Текст книги "Вампир: украденная жизнь"

Автор книги: Линси Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

– Тогда почему он «воскрес»? – спросил Винсент. – Его не было двадцать лет. Зачем возвращаться ни с того, ни с сего?

Тайни снова покачал головой.

– Не знаю, но я абсолютно уверен, что не затем, чтобы заявить свои права на Маргарет. Они не были половинками. Брак принес им несчастье, и Жан Клод даже не любил ее, если судить по манере его обращения с ней. Должно быть, что-то другое послужило причиной для его возвращения.

Когда никто не высказался, детектив добавил:

– А теперь Кристиан снова вовлечен в события. Похитители могли просто бросить его на тротуаре и забрать Маргарет, если таков был их план, но они захватили и его тоже.

Джулиус нахмурился, почувствовав правоту Тайни. Смертный серьезно посмотрел на него и произнес:

– И если Маргарет не является настоящей целью, то тогда остаешься ты.

– Я? – удивленно переспросил он. – Но они ничего мне не сделали.

– Сделали, – возразил детектив. – Когда Жан Клод стер воспоминания Маргарет и забрал ее у тебя, он причинил боль тебе, а не ей. Она просто тебя не помнила… как и не помнила Кристиана. Смерть сына также затронула бы только тебя. А теперь Маргарет и Кристиан похищены, и ты снова страдаешь.

– Ты хочешь сказать, что все это делалось с целью причинить боль Джулиусу? – медленно спросил Никодемус. – А Маргарет и Кристиан – лишь средство достижения цели?

Тайни беспомощно пожал плечами.

– Я знаю, в это трудно поверить, но если у Маргарет нет врагов, а Жан Клод мертв, то она не может быть истинной целью. Джулиус – единственный, кто пострадает от этого.

– И мы, – непреклонно прибавил Бастьен.

– Но вас тогда на свете не было, – заметил детектив.

– Люцерн уже родился, – возразил Винсент.

– Но похищение Кристиана вовсе его не затронет, – медленно произнес Люциан и посмотрел на Джулиуса. – Кто твои враги? Те, кто находились тогда поблизости.

– Погодите минутку, – сказал Джулиус, – если кто-то хотел причинить мне вред, зачем ждать пятьсот лет? Почему не напасть или попытаться убить Кристиана раньше? И почему не атаковать именно меня? Зачем использовать обходные пути и нападать на Маргарет и Кристиана?

– Возможно, этот человек не может атаковать непосредственно тебя, не раскрыв своей личности, – предположил Маркус, поддерживая детектива. – И может быть, ему было достаточно все эти столетия видеть твои страдания и печаль.

Джулиус недоверчиво покачал головой и услышал вздох отца. Нахмурившись, он посмотрел на Никодемуса. Тот стоял у окна, отдельно ото всех, и со смятенным лицом вглядывался в ночь.

– В чем дело, отец? – с беспокойством спросил Джулиус. – Ты вспомнил кого-то, кто хотел бы мне навредить и был тогда поблизости?

– Боюсь, что да, – мрачно подтвердил Никодемус.

Глава 18

Маргарет заметила боль от предательства на лице сына, обращенном к женщине, что, опираясь на меч, стояла в дверном проеме, поэтому поймала руку Кристиана и сочувственно, по-матерински ее сжала. Однако когда она попыталась отпустить его кисть, как он сделал это раньше, Кристиан только крепче сжал ее ладонь и, подтянув Маргарет к себе, спрятал за своим телом.

Это был защитный жест и, хотя он тронул ее, родителем здесь была она, Маргарет. И если имелась хоть какая-то возможность уберечь Кристиана от беды, она воспользуется ею. Маргарет и так сделала слишком мало для своего сына до настоящего момента. Выдернув руку, она обошла Кристиана, встав прямо перед ним, и спросила:

– Что происходит, Вита?

– Да. Что происходит? – эхом повторил Кристиан, быстрым движением переместив Маргарет к себе за спину.

– Кристиан! – возмутилась та, поторопившись в очередной раз заслонить его собой. – Я твоя мать! Позволь мне самой разобраться с этим!

– Мама?! – одернул ее Кристиан с не меньшим раздражением и снова занял место между двумя женщинами. Потом повернулся к Маргарет и, взяв ее за руки, отчеканил:

– Я знаю Виту, а ты нет. К тому же я мужчина.

За последним словом последовал судорожный свистящий вздох, и Кристиан, удивленно распахнув глаза, внезапно замер. Как, впрочем, и Маргарет, которая, схватив сына за плечи, вперилась потрясенным взором в острие меча, торчавшее из его груди.

Когда же лезвие внезапно исчезло, и Кристиан, вскрикнув, начал заваливаться набок, Маргарет попыталась поймать его, однако он был слишком тяжелым, поэтому все, что ей удалось, это развернуть его так, чтобы самой оказаться между ним и Витой. Но, не удержавшись на ногах, она потеряла равновесие и приземлилась навзничь на грязный пол, каким-то чудом успев подхватить голову рухнувшего рядом с ней сына.

– Прекрасное решение спора, не так ли? – прокомментировала Вита. Маргарет оглянулась и увидела, что та интересом осматривает лезвие меча, окрашенное кровью. Она взглянула на Маргарет:

– Ненавижу аргумент «я же мужчина». Звучит так по-сексистски {36}36
  Сексист – человек, пренебрежительно относящийся к женщинам; сторонник сексизма (дискриминации по половому признаку).


[Закрыть].

Заметив боковым зрением, что веки Кристиана затрепетали, Маргарет сосредоточила все свое внимание на сыне, который в этот момент открыл глаза, молча посмотрел на нее и, слегка покачав головой, снова закрыл их. Осознав, что своим телом она заслонила лицо Кристиана от глаз Виты, и что тюремщица не имела понятия, что Кристиан находится в сознании, Маргарет вытащила руку из-под его головы и встала.

– Так теперь ты скажешь, что все это значит? – спросила она. Цепь, сковывающая лодыжку, зазвенела, когда она медленно отошла от Кристиана. – Полагаю, именно ты стоишь за неудавшимися нападениями в Лондоне и Йорке.

Маргарет надеялась, что само слово «неудавшиеся» заденет гордость женщины и привлечет ее внимание. К ее огромному облегчению, это сработало. Вита забыла о Кристиане и свирепо взглянула на Маргарет. В ее глазах пылала ярость.

– Я просто спланировала их, но если бы сама приводила в исполнение свои задумки, то мне бы все удалось, – огрызнулась Вита. Ее губы скривились от недовольства. – Ведь правду же говорят: если хочешь, чтобы что-то было сделано хорошо, сделай это сам.

– Мужчина в Англии работает на тебя, – сказала Маргарет.

– Работал, – поправила ее Вита. – Я дала ему задание отвлекать твою семью и держать ее подальше от тебя, но он и это дело провалил.

– Мою семью? – спросила Маргарет, сузив глаза.

– Твой племянник Томас несколько дней назад прибыл в Лондон, чтобы найти тебя. К счастью, он быстро отправился в Амстердам. Я приказала еще одному из моих людей следовать за ним и предотвратить его возвращение, однако, он тоже не справился. – Вита скривилась: – Порой мужчины такие бесполезные. Когда Маргарет никак не отреагировала, Вита пожала плечами и продолжила: – Твой дорогой племянник вернулся в Англию и сел на поезд до Йорка. Я боялась, что он может напасть на твой след и последовать за тобой сюда, в Италию. А я определенно не хотела, чтобы в это дело вмешался весь клан Аржено, поэтому дала задание своему человеку в Йорке, чтобы он сел на хвост твоему племяннику и, если придется, убил Томаса, лишь бы помешать ему найти тебя.

– Что он сделал с Томасом? – потребовала ответа Маргарет. Страх сковал ее грудь. Она вырастила мальчика. Он был ей как четвертый сын. Пятый, поправила она себя, взглянув в сторону Кристиана.

– Ничего, – с отвращением произнесла Вита. – Он снова провалил дело. Только на этот раз его поймали. Твои сыновья и племянник передали его конвою Совета. И мне пришлось послать кое-кого обезглавить растяпу, прежде чем из него успели выудить хоть какую-то информацию.

Маргарет почувствовала, что ее мышцы расслабились, когда она узнала, что Томас в безопасности, но затем нахмурилась. Джулиус и Маркус почти убедили ее в том, что ее не так легко прочитать или контролировать, как она того боялась, и что только тот, кто принимал участие в сеансе «трое на одного», мог сделать это. Но если тому нападавшему в Йорке удалось это…

– Это твой человек управлял мною в Йорке? – с неохотой спросила Маргарет.

– О, боже, нет! – Вита рассмеялась такому предположению. – Это была я. После того, как он не смог убить тебя в ресторане, я прилетела на одном из самолетов компании в Англию, чтобы самой во всем разобраться. И мне бы это удалось, если бы тот смертный не помешал. – Ее губы изогнулись в лёгкой улыбке, и она добавила: – Я находилась в доме через дорогу от вашего, когда мне позвонил Джулиус и попросил организовать прилет частного самолета, чтобы увезти тебя в Италию. Конечно же, я это сделала. И сразу вернулась домой.

– Так значит, ты была одной из тех трех, кто стер мои воспоминания того времени, когда родился Кристиан?

– Да. Я, Жан Клод и Морган.

– Морган? – Брови Маргарет взлетели вверх, когда она услышала имя лучшего друга своего бывшего мужа. – Я должна была догадаться.

– Мы стерли память о тех годах, о твоем ребенке, об истинной половинке, как будто стряхнули пыль со стола, – улыбнувшись, сказала Вита, а затем пожала плечами. – Но не тебе я хотела причинить боль. А Джулиусу. Я забрала у него все, что он любил, чтобы заставить его страдать… И сейчас… – Она широко улыбнулась. – Я заберу вас у него снова.

– Почему ты так ненавидишь его? – недоуменно спросила Маргарет. Она не могла представить, что же такого мог сотворить Джулиус, чтобы заслужить столько злобы. Она видела его рядом со своей сестрой, и он всегда с уважением относился к ней. Но Вита Нотте страстно ненавидела своего брата.

– Ты знаешь, что значит быть самой старшей дочерью Нотте? – спросила Вита. Ее губы от недовольства сжались, когда она двинулась вперед и обошла вокруг жертвы.

Маргарет осторожно повернулась, боясь, что Вита подойдет к Кристиану и снова причинит ему вред. Но она просто продолжала кружить возле нее, как акула.

– Я на тысячу лет старше Джулиуса. Я так же стара как Люциан, но в то время как у него есть власть, положение и уважение всей его семьи и других из нашего вида, у меня ничего этого нет. Я просто женщина. – Она сменила направление и пошла в другой конец комнаты, продолжая исповедь: – О! Сначала все было хорошо. Те первые тысячу лет меня чествовали и обучали тому, как принять ответственность и положение. Я та, кого уважали мои сестры, та, к кому они обращались, когда у них возникали трудности, та, которая, как ожидалось, возьмет на себя бразды правления имуществом всей семьи… но потом родился Джулиус. – Ее губы скривились от горечи, когда она повернулась, чтобы прошествовать назад. – Джулиус, – прорычала она. – Великий наследник, которого всегда хотел мой отец, который сохранит имя его рода. Я была умна, но он априори был умнее, ведь он же почитаемый мужчина. Внезапно я стала никем… Тебе не понять, как сильно я возненавидела его. Даже попыталась убить, когда он был еще младенцем – отослала за чем-то его няню, а сама устроила пожар, – призналась она. – Если бы я просто снесла ему голову с плеч, то было бы очевидно, что это убийство. Мне не стоило так рисковать… К несчастью его няня вернулась раньше, чем я ожидала, и сразу же бросилась спасать "малютку". Это было так героично. На следующий день она скончалась от ожогов. Конечно же, мой братец тоже пострадал, но он был бессмертным и поэтому смог выжить. Если бы та женщина задержалась хотя бы на пару минут, все было бы по-другому, но… – Она сделала медленный глубокий вдох, а затем мрачно выдохнула. – Мой отец пришёл к ней, прежде чем она умерла. Я думаю, она сказала ему, что именно я отослала ее и обещала присмотреть за ребенком. И не только это. Няня, скорее всего, сообщила ему нечто, что стало причиной его постоянной подозрительности по отношению ко мне. Он бесконечно допрашивал меня, и мне пришлось признаться, что именно я отправила няню по делу, в то же время настаивая на своей невиновности. Клялась, что искренне была убеждена в том, что мне не нужно безвылазно находиться в комнате Джулиуса, поскольку он спал, и я полагала, что с ним ничего не могло случится за краткое время моего отсутствия. – Вита скривилась, а затем вздохнула и произнесла. – Отец простил меня, но вскоре я узнала, что он не поверил ни единому моему слову. После этого мне не позволяли приближаться к Джулиусу. Я внезапно стала персоной нон-грата {37}37
  Персона нон грата – нежелательная персона, нежелательное лицо.


[Закрыть]в собственном доме. Меня всегда посылали то туда, то сюда, в общем куда-нибудь подальше заниматься какими-то никчемными делами… К тому же, после этого случая Джулиуса всегда охраняли по меньшей мере двое бессмертных. Они открыто следили за ним, пока он был ребенком. Но как только Джулиус достиг совершеннолетия и заявил, что устал от телохранителей – их уволили. По крайней мере, он так думает, но они до сих пор у него есть. Сейчас охранники следят за ним с расстояния.

– Он знает, что ты пыталась сделать? – в замешательстве спросила Маргарет.

– Нет, конечно же, нет. Отец никогда никому не говорил об этом. Джулиус просто думает, что отец слишком о нём печется, поскольку он единственный его сын и наследник. – Вита остановилась у стены и со злостью провела ногтями по покрытому грязью камню. – После того случая я больше не могла убить его. Маленький принц выжил и превратился в мужчину, чтобы занять место на семейном троне. Он жил своей очаровательной жизнью, пользуясь всем тем, что должно было принадлежать мне. И будучи ребенком, и после того, как вырос, Джулиус смеясь шел по жизни, постоянно радовался и веселился.

* * *

– Вита? – спросил Джулиус, нахмурив брови. – Но она никогда не вела себя жестоко по отношению ко мне, никогда не показывала ту ревность, о которой ты говоришь.

– Твоя сестра – мастерица скрывать свои чувства. Да такая, что я часто задаюсь вопросом, есть ли они у неё вообще… кроме заботы о собственной выгоде, конечно, – тихо произнес Никодемус. – Я должен был тогда что-то сделать, но не мог ничего доказать, поэтому просто защищал тебя, держа ее как можно дальше от дома. – Он вздохнул. – Проходили столетия, ничего подобного больше не случалось, и я позволил себе поверить в то, что теперь все хорошо, что она преодолела свою ревность и приняла тебя.

– Похоже, не совсем, иначе ты бы сейчас не говорил об этом, – заметил Джулиус.

В знак подтверждения Никодемус кивнул:

– Когда Жан Клод Аржено «воскрес», и Маргарет ушла от тебя, Вита сразу же примчалась домой. Сначала я подумал, что она просто пытается быть хорошей сестрой. Но когда она утешала тебя, я не раз замечал отблеск нечестивой радости на ее лице, как будто она наслаждалась, смотря на твои страдания. Однако это так быстро исчезало, что я считал – мне просто привиделось. – Он тяжело вздохнул. – Но я снова увидел то же самое удовлетворенное выражение на её лице, когда ты уехал в Англию, и начались эти неприятности.

– Может, она просто радуется тому, что я вновь нашел Маргарет, – нахмурившись, произнес Джулиус.

– Может и так, – пробормотал его отец. – Но когда по возвращении Данте с Томмазо представили мне отчет о том, что на Маргарет было совершено нападение в отеле, и сказали, что ты сильно расстроился, поскольку, очевидно, очень любишь эту женщину, я мог бы поклясться, что Вита торжествовала, узнав, как ты несчастен. И сегодня я снова это увидел, когда вернулся и нашел тебя в руках этих троих господ. Она стояла поодаль и наблюдала за вами с явным наслаждением. К тому же, я сразу обеспокоился, когда ты сказал мне, что именно Вита сообщила тебе о том, что Маргарет находилась в доме как раз перед тем, как ты нашел мертвую служанку. Раньше никто не упоминал при мне об этом. – Он позволил Джулиусу поразмыслить над его словами, а затем добавил: – Но именно предположение Тайни, что кто-то не нападает конкретно на тебя из-за страха быть разоблаченным, окончательно убедило меня. Если бы тебя нашли мертвым, то я сразу же подумал бы на нее, поскольку никогда не забывал о покушении на твою жизнь в младенчестве.

Джулиус нахмурился. Он не хотел верить в то, что за всем этим могла стоять его сестра. Но это была их единственная зацепка. Определенно, не помешало бы поговорить с ней и посмотреть, сможет ли он почувствовать что-то не то. Оглядевшись, Джулиус поинтересовался:

– А где Вита? Она была здесь чуть раньше.

– Она куда-то торопилась, когда мы вошли, – сообщил Маркус. – Вита передала мне поднос, чтобы я принес его сюда, и сказала, что ей нужно съездить домой и взять кое-какую одежду, потому что ей придется какое-то время побыть здесь.

Осознав, что теперь все Аржено смотрели на него, Джулиус нахмурился. Ему было трудно поверить в то, что его старшая сестра может стоять за всеми этими преступлениями, желая причинить боль именно ему. Да и в Кристиане она, казалось, просто «души не чаяла». Но был только один способ проверить, прав ли его отец…

Направляясь к двери, Джулиус произнес:

– Я поеду к ней домой и поговорю… прямо сейчас.

– Я с тобой, – заявил Люциан, поднимаясь, чтобы последовать за Джулиусом. Тайни с Маркусом тоже одновременно двинулись к нему с разных сторон.

– Мы все едем, – заявил Бастьен, когда Люцерн, а затем и Винсент поднялись на ноги. – Мы арендовали пассажирский фургон в аэропорту. Думаю, в нем должно хватить места на всех.

Резко остановившись, Джулиус развернулся и только собрался уведомить Аржено, что он бы предпочел действовать в одиночку, как Винсент хлопнул его рукой по плечу и ухмыльнулся:

– Уступи грациозно. В этой семье пленных не берут. Кстати, добро пожаловать в семью… дядя.

Глава 19

– Итак, Джулиус был счастлив, и ты не могла с этим мириться, – подсказала Маргарет.

– Нет, не могла. Я желала, чтобы каждый день его жизни был наполнен только мукой и страданиями, – мрачно призналась Вита, но тут же, ухмыльнувшись, прибавила: – А затем появилась ты… ответ на мои молитвы.

– Я? – растерянно переспросила Маргарет.

Улыбка Виты стала настолько злобной, что нельзя было вынести.

– Конечно, ты… и Жан Клод.

Маргарет слушала молча, болезненно сжав губы.

Вита прислонилась к стене у двери, выглядя невероятно довольной собой, и продолжила:

– Боюсь, я не сразу оценила прелесть того факта, что брат нашел тебя. Поначалу мне казалось, что судьба вновь влепила мне пощечину, дав ему половинку раньше, чем мне, а ведь я настолько старше и ждала намного дольше. Должна признать, меня это разозлило.

«И до сих пор злит», – мрачно подумала Маргарет.

– Джулиус, разумеется, был вне себя от радости, разгуливая с дурацкой улыбочкой на лице, практически порхая от счастья. Ты стала для него всем: его надеждой, его будущим, его половинкой, – Вита поморщилась. – Ты вела себя ничуть не лучше. Вы вдвоем постоянно ворковали, как парочка голубков, – с отвращением прибавила она и немного погодя призналась: – Я не могла смириться с этим. Каждую минуту каждого дня я боролась с желанием снести вам головы, но, конечно же, не могла. Отец понял бы, кто за этим стоит. Так что я страдала молча … но затем Джулиус объявил, что у вас будет ребенок… – Воспоминание заставило Виту заскрежетать зубами. – Я едва тебя не обезглавила, и к черту последствия. Но затем я кое о чем узнала, и это навело меня на мысль, что есть гораздо лучший способ все уладить. Я могла раздавить своего братца как червя, никого не убив и не навлекая на себя подозрений, – она улыбнулась и подняла брови. – Ты знаешь, о чем я? Должна знать. Ты ведь пережила это. – Вита хмыкнула и язвительно добавила: – Ах, да, ты же не помнишь.

Маргарет стиснула зубы.

– Жан Клод был все еще жив, – наконец произнесла Вита. – Все те двадцать лет, что ты считала себя вдовой, ты ею не была, – она надменно взглянула на Маргарет. – Ему вообще не стоило жениться на тебе. С его стороны это было непростительной, глупейшей ошибкой. Зачем ему было связывать себя, когда он мог просто читать твои мысли и контролировать тебя? Кто смог бы устоять перед таким соблазном?

– Действительно, кто? – пробормотала Маргарет. Уж точно не Жан Клод. Правда, первые пять лет их совместной жизни он старался не опускаться до подобной низости, но затем все быстро сошло на нет. Ее жизнь превратилась в кошмар из его желаний и потребностей. Муж мог заставить делать ее все, что угодно. Жена, ты сегодня не в настроении заниматься сексом? А вот он этого хочет. И, внезапно, и она тоже… по крайней мере, одной частью своего сознания. Другая часть понимала, что ею управляют, и ненавидела Жан Клода за это. Когда он был рядом, Маргарет становилась лишь марионеткой, исполняющей его прихоти, никогда не имея права выказать неудовольствие или гнев. Если хоть капля ее эмоций вырывалась наружу – муж брал под контроль ее сознание и превращал ее в добропорядочную средневековую степфордскую жену {38}38
  Степфордская жена – выражение, обозначающее покорную, покладистую, безвольную жену, с радостью исполняющую любой приказ мужа и беспрекословно служащую его прихотям. Термин появился из новеллы Айра Левина «Степфордские жены» (1972), где описывался выдуманный пригород Степфорд, в штате Коннектикут. В книге, мужчины этого с виду идеального города заменили своих жен красивыми человекоподобными роботами, лишенными эмоций и мыслей. Новелла была экранизирована в 1975 и 2004 годах.


[Закрыть]. «Да, муж мой, мне нравится оттирать твои вонючие ноги». «Да, муж мой, я рада пойти сюда, туда или куда тебе угодно».

– Конечно, он не мог управлять тобой вечно, – продолжила Вита. – Вскоре, ты начала развивать способность защищать свой разум и сопротивляться.

– Кто – я? – переспросила Маргарет с удивлением, потому что ей казалось, что муж контролировал ее с первых дней и до самого конца.

– Да, так он мне сказал, во время одного из приступов пьяной откровенности. К тому времени, как ты родила Люцерна, мужу приходилось касаться тебя, чтобы установить контроль, и даже в этом случае не было гарантии успеха. Жан Клод, по-прежнему, мог читать твои мысли как открытую книгу, но ему не удавалось постоянно держать тебя в подчинении. Когда это начало происходить, он стал тяготиться тобой, – произнесла Вита таким голосом, словно это было неизбежно. – Даже тот факт, что ты напоминала ему его бесценную умершую Сабию, не мог поддерживать его интерес, когда Жан Клод видел в твоем сознании ненависть, отвращение и не мог покорить тебя своей воле. Так что, разумеется, он стал изменять тебе. Видимо, обычно его адюльтеры длились несколько месяцев или около того. Он находил кого-то еще для интрижки, немного развлекался с ними, а потом возвращался к тебе.

Маргарет сжала губы. Конечно, она подозревала мужа в неверности, но подтверждение ее опасений все еще причиняло боль.

– А затем Жан Клод встретил истинную половинку, – заявила Вита. – Смертную, которую не мог ни читать, ни контролировать. Она покорила его. Он втайне обратил ее и тихо прожил с ней двадцать лет, позволив всем думать, что он погиб.

Глаза Маргарет округлились.

– Так вот где он был все это время! Почему же он просто не развелся со мной и не освободил нас обоих? Я могла бы быть с Джулиусом, а он – со своей возлюбленной.

– Как бы он смог? – пожала плечами Вита. – Нам позволено обратить лишь одного человека. Он потратил свой единственный шанс на тебя. Жан Клод лишился бы головы, если бы стало известно, что он обратил кого-то еще, – она покачала головой. – Итак, он позволил всем вам считать себя мертвым двадцать лет, и я думаю, так бы все и продолжалось, если бы это зависело от него.

– Так что же случилось? – с любопытством спросила Маргарет.

– Мне нужен был Жан Клод, – пожала плечами Вита. – Пока он прятался в своем домике, в забытом богом месте, со своей половинкой, мой брат мог счастливо жить с тобой. Поэтому, когда я выяснила у своего дражайшего друга Моргана, что Жан Клод все еще жив, я отправилась на его поиски. Разумеется, я и так знала, даже не разговаривая с твоим мужем, что ему совершенно все равно, чем ты занимаешься. Пока жива была его истинная половинка, его больше ничего не волновало.

– Поэтому ты ее убила, – с грустью догадалась Маргарет.

– Именно, – признала Вита и ликующе рассмеялась. – Все прошло как по маслу! Никому и в голову не пришло подозревать меня. Никто даже не знал, что я была поблизости. Да и какие у меня могли быть мотивы убивать ее?

Вита издала вздох удовлетворения.

– Все получилось так, словно было спланировано заранее. Жан Клод зачем-то уехал в город, когда я прискакала к их домику. Его пассия услышала стук копыт и вышла наружу, избавив меня даже от необходимости спешиваться. Я просто снесла ее маленькую, ничего не подозревавшую головку с плеч ударом меча, прежде чем она вообще поняла, что происходит. И тут же вернулась в Англию, наивно полагая, что Жан Клод прибежит назад к семье и тебе, обнаружив свою половинку мертвой.

– Но этого не произошло, – пробормотала Маргарет, заметив невеселый взгляд Виты.

Та покачала головой.

– Этот идиот похоронил свою возлюбленную и нырнул в бочонок с элем {39}39
  Эль (англ. ale) – вид пива, производимый быстрым верховым брожением при высокой температуре.


[Закрыть]. В буквальном смысле слова. Он не просто кусал пьяниц – он сам напивался до беспамятства. Проходили месяцы. Твой живот рос, и все вокруг становились всё счастливее… кроме меня. Наконец, мне пришлось поехать за твоим мужем, – с отвращением произнесла она. – Это было нелегко, скажу тебе. Казалось, Жан Клод утратил желание жить. Все, что его интересовало – это достать еще выпивки и оплакивать свою потерю. Мне пришлось долго нашептывать ему на ухо, чтобы убедить вернуться.

– Как ты этого добилась?

– Дала ему смысл жизни, – объяснила Вита. – Ненависть к тебе.

– Ко мне? – недоуменно переспросила Маргарет.

– Конечно. Я указала ему, что чудовищно несправедливо позволить тебе жить счастливо с Джулиусом, когда само твое существование послужило причиной того, что Жан Клод не мог открыто обратить свою половинку и поместить ее в безопасное лоно семьи. И в смерти его любимой была виновата только ты.

– Да уж, с такими доводами трудно не согласиться, – пробормотала Маргарет.

Вита выпрямилась и снова принялась расхаживать по комнате.

– Я все устроила, подгадав так, чтобы Джулиус был в отъезде. Это было нелегко, – призналась она, покачав головой. – Джулиус все тянул время, не желая покидать тебя, а Жан Клод торопился. Они практически столкнулись на улице. Но все получилось.

Вита наклонила голову и одарила Маргарет безжалостной улыбкой.

– Ты не обрадовалась появлению Жан Клода. Потребовала объяснений и послала его ко всем чертям. Но он убедил тебя вернуться с ним в дом Мартины и там выслушать его. Конечно же, как только ты там оказалась, больше он тебя не выпустил.

Маргарет покачала головой, поражаясь, как она могла быть настолько глупой, чтобы поехать с мужем в дом Мартины.

– Даже будучи на восьмом месяце беременности, ты решила бежать, – Вита остановилась и посмотрела на Маргарет. – Кстати, Жан Клод был просто в ярости из-за твоей беременности. Я говорила, что его истинная половинка носила ребенка, когда я обезглавила ее? Видимо, они оба были очень счастливы. Ну, пока я не убила ее и их с Жан Клодом нерожденное дитя.

Вита продолжила рассказ, расхаживая по подвалу:

– В любом случае, ты дождалась, пока Жан Клод напьется в стельку, и побежала к конюшням.

Она замолчала, и Маргарет ожидала логического завершения рассказа. Вита не заставила ее долго ждать.

– К счастью, так случилось, что я прискакала как раз в тот момент, когда ты добралась до конюшен.

Определенно, судьба тогда отвернулась от нее, подумала Маргарет.

– Все это было так трогательно, – продолжила с улыбкой Вита. – Ты и понятия не имела, что именно я стояла за всеми твоими злоключениями, и так обрадовалась моему появлению. Я осадила коня рядом с тобой и приняла перепуганный вид, пока ты, сбиваясь, рассказывала мне о произошедших событиях. Затем я подала тебе руку и усадила на лошадь позади себя.

– «Спасибо тебе, Вита», произнесла ты с искренним облегчением. Серьезно, я была тронута, – заверила она Маргарет. – А затем я развернула коня и въехала в главные ворота поместья Мартины, затащила тебя внутрь, заперла в комнате и поставила стражника у дверей. Потом мне пришлось заставить Жан Клода протрезветь. Я убила несколько часов, убеждая его, что нужно что-то делать. Мы не могли позволить тебе совершить ещё одну попытку бегства. Я убедила его, что простейшим решением было бы воздействие «трех на одного».

Маргарет закрыла глаза. Ей хотелось проклясть Жан Клода за его слабость и безвольность, но у него тоже забрали любимую. Он оказался такой же пешкой в игре Виты, как и сама Маргарет, и, по правде говоря, ей стало жаль несчастного подонка.

– Разумеется, воздействие вызвало преждевременные роды, и Кристиан появился на свет, но мы ожидали этого. На самом деле, я даже надеялась на такой поворот событий. Я посоветовала Жан Клоду убить младенца, но у того не хватило мужества сделать это самому. Он сожалел, что согласился на «трое на одного», и что из-за собственной озлобленности вторгся в твою жизнь. Жан Клод принес ребенка мне и попросил отослать его прочь, а затем, шатаясь, вышел из комнаты и погрузился обратно в омут печали и вины. Не думаю, что он вообще оправился от этого до самой своей смерти.

– Мне следовало убить Кристиана прямо там, своими собственными руками, – мрачно призналась Вита. – Но мне хотелось еще немного помучить Джулиуса.

– И ты проникла в мое сознание и заставила меня приказать служанке убить Кристиана.

Вита кивнула.

– И передать послание, что ты вернулась к Жан Клоду, своей первой любви и половинке, и что Джулиус больше никогда не должен тебя беспокоить.

– Но Магда не убила Кристиана, – торжествующе произнесла Маргарет.

– Нет, – взгляд Виты переместился на племянника. – Моя прислуга не осмелилась бы ослушаться и выполнила бы все, что я приказала, под страхом смерти. Твоя же оказалась не столь покорна. Видимо, ты не внушала истинного почтения своим слугам, – упрекнула ее Вита и продолжила: – Когда я в тот день приехала домой к брату, дитя и горничная уже жили в комнате на втором этаже.

– А что же с убийством Магды? – спросила Маргарет.

– О, – Вита беспечно махнула рукой. – Я не могла рисковать из опасения, что она меня узнает, поэтому горничная полетела вниз с лестницы, как только я смогла это организовать. Она умерла, и я постаралась перевести подозрения на тебя, сперва, сказав, что видела тебя там, а затем – подложив твой кулон ей в руку.

– Думаю, я сработала мастерски – с гордостью произнесла Вита, а потом нахмурилась: – Кстати, мне было жаль расставаться с кулоном. Он всегда мне нравился, и я сама взяла его из твоей шкатулки. Но сначала, богом клянусь, я спросила твоего разрешения, и ты не стала возражать. Хотя, конечно, тогда ты находилась в оцепенении, – она рассмеялась собственной шутке.

Маргарет стиснула зубы, ожидая развязки истории.

– Как бы то ни было, – продолжила Вита, отсмеявшись, – Джулиус ужасно на тебя разозлился за попытку убить собственного ребенка. Самое печальное, что мне не удалось организовать заодно и смерть Кристиана, но я находилась в немного стесненных обстоятельствах и не могла придумать, как убить и его тоже.

Она мрачно покачала головой, а затем продолжила:

– Джулиус забрал ребенка и покинул Англию, а Жан Клод "упаковал" тебя и увез во Францию, пока ты все еще находилась в оцепенении. Мы поместили в твое сознание воспоминания о путешествии по Европе вместо тех, что стерли, и в итоге муж отвез тебя в Канаду, – она пожала плечами. – Прошло пятьсот лет, ты страдала в несчастливом браке, а Джулиус жил со своим горем, оплакивая твою утрату, – она улыбнулась и призналась: – Я почти наслаждалась его страданиями, но боюсь, со временем, мне это немного наскучило.