Текст книги "Такая вот любовь…"

Автор книги: Линдсей Армстронг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Пять дней пролетели как один.

Они плавали на яхте Джека, рыбачили. Мэгги чувствовала себя на борту яхты как дома. Любовь к океану была тем единственным, что объединяло ее с отцом. Когда она была маленькой, они часто выходили в океан вместе, и он доверял ей штурвал.

– Какого, однако, я заполучил штурмана, – поразился Джек. – Ты знаешь, что делаешь.

– Так точно, капитан, – прокричала она, меняя курс.

Ветер наполнил паруса, и Джек выключил двигатель. Наступившая вслед за этим тишина нарушалась лишь плеском волн о борт и свистом ветра в парусах.

– Ею легко управлять, – сказала Мэгги, положив голову на плечо Джека, обхватившего ее сзади.

– Так и было задумано. Я проектировал ее для себя.

– И никакой, даже ложной, скромности, – улыбаясь, заметила она.

– Нет. По крайней мере в том, что касается судов. – Джек снял с нее солнечные очки. – Хочу видеть твои глаза, – объяснил он. – Они такие красивые. Особенно когда не смотрят на меня со зловещим блеском.

Мэгги подавила смех.

– Кажется, это было так давно...

– Напротив. Всего лишь пару дней назад, когда ты влепила мне пощечину.

– Меня опять занесло, – покаялась она, заливаясь краской.

– Если бы только «опять», – пробормотал Джек. – Ты...

– Импульсивна, иррациональна, непоследовательна? – перечислила Мэгги.

– К этому еще следует добавить слово «очень». Хотя в данный момент мне хочется сказать только одно: ты очень соблазнительна и мне очень хочется тебя поцеловать.

– Последнее предложение нравится мне гораздо больше, – призналась она.

Они увлеченно целовались, пока ветер не изменил направление и часть парусов не опала.

– Господи, нас несло прямо на скалы! – воскликнула Мэгги, бросив взгляд вперед.

Джек встал за штурвал.

– Я назвал тебя Далилой, хотя сейчас больше склоняюсь к мысли, что ты морская сирена.

Яхта подчинялась его малейшему движению, и Мэгги молча восхищалась его ловкостью и силой. К тому же Джек оказался превосходным коком. Она обнаружила это в первый же вечер, когда он угостил ее божественным ужином из тушеного цыпленка с рисовым гарниром. Затем была изумительная рыба, прожаренная на гриле. И еще он готовил такой стейк в маринаде по собственному рецепту, что, попробовав его раз, можно было и умирать без сожалений.

Они исследовали бухту Бона у острова Глосестер и бухту Брекфаст. Один раз даже взяли курс на юг к бухтам Дабл и Вудворк и порыбачили у эдвинских скал. Тогда же Мэгги поймала испанскую макрель и очень этим гордилась.

– У меня клюнуло. Ого, какая большая! – воскликнула Мэгги, когда леска натянулась до предела.

– Может, ты зацепилась за скалу? – не поверил Джек.

– Не говори глупостей, – отрезала она. – Какая скала? Ты просто завидуешь мне. Лучше сбавь скорость, чтобы я могла ее вытащить.

Джек заглушил двигатель и бросил якорь.

Мэгги осторожно принялась сматывать леску.

– Дай-ка мне. – Джек накрыл ее руки. – Похоже, действительно рыба.

– А я тебе что говорила? Отойди. Это моя рыба.

– Мэгги, судя по весу, тебе ее самой не вытащить. – В его голосе звучал едва сдерживаемый смех.

– Она моя, – упрямо сказала она. – Значит, я сама смогу.

Вдруг, словно услышав ее, рыбина резко пошла на глубину. Мэгги едва удержала удочку в руках. Плечи и руки пронзила острая боль. Ее лицо раскраснелось, но она только сжала зубы.

– Мэгги, не упрямься, – уговаривал ее Джек, но Мэгги только покачала головой.

– Я почти ее вытащила, – задыхаясь от усилий, выдохнула она. – Вот она! – И, подняв рыбу на палубу, Мэгги без сил опустилась на доски и вдруг разрыдалась.

Джек, который нагнулся, чтобы оценить ее улов, выпрямился и, воздев глаза к небу, поспешил к ней.

– Что еще? – прижав ее к себе, спросил он. – Отличная рыба, и ты сама справилась. Взгляни, какая большая!

– Не могу, – сквозь плач сказала она.

Джек громко вздохнул, но не выпустил ее из своих объятий.

– Ты самая упрямая женщина из всех, кого знаю. Но, может, именно в этом твоя прелесть.

Мэгги понемногу успокаивалась, испытывая одновременно и жалость, и неловкость.

– Мне просто стало ее жалко, – шмыгнув, сказала она. – Наверное, это глупо, но сейчас мне кажется, что было бы лучше, если бы я позволила ей уйти. Она так боролась...

Джек вытер слезы с ее щек, внутренне посмеиваясь над женской непоследовательностью.

– Теперь уже поздно, но она не пропадет. И потом, так ли уж велика разница между тем, купишь ли ты рыбу в магазине или поймаешь ее сама? Результат все равно одинаковый.

– Так-то оно так, но все-таки... – Мэгги слабо улыбнулась. – Ладно, ты прав. – Она опустила голову, и ее глаза расширились. – Вот это да!

Джек посмотрел вниз и с величайшей осторожностью взял ее покрасневшую и опухшую ладонь.

– Я знаю только два способа, которые облегчат твою боль, – с хрипотцой в голосе сказал Джек. – Первый. – Он поднял ее ладонь ко рту и нежно прижался к ней губами.

– А второй? – нетерпеливо спросила Мэгги.

Джек спустился в каюту и вернулся с бутылкой шампанского и бокалами. Вручив ей один, он поднял свой бокал и провозгласил:

– За великую битву и за не менее великого борца!

– Гип-гип-ура! – прокричала Мэгги и, чокнувшись с Джеком, выпила шампанское до последней капли.

Верная своему слову, Мэгги продолжала жить в снятом ею домике, хотя большую часть времени проводила с Джеком.

Если они не гуляли по пляжу, не плавали в океане или не ловили рыбу, то просто болтали.

– Не смейся, – серьезно говорила она, когда разговор зашел о художественной литературе. – Мне нравится «Гарри Поттер». А дети, которые живут со мной по соседству, так просто фанаты Гарри. Я была просто обязана читать каждую новую книгу, иначе они перестали бы меня уважать!

– Я разве смеялся?

– Нет, но ты выглядел так, словно готов расхохотаться в любую секунду. А вообще, я читаю любую литературу, исключая разве что научную фантастику. А что читаешь ты?

Джек показал ей книгу, которую держал в руке.

– «Капитан», – прочла Мэгги и удивленно подняла брови.

– Люблю рассказы о море, – пожал плечами Джек.

– Понятно. Не думала только, что ты такой страстный поклонник всего, что связано с морем.

На этот раз брови поднял Джек.

– Я страстный поклонник и кое-чего другого...

– Женщин вообще или только меня? – поддразнила его Мэгги.

– Это провокационный вопрос, – усмехнулся он и быстро поцеловал ее. – Скажем, я страстный поклонник того, чтобы узнать друг друга получше.

– Здесь я с тобой солидарна. И все-таки почему-то мне кажется, что женщины в твоей жизни всегда будут на втором месте.

– Ошибаешься. Женщины очень даже важны. Точнее, их мнение.

– Опять издеваешься?

– Женщины ценят полезное пространство. Я покажу тебе, – поймав ее недоуменный взгляд, сказал Джек.

Он действительно показал ей, что имел в виду. Мэгги пришла в восхищение при виде двух макетов будущих домов.

– Абсолютно никакого бесполезного пространства. Как на корабле.

– Я всегда мечтал проектировать морские суда, – признался Джек.

– Да, вынуждена забрать свои слова назад, – после тщательного осмотра, сказала Мэгги. – Они совсем не похожи на «картонные коробки».

– Спасибо, конечно, но с твоим домом их не сравнить.

– Он не совсем мой, – поправила его Мэгги и, словно извиняясь, добавила: – Он мне перешел по наследству от бабушки... А где ты живешь в городе?

– У меня квартира в бухте Беглеца. А ты унаследуешь скотоводческую ферму и, что более заманчиво, кое-какую собственность на Золотом побережье, помимо всего прочего...

– Откуда ты об этом знаешь? – Она удивленно воззрилась на него.

– По-моему, это известно всем.

– Возможно. Другое дело, – Мэгги вздохнула, – мой отец от этого не в восторге. Он предпочел бы, чтобы вместо меня у него был сын. Папа твердо убежден, что я выскочу замуж за какого-нибудь охотника за богатым приданым или растранжирю все свое наследство. А что я такого сказала? – поймав его настороженный взгляд, спросила она.

В ту же секунду настороженное выражение исчезло из его глаз. Джек улыбнулся и положил книгу.

– Кто это? – вдруг спросила Мэгги, подняв выпавшую из книги фотографию девушки на яхте.

– Моя сестра Сильвия, – поколебавшись, ответил Джек.

– Родная? – изумилась она.

– Нет. Просто ее удочерила та же семья, которая усыновила меня. Она старше меня на пару лет, но мы выросли как настоящие брат и сестра. Она все еще живет с нашей приемной матерью в Сиднее. У матери нарушена двигательная функция, – помолчав, сказал он. – Впрочем, я об этом уже упоминал... А наш приемный отец умер несколько лет назад.

– Милая, но какая-то грустная, – заметила Мэгги, разглядывая фотографию. – Она замужем?

– Нет. Не хочешь чая? – вдруг сменил тему Джек.

– Да, спасибо, – несколько озадаченно ответила Мэгги.

Как обнаружилось впоследствии, мыс Глосестер был для Джека не только местом отдыха. Джек регулярно связывался с офисом и по несколько часов работал за компьютером, следя за рынком акций, товаров и фьючерсами.

Как-то Мэгги обронила какую-то фразу, имевшую отношение к рынку акций, чем сильно поразила Джека.

– Я обладаю не только симпатичным личиком, мистер Маккиннон. К вашему сведению, у меня имеется немного мозгов, и ваше удивление по этому поводу даже оскорбительно, – стараясь сохранить невозмутимый вид, сказала она.

На губах Джека появилась улыбка.

– Как я погляжу, вы дока не только в том, что касается недвижимости, мисс Трент.

Мэгги бросила на него высокомерный взгляд и небрежно сообщила ему о своих комиссионных, заработанных за год. Улыбка медленно сползла с его лица, уступив место задумчивости.

– Да, ты действительно дока. Без шуток.

– У меня талант, мистер Маккиннон. Это говорю не я. Таково мнение моего начальника и всех в отделе.

– Несомненный талант, – согласился Джек.

– Я училась в университете, – пожала она плечами. – Приятно сознавать, что учеба не была напрасной.

– Камень в мой огород? – с кривой усмешкой заметил Джек.

– Я же говорила, что нам просто необходимо узнать друг друга получше.

– Снова и снова убеждаюсь, что ты абсолютно права.

После этого разговора Мэгги стало казаться, что их отношения чуть-чуть, но изменились. По крайней мере из голоса Джека исчезли снисходительные нотки, которые нет-нет да и проскальзывали.

Несколько раз она ловила на себе его внимательный и вместе с тем изучающий взгляд, а затем он предложил ей изучать рынок акций вместе. Изменились и темы их разговоров. Теперь они затрагивали и вопросы религии, и политику. Иногда дело доходило и до жарких споров.

– Где ты научился так готовить? – спросила однажды Мэгги, доедая изумительное рыбное блюдо.

– В семье, где я вырос, любили вкусно поесть, не тратясь при этом на дорогие деликатесы.

– Ты говоришь о семье, которая тебя усыновила?

– Да.

– А твоя... твоя настоящая семья? Тебе что-нибудь известно о своих настоящих родителях?

– Нет. – Джек положил себе еще салата. – Я решил, что пойду их путем.

– Их путем?

– Если они посчитали, что я недостаточно хорош для них, значит, я могу считать так же.

Джек говорил спокойным тоном, но Мэгги показалось, что в эту минуту в его глазах появился стальной блеск. Чувствуя, что ступает на весьма скользкую почву, Мэгги тем не менее решилась возразить:

– Что... что если ты не совсем к ним справедлив? А если у твоей матери, к примеру, не было другого выхода, как отказаться от тебя? Матери-одиночке всегда трудно одной воспитывать ребенка.

Джек выпрямился. Мэгги сразу почувствовала, как изменилась атмосфера. Как изменился и сам Джек. Теперь перед ней сидел мужчина, с которым она познакомилась в тот воскресный вечер: мужчина, уверенный в своих силах и знающий, чего он хочет от жизни.

– Мэгги, тебе-то что с того?

– Я не знаю, но понимаешь... – Она остановилась и, помолчав, сказала: – Извини. Это в самом деле меня не касается.

– Послушай, Мэгги. С того дня, как я обрел любящих родителей, все остальное для меня осталось в прошлом. И это главное.

Мэгги незаметно вздохнула. Она была бы рада поверить Джеку, но настороженный взгляд его холодных глаз, в которых на миг сверкнула искорка боли, как-то не вязался с его словами.

Она продолжала открывать для себя нового, незнакомого ей Джека. Оказалось, что он любит работать не только головой, но и руками. Например, решил заняться садоводством – тем, что так любила она сама. Его сад зарос сорняками, сказал Джек, и придется поработать, чтобы он более-менее стал походить на сад, а не на джунгли.

Мэгги с готовностью предложила свою помощь. У Джека оказалась книга о местной флоре, и она взялась угадывать названия растений, определяла, что за молодые деревца выросли около дома.

В один из таких вечеров они сидели внизу на веранде. Солнце почти село, и Джек зажег свечу. На столике стояли стаканы с джином и тоником, в которых плавали дольки лимона с лимонного дерева, растущего в саду.

– Вот это да! – Мэгги оторвалась от книги. – Guettarda Speciosa, вон тот кустарник, используется в Индии для изготовления домашних духов. Ты оставляешь на ночь на кустарнике кусок муслина, за ночь выпадает роса. Она растворяет ароматические вещества, содержащиеся в цветках и стеблях кустарника, и увлажняет ткань. Утром ты берешь мокрую ткань, выжимаешь ее, и пожалуйста – ты обладатель флакончика духов!

Джеку это было известно. Гораздо больший интерес для него сейчас представляла сидящая напротив девушка. В неярком свете свечи ее глаза были похожи на изумруды и таинственно мерцали. Гладкая атласная кожа отливала золотом, словно кто-то нанес на нее золотую пыльцу. Она была прекрасна...

– Готов спорить, что знаю твой следующий вопрос. Опережая его, скажу, что муслина у меня нет.

– Как ты догадался? – смеясь, спросила Мэгги.

– Ты любишь все экзотическое и экстравагантное. Чем больше экзотики и экстравагантности, тем больше ты получаешь от этого удовольствия. – Джек перегнулся через перила, сорвал еще не распустившийся бутон и преподнес его девушке. – За отсутствием муслина ты можешь вплести цветок в волосы и насладиться его ароматом.

– Спасибо. – Она укрепила его в волосах. – Вообще-то индийские женщины так и поступают.

Джек улыбнулся. Чуть снисходительно.

Мэгги нахмурилась.

– Ты ведь читал эту книгу? – подозрительно спросила она.

– Читал, – покаялся Джек. – Просто забыл сказать тебе об этом, потому что мои мысли были заняты совсем другим. Ты очень красива...

Мэгги взглянула на него. Загорелый, сильный, поджарый – на нем не было ничего, кроме шорт, – он расслабленно сидел в кресле и, полуприкрыв веки, лениво разглядывал ее.

Один только взгляд этого мужчины – и ее сердце забилось быстрее, огонь побежал по жилам. Мэгги вспыхнула от желания, как вспыхивает хворост от поднесенной спички, а ведь Джек даже не касался ее!

Все эти пять дней своими ласками он доводил ее до последней черты, но неизменно отступал, словно чувствуя, что она еще не готова к физической близости. И Мэгги испытывала к нему благодарность за это, но сейчас ею овладела досада, она ощутила самый настоящий чувственный голод.

– Ты уже знаешь, что я бываю импульсивна, – охрипшим вдруг голосом сказала она. – Но не сейчас. Я полностью отдаю себе отчет и никогда ни в чем не обвиню тебя.

Джек пошевелился, но не произнес ни слова.

– Конечно, если ты тоже этого хочешь, – поспешила она добавить и смущенно замолкла.

– Мэгги. – Джек обнял ее. – Конечно, я тоже этого хочу, но...

– Какое еще «но»? – воскликнула она. – Я никогда не делала предложение мужчине. Ты не возражаешь? – В ее голосе послышалось беспокойство.

Джек улыбнулся, но улыбка не затронула его глаз.

– Ты ведь понимаешь, что обратной дороги уже не будет? – Он провел пальцем по ее губам.

– Понимаю, но... Чувства унесли меня так далеко, что самостоятельно добраться до берега мне уже не по силам. Просто не отворачивайся от меня, – попросила она. – Я этого не переживу.

Джек заглянул ей в глаза. В их изумрудной глубине застыла нерешительность, но смотрели они на него прямо и честно. И все же он медлил.

Прокручивая в голове дни, проведенные вместе, подавляя растущее желание, Джек пытался понять, что им движет. Он убеждал себя, что в Мэгги нет ничего такого, чего не было бы в других женщинах, разве что иногда она была трогательно наивна, иногда решительна, а то и упряма до безумия, но при всем этом у него нет причин отказываться от того, что она ему предлагает...

Так до этого дня думал Джек. Сейчас же, неизвестно почему, он вспомнил о давно забытых словах «благородство» и «честность». Но его тело напомнило еще об одном – «вожделение». И в тот же миг слово «благородство» снова было благополучно забыто. Джек обреченно, хотя и с некоторой долей самоиронии, признался себе, что держаться подальше от Мэгги Трент он уже не в состоянии.

Он обхватил ее лицо ладонями.

– Я уже не смог бы отказаться от тебя, даже если бы полностью владел собой. – Джек наклонил голову и поймал ее губы своими губами.

Мэгги прижалась к нему теснее и ответила на его поцелуй, не тая своей страсти. Джек развязал узел, поддерживающий ее саронг, и тот скользнул на пол. Та же участь постигла топ от бикини.

– Самое совершенное тело, – прошептал он и обхватил ее небольшую упругую грудь своими ладонями. В его глазах отразилось восхищение, подтверждая искренность его слов.

– Благодарю. – Она положила руки на его грудь и задрожала, почувствовав под ладонями твердые, как скала, мышцы.

Джек поцеловал ее грудь и опустил руки ей на бедра. Ее тело непроизвольно выгнулось ему навстречу.

– Никогда не думала, что прикосновения могут быть так приятны, – обвивая его шею руками, прошептала Мэгги.

Джек поднял девушку, и она обхватила его спину ногами. Внеся Мэгги в спальню, Джек положил ее на кровать и открыл ящик тумбочки.

– Если ты залез туда за тем, чтобы защититься, это необязательно. Я принимаю таблетки, – она запнулась и продолжила чуть смущенно: – Кроме того, что я лечусь... по женской части... мой врач сказал, что я буду к тому же защищена против возможных, цитирую, «случайностей».

Джек кинул на нее быстрый взгляд.

– И именно у этого врача тебе была назначена встреча, когда мы оказались запертыми в гараже?

– Э-э, да. Ничего серьезного, но иногда ужасно изматывает.

Он лег рядом и больше ничего не сказал, предпочитая, чтобы за него говорили его губы и руки. Джек открыл для Мэгги новые эрогенные зоны ее тела: ямочка у основания шеи, внутренняя сторона рук...

Она обнаружила, что способна сбить Джеку дыхание, прижимаясь к нему всем телом и просунув ногу между его ног; она узнала, что от его прикосновений к соскам в ее груди рождается теплая волна, которая расплавленной лавой устремляется ниже, к бедрам, рождая в ней смутное беспокойство и нетерпение.

– Мне только хочется, чтобы ты испытывал то же самое, что чувствую я, – прошептала она, подхватывая ритм его тела.

Джек хрипло рассмеялся и еще крепче прижался к ней.

– Если не вдаваться в подробности, я просто умираю от наслаждения...

– А если ты не поторопишься, я умру...

Джек убыстрил темп, и почти сразу ее глубокий стон слился с его приглушенным вскриком.

* * *

Дыхание возвращалось к ним медленно. Тела блестели от пота. Мэгги держалась за Джека как за единственную опору в вихре закрутивших ее чувств.

– Это было... – закончить она не смогла.

– Ты права. – Он коснулся ее глаз легким поцелуем. – Слова здесь излишни. Я не сделал тебе больно?

На ее губах заиграла греховная улыбка.

– Как раз наоборот. Так хорошо мне еще никогда не было.

– Тогда слушай меня внимательно. – Он перевернулся и перенес тяжесть своего тела на локти. – Если у тебя были планы вернуться в свой домик на берегу, забудь о них.

– Уже забыла, – притягивая к себе Джека, сказала Мэгги.

После недолгого сна они вместе приняли душ, и Джек приготовил легкий ужин. Устроившись на веранде, они поужинали под луной, вдыхая запах ночных цветов.

– Муслин, – вдруг сказал Джек и наклонился. Выпрямился, держа в руках ее саронг, оставленный на полу. – Что-то в этом роде?

Мэгги перевела взгляд с Джека на свой саронг и медленно произнесла:

– Шелк. Но кто знает, может, получится?

– Как нам только прикрепить его?

– Может, прищепки? – неуверенно предложила Мэгги.

Джек кивнул и сходил в дом. Прикрепив саронг к кустарнику, он посмотрел на нее.

– Что ж, завтра узнаем, удачна была наша идея или нет.

– Чем пока займемся? – бросив на него взгляд из-под ресниц, спросила Мэгги с некоторой долей кокетства.

– Одежды у тебя нет, – принялся рассуждать Джек, но глаза его смеялись. – Уйти ты никуда не можешь. Как насчет того, чтобы встретить завтрашний день в моей постели?

– Не возражаю.

– Боюсь, ты только не осознаешь, что перед тобой крайне голодный мужчина, жаждущий пиршества.

Мэгги потерлась о его бок, словно ласкающаяся кошка, и промурлыкала:

– Могу ли я вам чем-нибудь помочь, сэр?

Джек застонал и подхватил ее на руки.

На этот раз не было медленных, сводящих ее с ума ласк. Джек действовал быстро и нетерпеливо, словно действительно испытывал дикий голод, причиной которого была она, но и Мэгги ни в чем ему не уступала. Первый барьер неловкости был уже пройден, и теперь она совсем не стыдилась своей страсти.

– Второй этап путешествия «Райское наслаждение» пройден за рекордно короткие сроки, – смеясь, выговорила Мэгги, когда к ней вернулось дыхание.

– Прости, – уткнувшись ей в грудь, пробормотал Джек.

– Не стоит. – Она коснулась его волос. – Зачем? Все было так чудесно...

Джек повернул голову. Она не сразу поняла выражение его глаз, но затем ее сердце забилось сильнее – в его взгляде она прочла удивление и... обожание.

Мэгги проснулась, вся трясясь от лихорадки и чувствуя тошноту. Она была настолько слаба, что даже не смогла подняться с кровати.

Сначала Джек был настроен очень решительно и собирался везти ее к доктору, но в перерывах между приступами тошноты Мэгги слабым голосом удалось объяснить, в чем причина ее недомогания.

– Это было последнее дело – поглощать в таком количестве приготовленные тобой блюда. Особенно маринад и соусы. Мой желудок иногда взбрыкивает.

Джек сел на край кровати, с беспокойством глядя на нее.

– Ты уверена, что ничего серьезного? А вдруг это аппендицит?

– Такое уже было не раз, Джек, – с бледной улыбкой ответила Мэгги. – Просто немного покоя, побольше питья и очень простая пища. Вот увидишь, и года не пройдет, как я буду абсолютно здорова, – пошутила она.

В его глазах застыла неуверенность. Она накрыла его руку своей.

– Поверь мне, Джек, я скоро встану на ноги. Жаль только, что таблетки остались в доме на пляже.

Джек, по-видимому, что-то для себя решил, потому что вдруг сказал:

– Хорошо. У тебя хватит сил, чтобы связаться с администрацией отельного комплекса по телефону?

– Да.

– Отлично! Тогда позвони туда и скажи, чтобы они перегнали сюда твою машину и привезли багаж.

Через несколько часов Мэгги полегчало. Возможно, не последнюю роль сыграло то, что Джек оказался заботливой и внимательной сиделкой. Говоря по правде, самой лучшей сиделкой, какую только можно себе представить.

К четырем часам вечера она чувствовала себя почти человеком.

– Мама говорит, что такое случается потому, что я чересчур возбудима, – сказала она, сидя на кровати и делая глоток крепкого чая.

Джек смотрел на ее еще бледное лицо и думал, что сейчас Мэгги выглядит не старше шестнадцати. И такая же ранимая, как подросток...

– Наверное, в этом есть моя вина...

– Только в том, что ты очень хороший повар, – улыбнулась Мэгги.

– И только?..

Ее глаза засияли.

– В вопросах любви тебе тоже нет равных, – нежно сказала она. – Я ни о чем не жалею.

– Рад был угодить. – Он церемонно склонил голову, но в этом жесте была какая-то напряженность. – Все же...

– Ты думаешь, не будет ли это происходить со мной каждый раз, когда мы будем любить друг друга? – перебила Мэгги. – Не будет. Просто последние две недели для меня получились такими беспокойными... Этот приступ был вызван нервотрепкой последних недель. Зато сейчас, – она блаженно улыбнулась, – я чувствую себя умиротворенной. Но, – опустив ресницы, добавила она, – и одинокой. Такая большая кровать...

– Мэгги...

– Вот если бы ты обнял меня, я бы почувствовала себе еще лучше.

После секундного замешательства Джек лег рядом и прижал ее к себе.

– Как там наше парфюмерное кустарное производство?

– Саронг пахнет божественно, но нисколько не намок – росы почти не было.

– Может, стоит съездить в Индию?

Джек погладил ее по голове, но ничего не ответил.

В эту ночь она нашла в объятьях Джека лишь покой и поддержку. А на следующий день продемонстрировала, что она абсолютно здорова и больше не намерена довольствоваться объятиями и невинными поцелуями. Словно предчувствуя, что у них осталось не так много времени...

Через день они ранним утром вышли на пляж, сбросили с себя всю одежду и стали плавать обнаженными.

Джек поднял ее на руки и, попробовав сморщившийся от холода сосок, сказал:

– Соленая и замерзшая. Может, пора согреться?

– Ни за что! – Обвив ногами его талию, она раскинулась на воде, помогая себе руками. – Вода просто замечательная.

– И поэтому ты замерзла? – поддразнил он и добавил: – Этим утром вы особенно прекрасны, мисс Трент. Я уж не говорю о вашей сверхнескромности.

Он рывком поднял ее из воды, и Мэгги провела ногтем по его груди.

– Вопрос на эрудицию, мистер Маккиннон. Мужской эквивалент сирены?

– Таких не существует.

– Неверно. Ты и есть этот эквивалент. – Она рассмеялась счастливым смехом. – Рядом с тобой любая девушка почувствует себя чудесной и неповторимой.

– Приятно это слышать, – с заминкой произнес Джек.

Мэгги решила приготовить завтрак сама – должна же она, мол, хоть как-то отработать свое пребывание в его доме!

Приняв душ, она надела джинсовую юбку и блузку под цвет глаз. С влажных волос еще стекала вода, пока она жарила бекон, мыла бананы и томаты и жарила французские тосты.

– Может, как повар рангом я и пониже, но кое-что тоже могу, – накрывая стол на веранде, заявила она.

– Разве я ставил под сомнение твои кулинарные способности?

– Ты старательно избегал говорить на эту тему. – Мэгги сморщила нос. – Наверное, гадал, могу ли я самостоятельно разбить яйца и приготовить себе яичницу.

Джек не стал сдерживать рвущийся наружу смех.

– Так и есть.

– Зато теперь знаешь, – сказала она и прислушалась. – Ты не слышал, кажется, какая-то машина подъехала?

– Я никого не жду, – нахмурился Джек.

– Эй, есть кто живой? – раздался женский голос, а затем показалась и сама его обладательница, высокая светловолосая женщина.

Мэгги перевела взгляд на Джека, и ее поразила его неподвижность. Спустя мгновение он расслабился и встал.

– Сильвия, – ровным тоном произнес он. – Какой сюрприз...

Она была столь же привлекательной, как и на фотографии, но от былой грусти не осталось и следа. Напротив, Сильвия выглядела жизнерадостной и очень живой.

– Мне нужно было где-нибудь уединиться, – без приветствия сказала она. – Мы с мамой почти что разругались, поэтому я решила, что нам не помешает немного остыть и отдохнуть друг от друга. И вот я здесь. А как... – Она вдруг остановилась, словно только заметила, что брат не один. – О, простите. Мне ничего не сказали о... – Второе предложение осталось незаконченным.

– Сильвия, не глупи. Я всегда рад тебя видеть. Познакомься с Мэгги.

Мэгги встала и протянула руку.

– Точнее, Мэгги Трент, – поправила она. – Здравствуйте.

С лица Сильвии словно сошли все краски. Расширившимися глазами она посмотрела на золотистые волосы Мэгги, в которых блестели рыжеватые нити, затем перевела взгляд на ее лицо.

– Случайно, не Мэгги Лейла Трент? – с осторожностью, как показалось Мэгги, переспросила Сильвия.

– Откуда вам известно мое полное имя? – Та не смогла скрыть своего удивления.

– Джек. – Голос Сильвии звучал бесцветно. – Скажи мне, что это не то, о чем я подумала. – Она сглотнула. – Он ведь... Он ведь убьет тебя!

На веранде вдруг стало очень тихо.

– Кто? – похолодев от неожиданно охватившего ее страха, спросила Мэгги.

– Ваш отец. – Закрыв рот рукой, Сильвия повернулась и едва не побежала к двери.

– Мэгги, никуда не уходи, – властно произнес Джек. – Я вернусь, как только смогу.