Текст книги "Неотразимый незнакомец"
Автор книги: Линда Каджио
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
– Видишь? Пожилые дамы с голубой шевелюрой.
С триумфальной усмешкой Лесли окинула взглядом вестибюль отеля «Эбботс Мэд» Пятеро присутствовавших там помимо них человек выглядели сосредоточенными и невинными. Она сама сидела за рулем автомобиля, проделав путь от Фалмута до Шрусбери по шоссе «М», основной магистрали, не уступавшей по количеству машин любой шоссейной дороге, соединяющей соседние штаты Америки. Это только подогревало ее теперешнее самодовольство.
– Одна-единственная леди с голубой шевелюрой, – фыркнув, произнес Майк. – Но, должен сказать, она действительно выглядит божьим одуванчиком Впрочем, как и все остальные.
– Хотелось бы, чтобы эта гостиница производила более старинное впечатление, чем отель в георгианском стиле, – сказала Лесли. – Но мне он все же нравится, честное слово.
Фасад отеля, отстроенного лишь каких-то двести лет назад, был просторным и светлым, с огромными окнами и прекрасными мраморными колоннами. Когда они с Гэрри заказывали себе здесь номера, название «Эбботс Мэд» представлялось им сошедшим со страниц романов сэра Вальтера Скотта, – именно в таком отеле они и хотели пожить в конце своей поездки.
– Надеюсь, мы сможем поменять твой номер с двумя узкими кроватями на номер с одной двуспальной? – сказал Майк.
– С таким же успехом мы можем сдвинуть кровати, – подсказала ему Лесли. Она собиралась насладиться этими последними перед отъездом днями сполна, позабыв о каком бы то ни было благоразумии.
Он поцеловал ее в висок.
– Ты удивительно чуткая девушка. Но об одной вещи ты позабыла.
Он показал взглядом на пресловутую голубую сумку, которая была у нее в руке. Лесли только улыбнулась и нарочно выставила сумку на всеобщее обозрение. Майк одернул ее.
– Расслабься, – сказал он. – Здесь никого нет, кроме старых дам.
Они зарегистрировались, поменяв свой номер на более вместительные апартаменты. Когда они поднялись по лестнице, Майк закрыл за ними дверь их комнаты. На этот раз он улыбался.
– Ну, это еще хоть куда ни шло, – сказал он, приближаясь к ней с заговорщицкой усмешкой.
Она вздернула брови.
– Ты похож на жирафа, который слишком долго бороздил моря.
Он притянул ее к себе.
– Большое спасибо. Это был мой самый сексуальный взгляд.
Еще недавно она могла бы поклясться, что первым делом по приезде в Шрусбери отправится на прогулку по городу, чтобы пройтись по следам своего любимого героя детективных романов. Теперь же Лесли улыбнулась, бросилась на Майка и схватила его за плечи, получая удовольствие оттого, что ощущает силу его бицепсов, и теперь уже точно зная, кто завладел ее сердцем.
Позже, много позже, когда они спускались по лестнице к обеду, держась за руки, ее посетила мысль, что прежняя Лесли, благоразумная Лесли, навсегда канула в Лету. И ей вовсе не хотелось ее возвращения. Она часто смеялась сама с собой, удивляясь тому, что предчувствие Гэрри по поводу этой поездки точно попало в цель. Майк был достаточно импульсивным, чтобы влюбиться с первого взгляда – а возможно, и полюбить с первого взгляда, – но сейчас важно было догнать упущенное. «Вполне возможная любовь» бередила ее душу, но она не могла винить его за неуверенность в выражении чувств. Да и в чем вообще можно быть однозначно уверенной, когда дело касается этого человека?
Лесли ругала себя, понимая теперь, что им обоим надо было принять вещи такими, какие они есть, одновременно. В данный момент она была рядом с мужчиной, который полностью занимал ее душу и тело, и, кроме того, она еще и выслеживала преступников. Чего еще может желать девчонка? Сегодня она скажет ему о том, как хочет о нем заботиться и как она, возможно, по-настоящему уже начинает его любить. Когда они вернутся домой и былая увлеченность пройдет, когда они вновь заживут повседневной реальной жизнью, вот тогда только можно будет говорить об этом с полной уверенностью. Но сегодня, этот сегодняшний день она постарается сделать таким особенным, каким только сможет.
– О, – сказал Майк, когда они остановились у маленькой дверцы в середине коридора. – Лифт. Тогда, в Лондоне, в том лифте я думал о своих насущных проблемах, и вдруг вошла ты. – Он поцеловал ее.
Лесли улыбнулась.
– Думаю, что я просто влюблена во все лифты мира.
Он нажал кнопку «вниз». Из шахты послышались привычные звуки, и вскоре двери открылись, как бы оповестив их о том, что внутри уже находится несколько человек.
– Пожалуй, не в этот, – сказала Лесли, быстро осматривая каждого человека, чтобы решить, может ли он быть их подопечным «сумочником».
– Хорошо, хорошо. – Майк замахал на людей. – Мы спустимся по лестнице.
Лестница оказалась отнюдь не такой шикарной, как лондонская, но была достаточно широкой для двух человек, идущих по ее начищенным деревянным ступеням.
– Когда ты собираешься вернуться домой из своего академического отпуска? – спросила Лесли, затрагивая предмет, столь ее волновавший.
Майк отпустил ее руку и обнял ее. Пальцы его проскользнули по Лесли от плеча до талии.
– Месяца через три.
Ее бросило в дрожь.
– Три месяца!
Он кивнул и притянул ее ближе.
– Я действительно буду чувствовать себя как жираф, вернувшийся из морского круиза. Обещан, что будешь меня ждать.
– Ты не Хаусман, – прошептала она его рубашке, изо всех сил стараясь сдержать слезы. – Три месяца!
– Мои чувства не умрут здесь, – сказал он. – Верь мне, Лесли.
– Я все еще стараюсь казаться «импульсивной». – Она подняла голову и посмотрела на него. – Я долговязая, пресная и благоразумная. Полный набор качеств, которыми мужчина вполне может не захотеть обладать.
– Ты великолепная, замечательная и ты мне нужна.
Он поцеловал ее, и его губы постарались уверить Лесли в надежности его слов.
– Так чудесно наблюдать любовь молодых, – защебетал чей-то голос откуда-то сверху.
Лесли и Майк оглянулись, чтобы заметить всего лишь какую-то престарелую даму с голубыми волосами, на которую они обратили внимание еще в вестибюле. Она стояла на лестнице и смотрела на них сверху вниз с истинным наслаждением и без всякого намека на возмущение проявлениями их обоюдной страсти.
– Простите. Мы загородили вам дорогу, – сказала Лесли. Они с Майком снова начали спускаться вниз.
– Ерунда. Мне было так неудобно вас прерывать. Меня зовут миссис Уилкинс. Мэри Уилкинс.
– Майк Смит и Лесли Клослоски, – сказал Майк, немного повернув голову.
– О, да вы такой высокий, не правда ли? Вы оба высокие. Американцы всегда кажутся мне более величественными, где бы я их ни встречала.
Лесли усмехнулась. Они дошли до конца лестницы и пожали друг другу руки. Миссис Уилкинс была невысокого роста, слегка полноватой. Ее голубые волосы с еле заметным металлическим оттенком были уложены в неровно подстриженные локоны, которые совершенно не соответствовали ее округлому и морщинистому лицу, потому что были чересчур уж короткими. На ней было зеленое платье с вышитыми цветами. Это платье из какого-то похожего на шелк материала казалось уж очень хрупким в сравнении с ее массивной фигурой и плотно сидело на ее талии. Оправа ее очков относилась годам к пятидесятым – от прямой и тонкой металлической линии над переносицей отходили к вискам столь же прямые дужки, концы которых терялись в ее волосах. В отличие от строгой оправы, улыбка ее была неподдельно восторженной и заражала своей обаятельностью.
– Вы приехали, чтобы участвовать в турне, миссис Уилкинс? – спросила Лесли.
– Да, я здесь ради турне. Мне всегда нравилась хорошая игра в детектив, – сказала миссис Уилкинс.
Лесли из вежливости покашляла:
– Я полагаю, что турне это можно назвать своеобразным повторением похождений брата Аларика. Мы ведь не будем разыгрывать детектив?
Если под словом «мы» понимать всех прочих.
– Конечно же, – засмеялась миссис Уилкинс. – Иногда я бываю такой бестолковой. Ну, не буду задерживать вас, молодые люди, – подмигнула она им. – Уверена, что вы направляетесь в какой-нибудь шикарный ресторан пообедать, а может быть, хотите прогуляться по аллее влюбленных.
Лесли рассмеялась.
– Честно говоря, мы собирались всего лишь купить карту города.
– О, моя дорогая, – деланно огорченно произнесли она. – Молодой человек, вам следует настроить вашу леди на более романтический лад. Я настаиваю.
Майк улыбнулся ей.
– Слушаю, мэм.
– Отлично. Договорились. Я благословляю вас на это.
Она попрощалась с ними и направилась в дальний конец вестибюля, чтобы пройти оттуда в столовую.
Когда она отошла на расстояние, с которого не могла бы услышать их, Майк сказал:
– А она оказалась довольно симпатичной. Впрочем, я бы сказал, скорее любезной.
Лесли усмехнулась.
– Я отдаю ей должное. Ее стиль замечателен. Однако не думаю, что нам следует сразу же исключить ее из списка подозрительных личностей.
– Согласен. Но в любом случае наш лондонский грабитель был определенно выше ростом, не столь упитанным и, главное, – он был мужчина.
– После знакомства с миссис Драго мне нелегко представить, что эта госпожа не любит сплетничать.
Они купили карту, получив в придачу несколько брошюр, и вышли из отеля. Небо было бархатно-серым и удивительно красивым в этот поздний вечерний час. Дни в Англии летом длиннее, чем в Пенсильвании. Майк провел Лесли по Английскому мосту и Форгейтскому аббатству. С моста река Северн казалась широкой темной лентой, поблескивавшей точечными серебристыми отсветами в своем медленном, плавном течении. Темный силуэт самого аббатства, столь гармонично вписывавшийся в антураж детективных романов, возвышался над ними и поглощал их своими тенями.
Лесли довольно вздохнула.
– Куда мы идем? – спросила она. – Не думай, что у меня свои планы, – просто мне интересно.
– Я следую совету миссис Уилкинс, – сказал Майк, – и совершаю с тобой романтическую прогулку под луной.
Желудок ее требовательно заурчал.
– Боюсь, я предпочту шикарный ресторан.
– Застольная шалунья, – хмыкнул Майк, однако повернул к ближайшему ресторанчику.
Позже, когда они возвращались в отель, Лесли сказала:
– По-моему, я осмотрела каждого человека в ресторане раз десять, пытаясь вычислить, не является ли он тем, кто нам нужен.
– Угу, – закивал Майк, оглядывая вестибюль пристальным взглядом.
Она ткнула его локтем в бок:
– Никудышный ты сыщик. Так же, как и я.
– Наверно. Пожалуй, я не отказался бы побыть в таком положении, если бы мне предложили это до поездки сюда, в Англию. – Он провел рукой по ее волосам. – Пойдем спать.
Она улыбнулась.
– Лучшего и придумать нельзя. Мне бы только хотелось, чтобы нашу комнату никто не обыскал, пока нас не было.
– Прикуси язык, – сказал он, а затем усмехнулся. – Хотя лучше укуси за язык меня.
– Побежали наперегонки по лестнице?
Они заливались смехом, отбросив прочь всякие мысли об очередном вторжении. Майк открыл дверь в номер, и… Лесли почувствовала, что сердце ее готово выпрыгнуть наружу.
– Лесли! – завизжала Гэрри О’Хэнлон, вскакивая со стула и бросаясь в ее онемевшие объятия. Гэрри обильно прослезилась.
– Как ты сюда вошла? – спросила Лесли, машинально обнимая свою подругу.
– Меня впустил управляющий. Ах, да какая, собственно, разница? – Гэрри обняла ее крепче. – Талли больше меня не хочет.
– Я, пожалуй, проверю комнату, – сказал Майк, состроив гримасу Лесли поверх головы Гэрри. – Если они впустили ее, то могли впустить кого угодно.
Смахнув слезу, Гэрри обернулась на него.
– А это кто?
– Майк Смит, – произнесла Лесли, стараясь быть предельно немногословной. Она и слышать не хотела ни о каких предчувствиях.
Гэрри покосилась на двуспальную кровать, затем на Майка, открывавшего шкаф, в котором они оставили голубую сумку, а после на Лесли.
– Ты все-таки нашла его. Ведь я говорила. – Гэрри вновь разрыдалась. – Почему со мной это всегда происходит? Я так хорошо вела себя с Талли. Почему ему меня недостаточно?
Лесли удержалась от замечания, что мужчине, который подцепляет женщин на авиарейсах, никогда никого не будет достаточно, потому что женщины ему нужны, только чтобы заполнить постель.
– Гэрри, у тебя были какие-нибудь проблемы? К тебе никто не пытался проникнуть в номер? Или, может быть, тебе попадались люди, которые пытались отнять у тебя сумку или что-нибудь вроде этого?
Эта фраза отвлекла Гэрри от рыданий. Она подняла голову. Ее лицо было красным от слез, они текли по щекам и подбородку.
– Нет, а что?
– Сумка на месте, – сказал Майк.
– О, ты вернула мою сумку…
– Нет, это другая сумка, – сказал Майк.
– Другая?
– Другая! – удивленно передразнила ее Лесли, а затем до нее дошло, что Гэрри ни о чем не известно. И она объяснила ей все насчет подмены и «Адамса».
Глаза Гэрри округлились.
– Но как удалось кому-то подменить мою сумку так, что я этого не заметила?
Лесли подмывало спросить Гэрри, как она могла уехать с мужчиной в неизвестном направлении в чужой стране, однако удержалась от этого. Было очевидно, что Гэрри испытывает боль. У Гэрри действительно проблемы, подумала Лесли. Иногда она любит уж слишком свободно.
– Кто знает, – сказала Лесли, – но это произошло.
Нижняя губа Гэрри задрожала.
– Я снова сделала глупость, Лесли. Я вела себя ужасно по отношению к тебе. Я уже не могу себе представить, что происходит со мной. Почему я так отчаянна в отношениях с мужчинами? Ты имеешь полное право послать меня к черту. Но я благодарна тебе та то, что ты этого не делаешь. – Она посмотрела на Майка. – Я, к сожалению, не поняла, что ты здесь не одна. Я показала клерку письмо, подтверждающее бронь номера, и подумала, что это, должно быть, какая-то ошибка, когда он сказал мне, что у тебя уже есть сосед по комнате. Он решил, что произошла какая-то путаница, так же, как и я. Я хочу сказать, что вполне могла бы заранее знать о Майке, разве нет? А потом, когда я увидела его вещи… Ну, я просто не знала, что делать, поэтому я подумала, что имеет смысл подождать тебя.
– Все нормально, – произнесла Лесли счастливым голосом и потрепала Гэрри по спине.
Гэрри всхлипнула снова.
– Я думаю, теперь мне нужно оформить себе новый номер.
Лесли уже открыла рот, чтобы выразить свое согласие, как заговорил Майк.
– Нет, Гэрри. – В голосе Майка чувствовалась покорность. – Вы останетесь с Лесли. У вас обеих бронь на этот номер. Я могу снять себе другой.
Повернувшись к нему лицом, Лесли не могла вымолвить и слово, чтобы возразить этой нелепой мысли. Наверно, он шутит.
– О нет, я не могу, – быстро ответила Гэрри. – Это будет совершенно несправедливо по отношению к вам.
– Гэрри, об этом не может быть и речи, – сказал он. Майк открыл дверь и вышел, прежде чем кто-либо смог что-нибудь на это ответить.
– Прости! – воскликнула Гэрри, как только за ним захлопнулась дверь.
– Извини, – сказала Лесли, покидая свою подругу и спешно направляясь к двери. Она сбежала вниз по лестнице, но так и не наткнулась на него, потому что он, вероятно, спустился на лифте. Майк уже стоял у стойки, за которой портье перелистывал книгу регистраций, когда она, переводя дыхание, подбежала к нему.
– Ты не можешь! – вот все, что она сумела выговорить.
– Лесли, любимая, – произнес Майк с печальной улыбкой. – Мы оба будем чувствовать себя не лучшим образом, если прямо сейчас вышвырнем Гэрри из нашего номера. Возможно, я буду жалеть о том, что сейчас делаю, но думаю, что жалел бы гораздо больше, если бы сказал ей «Отправляйтесь в другую комнату», хотя в любом случае я не могу этого сделать.
– Но я могу! – отрезала Лесли, наконец-то сделав нормальный глубокий вдох Она не могла вынести того, что ей придется быть отдельно от Майка. – Гэрри – моя подруга, но…
– Извините, – произнес портье, прерывая ее. Это был молодой человек, который в данный момент выглядел очень встревоженно. – Похоже, мест в гостинице нет.
Оба они уставились на него округлившимися глазами.
– Не может быть, – сказал Майк.
– Тебе нужна комната! – успела добавить Лесли.
Портье покачал головой.
– Увы, но нет ни одной свободной. Кстати говоря, подобное в этом отеле на моем веку было только один раз. Для нас это хорошо, но, видимо, не слишком хорошо для вас. Я могу распорядиться, чтобы в вашу комнату принесли раскладушку. Это будет стоить десять фунтов в день сверх платы за номер.
– Раскладушка! – содрогнулся Майк.
Лесли в отчаянии простонала. Мысль о том, что он будет спать в одной с нею комнате на раскладушке, была такой же пыткой, как если бы Майк жил в соседнем номере.
– Не могли бы вы связаться с другой гостиницей и заказать номер для мисс О’Хэнлон?
– Лесли! – начал было Майк.
Она обернулась к нему, сверкнув глазами.
– Нет. Хоть мне и жаль несчастную Гэрри, но я не позволю, чтобы она выставила тебя за дверь. Настало время, когда она должна научиться справляться сама с последствиями собственных поступков.
– Ты слишком строга к ней, – сказал Майк. – Мне бы очень не хотелось чувствовать, что это из-за меня.
– Майк! – Лесли уже была доведена до белого каления Она нависла над портье. – Вы позвоните. – И снова подскочила к Майку. – А ты замолчи! Ты будешь спать со мной, даже если для этого мне придется тебя убить.
Майк закатил глаза.
– Рад, что тебе это небезразлично.
Однако портье не смог помочь ей. Обзвонив другие гостиницы, он сообщил:
– Ни в одной нет свободных мест. Завтра начнется Цветочный фестиваль, и все отели забиты до отказа.
Лесли буквально взвыла, поскольку ясно представила себе альтернативу, которая надвигалась на нее, словно Годзилла, вылезающий из океана.
– Полагаю, что я как-нибудь примирюсь с раскладушкой. У меня просто нет выбора, – сказал Майк. И обернулся к Лесли. – Никогда больше не говори мне, что не можешь никого возбудить. У меня налицо все симптомы сердечного приступа.
Она обхватила его своими руками.
– Я постараюсь скрасить тебе предстоящую жизнь.
– Я буду тебе в этом содействовать.
Когда Гэрри узнала о том, каково будет переустройство апартаментов, она решительно настояла на том, что будет спать на раскладушке, которую втиснули в номер. Когда они наконец сошлись на этом, она легла на нее, отказываясь занимать какое-либо другое место и тем самым делая свое решение бесповоротным.
– Если на свете есть кто-нибудь более вежливый, то мы – шоу братьев Маркс, – произнесла Лесли. Слишком уж много произошло для того, чтобы эта ночь стала особенной. Все пошло прахом. Все.
Надевание пижам было фарсом, эпизодами которого стали многолюдная ванная и туго затянутые пояса на ночных халатах, которые были сняты лишь после того, как был выключен весь свет.
– Спокойной ночи, Лесли. Спокойной ночи, Майк, – сказала Гэрри.
– Спокойной ночи, Гэрри. Спокойной ночи, Лесли, – сказал Майк.
– Спокойной ночи, чудо-мальчик, – сказала Лесли с полным презрением.
Теперь, когда она полностью отделалась от излишнего здравого смысла, ее вынудили провести остаток поездки в присутствии компаньонки.
Как оказалось.
Майк лежал на краю кровати и познавал настоящую пытку, которая заключалась в том, чтобы спать с Лесли в одной постели и не иметь возможности дотронуться до нее, обнять ее, заняться с нею любовью.
Она беспокойно двигалась, посылая в его сторону вереницы складок по простыне. Ему приходилось сжимать кулаки, чтобы сдерживаться и никак на это не реагировать. На раскладушке ему было бы, пожалуй, спокойнее. Гэрри не помышляла ни о чем плохом, однако она не представляла, через какую пытка заставляет пройти его и Лесли. Другой мужчина, возможно, посчитал бы захватывающим то, что в его спальне две женщины. Но не он. Ему пришла на ум строфа Хаусмана, которая начиналась так. «В Шрусбери бросят они нас в тюрьму, и ветры завоют уныло». Эта строка как бы подводила итог их поездки в Шрусбери, потому что в душе у него звучали унылые завывания ветра.
Мысль о том, что они подвергаются некоторой опасности, коль скоро взялись разрешить дело с «Адамсом» была в этот момент настолько далека, что он даже не мог сконцентрироваться на ней хоть чуточку. Для него эта поездка в Шрусбери предполагала упрочение его чувств к Лесли и была необходима, чтобы сойтись с нею еще ближе перед тем, как они будут вынуждены расстаться. Такая возможность исчезла с приездом Гэрри. Ему хотелось повстречаться с тем парнем, который бросил Гэрри, и отправить его поваляться в местной больнице за то, что он сделал Лесли и ему.
Этой ночью он планировал сказать ей, и в этот раз совершенно твердо, что любит ее – больше чем любит. Теперь же между ними не возникнет та прочная связь, которая заставила бы Лесли ждать его возвращения в Америку. Хотел бы он не быть связанным предстоящей работой с рукописью Джонсона, однако академический отпуск далеко не каникулы. Он должен почитать свои обязанности за честь. Если он не будет почитать их, то как же тогда он докажет Лесли, что может почитать за честь свои обязательства перед ней.
Ее рука задела его, когда она ворочалась на своей половине, – мимолетное прикосновение пришло и ушло, как только она приняла прежнее положение. Сердце Майка тяжело забилось в груди, и тонкая пленка пота проступила на шее. Он так сильно хотел ее, что было просто невыносимо.
Он попытался произнести про себя пять принципов танг-су-до, представив себе упражнения, надеясь расслабиться, чтобы выжить этой ночью и сохранить способность трезво мыслить. В нем все еще сохранялось что-то, что могло позволить ему выстоять в этом испытании. Могло.
Тем не менее на следующее утро в руках у него не было ничего – ничего, кроме бессонной ночи, которую он провел, так ни разу и не прикоснувшись к Лесли. Он все еще был не в силах понять, как он это выдержал, тем более что голова его была мутной, а состояние тела таким, словно добрую дюжину раз он состязался с кем-то в беге с препятствиями.
Втроем они отправились завтракать. Эта утренняя тягомотина напоминала спектакль скромности на приз Академии Искусств, в котором они были действующими лицами и исполнителями одновременно. Лесли была бледна, на лице отчетливо выделялись глаза, окаймленные красными ободками век. Выражение же ее лица было каменным. Лицо Гэрри хранило выражение морды цепной собаки, и глаза ее были такими же красными, однако в ее случае только из-за того, что она много плакала. Майк слышал, как она плакала этой ночью, которая, казалось, тянулась целый год, и у него было чувство, что он выглядит ничуть не лучше.
– О, да у вас появилась новая подруга.
Они одновременно оглянулись и увидели миссис Уилкинс. Ее лицо светилось ожиданием. Майк отметил про себя, что ему весьма импонирует трепетное отношение к ним этой женщины, хотя этим утром он был совершенно не настроен общаться с ней.
– Да, – ответила Лесли. – Моя подруга, Гэрри О'Хэнлон. Гэрри, это миссис Уилкинс. Мы с Майком познакомились с ней вчера.
– Целуясь на лестнице, – сообщила миссис Уилкинс Гэрри, чьи глаза мгновенно наполнились слезами. – О, дорогая, вы, должно быть, простыли.
– Да, она простыла, – ответила Лесли, прежде чем Гэрри смогла что-нибудь сказать. Майк чувствовал, что она с трудом сдерживает рыдания, навеваемые недавним поражением на любовном фронте.
– Деточка, вам нужно где-нибудь раздобыть апельсиновый сок. Он очень помогает.
– Простите, – пробормотала Гэрри, когда пожилая женщина отошла в сторону.
– Все нормально, – сказал ей Майк. Лесли не проронила ни слова.
Первый завтрак был устроен для тех, кто принимал участие в турне. Майк вызвался обслужить их столик, а Гэрри, к его негодующему удивлению, тоже встала, чтобы пойти с ним. В действительности она хотела остаться в гостинице, чтобы дать возможность Лесли и Майку свободно разговаривать между собой. Их гид, женщина средних лет с аристократическим выговором, рассказывала о маршруте прогулки по городу, о предстоящем обеде, о танцах в первый день; затем о поездке на автобусе по пригородам с остановкой для того, чтобы получить сувенирные собрания сочинений об Аларике; и наконец, об окончании турне на третий день в Уэльсе перед непосредственным посещением самого аббатства.
Разглядывая людей, собравшихся в помещении, Майк должен был признать, что ни один человек не показался ему выделяющимся из толпы почитателей детективных историй о брате Аларике. Были пары средних лет, из которых по крайней мере один человек выглядел заинтересованным, в то время как другой казался скучающим. Было несколько семей с различным числом неугомонных детей. Их окружало несколько одиноко стоящих людей начитанного вида – среди них были как женщины, так и мужчины, – а также несколько пожилых леди с голубыми волосами, среди которых он увидел миссис Уилкинс. Все его опасения сразу же показались ему глупыми, как только он осмотрел это общество своими глазами. Даже те мужчины, которые сидели здесь в одиночестве, выглядели столь безобидно, что ни в ком из них нельзя было даже приблизительно распознать преступника. Майк беспокоился, как бы чего не вышло, а вышло как раз самое худшее – приехала подруга Лесли. И рухнули все их планы. Довольно быстро.
– Если он среди этих людей, то моя бабушка – глава преступного синдиката, – шепнула Лесли ему на ухо.
– Что? – спросила Гэрри.
– Ничего, – ответила Лесли.
Гэрри очень страдала, и у Майка стало за нее болеть сердце. Ее волнистые рыжие волосы и печальное выражение больших глаз придавали ей необыкновенно уязвимый вид. Он не был знаком с ней хорошо, но она очень старалась вести себя соответственно – и в этом он отдавал ей должное, – а Лесли только и думала о том, как бы от нее отвязаться. Он должен будет поговорить с Лесли об этом. С ее стороны очень несправедливо срывать злобу на Гэрри. Но все же было приятно сознавать, что она была зла. Это означало, что она разочарована в поездке так же, как и он. «Укрепляет связующее», – подумал он с некоторым удовлетворением.
Прогулка по Шрусбери обошлась без происшествий. «С высоких башен над брегами островка», – вспомнилось Майку из Хаусмана. И действительно он был прав, называя Шрусбери островом, потому что Северн огибал своим течением почти три четверти города, обнося его как бы рвом с водой. Замок располагался на вершине островного холма, и в ярком солнечном свете крепостные стены горели неистовым оранжево-красным огнем. Лесли шла рядом с ним, когда вместе со всей остальной группой они поднимались по крутым улицам. «Сейчас мы идем точно той же дорогой, которой пользовался брат Аларик», – объявила экскурсовод, и Майк обнял Лесли за талию, благодарный случаю, но в то же время и ощущая пытку даже от такого безобидного прикосновения к ней. Все его мысли были настолько заняты ею, что он слишком поздно заметил Гэрри, которая всею дорогу шла по другую сторону от него. Он обернулся, чтобы посмотреть на нее, но тут же его взгляд заметил нечто другое.
Молодой человек, шедший в стороне от группы экскурсантов, немедленно повернул голову в сторону, как только взгляд Майка перехватил его взгляд. Этого парня не было в гостинице вместе со всеми – в этом Майк был абсолютно уверен, коль скоро он взвесил шансы каждого из их группы с легкой улыбкой на устах. Этот человек присоединился к ним несколько позже, когда экскурсия уже началась. Более того, этот незнакомец очень напоминал – по телосложению и росту – их лондонского грабителя.
На несколько минут Майк отвел взгляд в сторону, а затем снова обернулся. От него не ускользнуло, как молодой человек, явно смотревший на них, ахнул оттого, что неожиданно был пойман.
Майк тут же шепнул Лесли краешком рта.
– Похоже, у нас появилась проблема.
