Текст книги "Стартеры (ЛП)"

Автор книги: Лисса Прайс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 17 страниц)

Глава 29

Этим утром я взяла Тайлера, чтобы показать ему наш новый дом. Я знала, что никогда не забуду выражение его лица, когда мы зашли в особняк вместе с Лорен и её доверенным, Пока они увели Евгению, чтобы объяснить ей все условия завещания, Тайлер с восторгом рассматривал каждый предмет мебели и произведение искусства.

Он остановился возле бронзовой статуэтки собаки на столике.

– Можно мне её потрогать?

Я кивнула.

– Можешь делать всё что хочешь, это всё теперь наше.

Он взял её и прижал к груди. Хотя она, наверняка, весила несколько фунтов, Тайлер всё равно захотел взять статуэтку с собой. Когда я показала ему огромную кровать в одной из спален, собака всё ещё была с ним, и он решил, что спать статуэтка тоже останется здесь. Я положила её на край стола, в паре дюймах от его лица.

– Где Майкл? – спросил Тайлер, уже с отяжелевшими веками, гладя собаку по голове.

– Он забирает свои вещи из здания.

– Он придет и останется здесь, да?

Я улыбнулась.

– Да. Он хочет превратить гостевой дом в художественную студию.

– Мне интересно что он теперь будет рисовать. Теперь, когда мы больше не на улице, – замедлился голос Тайлера. Закрыл глаза

Потом он закрыл глаза и погрузился в глубокий сон.

В следующие дни наши жизни вернулись в обычное русло.

С Лорен в виде нашего законного опекуна от любого кто захочет оспорить завещание, так как я была несовершеннолетней. Половина состояния Хелен и два её дома навсегда останутся моими. Вторая часть в настоящее время была предназначена Эмме, как только я её найду. А я её найду. Я должна это Хелен.

Деньги были далеко не тем, что у меня была надежда получить от Банка Тел, и я была очень благодарна. Тайлер получил самое лучшее медицинское обслуживание из всех возможных, и его здоровье улучшалось каждый день. Мне заменили зуб, а мои порезы и ушибы смогут зажить со временем.

Майкл переехал в коттедж, но сразу же куда-то отлучился. Он ничего не объяснял, поэтому я сама пошла в дом и проверила, забрал он свои вещи вместе с собой или нет. Я поняла, что он вернется, когда увидела стены украшенные чертежами, созданными им в то время, когда мы жили на улице. Стартеры и ренегаты, грустные и голодные – они все были там, в его неподражаемом стиле. Такие эмоционально сильные, он смог всё это захватить. На этих четырех стенах была расположена вся моя жизнь после войны Споров. Моя прошлая жизнь.

Я думала, что он, скорее всего, уехал из города, чтобы увидеться с Флориной. Я хоть и не должна, но была этим расстроена. Потеря Блейка оставила огромную дыру в моем сердце. Этого не было, пока все не улеглось, и я не поняла какая она большая.

Через неделю после тог как мы переехали в дом Хелен, я услышала по новостям, что сенатор Харрисон оправился от «несчастного случая на охоте». Последствия скандальных событий в Банке Тел будут играть важную роль следующие несколько месяцев. После выборов мы сможем узнать, будут ли Эндеры в состоянии выбрать человека, который не сможет обречь подростков на жалкое существование.

Сенатор держал Блейка на коротком поводке. Я отправляла ему сообщения и пыталась дозвониться. Он так и не ответил. Я решила, что, перед тем как навсегда отказаться от него, мне нужно увидеться с ним лично. Если я смогу всё ему объяснить, то выйдет убедить его дать нам второй шанс. Если нет, то я смогу двигаться дальше.

Не было трудным найти дом сенатора. Я каталась там несколько раз, пока не заметила машину Блейка припаркованную там. Когда я, наконец, то почувствовала, как мое сердце сильно забилось, и решила подождать, пока оно успокоится, а потом выйти из желтой скоростной машины.

Я посмотрела на величественный особняк в стиле эпохи Тюдоров и совершила длительную прогулку от забора, через кусты роз, прямо к входной двери. Я стала на крыльцо и датчик зазвенел, до того как я успела бы передумать. Дверь открылась

Холодный маршал Эндер, в форменной одежде, достало свое оружие и нацелил его в мою голову.

– Позовите маршала, – крикнул он кому-то в доме.

– Я здесь не для того, чтобы создавать проблемы, – я подняла свои руки вверх, – Я просто хочу увидеть Блейка.

Блейк подошел к двери. Охранник стал между нами.

– Не подходите.

– Всё в порядке, я хочу поговорить с ней, – сказал Блейк.

Охранник нажал на свой наушник. Он кого-то послушал и ответил:

– Да, сэр.

Блейк и я обменялись взглядами. Он пожал плечами.

Поведение охранника изменилось.

– Похоже, сегодня ваш счастливый день, – сказал он мне, – Я обыщу вас, если вы не против.

Он убрал свое оружие в кобуру и проверил меня. Потом он вытащил датчик поиска оружия и провел по моему телу. Ничего не обнаружив, он зашел внутрь и исчез из вида, оставляя Блейка в дверном проёме.

– Привет, – сказал он, улыбаясь.

– Блейк, – я улыбнулась в ответ. Было так хорошо видеть его снова. Улыбающегося мне. Это обнадеживало.

– Что тебе нужно? – спросил он.

– Я думала, может, мы сможем поговорить.

– Насчет чего?

– Обо всем что произошло. Есть много, что нужно объяснить.

– Это шутка?

Мое сердце замерло на минуту.

– Блейк?

Он поднял голову.

– Как тебя зовут?

– Не притворяйся, что не знаешь меня.

Он потер заднюю часть шеи.

– Один из моих друзей уговорил тебя на это?

– О. Я поняла, – я сложила руки, – Ты не простил меня.

Он просто смотрел. Не пытаясь дать шанс.

– Я думала, ты всё поймешь, – сказала я, – После того, как всё обернулось.

Его лицо стало серьёзным.

– Извини, я…, – он пожал плечами, – Я не знаю тебя.

Мои руки похолодели. Видеть лицо, которое я так хорошо знала, и которое смотрело на меня, с этим изумленным выражением… это полностью вывело меня. Что произошло?

– Блейк? Ты правда меня не помнишь? Хоть что-то?

Он покачал головой.

– Поездка? Парк… Музыкальный центр?

Он продолжал качать головой. Было похоже что он испытывал ко мне жалость.

– Я не сумасшедшая. Посмотри в свой телефон. Там есть наши фотографии.

Его глаза сузились, думая о прошлом, но ничего так и не вспомнив. Он меня не помнил.

Я не знаю, может что-то быть больнее, чем это.

Я стала незначимой.

Сенатор Харрисон подошел к двери, одной рукой опираясь на неё.

– Кэлли.

Я сделала шаг назад.

– Вы её знаете? – спросил Блейк.

Сенатор подошел ко мне. Я отстранилась. Он похлопал меня по плечу.

– Всё в порядке Кэлли. Заходи внутрь.

Он положил свою огромную руку мне на плечо и завел меня в большое фойе. Телохранитель неподвижно стоял рядом. Я могла увидеть через арку гостиную и огонь в камине.

Сенатор обратился к Блейку:

– Мне нужно поговорить с нашей гостьей наедине.

Блейк кивнул. До того как уйти, он бросил на меня последний взгляд через плечо. Я надеялась, что возможно у него в памяти что-то проснется. Всё что угодно. Но его лицо выражало только любопытство.

Сенатор Харрисон взял меня за руку и повел меня в кабинет. Он указал на кожаное кресло и закрыл дверь. Я решила держаться за стул. Я не была уверенна в том, что ему можно доверять. Мы находились в комнате, которая вся была вся украшена антикварной мебелью.

– Итак, теперь ты встретилась с моим внуком, – сказал он.

– Что с ним случилось? – я чувствовала, как мои губы дрожат.

Он повернулся и указал на дверь.

– Это мой внук. Настоящий Блейк Харрисон.

Он вздрогнул, потом сел за стол и поправил свой ремень.

Я слышала его слова. Но в них не было смысла.

– Настоящий Блейк?

Это было как будто кто-то снизил градус, всё стало очень тихо.

Только старинные часы в витрине на его столе осмелились работать. Это тикали три золотых шара внутри поворачивались назад и вперед, назад и вперед. Это было тошнотворно, раздражительно, как они кружились и было растерянно в происходящем.

Кто-то задыхался. Это была я.

Глава сенатора сузились. Он кивнул.

– Это никогда не был он? – я спросила.

Он покачал головой.

– Только его тело.

Моя рука поднялась ко рту.

Он снова кивнул.

Я склонилась над стулом.

– Это значит, что в Блейке был ещё кто-то… пользовался его телом.

– Правильно, – сенатор ждал, пока я это осознаю.

Кто? Кому было нужно использовать его тело всё это время? И затем меня поразило. Нет. Холод прошелся по всему моему телу. Эту мысль было слишком страшно озвучить.

– Старик, – сказал сенатор.

Я взяла свою голову в руки. Нет. Не он. В Блейке? Мой разум крутился быстрее, чем золотые шары в часах.

– Но я видела Старика, когда он приехал в институт, – сказала я, – как он мог быть в двух местах сразу?

– Это было после того, как правительство сделка была заключена. Он тогда оставил Блейка.

– А что насчет видео обращения? Его показали перед этим.

– Оно было записано заранее.

Я опешила и сделала глубокий вдох.

– Почему Вы дали этому случиться?

– Он держал моего внука заложником, хоть Блейк никогда и не знал этого. Только его бабушка и я. Он сделал это, чтобы вынести меня ввести соглашения между правительством и Праймом.

– Блейк никогда не подписывался в Прайме?

Сенатор покачал головой.

– Старик похитил его и вставил чип. Блейк не знает ничего из этого. Он думает, что болел всё то время.

Я правела рукой по волосам. Всё это время я считала себя мошенницей и нищей, которая притворилась принцессой. Но ещё был принц, который оказался не тем, кем казался. И я не могла понять, смогу я когда-нибудь кому-то снова довериться или нет.

Сенатор положил мне на плечо руку.

– Кэлли, я хочу. чтобы ты знала, я надавил на обвинителя, чтобы снять с тебя обвинения.

Я забыла об этом.

– И у меня есть кое-что, что я хочу попросить.

– Что? – я не могла представить себе, что могу что-то для него сделать.

Он наклонился своим лицом ко мне, и с большими глазами полными мольбы и дыша на меня, с запахом горького табака.

– Ни чего не говорить моему внуку, не о чём из этого, никогда.

Я вышла из дома Харрисона, не увидев Блейка снова. Я прошла мимо кустов ярких роз, дразня каждый мой шаг. Глупая девчонка. Почему ты не заметила это?

Мои колени задрожали. Я упала не землю, когда ужасный, полый узел сжалься в моем пищеварительном тракте. Я обхватила живот, пытаясь остановить боль. Не будет никого воссоединения с Блейком, никогда. Он был не настоящим. Ничего из того что мы делали или чувствовали не было реальным.

Горькие слезы лились из моих глаз.

Он ушел навсегда. Как родители.

Папа.

О, папочка, я так по тебе скучаю.

Я провела целую ночь, переигрывая в моем уме каждую вещь, которую Блейк сказал или сделал, но начинала представлять его перевоплощением Старика. Клуб Руна, ранчо, премия награждений. После того, как я возродила те моменты множество раз, я хотела убраться так далеко от тех мест, как только смогла. Поэтому следующим утром я повезла Тайлера в наш новый загородный дом в горах Сан-Бернардино. Мы укутались в куртки и жакеты и направились на север.

Второй дом Хелен был большим, двухэтажным сельский домик, держащийся на двух арках с панорамным видом озера сзади. В отличие от главного особняка, в этом было мало напоминаний о Хелен и Эмме; никаких портретов или бюст-скульптур. Я не пыталась забыть их, но не хотела, чтобы их лица не мешали нам чувствовать, что этот дом действительно был нашим.

Тайлер учился пользоваться удочкой, пока я сидела на скале и думала о том, сколько получила и сколько потеряла.

Все началось со Старика, который с помощью сенатора Харрисона, выдвинул соглашения Банка Тел с правительством. Чтобы сенатор сотрудничал, ему нужно было похитить Блейка и использовать его тело в качестве заложника. Хелен ничего из этого не знала, но узнала, что у сенатора были планы, связанные с государственной сделкой. Таким образом, она арендовала мое тело, чтобы убить его. Она хотела разрушить сделку и выставить Прайм впервые публично в плохом свете, тем самым показывая, что тело донора могут использовать ради убийства. Когда у неё был изменённый чип Редмонда, с включателем – стоп-убить, Старик поднял шум из-за изменений и узнал её план. Старику уже тогда был в Блейке. Он использовал Блейка, чтобы больше узнать о планах Хелен.

Это было, когда он пошёл за ней в клуб Руна, говорил с ней в баре, и обсуждал дату встречи на ранчо. Но когда Редмонд подделал чип, он сделал его не совсем устойчивым. Это заставило Хелен потерять сознание в клубе, и Старик, внутри Блейка, увидел как это случилось.

Тогда я с ним встретилась. Он начал со мной отношения, чтобы следить за Хелен, чтобы убедиться что мы не убьем сенатора, до того как он увидит президента. И посмотреть, как я адаптируюсь к переменчивому выключателю стоп-убить. Однажды у нас была линия связи с Хелен, которая попала в мою голову, и он увидел какой это ценный ресурс, который может стать полезным, особенно в руках правительства.

Всё что он делал было притворством. Делал вид, что он реальный подросток, который приехал навестить бабушку, делал вид, что любит меня, поэтому я ему доверилась. Время, которое мы провели на ранчо и в машине – всё ложь. Он сыграл намного больше и лучше чем любая награжденная звезда. Притворялся, что хочет прикоснуться к моей щеке, держать за руку, целовать меня.

Я прикрыла рот рукой. Но не было шансов стереть память.

Я была больна. Я любила то время с Блейком. Но понимала, что должна возненавидеть его, теперь. Когда узнала, что всё это время со мной просто играл Старик. Я разрывалась. В один момент мне хотелось хранить эти воспоминания, в драгоценном ящике. В другой мне хотелось подсжечь их и превратить в пепел.

Я сосредоточилась на Тайлере, закидывающем удочку в воду. Его попытки улучшались. По крайней мере, когда что-то касалось Тайлере, я испытывала покой. Было комфортно знать, что он никогда не будет голодать, что он никогда не будет спать на холодном, грязном полу и что он не собирается умирать. Я вдохнула свежий сосновый воздух. Он был невероятно чистым. Мне очень повезло, что у меня были эти два дома. Я решила прекратить думать про всё, кроме того как здесь красиво.

– Тайлер! – крикнула я, – Я пойду, сделаю какао. Будь здесь, хорошо? Не теряйся.

Он кивнул.

Я поднялась по нескольким деревянным ступенькам к задней террасе и зашла в теплую кухню. Тайлера можно было увидеть через окно у воды. Я сняла свой жакет и кинула его на стул. Я открыла полочку и достала какао и две кружки. Я насыпала какао в обе из них и включила горячую фильтрованную воду. Нескончаемая вода. Навсегда.

Я наполнила кружки и поставила их на стойку. Это было в тот момент, когда я заметила что-то странное. Что-то, что не должно было быть здесь, лежа на стойке, справа от окна.

Стебель желтых орхидей. С фиолетовыми леопардовыми пятнами.

Моя грудь сжалась. Это был тот же самый вид орхидей, который Блейк-Старик, подарил мне, когда у нас был пикник на ранчо.

Откуда это здесь оказалось? Как давно они появились?

Я посмотрела из окна. Тайлера не было. Его удочка лежала на земле. Я чувствовала, как паника начала подниматься во мне. Я уже собиралась вопить, когда подошла к ближе окну и увидела его. Он наклонился, доставая приманку из ведра.

Я облегченно вздохнула.

И тут услышала голос в голове.

Привет Кэлли.

Точно так же, как это было с Хелен. Но это был голос другого человека – Старика. Тот жуткий электронный голос, который сводил мне зубы.

Дрожь охватила меня.

Ты – большой успех Кэлли. Прайм теперь на грани закрытия и намечен под снос.

– Где вы? – мои глаза посмотрели на озеро, где Тайлер ловил рыбу, – Как вы можете быть в моей голове?

У меня, конечно, есть резервная копия

– Резервная копия?

В другом месте.

Я задалась вопросом, мог ли это быть портативный двигатель. Он мог быть так близко?

– Где?

Хочешь тур? Я могу показать тебе.

– Итак, почему вы засели у меня в голове? – я не видела его снаружи. Я начала спокйно открывать кухонные ящики.

Приезжай и присоединяйся ко мне, Кэлли.

—Приехать к вам? Что вам от меня нужно? Я просто – девушка.

Не больше. Чип в твоей голове, один из лучших измененных. Я предложу тебе зарплату, если придешь и присоединишься к моей команде.

– Сейчас у меня есть всё, что мне нужно, – Я попыталась казаться уверенной, но мой голос предал меня проявившейся нервозностью.

Ты не знаешь, что тебе нужно.

Я вытащила огромный нож мясника из ящика. Моя рука дрожала.

Подожди, пока не испытаешь власть.

—Я не хочу иметь ничего общего с вами.

Я не сдамся так легко. Как я и сказал тебе, ты для меня совершенно особенна.

Я проглотила смешок, но слова жалили, как кислота.

– Вы просто хотите разломать мне череп и увидеть, как он изменил этот чип.

Тайлер всё ещё ловил рыбу. Я вышла из кухни и зашла в прихожую, ища где мог скрываться Старик.

Я хочу тебя в свою команду. Тебе нужна цель. Ты будешь хороша в команде.

– Вы думаете я полажу с вашей командой?

Ваш друг Редмонд один из них.

Тогда я поняла.

– Это он был на верто-транспорте.

Тебе он нравится.

– Да, мне он нравится. Он шевелит своими мозгами, чтобы помочь людям, а не уничтожить их, – я хотела держать с ним связь, когда зашла в зал, – Так что всё-то время, всё что вы говорили, было настоящим?

Большая часть того что я сказал тебе, это правда. Но не всё. Если хочешь узнать что было реальным, приезжай и присоединяйся ко мне.

—Вы лгали мне. Все время. Вы притворялись кем-то ещё, – я осмотрела гостиную; его там не было. Через окно Тайлера было хорошо видно, он всё ещё ловил рыбу снаружи.

А это не тоже, что делала ты?

Я остановилась. Он был прав.

– Я тоже.

Нет, ты могла уйти. Но тогда могла потерять деньги.

– Они были нужны для моего брата, – я сжала нож, идя через гостиную в ванну. Я открыла дверь. Его там не было.

Если ты так хочешь защитить его, то присоединишься ко мне. Я обещаю тебе, что в ближайшие месяцы, ни один ребенок не будет в безопасности без защиты. Ты никогда не знаешь, как повернется жизнь. Землетрясение может разрушить ваш дом. Или пожар. Твой законный опекун может разбиться в автокатастрофе и тогда правительство заберет твое состояние. Всё возможно отнять у тебя в одну секунду. Ничто ненадежно – кроме власти. Я могу тебе это дать.

Я побежала в прихожую и вверх по лестнице. Я хотела кричать на него, чтобы замолчал.

Что он имел ввиду, «ни один ребенок не будет в безопасности»? Я зашла в комнату Тайлера. Старика там не было.

Ты думаешь, что сделал это за деньги. Но я знаю тебя лучше, чем ты сама. Ты также сделал это, потому что могла пожить чужой жизнью.

– О, пожалуйста.

Дайте человеку маску, и он скажет вам правду. Кто сказал это?

– Вы сказали, – я спустилась вниз и прошла через прихожую, осмотрев все комнаты

Ты не вернулась в Прайм, когда связь была под угрозой. Ты хотела быть Хелен.

– Кто-то угрожал мне, сказал, если я вернусь, то меня убьют.

И ты хотела поверить это. Так ты могла жить как кто-то богатый, хоть и ненадолго.

Я остановилась. Это частично была правда, в которой мне было стыдно признаться.

Я снова могу дать тебе этот опыт, Кэлли. Жизнь намного интересней чем у Хелен.

Мне хотелось новой жизни? Да. Другое место, другое время. Но, не с ним.

– Нет, – сказала я, – Я не хочу быть кем-то, я просто хочу быть собой. Независимо от того что это – я не сделаю то, что вам хочется, и никогда не передумаю.

Любопытство возьмет верх над тобой. Я могу подождать.

– Вы будете ждать вечность, – я посмотрела в ещё одну пустую комнату. Держа нож низко, у ноги.

Ах, Кэлли, если б ты только знала. Ты все не правильно поняла. Я – действительно хороший парень.

Что? Как он смеет говорить это? Я была в том состоянии. Когда хотела найти его в этом доме. Я хотела напасть на него, сорвать маску и закончить всё это здесь, прямо здесь.

Последняя дверь была заперта. Это была моя спальня. Я не помнила. Как закрывала её.

Я наклонилась к двери, положила руку на кнопку и повернула ручку.

Чистые занавески разлетались на ветру. Или кто-то только что прошел мимо них? Французские двери позади них были открыты. Я вышла через них, и сделала один шаг наружу, на большой балкон, посмотрела на газон, озеро и Тайлера. Сейчас были сумерки, и даже птицы пели тише.

Хоть он ничего и не говорил, я могла почувствовать присутствие Старика в моей голове. Я поддерживала французские двери и ждала. Мы двое были в безвыходном положении, в неопределенности, мое собственное дыхание было вторым громким звуком после моего же сердцебиения.

И затем я почувствовала, как он ушел.

Глава 30

Неделю спустя я стояла снаружи Банка Тел и смотрела, как аварийно-спасательная команда подготовилась уничтожать зеркальное здание, которое размещало Главные Места назначений. Толпа, закутанная в пальто и жакеты, была главным образом рабочим классом – охранники и продавцы – которые никогда не знали для чего вообще нужны здания. Были некоторые богатые сеньоры, главным образом экс-съемщики и несколько богатых требовательных мальцов. На внешних краях висели невостребованные Начинающие, некоторые экс-доноры как я, некоторые просто стремящиеся видеть шоу разрушающего шара.

Я видела несколько лиц, которые узнал. Ли был там, как и Рей и Брайона. Они больше не были неразделимым трио. Каждый блуждал по – одиночке, даже не узнавая других. Мэдисон, подросток с короткой стрижкой – бобом, стояла на расстоянии в несколько футов с левой стороны от меня. Наши глаза встретились. Улыбка озарила мое лицо, я был так рад видеть ее. Она замерла, уставившись на меня с чистым выражением; тогда ее пристальный взгляд обошел меня вниманием. Я должна была напомнить себе то, что она однажды меня встречала, эта ночь все оборвала в банке по пересадке органов. Она, возможно, не помнила меня. Или возможно помнила.

Я разыскал ее коллегу, Раэннона, с правой стороны от меня, в ее веселом, настоящем теле. Она оперлась на прохожего и помахала. Я махнула в ответ и собиралась присоединиться к ней, когда увидела Майкла, позади толпы. Он уставился на здание, в ожидании, как и все мы. Один.

– Майкл, – закричала я.

Он был слишком далеко чтобы услышать. Его внимание было направлено прямо. Мой дух восприял. Он должно быть только что вернулся в город. Я обернулась и начала прокладывать путь назад к нему, но потом я внезапно заметила кого-то пробирающегося сквозь толпу посеребренных голов слева от меня.

Блейк.

Мое горло сжалось. Что он делал здесь? Он, как предполагалось, не знал о банке по пересадке органов. Я не видела его с того дня в его доме более чем неделю назад. Я оглянулась на Майкла. Он увидел меня на сей раз и его лицо засияло. Он выглядел настолько хорошо. Он двинулся ко меня, чтобы присоединиться.

Я повернулся к Блэйку. Наши глаза встретились, и он легко, натянуто улыбнулся. Он пробирался сквозь толпу, по направлению ко мне. Я сглотнул. Я не знал, что делать. Блэйк был слишком близко от меня, чтобы просто уйти. Я оглянулся на Майкла. С того места, где он стоял, он мог видеть то, что происходило, и это было похоже на серый фильм, транслируемый перед ним. Его улыбка исчезла, его плечи наклонились. Это убило меня, но я была там в плену, попавший в толпу, слишком далеко чтобы попытаться объяснить, даже если бы я смогла.

Блейк стоял на расстоянии всего лишь нескольких человек от меня. Я пообещала его дедушке, что не раскрою ничего из нашего прошлого, и что я должна была говорить?

Нет времени чтобы думать. Он был там.

– Кэлли, – он кивнул, – Твоя экономка сказала мне, где найти тебя.

Он засунул свои руки в карманы и отвел взгляд.

– Мои друзья говорят мне, что я слишком серьезен. Возможно это из-за того, что я являюсь внуком сенатора, – он пожал плечами, – Мой папа был серьезным типом. Моя мать, она знала, как весело провести время

Он задумчиво улыбнулся.

О чем он говорил? Звучало так, как будто он заготовил речь.

– Так или иначе все говорят, что я – книжный червь, что я не выхожу очень часто, если мои друзья не тянут меня, – он ерзал ногами, смотря на свою обувь.

– Что я пытаюсь этим сказать?

Он вытащил свой телефон и показал мне фотографию на нем.

– Я увидел фотографию.

Я смотрела на фото, про которое говорила ему. Один из нас сделал её, в день когда мы катались на лошадях. Только бедный Блейк никогда на самом деле не был там. Это был Старик. Он обнимал меня, его руки были на моих плечах, его голова была наклонена к моей, и я цепляюсь за его руку своим ладонями. Мы только что вышли их конюшни – счастливые, разгоряченные и немного вспотевшие.

Мы светились радостью. Мне было трудно на них смотреть, но Блейку никогда не понять почему.

– Я ни помню ничего из этого, – говорит он, – Но я выгляжу таким счастливым. Я Никогда таким не был прежде. Никогда.

Его глаза встречаются с моими, не отводят взгляд.

– Независимо от того, что у нас было все те потерянные недели, которые я вряд ли в жизни вспомню, я хочу их снова.

Я всматривалась в его лицо. Он не шутил. Он действительно этого хотел.

– А ты? – спросил Блейк меня, – Ты хотела бы это вернуть?

В моем животе что-то затрепетало. Я не уверенна что мы сможем вернуть то, что изначально не было нашим.

– Всё хорошо. Ты не должна прямо сейчас решать, – сказал он.

Блейк протянул мне руку. Я замерзала.

– Ты знаешь, что случилось на самом деле, Кэлли. Мне нужна твоя помощь чтобы начать вспоминать.

У него было лицо как у дрейфующего астронавта, который потерял свою подстраховку и имел при себе только один шанс спастись либо навсегда пропасть в бесконечной черноте. Я знала это чувство – чувство паники, которая тянула время, превращая секунды в годы и в глубокую боль, которая проявляется, повреждая одного человека, а потом, затрагивая и его соседей, затем целое общество и распространяясь до того, пока не поглотит весь мир. И ваша последняя мысль, когда вы вытяните руку и из ваших пальцев будут уходить последние лучи жизни – это что вы сделаете, если сможете выжить, что найдете способ починить, то что было разбито, и сможете сказать, да, я опять хочу быть частичкой это чудесного мира.

Я пододвинула свою руку к его.

Я не хотела позволить Старику выиграть. Я не собиралась позволить ему забрать у меня воспоминание о мальчике, который я думала, был Блейк.

Он взял меня за руку и я переплела наши пальцы вместе. Его кожа была знакомой – по форме, по строению пальцев. Его прикосновение вернуло меня назад во времена, которые мы вместе проводили в автомобиле. Я так сильно за этим скучала. Больше, чем думала.

Это не был Блейк, которого я знала. Но он выглядел также, и воспринимался также. Он запутался. И я единственная кто мог как-то помочь.

Мы должны это узнать.

Тут я слышу голос внутри меня. В моей голове.

Мое сердце ускорилось.

Девушка Кэл.

Я уже давно не слышала его.

Когда орлы кричат, пора лететь.

Мой отец? Я резко обернулась, даже притом, что не ожидала увидеть его здесь. Звук из толпы исчез.

Блейк одарил меня любопытной улыбкой.

– Всё хорошо?

Я искала саму себя. Слышала, но совсем не слушала.

Блейк сжал мою руку как шар разрушения, разбил через весь фасад Банк Тел.