Текст книги "Золотой город"

Автор книги: Линкольн Чайлд

Соавторы: Дуглас Престон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

16

Нору разбудил дивный запах. Она лениво потянулась, все еще пребывая во власти чудесного сновидения, но, услышав голоса и звяканье посуды, поспешно выскочила из спального мешка. Часы показывали половину седьмого. Почти все участники экспедиции уже собрались вокруг костра, полыхавшего под котелком с кофе. Отсутствовали только Свайр и Блейк. Бонаротти сосредоточенно колдовал у походной плиты над шипящей сковородкой. Соблазнительный аромат, вырвавший Нору из объятий сна, исходил именно оттуда.

Она быстро скатала спальник и умылась, мысленно отчитав себя за то, что в первое же утро проспала общий подъем. Оглядевшись по сторонам, Нора увидала Свайра. Ковбой чистил лошадей и проверял их копыта.

– Доброе утро, госпожа начальница! – добродушно приветствовал ее Смитбэк. – Присоединяйтесь к нам. Выпейте чашечку этого восхитительного напитка. Клянусь, ни в одном нью-йоркском кафе вы не отведаете такого эспрессо.

Подсев к костру, она приняла у Холройда пластмассовую кружку с дымящимся кофе. Тем временем из палатки вылез Блейк, всклокоченный и угрюмый. Никому не сказав ни слова, он налил себе из котелка, отошел от костра и устроился под ближайшим выступом скалы.

– Ночью было чертовски холодно, – проворчал профессор себе под нос. – Я глаз не сомкнул. Это далеко не первая моя экспедиция, но никогда прежде мне не доводилось попадать в такие скверные условия.

– А по-моему, вы спали превосходно, – заявил Смитбэк. – В жизни не слышал такого заливистого храпа. Настоящая симфония. – Он повернулся к Норе. – Думаю, нам стоит время от времени менять соседей по палаткам. А то я слыхал, в подобных экспедициях между соседями частенько возникает психологическая несовместимость. – Журналист игриво хихикнул. – А ведь из подобной ситуации можно извлечь бездну удовольствия.

– На что вы намекаете? – пожала плечами Нора. – Если хотите ночевать с представительницами противоположного пола, я попрошу Свайра поместить вас к кобылам.

Блейк расхохотался.

– Остроумно! – Смитбэк ничуть не обиделся.

Подхватив кружку, он присел рядом с Блейком.

– Арагон сказал мне, что вы непревзойденный эксперт по части установления дат. А еще он назвал вас охотником за мусором. Не объясните, что он имел в виду?

– Он выразился именно так? – Профессор злобно сверкнул глазами в сторону антрополога.

– Это специальный термин, – махнул рукой Арагон.

– Видите ли, моя специальность – стратиграфия, – пояснил Блейк. – Часто во время раскопок наиболее ценными оказываются именно напластования мусора.

– Напластования мусора?

– Ну да, древние помойки, – поджав губы, проронил профессор. – Века превращают их в истинные сокровищницы. Именно они таят в себе бездну любопытных находок.

– Мой коллега является непревзойденным экспертом не только по части дат, но и по части копролита, – заметил Арагон.

– Копролита? – растерянно переспросил Смитбэк. – Если я не ошибаюсь, это окаменелое дерьмо.

– Верно, – раздраженно закивал Блейк. – Но нам, археологам, приходится работать с самым разным материалом. С углем от очагов, человеческими костями, волосами, зубами, а также и тем, о чем вы упомянули. Подчас фекалии снабжают нас чрезвычайно интересной информацией. По ним можно судить, чем люди питались, какой деятельностью занимались.

– Значит, вам приходится копаться в дерьме, – бесцеремонно перебил Смитбэк. – Как говорится, наука требует жертв.

– Доктор Блейк – ведущий специалист США по археологической датировке, – торопливо вставила начальница экспедиции.

Однако журналист уже разошелся.

– Вот не знал, что дерьмо служит предметом научных изысканий! – фыркнул он. – Представляю, сколько потрясающих открытий можно совершить в этой области.

Блейк собрался произнести уничижительный монолог, но тут Бонаротти позвал всех завтракать. Нора, весьма обрадованная перерывом в словесной пикировке, с благодарностью взглянула на повара и в очередной раз подивилась способности того сохранять в походных условиях столь щеголеватый вид. Как и вчера, отглаженный костюм цвета хаки сидел на нем безупречно. Все остальные уже успели позабыть о существовании утюгов, расчесок и бритв. Бонаротти положил ей на тарелку щедрую порцию превосходного омлета. Возможно, причиной всему послужил свежий воздух, но прежде Нора и не догадывалась, насколько вкусным может оказаться простое блюдо из взбитых яиц.

– Божественно, – с набитым ртом пробормотал Смитбэк.

– Необычный вкус, – заметил Холройд, подцепив вилкой изрядный кусок. – Слегка отдает мускусом. Никогда раньше не пробовал ничего подобного.

– Может, он с какой-нибудь дурью? – подал голос Свайр. Определить, шутит он или говорит всерьез, представлялось довольно сложным.

– Не чувствую никакого привкуса, – заявил Блейк.

– А я чувствую, – возразил Смитбэк. – И этот привкус мне смутно знаком. – Отправив в рот последний кусок омлета, он со звоном бросил вилку на тарелку. – Недавно я обедал в итальянском ресторане на Пятьдесят пятой улице. И ел там телятину с таким же привкусом. Если не ошибаюсь, это черные трюфеля.

В непроницаемых глазах Бонаротти вспыхнули довольные огоньки. Гастрономические познания журналиста явно произвели на него впечатление.

– Не вполне. – Он с уважением взглянул на Смитбэка. – Вот, посмотрите.

Повар открыл свой загадочный сундук, порылся в одном из многочисленных отделений и продемонстрировал какой-то ком неопределенного цвета, размером с теннисный мяч. С одной стороны изрядная его часть оказалась срезана ножом.

– Глазам не верю, – восхищенно протянул журналист. – Белый трюфель. Вот уж не думал, что в этом диком краю отведаю подобного деликатеса.

– Этот гриб называется «магантум пико», – изрек Бонаротти, бережно пряча сокровище.

– И стоит кучу денег, – подхватил Смитбэк. – Так что, если мы не найдем этот индейский золотой город, нам стоит ограбить волшебный сундук господина Бонаротти.

– Попробуйте, любезнейший. – Приподняв полу куртки, повар продемонстрировал висевшую у него на поясе кобуру с устрашающего вида револьвером. Лицо его, как и всегда, оставалось невозмутимым.

Вокруг костра грянул дружный хохот.

Нора собралась продолжить завтрак, однако ее внимание привлек отдаленный гул. С каждой секундой он становился все громче и громче. Другие члены экспедиции также недоуменно оглядывались в поисках источника странного звука, эхом отдававшегося от каменных стен каньона. Через несколько минут его происхождение сделалось более очевидным – где-то в вышине ревел мотор. Нора подняла глаза к небу. В то же самое мгновение рев сделался оглушительным, и над каменистой грядой, сверкая алюминиевыми боками в лучах восходящего солнца, показался крохотный самолет. Лошади, вскинув головы, испуганно заржали.

– Эта жестянка летит чертовски низко, – заметил Холройд.

– По-моему, он хочет приземлиться, – откликнулся Свайр. – Точнее, приводниться. Это гидросамолет.

Словно в знак приветствия качнув серебристыми крыльями, машина и в самом деле резко пошла на снижение. Поплавки коснулись воды, взметнув два фонтана брызг. Мотор напоследок взревел и затих, а самолет понесло к затору из бревен. Холройд бросился к надувному плоту. Стекло кабины пилота позволяло разглядеть двух человек. Оба снимали показания с приборов, делая какие-то пометки на висящем планшете. Затем один из прилетевших выбрался по крылу наружу, спрыгнул на поплавок и замахал рукой.

За спиной Норы тихонько присвистнул Смитбэк. Сняв защитные очки и летный шлем, пилот тряхнул прямыми темными волосами.

– Какой приятный сюрприз, – выдохнул журналист.

– Для кого как, – проворчала начальница экспедиции. Значит, Слоан Годдар их все-таки догнала.

Холройд подгреб к самолету. Девушка принялась выгружать из хвостового отсека спортивные сумки. Захлопнув люк, она перепрыгнула на плот и помахала второму пилоту. Питер, лавируя между бревнами, повел надувное плавсредство к берегу, а самолет, запустив двигатель на малые обороты, развернулся и поплыл вниз по каньону. Метров через двадцать мотор взревел громче, крылатая машина оттолкнулась от воды и взмыла в воздух, набирая высоту. Печально проводив глазами исчезающий вдали самолет, Нора уставилась на плот, медленно, но неумолимо приближающийся к берегу.

Слоан Годдар оживленно трепалась с Холройдом. Дочь профессора носила кожаную авиационную куртку, узкие джинсы и ботинки с высокой шнуровкой. Вызывающе старомодная стрижка «под пажа» напоминала репродукции из гламурных журналов двадцатых годов прошлого столетия. Кажется, именно такие прически носили женщины эпохи Фрэнсиса Скотта Фицджеральда.[12]12
  Фрэнсис Скотт Фицджеральд – знаменитый американский писатель, автор романов «Ночь нежна», «Великий Гэтсби» и др.


[Закрыть] Миндалевидные глаза янтарного оттенка, чувственный, чуть насмешливо изогнутый рот – все придавало ее наружности экзотический привкус. Слоан оказалась почти ровесницей начальницы экспедиции. На вид ей можно было дать лет двадцать семь – двадцать восемь. А еще Нора со всей отчетливостью поняла, что никогда прежде не встречала такой красивой женщины. Плот ткнулся в берег, дочь профессора проворно соскочила на песок и направилась к лагерю. Меньше всего она походила на тощую неуклюжую студентку, чей образ так упорно рисовало воображение Норы. Движения, исполненные сочетания гибкости и силы, выгодно подчеркивали изящные формы тела. Загорелая кожа буквально светилась здоровьем, а жест, которым она отбросила назад темные волосы, казался одновременно невинным и чувственным.

Девушка с улыбкой приблизилась к начальнице экспедиции, сняла перчатку и протянула руку. Тонкая кисть оказалась мягкой и прохладной, но пожатие – крепким.

– Вы ведь Нора Келли, правда? – Глаза ее сияли.

– Да, – ответила Нора. – А вы, как я догадываюсь, Слоан Годдар. Мы уже не надеялись вас увидеть.

– Простите за опоздание, – еще шире улыбнулась вновь прибывшая. – Позднее я расскажу вам о его причине. А сейчас мне бы хотелось познакомиться со всей вашей командой.

Самоуверенный тон девушки заставил Нору насторожиться, однако при словах «ваша команда» она немного расслабилась.

– Да, конечно. С Питером Холройдом вы уже наверняка знакомы. – Она указала на специалиста по связи, разгружавшего плот. – А это… – Нора повернулась к Арагону.

– Позвольте представиться, Арон Блейк, – опередил ее стратиграф, протягивая Слоан руку. Здороваясь, он втянул живот и выпрямил спину.

– О, наслышана! – пропела девушка. – У вас громкая слава. Громкая и устрашающая. На последней конференции ваш доклад камня на камне не оставил от всех теорий относительно пещеры Чингадера. Мне даже жаль сделалось этого несчастного археолога, Леблана. Вид у него был до крайности дурацкий.

Блейк засветился от удовольствия. Он обожал разрушать научные репутации, и упоминание об одном из его подвигов до крайности ему польстило.

– А вы, наверное, Энрике Арагон.

Антрополог молча кивнул. Лицо его оставалось непроницаемым.

– Мой отец очень высоко ценит ваши работы. Вы полагаете, что в древнем городе мы обнаружим человеческие останки?

– Строить какие бы то ни было предположения преждевременно, – последовал ответ. – Одно могу сказать определенно – до сих пор в каньоне Чако не обнаружено ни одного кладбища. И это несмотря на то, что раскопки ведутся более столетия. С другой стороны, в Пещере мумий найдены сотни захоронений. В любом случае, я намерен исследовать останки животных.

– Да-да, разумеется, – закивала головой Слоан.

Нора огляделась по сторонам, намереваясь как можно скорее покончить с процедурой знакомства. К ее удивлению, ковбой резко поднялся и направился к лошадям.

– А вы Роско Свайр? – окликнула его дочь профессора. – Отец много о вас рассказывал. Но я думать не думала, что мы когда-нибудь с вами встретимся.

– Да уж, поводов для знакомства у нас было маловато. – Ответ звучал не слишком приветливо. – Я простой коневод и большую часть времени провожу в обществе лошадей.

– Я слышала, за всю жизнь ни одной лошади не удалось вас сбросить.

– Всякий, кто разбирается в лошадях, сразу скажет, что это брехня, – ухмыльнулся Свайр. – Моя задница хорошо знает, как приятно с размаху удариться об землю.

– Тем не менее отец все время говорит, что знаком только с одним настоящим ковбоем, и это вы, – заявила Слоан, нацепив лучезарную улыбку. – По его словам, вы даже на собеседование явились в сапогах, перепачканных навозом. На отца это произвело неотразимое впечатление.

– Ну, насчет сапог – это правда, – изрек Свайр, вытаскивая из кармана очередное имбирное печенье. Мрачное выражение наконец сползло с его лица. – В нашем деле их трудно сохранить чистыми.

– А это Билл Смитбэк, – указала Нора на журналиста. Тот отвесил преувеличенно низкий поклон, и длинный каштановый вихор свесился ему на лицо.

– Ах да, журналист, – проронила девушка с едва уловимым неодобрением в голосе. В следующее мгновение ослепительная улыбка вновь заиграла на ее лице. – Отец говорил, что намерен предложить вам участвовать в экспедиции.

Не дожидаясь ответа, Слоан переключила внимание на повара.

– Счастлива видеть вас здесь, Луиджи.

Бонаротти в ответ лишь молча кивнул.

– К завтраку я наверняка опоздала? Или еще что-нибудь осталось?

Повар направился к походной жаровне.

– Просто умираю с голоду, – сообщила девушка, принимая из его рук тарелку с омлетом.

– Вы знали Луиджи раньше? – Нора присела на бревно рядом со Слоан.

– Да, мы познакомились в прошлом году. Тогда я участвовала в экспедиции, совершавшей восхождение на хребет Кэссин. А он заправлял кухней в лагере нашей группы. Представляете, все остальные группы жевали галеты и консервы, а мы лакомились жареной уткой и олениной. Как только я узнала об экспедиции, сразу сказала папе, что нам надо пригласить Луиджи. Лучшего повара во всем свете не сыскать.

– И такого же дорогого, – заметил Бонаротти.

Слоан жадно набросилась на омлет. Остальные толклись поблизости, словно притянутые невидимым магнитом. Нору данное обстоятельство ничуть не удивляло. Дочь профессора Годдара оказалась не просто красивой. Она буквально лучилась обаянием, чувством юмора, доброжелательностью и той естественной самоуверенностью, что дается исключительно богатством и хорошим воспитанием. Глядя на девушку в кожаной куртке и линялых джинсах, Нора испытывала одновременно и облегчение, и зависть. Более всего ее тревожило, не пошатнет ли прибытие Слоан позиции руководителя группы. Наверное, следовало побыстрее напомнить ей, кто здесь главный.

– Вы обещали рассказать, в чем причина вашего опоздания и столь эффектного появления здесь.

– Неудачное стечение обстоятельств. – Слоан отставила прочь пустую тарелку и расстегнула молнию. Под курткой оказалась клетчатая рубашка. – Представьте себе, меня задержал в Принстоне один оболтус-студент. Раньше я никогда никого не заваливала и у меня нет желания начинать. Вот и возилась с этим недоумком, пока не опоздала на самолет.

– Но мы все очень волновались, когда вы не прибыли в гавань в назначенное время, – сурово изрекла Нора.

– А разве вы не получили моего сообщения?

– Нет.

– Я поручила одному парню по имени Бригс отправить вам сообщение по электронной почте. Он обещал, что все сделает.

– Как видно, он не из тех, кто привык выполнять свои обещания, – усмехнулась Нора.

– Да, в Принстоне вечно царит такая суматоха, что люди забывают обо всем, – согласилась Слоан. – Вы правильно сделали, что не стали меня дожидаться.

Свайр привел лошадей, пасшихся выше по каньону. Нора поднялась, собираясь помочь ему с седлами. К ее удивлению, Слоан тоже вскочила с бревна. Она явно имела представление о верховой езде и за то время, пока ковбой оседлал трех лошадей, успела оседлать двух. Привязав животных к ветвям какого-то куста, Свайр принялся их навьючивать. Перед погрузкой он проверил, хорошо ли перевязаны тюки с поклажей, а громоздкое оборудование умело распределил по корзинам. Нагрузив лошадь, он передавал поводья Слоан, та вела ее наверх. Бонаротти укладывал кухонные принадлежности, а Смитбэк, растянувшись рядом на земле, обсуждал с поваром, какой соус лучше всего подходит к медальонам из говядины.

Когда последняя корзина заняла свое место, Нора посмотрела на часы. Пять минут двенадцатого. Времени для обучения новичков, не знающих, с какой стороны подходить к лошади, не оставалось.

– Ну что, вы преподадите им урок верховой езды? – обратилась она к Свайру.

– Придется, – пожал плечами ковбой и окинул группу критическим взглядом. – Кто из вас хоть раз в жизни сидел в седле?

Ответа не последовало.

– Я много раз сидел в седле велосипеда, – неожиданно подал голос Смитбэк. – Думаю, тут нет большой разницы.

Свайр, насмешливо дернув усами, уставился на журналиста.

– Правда, никакой?

– Конечно. Тут и там главное – сохранять равновесие. Уверен, я мигом научусь скакать галопом.

– Ну, раз так, мне остается лишь представить вам ваших четвероногих товарищей, – усмехнулся ковбой. – Вот эти двое – мои. – Он многозначительно обвел глазами членов экспедиции. – Видите, серый и гнедой. Зовут их Местизо и Лакомка. Если мистер Смитбэк такой лихой наездник, ему я предоставлю Урагана и Задиру. На первом поедете, второго поведете под уздцы.

Глядя на оторопевшего журналиста, Блейк зашелся от хохота.

– А что, эти имена имеют какое-то особое значение? – преувеличенно безразличным тоном осведомился Смитбэк.

– Да нет, ничего особенного, – пожал плечами Свайр. – Имена соответствуют их характерам, только и всего. Вам что, не нравятся эти замечательные скакуны?

– Нет-нет, что вы. Я в полном восторге, – пробормотал журналист, испуганно глядя на косматого серого жеребца и его чалого товарища.

– Нрав у обоих не так уж и крут, – успокоил его ковбой. – Правда, оба на своем веку сбросили немало недотеп, и для некоторых это окончилось довольно плачевно. Но все эти увальни были из Нью-Йорка. Среди нас ведь нет жителей этого поганого городишки?

– Нет-нет, – выдохнул Смитбэк, пониже надвигая шляпу.

– Для доктора Блейка я выбрал Резвого и Птаху. Для доктора Келли – лучшую кобылу, Разумницу. А поведет она Красавчика. Что до имени, никому не известно, с какой радости этот парень его получил. Красотой он не блещет, да и характер у него – не сахар. Но он способен дотащить груз весом в две сотни футов до самых ворот ада и при этом ничуть не утомиться.

– Будем надеяться, что до ворот ада мы не доберемся, – улыбнулась Нора.

Свайр отпустил еще несколько замечаний относительно привычек и темперамента своих подопечных, и вскоре каждый участник экспедиции держал под уздцы пару лошадей. Нора вскочила в седло, Слоан и Арагон последовали ее примеру. Судя по уверенной посадке, дочь профессора провела в седле довольно много времени. Все прочие по-прежнему стояли на земле, с опаской поглядывая на животных.

– Ну, чего вы ждете? – обернулся к ним Свайр. – По коням!

Ответом ему послужили нервные смешки и смущенные переглядывания. Вскоре, однако, все сидели в седлах. Некоторые держались неестественно прямо, другие, напротив, скрючились. Арагон меж тем то пришпоривал скакуна, заставляя его сделать пару шагов вперед, то осаживал назад, то, дернув за поводья, поворачивал вправо или влево. Без всякого сомнения, ему тоже доводилось иметь дело с лошадьми.

– Надеюсь, управлять им так же легко, как и велосипедом. – Смитбэк взгромоздился на спину Урагана. – И вопреки своему имени он не понесется сломя голову.

Свайр проигнорировал его слова.

– Приступаем к уроку, – провозгласил он. – Правило первое. Поводья той лошади, на которой вы едете, держите в левой руке, поводья вьючной лошади – в правой. Думаю, это нетрудно.

– Чрезвычайно просто, – откликнулся Смитбэк. – Не труднее, чем одновременно управлять двумя машинами.

Холройд, неловко сгорбившийся в седле, нервно рассмеялся, но, поймав на себе взгляд Норы, тут же смолк.

– Что, Питер, справитесь? – спросила она.

– Честно говоря, я предпочитаю мотоциклы. – Он неуклюже заерзал.

Свайр по очереди помог Холройду и Блейку занять более удобное положение и показал, как правильно держать поводья.

– Следите, чтобы ремни, на которых вы ведете вьючную лошадь, не попали под хвост той, на которой вы едете, – посоветовал он Блейку, опустившему руку. – Иначе охнуть не успеете, как окажетесь на земле.

– Да-да, конечно, – пробурчал профессор, торопливо поправляя упряжь.

– Доктор Келли поедет первой, – сообщил Свайр. – Вы все потянетесь за ней. Я буду замыкающим и в случае чего сразу приду на помощь. Ну а доктор Годдар поедет в середине процессии. – Он устремил взгляд на Слоан. – Где вы учились ездить верхом?

– В разных местах, – улыбнулась девушка.

– Вижу, вы были способной ученицей.

– Все-таки я не слишком понял, как управлять этим чудовищем, – простонал Блейк, вцепившись в поводья.

– Прежде всего, не натягивайте слишком туго. Потихоньку двигайте их туда-сюда. Лошадь чувствует, когда ремни касаются ее шеи с той или другой стороны, и слушается приказа. Есть еще вопросы? – Он обвел глазами понурую кавалькаду.

Вопросов не последовало. Становилось все жарче. Горячий воздух наполнился ароматом кедровой смолы и водяных лилий.

– Ну что ж, тогда в путь, – скомандовал ковбой. Пришпорив лошадь, Нора направила ее вверх по каньону.

Следом двинулся Холройд, а за ним и все остальные участники экспедиции.

– Ну что, похоже на приключения, о которых вы читали? – обернулась она через плечо.

Питер улыбнулся и молча кивнул. Нора вновь тронула шпорами бока лошади, и маленький караван исчез в скалистом лабиринте.