Текст книги "Возвращение: Полночь (ЛП)"
Автор книги: Лиза Джейн Смит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 26 страниц)
Носильщие неуверенно подняла ее левую заднюю ногу и вытянула ее, пока не кослулась льда.
«Хорошо, Биратз! Сейчас!» – Елена кричала. Сейчас, если только Биратз сможет рвануть вперед…
Елена почувствовала возмущение под ногами. На несколько минут Елена подумала, что, возможно, Биратз провалилась под лед всеми четырмя ногами. Затем сильные колебания сменились на качение и внезапно, головокружительно, Елена поняла, что они победили.
«Теперь тихонько, тихо» – она звала животное, мягко щекоча ее палкой. И медленно, тяжело, Биратз двинулась вперед. Ее куполообразная голова опускалась все ниже и ниже, когда она шла, и на самом краю тумана она вновь провалилась, ломая лед. Но тут она лишь опустилась на несколько сантиметров до встречи с грязью.
Еще несколько шагов и они были на твердой земле. Елена сделала глубокий вдох, чтобы подавить крик, когда куполообразная голова носильщика тяжело опустилась, позволяя ей быстро и испуганно двинуться туда, где бивни были изогнуты друг на друга. Как-то она скользнула между ними и вскарабкалась на спину Биратз.
– Знаешь, бессмысленно было делать это, – сказал Дэймон где-то в тумане позади нее. – Рискуя собственной жизнью.
– Что ттты имеешь ввиду – ббессмысленно? – потребовала ответа Елена. Она не испугалась; она замерзла.
«Животные умрут в любом случае. Со следующим испытанием они не смогут справиться и даже если смогут, это не то место, где что-нито растет. Вместо быстрой и чистой смерти в воде, они будут голодать, медленно».
Елена не ответила; единственный ответ, который пришел ей в голову – «Почему ты не сказал мне об этом раньше?». Она перестала дрожать, что было хорошо, потому что минуту назад ее телу казалось, что она встряхивает саму себя.
Одежда, неясно подумала она. Вот в чем проблема. Конечно же, здесь на воздухе не могло быть так же холодно, как в той воде. Это одежда заставляла ее мерзнуть.
Она начала онемевшими пальцами снимать ее. Во-первых, она растегнула кожанную куртку. Здесь не было молнии: кнопки. Это было настоящей проблемой. Ее пальцы были как замороженные хот-доги и только номинально под ее руководством. Но так или иначе ей удалось растегнуть крепления и кожа упала на землю с приглушенным ударом, вместе с ней упал слой ее внутреннего меха. Запахло мокрым мехом. Теперь, теперь она должна -
Но она не смогла. Она ничего не могла сделать, потому что кто-то держал ее руки. Обжигая ее руки. Эти ладони были раздражающими, но по крайней мере, она знала, кому они принадлежали. Они были твердыми и очень нежными, но и очень сильными. Все это сводилось к тому, что это был Стефан.
Медленно, она подняла ее мокрую голову, чтобы попросить Стефан прекратить обжигать ее руки.
Но она не смогла. Потому что на теле Стефана была голова Деймона. Сейчас это было забавно. Она видела много вещей, которые вампиры могли делать, но они не обменивались головами.
– Стефан-Дэймон – пожалуйста, прекрати, – выдохнула она между истерическими смешками. – Больно. Слишком горячо!
«Горячо? Ты замерзаешь, понимаешь». Ловкие, обжигающие руки скользили по ее рукам, приподняли ее голову и терли ее щеки. Она позволила этому случиться, потому что было только одно чувство – голова принадлежала Деймону, но руки были Стефана. «Ты холодная, но ты не дрожишь?» – откуда-то произнес Деймон мрачно.
«Да, так что ты видишь, что я согрелась» – Елена не чувтвовала себя согретой. Она поняла, что все еще была в длинной меховой одежде, которая достигала ее колен под кожанными штанами. Она возилась с поясом.
«Ты не согрелась. У тебя начинается следующая стадия гипотермии. И если ты не высохнешь и не согреешься прямо сейчас, ты умрешь». Не грубо он повернул ее за подбородок, чтобы посмотреть в ее глаза. «Ты бредишь сейчас – ты можешь понять меня, Елена? Нам действительно нужно согреть тебя».
Тепло было понятием расплывчатым и далеким, как жизнь до встречи со Стефаном. Но в бреду она понимала. Это было нехорошо. Что делать с этим, кроме как смеяться?
«Хорошо, Елена, просто подожди минуту. Позволь мне найти…» В тоже миг он вернулся. Не достаточно быстро, чтобы остановить ее от снимания меха до талии, но достаточно, чтобы она не сняла ливчик.
«Здесь». Он снял влажную шерсть и обернул ее теплой и сухой, поверх ее ливчика.
Минуты или две спустя она начала дрожать.
– Это моя девочка, – сказал голос Дэймона. И продолжал:
– Не надо со мной бороться, Елена. Я пытаюсь спасти тебе жизнь. Вот и все. Я не собираюсь пытаться делать что-то еще. Даю тебе слово.
Елена была изумлена. Почему она должна думать, что Дэймон, – это, должно быть, Дэймон, решила она – захочет причинить ей вред?
Хотя иногда он мог быть таким ублюдком…
И он снимал с нее одежду.
Нет. Этого не могло произойти. Определенно нет. Особенно раз Стефан должен быть где-то поблизости.
Но сейчас Елена дрожала слишком сильно, чтобы говорить.
И теперь, когда на ней было лишь нижнее белье, он уложил ее на меховые одеяла и тщательно укутал. Елена не понимала ничего из того, что происходит, но и это не имело для нее никакого значения. Ее сознание блуждало где-то, наблюдая за происходящим без особого интереса.
Еще одно тело вкрадывалось под меховые одеяла, и это слегка привело ее в чувство. Мельком она увидела обнаженную грудь. И теплое, изящное тело скользнуло в импровизированный спальный мешок рядом с ней. Теплые, сильные руки обняли ее, плотно прижимая к телу.
Через пелену она неясно услышала голос Стефана.
– Какого черта ты делаешь?
Глава 30
«Раздевайся и ложись с другой стороны», – сказал Деймон. В его голосе не было ни злобы, ни приказа. Он коротко добавил: «Елена умирает».
Последние два слова, казалось, особенно поразили Стефана, хотя Елена и не смогла понять смысла сказанного. Стефан застыл, тяжело дыша, его глаза широко распахнулись. – Бонни и я собирали сено и топливо, и мы в порядке.
– Вы двигались и на вас сухая одежда, которая сохраняла тепло ваших тел. А она окунулась в ледяную воду, промокнув до нитки, и сидела неподвижно на открытом ветру. Я отправил другого носильщика срывать кору с сухостойных деревьев поблизости, чтобы развести огонь. А сейчас, черт возьми, Стефан, или ты дашь ей тепло своего тела, или я обращу ее.
– Н-н-н, – попыталась сказать Елена, но Стефан видимо не понял.
Дамон, тем не менее, ответил, – Не волнуйся. Он просто поможет согреть тебя с другой стороны. Никто не обратит тебя, по крайней мере, пока. Ради Бога, – добавил он, внезапно взрываясь, – ну и принца ты выбрала!
Голос Стефана был тих и напряжен, – Ты пытался создать вокруг нее оболочку тепла?
«Конечно я пытался, ты идиот! Никакая магия не работает за Зеркалом кроме телепатии».
У Елены отсутствовало чувство времени, что помогло бы оценить происходящее вокруг, но вдруг знакомое тело, прижалось к ней с другой стороны.
И где-то в глубине ее разума прозвучало: «Елена? Елена? С тобой все хорошо, Елена? Мне наплевать, если вы разыгрываете меня. На самом деле все в порядке, не так ли? Просто поговори со мной, любовь моя.
Но Елена была не в состоянии ответить.
Смутно до ее слуха долетали обрывки фраз, – Бонни… ложись сверху и… укрой нас и подоткни одеяла с обеих сторон.
Притупленные ощущения взбаламутили ее чувства: маленькое тело, почти невесомое, подобно толстому одеялу, укрывало ее сверху. Чьи-то рыдания, слезы, капающие на ее шею. И тепло с обеих сторон.
Я засыпаю вместе с котятами, подумала она в полудреме. Может быть, нам приснятся хорошие сны.
– Мне жаль, что мы не знаем, чем они занимаются, – сказала Мередит, расхаживая из угла в угол.
– Мне жаль, что они не знают, чем мы занимаемся, – уныло сказал Мэтт, с помощью скотча приклеивая листок-амулет на окно. И еще один.
– Знаете ли, мои дорогие, я снова слышала детский плач во сне прошлой ночью, – медленно сказала миссис Флауэрс.
Мередит повернулась и изумленно воскликнула, – Я тоже слышала! Казалось, звук доносился откуда-то с крыльца. Но я слишком устала и не стала вставать.
– Это может иметь большое значение, или вообще ничего не значить, – хмурясь, сказала миссис Флауэрс. Она кипятила водопроводную воду, собираясь приготовить чай. Электричество в доме было редким явлением. Мэтт и Сабер недавно вернулись из пансиона, куда они направились с целью забрать самый важный инструментарий миссис Флауэрс – ее травы для чая, настоев, компрессов и припарок.
Мэтт не решился рассказать миссис Флауэрс о состоянии пансиона, или о том, что дом заполонили личинки малахов. Он обнаружил их не только в гараже, но и в гостиной и в кухне. И не было больше третьего этажа, да и от второго немного осталось.
Единственное, что порадовало его, он не столкнулся с Шиничи.
– Я не думаю, что это был сон или галлюцинация, возможно, там действительно был ребенок, – сказала Мередит.
– Ночью, один? Скорее это был один из зомби Шиничи, – возразил Мэтт.
– Возможно. Но не обязательно. Миссис Флауэрс, вы можете припомнить, когда именно вы слышите плач? Глубокой ночью или ближе к утру?
– Дай подумать, дорогая. Мне кажется, что я слышу это всякий раз как просыпаюсь, а пожилые люди просыпаются довольно часто.
– Я обычно слышу это ближе к утру, но мне, как правило, первые несколько часов не снятся сны, и я рано просыпаюсь.
Миссис Флауэрс повернулась к Мэтту, – Ну а ты, Мэтт, дорогой? Ты когда-нибудь слышал звуки, похожие на плач?
Мэтт, который намеренно загрузил себя работой в эти дни, в надежде получить непрерывный шестичасовой сон, сказал, – Я слышал порывы ветра, похожие на стенания и рыдания, приблизительно около полуночи.
– Похоже, мои дорогие, у нас появился ночной призрак, – спокойно сказала миссис Флауэрс, разливая чай по кружкам.
Мэтт с тревогой взглянул на Мередит… но Мередит не знала миссис Флауэрс так хорошо, как он.
– Вы ведь на самом деле не думаете, что это призрак, – тотчас произнес он.
– Нет, я не знаю. Мама не сказала ни слова об этом, и кому же это твой дом, Мэтт, дорогой. Надеюсь, что в истории этом дома нет ужасных убийств или отвратительных тайн. Позволь мне посмотреть… Она закрыла глаза, позволив Мэтту и Мередит пить свой чай. Потом она открыла глаза и улыбнулась, явно сбитая с толку.
– Мама сказала: «разыщите в доме вашего призрака. И слушайте хорошенько, что он будет говорить».
– Хорошо, – сказал Мэтт с бесстрастным лицом, – Так как это мой дом, полагаю, искать придется мне. Но когда? Я должен поставить будильник?
– Думаю, будет проще, если мы станем дежурить поочереди, – предложила миссис Флауэрс.
– Хорошо, – незамедлительно согласилась Мередит, – Я возьму средние часы с полуночи до четырех, Мэтт может дежурить первым, миссис Флауэрс, вы можете дежурить рано утром и вздремнуть после обеда, если вы не против.
Мэтт почувствовал себя неловко. – Почему бы нам просто не разделить пополам, вы обе возьмете себе одно дежурство? А другое возьму я.
– Потому что, дорогой Мэтт, – сказала Мередит, – мы не хотим, чтобы ты обращался с нами, как с «дамами». И не спорь, – добавила она, приподнимая боевой посох, – поскольку я вооружена.
Что-то сотрясало комнату. Сотрясая Мэтта вместе с ней. Все еще в полудреме, он сунул руку под подушку и достал револьвер. Чья-то рука перехватила его, и Мэтт услышал голос.
«Мэтт! Это я, Мередит! Ты проснулся?»
Все еще не отошедший ото сна, Мэтт потянулся к лампе, чтобы включить свет. И снова сильные тонкие холодные пальцы помешали ему сделать это.
– Нет электричества, – прошептала Мередит, – Плач еле слышен, но пойдем туда, где ты сможешь услышать.
От этих слов Мэтт окончательно проснулся и спросил, – Что, прямо сейчас?
«Прямо сейчас»
Мэтт, стараясь идти как можно тише, следовал за Мередит по темному коридору. Они спустились по лестнице и вошли в гостиную.
«Тсс!» – предупредила Мередит. «Слушай».
Мэтт прислушался. Он услышал рыдания, и возможно даже слова, но этот голос не казался ему призрачным. Он приложил ухо к стене и снова прислушался. Плач стал громче.
«У нас есть фонарь?» – спросил Мэтт.
– Я меня есть два, мои дорогие. Но полночь очень опасное время, – произнесла миссис Флауэрс, тенью скользнув из темноты.
– Пожалуйста, принесите фонарики, – сказал Мэтт, – Я не думаю, что наш призрак неземного происхождения. Кстати, который час?
– Примерно без двадцати час, – ответила Мередит, – Но почему ты так считаешь?
– Потому что, он живет в нашем подвале, – сказал Мэтт, – Скорее всего это Коул Рис. Парнишка, который съел свою морскую свинку.
Десять минут спустя, с палкой, двумя фонарями и саблей, они поймали своего призрака.
– У меня не было плохих намерений, – рыдал Коул, когда они заманили его наверх, пообещав конфеты и «волшебный» чай, что поможет ему уснуть.
– Я не причинил никакого вреда, честно, – сказал он и подавился, с жадностью уплетая один за другим шоколадные батончики Херши из их неприкосновенного запаса. – Я боюсь, что он во мне. После того, как ты прилепил на меня тот стикер, я больше не слышал его голос в своей голове. А затем вы приехали сюда, – он жестом показал на дом Мэтта, – и у вас были амулеты, и я решил, что будет лучше остаться в них. Или это может случиться в мою Последнюю Полночь тоже.
Он был болтлив. Но что-то в последних словах Коула заставило Мэтта спросить, – Что ты имеешь в виду, говоря… «в твою Последнюю Полночь тоже»?
Коул посмотрел на него в ужасе. Ободок размазанного шоколада вокруг рта Коула заставил Мэтта вспомнить последнюю встречу с мальчиком.
– Вы ведь знаете? – Коул запнулся, – О полуночи? Обратный отсчет? Двенадцать дней до Последней Полуночи? Одиннадцать дней до Последней Полуночи? И сейчас… сегодня вечером один день до Последней Полуночи… – он снова зарыдал, не перестая жевать. Было ясно, что он голодал.
– Но что произойдет в Последнюю Полночь? – спросила Мередит.
– Вы ведь знаете? Это время когда… вы знаете. – Коул умолк, раздраженный. Казалось, он думал, что они проверяют его.
Мэтт положил руки на плечи Коула, испытав неподдельный ужас, когда его пальцы коснулись исхудалых плеч. Ребенок действительно голодал, подумал он, прощая Коулу все батончики Херши. Он посмотрел на миссис Флауэрс, и она, поймав его многозначительный взгляд, немедленно направилась в кухню.
Но Коул не отвечал, а лишь бормотал что-то бессвязно. Мэтт заставил себя сильнее сжать костлявые плечи мальчика.
«Коул, говори громче! Что такое Последняя Полночь?»
– Именно тогда… все дети… Они дождутся и в полночь… они возьмут ножи или пистолеты. И мы пойдем в комнаты наших родителей, пока они спят, и… – Коул снова умолк сломленный, но Мэтт заметил, как он запинался, произнося слова «мы» и «наших».
Мередит произнесла своим спокойным, ровным голосом. «Дети убьют своих родителей, не так ли?»
– Он показал нам, куда и как нанести удар. Или если есть пистолет…
Но Мэтт услышал достаточно. – Ты можешь остаться… в подвале, – сказал он. – Вот, возьми амулеты и воспользуйся ими, если почувствуешь, что тебе угрожает опасность. – Он дал Коулу упаковку стикеров-амулетов.
– Только не бойся, – добавила Мередит, когда миссис Флауэрс вошла комнату с тарелкой жареного картофеля с сосисками для Коула. В любое другое время этот аромат заставил бы Мэтта почувствовать себя голодным.
– Здесь творится то же самое, что и на островке в Японии, – сказал он. – Шиничи и Мисао сделали это однажды, и они собираются проделать это снова.
– Время уходит. Фактически уже наступили сутки Последней Полночи, сейчас почти половина второго, – сказала Мередит, – и у нас осталось меньше, чем двадцать четыре часа. Мы должны либо покинуть Феллс Черч, либо что-то сделать, чтобы противостоять этому.
– Противостоять? Без Елены, Дамона или Стефана? – спросил Мэтт. – Нас убьют. Вспомни об участи шерифа Моссберга.
– Но у него не было этого, – сказала Мередит, она подбросила вверх боевой посох, и, ловко поймав его, отложила в сторону.
Мэтт покачал головой. «Шиничи все равно убьет тебя. Или какой-нибудь малыш, с полуавтоматом из папиного шкафа».
«Мы должны что-то сделать».
Мэтт серьезно задумался. Мысли мельтешили в мозгу, в поисках решения. Наконец он сказал, опустив голову, – Из пансиона я принес не только травы, но и звездный шар Мисао.
– Ты шутишь. Неужели Шиничи не нашел его?
– Нет. И, возможно, мы сможем как-то использовать его.
Мэтт посмотрел на Мередит, а она – на миссис Флауэрс. И миссис Флауэрс сказала, – Как насчет того, чтобы разлить содержимое шара в различных районах Феллс Черч? Немного здесь, немного там? Это может стать приглашением для Могущественных Сил, предотвратив уничтожение города. И, может быть, привлечет внимание.
Мередит ответила, «Это точная причина, по которой мы хотим заполучить звездные шары Шиничи и Мисао в первую очередь. По легенде звездные шары могут контролировать их владельцев».
– Это могут быть старые способы мышления, но я согласен, – сказал Мэтт.
«Тогда давайте сделаем это прямо сейчас». – сказала Мередит.
Мередит и миссис Флауэрс ожидали возвращения Мэтта. Он вернулся со звездным шаром Мисао, которой был почти пуст, всего лишь немного жидкости на дне.
«После Последней Полуночи она собирается наполнить его до краев энергией новых жизней, которые она заберет» – сказала Мередит.
– Ну, у нее не будет такой возможности, – решительно сказал Мэтт. – Когда мы закончим, мы уничтожим его.
– Нужно спешить, – добавила Мередит, – Нам понадобится оружие: что-нибудь серебрянное, длинное и тяжелое, как кочерга. Маленьким зомби Шиничи мало не покажется, и кто знает, кто еще на его стороне?»
Глава 31
Елена проснулась, чувствуя тяжесть и тесноту. Но это было не удивительно. Казалось трое других людей были сверху на ней.
Елена? Ты слышишь меня?
Стефан?
«Да! Ты очнулась?»
«У меня все тело затекло… и мне жарко».
Еще один голос вмешался в ментальный диалог. «Просто дай нам немного времени». Елена почувствовала, что Дамон отодвинулся от нее и на его место скатилась Бонни.
Но Стефан напротив, прижался к ней еще сильнее. «Елена, мне очень жаль. Я даже не понял, что ты была на волосок от смерти. Спасибо господу за Дамона. Сможешь ли ты простить меня?»
Несмотря на жару, Елена придвинулась ближе к Стефану. «Если ты сможешь простить меня за то, что я подвергла опасности всю группу. Это ведь так?»
Я не знаю. Мне все равно. Все что я знаю – это то, что я люблю тебя.
Спустя несколько минут проснулась Бонни и невнятно воскликнула, – Эй! Что ты делаешь в моей постели?
– Пытаюсь выбраться из нее, – ответила Елена, приложив усилия, она перевернулась и встала. Мир раскачивало. Елена шла вихляющей походкой, задевая все вокруг. Но Стефан всегда был поблизости, поддерживая ее, когда она начинала падать. Он помог ей одеться, не заставляя чувствовать себя ребенком. Он просмотрел содержимое ее рюкзака, который, к счастью, не утонул, и переложил все тяжелые вещи в свой рюкзак.
Перекусив, Елена почувствовала себя намного лучше, и наблюдала за носильщиками, двумя носильщиками, добывающими себе пропитание. Как они, вытягивая свои большие двойные хоботы, срывают кору с бесплодных деревьев, или зарываются хоботами глубоко в снег в поисках сухой травы. Они явно не собирались умирать в ближайщее время.
Елена осознавала, что все наблюдают за ней, пытаясь оценить, способна ли она сегодня отправиться в путь. Она торопливо допила чай, стараясь, чтобы окружающие не заметили, как сильно дрожат ее руки. Когда дрожь в руках немного унялась, она спросила своим самым веселым голосом, – Итак, что теперь?
Как ты себя чувствуешь? – спросил ее Стефан.
– Небольшая слабость, но скоро все пройдет. Полагаю, все ожидают, что у меня разовьется пневмония, но я даже не кашляю.
Дамон, бросив на Стефана тяжелый мимолетный взгляд из-под полуопущенных век, взял ее руки в свои, и уставился на нее. Она не смогла, она не посмела посмотреть ему в глаза. Поэтому она сосредоточила свой взгляд на Стефане, чей взгляд был утешающим.
Наконец Дамон резко уронил руки Елены. – Я чуть не опоздал. Ты должен знать, как близка она была к смерти, – добавил он, обращаясь Стефану. – Она издавала неясные звуки, из носа текло так, что куртка блестела.
Стефан выглядел так, словно собирался ударить Дамона, но Елена коснулась его руки, успокаивая. – Я здорова, – сказала она, – Это значит, что два голоса за меня, продолжающую спасать Феллс Черч.
«Я всегда верил в тебя,»-сказал Стефан. «Если ты думаешь что можешь идти дальше, ты можешь идти дальше».
Бонни всхлипнула. – Только больше не испытывай судьбу, хорошо? – сказала она, – Ты напугала меня.
– Я, правда, очень сожалею, – сказала Елена мягко, ощущая пустоту из-за отсутствия Мередит. Они сейчас обе нуждались в ней. – Ну что, продолжим? И куда нам идти? Я запуталась.
– Думаю, мы просто пойдем, стараясь идти по прямой. Дальше тропа сужается, и кто знает, какие еще испытания поджидают нас? – сказал Дамон.
Тропа была узкой и туманной. Как и раньше, все началось с легкой пелены, а закончилось тем, что туман стал непроглядным. Елена позволила Стефану, с его кошачьими рефлексами, идти впереди нее, а сама держалась за его рюкзак. Позади нее шла Бонни, цепляясь, как заусенец. И в тот момент, когда Елена подумала, что сейчас закричит, если ей придется и дальше путешествовать в этом тумане, пелена начала рассеиваться.
Они были почти на вершине какой-то горы.
Елена побежала вслед за Бонни, которая устремилась вперед, стараясь побыстрее выбраться из тумана. Елена двигалась достаточно быстро, и успела ухватить Бонни за рюкзак и потянуть ее обратно, прежде чем Бони упала бы в пропасть.
– Ни за что! – закричала Бонни, создавая протестующее эхо. – Ничего не выйдет, я и шага не сделаю на это!
Это – было крайне неустойчивым мостом, перекинутым через пропасть.
Края пропасти были покрыты ослепительно белым слоем льда, но когда Елена, держась за обледенелые металлические столбы моста, немного наклонилась, она заметила у самого основания голубые и зеленые ледники. Порыв холодного ветра ударил ей в лицо.
Пролом, между этой частью мира и той, что раскинулась прямо перед ними, был длиной около ста ярдов.
Оторвав себя от созерцания туманных глубин, Елена осмотрела узкий мост, сделанный из деревянных планок. Ширина моста позволяла пройти только одному человеку. Основой конструкции служили канаты, которые тянулись через всю пропасть и крепились к металлическим столбам, утопленным в бесплодную, ледяную скалу.
Он так величественно устремлялся вниз, а потом поднимался снова, что смотреть на это было своего рода небольшим захватывающим аттракционом. Единственной проблемой было то, что здесь не было ни ремней безопасности, ни сидений, ни двух поручней, ни инструктора в униформе, говорящего «Всегда держите руки и ноги внутри аттакциона!» Единственной опорой служил натянутый слева тонкий канат, сплетенный из лиан.
– Послушайте, – тихо сказал Стефан, но в голосе чувствовалось напряженность, Елена впервые слышала подобную интонацию в его голосе, – мы можем держаться друг за друга. Мы пойдем один за другим, очень медленно…
– НЕЕЕТ! – завопила Бонни, добавив к этому звуку телепатический вопль, чем чуть не оглушила Елену. – Нет, нет, нет, нет, НЕТ! Вы не понимаете! Я не смогу СДЕЛАТЬ ЭТО! – кричала она, бросив рюкзак.
Потом началась истерика, Бонни ревела и безудержно смеялась. У Елены возникло желание плеснуть ей воды в лицо. Но еще больше ей хотелось броситься к Бонни с воплем, «И я не могу! Это безумие!» Но что толку?
Спустя несколько минут Дамон спокойно разговаривал с Бонни, не обращая внимания на слезы. Стефан ходил кругами. Елена пыталась придумать План A, а маленький голос скандировал в ее голове: Вы не можете сделать это, Вы не можете сделать это, Вы не можете сделать это.
Это была всего лишь фобия. Они вероятно могли бы, избавить Бонни от нее, если бы в запасе у них был год или два.
Стефан, в одной из своих круговых прогулок, проходя около Елены, спросил, – А что касательно твоего отношения к высоте, любовь моя?
Елена, нацепив на лицо маску храбрости, сказала, – Не знаю. Думаю, что справлюсь.
Стефан выглядел довольным. «Чтобы сохранить твой родной город».
– Да… и мне жаль, что здесь ничего не действует. Я могла бы попытаться использовать свои Крылья для полета, но я не могу их контролировать…
«Любая магия здесь не доступна» голос Стефана прозвучал в ее голове.
«Кроме телепатии. Ты ведь тоже слышишь меня?»
Решение пришло к ним одновременно, Елена увидела, как идея озаряет лицо Стефана, как раз когда начала говорить.
– Влияние! Заставь Бонни думать, что она канатоходец, недавно прошедший обучение. Только не делай ее слишком игривой, чтобы она не отрывалась от остальных!
С сияющиим лицом Стефан выглядел… слишком хорошо. Он подхватил ее и закружился, словно она ничего не весила, а потом взял ее на руки и поцеловал.
И целовал.
И целовал, пока Елена не почувствовала, как душа ее наполняется неземным блаженством.
Им не стоило проявлять свои чувства на глазах у Дамона. Но эйфория затуманила рассудок Елены, ею управляли эмоции.
Ни Стефан, ни Елена не стремились глубоко проникнуть в сознания друг друга. Но телепатия была единственной магией доступной им сейчас. Их единение было настолько прекрасным, что позволило на мгновение забыться в объятиях друг друга, смеясь и испытывая трепет от пронизывающих их электрических вспышек. Внезапно все тело Елена содрогнулось, как от удара.
И это заставило ее выскользнуть из объятий Стефана, но было слишком поздно. Слишком долго они были поглощены друг другом, сердце Елены сжалось от страха. Она кожей ощутила прикованный к ней пристальный взгляд Дамона. И ей едва хватило сил прошептать, – Ты сообщишь им?
– Да, – мягко ответил Стефан. – Я скажу им. – Но он не двинулся с места, пока Елена не повернулась спиной к Бонни и Дамону.
Потом она украдкой взглянула через плечо и стала слушать.
Стефан, присел рядом с рыдающей девочкой и сказал, – Бонни, ты можешь посмотреть на меня? Это все, о чем я прошу. Ты не должна идти через мост, если ты не хочешь. Ты можешь продолжать плакать, но просто постарайся посмотреть мне в глаза.
Ты можешь сделать это? Хорошо. Теперь… – его голос и даже лицо мастерски изменились, становясь более решительными, гипнотизирующими. – Ты ведь не боишься высоты, не так ли? Ты акробат, который, не дрогнув, пройдет по канату, натянутому над Великим Каньоном.
Ты самая талантливая в своей семье Летающих МакКаллогов, а они самые лучшие в мире. И прямо сейчас ты размышляешь, следует ли пересечь тот деревянный мост. Если да, то веди нас. Будь нашим лидером.
Слушая Стефана, выражение лица Бонни стало медленно меняться. Она смотрела на Стефана, широко распахнув глаза, но создавалось впечатление, что она внимательно прислушивается к чему-то в своей собственной голове. И когда Стефан закончил говорить, она вскочила на ноги и посмотрела на мост.
– Отлично, идем! – воскрикнула она, подбирая рюкзак, в то время как Елена провожала ее изумленным взглядом.
– Ты в состоянии сделать это? – спросил Стефан, глядя на Елену. – Мы позволим Бонни идти первой, с ней ничего не случится, она не упадет. Я пойду за ней. Елена пойдет позади меня, держась за ремень, и я рассчитываю на тебя, Дамон, поддерживай ее. Особенно, если она начнет терять сознание.
– Я поддержу ее, – сказал Дамон спокойно. Елена уже хотела попросить Стефана, чтобы он Повлиял и на нее тоже, но события развивались очень быстро. Бонни уже была на мосту, но вернулась, когда Стефан позвал ее обратно. Стефан смотрел через плечо на Елену, говоря, – Ты сможешь покрепче ухватиться? – Дамон позади Елены, положив сильную руку ей на плечо, сказал, – Смотри только вперед, и не смотри вниз. Не волнуйся, если что, я тебя поймаю.
Однако этот деревянный мост был такой непрочный, и Елена поймала себя на том, что смотрит вниз, желудок ее опустился, и она почувствовала пустоту под ложечкой. Она мертвой хваткой вцепилась в ремень Стефана одной рукой, а другой – в канат.
Они подошли к месту, где не хватало одной дощечки, и две другие, окружающие пустоту, выглядели расшатанными, готовые отвалиться в любой момент.
– Осторожнее с ними! – смеясь, сказала Бонни и перепрыгнула через опасное место.
Стефан, не наступая на первую рискованную дощечку, поставил ногу на следующую.
И раздался треск!
Елена не закричала – она онемела. Она ослепла. Этот звук заставил ее закрыть глаза.
И она оцепенела. Не могла пошевелить ни рукой. Ни, тем более, ногой.
Она ощутила руки Дамона на своей талии. Обе. Ей хотелось опереться на него, чтобы он поддержал ее, как и много раз прежде.
Но Дамон нашептывал ее какие-то слова, как заклинания, благодаря которым ее ноги перестали судорожно дрожать и даже ее быстрое дыхание, из-за которого она могла потерять сознание, замедлилось. Как только Дамон помог ее подняться, руки Стефана обвились вокруг нее, и на мгновение она оказалась в надежных объятьях их обоих. А затем Стефан перенес ее через пролом и ее ноги коснулись твердой опоры.
Инстинкты Елены требовали уцепиться за Стефана, словно коала, но разум говорил «нет». Это может закончиться падением в пропасть. Где-то глубоко внутри себя, она не знала где именно, она нашла мужество, чтобы уверенно встать на ноги и ухватиться за канат.
Она подняла голову и прошептала так громко, как смогла, – Пойдем. Дамону необходимо пространство для маневра.
– Да, – прошептал ей в ответ Стефан. Но прежде чем он отвернулся и шагнул в направлении нетерпеливой Бонни, он легким покровительственным поцелуем коснулся лба Елены.
Позади себя Елена услышала, или скорее почувствовала, как Дамон с кошачьей ловкостью перемахнул через пролом.
Елена подняла глаза и смотрела на затылок Стефана. Она не могла осмыслить бурю эмоций, переполняющих ее сейчас: любовь, страх, трепет, волнение, и, конечно, благодарность, все сразу.
Она не осмеливалась повернуться и посмотреть на Дамона, но она испытывала теже чувства по отношению к нему.
– Еще несколько шагов, – настойчиво повторял он, – Еще несколько шагов.
Спустя вечность они стояли на твердой земле, обнаружив неподалеку средних размеров пещеру, и Елена упала на колени. Она была измучена и слаба, но она попыталась поблагодарить Дамона, когда он проходил мимо нее по заснеженой горной тропе.
– Ты была на моем пути, – грубо ответил он, и голос его был подобен холодному ветеру. – Если бы ты начала падать, то, возможно, перевернула бы мост. А у меня сегодня, как оказалось, не было намерения умирать.
– Что ты сказал ей? Что ты только что сказал? – подбегая к ним, спросил Стефан, до этого момента, находящийся довольно далеко, чтобы услышать их разговор, – Что он тебе сказал?
Дамон, исследующий свою ладонь на предмет колючек, не поднимая глаз, произнес, – Я сказал ей правду, только и всего. Она – ноль, она провалила два испытания. Давайте надеяться, что до сих пор вы справлялись и вам будет позволено войти в Сторожку. Потому что если смотреть беспристрастно, становиться ясно, что мы провалили испытания. Или следует сказать, один из нас провалил?
