Текст книги "Я люблю Нью-Йорк"
Автор книги: Линдси Келк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц)
– Нет, вообще-то я сегодня съехала, – призналась я. Пока все шло нормально, у нас даже получался разговор! – Теперь я обитаю в Мюррей-Хилле в квартире подруги, на пересечении Тридцать девятой и Лексингтон, знаешь?
– Здорово, а я на Парк-стрит, чуть дальше.
Официант принес Тайлеру наши напитки и счет, положив листок лицом вниз, в ответ он отдал ему черный «Амэкс». Ух ты. Я о них только читала.
– Надеюсь, ты не возражаешь, что я заказал тебе напиток? Здесь делают отличные коктейли.
Я изящно взяла стакан с коктейлем и сделала глоток. Господи Боже, это напоминало чистую водку, перемешанную с каплей «Райбины» [18]18
«Райбина» – витаминизированный напиток из черной смородины.
[Закрыть]. Наверное, стоит пить помедленнее.
– Думаю, наш столик уже готов, – произнес Тайлер, забирая напитки и вставая с табурета. Что-то я забыла, какой он высокий… – Ты готова?
Официантка с теплой улыбкой провела нас к столику в дальнем углу ресторана, откуда хорошо было видно все помещение. Казалось, посетители вокруг едят с огромным удовольствием.
– Боже, я голодна как волк, – сказала я, взяв меню у официантки, и принялась сканировать его жадным взглядом. – О-о-о, а бургер ты пробовал?
– Мне нравятся девушки, которые любят поесть, – рассмеялся Тайлер, кивая официантке и забирая свое меню. – Я знаю, все говорят, что любят. Но ведь действительно нет ничего хуже, чем пригласить девушку на ужин, а потом весь вечер наблюдать за тем, как она возит по тарелке листик салата.
Я напряженно улыбнулась. Это плохо или хорошо? Он только что назвал меня обжорой?
– Если честно, – продолжал он, не отрываясь от меню, – я какое-то время встречался с одной моделью-француженкой. Клянусь, ни разу не видел, чтобы она съела или выпила что-то, кроме диетической колы.
А для мужчины нормально начинать первое свидание с разговора о бывших подружках? И все-таки назвал он меня обжорой или нет?
– Что ж, я действительно люблю поесть, – произнесла я, не представляя, о чем еще поговорить. – Что порекомендуешь?
– Здесь все вкусно, – сказал он, потом отложил меню и начал буравить меня своими прозрачными глазами. – Им всегда удается рыба, бургеры тоже очень хороши. Еще я люблю цыпленка, хотя думаю… Да, думаю, сегодня я закажу ягненка.
– Ты часто сюда ходишь? – поинтересовалась я.
Почему-то у меня появилось чувство, что Тайлер вряд ли считает меня особенной.
– Ну, вообще-то мне здесь нравится, – ответил он. – Тут тихо, вкусно кормят и всегда много интересных людей.
О, он имел в виду меня. Как мило!
– В таком случае я остановлюсь на цыпленке.
Когда мы завели светскую беседу на тему того, чем я зарабатываю на жизнь, а чем он, как долго я живу в городе и что успела посмотреть, я невольно сравнила Тайлера и Алекса. Алекс был сексуален, самоуверен и всем своим видом показывал, что «он играет в группе», а Тайлер просто хорошо и опрятно выглядел и словно хотел сказать: «Я знаю, как позаботиться о себе, так позволь позаботиться и о тебе».
– О, я вроде венчурного инвестора, – сообщил он, после того как сделал заказ за нас обоих. – Но если только ты не писала детских книг по банковскому делу, я даже не стану объяснять, что это такое. Не хочу показаться высокомерным, но это невероятно скучно. А я не хочу так быстро оттолкнуть тебя.
– Понимаю, – сказала я, заправила волосы за уши и разломала маленький теплый батончик хлеба, как только его принесли и положили на стол. – Я в цифрах не очень разбираюсь. Только в словах. Причем в детских.
– Это избавит нас от пятнадцати минут нудной болтовни. – Он придвинул ко мне оливковое масло, чтобы я макнула туда хлеб. – Гораздо интереснее, что ты делаешь в Нью-Йорке? И как ты познакомилась с подругой?
– О, это долгая история… – Я проглотила кусочек хлеба, готовясь к сложному разговору. – Ну, если не вдаваться в неприятные подробности, я рассталась… кое с кем и решила отдохнуть. Знаешь, ведь я никогда не была в Нью-Йорке. С подругой, девушкой, с которой я живу, мы познакомились в отеле. Она как раз искала соседку по квартире, а я искала комнату, вот так все и получилось.
– Ух ты! – Тайлер был явно озадачен. – Ты просто сорвалась и приехала в Нью-Йорк? Должно быть, расставание было не самым удачным.
– Я не должна об этом говорить, – сказала я. – Моя подруга не разрешила разглашать информацию о бывших парнях до четвертого свидания.
Тайлер рассмеялся и кивнул:
– Обожаю правила. Ты не расскажешь, даже если я очень попрошу?
– Может, тебе на самом деле не хочется об этом знать, – замялась я, пытаясь понять, что перевесит: строгий совет Эрин или теплая улыбка и искрящиеся глаза Тайлера? За его плечом появилось первое блюдо из заказанных. Стоит ли ему рассказать обо всем, пока он будет заниматься ягненком? Все равно ведь в итоге придется расколоться. Во всяком случае, я точно это сделаю до того, как состоится свадьба, оплаченная черным «Амэксом».
– Давай же, – сказал он, освобождая место для тарелки. – Я прошу.
– Ну ладно, только не уходи, пока не доешь. – Мне не хотелось брать вилку, прежде чем я выдам ему всю историю. Пусть даже в кратком варианте. – Я застала своего бойфренда, когда он занимался сексом с девушкой, с которой он уже давно встречался, на заднем сиденье нашей машины, на свадьбе лучших друзей, наорала на невесту, довела ее до слез, сломала руку жениху туфлей и так или иначе испортила свадьбу. Потом я сбежала в Нью-Йорк. Как тебе это нравится?
– А я-то думал, что детская писательница окажется застенчивой и скромной, – присвистнул он. – Дело становится все интереснее.
– Полагаю, до прошлой субботы меня и правда можно было назвать застенчивой и скромной, – сказала я, отрезая кусок цыпленка. – Но когда ты, стоя в дорогущем платье подружки невесты, видишь своего парня в трусах, спущенных до лодыжек, это заставляет встрепенуться и посмотреть на жизнь по-новому.
– Подожди-ка минутку. – Тайлер отложил нож и вилку. – Ты говоришь о субботе? О субботе, что была пять дней назад.
Я задумчиво кивнула:
– Для меня как будто прошла уже целая вечность. Думаю, именно поэтому мне не следовало рассказывать тебе обо всем. Теперь ты выйдешь из себя?
– Возможно, немного позже. Пока я пытаюсь понять, зачем ты приехала в Нью-Йорке, если никого здесь не знаешь. – Вилка с ножом все еще лежали на тарелке. – Боже, а я в субботу всего лишь бегал и ходил к парикмахеру.
Ой-ой.
– Я понимаю, моя реакция кому-то может показаться немного странной. Но я точно не знаю, почему так поступила. Просто я всегда хотела съездить в Нью-Йорк, а мой бойфренд, мой бывший, не желал ехать в Америку. Он ненавидит перелеты. Вот я и решила, что настало идеальное время отправиться в путешествие, – объяснила я и взялась за пюре. Если больше ничего заказывать мы не будем, то я доем до конца. Пюре оказалось просто изумительным. – Как им удается добиться такой кремообразной консистенции без соуса? Удивительно!..
– Не могу представить, чтобы я совершил нечто подобное, – произнес Тайлер. Он потянулся за вилкой. Добрый знак. – Лично я после расставания не ездил дальше фабрики мороженого в Чайнатауне.
– Ну, у меня были исключительные обстоятельства, – напомнила я, внимательно изучая его лицо.
Неужели я все испортила? Он взялся за нож. Фу-у-ух.
– Так это твое первое свидание после разрыва?
Нож завис в воздухе.
– Да, – призналась я, не отводя глаз от злополучного столового прибора. – Я просто… ну я… сказать честно? На самом деле я не собиралась ходить на свидания и так далее, но ты показался мне, знаешь, милым и нормальным человеком, и я подумала: почему бы и нет?
– Я рад, что ты так решила, – произнес он. Нож вернулся на тарелку. – Потеряв своего бывшего, ты приобрела весь Манхэттен.
– Ну, не весь Манхэттен, – покачала я головой. – Моя соседка установила весьма строгие правила на этот счет. Правда в том, что я долго почти ни с кем не встречалась, поэтому мне еще многому предстоит научиться, полагаю.
– А я считаю, что мог бы научиться многому у тебя. – Тайлер мне улыбнулся и отрезал кусочек ягненка. – Хочешь попробовать?
И прежде чем я поняла, что делаю, я начала есть с его вилки, прямо как в кино.
После шоколадных пирожных «Валрхона» без муки, двух капуччино и прогулки под луной по Сохо свидание закончилось. И все-таки я была немного расстроена.
– Я прекрасно провел время, – сказал Тайлер, вытягивая руку, чтобы поймать такси. – Это лучшее свидание с детской писательницей, которая сломала парню руку шпилькой, в моей жизни.
– Можно тебя кое о чем спросить? – поинтересовалась я, сжимая свободную руку Тайлера. Даже держаться за руки казалось мне странным: у нас с Марком не было такой привычки. Он кивнул, когда такси остановилось у бордюра. – Ты встречаешься со многими девушками? Я не собираюсь преследовать тебя, как в фильме «Роковое влечение». Просто с тех пор как приехала сюда, я говорила лишь с несколькими мужчинами, поэтому пока не знаю, как это работает.
Тайлер открыл для меня дверцу машины и сел рядом со мной, прежде чем ответить.
– На пересечение Тридцать девятой и Лексингтон, – сказал он водителю и повернулся ко мне: – Если честно, то, думаю, да, я встречаюсь со многими. У меня уже два года не было серьезных отношений, но не из-за того, что я плохо искал.
– Ясно, – протянула я, глядя прямо перед собой.
По крайней мере он был честен, а это хорошо.
– Но я не встречаюсь со многими девушками одновременно, – продолжил он. – Да и после одного-двух свиданий становится понятно, приведет ли это к чему-нибудь.
– Действительно? – Я повернулась к нему. Он и в темноте, на фоне подсвеченного окошка такси казался красивым. – Обычно я ужасно долго колеблюсь, пока сделаю хоть какой-то выбор.
– А у меня ощущение, что в последнее время ты принимаешь весьма непредсказуемые, спонтанные решения, – сказал он, заправив прядь волос мне за ухо. – И мне это нравится.
– Может, это новое проявление моей сущности, – предположила я, не зная, куда отвести глаза. – Ну и потом я по гороскопу Весы, а значит, отличаюсь нерешительностью, и в конце концов это даст о себе знать…
Прежде чем я успела сказать еще какую-нибудь глупость, он закрыл мне рот мягким, нежным поцелуем. Уверенной рукой он провел по моей щеке, затем скользнул вниз по шее и запустил пальцы в волосы. Я почувствовала, как левой рукой он сжимает мне бедро. Для первого поцелуя с другим мужчиной за десять лет на заднем сиденье такси все оказалось не так уж плохо.
– Так я могу увидеть тебя снова? – спросил Тайлер, оторвавшись от меня.
– М-м-м… – кивнула я, пытаясь удержать дыхание. А я и забыла, как восхитительны могут быть поцелуи. – Соглашусь с удовольствием.
– Как насчет вечера воскресенья? – Он так и не убрал руку, и по спине у меня пробежала дрожь. – Предлагаю повеселиться. Может, сходим в кино?
– Отличная идея, – пробормотала я.
«Пожалуйста, поцелуй меня еще раз!»
– Чудесно. Я позвоню тебе.
Он провел пальцами мне по затылку, и я затрепетала.
– Или я тебе позвоню? То есть если хочешь, позвони мне, или я сама могу позвонить. Как угодно.
Я уже забыла о том, что он предложил встретиться, не говоря уже о правилах.
– Я позвоню, обещаю, – сказал он.
А потом последовал второй поцелуй – его язык творил чудеса. Я было решила, что он дотронулся до моей груди случайно, но мне хотелось надеяться, что это было случайно-намеренно. Такси остановилось прямо у моего подъезда, задолго до того, как я была готова выйти, но я знала, что, несмотря на все советы Дженни, сегодня я должна прийти домой одна. Еще один поцелуй (уже с закрытым ртом, но очень крепкий) – и я ступила на тротуар. Мое первое свидание удалось на славу, по крайней мере по моим ощущениям.
– Ну как все прошло?
Дженни открыла мне дверь, прежде чем я успела вставить ключ в замочную скважину. Она стояла напротив меня в пижаме, с намотанным на голову полотенцем, косметической маской на лице и в гелевых носках «Блисс» для ухода за кожей ног.
– Боже, посмотрите на нее! Ты с ним целовалась!
Я почувствовала, что покраснела с головы до кончиков пальцев ног.
– О Боже, ты сделала это! – визжала она, подпрыгивая. – Дай мне пару секунд.
Я вошла и повалилась на диван. Какое странное чувство! Через пару мгновений Дженни явилась снова, теперь уже без полотенца. Ее лицо светилось свежестью, как персик. Носки же оставались на ногах.
– Итак, расскажи мне все, – потребовала она, притащив пакет печенья «Орео» и две банки диетической колы. – В самых жутких подробностях. Он заплатил за еду? Был галантен? Предложил встретиться еще?
– Хм, да, да, все прекрасно. И да – в воскресенье! – ответила я, глядя прямо перед собой и все еще пребывая в неком ступоре. – Все прошло отлично. Мы долго-долго говорили, ели, потом гуляли по Сохо, поймали такси. И он пригласил меня в кино вечером в воскресенье и обещал, что сам позвонит.
– Круто, – сказала Дженни, захихикав и разломав печенье, чтобы слизать самое вкусное из серединки. – Похоже на идеальное первое свидание. Я тебе завидую.
– Все было очень мило, – призналась я, – хотя у меня до сих пор странное чувство. Мне кажется… прямо не знаю… что я мягкая и пушистая, как будто мне хочется свернуться в шарик, а потом взорваться. Или что-то вроде того.
– Дай-ка подумать. – Дженни набросилась на «Орео», даже не удосужившись разломать его и вылизать середину. – Ты только что ходила на свидание с красавчиком банкиром с Уолл-стрит, который тут же пригласил тебя повторно. К тому же скоро у тебя назначена встреча с симпатяшкой из рок-группы, с которым ты познакомилась за завтраком. Я бы сказала, что ты не просто встречаешься с мужчинами, а делаешь это с большим успехом! Ты просто рождена для этого, крошка!
Я глотнула еще колы и покачала головой.
– Не стану отрицать, что мне это нравится, потому что так и есть. И пусть меня немного смутил поцелуй Тайлера, я все равно получила удовольствие. Честно. – Я отпила еще и глубоко вдохнула. – А когда я говорила с Алексом, клянусь, чувствовала себя лучше, чем с Марком… Не знаю, вдруг все это связано с желанием подавить депрессию и забыть о прошлом…
– Возможно. – Дженни пожала плечами. – Но в этом нет ничего плохого. Никто же не собирается жениться, а отношения не обязательно должны быть серьезными. Если только Тайлер не окажется миллионером.
– У него есть черный «Амэкс», – сообщила я, схватив ее за руку.
– Требуй кольцо! – взвизгнула она. – Срочно требуй кольцо!
Глава 12
К счастью, к утру у города проснулась совесть и воздух охладился на полградуса, так что я решила отправиться в редакцию «Лук» пешком. Зажав листок с указаниями Эрин в потной ладони, я перешла Парк-стрит, а затем направилась к Таймс-сквер и пересекла ее. Улицы постепенно заполнялись людьми, и вскоре возникло ощущение, что меня куда-то несет толпа. Даже в столь жаркий летний час людей скопилось невероятно много. Я глазела по сторонам, рассматривая гигантские рекламные щиты, яркие ресторанные вывески, бегущие строки с новостями, и пыталась не потеряться и не попасть под ноги какому-нибудь японскому туристу с огромной сумкой для фотоаппаратуры. Я чувствовала себя крошечной. Все вокруг выглядело так, словно реальный мир отсканировали, затем повысили контрастность и увеличили масштаб на 500 процентов. По сравнению с этим Пиккадилли-серкус просто жалкий перекресток. Пять раз перейдя одну и ту же улицу, я обратила внимание на поток очень стройных и очень красивых женщин, с головы до ног одетых в черное, эти дамы исчезали в узкой двери из черного стекла, которую я только что миновала. Что там значится на маленькой изящной табличке у двери? «Спенсер медиа». Ах да. Конечно.
Здание примостилось на углу Бродвея, прекрасное здание в стиле ар-деко, которое растянулось вдоль горизонта Манхэттена, возвышаясь над рекламными щитами с анимацией и ярко освещенными вывесками. Поднимаясь на лифте все выше и выше, я переминалась с ноги на ногу. Эрин сказала, что (моего!) редактора зовут Мэри Штайн, но я понятия не имела, чего ожидать. Я распечатала пару последних записей из дневника и странички интернет-портала «Амазон» с описанием моих книг вместо портфолио. Надеюсь, редактор не поднимет меня на смех и не выгонит из кабинета.
Секретарь Мэри проводила меня к ней в кабинет, молча окинув оценивающим взглядом. Видимо, первую проверку я все же прошла: перед тем как уйти, секретарь предложила мне кофе. Кабинет оказался светлым и просторным, из его окон открывались потрясающие виды на город. Я встала, глядя в окно, и пообещала себе, что отправлюсь к Эмпайр-стейт-билдинг, как только освобожусь.
– Энджел Кларк?
Это была Мэри. Она оказалась совсем не похожа на редактора журнала, а уж тем более на суперкрутого редактора веб-сайта. Мэри было чуть за пятьдесят, ростом она не превышала пяти футов, а на голове у нее красовался короткий боб из седых волос, который смотрелся очень и очень мило.
– Да. – Я протянула руку, она ответила крепким и дружелюбным рукопожатием. – А вы, должно быть, Мэри.
Она указала на место напротив стола и села сама.
– Эрин говорит, вы писатель.
Прямо к делу.
– Да, – живо кивнула я, вытаскивая свои распечатки. – У меня нет сейчас с собой портфолио, но вот кое-какие материалы о книгах, что я написала, В основном это книги, по которым снимают детские фильмы, но я могу работать и в совершенно другом ключе, правда.
– Хм-м-м… – Мэри пролистала бумаги, затем вернула их мне. Быть может, она действительно не так уж мила. – Мне нужен блоггер. Ты уже видела, что размещено у нас на сайте, и представила, как туда должен вписаться твой блог?
Она пригвоздила меня к стулу серьезным взглядом. Я не заходила на их сайт. Черт. Зато благодаря злобному мужику из «Старбакса» я знала, что такое блоггер.
– Ну, сейчас я оказалась просто в уникальной ситуации, – забормотала я.
– Уникальное моих читателей не прельщает, – отрезала она, уставившись в свой плоский монитор, и начала крутить колесико мыши.
– Что ж, с одной стороны, в уникальной, а с другой – в такой, через которую проходила каждая девушка, – не сдавалась я. – Я рассталась с бойфрендом после десяти лет совместной жизни и теперь впервые начала встречаться с мужчинами.
– Продолжайте, – попросила Мэри, все еще глядя в сторону, но прекратив терзать колесико.
– Так вот, на свадьбе подруги я обнаружила, что он изменял мне. Я устроила скандал, а потом сбежала в Нью-Йорк, – быстро объяснила я. – А теперь я встречаюсь. С двумя мужчинами. С банкиром и музыкантом из рок-группы.
Должна признать, я действительно решила, что это прозвучало очень многообещающе. Если бы еще это не происходило со мной наяву!
– У вас есть образец того, что вы собираетесь писать? – спросила она, вновь удостоив меня внимания. – Так вы что, будете у нас Бриджит Джонс в Нью-Йорке?
Я подала ей распечатки из дневника.
– На самом деле я не Бриджит Джонс. Меня волнуют не только отношения, я больше думаю о том, чтобы вновь встать на ноги и понять, кто я на самом деле.
– Хм-м-м… – протянула Мэри, изучая листы. Тубы ее были поджаты, а лоб нахмурен. – Вы точно не Бриджит Джонс, но что-то в этом есть. По части отношений.
– Ну ладно, – пожала плечами я. Я готова была сочинять небылицы о жизни однорукого цыганского наездника, если она даст мне работу. – Я могу писать и об отношениях.
– Расскажите мне о расставании. В этом было что-то забавное? Мне показалось именно так.
Она отшвырнула мои распечатки из дневника.
Что ж, придется ее умаслить, сказала я себе. Она сделает из меня настоящего писателя. И я рассказала о разрыве в мельчайших подробностях, пытаясь представить все как можно смешнее, а не трагичнее. Мэри смотрела на меня без всяких эмоций и не произносила ни слова, пока я говорила.
– Прекрасно. Это действительно смешно. Думаю, писать вы можете, – заключила она. – Значит, так: за день вы должны выдавать от двух до трех сотен слов и отправлять мне. Гонорар не заоблачный, но пока это только веб-сайт. Если мы пойдем дальше, мне понадобится ваша фотография, поэтому подберите что-нибудь. Все остальные лица могут оставаться анонимными.
– О… – Я не знала, что и сказать. Совсем не таким представлялся мне великий миг удачи, о котором я так долго мечтала. Да и шампанского поблизости не наблюдалось. – Я тут вспомнила: у меня нет рабочей визы. С этим могут возникнуть проблемы?
– Вы шутите? – Мэри показалась очень, очень недовольной. – Я не смогу платить вам как сотруднику, если у вас нет визы. Вы вольны отправляться на все четыре стороны.
– Но я приехала только в воскресенье. – Я встала в отчаянии, пытаясь исправить положение дел. – И… и… Вам не нужно мне платить! Я буду работать бесплатно!
– Бесплатно? – Она приподняла бровь. – Серьезно?
Я кивнула, зависнув над креслом, но не садясь на, него.
– Все, что угодно, Мэри, пожалуйста. У меня получится самая смешная колонка о свиданиях, которую вам когда-либо приходилось читать. Честно!
– Думаю, я не могу позволить вам работать бесплатно… Хотя есть вариант оформить вас внештатно, – задумчиво произнесла она, вновь глядя на страницы из дневника. – Вы говорите, что приехали только в воскресенье? Так все произошло на этой неделе?
Я снова кивнула.
– Принесите мне в понедельник свой дневник за первые три дня, вступительную статью объемом в тысячу слов и фотографию, тогда все и решим.
Встреча закончилась. Не знаю, пользовалась ли Мэри неслышным звоночком или отправляла сигналы невидимым семафором, но ее секретарь появилась в дверях и пригласила меня на выход. Кофе я так и не выпила.
Я не могла поверить в то, что происходит. Я собиралась стать писателем! И писать для настоящего журнала; Ну ладно, для сайта журнала, но тем не менее. Определенно решение сесть на самолет в воскресенье было самым правильным в моей жизни. Дженни отрабатывала двойную смену, Эрин на выходные уехала из города, а мне так хотелось отметить с кем-нибудь первую нью-йоркскую минуту славы. И был лишь один способ сделать это! Гордая и уверенная, я зашагала по Бродвею по направлению к Эмпайр-стейт-билдинг, чтобы разделить свой успех с городом.
И все было бы здорово, если бы тут не царила жара на двадцать пять градусов выше августовской нормы, не сновали кучи перегревшихся туристов и толпы отдыхающих школьников. Все они преследовали лишь одну цель: протиснуться мимо меня и, по возможности, столкнуть (восхитительную) сумку от Марка Джейкобса у меня с плеча. А плечо уже начало побаливать и приобретать легкий розовый оттенок. К тому моменту, как под палящим солнцем я добралась до конца Тридцать четвертой улицы, я, видимо, получила легкий солнечный удар, ведь я вовсе не собиралась заходить в универмаг «Мэйсис», вдруг возникший на моем пути. Прежде чем я осознала, что происходит, меня засосало в двери и я выпила освежающий холодный чай, воспользовалась чистым и удобным туалетом и потратила 250 долларов в магазине косметики «Бенефит». Через час я вновь выползла на тротуар и увидела невероятно длинную очередь к Эмпайр-стейт-билдинг. Солнце обжигало меня и мои покупки, угрожая растопить новый макияж, а я была так близко от дома. Самодовольство новоявленного писателя уступило место угрызениям совести транжиры-покупателя, и прежде чем я поняла, что делаю, ноги сами понесли меня на Лексингтон – в родную квартиру и постель.
Проснувшись утром в субботу, я не могла поверить в то, что прошла неделя с тех пор, как я просыпалась на противоположном берегу океана. Как много всего произошло за такой короткий период. Однако как только я вспомнила, что вечером у меня свидание с Алексом, начался обратный отсчет. Впервые за неделю Дженни отпустили на двадцать четыре часа, а это значило, что четырнадцать из них она скорее всего проспит. Пару раз, правда, подруга без особого энтузиазма предложила мне сходить куда-нибудь после работы, но так как она от усталости напоминала живой труп в модных туфлях, я благоразумно отказалась. Я купила кое-что на завтрак, помыла за собой посуду, убрала кухню, отдраила ванную и отнесла всю свою одежду в химчистку. Мне казалось сущим сумасшествием, что в этом городе практически никто не стирает одежду сам. Дженни заверила меня, что только супербогатеи могут позволить себе выделить помещение для стирки в квартире, поэтому пользоваться услугами химчистки вполне нормально. Мне с трудом удалось подавить легкий приступ паники, когда в ответ на вопрос, что делать, если хочешь носить вещь два дня подряд, Дженни выдала мне бутылку средства для ручной стирки для экстренных случаев. И я притворилась, будто не видела, как она запихала парочку полупустых бутылок освежителя для ткани «Фебриз» под раковину. Значит, этим здесь тоже пользуются…
Желая себя чем-то занять, к пяти тридцати я приняла душ, высушила феном волосы, надела симпатичное полосатое мини-платье «Элла-Мосс», так что у меня осталось целых полтора часа, чтобы накраситься, перекраситься и еще немного накраситься, а потом почти умереть от радости, что я иду на свидание с музыкантом. Приободрившись от домашней «Маргариты» и поцелуя – все благодаря сонной Дженни, я схватила сумку и собралась с духом. Мое сердце заколотилось сильнее, когда я захлопнула за собой дверь и вышла, чтобы поймать такси. Уже в автомобиле я целых восемь раз проверила телефон, просто на всякий случай. От Алекса никаких вестей, ни в плане отмены встречи, ни в плане ее подтверждения. Зато пришло милое голосовое сообщение от Тайлера: он благодарил меня за чудесный вечер и обещал встретить у подъезда в шесть тридцать в воскресенье.
Кафе «Макс Бреннер» примостилось на Бродвее, напротив магазина «Верджин». По крайней мере отсюда видно «Юнион», на тот случай если что-то пойдет не так, сказала себе я, выходя из машины. За дверями «Макса Бреннера» обнаружилась огромная шоколадная лаборатория в стиле фильма «Чарли и шоколадная фабрика». Явно не то, чего я ожидала. Явно не самое подходящее место для моего довольно смелого макияжа. К тому же это оказалось самое ярко освещенное помещение в Нью-Йорке из тех, где я бывала. Черт! Прямо посреди шепчущихся мамаш и вытаращивших глаза папаш восседал Алекс. Я не могла представить себе более нелепой сцены. Его черные волосы выглядели так, словно расческа или щетка не касалась их… никогда. А на зеленой футболке складка сидела на складке. По сравнению с «воскресными папочками» и мамочками, одетыми в стиле «давай возьмем на десерт шоколадный коктейль» он смотрелся так, словно в любую секунду мог что-то отколоть. Он выглядел не к месту? Быть может. Как полный грязнуля? Определенно. Сексуально? На все сто. Он медленно улыбнулся и приветственно помахал рукой, заметив меня. У меня возникло ощущение, что в моем организме работает лишь одна мышца – сердце. Если при выходе из квартиры мой пульс участился, то теперь он просто зашкаливал и сердце готово было выскочить из груди.
– Привет, – сказал он, когда я наконец вновь обрела контроль над ногами и проскользнула в огороженную кабинку, где он занял столик. – Ты все-таки добралась.
– Ага, – подтвердила я, взглянув на часы. Опять опоздала. – Прости, я точно не помнила, где находится это кафе.
– Клево.
Он все еще улыбался. Я забеспокоилась, что он, возможно, под кайфом.
– Я бы не подумала, что ты ходишь в такие места, – сказала я, оглядываясь на чаны с кипящим шоколадом. – Это не очень рок-н-ролльно, ведь так?
– Ага, – подтвердил он, тоже оглядываясь. – Но вот вредные привычки – это очень даже рок-н-ролльно. И хоть я стараюсь это не афишировать, у меня серьезная проблема с горячим шоколадом. Честно, ты не поверишь, пока не попробуешь.
Я взяла меню и принялась изучать все представленные вкусности: горячий шоколад, молочный, темный, белый, с чили, с мускатным орехом, с корицей, шоколадное мороженое, шоколадная пицца – все такое шоколадное и красавчик музыкант рядом? Вполне возможно, что я попала в рай. А если так, то не попала ли я под машину на пути сюда?
– Ух ты! – произнесла я, подняв глаза на Алекса. Если он так и будет пялиться на меня с этой своей улыбочкой, мой словарный запас очень быстро иссякнет. – Ты шокоголик?
– Признаю себя виновным, – кивнул он, подняв странной формы кружку без ручки. – Я во всем виню группу. Периодически возникает ощущение, что рано или поздно попадешь в реабилитационную клинику, иначе все решат, что ты не так уж предан музыке.
– Могу себе представить.
Меня уже охватывала паника. О чем мы будем говорить? Я ни к чему подобному не готовилась. И вообще это глупая затея встретиться с ним.
– У всех есть свои маленькие грязные секреты, – сказал он, помешивая густой шоколадный суп на дне кружки. – Хочешь раскрыть мне свои?
– Рискую показаться банальной, – призналась я, почувствовав, как заливаюсь краской, – но с тех пор как приехала в Нью-Йорк, моя страсть – это пирожные «Ринг дингс». А дома я баловалась шоколадными яйцами «Кэдбери». Иногда я съедала по три. За раз.
– Ничего себе, это уже похоже на перебор, – рассмеялся он, подозвав официантку, и заказал две чашки обычного горячего шоколада. Мне что, ничего не дадут выбрать в этом городе самой? – Хотя не уверен, что тебе стоило мне об этом рассказывать. Разве это не противоречит указаниям твоей подруги?
– Полагаю, ты намекаешь на правила. Даже не знаю. Это входит в категорию «Не говори ничего, что может его отпугнуть» или «Не переедай»?
– Нет, скорее всего это раздел «Не раскрывай ему свою личность, чтобы он не испугался, потому что сам ничего собой не представляет».
Я кивнула, закусив губу, чтобы не улыбаться во весь рот. Наверное, мне вообще не суждено научиться играть по правилам Эрин.
– Ну и давно ты в Нью-Йорке? – спросил он, оперевшись локтями на стол.
– Всего неделю, – призналась я. Хотя мне ужасно хотелось найти интересную тему для разговора с Алексом, я не могла и подумать о том, чтобы вновь пройти через все это снова. – Я живу с подругой в Мюррей-Хилле.
– И ты вроде как в отпуске?
Он откинулся на спинку кресла, когда принесли напитки. О нет, теперь мне придется следить еще и за тем, чтобы у меня не выросли шоколадные усы, лавируя при этом между опасными темами для разговора с очень сексуальным и крутым парнем. Именно «крутизна» и приводила меня в трепет, я знала это. Тайлер был суперсексуален, но у меня ни разу не возникло чувство, что, если я скажу глупость, он отправится домой в какой-нибудь пентхаус в центре города и будет смеяться надо мной вместе с друзьями из своей группы. Быть может, я придавала этому слишком большое значение.
– Ну, помимо отпуска, я еще пищу для сайта журнала «Лук», – заявила я с гордостью, ведь мне удалось наконец оправдать свое пребывание здесь, не ссылаясь на травму чужой руки. – Так что я останусь на пару месяцев или около того.
– Здорово, – сказал он. – Я люблю Нью-Йорк, но не представляю, как можно уехать из Лондона. Это такой прекрасный город.
