Текст книги "Лучше, чем в фильмах (ЛП)"

Автор книги: Линн Пайнтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

Через минуту мне написала Джосс.

Джосс: Привет. Ты ходила на вечеринку Райана?

Чёрт. Мой желудок сжался, пока я печатала сообщение:

Я: Уэс пригласил меня в последнюю минуту, и это был полный кошмар. Я собиралась рассказать тебе об этом раньше, но Хелена прервала меня.

Джосс: ЧТО? Я всегда приглашаю тебя на свои тусовки.

Я: Я думала об этом, но ты сказал, что вечеринки Райана – это незрелая чепуха, так что я знала, что ты не захочешь пойти.

Джосс: Мне просто кажется, что это странно, что ты не сказала мне, что идёшь. И внезапно начала описывать в общих чертах.

Я подняла взгляд от телефона, ища оправдания, но у меня только сложилось впечатление, что Лэйни промывает мозги всем парням, заставляя их присоединиться к её культу обожания. Ничто не могло спасти меня от того факта, что я была плохой подругой.

Я: Я просто пыталась спасти тебя от ужасного времяпровождения.

Джосс: Неважно. Мне пора на работу.

Я вздохнула, сказав себе, что как-нибудь заглажу свою вину перед ней, и вернулась к чтению. Но я прочитала всего три абзаца, когда Уэс сказал: – Не возражаешь, если я почитаю через твоё плечо? Мне скучно.

Я искоса взглянула на него. – Тебе это не понравится. Поверь мне.

– Может, ты заткнёшься, чтобы я мог почитать?

Мне захотелось улыбнуться, но я прочистила горло и сказала: – Извини.

Я попыталась вернуться к книге, но теперь я прекрасно понимала, что он тоже читает каждый абзац этой кокетливой, сексуально-сладкой книги. Я продолжала прокручивать книгу, но теперь слова были другими, накладываясь друг на друга в новом стремительном контексте, когда главные герои начинали вести лёгкую сексуальную беседу.

Я заблокировала телефон, когда они вместе вошли в спальню.

– У тебя такие красные щеки, – тихо сказал он, его глубокий голос был полон сдерживаемого смеха. – Почему ты перестала читать?

Я закашлялась от смеха и встретилась с ним взглядом, его тёмные глаза озорно блеснули, когда он понимающе ухмыльнулся.

– Просто машину слишком трясёт для того, чтобы читать.

– Ах, да. – Он медленно кивнул мне, а его губы растянулись в широкой улыбке. – Именно тряска заставила тебя прекратить чтение.

– Меня может укачать и стошнить на тебя, если ты не будешь осторожен.

– О, Лиз. – Лэйни наклонилась через пространство между двумя сиденьями и сказала: – Я слышала об этом – о том, что Эш стошнило на тебя. Это так ужасно. Она очень сожалеет.

Моя улыбка исчезла, когда она положила руку на сердце и сочувственно надула губы. Она нарочно заговорила об этом, чтобы выставить меня в плохом свете? Я пожала плечами и ответила: – Что это за вечеринка, если тебя не облюют?

Я услышала хихиканье Майкла рядом со мной и почувствовала, что выиграла очко. Лэйни вернулась к своей безостановочной болтовне, так что я надела наушники, чтобы звуки «Wicked Faces» заглушили её бессмыслицу. Прежде чем нажать кнопку «воспроизвести», я сделала паузу, чтобы предложить Уэсу другой наушник. Он взял его, и мы молча слушали, пока не свернули на школьную парковку.

Когда Адам поставил машину на стоянку, Лэйни наконец-то сказала то, что меня порадовало. Она открыла раздвижную дверь фургона и сказала: – Ещё раз спасибо, что подвёз, Адам. Мне нужно найти команду. И не забудь – обратно я еду на автобусе.

Это означало, что у меня будет весь баскетбольный матч, чтобы поговорить с Майклом, не отвлекаясь на страх перед поездкой домой. Никто ведь не смотрит игру на спортивных мероприятиях, верно?

Уэс вернул мне наушник, но, когда я попыталась поймать его взгляд, чтобы молча сообщить, как я рада хорошим новостям, он был слишком занят, переписываясь с кем-то, чтобы заметить это.

Как оказалось, баскетбольные матчи в старшей школе невероятно шумные.

Я сидела между Майклом и Уэсом, а остальные сидели в ряду перед нами. Оркестр находился слева от нас, и казалось, что они были на взводе от оглушительного энтузиазма. Они выводили непрерывный поток мелодий, из-за которых невозможно было разговаривать. Похоже, что надежда на то, что Майкл увидит меня настоящую, должна была подождать до окончания игры.

Хотя меня это устраивало, потому что мне нравилась атмосфера спортзала. Здесь кипела энергия, словно каждый человек в этом зале вот-вот взорвётся от неконтролируемого возбуждения. Команда разминалась и было ощущение, что вот-вот произойдёт что-то грандиозное.

Мячи отскакивали, ученики поднимались по ступенькам трибун в поисках своих друзей, на огромном табло тикали минуты, а чирлидерши танцевали в такт с оркестром. Я смотрела на Лэйни и искала ошибки, но, конечно, их не было видно. Она выполняла каждое хореографическое движение так, словно сама его придумала, её улыбка ни разу не дрогнула, когда она вскидывала ногу, крутилась и подбадривала в идеальном унисоне с другими девочками.

Разочаровывает.

Я взглянула на Майкла, но, к счастью, он разговаривал с парнем рядом с ним.

Уэс подтолкнул меня плечом. – Веселишься? – Он как бы прокричал это мне на ухо. – Совсем?

Я рассмеялась ему в ухо. – Оркестр уже в третий раз исполняет «Uptown Funk» (прим. пер.: трек Бруно Марса), так что я и правда чувствую, что это будет особенный вечер.

Это заставило его улыбнуться. Он наклонился ближе, но его лицо оставалось повёрнутым в сторону баскетбольной площадки. – Ладно, Баксбаум, давай сделаем это интересным. Если вон тот парень, – сказал он, указывая на 51-й номер в нашей команде, – переиграет 23-й номер другой команды, ты выиграешь пятьдесят баксов.

– Что? Почему?

– Без вопросов. Ты хочешь пятьдесят баксов или нет?

– Э, конечно. – В конце концов, мне не хватало пятидесяти долларов на платье. – А что, если он этого не сделает?

– Тогда ты помоешь мою машину.

Я представила себе его машину.

– Твоя машина казалась довольно чистой. В чем подвох?

– Никакого подвоха. – Он пожал плечами, скрестил свои длинные руки и сказал: – Ну, возможно, завтра я буду кататься по бездорожью в Спрингфилде, а может, и нет, но я бы не назвал это подвохом.

– Ты такой пройдоха. – Я посмотрела на его дразнящее лицо, когда оркестр начал играть «Hit Me with Your Best Shot» (прим. пер.: песня Пэт Бенатар), и сказала: – Но ты в деле. Как зовут 51-го?

– Мэтт Кирк.

Я наблюдала, как 51-й номер отбивает мяч из-за белой линии, и повернулась, чтобы улыбнуться Уэсу. Но он не смотрел на корт. Он смотрел на меня – на самом деле, ухмыляясь так, что у меня внутри всё слегка перевернулось. Я моргнула, повернувшись обратно к корту, надеясь, что он не заметил, какой бы маленькой вспышкой это ни было. Затем прозвучал зуммер, который, к счастью, вернул меня из того странного состояния, в котором я находилась в этот момент.

– Я и не знал, что вы все так увлечены баскетболом. – Майкл выглядел немного впечатлённым моим фанатизмом, пока мы шли мимо торгового киоска и по коридору, следуя за Уэсом, Ноа и Адамом.

Я должна была поблагодарить Уэса за пари на пятьдесят баксов, потому что это не только заставило меня увлечься баскетболом до такой степени, что я забыла о Лэйни и обо всём на свете, но и, очевидно, повысило мою ценность в глазах Майкла.

– Ну, эм, это плей-офф. – Я знала, что Уэс бы улыбнулся, если бы услышал, как я использую его слова. Был перерыв, и мы собирались пробраться в тренировочный зал Линкольна, чтобы покидать мяч, пока не начнётся игра. Под «мы» я подразумевала всех, кроме меня.

– Я так понимаю, вы с Мэттом довольно хорошие друзья?

– С кем?

Он выглядел смущённым, хотя всё ещё улыбался. – 51-й номер? Ты была полностью увлечена его игрой.

Пфф. – О, да. Мэтт. Мы… приятели.

Приятели? Серьёзно? Хоть раз в жизни скажи что-нибудь крутое! Что-то, что возвысит тебя над Малышкой Лиз. Я прочистила горло и добавила: – Мы встречались некоторое время, но в итоге решили, что лучше быть друзьями.

Да, ложь определённо улучшает ситуацию.

Честно говоря, я уже не знала, что мне делать со всей этой ложью. Я всегда считала себя довольно правдивым человеком, но теперь я лгала Джосс, Хелене и Майклу. Когда же это прекратится?

Уэс был единственным, кому я не лгала в последнее время, и это было потому, что я не пыталась угодить ему или произвести на него впечатление. Он знал, каким я была беспорядком, так что в этом не было смысла.

– Да, я понимаю. – Плечо Майкла коснулось моего в непринуждённой, но, я была уверена на 99 %, целенаправленной манере. Я была вполне уверена, что моя ненужная ложь только что принесла мне очко. – У меня были такие девушки.

– Ну же. – Ноа держал открытой дверь и жестом показал, чтобы мы поторопились. – Заходите, пока нас никто не увидел.

Мы последовали за ним через дверь и вошли в тренировочный зал. Адам нашёл мяч у питьевого фонтанчика в углу, пока остальные разделялись на команды.

– Ты играешь, Баксбаум? – Уэс посмотрел на меня так, словно я должна была сказать «да», но я знала, что мой уровень мастерства ничем мне не поможет.

– Я посмотрю, но спасибо. – Я вытащила наушники из переднего кармана – у меня всегда было по крайней мере три пары в любой момент времени, прежде чем включить музыку. Я опустилась на пол и села скрестив ноги, вставляя наушники и наблюдая за игрой парней.

И вот так, в перерыве, они полностью посвятили себя игре. Уэс и Ноа были одной командой, Майкл и Адам – другой. Ноа безостановочно нёс всякую чушь, и его словесные перепалки с Майклом и Адамом заставляли меня смеяться, потому что это было жестоко, нагло и уморительно.

Майкл сделал несколько бросков, но его затмил Уэс, который, похоже, был действительно очень хорош в баскетболе.

Это должно было быть весело.

Я никогда не создавала саундтрек для спортивного мероприятия – и мои плейлисты для бега не в счёт, но мне всегда казалось, что в них есть особая магия. Например, саундтрек к фильму «Вспоминая титанов»? Просто смехотворный. Куратору удалось создать шедевр, который навсегда изменил песни для каждого человека, посмотревшего фильм.

Кто может услышать «Ain't No Mountain High Enough» и не представить себе Блю, поющего в раздевалке после той кошмарной тренировки в тренировочном лагере? А песня Джеймса Тейлора «Fire and Rain» была полностью переосмыслена этим фильмом. Я не могла вспомнить, что я представляла себе, слушая эту песню до просмотра фильма, но до конца жизни я всегда буду представлять себе автомобильную аварию, в результате которой Бертье остался парализованным.

Я наблюдала, как Ноа бегает по площадке. Он отбивал мяч с уверенностью человека, который знает, что мяч у него не украдут. Вдохновлённая, я прокрутила треки в поиске чего-нибудь громкого, потому что игра, за которой я наблюдала, была наполнена шумом. Это была какофония голосов, ворчания, скрипа кроссовок и отскоков.

Я включила «Sabotage» группы Beastie Boys. Это не было оригинально, но это было совершенство. Я продолжала увеличивать громкость, поскольку Ad Rock19 создавал идеальный фон для этого потного матча. Ноа ухмылялся, обходя Адама, и сразу после первой серии рекордных ударов он сделал шаг назад и выпустил бросок, который дугой взмыл в воздух, прежде чем со свистом попасть в корзину. Не задев ничего, кроме сетки.

So-so-so-so listen up ’cause you can’t say nothin’

Майкл передал мяч Адаму, который быстро проскочил в угол, но Уэс уже был там с поднятыми руками. Адам отдал мяч Майклу, который провёл мяч под корзиной и просто закинул мяч в корзину, как будто это было легко.

Listen all y’all it’s a sabotage…

Адам передал мяч прямо на середине песни, и я была полна энергии, оживлена так, как я чувствовала себя только тогда, когда точно попадала в точку. Если бы жизнь была фильмом, то эта песня была создана для этого момента.

Музыка делала всё лучше.

Когда Ноа забросил трёхочковый, выиграв игру, я встала и закричала. Только я радовалась своей собственной маленькой победе, а не их.

После окончания игры все мгновенно расслабились, разговаривали и непринуждённо забрасывали мячи в корзину. Я прокручивала песню Джо Кокера «Feelin' Alright», наблюдая за спортивным мастерством перед собой. Ноа громко спорил с Адамом, оба смеялись, а Уэс выделывал какое-то ужасное танцевальное движение рядом с ними, тоже смеясь.

Было что-то милое в том, как они превратились из противников в друзей, из спортивных соперников в простых мальчишек-подростков в ту минуту, когда метафорический свисток дал сигнал об окончании игры.

– Чему ты улыбаешься?

Я подпрыгнула, и моя рука подлетела к сердцу, прежде чем выдернуть наушники из ушей.

Я повернула голову под неудобным углом и увидела Майкла, который стоял рядом со мной и смотрел вниз на моё лицо.

– Ты меня напугал!

– Прости. – Он слегка улыбнулся мне, и мой желудок перевернулся вверх тормашками. Его светлые волосы были мокрыми от пота по бокам, но казалось, что пот работал как гель и удерживал все торчащие пряди на месте. Его глаза потеплели, когда он сказал: – Ты выглядела такой счастливой, просто сидя там в наушниках. Я не должен был тебя беспокоить.

– О, всё в порядке. – Я заправила волосы за уши и сказала: – Я, эм, я просто люблю…

Господь свидетель, я не любила спорт, поэтому я замахала руками, обводя жестом зал, надеясь, что этого будет достаточно и это избавит меня от очередной лжи.

– Хочешь покидать мяч? – Он улыбался мне, и я заметила, что у него и правда отличные волосы. Он действительно мог бы стать героем причёски, если бы это было реально.

– Я ужасно нескоординированная, – сказала я и краем глаза заметила Уэса. Я совершила ошибку, повернув голову в его сторону, и он показал мне два больших пальца с дурацкой улыбкой и пошевелив бровями.

О, ради всего святого.

Майкл отбил мяч об пол и сказал: – Ты не можешь быть настолько плоха.

Я вернула своё внимание к нему и сказала: – Ещё как могу.

– Давай. – Он прекратил отбивать мяч и протянул руку, чтобы поднять меня. – Я помогу тебе с броском.

Я схватила его за руку, и тепло разлилось по каждой молекуле в моём теле, когда он поднял меня на ноги. Я следовала за ним, пока он вёл мяч в сторону открытого кольца, и как только мы приблизились, он бросил мяч и попал в цель. Я поймала отскочивший мяч, и он сказал:

– Давай посмотрим на твой бросок

В ту секунду меня осенило, что у нас может быть момент из фильма. Я улыбнулась и сказала:

– Была не была.

В моей голове сама собой зазвучала песня «Paradise» Bazzi.

This shit feel like Friday nights

This shit make me feel alive—

Я бросила мяч и увидела, как мой твёрдый эйрбол20 потерпел крупную неудачу. Мяч пролетел на много, МНОГО футов ниже и в сторону от корзины. Когда я начала смеяться, Майкл просто улыбнулся мне, и выражение его лица было таким очаровательным, что мне захотелось написать стихотворение.

Вместо этого я спросила: – Ты кусаешь внутреннюю сторону щеки, чтобы не рассмеяться?

Он сузил глаза. – Ты это видишь?

– Я всё вижу, юный Майкл.

Он одарил меня очаровательно игривым взглядом и сказал: – Вообще то правильно «Майкл Янг» (прим. пер.: фамилия Майкла в оригинале – Young (юный)).

– А, – сказала я. – Точно.

– Ну что ж. – Он подобрал мяч и перекинул через свои ноги, одарив меня полуулыбкой, от которой у меня немного закружилась голова. – Если ты всё видишь, то, вероятно заметишь, что Уэсли вроде как неравнодушен к тебе.

Песня остановилась со скрежетом пластинки.

– Пф-ф-ф? Нет, – увиливала я. Хотя я знала, что это была та роль, которую мы играли, я представила себе Уэса в тот день, когда он притащил ржавый бампер старого грузовика на парковочное место только для того, чтобы я не могла там припарковаться. Если бы Майкл знал хотя бы половину этого.

– Я говорю тебе, Лиз. – Он передал мне мяч, и я действительно поймала его. – Парень сказал мне.

Уф. Внезапно ложь оказалась не такой уж простой задачей, как я думала. Уэс уже говорил с ним? Ещё раз, что я должна была сказать? Я отбивала мяч о пол, сосредоточившись на том, чтобы не дать ему выйти из-под контроля. – О… эм. Мне нравится Уэс, но только как друг.

– Тебе стоит пересмотреть своё мнение – он отличный парень.

Я улыбнулась ему, стараясь не выглядеть влюблённой дурочкой, когда он стоял там и выглядел как мальчик с плаката, представляющий собой всё, о чём я когда-либо мечтала. – Уэс не «отличный парень», Майкл, перестань. Он… – Я перестала приплясывать. – Уэс весёлый и непредсказуемый, душа вечеринки. У него есть хорошие качества, но он не хороший.

Но когда я это говорила, я уже не так считала. Я всегда думала о нём именно так, но мне становилось ясно, что либо он изменился, либо я всё время ошибалась.

Майкл слегка кивнул, как бы признавая мою правоту. – Пока.

Я подняла мяч, чтобы бросить его, но Майкл подошёл сзади и переместил мои руки так, что я держала мяч по-другому. Было ощущение, что кончики его пальцев выжигают каждую бороздку на моей коже, и мне было трудно вспомнить, как вообще пользоваться своими конечностями. Его загорелые руки обхватили мои бледные пальцы с бирюзовым лаком, и, несмотря на этот несколько романтический образ, мне всё же удалось бросить мяч и попасть им в кольцо.

– Это ты научил её этому, Янг? – Я отвернулась от корзины и увидела Уэса, подошедшего к Майклу. – Потому что раньше она точно не умела этого делать.

Я подняла мяч. – Тебе откуда знать?

– Я всё знаю, Баксбаум.

Я закатила глаза и повела мяч в другую сторону.

– Может, я и дал несколько советов, но этот бросок – дело рук Малышки Лиз, – услышала я слова Майкла. Я поморщилась. – И кстати, о моих волосах.

Я перестала отбивать и оглянулась через плечо. Брови Уэса были приподняты, как будто он был одновременно смущён и заинтересован в том, что сейчас последует. Майкл коснулся передней части своих волос и сказал: – Спереди я использую помаду для укладки, чтобы волосы держались, но не выглядели жёсткими, а по бокам наношу немного геля.

– Понятно. – Уголки рта Уэса выглядели так, словно он хотел улыбнуться, но я могла сказать, что он не был уверен, серьёзно ли Майкл говорит о его волосах или прикидывается умником.

– Честно говоря, с твоими волосами можно было бы сделать то же самое, если бы ты отрастил их и нормально подстригся.

Я чуть не рассмеялась, увидев, как изменилось лицо Уэса, когда он понял, что Майкл говорит совершенно серьёзно.

– Ты правда так считаешь? – сказал Уэс.

– Конечно. – Майкл похлопал Уэса по плечу, сверкнул очаровательной улыбкой и сказал: – Ты можешь стать своим собственным героем причёски.

О – оу.

– Эм, Майкл? – Мне пришлось вмешаться и остановить его.

– Да?

Блин. Мне нужно было что-то сказать.

– Эм… ты уже думал о выпускном? Если ты собираешься пойти с кем-то? Может быть, с другом или ещё с кем-нибудь. – О, во имя любви к Норе Эфрон, это казалось слишком прямолинейным. Я прочистила горло и добавила: – А ты, Уэс, ты идёшь? Просто кажется, что в этом году многие его пропускают. Ну я так слышала.

Глаза Майкла были устремлены на меня, как будто он рассматривал меня на эту роль, и я почувствовала себя наэлектризованной. Он сказал: – Я всё ещё…

В ту же секунду я услышал крик Ноа: «Берегись!»

Это было за полсекунды до того, как летящий баскетбольный мяч врезался мне в лицо и опрокинул меня на задницу.

– Мне так жаль.

Я попыталась посмотреть на Ноа, но не могла его разглядеть из-за намотанной на нос футболки и из-за того, что моя голова была откинута назад. Единственное, что я могла видеть, это футболку и потолок. – Перестань извиняться. Всё нормально.

Это не так. То есть, в том смысле, что я не злилась на Ноа. Очевидно, он дурачился и пытался жёстко передать мяч от груди Адаму, который не знал об этом и отошёл в сторону в самый неподходящий момент.

Всё шло так хорошо с Майклом до того, как этот мяч влетел мне в нос. В одну минуту у нас был потенциальный момент из фильма, а в следующую из моего лица хлынула кровь.

И это не могла быть просто маленькая кровь из носа. Нет. Не для меня, не перед Майклом Янгом. В момент удара мяча словно включили кран. Уэс стянул с себя футболку, прижал её к моему носу и помог мне сесть, пока Майкл сидел на корточках рядом со мной и с обеспокоенным видом спрашивал, всё ли со мной в порядке.

Моя новая белая футболка была вся в крови, и джинсы тоже были изрядно забрызганы. Я была рада, что у меня не было зеркала – я была уверена, что умру от смущения, если увижу себя. Никто в мире никогда не выглядел привлекательно с кровью, льющейся из отверстия.

Никто.

И пока я сидела там, истекая кровью, я не могла не задаться вопросом, не посылает ли мне Вселенная какое-то сообщение. То есть, я была оптимистичнее многих и искренне верила в судьбу, но я бы солгала, если бы сказала, что красные флажки не были готовы подняться.

Потому что и рвота, и кровь произошли именно тогда, когда у меня были моменты с Майклом. Оба раза было ощущение, что у нас появляется связь, а потом БУМ – телесные жидкости.

– Всё ещё нормально, Баксбаум?

Я не видела лица Уэса, но его глубокий голос заставил меня расслабиться. Возможно, потому что я знала его лучше, чем всех остальных. Он опустился на землю рядом со мной после того, как прижал свою футболку к моему лицу, и его запах, в сочетании с его неожиданной заботой, успокоили меня.

– Ноа, ты разбил девушке лицо.

– Вообще-то, если бы ты поймал пас, бездельник, бедная Лиз не была бы в списке на пересадку.

Я уже начала неплохо различать их голоса, потому что они не переставали переругиваться.

Адам сказал: – Как я могу поймать то, о чём не знал?

– Как ты можешь не знать? – Ноа сказал это, фыркнув. – Это называется инстинкт.

– Существует такая штука, как пересадка носа? – Это снова прозвучало как Адам. – Просто любопытно.

– Послушаем тебя с хорошими вопросами. – Голос Майкла звучал так, словно он смеялся и подбрасывал баскетбольный мяч. – Потому что это, безусловно, имеет отношение к данной ситуации.

Не буду врать, было немного тревожно от того, что Майкл был таким развязным и расслабленным, в то время как я практически истекала кровью.

Адам сказал: – Ничего не могу поделать, я любопытный мальчик.

– Ты такой зануда. – Судя по голосу Ноа, он тоже вроде как смеялся.

– Мне всё ещё нужен ответ, – сказал Адам.

– Думаю, да. – Мой голос звучал странно и приглушённо за футболкой. – Была одна дама, которой обезьяна оторвала всё лицо, и ей сделали пересадку лица.

– Реально? – Адам звучал заинтересованным. – Прям всё её лицо?

– Я почти уверена. – Светская беседа была приятным отвлечением от моего беспокойства по поводу возможного повреждения носа. Разве люди, которым ломали нос, не заканчивали с огромной шишкой на нём? У меня был сломан нос?

Я попробовала зажать его, и это было чертовски больно. Чёрт.

В поле моего зрения появилось лицо Уэса, на которое можно было посмотреть, кроме потолка спортзала. – Ты в порядке?

Он выглядел по-настоящему обеспокоенным, и по какой-то причине я почувствовала, что должна его успокоить. Я вслепую потянулась к его руке и сжала её. – Я думаю, всё в порядке. Как только кровотечение остановится, всё будет хорошо.

– Она намного выносливее тебя, Беннетт, – сказал Адам.

– Не то слово. – Уэс поправил один край футболки, чтобы мне было лучше видно, и я почувствовала, как его большая, тёплая рука сжимает мою. – Я бы разрыдался.

Майкл добавил: – Как и я.

– О, боже, что случилось? – В поле моего зрения появилась взрослая женщина, блондинка с короткой стрижкой, обеспокоенно заглядывающая мне в лицо. – Ты в порядке, милая?

Я повторила то, что сказала Уэсу, и она предложила мне попробовать убрать футболку. Она сказала знающим голосом: – Держу пари, что большая часть кровотечения остановилась.

Пока она читала лекцию мальчикам о том, что они не должны находиться в тренировочном зале, я приготовилась сдвинуть футболку. Хотя я знала, что это очень незрело, часть меня не хотела этого делать, потому что на моём лице наверняка были следы крови. И фу-у-у, верно? Я не хотела, чтобы Майкл – или кто-либо другой – видел меня в таком виде.

Но я вздохнула и опустила футболку Уэса, оглядывая всех.

И… Выражения на лицах мальчиков были неутешительными.

Майкл слегка кашлянул и сказал: – Ну, кажется, кровь больше не идёт.

Я посмотрела на Уэса. Он был вечно бестактным, и я знала, что он будет честен со мной.

– Что не так?

Я уставилась на него в ожидании. Он был без футболки, пожертвовав её моему окровавленному носу, и я на мгновение отвлеклась на вид его груди. Я имею в виду, что обычно я не любитель разглядывать чьё-либо телосложение, но у моего соседа она была просто потрясающей.

– Не пойми меня неправильно, – сказал Адам, отвечая раньше Уэса и выдёргивая меня из моих грудных утех, – но твой нос похож на… нос миссис Картофельная Голова21.

– Ни хрена себе, точно! – Ной энергично кивнул. – Не всё остальное, но нос точно.

Майкл даже не скрывал своего смеха, но это был, по крайней мере, тёплый, дружеский смех. – Он действительно напоминает нос картошки. И он снова кровоточит.

Он был прав – я почувствовала тёплую струйку на своей верхней губе.

– О, боже! – Я снова закрыла нос.

– Нет, не похож. Не слушай их. – Уэс приподнял мой подбородок большим и указательным пальцами, и его взгляд опустился на мой прикрытый нос. – Твой нос слегка припух.

Ноа пробормотал: «Слегка?», в то же время женщина сказала: «Тебе, наверное, стоит обратиться в отделение неотложной помощи, дорогая. Просто чтобы убедиться, что он не сломан».

В неотложку, серьёзно? А как же моя поездка домой с Майклом без Лэйни?

– Эм…

Но Уэс прервал меня: – Нет, никаких возражений. Я отвезу тебя в отделение неотложки, а по дороге ты сможешь позвонить родителям. Хорошо?

– Чувак, ты не был за рулём. И перестань быть таким властным по отношению к благоверной, – сказал Адам

У меня запульсировал нос, но я не могла сдержать улыбку. Друзья Уэса были смешными.

– Мне не нужно, чтобы ты отвозил меня в больницу. Я позвоню папе.

– Но Хелена сказала, что она с твоим папой будут в кино. – Уэс выглядел обеспокоенным, что заставило меня почувствовать себя слегка тепло и уютно. Что означало, что у меня, вероятно, было сотрясение мозга. Он посмотрел что-то в своём телефоне и сказал: – Больница буквально дальше по улице.

– А, точно. – Он был прав насчёт моего отца и Елены, и, вероятно, насчёт больницы тоже.

– Я уверен, что они смогут встретить нас там, если ты им позвонишь. – Уэс подал мне руку, чтобы помочь подняться. – Думаешь, ты сможешь стоять?

– Конечно. – Я позволила ему поднять меня на ноги.

– Тебе лучше накинуть что-то, парень. – Адам скорчил гримасу. – Ты выглядишь как извращенец в одних джинсах, как несовершеннолетний стриптизёр.

Я плотнее прижала футболку к лицу, когда Уэс схватил с пола свою куртку и надел её на голую грудь. Мои щеки пылали – мне казалось, что я смотрю на что-то непристойное, и дрожащим голосом мне удалось сказать:

– Пошли, извращенец.

Но когда мы вышли из спортзала, мне пришло в голову, что Уэс уже дважды жертвовал мне свою одежду. Либо я участвовала в шоу со скрытой камерой, и Уэс разыгрывал меня, либо он действительно был самым милым парнем.

– Герой причёски. Боже, у меня даже нет слов. – Лицо Уэса было серьёзным, когда он спускался со мной по ступенькам со стороны школы, но в его глазах был озорной блеск, который никогда не исчезал. – Ты считаешь себя довольно забавной, не так ли?

– Ну конечно я считаю себя довольно забавной личностью. – Я схватилась за металлические перила и задумалась, как я оказалась наедине с Уэсом в конце этого вечера, вместо того чтобы творить волшебство с Майклом. Я была немного удивлена, что не чувствую себя такой уж разочарованной, но, возможно, это был просто защитный механизм моего тела, чтобы не дать мне умереть от смущения.

– А что, если Майкл расскажет всем, что он мой герой причёски?

Улыбаться было больно, но я всё равно это сделала. Уэс вёл себя так, будто мой нос не взорвался на глазах у моей вечной влюблённости, и я была благодарна ему за это. Он подхватывал то, к чему могла бы привести наша беседа, если бы не мой несчастный случай.

– Не расскажет.

– Потому что я могу привести примеры намного лучше. – Он начал называть имена людей, пока мы шли по тёмному тротуару. – Например, Тодд Саймон – у этого парня отличные волосы. И Бартон Браун – в блестящей гриве Бартона можно потеряться. Эти парни достойны героя причёски. Эти парни достойны фолликулярного обожания. Но Майкл Янг? Пф-ф, я тебя умоляю.

– Ты никогда не добьёшься таких волос, как у Бартона Брауна, будь реалистом.

– Я мог бы. Он, наверное, потеряет голову, если я попрошу его стать моим героем причёски.

– Ты бы никогда не попросил его, Уэс, и ты это знаешь. Он в другой лиге волос.

– Почему ты причиняешь мне такую боль?

– Прости. – Я старалась не смотреть, пока мы шли под фонарём, но, взглянув на него, я поняла, что его лицо всегда было весёлым. Он почти никогда не выглядел взбешённым или как мудак, и я не могла представить, чтобы он был по-настоящему зол. – Наверное, я проецирую.

Он взглянул на меня и состроил грустную мордочку. – Как себя чувствует шнобель?

– Сейчас он не болит. Только когда я его трогаю.

– Так не трогай его.

– Правда?

Он пожал плечами и засунул руки в карманы куртки. – Кажется логичным.

Мне уже надоело прижимать эту футболку к носу. Я достала свой телефон и перевернула камеру, чтобы воспользоваться ей как зеркалом, затем остановилась и медленно убрала футболку от лица.

– Господи, я – миссис Картофельная Голова.

Переносица моего носа была настолько распухшей, что весь он казался широким. Казалось, что мой нос слился с остальным лицом.

Хорошая новость: когда я откинула голову назад, не было похоже, что кровь вот-вот потечёт.

Всё это было просто отвратительно.

– Я дважды ломал нос, и он быстро заживёт. – Он приложил палец к экрану моего телефона и перевернул камеру, что я больше не могла себя видеть. – Возможно, в течение дня ты будешь выглядеть как детская игрушка, но после этого тебя едва ли можно будет отличить.

Я взглянула на его профиль в темноте и не увидела никакой горбинки или шишки на носу.

– Дай определение «едва ли».

Он проигнорировал меня и сказал: – Позвони своему отцу.

– Ага. – Я вышла из камеры и перешла на главный экран телефона. – Спасибо.

Я позвонила отцу, пока Уэс стоял рядом со мной на тротуаре, листая в телефоне, и после того, как я рассказала отцу, что произошло, а затем пересказала Хелене, они сказали, что направляются в больницу и найдут нас, когда доберутся туда.

– Кстати, спасибо большое. – Я положила телефон в карман, повесила отвратительную футболку на ремень сумки, и мы снова начали идти. С каждым шагом я пыталась понять, откуда взялась внезапная доброта Уэса. Парень, очевидно, был полон решимости получить то место на парковке. – Тебе не нужно было сопровождать меня.

Он толкнул меня плечом и поддразнил: – Моё везенье, ты истечёшь кровью, и тогда моё чувство вины не позволит мне насладиться постоянным местом.