Текст книги "Возвращение: Полночь (ЛП)"
Автор книги: Лиза Джейн Смит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)
Глава 14
На следующее утро Елена заметила, что Мередит все еще выглядела бледной и вялой, а ее глаза опускались, когда Стефан смотрел на нее.
Но это было время кризиса и, как только после завтрака была помыта посуда, Елена собрала всех в гостиной.
Они со Стефаном объяснили, что пропустила Мередит в ходе визита шерифов.
Мередит слабо улыбнулась, когда Елена рассказала, что Стефан выгнал их как бродячих собак.
Затем Елена рассказала о своем бестелесном полете.
С одной стороны, хорошо, что Бонни была жива и здорова.
Мередит закусила губу, когда миссис Флауерс сказала это, потому что ей захотелось пойти и вытащить Бонни из Темного измерения.
Но с другой стороны, Мередит хотела остаться и ждать фотографий от Аларика.
Если бы это спасло Феллс Черч…
Никто в пансионе не мог подвергнуть сомнению то, что произошло на Острове Погибели.
То же происходило здесь, на другой части света.
Уже у нескольких родителей в Феллс Черч службы защиты детей департамента Вирджии забрали детей. Наказания и ответные меры начались.
Сколько еще пройдет времени, прежде, чем Шиничи и Мисао превратят все детей в смертельное оружие или освободят тех, кто уже им оказался? Как долго, прежде, чем истеричные родители начнут убивать своих детей?
Группа сидела в гостиной и обсуждала планы и методы.
В конце концов, они решили сделать урны, идентичные тем, что видели Бонни и Елена и молились, чтобы они смогли воспроизвести действия.
Они были уверены, что эти урны являлись средством, с помощью которого Шиничи и Мисао изначально были изолированны от остальной части Земли.
Поэтому Шиничи и Мисао когда то оказались в тесных урнах.
Но что могла сделать группа Елены в настоящее время, как заманить их внутрь?
Сила, решили они.
Только такое большое количество энергии, чтобы она была непреодолима для близнецов – китсунов.
Именно поэтому жрица пыталась заманить их обратно своей собственной кровью. Теперь это означало либо полный звездный шар энергии, либо… чрезвычайно мощный вампир.
Или двое вампиров.
Или трое.
Все серьезно задумались над этим.
Они не знали, как много крови потребуется – но Елена опасалась, что потребуется больше крови, чем они могли себе позволить.
Это, безусловно, было больше, чем могла себе позволить жрица.
Повисла тишина, которую могла заполнить только Мередит.
«Я уверена, вы все задаетесь этим вопросом», выдохнув, произнесла она, насколько Елена могла видеть.
«Как она это сделала?» – волновалась Елена.
Этого у нее не было с собой, но она сделала.
Она смотрели на гладкую красоту оружия в ярком солнечном свете.
«Кто бы не изготовил его,» произнес Метт, «он имеет извращенное воображение».
– Это был один из моих предков, – сказала Мередит. – И я не позволю это оспаривать.
«У меня вопрос», сказала Елена. «Если бы это находилось у тебя с самого начала твоего обучения и если бы ты была воспитана в таком мире, ты попыталась бы убить Стефана? Ты убила бы меня, когда я стала вампиром?»
«Жаль, но у меня нет ответа», сказала Мередит с болью в темно-серых глазах. «Но я не сделаю этого. Мне снятся кошмары об этом. Но как я могу сказать, что бы я сделала, если бы была другим человеком?»
«Я не спрашиваю его. Я спрашиваю тебя, человека, если бы ты была обучена…»
«Обучение – промывка мозгов» сказала жестко Мередит. Ее лицо говорило о том, что она находится на грани срыва.
«Хорошо, забудем об этом. Ты пыталась бы убить Стефана, если бы у тебя был кол?»
«Это называется боевое копье. И нас называют – людей, типа моей семьи, за исключением моих родителей – охотники-убийцы».
Над столом пронесся вздох. Миссис Флауерс налила Мередит травяного чая из чайника, стоящего на подставке.
«Охотники-убийцы», повторил Метт, с определенным удовольствием. Не трудно было догадаться, о чем он думает.
«Вы можете просто позвонить одному из нас», проговорила Мередит, «я слышала, что на западе есть свои охотники-убийцы. Но мы привержены традициям».
Елена внезапно ощутила себя маленькой потерявшейся девочкой. Это была Мередит, ее старшая сестра Мередит, говорившая все это. Голос Елены был почти умоляющим.
– Но ты даже не сказала Стефану.
«Нет, я не сказала. И я не думаю, что у меня хватило бы мужества убить кого-то, если бы мне только промыли мозги. Но я знаю, Стефан любит тебя. Я знаю, что он никогда не сделает из тебя вампира. Проблема была в том, что я не знаю достаточно о Деймоне. Потому что он так много притворяется. Я не думаю, что кто-то его знает» В голосе Мередит сквозила мука.
«кроме меня», произнесла Елена, покраснев и с кривой улыбкой. «Не смотри так печально, Мередит. Он разгадан».
«Ты называешь необходимость оставить твою семью и твой город, потому что все знают, что ты мертва, тебе удалось?»
«Я», с отчаянием сказала Елена, «если в результате, я буду со Стефаном». Она старалась не думать о Деймоне.
Мередит мгновение тупо смотрела на нее, затем закрыла лицо руками:
«Ты хочешь сказать, что я должна?» спросила она, встретясь взглядом со Стефаном.
Стефан выглядел потрясенным.
– Ты помнишь?
«Скорей всего то, что ты извлек из моего разума. Кусочки и отрывки. Я не хочу вспоминать».
«Хорошо» Стефан перестал на нее смотреть. Елене стало страшно – у Стефана и Мередит общий секрет?
– Мы все знаем, что Клаус совершил по крайней мере два визита в Феллс-Черч. Мы знаем, что он был абсолютным злом, и что на второй визит он планировал стать серийным убийцей. Он убил Сью Карсон и Викки Беннет.
Елена спокойно прервала:
«Или, по крайней мере, он помогал Тайлеру Смолвуду убить Сью, чтобы тот превратился в оборотня. А потом Керолайн забеременела от Тайлера».
Метт закашлялся.
«ух, теперь Керолайн должна кого – то убить, чтобы стать полноценным оборотнем, так?»
«Я так не думаю,» – сказала Елена. «Стефан говорит, что рождения потомства оборотня достаточно. Так или иначе, кровь пролилась. Кэролайн будет полноценным оборотнем, когда родит свою двойню, но, возможно, она начнет непроизвольно меняться еще до этого. Правильно?»
Стефан кивнул. «Правильно. Но вернемся к Клаусу: какими были его намерения во время первого визита? Он напал – но не убил – на пожилого человека, опытного охотника-убийцу».
– Мой дедушка, – прошептала Мередит.
«И он, предположительно, привел в беспорядок сознание дедушки Мередит так сильно, что этот старик попытался убить свою жену и свою трехлетнюю внучку. Так что не так с этой картиной?»
Теперь Елена испугалась по-настоящему. Она не хотела слышать то, что ждало ее. Почувствовав привкус желчи, она обрадовалась, что не съела ничего кроме тоста на завтрак. Если бы был кто-то, кто мог заботиться о Бонни, было бы лучше.
– Я сдаюсь. Так что не так? – прямо спросил Мэтт.
Мередит снова смотрела вдаль.
Наконец Стефан сказал:
– Рискую прозвучать, как в плохой мыльной опере…у Мередит был, или есть, брат-близнец.
Мертвая тишина опустилась на группу в гостиной. Даже мама миссис Флауэрс не проронила ни слова.
«Был или есть?» – сказал Мэтт, наконец прерывая тишину.
«как мы можем знать?» сказал Стефан, «Возможно, он был убит. Представь, что Мередит увидела это. Или он мог быть похищен. Чтобы быть убитым позже или стать вампиром».
«И вы действительно думаете, что ее родители не сказали бы ей?» – спросил Мэтт. «Или попытались бы заставить ее забыть? Когда она была – что, уже три?»
Миссис Флауерс, молчавшая все это время, сказала печально:
«Дорогая Мередит, наверно, решила сама заблокировать эти воспоминания. О ребенке трех лет трудно говорить. Если она никогда не получала профессиональной помощи…» она вопросительно посмотрела на Мередит.
мередит покачала головой:
«Это против правил» произнесла она, «Я имею в виду, строго говоря, я не должна рассказывать об этом кому-то из вас, особенно Стефану. Но я больше не выдержала бы… иметь таких хороших друзей и постоянно обманывать их».
Елена встала и крепко обняла Мередит:
«Мы понимаем, я не знаю, что случится в будущем, но если ты решишь стать активным охотником…»
– Могу пообещать вам, мои друзья не будут в моем списке жертв, – сказала Мередит. – Кстати, – добавила она, – Шиничи знает. Я единственная, кто хранил секрет от своих друзей всю свою жизнь.
«Больше нет»-сказала Елена и обняла ее снова.
«По крайней мере нет теперь больше секретов» сказала миссис Флауерес осторожно, и Елена посмотрела на нее остро. Ничто не было когда либо, так просто. И Шиничи сделал целую массу прогнозов
Она смотрела в голубые глаза старой женщины и знала, что это не соответствовало истине, а по большому счету было сказано для успокоения Мередит. Обнимая Мередит, она поймала взгляд Стефана и прочитала то же самое и в его глазах.
И это позволило ей, так или иначе, почувствовать себя лучше. Поскольку, если бы действительно не было «никаких тайн», она должна была бы прояснить свои чувства к Дэймону. А этого она боялась больше, чем столкновения с Шиничи, который действительно многое предсказал.
«По крайней мере у нас есть гончарное колесо» – сказала мисс Флауэрс. «И печь на заднем дворе тоже имеется. Бывало, я делала цветочные горшки для фасада пансионата, но приходили дети и разбивали их. Я думаю, я смогу сделать урну типа той, что вы с Бонни видели, если ты мне опишешь ее. Или все-таки стоит подождать фотографий от г-на Зальцмана»
Мэтт что-то сказал Стефану.
Елена не смогла разобрать слов, Стефан передал ей через мысли.
Он говорит, что Дэймон как-то сказал ему, что этот дом напоминает ему блошиный рынок, если очень хорошо поискать, здесь можно найти все, что угодно.
«Вряд ли это Дймон! Скорее всего, это сказала сама мисс Флауэрс, а он только повторил ее слова», горячо возразила Елена.
«Когда мы получим фотографии», жарко заговорила мисс Флауэр, «мы попросим женщин Сэтоу помочь нам с толкованием письма»
Мередит наконец отошла от Елены
«А до этого времени мы попросим Бонни не вляпываться ни в какие истории», сказала она, ее лицо выражало полную решимость. «Начинать надо прямо сейчас»
Бонни была уверена, что она сможет держаться подальше от неприятностей.
Ей приснился странный сон – будто она оставила свое тело и отправилась на Остров Смерти вместе с Еленой.
К счастью, это состояние бестелесности казалось вполне реальным, и не нужно было размышлять над этим и искать в нем скрытый смысл.
Это не значило, что она была обречена или что-то вроде того.
Плюс ко всему, ей таки удалось пережить эту ночь в коричневой комнате в ожидании Дэймона, который обещал в скором времени ее забрать.
Но не раньше, чем она съест леденец. Или два.
Да, она познакомилась вчера вечером с этой историей про хорошую девочку Марит, и теперь она ждала обеда
Обед был получен. И она погрузилась в следующую историю о Dustbins, которую она стала смотреть в это утро.
Но эта ужасная история рассказывала о том, как Марит пробовала сырую печень, только что полученную ею во время охоты.
Бонни торопливо отстранила небольшой звездный шар от своего виска и решила, что подобные сюжеты про охоту не для нее.
После этого она решительно пересчитала свои деньги
У нее были деньги.
Она знала где был магазин.
А это значит… по магазинам!
Когда пришло время выйти в уборную, ей удалось разговорить мальчика, который обычно провожал ее
Она даже заставила его покраснеть, рывком припав к его уху и прося, что бы он разрешил ей сходить одной – она ведь знала путь – он смягчился и позволил ей идти, попрося только, чтобы она поторопилась.
И она действительно спешила – через улицу в небольшой магазин, который так вкусно пах ирисками, сделанными вручную и другими аппетитными запахами, где она была бы ослеплена разнообразием – она это знала.
Она также знала, чего хотела.
Она представляла себе это из истории и вкусовых ощущений Марит
Леденец был размером с крупную сливу с добавлением миндаля, специй, меда и возможно даже изюма
Он должен был стоить 5 соли, согласно истории, но Бонни взяла 15 маленьких медово-красных монет на случай непредвиденной ситуации в кондитерской
Зайдя внутрь, Бонни осторожно огляделась
Было много клиентов в магазине, может быть шесть или семь
Одна брюнетка была одета почти как Бонни и стояла в ожидании
Бонни медленно двинулась к ней и вложила в ее потрескавшуюся ладонь 5 соли, она ободряюще взглянула на нее – теперь она тоже может получить леденец.
Девушка подарила ей что-то вроде улыбки, как мать Dustbin обычно улыбалась Марит, когда та делала что-то хорошее.
Интересно, мне можно с ней поговорить?
«Это выглядит довольно занятным,»-прошептала она, наклоняя голову.
Девушка шепотом ответила: «Да уж. Я все надеялась, что войдет хоть кто-то благородный перед посещением последнего клиента»
– Хочешь сказать, тебе придется ждать, пока магазин не опустеет…
Девушка-брюнетка посмотрела на нее с любопытством. «Конечно, если вы покупаете для хозяйки или хозяина».
– Как тебя зовут? – прошептала Бонни.
– Келта.
– Я Бонни.
На этом Кельта взорвалась тихим, но судорожным смехом.
Бонни обиделась, она только что подарила Кельте стоимость одного леденца, а теперь та смеется над ней
«Извини меня», сказала Кельта, когда ее веселье поутихло. «Но ты не думаешь, что это забавно, что в прошлом году очень многие девочки сменили свои имена на Alianas и Mardeths, и Bonnas – и некоторые рабы до сих пор это делают».
«Но почему?» Бонни прошептала это с таким искренним недоумением, что Кельта просто ответила «Для того, чтобы вписаться в историю конечно. Быть названными в честь тех, кто убил старую Bloddeuwedd, державшую в страхе весь город»
«Это было таким грандиозным делом?»
«Ты действительно ничего не знаешь? После того, как она была убита, все ее деньги пошли на содержание пятого сектора, где она жила, и осталось достаточно, что бы все отдыхали. Вот откуда я родом. А когда-то я была так напугана, когда приходилось идти куда-то после наступления темноты, потому что она могла быть прямо над тобой, а ты и не заметишь…» Кельта переложила свои деньги в карман и изобразила как когти разрывают пространство вокруг нее
«Но ты действительно Бонна», сказала Кельта блеснув улыбкой на грязном лице «Или просто так сказала?»
«Да,» – сказала Бонни совершенно расстроенно. «Я Бонна, все в порядке». В следующий момент она взбодрилась. «Магазин пуст!»
– Точно! Ты везучая, Бонна! Я ждала два дня.
Она без страха приблизилась к прилавку, что было очень ободряюще для Бонни.
Тогда она спросила что-то вроде кровяного желе, Бонни видела, что это было желе в форме небольшой клубники с чем-то темным глубоко внутри.
Кельта улыбнулась Бонни из-под занавеса своих длинных, непричесанных волос и ушла.
Человек, который стоял за прилавком, с надеждой смотрел на дверь, но никто из свободных, благородных жителей не делал попыток войти, и в конце концов он обратился к Бонни
«И чего же ты хочешь?» – спросил он.
«Только леденец, пожалуйста?» Бонни очень старалась чтобы ее голос не дрожал.
Мужчине было скучно. «Покажите мне ваш пропуск,»– сказал он раздраженно.
В этот момент Бонни вдруг поняла, что все идет совершенно неправильно
«Давай, давай, поторопись», глядя на книгу учета, человек нетерпеливо щелкнул пальцами
Тем временем, Бонни делала вид, что усердно ищет его в своем мешковатом халате, но она прекрасно знала, что там даже кармана нет и этот номер не пройдет.
«Думаю, мне не стоило приходить», наконец пролепетала она
Теперь человек наклонился к ней ближе «Тогда покажи мне свой пропуск», сказал он, и Бонни сделала единственное, что пришло ей в голову
Она обернулась и побежала, но прежде, чем она достигла двери, она почувствовала внезапную жгучую боль в спине, затем все поплыло перед глазами, и она упала без чувств.
Глава 15
Бонни медленно просыпалась, возвращаясь обратно из темноты.
Тогда ей этого не хотелось.
Она была где-то на улице, и одни лишь здания закрывали горизонт и вечно палящее солнце над ним.
Вокруг нее было много других девушек, все примерно ее возраста.
В первую очередь, это было странно.
Если бы это была случайная выборка женщин с улицы, тут оказались бы девочки, плачущие по своим матерям, и женщины материнского возраста, чтобы заботиться о них.
Там могло быть несколько пожилых женщин.
Это место больше похоже – О, Боже, это выглядело, как одно из тех мест невольничьих тюрем, в которые они должны были попасть в прошлый раз, когда находились в Темном измерении.
Те, про которые Елена приказала не смотреть и не слушать.
Но теперь Бонни была уверена, что находилась именно там, и не было никакой возможности не смотреть, как в прошлый раз, на лица, в испуганные глаза, на дрожащие уста вокруг нее.
Она хотела сказать, что есть выход – должен быть выход, Елена нашла бы его.
Но сначала она собрала всю свою мощь в своей команде, завертывая это в крик, и беззвучно закричала Деймон! Деймон! Помоги! Ты мне действительно нужен! Все что она слышала в ответ было тишиной
Деймон! Это Бонни! Я рабыня на складе! Помоги!
Вдруг она догадалась и опустила психические барьеры
Она была немного подавлена.
Даже здесь, на крае города, воздух был задушен длинными сообщениями и перемычками: крики нетерпения, или товарищества, приветствия, домогательства.
Более, менее нетерпеливые разговоры о вещах, инструкциях, дразня, рассказы.
Она не могла идти в ногу с ней.
Это превратилось в угрожающую волну экстрасенсорного звука, который был завит как волна, собирающаяся взорваться в ее голове, чтобы расколоть ее на миллион частей.
И потом, вдруг, телепатические мили исчезли.
Бонни была в состоянии сосредоточиться на глазах блондинки, немного старше ее, и примерно на четыре дюйма выше.
– Я сказала ты в порядке? – повторила девушка очевидно то, что сказала ранее.
– Да, – автоматически сказала Бонни.
Нет! Думала Бонни.
– Вы можете продолжать идти вперед.
Прозвучал первый свисток на обед, но вы так на него посмотрели, что я решила подождать второй.
Что я должна сказать? Спасибо казалось безопасным.
– Спасибо, – сказала Бонни.
Затем ее губы сами по себе сказали: – Где я?
Блондинка удивленно посмотрела.
– Депо для беглых рабов, конечно.
Что ж, это было что-то.
– Но я не убегала, – возразила она.
– Я собиралась вернуться сразу же, как куплю леденец
– Я не знаю ничего об этом.
Я попыталась сбежать, но в конце концов они меня поймали.
Девушка хлопнула кулаком по открытой ладони.
«Я знала, что не должна была доверять этой мусорной авиакомпании, имеющей право слепо и без разбора вести меня к властям».
«Ты подразумеваешь, что у тебя были проблемы с занавесками…?» пронзительный свист прервал вопрос Бонни
Блондинка схватила ее за руку и потащила подальше от забора.
«Это второй свисток на обед, мы не должны его пропускать, иначе нас закроют на всю ночь».
Я Ирен.
А ты кто?
– Бонни.
Ирен фыркнула и усмехнулась.
– Повезло мне
Бонни позволила, быть проведенной по грязной лестнице и в грязный кафетерий
Блондинка, которая кажется расценивала себя как хранителя Бонни, вручила ей поднос и подтолкнула вперед
Бонни без разбора стала накладывать на свой поднос, не сделав исключения для лапши, которая имела не самый лучший вид, а в конце ей удалось схватить еще и пару булочек
Дэймон! Никто не препятствовал ей посылать сообщения, и она продолжала его звать.
Если она и будет наказана, подумала Бонни с вызовом, то только за то, что попытается выбраться отсюда.
Дэймон, я нахожусь в рабском депо! Помоги мне!
Блондинка Эрен взяла набор, состоящий из вилки и ложки, Бонни сделала тоже самое
Здесь не было ножей
Зато были тонкие салфетки, которые и взяла Бонни.
Без Эрен Бонни никогда не нашла бы места за столом, так они все были заполнены обедающими молодыми девушками
«Пихайся, толкайся», все время говорила Эрен, пока они шли до своих мест
Обед был своеобразным тестом храбрости для Бонни – а так же проверкой того, как громко она могла говорить
– Почему ты все это делаешь для меня? – прокричала она в ухо Ирен, когда стало чуть потише и появился шанс, что ее услышат.
«О, ну в общем, ты ведь рыжая – а это, как ты знаешь, напомнило мне сообщение Алианы
Настоящей Бонни
Она сказала это с таким видом, как будто Бонни как минимум была не Бонни
– Какое именно? Я имею в виду, какое сообщение? – прокричала Бонни.
Ирен показалось, что она шутит.
«Помоги с жильем, когда у тебя есть комната, проводи, когда знаешь куда идти», нетерпеливо сказала она, потом загрустила и добавила: «и будь терпеливым с медлительными».
Она принялась атаковать свою пищу сказав все, что должна была сказать.
Ах, мальчик, подумала Бонни.
Кто-то действительно взял мяч и побежал с ним.
Елена никогда не говорила подобных вещей.
Да, но возможно, этого она бы желала, подумала Бонни, чувствуя покалывание во все теле.
Или, может быть, кто-то увидел ее и сочинил все это.
Например, тот сумасшедший парень, которому она дала ей кольцо и браслет или кто-то еще.
Она также отдала свои серьги людям с табличками,
которые гласили: ПОЭЗИЯ ЗА ЕДУ.
Остальная часть обеда прошла за ковырянием еды спорком и, не глядя, похрустеть чем-то в один укус, а затем оказаться в раздумьях: то ли выплюнуть это в сморщенную салфетку, то ли глотать не жуя.
Позже девушки прошли в другое здание, наполненное матрасами размерами меньшими и на вид хуже, чем были в гостиннице у Бонни
Сейчас Бонни ни за что не решилась бы покинуть ту комнату
Там она была в безопасности, там у нее была еда, которую можно было есть, даже Дистбинсы у нее в памяти покрылись золотым сиянием и у нее был шанс, что Деймон найдет ее.
Здесь у нее не было ничего.
Но Эрен, казалось, имела некоторое гипнотическое влияние на девочек вокруг, или они все была Алианистками тоже, потому что, когда она кричала, «Где матрас? У меня есть новая девочка в спальне.
Думаете она будет спать на голом полу?» И в конечном счете, пыльный матрас передали, передали в руки в «спальню» Эрен – группа поддонов все укладывались головами вместе в середине.
В обмен Эрен отдала измятую салфетку, которую ей отдала Бонни.
«Обмен и разделение поровну» твердо сказала она, и Бонни задавалась вопросом, думала ли она, что Алиана сказала и это, тоже.
Пронзительный свист.
– Десять минут до отбоя, – прокричал хриплый голос.
– Каждая девушка, которая не будет на своем паллете через десять минут, будет наказана.
Завтра секция С повысится.
«Хорошо! Мы собираемся быть чертовски глухими прежде, чем мы будем проданы,» пробормотала Эрен.
«Прежде чем мы будем проданы?» Бонни просто повторила это, ведь она с первого мгновения знала где она находится и что рано или поздно это произойдет
Ирен повернулась и плюнула.
– Да, – сказала она.
«Таким образом у нас есть еще один повод для расстройства
Только двое достанутся покупателям, и завтра тебя можно будет пожалеть если это будешь не ты
«А я и не собираюсь расстраиваться», сказала Бонни со всей храбростью, на которую была способна
– Я хочу спросить, как мы будем проданы?
Это в одном из тех специальных общественных мест, где ты должна стоять перед толпой?» «Да, это то, что предстоит большинству из нас», молодая девушка, которая прокричала весь обед, теперь говорила мягким голосом, устраиваясь на матрасе
«Но есть те, которых выбирают отдельно, они просто ждут
Они предоставляют нам ванну и специальную одежду, но только для того, чтобы мы выглядели презентабельно для клиентов.
Таким образом, клиенты могут проверить нас более внимательно.
Она вздрогнула.
– Ты пугаешь новенькую, Мышь, – ругала Ирен.
– Мы называем ее Мышью, так как она всегда испуганна, – объяснила она Бонни.
Деймон! – молча кричала Бонни.
Деймон был одет в свой новый костюм телоохранителя.
Он выглядел потрясающе, в черном с более светлыми по тону черного вставками (даже Дэймон признал этот контраст привлекательным)
Это был плащ.
И он снова был полностью вампиром, сильным и престижным, как он себе и представлял.
Мгновение он просто нежился от чувства хорошо выполненной работы.
Затем мускулы вампира напряглись сильнее, заставляя Джессалин, которая находилась наверху, забыться более глубоким сном, пока он направлял усики Силы по всему Темному Измерению, проверяя, что же происходит в его различных районах.
Джессалин…да уж, дилемма.
Деймон чувствовал что ему нужно оставить записку или что-то вроде этого, но он не знал что именно сказать.
Что он мог сказать ей? Что он ушел? Она и так это поймет.
Ему было жаль? Ну, очевидно ему не было жаль если он решил уйти.
У него есть дела в другом месте? Стоп.
А это может сработать.
Он мог сказать ей, что ему нужно повести проверку ее владений, что, оставшись в замке, он вряд ли когда-либо чего-то добьется.
Он мог сказать ей, что вернется…вскоре.
Немного позже.
Когда-нибудь.
Дэймон прижал языком клык, чувствуя, как он становится острее и длиннее.
Он действительно хотел отправится на легендарную Темную операцию.
Вампирская программа.
Он хотел охотиться и точка.
Конечно, здесь было достаточно вина «Черная магия», стоит только остановить слугу и попросить принести винную бутыль.
Время от времени Деймон так и делал, но что он действительно сейчас хотел, так это поохотиться.
И охотиться на раба и уж конечно не на животное, и едва казалось справедливым блуждать по улицам в надежде, что попадется дворянка.
Именно в этот момент он вспомнил, Бонни.
Через три минуты он закончил все дела, что собирался сделать, включая доставку десятков роз для принцессы.
Джессалин назначила ему довольно щедрое жалованье, кстати, уже полученное им в качестве аванса за первый месяц.
Через пять минут он летел над улицей, однако, это считалось дурным тоном, особенно в районе рынка.
Через пятнадцать минут его руки уже сомкнулись вокруг шеи домовладелицы, той, которой он очень хорошо заплатил, чтобы быть уверенным, что никогда не произойдет то, что все-таки произошло
Через шестнадцать минут, домовладелица мрачно предлагала ему жизнь своего молодого и не очень умного раба, в виде компенсации.
Он по-прежнему носит костюм капитана охраны.
Он мог получить мальчика, чтобы убить, замучить, да все что угодно… он мог бы получить назад свои деньги…
– Мне не нужен твой грязный раб, – рычал он.
Я хочу вернуть свое назад! Она стоит…, – здесь он умолк, пытаясь вычислить, сколько обычных девочек стоит Бонни.
Сотню? Тысячу? – Она стоит бесконечно больше… – начал он, когда домовладелица очень удивила его, оборвав на полуслове.
– Тогда почему ты оставил ее в этой дыре? – спросила она.
– О, да, я знаю, что представляет собой мой собственный дом.
Если она чертовски дорога, посему ты оставил ее там?
Почему он оставил ее в этом месте? Деймон не мог сейчас ответить.
Он был напуган, наполовину не в своём уме – вот что человеческое существование сделало с ним.
Он думал только о себе, в то время как маленькую… хрупкую Бонни, его маленькую красную птичку заперли в этом грязном месте.
Он не хотел прдолжать об этом думать.
Это заставило его почувствовать обжигающий огонь и холодный лед одновременно.
Он потребовал, чтобы обыскали все дома по соседству.
Кто-то что то же видел.
Бонни разбудили раньше и разлучили с Эрен и Мышкой.
Она растерялась и почти потеряла самоконтроль
Она дрожала всем телом.
Деймон! Помоги мне!
Потом она увидела девушку, которая никак не могла встать со своего матраса, затем она заметила женщину с белым прутом в руках, спешащую наказать ее.
Потом в разуме Бонни что-то щелкнуло.
Елена или Мередит, возможно, попытались бы остановить женщину, даже если бы они попали в огромную машину, но Бонни не могла.
Единственное, что она может сделать, это попытаться не сломаться.
У нее в голове засела песня, она даже не нравилась ей, но она повторялась бесконечно много раз, поскольку рабы вокруг нее были унижены, избиты, но чистыми и бездумными.
Ее бесцеремонно мыли две мускулистые женщины, целая жизнь которых, несомненно, состояла из вычищения грязных беспризорниц до розовой чистоты – по крайней мере, в течение ночи.
Но наконец ее протесты принудили женщин пристальней присмотреться к ней, с ее светящейся, почти полупрозрачной кожи переключиться на мытье волос, казалось, они выдерут их с корнем.
В конце концов она была вымыта и ей дали полотенце, чтобы вытереться.
Далее ее отправили в гигантский контейнер, где находились более добрые, пухлые женщины, которые сняли с нее полотенце, проводили на диван и начали массировать ее с маслом.
Как раз в то самое время, когда она начала чувствовать себя лучше, ее толкнули, чтобы удалить излишки масел, за исключением тех, что, впитались в ее кожу.
Появились женщины, которые измерили ее, выкрикивая числа, затем Бонни прошла к шкафу, где ее ждали три платья.
Было одно черное, одно зеленое и серое.
Наверняка из-за моих волос мне достанется зеленое – подумала Бонни, но после того, как она примерила все три, женщина забрала зеленое и серое и оставила ее в маленьком черном платье-пузыре, без бретелек, с блестящей белой лентой на шее.
Затем была гигантская санитарная комната, где ее платье было тщательно покрыто белой бумажной мантией для хранения.
Ее подвели к стулу с феном и косметикой, а женщина в белой рубашке наложила на лицо Бонни слишком толстый слой макияжа.
Пока фен раскачивался над головой Бонни, она тайком сняла уголком ткани так много косметики, как посмела.
Она не хотела выглядеть хорошо, чтобы быть проданной.
Когда она закончила, у нее были серебристые веки, легкий румянец, и бархатная, красная как роза помада, которую она не смогла вытереть.
после этого она просто сидела и расчесывала пальцами волосы, пока они не высохли, о чем со скрипом объявила старая машина
Следующая остановка была похожа день после Дня Благодарения в большом магазине обуви.
Более сильные или более решительные девушки отнимали обувь у своих более слабых сестер и, напялив ее на одну ногу, в следующую минуту начинали весь процесс с начала.
Бонни повезло.
Она видела маленькие черные ботинки с бледно-серебристой окантовкой и не спускала с них глаз, пока они переходили от одной девушки к другой, и когда кто-то отпросил, она их быстро схватила и примерила.
Она не знала, что бы она сделала, если бы они не подошли.
Но они подошли, и она отправилась к следующему пункту, чтобы получить помощника
Пока она сидела в ожидании, другие девушки пытались надушиться.
Бонни увидела, как девушки спрятали целых две бутыли в лиф платья, может они хотели продать их или отравиться ими.
Были и цветы.
Бонни уже чувствовала головокружение от духов и решила не брать их, но высокая женщина, не спросив разрешения приколола целую гирлянду фрезий к ее кудрям.
Последняя остановка была самой тяжелой.
На ней было никаких драгоценностей и она надела бы только один браслет к платью.
но ей дали два тонких прочных пластиковых браслета, каждый с номером, идентифицирующим личность, как ей сказали.
Браслеты раба.
И вот она помыта, одета, оклеймована, так что ее можно легко продать.
