Текст книги "Моя нелюбимая девочка (СИ)"
Автор книги: Лия Султан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
–Да, – киваю.
–Ломота в теле?
–Ага.
–А потом раз и прошло, да?
–Ну допустим. Так что ты принесла?
–Бульон. Куриный, – поднимает вверх пакет из ресторана рядом с моим домом. – С лапшичкой. И пирожки еще.
Вот черт! Еще и с “лапшичкой”. Ну зачем, чудная?
–Просто вы два раза меня спасали, – будто прочитав мои мысли, принялась объясняться она. – И я решила, раз вы плохо себя чувствовали, то не ели, наверное, весь день.
–Не ел. Но не стоило тратиться, я бы заказал доставку.
–Ааа, ну да.
Я не грубил, но уголки ее губ дрогнули и выглядела она не столько обиженной, сколько расстроенной от того, что не оценил ее стараний. Дебил.
–Ты проходи пока, я вынесу вашу заколку.
–Хорошо. Туда, да? – показывает пальцем в сторону гостиной и кухни студии.
–Да, можешь поставить пакет на стол.
–Окей.
Иду в спальню, где и оставил мелкую вещицу, из-за которой весь сыр-бор. Кладу ее в карман, делаю глубокий вдох и возвращаюсь. Повторяю, как мантру: отдай и выпроводи, отдай и выпроводи.
Все мое самовнушение летит в пропасть, когда я вижу Ираду у панорманого окна. Стоит маленькое, тоненькое видение в бежевом и смотрит вниз. С пятнадцатого этажа открывается шикарный вид на горы и город, но сейчас я замечаю, как на улице слишком рано и неестественно темнеет. Бесшумно подхожу к ней, чтоб не спугнуть, понимая, что она меня чувствует и видит в отражении. Я очень рискую, сокращая расстояние между нами, но желание быть ближе к ней настолько сильно и необъяснимо, что у меня уже перестают работать все стоп-сигналы. Ошибка. Большая ошибка – позволить ей войти и остаться.
А по небу, тем временем, плывет огромная черная туча, уже поглотившая закатное солнце. Она движется непривычно быстро и за считанные секунды накрывает Алматы плотным свинцовым полотном. Сильный ветер раскачивает деревья и дорожные знаки, гремит гром, после которого небо рассекает яркая молния.
–Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город, – задумчиво промолвила она под шум начавшегося ливня.
–Что-то знакомое, – хрипло отзываюсь, сделав еще один шаг. Теперь я стою в нескольких сантиметрах от нее и борюсь из последних сил с искушением. – Не помню только, откуда.
–Булгаков, “Мастер и Маргарита”, – бесстрастно произносит Ирада.
–Любишь читать? – смотрю на ее отражение в окне.
–Люблю. И, кажется, мне пора.
–Куда пойдешь сейчас? Не видишь, какая буря? – глядя на нее из-под бровей, говорю грубо. Не хотел так и понимаю, почему она вздрогнула.
–Будет лучше, если я уйду, – шепчет, опустив голову. – Прийти к тебе было большой ошибкой.
Плавно повернув голову вправо и затаив дыхание, она подписывает себе приговор, потому что у меня уже нет сил бороться. Ты права: не надо было тебе приходить и будить во мне зверя – такого же темного, как та самая грозная туча.
Становлюсь к ней вплотную и физически ощущаю боль внизу. Не знаю, понимает ли она, что со мной происходит. Не знаю, целовал ли ее кто-то раньше. Но когда Ирада разворачивается и поднимает на меня невинные глазки, я уже перестаю мыслить здраво, протягиваю руку, обнимаю ее за шею, и притянув к себе, целую.
Ее пухлые сладкие губы сводят с ума и опьяняют клубничным ароматом, мягкостью и покорностью. А она ведь совсем не сопротивляется, а вцепившись пальцами в мою футболку на спине, тихо стонет. Свободной рукой давлю на спину и внезапно боюсь, что она, как хрупкая кукла. сломается.
Целоваться совсем не умеет, но черт возьми, какая же она нежная, чувственная, податливая, маленькая. Глажу большим пальцем ее фарфоровую кожу, проникаю языком вглубь и провожу кончиком по небу, отчего она дергается и отстраняется.
Оба тяжело, рвано дышим и глядим друг на друга. Ирада все еще держит меня за футболку. Взгляд затуманенный, вопросительный, манящий.
–Я даю тебе возможность сбежать. Пять минут. И я вызову тебе такси.
Беги, девочка. Беги от меня. Потому что я страшный человек, которому ты сейчас безумно нужна. Если ты уйдешь, то сделаешь правильный выбор, потому что хорошие девочки не должны спать с такими прожженными циниками, как я. Они должны выходить замуж за хороших мальчиков чистыми и нетронутыми, и рожать им таких же милых детей.
А если ты останешься, я, к сожалению, не пожалею тебя. Потому что ты – все, чего я хочу прямо сейчас.
Глава 13. Гром
Ирада
–Я даю тебе возможность сбежать. Пять минут. И я вызову тебе такси.
Он ждет моего ответа, но смотрит так жадно и голодно, что последние крупицы гордости и девичьей чести растворяются и исчезают. За несколько секунд в голове столько мыслей проносится и упрямый разум маминым голосом твердит: “Девушка должна быть чистой и нетронутой до свадьбы. Вот Сабина молодец. Она все сделала, как надо: нормально встречалась, вышла замуж девственницей, к мужчинам одна домой не ходила на ночь глядя. А ты…”
А я неправильная и все сделала не так. Внутри меня сбились заводские настройки хорошей, восточной девочки. Но я просто хотела увидеть его в последний раз, а случилось это…
–Что ты решила? Почему так смотришь? – все еще удерживая в своих объятиях спрашивает Аслан. О Боже, как же в его руках хорошо и тепло. Если от одного поцелуя меня так повело то, что будет, если…
–Поцелуй меня, пожалуйста.
ЧТО? ТЫ? ДЕЛАЕШЬ? Ирада, остановись и беги! Он ведь дал тебе эту возможность! Беги пока не поздно!
–Ирада, ты же не такая…
–Тише, – кладу указательный палец на его губы.
Да, я не такая. Считай, у меня раздвоение личности. Здравомыслящая Ирада покинула чат и другая – сумасшедшая – заняла ее место. И у этой другой душа сейчас разорвется от эмоций, желания и сладкой боли внизу живота, которую хочется и продлить, и унять.
– Просто сделай, что прошу, – поднимаю руку, завожу ее назад и снимаю с головы крабик, удерживавший волосы. Они тут же водопадом падают на спину и плечи, а взгляд Аслана мгновенно вспыхивает, будто я только что дров в его костер подкинула.
За окном громыхнуло. Небо, затянутое черной пеленой, разрезает свирепая молния, капли дождя беспощадно барабанят по узким карнизам.
–Иди ко мне, – еще сильнее обнимает, еще крепче прижимает, уже видимо, не боясь, что я почувствую его возбуждение. Его пальцы сжимают кожу на талии, твердые губы сминают мои, теплый язык проникает внутрь и от смелой, слишком интимной ласки коленки подкашиваются.
–Ирада, я уеду через месяц, – шепчет, отстранившись. Еле дышит.
–Я знаю, – киваю и облизываю губы, а он, наклонившись, прижимается лбом к моему лбу.
–Уеду и больше не вернусь.
От этих слов страшно, но я и это понимаю.
–Я не строю серьезных отношений и ни с кем не встречаюсь. Поэтому даю тебе возможность уйти.
–Я поняла, – глотая невидимые слезы, отзываюсь я.
Жестоко, но честно. Просто я уже не могу без него. Месяц – это ведь так много. Я справлюсь потом, я же сильная. Но сейчас он мне очень нужен. Как воздух, без которого мне не выжить.
–Я готова.
Стоит мне это сказать, как он рычит и звереет, вгрызается в губы новым отчаянным поцелуем. Я отвечаю, тянусь к нему, льну, сама обнимаю. Аслан поднимает меня под ягодицы и несет куда-то, не прекращая целовать. Мне хочется кричать, что я люблю его, но нельзя.
В его спальне царит полумрак. Ничего не удается рассмотреть, потому что перед глазами все плывет. Он бережно кладет меня на кровать, нависает сверху. Меня трясет от острого, сладкого и впервые испытанного мной возбуждения. Я даже представить себе не могла, на что способно мое тело, и как оно будет изнывать в ожидании ласки.
Аслан отстраняется и я, распахнув глаза, вижу во мраке, как он снимает с себя футболку, после чего тянется к выключателю у изголовья кровати. Комнату озаряет слабый свет настенной лампы.
–Ого! – сглатываю, любуясь его торсом, идеальными кубиками, мышцами на руках. Поднимаюсь выше и сталкиваюсь с потемневшим жадным взглядом.
Меня бросает в жар, потому что только сейчас до меня доходит, чего он ждет. Не сводя с него глаз тяну вверх свой топ, под которым у меня бюстгальтер без бретелек. Увидев его, он берет меня за руку, снова тянет на себя, и целует не в губы, а в шею. Запрокинув голову, прикрываю веки, несмело глажу его плечи, тогда как он ласкает мое тело, проводит пальцами меж лопаток, а затем уверенно, за считанные секунды снимает с меня лифчик и бросает его куда-то.
Через секунду мои непослушные кудри рассыпаются по подушке и я с упоением наблюдаю за восхищенным взглядом Аслана
–Охуенная, – выдыхает он и тянет вниз мои брюки на резинке и нижнее белье.
Закрываю глаза – внезапно стыдно. Обнаженная, безоружная, вся как на ладони. Еще и шрам мой уродливый, который я стараюсь спрятать под рукой. Но отступать уже некуда, да и не хочу. Я его хочу – всего, без остатка. Боюсь ли я? Разве только боли физической. Мысли о душевной задвигаю куда подальше, ни к чему они мне сейчас.
Чувствую, как Аслан накрывает меня своим телом и он, также как я, уже без одежды. Его губы оставляют на теле горячие следы, будто клеймят раскаленным железом. Шея, плечи, ключица – я вся в огне, кусаю губы, дышу часто, прикладываю ко рту пальцы и кусаю их, чтобы не вскрикнуть от удовольствия. Но когда он проводит языком по твердому, чувствительному соску, втягивает его в рот и легонько прикусывает, я выгибаюсь дугой и распахиваю глаза.
–Боже мой, – хриплый шепот вырывается из груди. – Господи.
Хмыкает и, дьявольски улыбнувшись, переключается на другое полушарие. Мой Воланд и мой Мастер.
Смелею. Запускаю пальцы в его волосы и поглаживаю их, пока Аслан властвует надо мной, моим телом и эмоциями. Не прекращая ласкать меня языком, мой лев ведет ладонью вниз и останавливается там, где у меня пожар. Своим осторожным прикосновением он еще сильнее затягивает узел внутри меня – еще чуть-чуть и взорвусь. Дергаюсь под ним, а он не прекращает, и оперевшись на другую руку, шепчет в паре сантиметров от моего лица:
–Чувствуешь, что готова?
–Да, – облизываю губы и отчего-то задаю глупый вопрос, на который и так знаю ответ. – Это больно?
–Я буду осторожен.
–Хорошо, – киваю и от очередного движения настойчивых пальцев запрокидываю голову.
Слышу, как шуршит маленькая упаковка. Боюсь смотреть вниз, поэтому только в глаза. Грудь вздымается от волнующего и жадного предвкушения. Все, что мне нужно сейчас – снова обнять его, что я и делаю. Наши тела – горячие и влажные – стремятся навстречу друг к другу. Глядя на меня, он устраивается между бедер и рывком оказывается во мне. В этот момент длинный раскат грома за окном оглушает и пугает до дрожи. Что это если не знак?
–Ааах, – первая волна боли тут же накрывает с головой. Жмурюсь, скоблю зубами по нижней губе.
–Потерпи, моя девочка. Смотри на меня! Глаза открой! – приказывает и я подчиняюсь. Господи, сколько в них сейчас нежности и желания, что я могла бы поверить, что взаимно не только влечение, но и любовь.
В черном небе вновь сверкает молния, шумит майский ливень. Я замираю под Асланом, а он идет дальше и на этот раз боль острее пронзает все тело, до скачущих мошек перед глазами. Вскрикиваю, еще сильнее сжимаю пальцами его стальные, напряженные мышцы.
–Какая же ты охуенная, малышка! – сказав это, Аслан накрывает мои губы и продолжает ритмично двигаться. Он пьет мои стоны, с каждым новым толчком приручает и возносит на небо.
–Да…Асалан…Да, – все, что я могу ответить ему, когда понимаю, что мне уже не так больно, как прежде. Мне безумно хорошо…так, как никогда.
–Не больно, милая?
–Нет…Уже нет.
–Черт, малыш! Зачем? Зачем ты пришла ко мне?
Я этого не планировала. Я не знала, что все так повернется. Я просто хотела увидеть тебя, мой любимый. Прости…
–Боже, Аслан! – задыхаюсь, чувствуя, как с новым толчком, внутри меня сжимается пружина, которая вот-вот рванет. Он ускорил ритм и я, уже на грани безумия, тянусь навстречу, обнимаю его за талию и через несколько секунд кричу, взрываясь, как Сверхновая. -Аслан…
Через несколько секунду Аслан догоняет меня, издав утробный, львиный рык, и падает, уткнувшись носом в мое плечо.
Обессиленная и счастливая, одной рукой укрываю его, а другой поглаживаю волосы на затылке. Любимый. Мой первый, единственный, родной. Моя горько-сладкая радость и печаль.
Глава 14. Откат
Ирада
Я в ступоре. Смотрю в одну точку, прижимая ладони к мокрой серой плитке. Видела кровь на простыне, но быстро убежала в душ, где и обнаружила кровь на бедрах. Не страшно, только немного тянет низ живота и колотит. Мороз по коже не от прохладных капель, бьющих наотмашь по обнаженному, слабому телу, а от осознания, что я безвозвратно переступила черту. Я, восточная девушка из хороших семей, так носилась со своим целомудрием, так боялась подорвать доверие родителей и опозорить их, что потеря невинности с любимым человеком, но до брака, воспринимается мной как точка невозврата. Наверное, если бы мама с папой были живы, я бы никогда не пришла к Аслану сама, не позволила бы себя поцеловать и убежала бы сразу, как только он дал мне эту возможность.
Но нет…Моя сердце кричало, что он очень нужен мне. Мое тело рвалось к нему, как к магниту. Жалею ли я? Нет, нисколько. Мир не перестал существовать,никакой трагедии не случилось. Понимаю ли я, что это ненадолго и в июне его здесь уже не будет? Да. Слышала ли я, что для него это просто секс без обязательств и отношений? Конечно. Позволю ли я ему еще раз к себе прикоснуться, несмотря на все вводные, условия и его скорый отъезд? Ответ очевиден.
Потеряла счет времени и не понимаю, сколько уже стою в душе. А ведь ему тоже надо. Выключив воду, открываю дверцу и тут же ежусь от холода. Мокрыми ступнями ступаю по горячей плитке. В стильном стеллаже под темное дерево аккуратно, как в лучших отелях, сложены полотенца. Вытягиваю одно, кутаюсь в него и провожу по коже. Осматриваюсь: ванная у него, конечно,, шикарная, как впрочем, и вся квартира. Замечаю скрытый шкаф, открываю его и вижу два белых халата на вешалках. Ну точно гостиница. Скорее всего, к нему приходит домработница, поэтому такой идеальный порядок. Я не люблю надевать чужие вещи, но не появляться же перед ним в одном полотенце. Отбросив принципы и предубеждения, накидываю его на голое тело, запахиваю и перевязываю ремешок.
Выхожу из ванной и сразу попадаю в спальню. Замечаю, что он уже поменял простынь на кровати – постелил новую взамен испачканной моей кровью. На подвесном ночном столике лежит моя заколка, которую я бросила на кухне. Надо же, сходил, принес – как мило. Вытаскиваю из волос карандаш, которым закрепила свои кудри. Он у него валялся рядом с бумагами и ноутбуком на рабочем столе прямо в спальне. Снова собрав кудряшки. закручиваю их в жгут и цепляю крабиком, но непослушные пряди все равно выбиваются и падают на лицо.
–Тебе так идет, – слышу за спиной голос Аслана.
Повернувшись, получаю очередной солнечный удар до головокружения и тошноты. Передо мной стоит мужчина с голым торсом, идеальными кубиками, ну и прочими достоинствами, о которых умолчу. Их он предусмотрительно прикрыл полотенцем.
–А где ты успел? – задаю глупый вопрос и он, усмехнувшись, запускает пятерню в волосы и смахивает капли воды.
–У меня два душа, – взяв телефон со стола, подходит ко мне и смотрит сверху.
–Ах ну да конечно. Простите. Два душа – это же так в порядке вещей, – стебусь, положив руку на сердце, а он довольно хмыкает. – Классная квартира, кстати.
–Спасибо, – отзывается, отвлекшись на мобильный.
–Пожалуйста. Такая настоящая холостяцкая берлога.
Переводит на меня взгляд, сводит брови.
–И много ты видела холостяцких берлог?
–Много, – сглатываю и пристально смотрю на него. – В кино.
Снова играем в гляделки, но в голове я уже строю план побега. Надо срочно собрать свои вещи и уйти.
–Вот теперь мне правда пора, – тихо заявляю я.
–В городе из-за бури страшные пробки. Десять баллов из десяти. Как рассосутся, я сам тебя отвезу.
–Да я могу на такси. Не сахарная.
–Ты меня боишься? – бросает телефон на кровать. Как можно так обращаться с последним “Яблочком”! Да оно стоит доху*иард!
–Нет, – сжимаю пальцами лацкан халата, под которым ничего нет и взираю на него с опаской. Я не боюсь его, я боюсь себя рядом с ним.
Стоит об этом подумать, как он снова проделывает свою трюк, от которого у меня сейчас сердце разорвется. Большим пальцем Аслан касается нижней губы, поглаживает ее, проведя линию от одного уголка к другому. В его черных глазах отражаются молнии, он меня взглядом раздевает, а потом легонько надавливает на губу и отпускает, мазнув по подбородку.
–Как ты себя чувствуешь? Болит что-то? – его ладонь ложится на щеку, и мне так хочется потереться о нее, как кошечке. Но я себя останавливаю. А вот он нет, и мучительно-нежно гладит кожу.
–Не болит. Все хорошо. А ты?
Я так резко перешла с “вы” на “ты”, что самой непривычно и странно. Но мне это безумно нравится, словно я еще больше сократила расстояние между нами.
–Неплохо. Ты хорошо на меня влияешь, – одаривает меня своей дьявольской усмешкой.
–Обращайся, – язвлю я, мечтая, чтобы чары рассеялись и он меня расколдовал.
Он считывает смену моего настроение и хмурится.
–Ирада. Ты же понимаешь, что я говорил серьезно? Я всегда максимально честен не только с собой, но и другими.
–Я все понимаю. Мы же взрослые люди.
Его слова ножом по сердцу. Но он прав, я сама решила остаться и отдаться. И я знаю, что скоро и этого между нами не будет, когда он вернется в Дубай.
Убираю его руку, встаю с кровати и, набравшись смелости, говорю:
–Все-таки я хочу уехать. В мою сторону не должно быть пробок.
–Упрямая ты девочка, Ирада. Упрямая и сложная. Но невероятная.
Как я ему объясню, что просто хочу его, но сейчас мне нужно побыть наедине с собой. Кажется, у меня произошел откат и эйфория сменилась на слабость и апатию.
–Я просто очень устала, – отвожу взгляд в сторону и снова отгораживаюсь от него, снова сжав халат. – Я хочу домой.
Глава 15. Притяжение
Аслан
Меня хватило до обеда следующего дня. Ровно столько я держался, чтобы не звонить и не писать ей, зная, что сама уж точно не напишет.
Вчера, когда вез ее домой, она была тихой, как мышка и на вопросы отвечала односложно. Испугалась маленькая. Хотел еще в квартире настоять на своем, чтоб осталась. Но Ирада сказала, что не хочет, чтобы сестра беспокоилась. Читай – не хочет, чтоб узнала, где и с кем она провела ночь.
Удивительная девочка все-таки: ни на кого не похожая, искренняя, смешная и смелая. То, что случилось между нами, было нашим общим наваждением. Я зверел вчера и зверею сейчас, вспоминая, что был ее первым, что до меня у нее никого не было. А еще я себя ненавижу за то, что не обуздал свою похоть и усложнил нам обоим жизнь. Надо было посадить ее на такси и отправить домой. Но я не смог от нее отказаться.
–Привет! – говорю в трубку, когда Ирада берет трубку.
–Привет, – отзывается тихо, отчего я тут же напрягаюсь.
–Как себя чувствуешь ?
–Хорошо. Ты?
–Отлично. Ты что сегодня делаешь вечером?
–Мне надо Нафису из сада забрать, – тон ровный – не холодный, но и не горячий.
–Ммм, – нянька, значит. – И когда освободишься?
–В семь примерно. А что?
–Увидеться хотел. Сходим куда-нибудь? – говорю одно, а в уме все равно другое.
–Хм, да, хорошо, – соглашается и слышу, что улыбается.
–Я тогда заеду в семь. Будь готова.
Быстрее заканчиваю разговор и шумно выдыхаю от того, что даже от голоса ее тихого у меня все дымится. Выдержу ли я месяц в таком режим? И что буду делать потом.
В назначенный час подъезжаю к ее подъезду и пишу, чтоб спускалась. Сам же утыкаюсь в телефон и переписываюсь с коллегой из столицы по поводу финальной встречи через две недели. Дальше только сам приезд арабов. Увлекаюсь настолько, что не слышу, как в окно стучат. Поворачиваю голову и вижу за стеклом ее. Волосы блестящие и кудрявые, губы на этот раз не розовые, какого-то другого цвета – не разбираюсь, но ей идет. На ней платье в цветочек и объемная джинсовая куртка. Какая она фантастически милая.
Тянусь к ручке, открываю для нее дверь. Едва Ирада садится, салон наполняется ее клубничным ароматом. Наверное, я буду по нему скучать.
–Привет! – дарит мне свою фирменную улыбку.
–Привет! – поворачиваю ключ в замке зажигания. -Как дела?
–Отлично. У тебя? – пристегивается. Замечаю, что платье чуть задралось и открывает острые, голые коленки.
–Тоже неплохо.
–Куда пойдем? Я вообще перекусила уже. Но если ты голодный, то я могу просто посидеть за компанию. Или ты можешь угостить меня десертом, – строчит, как пулеметчик, а я не выдерживаю и набрасываюсь на нее с поцелуем. Ну что мне делать с ней такой? Как не касаться и не кусать ее пухлые губы, не представлять, что она может делать ими? Она даже не представляет, как в будущем сможет влиять на мужчин…Бл*, ну какого черта я думаю сейчас о ней и других мужиках? Ведь она – моя.
–Ко мне поедем, – прервав поцелуй, выпрямляясь и кладу ладони на руль. – Туда закажем.
–Как скажешь, – покоряется и улыбается.
–Отлично, – киваю и трогаюсь с места.
***
–Почему ты все время закрываешь его? – спрашиваю ее, после того, как она кладет голову мне на плечо и одной рукой прикрывает шрам.
–Стесняюсь, – робко объясняет Ирада.
–Не надо, – усмехаюсь. – Я уже все видел.
–Это не очень эстетично, – поднимает на меня глаза, а я, наоборот, опускаю свои и вглядываюсь в ее черные угольки.
–Он не имеет никакого значения. Ты очень красивая, даже сама не понимаешь насколько.
–Оу, я нарвалась на комплименты? Вот спасибо. – засмеявшись, Ирада положила ладонь на мою грудь, а я накрыл ее своей.
–Долго ты восстанавливалась? – вдруг стало интересно узнать о ней чуть больше.
–На все про все ушел год. Сначала лежала в реанимации, потом в палате. Сестра хотела забрать меня в свой дом, но я не люблю жить с чужими, поэтому меня перевезли к тёте с дядей и они за мной ухаживали. Но сестра приезжала каждый день, несмотря на то, что Нафиса была тогда совсем крохой.
–То есть ты не вставала?
–Нет. У меня были сломаны ребра, перелом позвоночника. Ну и вот, – снова указывает на розовую полоску до пупка, – разрыв селезенки.
–И после всего этого ты заплыла за буйки и чуть не утонула, – строго говорю, зарывшись пальцами в ее пышные волосы.
–Так я же кошка, Аслан. Ты не знал? – переводит тему она.
–В каком смысле?
–В том самом, – расплывается в очаровательной улыбке. – У кошки девять жизней, как и у меня. Две я уже использовала. Осталось семь.
–Интересная аналогия, – хмыкаю и снова любуюсь ей.
–А еще на мне все как на собаке заживает, так что не делает такое лицо. Не люблю, когда меня жалеют.
Она дотягивается до моего лица и оставляет короткий, целомудренный поцелуй на щеке, который только раззадоривает меня. Сжав ее в объятиях я нападаю на ее губы, двигаюсь дальше, исследуя то, что еще не успел. Ирада отвечает мне взаимностью, касаясь кончика языка, захватывая его губами и посасывает. И как успела такому научиться или где-то прочитала? Невинность и внезапная раскованность заводят до безумия и, я как ребенок, которому показали конфетку, хочу еще и еще.
Тяну девочку на себя и устраиваю сверху. Целую, чувствую, как она перебрасывает волосы на бок, открывая спину для моих ладоней. Я глажу ее идеальную спину, проходясь пальцами по позвоночнику и вынуждая ее ерзать и стонать одновременно. Ирада сама прерывает поцелуй и в миллиметрах от моего лица шепчет:
–Что ты делаешь?
Мы вдвоем тяжело дышим, распаленные страстью и желанием.
–Не бойся. Я научу. Спустись ниже.
Ее щеки вспыхивают стыдливым румянцем, но она слушает и останавливается там, где должна.
–Вот так? – неуверенно спрашивает, упершись ладонями в мою грудь.
–Да. малыш, – стиснув зубы до боли, отвечаю и сжимаю пальцами кожу на ягодицах. – Подвигайся.
–Как? – вполголоса, сгорая от стыда, произносит и начинает медленно раскачиваться, напрягая пресс. – Правильно?
–Да, вот так, – на выдохе хвалю ее и запрокидываю голову от кайфа, который она дарит.
–Господи, как хорошо, – сквозь стон бормочет с закрытыми глазами
Ирада учащенно дышит, поднимает руки и собирает ими волосы вверх, открывая всю себя . Я перемещаю руки на талию и задаю ритм. Но когда Ирада отпускает густые локоны и они прикрывают ее высокую, упругую грудь, срываюсь и рычу от того, как это невероятно сексуально и красиво.
Привстаю, и придерживая ее рукой, касаюсь губами светлой ореолы. Целую поочерёдно острые сладкие вишни и кажется, пьянею от их вкуса. Она дрожит, крепко обнимает и гладит по спине. Когда я понимаю, что девочка устала, выхожу, переворачиваю ее на спину и нависаю сверху. Она мечется по подушке, кусает губы, выгибается дугой и шепчет что-то как в бреду. А меня уже не остановить. Я уже по уши в ней.
Где-то на задворках сознания, понимаю, что ее надо отпустить после этой ночи и не портить ей жизнь. Но взаимное притяжение связало нас прочной красной нитью. Я не могу ее разорвать, хотя должен.
Глава 16. Босоногая девчонка
Аслан
Стоя в стороне с минуту наблюдаю за тем, как она кружит по кухне, достает тарелки с верхней полки шкафа, раскладывает еду из ресторана и напевает под нос, а потом громче:
Нет, я рук не уберу, знаешь чисто из-за принципа
Я не строю принца из себя, ведь ты и не принцесса тоже в принципе сама
Да ты явно заблудилась, ты по пьяне явно себе допустила
Залезай на мотоцикл, цыпа
Пока кто-нибудь не прицепился
Отстань, я не бизнесмен
Отстань, я не джентльмен
Отстань, я не бизнесмен
Отстань, я не джентльмен
Не әңгіме? Не әңгіме? (А?, Не?)
Не әңгіме? Не әңгіме? (А?, Не?)
При этом девочка маняще двигает бедрами, аккуратно переставляя босые ноги в такт песне. За окном уже давно потемнело, на часах почти одиннадцать. Я вышел из душа и не надев футболку сразу пошел на запах мяса, а увидел ее.
–Уже хозяйничаешь на моей кухне? – спрятав руки в карманы штанов, говорю громко.
–Ой, – испугавшись, закрывает рот ладонью, – напугал меня. Давно подглядываешь?
–Не очень. Что ты пела?
–Эмм, песню, – вскидывает брови.
–Я понял. Как называется? Что-то из Ирины Кайртовны твоей любимой?
–Ну да, – смеется Ирада. – Только ты не думай, я не пьяная.
–Я вижу, – усмехаюсь, подхожу к столу и сажусь на высокий крутящийся стул. – Может, споешь для меня.
–Ой нет, – отмахивается. – Ты уже все и так слышал.
–Ну давай, не ломайся. У тебя классно получалось. Что там дальше?
–А дальше там маты, – вспыхивает и отворачивается к столешнице.
–Ой, – цокаю я. – Тоже удивила.
–Странно, что ты не знаешь этот трек. Это же хит, – повернувшись боком, она слизывает с пальца соус, но поймав мой взгляд, сразу тушуется.
–Я не очень люблю такие песни. Но в твоем исполнении послушаю, – сложив руки на груди, жду ее реакции.
Ирада сомневается, робко улыбается и заправляет прядь за ухо.
–Только обещай, что если я начну, ты не будешь смеяться.
–Обещаю, – поднимаю ладонь в знак клятвы.
–Ну ладно. Раз ты просишь, – смеется она и выставляет ладони вперед. – Только без матов.
–Давай.
Босоногая девчонка – яркое пятнышко на моей строгой серой кухне и в моей серой жизни – пританцовывает, поднимает и опускает руки, двигается в такт речитатива:
Я сегодня пьяный в клубе, то весёлый, то грубый
В моей руке вискарь, в нём тает лед кубика
Мелькают лица и вижу тут знакомая публика
Эту видел в инсте или в ютубе
Там губы надула, груди качала на тройку
Раскидала каблуки, встала на барную стойку.
–О Господи! – прячу лицо в ладони и трясусь от смеха.
–Эй, ты обещал! – подходит ко мне и слегка хлопает по плечу. – Все, я больше петь не буду.
–Стой, – не даю ей уйти, разворачиваю к себе спиной и прижимаю к груди. Она поддается. – Не обижайся, малыш. Классно получилось.
–Ну все, теперь я должна убить тебя, потому что ты слишком много знаешь.
–А ты оторва! – выпускаю ее из рук и разворачиваюсь к столу.
–Папа говорил, что у меня где-то есть кнопка, как у “Электронника” А вот старшая сестра – моя полная противоположность, очень спокойная, уравновешенная, традиционная. Такая вся возвышенная!
Ирада ставит на стол тарелки с едой и приборы.
–Ее дочка, я так понимаю, в тебя?
–Нафиска? – она отходит к столешнице и возвращается со стаканами. – Да. Она мой маленький клон Даже ее блудный папка так считает и думает, что я на нее плохо влияю.
–Это не влияние. Это гены, – хмыкаю я и застываю, чувствуя ее пальцы чуть выше правой лопатки. Там у меня татуировка – китайский иероглиф.
–Я заметила у тебя тату, – подушечками нежно и осторожно вычерчивает контур. – Что он значит?
Несколько секунд молчу, прежде чем ответить:
–Мама. Набил в Америке за компанию.
–Это как? – она садится напротив меня и берет вилку в руки.
–Друг, с которым я учился, проиграл спор и набил себе. А я решил за компанию с ним. Выбрали иероглифы.
–Прикольно. И как, мама – оценила?
–Когда увидела, долго причитала, а потом я сказал, что это значит, очень удивилась, но ей было приятно, – улыбаюсь воспоминаниям.
–Значит, ты очень любишь свою маму. Это хорошо.
–Мама умерла несколько лет назад. Тромб оторвался.
Ирада меняется в лице и, отложив прибор, протягивает мне руку и сжимает мою ладонь. Без слов.
–Мне очень жаль. Прости, – опустила она глаза. – Я понимаю, что ты чувствуешь.
–Спасибо. Мне жаль, что я не успел осуществить некоторые ее мечты.
–Например? – уголки ее губ дергаются. А я не замечаю, как впервые говорю с кем-то о маме, кроме отца и сестры.
–Она хотела дом с садом и огородом, а я как раз только купил участок, собирался строить. Но потом заниматься этим было бессмысленно.
–Я уверена, что ты многое сделал, чтобы она была счастлива.
–Почему?
–Мне так кажется, – снов улыбается и сжимает пальцы. – У тебя светятся глаза, когда ты о ней говоришь. Как ее звали?
–Раушан.
–Роза. Красивое имя. И, наверное, она тобой гордилась!
–Наверное. Надеюсь, – в сердце защемило в этот момент.
–Ты изменился в лице. Хочешь сменить тему?
–Нет, – мотаю головой. – Давай еще поговорим. Ты на меня странно влияешь все-таки.
–Ну давай. О чем ты хочешь? – подцепив вилкой кусочек курицы, она отправляет его рот.
–Расскажи о себе, о родителях.
–Ой, я могу часами о них говорить. Например, я – папина дочка. На УЗИ сказали, что будет пацан, а появилась я. Папа меня с собой везде таскал, а я очень любила с ним ездить на СТО, менять резину, ходить на базар за мясом. А мама у меня была нежной, воздушной, домашней.
–А кудрявая в кого? – спрашиваю, скользнув по ее милому лицу и волосам.
–Да кто ж знает. Выиграла в генетическую лотерею, – смеется она. – В юности завидовала сестре, потому что у нее волосы длинные и прямые. А у меня всегда непослушные. А сейчас я их люблю.
–Мне нравятся твои кудряшки. Они делают тебя особенной, – сказав это, беру стакан с водой и делаю большой глоток. Она же смотрит на меня пристально, лишь уголки губ дрожат.
–Правда? – переспрашивает.
–Конечно.
Конечно, ты особенная девочка. И когда-нибудь ты простишь меня и будешь счастлива.
