, Кейд возбужден и стремился размять ноги, Рассел торопился возвратиться к работе, а остальные были просто счастливы вернуться к обычной размеренной жизни и привычному комфорту. Адди появилась последней, будучи всю поездку зажатой в углу экипажа. Она избегала пристального взгляда Бена, когда он помогал ей выйти, смущаясь своего измученного дорогой вида и измятого платья. Никто не обращал на них внимания, будучи уже на полпути к дому.

– Как все прошло? – спросил он спокойно, и его руки, задержались на ее талии, не смотря на то, что она уже стояла на земле.

– Поездка домой? Ужасно.

– Нет, я говорю о танцах... на последние два дня я потерял тебя из вида. Джеф не создавал проблемы?

Она посмотрела на него, услышав нотки беспокойства в его голосе, и не заметила ни капли осуждения в его зеленых глазах, только теплоту. Как-будто шелковые ленты, стянулись вокруг ее сердца. Как приятно было снова видеть его. Ей казалось, что прошли недели, а не дни, с того момента, когда она его последний раз видела.

– Джеф меня совершенно не беспокоил, – сказала она, стараясь казаться беспечной. – За весь вечер он не сказал мне ни слова. Но, конечно, он смотрел на меня.

– Ты должна была уже привыкнуть к этому.

– Я не давала ему ни малейшего повода.

– Но он не единственный, кому нравится таращиться на тебя.

Адди прилагала большие усилия, что бы не улыбнуться.

– Я устала от этой игры. Это смешно. Ты умудрился заставить даже папу строить какие-то предположения на наш счет.

– У меня тоже кое-какие имеются.

– Я не хочу их слышать.

Его руки напряглись на ее талии, когда она попыталась уйти.

– Тебе этого не избежать.

– Хочешь пари? – спросила она едко, но перемена ее тона вызвала у него только усмешку.

– Время от времени ты похожа... – Он сделал паузу и пожал плечами. – Я не знаю, но мне кажется, что за взглядом этих больших карих глаз, прячется больше, чем кто-либо может себе представить.

– Этого ты никогда не узнаешь.

– Но не из-за того, что не пытался, – уверил он ее.

– Бен! – раздался голос Рассела из дома, и Адди немедленно оказалась свободной.

– Он хочет отчета о том, что произошло, за время его отсутствия. – Бен улыбнулся, взглянув в сторону окна комнаты, которую Рассел использовал как офис. – Мы продолжим наш разговор позже.

– Что-то случилось? – спросила она, неосознанно кладя ему руку на рукав, ее глаза, потемнели от беспокойства. – Какая-нибудь неприятность?

Мускулы под ее пальцами напряглись, как-будто он получил легкий удар током. Бен заглянул ей в глаза, и она почувствовала, как подогнулись ее колени.

– Никаких неприятностей, – сказал он медленно. – Только, когда ты рядом, дорогая. – Ее рука дрожала, но она не отпускала его, пораженная охватившему ее чувству. Чувствовал ли Бен тоже эту боль? Он смотрел на нее и, казалось, это могло длиться часами. Все чувства, которые она сдерживала в себе, грозились вырваться на волю.

Я могла бы любить его, думала она в смятении, если бы позволила себе это. И она уже любила бы, если был он не был тем, кем являлся.

Боже, что делать?

Из дома раздался рев.

– Бен, ты слышал меня или твои уши тебя подводят?

– Я буду через минуту, – ответил Бен с наглостью, которую не позволял себе больше никто в Техасе, разговаривая с Расселом Уорнером.

– Иди – сказала Адди, выпуская его руку, но он продолжал колебаться.

Она ожидала, что он сделает какое-нибудь сардоническое замечание. Но в его голосе не было и тени игривости.

– Я не хочу отпускать тебя, Адди.

Она не могла отрицать, что чувствует то же самое.

– Пожалуйста, иди, – прошептала она. Он кивнул, но его глаза продолжали скользить по ее лицу. Не было никакой потребности в дальнейших словах. Они оба поняли, что осталось невысказанным.

* * * * *

Это была основополагающая часть кодекса владельцев ранчо, что, когда приезжали ковбои, их принимали в доме, предоставляли бесплатное жилье, стол, и все то, что подразумевало гостеприимство. Полдюжины мужчин, которые появились на ранчо «Санрайз», были незнакомцами, и было совершенно очевидно, по их внешности и запаху, что они провели в седле большую часть лета. Все женщины в доме были весь день заняты, распределяя полотенца и мыло для мужчин, и все необходимое для бритья и ванны. Груды грязной одежды, дожидались стирки и штопки, распространяя в воздухе резкий запах.

К тому времени, когда посетители были усажены за столом, Мэй и Каролина были настолько утомлены, что не было сил насладиться обедом. И хотя Адди работала столь же тяжело, как они, она не испытывала усталости. Она была переполнена энергией, которая не спадала. Методично она съела все что лежало на ее тарелке, не слишком ощущая вкус, но внимательно прислушиваясь к разговору Рассела с ковбоями.

Она и Бен пытались игнорировать друг друга. Но это не помогало. Она ощущала каждое движение, которое он делал, каждое слово, которое он произносил. И когда она, подняв глаза от своей тарелки, встретила его своенравный взгляд, ее переполнила волна восхищения.

Когда трапеза подошла к концу, и все были сыты, мужчины остались за столом, что бы продолжить беседу, а женщины, в это время, начали убирать со стола. После того, как большая часть работы на кухне была сделана, Каролина положила руку на поясницу и устало вздохнула.

– Я так устала, что даже не могу пошевелиться. Мама, может ты пойдешь со мной на верх и поможешь избавиться от этих вещей? Питер еще долгое время не ляжет спать, а мне этот отдых просто не обходим.

– Хочешь, я тебе помогу? – предложила Адди.

– Не стоит, – сказала Мэй, ласково поглаживая ее плечо. – Я сама. А ты сегодня и так сделала достаточно, и наверно мечтаешь поскорее оказаться в постели.

– Да, мама.

Чувствуя себя странно потерянной, Адди блуждала из кухни в прихожую. Через приоткрытую дверь гостиной до нее доносились звуки мужских голосов, звон бутылок и подсчет очков в карточных играх. Для них – вечер только начинался. Адди посмотрела на лестницу. Мысль подняться в свою комнату и оказаться запертой в четырех стенах была невыносима. Она перевела взгляд на входную дверь, и не долго думая, выскользнула на улицу.

Воздух был мягок и сладок, небо напоминало черный бархат. Нерешительно Адди спустилась по ступенькам, и, задумавшись, пошла вдоль дома. Ночами, как эта, она и Лиа частенько сидели у открытого окна, наслаждаясь легким ветерком, и слушая часами радио.

На ум пришел текст одной песни: Я никогда не знал...что сердце может так болеть... Я никогда не знал... Я не выпускал бы тебя из объятий… Она остановилась, пытаясь вспомнить остальные слова. Я знаю, что не смогу забыть тебя, не можешь не признать, что мы через... В тот день ты оставила меня, дорогая, я никогда не знал...

В сердце всколыхнулись воспоминания о том, как она сидела со скрещенными ногами перед радио и мечтала... или шла в комнату Лии, чтоб поделиться сплетней..., как она слегка подкрашивала губы вызывающе-красной помадой, перед тем как идти на свидание с Берни..., как смеялась Лиа, исполняя свой неизменный чарлстон[6][6]
  Чарльстон – быстрый танец (прим. Редактора)


[Закрыть] посреди спальни. Странно, как трудно оказалось представить лица Лиа и Берни. Каким тусклым стало воспоминание о доме в конце Мэйн Стрит, обстановки комнат, да и больницы, в которой она работала.

Рассеянно она продолжала напевать. Теперь каждую ночь... Я закрываю глаза и мечтаю о тебе... Я никогда не знал... какими сладкими бывают мечты... Я знаю, что я не могу ожидать, что ты будешь сожалеть, что мы через... В тот день ты оставила меня, дорогая, я никогда не знал...

Адди обняла себя руками и вздохнула. Было трудно представить, что дом, в котором она выросла, исчез. Лиа ушла, а Адди никогда не увидит Санрайз в привычном для нее состоянии. И что она получила взамен? Это было интересным вопросом. Адди стала анализировать свою новую жизнь. У нее появились брат и сестра, мать, гардероб, состоящий из розовых платьев, репутация похитительницы сердец, эксдруг, отец, который любил ее, и мужчина, который желал ее. Мужчина, которого желала она.

Разве ты не понимаешь что делаешь? Прекрати думать о нем, прекрати видеть его во сне – ради Рассела, и ради себя самой. Мы не должны быть вместе.

Раздался звук шагов на лестнице, и Адди замерла. Ее сердце забилось быстрее, и она поняла, что это был Бен. Он остановился прямо перед ней, его глаза, казались прозрачными в темноте. Она знала, чего он хочет.

Не позволь этому случиться, думала она в панике, но понимала, что это неизбежно. Их союз был столь же естественным, как восход или закат солнца.

Бен не двигался и не говорил. В его животе появилось сосущее чувство, которое он испытывал лишь несколько раз до этого. В тот день, когда он встретился лицом к лицу с отцом после окончания учебного заведения, и еще раз, будучи преследуемым жаждующей его крови толпой. Он никогда не испытывал такого возбуждения от одного только взгляда на женщину, даже в свой первый раз. Но Адди не была просто какой-то женщиной, он хотел ее так, как никогда прежде не хотел кого-либо еще. Он знал, что лучше бы было остановиться, но был не в силах совладать с собой.

Ни один мужчина не мог противостоять искушению ее гладкого тела и шелковистых волос, ее лица, которое было одновременно невинным и чувственным. Но были и другие черты, которые привлекали его в ней так же сильно. Она обладала сильной волей, откровенно выражала свое мнение, была той женщиной, которая может поддержать мужчину в любой ситуации. Но иногда она была уязвима, и на ее лице появлялась печать одиночества, которая разбередила ему сердце. Он хотел, чтобы она доверяла ему, дала ему право успокоить и защитить ее.

– Как ты узнал, что я здесь? – спросила она.

– Я просто хотел этого.

– Но как же другие...

– Они заняты выпивкой и игрой в карты. Меня это не заинтересовало.

Адди старалась казаться легкомысленной.

– Я уверена, что они будут скучать по тебе.

– Не так, как ты.

– Ты столь тщеславен! Так знай, что я совершенно по тебе не скучала.

– Все равно, я не мог позволить тебе оставаться здесь одной... под всеми этими звездами.

– Я не чувствовала себя одинокой, – сказала она, и ее дыхание прервалось, когда его пальцы скользнули на ее шею. – Я даже не задумывалась над этим.

Его пальцы скользнули по ее скулам, и замерли обхватив ее лицо. Он не мог больше сдержать желание коснуться ее.

– Тогда скажи, что ты хочешь, чтоб я ушел. Скажи это.

Она закрыла глаза, отчаянно пытаясь произнести эти слова, но ничего не получалось.

– Я не могу, – прошептала она.

– Потому что ты принадлежишь мне.

– Нет, я никому не принадлежу. Я... Я не знаю, почему я хочу тебя. Ведь ты мне даже не нравишься.

Он улыбнулся и коснулся поцелуем ее губ, таким легким, что она едва его почувствовала. Тепла, исходящего от его тела было достаточно, чтобы она начала задыхаться. Он ждал, ждал терпеливо, в течении нескольких невыносимо длинных секунд, что она сделает следующий шаг. Наконец она подняла к нему лицо, и ее рот начал искать его губы. Ее губы были мягкие и податливые, и Бен, издав низкий рык, сжал ее в объятьях, вынуждая подняться на цыпочки. Адди с жадностью ответила на его поцелуй, на каждое движение языка, зная, что ей никогда не надоест вкус его поцелуев.

Его рука скользила по ее спине к шее, пока не погрузилась в волосы, наслаждаясь их мягкостью и весом. Адди гладила его так, как мечтала уже много раз, круговыми движениями по спине, пробегая пальцами по его волосам, и вновь возвращаясь к лицу, смакуя все его впадины и выпуклости.

– Наконец-то, – выдохнул Бен, когда их губы на мгновение разомкнулись, она только кивнула в ответ, понимая какое он испытывает облегчение... она тоже его чувствовала.

– Не смотри на меня так, – сказала она, водя пальцами вдоль его спины и шеи.

– Я ничего не могу с этим поделать. – Уголки его губ приподнялись в полуулыбке, и она неуверенно улыбнулась ему в ответ.

– Меня это раздражает. Ты выглядишь так, как-будто собираешься проглотить меня целиком.

Он прижал свои губы к ее лбу, а затем медленно проложил дорожку поцелуев от кромки ее волос до кончика носа.

– У меня есть идеи и получше, дорогая.

Она была поражена силой удовольствия, вызванного его близостью. Это... неправильно, подумала она. Что я делаю?

Ничто не могло помешать Бену снова поцеловать ее, со всем желанием, что росло в нем в течение многих недель. Ее рот приоткрылся под его требовательным натиском. Их страсть разгоралась все сильнее, и Бен уже не замечал ничего кроме нее. Дрожь пробежала по его телу, и он, обхватив ладонями ее бедра, прижал ее к себе.

Адди обхватила его за плечи.

Может, это было и неправильно, но она не могла отказать Бену, когда все ее существо тянулось к нему. Она чувствовала, как его руки скользили по ее спине и талии, но между ними по-прежнему был ее корсет. Никогда прежде она ненавидела эту тюрьму из пластинок и шнурков так, как сейчас. Все, что она хотела, это оказаться с ним обнаженной в кровати, изучая и раскрывая тайны их тел.

Внезапно она поняла, как далеко зашла, какая пропасть лежала между тем, кем она когда-то была и кем она являлась теперь. С дрожью она прервала поцелуй, и уткнулась лбом в его плечо, в попытке помешать ему вновь завладеть ее губами.

– Адди? – его дыхание прерывалось, но она только покачала головой. Он провел рукой по ее шее. – Скажи мне, – попросил он, его рот приблизился к ее уху. – Скажи мне.

– Это неправильно.

– Возможно, но рано или поздно это должно было случиться.

– Но только не с тобой.

– Почему нет?

– Что-то мне подсказывает, что тебя следует опасаться, – прошептала она.

– Меня? – спросил он, столь нежным голосом, что она едва узнала его. – Но почему, дорогая?

– Потому что одного лишь взаимного желания не достаточно. Как только оно будет удовлетворено, уже ничто не будет удерживать нас вместе. А я не этого хочу. Разве ты не понимаешь?

– Я бы так с тобой не поступил. Ты думаешь, что я хочу интрижку на пару дней? Это так? Я никогда не причинил бы тебе боль, Адди, я бы не смог, даже если бы попробовал. Ты должна мне верить.

Она посмотрела на него, и ее глаза заблестели в лунном свете. От ее вида у Бена захватило дух.

– Боже, как ты красива!

– Я... нет. – Застеснявшись, она попыталась отвернуться, но он поймал ее подбородок и посмотрел прямо в ее глаза.

– Ты. Иногда я не могу отвести от тебя взгляд. Не проходит и ночи, что бы я не видел тебя во сне.

– Ты мне тоже снишься.

– И это тоже? – Он накрыл ее груди ладонями и принялся покрывать ее шею поцелуями. Она уткнулась лицом в его рубашку, чувствуя мускулы под своей щекой и вдыхая его запах. Удовольствие огнем промчалось через каждый нерв, когда он нежно прикусил чувствительное местечко на ее горле. Его большой палец поддразнивания коснулся пики ее груди, заставляя ее тело задрожать от желания.

– Тебе нравится это? – Он прижал ее еще ближе к себе, продолжая ласкать ее грудь. – А это?

– Да, – она задыхалась, зная, что ее ответ – это приглашение для него продолжать. Бен вновь поцеловал ее, и его сердце бушевало подобно грому. Он был опьянен чувствами к ней. Ее аромат, казалось, преследовал его повсюду, а теперь, распробовав ее вкус, он никогда не будет удовлетворен чем-то меньшим. Между ними существовала подлинная страсть, то, что многие люди никогда не найдут, несмотря на целую жизнь поиска.

Адди, казалось, вплавилась в его тело, бедра к бедрам, грудь к груди, и тем не менее этого было недостаточно. Желая раствориться в нем, она сплела руки вокруг его талии и прижалась еще сильнее. Внезапно он прервал их поцелуй, и прикрыл ее рот ладонью.

– Подожди. Ш…ш…ш, тише.

– Что?

– Тише дорогая.

Она поняла, что он прислушивается к какому-то услышанному шороху. В темноте были слышны неустойчивые шаги по хорошо утрамбованной грязи, и гул приглушенного монолога. Бен пристально вглядывался во тьму, приказывая своему уму и телу остыть.

Адди ощутила, что он отстраняется от нее, и не смогла сдержать разочарованный всхлип.

– Тише, – шепнул Бен, успокаивающе поглаживая ее спину, но глядя при этом в направлении загона. Спустя минуту Адди позволила себе поднять голову от его груди, и услышала, как он в раздражении вздохнул.

– Кто это? – тихо спросила Адди.

– Это – один из парней, не слишком крепко стоящий на ногах. Уоттс.

– Ты считаешь, что он слишком много выпил?

Бен усмехнулся, несмотря на свое расстройство.

– Плюс—минус кварта.

Неохотно он снял ее руки со своей шеи.

– Что ты делаешь?

– Я должен выйти к нему.

– Но он не мог видеть нас, – упорствовала она, но Бен с нежной настойчивостью отвел ее руки. – Он уйдет, если мы не покажемся ему.

Он засмеялся, и, нагнувшись, стремительно поцеловал ее.

– Я не могу позволить ему в таком виде блуждать по ранчо, милая. Он нуждается в помощи.

Адди поняла, как бесстыдно и эгоистично прозвучали ее слова, и покраснела.

– Я сожалею...

– Не надо извиняться, а то мне придется задержаться еще на минут десять. Просто вернись в дом. – Бен ослабил свои объятия, и тихо чертыхнувшись, сорвал еще один поцелуй.

Адди осталась стоять, наблюдая за тем, как Бен направился к шатающемуся ковбою. Ночь казалась теперь более прохладной, а чернота неба подавляла. Но вместо того, чтобы идти в дом, она спряталась поглубже в тени, и продолжила следить за Беном. Тем временем он уже настиг Уоттса и, взяв его за плечо, попытался остановить. Уоттс споткнулся.

– Стой, парень, – услышала она слова Бена. – Я вижу, ночка была сегодня для тебя особенно веселой. – Она не смогла разобрать бормотание другого мужчины, но выглядел он, как будто вот-вот упадет без поддержки. – Почему бы тебе не пойти в свою кровать? – Бен развернул Уоттса в направлении ночлежки. – Завтра утром тебя ожидает адская головная боль, поэтому несколько часов сна совсем не помешают.

В этот раз не слишком членораздельный ответ ковбоя прозвучал немного громче.

– Мы... мы чуток отмечали...

Бен тихо засмеялся.

– Да, я вижу. Подвинься, приятель. На сегодня празднование закончено.

Внезапно Уоттс качнулся в сторону, и, ругаясь, завалился в кусты.

Адди нахмурилась от отвращения к мужчинам, которые пили больше, чем могли вынести. Не имея дальнейшего интереса к разворачивающимся событиям, она направилась к дому. Но следующая реплика, произнесенная Беном с беспокойством, остановила ее.

– Что, черт возьми, на тебя сегодня нашло? Я никогда прежде не видел, чтоб ты так напивался!

Бормотание ковбоя превратилось в протяжный стон боли. Адди схватилась за перила веранды, от его жалобного вопля у нее пробежал холодок по спине.

– Ай, Бен... почему она так поступила?... Почему...

Бен слегка тряхнул его за плечи.

– Кто? Твоя подружка? Что случилось?

Но Уоттс закрыл лицо руками, и Адди с удивлением поняла, что он плачет. Ей было жаль, что она не вошла в дом, было жаль, что она стала свидетельницей его горя. Медленно она двигалась вверх по лестнице, задаваясь вопросом, что могло сломать его. Она не могла понять и слова из его рыданий, но Бен, казалось, понял все. Она услышала сострадание в его голосе, когда он вновь заговорил с Уоттсом.

– Это не твоя вина. Черт возьми, тебе следовало с кем-нибудь поговорить об этом прежде, чем заполнять свои кишки таким количеством алкоголя. Поверь, не было ничего, что ты мог сделать, чтобы остановить ее...

Адди дошла до входной двери и повернула ручку. Оглянувшись, она увидела, как Бен положил на плечо ковбоя свою руку. Ее поразило, насколько чуток он был к слабостям других людей, его готовность поделиться своей силой с тем, кто нуждался в этом. Большинство мужчин постарались бы избежать подобных проявлений чувств, но Бен не боялся эмоций и всегда был готов помочь.

Ее глаза защипало от слез, но она продолжала смотреть на него. Впервые она увидела его таким, каким он был на самом деле, а не таким, каким она его себе представляла или, каким он хотел казаться. Бен поднял глаза и увидел ее на лестнице, его брови сошлись на переносице, а лицо стало угрюмым. Он не ожидал, что она все еще здесь и ему не хотелось, чтобы Уоттс увидел ее. С виноватым видом Адди скользнула в дом и пошла наверх, в свою комнату.