Текст книги "Неотразимый незнакомец"
Автор книги: Линда Каджио
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
То была известная американская модель, выполненная на экспорт, с рулем, расположенным с той стороны, где обычно сидит пассажир. Лесли пришла в голову бредовая мысль, что педали газа и тормоза тоже поменяли местами, однако она надеялась, что это не так.
– …и мы же обеспечиваем вас необходимыми картами, – закончила женщина свой монолог на тему условий договора с агентством.
– Езжайте поездом, – посоветовал Майк, на сей раз впервые проявив благоразумие за все время их краткого знакомства.
Лесли стерпела и смогла произнести только одно:
– Могу я оформить дополнительную страховку, о которой вы упомянули?
Быть может, окажется нелишне, подумала Лесли. Потребовалась еще пара минут на то, чтобы подписать все бумаги, после чего Лесли осторожно села за руль. Спасибо, что педали оказались на нужных местах.
Машина завелась с некоторым затруднением. Лесли осторожно дала задний ход. Сотрудница пункта проката и Майк смотрели с безопасного расстояния: женщина поощрительно улыбалась, а он с сомнением хмурился. Лесли надавила на газ. Машина дернулась назад, она повернула руль, но не в ту сторону. Ударила ногой по педали тормоза, и как раз вовремя: еще чуть-чуть, и она врезалась бы в другой автомобиль, а так только задела боковое зеркало, согнув пополам резиновую оправу.
Руки у нее тряслись, она не знала, как добраться до отеля, не говоря уж о том, чтобы пересечь равнины Англии. Пришибленная, она подавилась комком отчаяния: вот она одна, в чужой стране. В иных обстоятельствах они с Гэрри посмеялись бы над этим казусом, но теперь ей хотелось убить подругу. Бывшую. И это хуже всего.
Дверца открылась. Появилась голова Майка.
– Вылезайте и садитесь с другой стороны. Я довезу вас до отеля.
– Нет, – улыбнулась она. Попыталась улыбнуться. Но верхняя губа словно приклеилась к передним зубам. – Благодарю за предложение, но я сделаю это сама. Обязана сделать. – Она движением подбородка дала понять, чтобы он убирался с дороги, и захлопнула дверь. Осмотрелась по сторонам, подняла рычажок поворотника, но вместо этого… по ветровому стеклу зашуршали «дворники».
Лесли остановила двигатель. Опустила стекло и протянула ключи Майку.
– Возьмите, и спасибо вам за все, – прошептала она, до бесконечности благодарная и лелеющая надежду, что ежели она посмотрит со стороны, как надо управлять машиной, то и сама научится. Она вернулась в контору и оговорила право Майка на вождение этого автомобиля – на всякий случай, для полиции. Через несколько минут они оба сидели в салоне, она – на безопасном пассажирском месте.
Майк устроился на водительском сиденье, отодвинув его назад, насколько позволяла конструкция. И все равно сбоку казалось, что он будет крутить баранку коленями. Он без труда завел мотор и парой точных поворотов руля вывел автомобиль на шумную Бейсуотер-роуд. Вел он как профессионал, не испытывая никаких проблем, связанных с движением по непривычной стороне проезжей части.
Она наблюдала за его руками, ухватившими руль. Пальцы его были длинны и сильны – и, конечно, очень умелы. Профиль у него тоже сильный, подумала она. Ей нравилось, что над его лбом нависает сноп прямых волос, а над воротом рубашки волосы вьются. Пальцы Лесли зудели от желания растрепать его кудри. И очки нисколько его не портят. Более того, они придают ему мужественный вид. У нее возникло обескураживающее чувство, что за этим неясным – «не от мира сего» – экстерьером скрывается все замечающий острый ум.
Очень плохо, что они совершенно не пара. Он понравился бы ей еще больше, когда бы подходил ей хоть отчасти. А если бы они встретились на родине, при обычных обстоятельствах?..
И здесь обстоятельства могли бы сложиться нормально, если бы она приложила старание. Но ей уже мерещился финал любых отношений, которые могут завязаться в поездке.
– Держитесь правой полосы, – посоветовал он, повернув руль по часовой стрелке, а не наоборот, чтобы объехать припаркованные у тротуара машины.
Лесли захлопала глазами.
– Что?
– Старайтесь, говорю, держаться правой полосы. Не забывайте, что вы едете по левой половине дороги.
– Не пройдет и минуты, как я устрою аварию, – сказала она, вдруг испытав предощущения, больше похожие на ночные кошмары.
– Лондонские улицы – не то место, чтобы учиться ездить.
– Шутите?
– Отнюдь, я вполне серьезно. Какая у вас машина в Штатах?
– Добрый старый «форд», – отвечала она.
– У меня тоже. Серебристая «Корона-Виктория».
Она засмеялась.
– Надо же! У меня тоже, только серая.
И они хором сказали:
– Ногам просторно!
Вот, найдено первое сходство, отметила она. У них одна и та же модель автомобиля и по одной и той же причине. Забавно, подумала она. А он ей представлялся скорее как владелец мощного «фольксвагена»-универсала.
– Ну вот и добрались.
С этими словами он быстро крутанул руль направо, пересек встречную полосу и въехал на стоянку перед отелем.
Лесли откинула голову на подголовник Благоразумие нашептывало ей, что ее попытка самостоятельно добраться до Корнуолла обречена. Если честно, то и вместе с Гэрри такая попытка была бы обречена, но все-таки с подругой все казалось проще.
– А что, если я довезу вас до Корнуолла?
Она моментально подняла голову, выпрямила спину и уставилась на Майка.
– Вы? Вы повезете меня в Корнуолл?
– Вам из Лондона не выбраться живой, что точно. А на трассе «М» вы не уцелеете тем паче. Так называются в Англии скоростные шоссе. Я вас довезу, а обратно приеду поездом. А вы тем временем приобретете некоторую практику. На сельских дорогах, где-нибудь в Уилтшире и Девоне.
Приглашение звучало убедительно. Лесли не могла поверить, чтобы кто-нибудь вот так, экспромтом, сделал подобное предложение. Как он мог? И что его заставило? Нет никаких разумных причин.
Но приглашение в то же время таило в себе опасность. Очутиться с ним вдвоем в замкнутом тесном пространстве – от этого ее тяга к нему только усилится. Ей и так хватает неприятностей по этой причине.
Нет, невозможно, подумала она. Она почти ничего о нем не знает. И он совсем не знает ее. Каким бы заманчивым ни казалось его предложение, она не может его принять.
– А почему вы решили меня довезти? – спросила она напрямик.
– Потому что не могу допустить, чтобы соотечественница нашла погибель на чужбине. Нам и дома аварий хватает. Кроме того, это нанесет урон нашей репутации завзятых туристов.
– Но ведь у вас, верно, дела…
– Дела могут немного подождать… И не зовите меня Вернон. – Он улыбнулся. – Я тоже видел это кино.
И она тоже, но ей было плевать. Это вновь продемонстрировало, как они несовместимы.
– Поверьте, я очень ценю ваше предложение, но никак не могу его принять. Вы заняты, у вас академический отпуск…
– Лесли, у вас нет выбора. Напрягите ваш здравый смысл. А Кембридж и Джонсон могут несколько дней подождать.
Она боится вести машину, подумала она. Лесли знала, какой совет даст ее здравый смысл, и у нее не было склонности прислушиваться к нему. Но малая толика здравомыслия все-таки вылезла наружу и сказала, что он совершенно прав и что она дура, раз не хочет признать это. Если бы у нее появилась возможность приноровиться на простых дорогах, она отлично чувствовала бы себя за рулем все оставшееся время.
Однако, судя по тому, как она реагировала на этого мужчину, лишние часы, проведенные с ним, приведут к большей близости. Она опять начала склоняться к отрицательному решению, одна половинка здравого смысла одерживала победу над второй.
– Я не могу вас об этом просить…
– А я и не прошу, чтобы вы меня просили. Говорю же, я еду с вами ради вашего же блага. – Он улыбнулся. – Обещаю, ничего плохого не случится. А если я начну вас раздражать, высаживайте меня прямо на месте. Договорились?
– Договорились.
И хоть голос ее звучал неуверенно, внутренне она испытывала облегчение. Значительное облегчение. Они доставят туда машину, а это самое главное.
По крайней мере, именно это она старалась себе внушить.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
– А теперь просто запомните, что надо держаться левой стороны дороги, особенно когда вы делаете поворот.
Майк наклонился над приборным щитком, стараясь не прикасаться плечом к Лесли. Они свернули со скоростной трассы в Уилтшире, и он давал ей первый урок на равнине под Солсбери. Вокруг расстилались луга, в лугах черной ленточкой змеилась одинокая дорога, открытая всем ветрам. Кое-где то дом, то рощица нарушали скудость окрестностей. До самого горизонта простиралось море зеленой травы.
– Зимой тут очень уныло, – заметил Майк, озираясь сквозь ветровое стекло. Правду говоря, зимой он здесь ни разу не бывал…
– Послушайте, – оборвала его Лесли, – если я сижу не с той стороны, я что, должна крутить руль направо, если, положим, хочу повернуть налево? Умоляю вас, скажите что не должна, успокойте меня.
Он вздохнул. Ученица попалась необыкновенно тупая.
– Не должны, – ответил он.
Она виновато посмотрела на него.
– Знаю, что я вам до смерти надоела Не стоило вам со мной ехать.
Он только повернул к ней голову, но ничего не сказал. Она прикасалась пальцами к выключателю дворников и поворотных сигналов, словно пытаясь запечатлеть в памяти их расположение.
Майк улыбнулся. Даже в его снисходительной улыбке проглядывали «уши школьного учителя». Но вот можно и вернуться к уроку. По крайней мере, попытаться.
А это было нелегко, когда ноздри щекочет ее запах. Он остро ощущал рядом со своей рукой ее округлую грудь. Если наклониться еще немного, то…
Она вдруг откинулась на сиденье и плечом прижалась к его плечу. Он выпрямился, почти отпрянул.
– Что-нибудь не так? – встрепенулась она, как будто контакт и ее словно обжег. Он надеялся, что до некоторой степени так оно и было.
– Ничего, – вздохнул он опять. Она такая деловитая, сплошной здравый смысл – когда не целуется. Когда целуется, она – страстная женщина стремящаяся получать. Сидеть рядом с ней так близко, ехать вдвоем – это сущая пытка. Хотелось протянуть руку… поцеловать… дотронуться…
Он тряхнул головой, поняв, что мыслит слишком крутыми категориями. Безопасность Лесли – вот что должно стать приоритетом номер один, получше узнать ее – это во-вторых, а физическое влечение обязано довольствоваться третьим местом.
Однако если все так пойдет и дальше, то физическое влечение станет единственным приоритетом, и тогда они погибнут раньше, чем узнают друг друга лучше. Ему надо взять себя в руки, а иначе им не миновать беды – или занятий любовью на обочине. Впрочем, заниматься любовью пока преждевременно, думал он, а в голове у него мелькали картинки, как он ее держит, обнаженную и проказливую, в своих объятиях. Но ведь надо же чем-то заниматься, черт возьми.
Лесли выехала на дорогу, внимательно следя за боковой перспективой. Машина медленно набирала скорость, пока не достигла сорока километров в час. Минут десять они тащились с такой скоростью На пустынной узкой дороге все у нее получалось прекрасно, но Майк сообразил, что в таком темпе они доедут до Корнуолла дня через два, не раньше.
– Вы делаете успехи, – сказал он вслух.
– Сама вижу, что все не так плохо, – ответила она и добавила: – На проселочной дороге.
Откуда ни возьмись сзади раздался звук клаксона, словно посылая испытание Лесли за ее самоуверенность. Она немедленно крутанула руль вправо, так, как сделал бы американский водитель, чтобы уступить дорогу – и едва не оказалась на пути проезжавшего мимо автомобиля. Майк схватился за руль и вывернул его влево. Они оказались на обочине. Водитель другой машины бросил гневный взгляд. Губы его шевелились, произнося слова, которые не надо слышать, чтобы понять их смысл.
Ведь он мечтал оказаться с ней на обочине, подумал Майк с раскаянием. Надо быть осторожным, загадывая будущее.
– Пошел в задницу! – крикнула Лесли вслед обидчику, умчавшемуся вперед. – Не видишь, я учусь?
Майк захохотал. Она может быть весьма неожиданной, несмотря на кажущуюся предсказуемость.
Лесли лукаво улыбнулась и тряхнула плечами.
– Знаю, знаю! Опять забыла, что наша сторона – левая. Но он тоже хорош! Как будто хотел вытурить меня с дороги.
– Ну что, попробуем еще раз? – предложил Майк, оставив без комментариев ее последнее замечание. Только параноику могло взбрести в голову, что инцидент был преднамеренный.
– Если не попробуем, – сказала она, – то так и не доберемся до Корнуолла, а вы никогда не вернетесь в Лондон.
Он раздумывал, как бы сообщить ей, что он не собирается возвращаться в Лондон, да чтобы она при этом не приняла его ни за сумасшедшего, ни за донжуана, ни за кого-нибудь еще похуже. Рискованный шаг. Быть может, невыполнимый.
Придя к этой мысли, он словно разрушил пути к отступлению. В Лондон он не вернется, пока не узнает Лесли как следует. Много великих событий не случилось бы, если бы человек время от времени не поддавался безумным импульсам.
Дальше они следовали без приключений. Лесли постепенно обретала уверенность. Им встретилось несколько машин, но она не паниковала. Места становились все более дикими, пустынными и красивыми под ярким летним солнцем, а женщина, что сидела рядом с ним – более сексуальной.
Майк был так тронут, что даже процитировал Роберта Браунинга[3]3
Роберт Браунинг (1812–1889) – английский поэт-романтик, автор лирических монологов-исповедей.
[Закрыть]: «Наслаждаясь бесхитростной красотой и ничем больше, ты наслаждаешься лучшим, что придумано Богом».
Лесли с визгом затормозила машину на пригорке и воскликнула:
– Посмотрите! Посмотрите туда!
Майк увидел вдали знаменитый круг высоких камней.
– Да, это Стонхендж[4]4
Стонхендж – сооружение эпохи неолита близ г. Солсбери. Состоит их врытых в землю камней высотой до 8,5 метров.
[Закрыть]. – Он оглянулся на Лесли и восхитился выражением благоговения и удивления у нее на лице. Ему неодолимо захотелось ее поцеловать и удивить тем самым еще сильнее, но вмешалась реальность. – А теперь, насладившись, тронемся в путь, не то нам наподдадут сзади.
– О! – очнулась она, завела мотор и надавила на газ. Автомобиль рванул с места. Несколько секунд Лесли сражалась с рулем, но потом вывела машину на нужную сторону дороги.
– Вот бы посмотреть поближе, – с тоской проговорила она.
– Можно совершить небольшую экскурсию, – сказал Майк. Ничего сейчас не хотелось ему больше, нежели бродить с ней вдвоем рука в руке по древним камням, ощущая неуловимую силу, исходящую из развалин. Он знал, что это примитивно, почти чувственно, и он хотел, чтобы она испытала это вместе с ним.
– Нет, – ответила она, покачав головой. – Мы должны ехать в Корнуолл. Гэрри будет ждать.
Ждать, ждать и ждать, – подумал Майк, когда они осторожно поехали по шоссе. Стонхендж означал, что они только на полпути к корнуоллскому городу Фалмут, куда надлежало прибыть Лесли.
Машины вблизи исторического места встречались чаще. Майк указал на курганы вокруг Стонхенджа. Могильные холмы великих кельтских вождей превратились теперь в травянистые бугорки на теле земли.
Любопытно, подумал он, гадая, что они были за люди и как они жили.
– Взгляните сюда…
– Я не могу сейчас никуда смотреть! – воскликнула Лесли, ибо ее вдруг подрезал автомобиль. Костяшки пальцев, вцепившихся в руль, побелели от напряжения.
Майк разочарованно покачал головой. Они словно блуждают на разных уровнях сознания и никак не встретятся, подумал он. И не в том дело, что ее работа так сильно отличается от его занятий, и не потому, что они не узнали пока друг друга как следует. Они были противоположны в чем-то главном. Что делало ее несносной… и пленительной.
Он наблюдал за ее длинными ногами, спокойно упиравшимися в педали тормоза и газа. Неторопливое движение ступни вызывало у Майка головокружение. Он хотел почувствовать, как ее ноги приникают к его ногам. То, что не сочеталось во время разговора, переставало играть роль, когда он переключался на физическое влечение.
Они ехали на юг по равнине. Майк знал, что это несколько более длинный путь, но зато с обилием узких шоссе, которые позволяли Лесли без хлопот управлять автомобилем.
Он наслаждался ролью лоцмана, особенно когда имел возможность направить автомобиль мимо каких-нибудь памятников старины. Лесли чувствовала себя гораздо увереннее и позволяла бросать на них быстрый взгляд. Он любил открывать новое, видеть незнакомое, делиться тем, что знал.
– Вот это Серн-Джайнт, – объяснил он, когда дорога огибала исполинскую фигуру, вросшую в склон. Контур великана был выложен из белого известняка, выступавшего из-под дерна.
Лесли, кажется, испугалась. Во всяком случае, машину чуть повело в сторону, когда она засмотрелась на холм.
– Видите его жезл? – продолжал Майк. – Это – кельтский бог охоты. А его могучие гениталии указывают, что он также бог плодородия.
Лесли издала забавный сдавленный звук Майк пропустил его мимо ушей и продолжал лекцию.
– У подножия фигуры расположилось аббатство. Удивительно, что монахи не стерли этот памятник с лица земли как порнографию. Он довольно-таки вульгарен. Я понимаю селян, которые приходили чистить известняк примерно каждые десять лет, чтобы контур был отчетлив. Два тысячелетия назад кельты были практичным народом. В одном большом идоле они соединили идею сдерживания рождаемости и идею плодовитости. Как менеджер по вопросам рабочего времени вы должны это оценить…
– Несомненно, – отрезала Лесли, увеличив скорость, чтобы побыстрей отъехать от этого изваяния.
– К чему такая спешка? – спросил Майк, оглянувшись назад. – Мы можем остановиться на пару минут, поглядеть.
– Нет, нет, мы должны двигаться вперед…
Он повернулся к ней вполоборота, дивясь ее решительности.
– Лесли, вы проехали мимо почти всех исторических мест от Лондона до этих краев. Я заметил, что в Стонхендже вам на самом деле хотелось остановиться. Так давайте теперь наверстаем. Это аппетитный кусок древней истории. Потом, нам все равно необходимо размяться. Что может изменить в наших планах лишняя пара минут?
– Вы удивились бы, если бы я вам рассказала, что могут решить всего лишь несколько минут. Кроме того, здесь я останавливаться не буду.
– Струсили? – спросил он, когда до него дошло, что, она, быть может, на самом деле смущена. Только не Лесли, возразил он себе. Даже если и так, он не даст ей улизнуть. Это история, а не секс, но коль она начала мыслить такими категориями, то его задача – углубить подобные настроения.
– Нет, я не струсила, – ответила она раздраженно. К его удовлетворению, она сбавила скорость и направила машину к обочине, а затем остановилась.
Майк улыбался, выбираясь на Божий свет.
Лесли выходила из машины не так охотно. Майк обошел автомобиль вокруг и предложил ей руку со словами:
– Он не кусается.
Она сделала мину.
– Вы в этом уверены?
Через бровку холма переходил пастух я перед ним небольшое стадо овец. Они шли как раз по грудной клетке великана. Ничто не служило лучшей иллюстрацией слов «буколическая безыскусственность», нежели вот такая зримая, будничная картина.
Майк улыбался, махая рукой пастуху.
– Вот видите? – сказал он. – Исполин безвреден, поверьте мне. На этот счет вам здесь некого опасаться, кроме меня.
Она что-то неразборчиво пробормотала под нос. Оно и к лучшему, что неразборчиво, подумал он. Надо вести себя осторожнее и не флиртовать так открыто, ведь она доверилась ему – по сути, незнакомцу. И все же он не мот сопротивляться искусу. Вот если бы она хоть иногда ненадолго забывала о логическом мышлении и переставала зажиматься… Как было бы приятно.
Они взбирались на холм, к огромной фигуре, и он тем временем поймал себя на том, что внимание его приковано к ее телу, находившемуся в считанных сантиметрах от него. Кожа ее, там, где он дотрагивался до ее руки – повыше локтя – была теплая и гладкая, словно оживший мрамор. Было так легко взять и повернуть ее к себе и вновь поцеловать. Но он отбросил эту мысль, напомнив себе о том, что ему необходимо являть пример самообладания.
Он попытался завязать разговор, чтобы отвлечься от мыслей о сексе.
– Это изображение кажется упрощенным, не правда ли? Но посмотрите, как четко проступают ребра! Обратите внимание на мускулистые выпуклости бедер. Впечатляющая деталь.
– Что-то я не заметила.
– Тогда позвольте вам помочь. Взгляните на этот зад. Какая мощь.
Лесли разразилась хохотом.
Майк улыбнулся. Ему нравился ее смех. Меньше всего он ждал от нее викторианской стыдливости. Зная, как она целуется. И это лишь увеличивало тайну этой очаровательной, противоречивой женщины.
Они стояли у самого края изваяния. Лесли наклонилась и дотронулась до белого камня, выступавшего из земли.
– Похоже на мел, правда?
– Говорят, что, если до него дотронуться, можно излечиться от бесплодия.
Она немедленно выпрямилась во весь рост и торопливо вытерла руки.
– Благодарю покорно, я не замужем.
– Но разве вам не хочется иметь детей? – спросил он.
– Хочется, однако я не помешана на мысли стать матерью-одиночкой. Это не для меня. Быть может, мои биологические часы свое отписали, но будильник еще не прозвенел.
– Мне тоже не улыбается перспектива стать отцом-одиночкой, – признался он.
– А в этом что-то есть – когда делишь родительскую участь с кем-то еще – не правда ли? – спросила она с улыбкой. – Мы с братом частенько дрались и доводили предков до бешенства, я это хорошо помню.
– А в моей семье эту роль выполняли два моих старших брата. Они дрались по любому поводу, – усмехнулся Майк. – Я по сравнению с ними был просто ангел.
Лесли презрительно фыркнула и сказала:
– Ладно, будет с нас любвеобильных великанов и воинственных братьев. Поехали.
– Он мог быть жиголо, – проговорил Майк, будучи не в силах отказать себе в последней подначке, когда они спускались с холма.
Она смерила его взглядом с головы до ног.
– Откуда вам знать, кто такие жиголо?
– Разумеется, я знаю, – сказал он, давясь смехом. – Ребята с великолепными телами, заставляющими устыдиться нас, грешных. Женщины от них просто балдеют. Я видел фотографии. Темпльский университет едва ли можно назвать необитаемым островом. А вы хоть раз обалдевали? От какого-нибудь жиголо, я хочу сказать.
– Я взываю к пятой статье[5]5
Имеется в виду пятая статья Билля о Правах, в которой говорится: «Никто не должен принуждаться свидетельствовать против самого себя».
[Закрыть], – важно изрекла она.
Он застонал от смеха.
– Ну хорошо, скажу. Гэрри раза два водила меня на мужское танц-шоу. – Она пожала плечами. – Ничего особенного. Кроме того, для вас, мужчин, уж сколько лет существует ваш «Плейбой».
– Я взываю к пятой статье, – промолвил он, подражая ее недавнему чопорному тону.
Она хихикнула. В том не было сомнения – она хихикнула. В то же время у него сложилось впечатление, что она становится дурашливой не часто. Это противоречило бы логическому мышлению. Чтобы заставить ее хихикнуть, ему пришлось потрудиться.
Но благодаря Серн-Джайнту мысли ее получили нужное направление. Было чудесно сознавать, что даже в двадцатом веке волшебство продолжается.
– Получилось! – воскликнула Лесли с облегчением, вырулив автомобиль к подъезду отеля «Пэлисейдз» и припарковавшись перед ступеньками. Светильники с обеих сторон массивной двустворчатой двери приветливо подмигивали.
– Очень хорошо, – похвалил ее Майк. – Хотя мне пришлось самому сесть за руль на мосту через Теймар…
– А я и не собиралась ехать по этому мосту! – заявила она. То был кошмарный мост. Но она знала, что Майк ее подначивает, поскольку он первый предложил, что по мосту машину будет вести сам. Очень благоразумно с его стороны. Надо отдать должное, он был благоразумен на протяжении почти всей поездки.
Такого рода мысли опасны, твердила она себе, ибо начинала узнавать его все лучше, и он все больше нравился ей. А часами сидеть рядом с ним в автомобиле оказалось той пыткой, которой она страшилась.
Господи! Он заполонил пространство. Его нельзя было не замечать хотя бы из-за его роста. Сейчас он сидел к ней вполоборота и улыбался, отчего ее сердце кувыркалось и возникало желание протянуть руку и провести пальцами по его волосам. Только для того, чтобы ощутить, как шелковистые пряди щекочут ладонь. Ей хотелось прикоснуться к ею щеке, пробежаться кончиками пальцев по подбородку, привлечь его к себе для второго поцелуя. Такого, который затмил бы первый.
Ты играешь с огнем, подумала она. Сейчас ей нужно пространство, много пространства.
Она вышла из машины и потянулась. Каждая косточка, каждый мускул ныл в ее теле, но она смогла ощутить, как потихоньку рассеиваются тревожные предчувствия.
Майк тоже вышел из машины. Лучше сказать, вылез, согнувшись в три погибели. Встал, облокотился на капот и с криками боли выпрямил спину.
– Сожалею, – сказала она, вполне ему сочувствуя. – Нам надо было почаще останавливаться в дороге.
– Да нет, все в порядке, – возразил он, запрокинув голову. – Для меня это путешествие было не труднее поездки в супермаркет.
– Лгун.
– И то правда. В постель бы сейчас. Растянуться.
Она улыбнулась и тут же нахмурилась.
– Вам надо успеть на обратный поезд…
– Лесли, в такой час поезда не ходят, – прервал он ее тоном, способным размягчить камень. – Мне нужна комната с койкой и никаких возражений с вашей стороны.
– Я человек благоразумный и здравомыслящий, – сказала она. – С чего бы мне возражать?
– Понятия не имею, однако чувствую, что вы не прочь.
Ладно, подумала она, признаться, я действительно предполагала, что он будет ждать следующего поезда на вокзале. Однако это порочный ход мыслей. Логика подсказывает, что поездов не будет до утра. Но остаться с ним на ночь – ну уж нет. Тогда ей вовсе не придать верную линию своим смятенным мыслям.
– Спасибо, Майк, за помощь. Не знаю, что бы я без вас делала.
– Аварию, – улыбнулся он. – Рад был оказаться вам полезным.
– Вы всегда помогаете первым встречным?
А ведь и правда – он не похож на прочих смертных. С него все что угодно станется.
– Нет, только высоким, гибким брюнеткам, – ответил он.
Она стерпела. Помогло.
Он засмеялся.
– Расслабьтесь. Хоть вы и соблазнительны, в данный момент я не справлюсь даже с плюшевым мишкой.
– Мне, видимо, надо вызвать портье.
Нельзя потворствовать шуткам с эротическим подтекстом. Иначе быть беде.
Они достали сумки – ее и Гэрри – из багажника и поднялись по ступенькам. Дверь оказалась заперта. Майк изучил косяк и нашел кнопку звонка. Лесли вздохнула с облегчением. Всегда-то он знает, что надо делать. А она в первый момент испугалась, что придется провести ночь за дверьми гостиницы. В следующий раз она выберет отели системы «Хилтон».
Зажегся свет, и женщина лет за пятьдесят в халате дикой расцветки впустила их.
– Поздновато, мои любезные! – заорала она, приглашая следовать за ней по вестибюлю. Лесли узнала ее по голосу. То была миссис Драго, хозяйка гостиницы. Накануне она говорила с ней по телефону.
– Простите, – начала Лесли, но миссис Драго оборвала ее.
– Чепуха! Не за что извиняться. Давайте я вас зарегистрирую. О, так вы и есть та американка, что звонила мне вчера из Лондона, верно?
– Да.
Драго хмыкнула.
– Сейчас даже позже, чем вы думаете.
– А Гэрри О'Хэнлон уже здесь? – спросила Лесли, заполняя карточку постояльца.
– А это разве не Гэрри? – изумилась миссис Драго, показывая пальцем на Майка, заносившего сумки.
– О, нет, нет! – торопливо проговорила Лесли. Ну вот, их, наверно, все принимают за любовников. И ей было неприятно объяснять, что это ошибка. Стыдно. И тем не менее примитивное ощущение пронзило ее при этой мысли, и она спросила себя, а не потому ли ей неприятно, что это неправда? Тот древний исполин даже спустя все эти века продолжает посылать свои флюиды. – Это Майк Смит. Он помог мне перегнать сюда автомобиль из конторы проката. – И она спросила с тоской: – Так, значит, Гэрри еще нет?
– Нет. У меня сейчас нет ни одного американца. Ведь он американец, этот Гэрри?
– Гэрри – это она.
– Все равно, и американки ни одной нет. Сожалею, милая, – сочувственно сказала миссис Драго.
Лесли стиснула зубы до хруста. Будь она проклята! Проклята! Проклята! Ведь пора уже ей приехать, этой Гэрри!
– Мне нужен отдельный номер, – сказал Майк, выпрямившись во весь свой немалый рост. Немного смахивало на белого медведя, вставшего на задние лапы. Сначала он кажется добряком, потом симпатягой, а потом – лютым зверем.
Миссис Драго захлопала глазами.
– А росточек-то у нас подходящий!
– Майк собирался возвратиться в Лондон ночным поездом, но мы опоздали. У вас найдется для него комната?
– Сейчас посмотрю.
Миссис Драго начала перебирать карточки Лести в страхе ожидала, чем это закончится, не окажется ли все, как в глупой комедии тридцатых годов: одна комната на двоих. Тогда ей придется спать в машине, ибо страшное предчувствие терзало ее: оказавшись с ним в одном номере, она обратится в Зельду, ужасную пожирательницу мужчин из давнего телевизионного шоу «Доби Гиллис».
– Есть одна каморка, – наконец объяви та почтенная миссис.
Лесли испустила вздох облегчения.
– Каморка? – переспросил Майк. В голосе его слышалась паника.
Лесли захихикала. Временами он и впрямь умеет быть забавным.
– Койка и умывальник там есть. Ничего другого сейчас, боюсь, я не смогу вам предложить.
– Он согласен, – заявила Лесли.
– Разве я согласен? – изумленно промолвил Майк, по-совиному хлопая глазами за стеклами очков.
Лесли подарила ему сладкую улыбку.
– Выбирайте: или каморка, или ночь в машине.
– Выбираю каморку, – покорно согласился Майк.
Миссис Драго показала им комнаты, по пути что-то бормоча о чудесном бассейне, каким располагает этот отель. Очевидно, то была его главная приманка. Они дали ей понять, чтобы она побыстрей оставила их в покое. Когда Лесли наконец затворила дверь, она тут же приложилась спиной к ее полированной деревянной поверхности.
Это несправедливо, подумала она. Гэрри сейчас великолепно проводит время – кто знает? – быть может, с будущем мистером О'Хэнлоном, а ей прикажете коротать отпуск в одиночку? Конечно, это звучало несколько эгоистично, но она так и не решила, кого считать виновной стороной. А ей бы радоваться, что в целости добралась до Корнуолла.
– Гэрри еще объявится, – вслух проговорила она, начав распаковываться.
Не прошло и десяти минут, как кто-то постучал в дверь.
– Кто там? – спросила она.
– Это я, Майк.
На мгновение она задумалась, надо ли вообще открывать. В прошлый раз, когда они оказались вдвоем в гостиничном номере, в ней рассыпался сноп искр. А в предчувствии любви, которое усилилось в ней за те часы, что они ехали в машине. Лесли была готова обратить эти искры в полыхающий костер. И хватит уже этих искр, но как же оставить его там, за дверью? Будь благоразумна и помни, что ты поехала в отпуск не беситься, не флиртовать и тем более не выполнять идиотские предсказания Гэрри, – твердо сказала она себе.
И открыла дверь.
– Привет, – сказал Майк и с тоской на лице уставился поверх ее головы на две парные кровати, большой комод и гардероб. – А у меня только плечики на крючках и рукомойник, а душ – в конце коридора. Кровать же короче по меньшей мере сантиметров на тридцать.
– Для вас любая кровать будет на тридцать сантиметров короче, – возразила она.
Он взглянул на нее сверху вниз.
