Текст книги "Моя нелюбимая девочка (СИ)"

Автор книги: Лия Султан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

Аслан все прекрасно понимает. Держу пари, он не думал, что я соскочу с иглы так быстро. Ведь впереди были еще две недели. И он выбирает совсем другую тактику.

–Ирада, я предупреждал тебя, что это ненадолго? Говорил, что между нами не может быть серьезных отношений? – цедит сквозь зубы, сильно надавливая на плечи. – Каждый получил, что хотел.

–Ты прав, Аслан – поворачиваю голову и с вызовом смотрю на него. Его слова меня задели, ведь этой ночью он не услышал самого главного. Аслан не увидит моих слез, я поплачу потом. Но я сейчас раню его больнее. – Каждый получил, что хотел. Ты – свежую кровь. А я…– усмехаюсь ему в лицо. – Мне просто нравилось спать с тобой. Поэтому не думай, что ты особенный. Сорвал цветок – молодец. Теперь дай дорогу молодым!

–Ты что несешь, девочка? – дернув на себя, рычит. – Ты что надумала?

И правда, что я несу ему назло? Ведь я люблю его так сильно, безнадежно, безответно. Мой первый и единственный. И никто кроме него мне не нужен. Вот только ему все равно. А гневается лишь от того, что я его мужское эго задела.

–Я надумала жить, как раньше. Так, как жила до тебя. Весело, со своими планами и целями, со своими желаниями и мечтами. Я хотя бы буду жить, а не любить того, кто меня никогда не полюбит. И не буду ставить собственную жизнь на паузу и упиваться своей фантомной болью, пока этот человек строит семью, рожает детей и делает новых. Каждый ведь выбирает по себе. Да, Аслан?

–Что ты сказала? – цедит сквозь зубы, сжимая мои запястья, а до меня только спустя несколько секунд доходит, какую страшную ошибку я совершила, признавшись, что люблю его.

–Я не буду повторять, – чеканю я. – Отпусти меня. Дай мне просто уйти. Это что так трудно?

Наблюдаю за тем, как двигаются под кожей желваки и дергается кадык. Прижаться бы нему в последний раз и коснуться губ на прощание…но я этого не сделаю. Он словно вновь читает мои мысли и сам делает то, о чем я только подумала. Обнимает, целует, даже несмотря на мое сопротивление.

–Не надо, – отстраняюсь и упираюсь ладонями в его мощную грудь. – Не целуй.

–Прости меня, – перехватив инициативу, кладет пальцы на мои щеки. – Прости. Я не хотел, чтобы тебе было больно. Ты – лучшее, что со мной случилось за долгие годы. Ты всегда будешь для меня самой дорогой девочкой.

–Поправочка, Аслан, – улыбаюсь сквозь адскую боль. – Твоей нелюбимой девочкой. Ты быстро забудешь и найдешь мне замену, разве нет? Ты же так и делал с остальными? С Милой и прочими? Ты просто больше не звони и не приезжай. Хорошо?

–Ирада...

–Отпусти. Просто дай мне возможность отвыкнуть. В конце концов я сама согласилась на секс без обязательств.

–Нет.

–Да. Дай мне уйти, пожалуйста, – умоляю я.

Сжимаю его запястья и смотрю с тоской в любимые глаза.

–Спасибо тебе за все, Аслан. Будь счастлив.

Держит в тисках совсем недолго и, поняв, что я все решила окончательно, выпускает из рук. Становится одновременно легко и неимоверно тяжело от дарованной свободы. Вдыхаю полной грудью и ускоряю шаг, чтоб только быть подальше от не го.

На аллее все также пусто, солнце прячется то за белыми облаками, то вновь гоняет зайчиков по изумрудным листьям. В городе душно, как перед грозой. А я бегу, сломя голову, от любви, которой не было. Оказавшись у проезжей части, оборачиваюсь и вглядываюсь в одинокий силуэт вдалеке. Аслан все еще стоит на аллее под высоким деревом. И я понимаю, что вижу его в последний раз.

Глава 21. Я сама

Ирада

Любить безответно так больно!

Любить безответно печально.

Ты душу подаришь невольно

Кому не нужна изначально.

А он оценить не сумеет,

Забрав твоё тело и душу,

Тебя он теплом не согреет,

Покой твой навеки нарушив.

Беги от него, что есть силы,

Забудь про него, умоляю!

Но... сердце о нём не забыло,

Любовью к нему истекая...

Галина Масалыгина

Кое-как захожу домой, закрываю дверь на замок, разуваюсь, бросаю сумку на пол и иду вдоль стены, ведя по ней ладонью. Другой рукой держусь за живот – болит от слез. Внутри такой сильный спазм, что кажется, меня сейчас разорвет на куски.

Бью по выключателю и вхожу в ванную. Ставлю заглушку на дно, выкручиваю краны, набираю воду. Это лучше, чем валяться в постели и кричать в подушку, потому что теплая ванна всегда меня успокаивала.

Раздеваюсь до гола, распускаю волосы и смотрю на свое отражение в прямоугольном зеркале. Я совсем не такая, как она, мне с ней даже рядом не встать. Чем она заслужила его любовь? Как проникла в его сердце? Почему, несмотря на то, что она – чужая женщина, он все еще смотрит на нее с обожанием? Я тоже хотела, чтобы он полюбил, ловила его восхищенные взгляды, каждый раз, когда стояла перед ним обнаженная и позже таяла в его руках. Горькая правда в том, что он любил мое тело, но не разглядел душу.

Сажусь на бортик, смотрю, как шумно льется вода, вспоминаю все, что мы сказали друг другу меньше часа назад. Слезы текут рекой и мне хочется выть, чтобы не болело так сильно. Отпустив себя и вцепившись обеими руками в бортики, я поджимаю губы и просто мычу, раскачиваясь вперед-назад. Я сама виновата. Я знала, на что шла, когда приехала к нему перед бурей. Я хотела этого также, как и он. Очень хотела. Я надеялась, что огонь в его глазах скоро разгорится еще больше и он впустит меня в свое сердце. Оказалось, оно уже давно занято.

Когда ванна наполняется, я ставлю на дно сначала одну ногу, затем другую. Горячая вода обжигает и приводит в чувство. Ложусь, кладу голову на мягкий подголовник, который заказала на “Вайлдбериз”. Смотрю в потолок и судорожно вздыхаю, не давая новой порции слез выйти наружу. Хочу освободить разум от мыслей о нем, но не получается. Аслан засел в голове и подсовывает самые яркие воспоминания о нас, начиная с самого первого, когда он вытащил меня из воды.

Я снова вижу, как он стоит передо мной на пляже и внимательно разглядывает. Кажется, я уже тогда влюбилась в него.

– Как ты, русалка?

-Хорошо, спасибо большое.

-Не за что. Только больше так не делай, девочка.

-Я не девочка.

-Хорошо, не девочка. Откуда ты?

А потом мы столкнулись в торговом центре.

-Я хотела спросить, как я могу отдать вам деньги?

-Какие деньги?

-Вы вчера закрыли мой счёт в больнице. Там больше 600 долларов.

-О Господи. Не такие большие деньги.

Я уехала, он остался. Разве я могла подумать, что вскоре мы встретимся вновь? Правда, обстоятельства были странными и он был жутко мной не доволен.

-Я не понимаю, почему вы злитесь?

-Потому что мне не нравится, когда из меня делают дурака.

-Никто и не собирался.

А позже, когда я пришла просить за подругу, он сидел в VIP-кабинке ресторана, курил кальян и мастерски выпускал белые кольца из дыма. Я еще тогда подумала, что он прекрасный дьявол.

-Я хотела попросить об одолжении.

-Ты же говорила, что не любишь быть должной.

-Я помню, что и так должна вам денег и готова прямо сейчас все вернуть. Но я прошу не за себя. Для общего дела.

-Так-то мне все равно на других. И деньги твои мне не нужны.

-А что нужно?

-Садись. Ну давай, удиви меня.

Мы встретились еще раз на 9 мая в парке. Он подвез домой, а Нафиса выронила заколку в его машине. Все ведь случилось именно из-за этих вишенок, ведь так? А потом город накрыла большая черная туча, началась буря. Под гром, молнию и ливень он впервые поцеловал меня и дал мне возможность сбежать. А я сама осталась.

-Ирада, я уеду через месяц, – шептал он, еле дыша.

-Я знаю.

-Уеду и больше не вернусь. Я не строю серьезных отношений и ни с кем не встречаюсь. Поэтому даю тебе возможность уйти.

-Я поняла. Я готова.

А после были две самые счастливые недели в моей жизни. Когда я была только его девочкой.

-Какая же ты охуенная, малышка!

-Да…Асалан…Да.

-Не больно, милая?

-Нет…Уже нет.

-Черт, малыш! Зачем? Зачем ты пришла ко мне?

Затем, что сама этого хотела.

Закрываю глаза и вижу будто со стороны наши тела на смятых простынях. Мне кажется, я даже все еще ощущаю его прикосновения и поцелуи на влажной коже. Не в силах избавиться от навязчивых видений, резко погружаюсь в воду и считаю про себя до десяти, потом двадцати, тридцати. Хочу вынырнуть и снова оказаться на ночном пляже Дубая живой и невредимой. И чтобы он меня не спасал.

***

Сквозь сон слышу, как в дверь настойчиво звонят. Еле-еле открыв глаза, понимаю, что заснула в халате и с мокрыми волосами, прилипшими к лицу. Как заснула – не помню. Мне отчего-то холодно, и я растираю плечи и сильнее кутаюсь. Голова кружится, в ногах тяжесть, а тело страшно ломит, поэтому дойти до прихожей для меня подвиг. Не спросив кто там, открываю дверь и натыкаюсь на возмущенную Сабину.

–Ирада! Ты почему трубку не берешь? Я тебе звоню второй час! – наезжает сестра, переступая через порог.

–Саба, ты что здесь делаешь? – обнимаю себя за плечи и щурюсь.

–Я приехала, потому что ты не отвечала! Нариман все равно уехал помогать брату – у него машина заглохла на дороге. А я к тебе рванула. Что с тобой? – Сабина всматривается в мое лицо и все понимает. – Ирада…

Срываюсь, начинаю плакать и протягиваю к ней руки, чтоб обняла. Она прижимает меня к себе без слов. Положив голову на ее плечо, рыдаю, как ребенок и слышу мягкий, ласковый голос:

–Ирада, солнышко, все будет хорошо. Моя дорогая девочка. Что он тебе сделал? Я его убью.

–Он ничего не сделал, – всхлипываю. – Я сама виновата. Я все сделала сама. Сама полюбила его, сама отдалась. Он предупреждал, что уедет и это просто интрижка. Я думала, она перерастет во что-то большее.

–Маленькая, ну что ты! – отстранившись, сестра берет мое лицо в ладони. – Аллах! Да ты же вся горишь! Ну-ка быстро в постель.

Сабина помогает мне дойти до спальни и лечь в кровать. Меня знобит, зуб на зуб не попадает, из чего я делаю вывод, что продуло в кабинете Зары – она же включала кондиционер. Силы на исходе, глаза режет даже в полумраке, при включенном ночнике. Сабина суетится вокруг меня и укрывает одеялом.

–Я принесу парацетомол.

Мне кажется, ее нет очень долго, или это мое воспаленное сознание искажает реальность. Когда Сабина, наконец, приходит, она склоняется и требует, чтобы я открыла рот. Сама кладет мне на кончик языка гадкую таблетку и подносит к губам стакан воды.

–Все пей! До дна! – командует она.

Слушаюсь ее, как маму когда-то.

–Вот молодец. Теперь ложись и постарайся заснуть.

–Саба, ты иди. Я сама, – вытягиваюсь на кровати и тяну на себя одеяло. Вы же хотели сегодня с Нариманом побыть вдвоем.

–Побыть вдвоем мы еще успеем. Я останусь на ночь здесь. У тебя жар.

Прикрыв веки, жду, когда лекарство начнет действовать. Сестра садится рядом и кладет бокал на тумбочку. Чувствую ее пальцы в своих влажных волосах. Сабина ласково проводит ладонью по голове, гладит горячий лоб.

–Не уходи, Саба. Полежи со мной, пожалуйста, – прошу ее, открыв глаза.

–Хорошо, солнышко.

Сабина обходит кровать и ложится рядом. Поворачиваемся друг к другу и я несколько секунд вглядываюсь в ее прекрасное, свежее лицо. Как же любовь красит человека. Особенно, когда любишь не только ты, но и тебя.

–Ты была права во всем. Ты предупреждала, что потом будет больно и вот…это случилось.

Одинокая слезинка стекает по щеке, и сестра, смахнув ее пальцем, обнимает меня.

–Я не хотела, чтобы тебе сделали больно. Разве ты мало страдала? – шепчет Сабина.

–Страдать от безответной любви и от того, что не можешь ходить – разные вещи.

–Все-таки скажи: что он сделал? Я вижу, что он обидел тебя, – хмурит брови она.

–Нет. Аслан с самого начала говорил правду и предупредил, чтоб я не строила иллюзий. Но я влюбилась в него без памяти, а оказалось... – снова трясёт и реки выходят из берегов, затапливая всю меня снаружи и изнутри. – Оказалось, что он много лет любит жену своего друга. И сегодня мы столкнулись втроем. Эта женщина – моя клиентка. Саба, он так смотрел на нее. В его глазах было столько любви…Так Нариман смотрит на тебя, а Шамиль на Айку. Я теперь поняла, что с тобой было, когда ты видела Таира с любовницей. Это самое ужасное чувство на свете – видеть как любимый мужчина любит другую.

–Ирада, джиним (душа моя, дорогая), – вот так нас с ней папа называл. – Я знаю, как тебе сейчас больно. Это и правда самое ужасное чувство на свете, но даже хорошо, что ты увидела все своими глазами. Да, больно, неприятно. Зато отрезвляюще. И в этом нет твоей вины. Никогда не вини себя в том, что он не любит.

Сестра берет мое лицо в ладони и целует в соленую от слез щеку.

–Ты обязательно встретишь мужчину, который полюбит тебя так сильно, что ни жить, ни спать, ни есть без тебя не сможет. И это не пустые слова. Это будет мужчина, который готов будет горы свернуть для тебя. Который каждое утро будет вставать с твоим именем на губах, и ложится также.

–Я хотела, чтобы он меня так любил.

Сабина вновь обнимает меня, гладит по спине и баюкает, как мама в детстве. Если бы не она я бы, наверное, сошла с ума. Но именно сестра держит меня сейчас и не дает упасть в пропасть.

Глава 22. Загадка

Ирада

В узкую щель меж задернутых штор проникает луч июньского солнца. Он игриво скользит по моему лицу, лаская теплом губы, щеки и глаза. Наблюдаю, как от легкого ветерка колышутся плотные занавески. Комната наполнена запахом утра и лета, что неожиданно придает сил и надежду на то, что все еще будет хорошо.

Приложив руку ко лбу, с радостью понимаю, что температуры уже нет. Потянувшись на кровати, прислушиваюсь к звукам и ароматам, доносящимся из кухни. На мгновение кажется, будто я вернулась в детство и, проснувшись в выходной день, слышу, как родители шепчутся друг с другом в комнате, чтобы нас не разбудить. И ощущение такое, словно я сейчас встану, пойду на родные голоса и увижу их за столом живыми и невредимыми. Мама с утра уже что-то напекла: блины, или мои любимые ватрушки с творогом и джемом. Рядом дымится ароматный чай в папиной толстой кружке. Как же хочется вернуться в то счастливое время, когда они были живы, а была только их маленькой девочкой.

Встав с кровати и переодевшись в домашний костюм, собираю волосы в хвост и иду на голоса. Дверь на кухню прикрыта, но слова хорошо слышны – меня обсуждают.

–Ночью она бредила, звала родителей, – тихо рассказывает Сабина. – А еще кричала: “Папа, я пригнулась”. Она мне рассказывала после авариии, что за секунду до столкновения папа сказал ей пригнуться.

–Бедная Ирада, – тяжело вздохнул Нариман. – Ты, наверное, тоже не спала?

–Нет, все нормально. Просто…я не ожидала, что у нее будет такая тяжелая реакция на расставание.

Боже, Саба, надеюсь ты не растрепала жениху всю правду обо мне и Аслане.

–Не знаю, что сказать, Сабин. Но я думаю, Ирада сильная и даже такое переживет.

–Переживу, конечно, – толкнув дверь, вхожу на кухню, а они сразу же замолкают и смотрят на меня сочувственно. – Все нормально, я жива-здорова. Я же кошка Нариман, ты не знал? Три жизни уже использовала, осталось еще шесть.

Сажусь за стол рядом с сестрой. Напротив нас – мой будущий зять и просто хороший человек Нариман. Может, и я когда-нибудь встречу нормального парня, с которым все будет понятно и спокойно? -

–Две, – поправляет Сабина. – Ты всегда говорила про две жизни.

–Уже три, – хмыкаю я.

–Ну хорошо, – вздыхает сестра и встает.– Налью тебе чай. Ешь ватрушки. Свежие.

–Ммм, – шумно потянув носом, беру с тарелки одну, – когда ты только успела, Саба?

–Это не я, – смеется, обернувшись через плечо. – Это Нариман принес.

–Вот спасибо, добрый человек! – хвалю будущего родственника.

–На здоровье, – отзывается он, улыбаясь.

–Что-то планируешь на день рождения? – поставив передо мной кружку, спрашивает сестра. Я и забыла, что у меня скоро праздник. Он будет за неделю до свадьбы этих двоих, и сейчас я не хочу его праздновать

–Дома буду. Включу какой-нибудь фильмец, нажрусь конфет и пойду спать в десять.

–Как скучно. Я думала, хоть подружек подружек позовешь, – говорит Сабина и садится рядом с женихом.

–Может и позову. А может и нет. Но вас – вообще без разговоров.

–Ну нам-то отдельное приглашение не требуется. Нас звать не надо, мы сами придем, – усмехается сестра, а я задираю голову и начинаю звонко смеяться.

–Ой не могу! Мы наконец-то научились шутить! Нариман, ты на нее хорошо влияешь! – вытирая слезы, говорю я.

–Так я стараюсь, – Нариман притягивает Сабину к себе и целует в щеку. Какие они все-таки милые, слов нет. Вот и они скоро поженятся и будет у моей королевы свой хэппи-энд.

***

Первые дни меня ломало. Я вздрагивала, когда звонил телефон, потому что думала, что это он. Сама несколько раз порывалась ему написать, но вовремя одергивала руку. Хотела услышать его голос и как последний нарик, слушала голосовые, которые он присылал мне в течение двух недель.

Две недели. Всего четырнадцать дней. Ничтожно мало и одновременно так много, чтобы по уши влюбиться и раствориться в человеке. Еще болит, ноет, кровоточит. Хорошо, что не гноится. Думать о нем днем мешает работа, которой внезапно стало больше, а вечером то сестра с племянницей, то подруги. Из Дубая прилетела Аружан и тут же взяла меня в оборот. Пришлось рассказать ей, Афине и Камилле о моем романе с Асланом. Девки, как те ежики, плакали, кололись, матерились, но продолжали есть кактус и твердить, что ничего романтичного в жизни не слышали. И это было бы романтично, если бы не так трагично, ведь по ночам, когда я остаюсь одна в большой квартире, меня выворачивает от тоски и разочарования. Вою в подушку, чтоб не разбудить соседей, потом долго лежу, свернувшись клубочком, вспоминаю его и наши беззаботные дни вместе. Тело и душа рвутся к нему, только разум останавливает.

Через несколько дней я приезжаю в школу Зары с готовым планом и стратегией. Он был у меня в приоритете, так как я хотела побыстрее с ним разобраться, передать ей и слиться. Да, именно так. Я даже нашла коллегу, которая могла бы сделать все на отлично. Но Зара мои старания не оценила.

–Почему? – спросила удивленно Зара. А я просто зависла на ее идеальной лице, сияющей коже и идеальной укладке. Ну как почему? Потому что я не могу работать с женщиной, которую любит мой любимый человек. Она напоминает мне о нем и от того физически больно.

–Простите меня, я знаю, что мы обговаривали другое, но есть замечательный специалист на замену, – стараюсь звучать как можно убедительней.

–Но мне советовали именно вас, Ирада, – настаивает она.

–Поверьте, моя коллега, тоже отличный СММ-щик и будет работать по этому же плану.

Зара касается пальцами виска и поглаживает его. А я украдкой наблюдаю за ней и диву даюсь: как Аслан любит такую утонченную и воздушную женщину, а спит с такой, как Милена. Та, конечно, тоже красива и изящна, но будем честны, она больше похоже на змею, чем на ангелочка. Про себя вообще молчу. Я – какой-то сбой в его системе.

–Ирада, простите, что спрашиваю, но это из-за Аслана? – вопрос выстреливает в самое сердце. Опускаю глаза и смотрю на дрожащие пальцы. И что мне ей ответить.

–Я угадала, да? Вы расстались? Из-за меня? – в голосе слышны виноватые нотки.

–Нет, – спешу ее успокоить. – Вы здесь ни при чем. Чтобы расстаться, нужно быть кем-то друг для друга. А мы с Асланом…У нас с самого начала все было странно.

–Я знаю его много лет, – после недолгой паузы продолжает она. – Он был другом нашей семьи и в трудную минуту поддержал меня, а после помог моему мужу. Поверьте, я сама никогда не догадывалась о его чувствах, но так получилось, что когда мы с мужем развелись, Аслан во всем признался.

Вот это поворот. Это еще что за турецкий сериал? И почему она рассказывает это мне – совершенно постороннему человеку?

–Но мы с ним сразу же во всем разобрались. Несмотря на развод я все еще любила и люблю своего мужа. Аслан это понял.

Понял он, ага. Так понял, что трахает теперь девушек по вашему образу и подобию.

–На самом деле он очень хороший человек, чуткий, верный, принципиальный. И я видела, как он на вас смотрел.

–Как? – хмурюсь я, не совсем понимая, что она имеет ввиду.

–С нежностью. Вы ведь ему дороги, Ирада. Я не знаю вашу историю, но ни на кого Аслан так раньше не смотрел.

–Только на вас, – вырвалось у меня.

–Да и на меня не так, – еле слышно смеется она. – Говорят, женскую душу понять невозможно, но мужчины иногда ведут себя не менее странно. Это я по своему супругу сужу, – приложив руку к груди, признается Зара. – Придет время и Аслан это осознает.

Конечно, осознает он. На смертном одре, наверное. Лет в сто.

–Ирада, я сейчас понимаю, что вам, видимо, тяжело со мной работать, да?

–Извините меня, Зара, – сложив ладони в молитвенном жесте, говорю я. – Не хочу, чтобы вы плохо думали обо мне, как о специалисте. Но вы правы, мне трудно. Уверяю вас, моя коллега сделает все даже лучше, чем я.

–Простите, что влезла вам в душу, – женщин откинулась на спинку мягкого кресла и поморщилась. – Я правда не хотела вас чем-то обидеть.

–Я не обижаюсь. Наоборот, это хорошо, что мы с вами все обсудили. Я за честность, – наблюдаю за тем, как она медленно меняется в лице.

–Я тоже. Ай! – ее красивое лицо резко искажает гримаса боли. – Уфф.

–Зара, вам плохо? – я вскакиваю и подлетаю к ней. – Позвать кого-то? Или, может, воды?

–Да, – держась за живот, складывает губы трубочкой и медленно выдыхает. – Позовите, пожалуйста, мою помощницу. Она в соседнем кабинете должна быть. Я, кажется, рожаю!

–Ох! Да, конечно! – вылетаю из комнаты с таким видом, будто сама сейчас рожу. Ассистентка Зары все понимает и за считанные секунды оказывается рядом с ней и действует четко, как работ: звонит сначала врачу, потом мужу Зары, затем водителю.

–У меня воды отошли. Ой-ой, – стонет Зара и снова долго выдыхает.

Наблюдая за всем со стороны, я понимаю, что Аслан в ней нашел. Она не только добрая, чуткая и красивая, но и сильная. Вот только Зара ошиблась: в тот день – в нашу последнюю встречу я не видела в его глазах нежности. Только сожаление. А вот о чем он тогда сожалел, так и останется для меня загадкой.

Глава 23. Ее запах

Аслан

–А что это с вашим другом?

–Не обращай внимания, он у нас слишком серьезный.

–А я люблю таких серьезных и задумчивых.

Я все прекрасно слышу, хотя с виду кажусь оторванным от реальности. Дастан и Куаныш вытащили меня в бар и меньше чем за полчаса нашли себе девушек. И все как на подбор: красивые, длинноногие, темноволосые. Только одна без пары осталась и теперь на меня косится, а когда голову поднимаю, взгляд несколько секунд удерживает, а потом быстро и намеренно отводит. Я знаю все эти уловки, ужимки, улыбки. Я столько раз попадался на удочку по молодости, а затем все умело считывал и научился разбираться в сигналах. Я думал, что многое знаю, оказалось – ничего.

Беру со стола бокал виски, делаю медленный глоток и как только огненная жидкость приятно обжигает горло, расслабленно откидываюсь на спинку кожаного дивана, чуть запрокинув голову и вытянув одну руку. Под нее, как под крыло прилетает и изящно приземлился брюнетка лет двадцати пяти. Ловким движением перебрасывает волнистые локоны за скину.

–Аслан, а почемы вы такой грустный? – в душу лезть начинает.

–Я не грустный, я просто устал, – хмыкнув, подношу бокал к губам.

–Много работы, наверное?

–Много, – киваю и смотрю на ее милое личико, блестящие карие глаза и красные губы.

–Аслан у нас финансист. Работает в Дубае, – Кука зачем-то начинает меня расхваливать. – 39 лет, холост и никогда не был женат.

–Да ладно? – удивляется спутница друга. – В 39 лет? Нереально!

–А он у нас гордый лев и одинокий волк, – усмехается Дастан. Вот женатый человек, а опять по бабам. – Скоро снова нас покинет, уедет в столицу на очень серьезные переговоры.

–Бл**ь, хватит уже, – останавливаю этот балаган под усмешки друзей.

–Он не любит, когда его хвалят, – смеется Кука.

–Напомни, пожалуйста, еще раз, как тебя зовут? – оттолкнувшись, спрашиваю у девушки.

–Карина, – призывно прикусив кончик губы, отвечает она. Скольжу взглядом по ней, отмечая платье на тонких веревках, высокую грудь, тонкую шею.

–Домой не собираешься, Карина?

–Можно.

–Поехали, – ставлю бокал на стол, встаю и падаю ей руку. Она, не раздумывая вкладывает свою ладонь в мою и улыбается.

Помогаю ей подняться, после чего отпускаю и иду к выходу из випки первый, она семенит за мной.

–О, первый пошел! – слышу вслед голос Куки. – Может, нам тоже пора?

Открываю для нее пассажирскую дверь такси и, дождавшись, когда сядет захлопываю.

–А куда мы поедем? – интересуется, повернувшись корпусом, стоит мне только сесть рядом.

–Адрес у тебя какой? -проговариваю ровно.

–Не, ко мне не надо. У меня соседка, – боковым зрением замечаю, как она удивленно смотрит и ждет.

–Домой тебя подбросим. А я поеду дальше.

–А ты что не хочешь продолжить общение? – осторожно интересуется, а мне почему-то смешно становится.

–Нет. Я устал и хочу спать.

–Хм, ну ладно, везите домой, – Карина прижимается к спинке сидения и скрещивает руки на груди и называет адрес. Водитель молча трогается с места. – Надеюсь, ты не из этих?

–Из каких? – хмыкаю в ответ, понимая, о чем она.

–Из тех, кому женщины не нравятся.

–Нет, не из этих. Мне нравятся женщины. Завязывала бы ты, Карина.

–Что именно? – цокает она.

–Вот это вот все. Ты же не дура. Сколько тебе лет?

–Двадцать четыре.

Еще младше моей девочки. Хотя она такая маленькая, что ей едва двадцатку дашь. И в первую встречу я подумал, что она студентка. Внезапно, как по заказу, вспомнил наш короткий диалог в торговом центре, когда она сказала, что работает СММ-менеджером.

-Молодец. Совмещаешь с учебой в универе?

-Так я его давно закончила.

-Серьезно? Я думал тебе 18.

-Мне 26.

Я заметил тогда, как она покраснела. Еще и шутку эту про старого щенка вставила. Улыбаюсь невольно своим воспоминаниям, а девушка рядом косится.

Не думал, что несколько дней без нее пройдут так тяжело. И в большой, но такой пустой квартире все о ней будет напоминать. На подушке ее клубничный запах. Ночью я как наркоман нюхал белую наволочку. Когда после полуночи включил свет в кухне-студии, мне привиделось, что ее вижу. И сразу в памяти – она. Скользит босыми ногами по полу, что-то напевает под нос, бедрами крутит. Харизма у нее сильная, особая. И она даже не подозревает, сколько в ней огня, которым она может и согреть, и спалить все к херам собачьи, как меня спалила. Она как мать Драконов сожгла дотла все мосты, взяв всю инициативу на себя. Кто бы мог подумать – такая маленькая, нежная и бесхитростная девочка оказалась бабой с железными яйцами. Я сам потом понял, что Ирада обиделась, когда в машину ее отправил, но не ожидал, что она решит уйти навсегда.

–Мы так и будем молчать? – подает голос девушка и поправляет съехавшую лямку платья. – Скучно как-то.

–Хочешь поговорить о политике? – вскидываю бровь.

–Нет, – фыркает она. – Ой ладно, все с вами ясно. Расстанетесь с какой-нибудь бабой, потом ходите, как дураки страдаете.

–А что так сильно заметно? – усмехаюсь на ее выпад.

–На лице написано.

Так-то оно так, вот только я в своих бабах запутался. Одну люблю много лет, но она скоро родит второго ребенка мужу; другую хочу, как сумасшедший, аж до ломки; третья достала меня звонками, которые я уже просто игнорирую. Получается, я подлец, негодяй и ужасный человек?

Возвращаюсь домой ближе к двенадцати. Валюсь с ног, падаю на кровать и через несколько минут засыпаю. Встаю в одиннадцать и еще полчаса у меня уходит на то, чтобы раскачаться. Выйдя из душа, слышу, как в дверь звонят, хотя я никого не жду.

–Бл***, – цежу сквозь зубы, посмотрев в глазок, но все-таки открываю и молча пропускаю ее в квартиру. – Что опять? Я уже отдал тебе документы.

–Бл***, – цежу сквозь зубы от злости, но все-таки открываю и молча пропускаю ее в квартиру. – Что опять? Я уже отдал тебе документы.

–Поговорить, – оборачивается и смахивает с щеки слезу. А в глазах блестит новая партия. – Спросить, почему ты так себя ведешь? Почему так жестоко со мной поступаешь?

–В чем жестокость, Милена? Ты и сама всегда говорила, что такой формат тебя полностью устраивает. Зачем ты сама все усложняешь?

–Потому что я тебя люблю, Аслан, – бросив сумку на пол, в одну секунду оказывается рядом, обнимает и к груди прижимается. – Давно уже люблю и надеялась, что и ты тоже меня полюбишь. Пожалуйста, не бросай меня, – она берет мое лицо в ладони, хаотично целует, не обращая внимания на то, что я пытаюсь увернуться. – Я сделаю все, что ты скажешь, все, что захочешь. Ты хочешь свободные отношения? Я согласна. Некоторые же живут так – в открытом браке…

–Мила, Мила, успокойся, – силой отстраняюсь и сжав ее плечи, смотрю прямо в заплаканное лицо. – Ты с ума сошла? Какой открытый брак и свободные отношения? У нас их никогда не было. Мы на берегу обозначили, какие у нас с тобой встречи. Все было по-честному.

–Ты не слышишь меня, Аслан, – она рыдает, а я больше не узнаю ее. -Я предлагаю тебе свою любовь, верность, себя. Я готова со всем мириться, только бы ты был рядом. Я не могу без тебя. Со временем ты забудешь ее.

–Кого – ее? – насупившись, сильнее давлю на кожу.

–Свою пианистку, – испугавшись моей реакции, выдавливает Мила.

Отпускаю ее, отхожу на несколько шагов назад и растираю лицо ладонями. Мила стоит, опустив голову, и плачет. Я не ожидал, что уверенная в себе и сильная женщина, высокооплачиваемый и первоклассный специалист, так себя поведет.

–Значит, ты все еще ее любишь, раз молчишь, – всхлипывает она.

–Это тебя не касается, – рычу на нее. – Не надо лезть не в свое дело. В мои ящики, в мою переписку, в мою жизнь. С чего ты взяла, что можешь это делать?

–Я…Я думала мы можем быть вместе.

–Мила, – сжимаю пальцами переносицу. – Напомните тебе твои же слова? Ну что ты молчишь? Ты сейчас делаешь из меня монстра, но я помню, как ты сказала, что была замужем и больше туда не хочешь. Так ты говорила или нет? Тебя все устраивало!

–Какой же ты жестокий! – срывается на крик. -Тебе нужно было только одно. Чем ты отличаешься от других потребителей, Аслан? Или ты хотел трахать меня в Дубае, а эту маленькую шлюху здесь?

Меня передергивает от последних слов. Настолько сильно, что я хватаю ее за запястья и сильно сжимаю их.

–Мне больно. Что ты делаешь, Аслан?

–Никогда не смей так называть девочку, – чеканю каждое слово, стиснув зубы до скрежета.

–Девочку? – истерично вопит Милена. – Это она-то девочка? Мелкая сука, которая раздвинула ноги перед взрослым дядей? Ты теперь мне за всех своих шалав будешь предъявлять? Отпусти меня! Мне больно! Отпусти!

Резко ослабляю хватку и смотрю на нее на этот раз трезво – пелена спала, весь ее лоска мигом сошел.

–Пошла вон, – гневно рычу.

–Что ты сказал?

–Уходи. Просто уйди и не доводи до греха.

Несмотря на требование, Милена все еще стоит и трясется от рыданий. Знаю, что она возненавидит меня, но мне все равно. Плевать. Пора прекращать этот балаган, в который я сам себя загнал.