Текст книги "Врачебная сказка, или Операция "Алатырь""

Автор книги: Лина Наркинская-Старикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– А я тебе кто? – рявкнул лохматик.

– Ты?!

– Подождите, – я поспешила прекратить назревавшую ссору. – Ты – лев женского пола. – уточнила я. – Точнее – львица, правильно?

– А то!

– А он – лев?

– Нет, броненосец! – огрызнулась небесная львица.

– У тебя тоже что – то болит? – участливо спросила я.

– Да, душа! – рявкнула львица. – Живу одна с этим великовозрастным остолопом. Ему б только в мяч погонять, да в траве поваляться. А я с львятами и на охоту. Даже поговорить толком не с кем!

– То, что надо! – взвизгнула Луша. – Давайте дружить, – она протянула лапку на манер рукопожатия. – Я – Луша, она – Манеки Неко. Кстати, ты знаешь, где много травы и настоящее раздолье для львят?

– Я – Фуня, – протянула лапищу в ответ львица. – Не, не знаю. Здесь уже и надоело, да и повелся тут один монстр летать, траву всю выжигает. А мой – то травы не пожрал – откуда силы? Не поиграть, не подоиться по – человечески не может, – она махнула лапой в сторону резвившегося супруга. – За другие дела, типа супружеский долг, я вообще молчу.

– А почему Фуня? – робко спросила Манеки.

– Да очень просто! Нас еще зовут золотые собаки Фу. С чего вдруг людям в голову взбрело обзывать львов собаками, я не знаю. Ну, а Фу, видимо, от известной всем собачьей команды. Вот и зовут нас: меня Фуня, а он – тычок лапой в сторону льва – Фунь! Так где, говоришь, лучше живется?

– За золотыми воротами у Манеки, – быстро выпалила Луша, – там огромная бескрайняя долина. Ни один монстр столько травы не выжжет. А простору – гоняй – не хочу! К тому же, Манеки одинокая и зовет вас к себе в гости на ПМЖ.

– На что? – уточнила Фуня.

– На постоянное место жительства, – объяснила Луша. – К тому же, – она зашептала прямо на ухо львице, – можете всегда, как баба с бабой потрепаться. Да и Манеки поможете чуток.

– А что делать надо? А то у меня – дети.

– Будете вместе встречать гостей города и охранять их покой и покой местных жителей, – предложила Луша.

– Здорово! Пойду вещи собирать! – Фуня стремглав унеслась вдаль. Я старалась не мешать разбираться живности в своих проблемах. Задумавшись о чем– то своем, я не заметила, как ко мне подошла Манеки:

– Лия! Так, кажется, вас зовут? А вы можете мне мой маникюр вернуть? – она осторожно протянула мне лапку со срезанными когтями.

– Легко! – Я щелкнула пальцами и на лапках бесхвостой заиграли свеженарощенные акриловые когти ярко – сиреневого цвета. – Только точить их нельзя. – Я развела руками в стороны.

– Да и ладно, – восторженно таращясь на новый маникюр, Манеки мечтательно произнесла, глядя куда – то в небо: – Может, и я себе мужика найду.

– Как все здорово получилось! – Мы с Лушей хлопнули в ладоши.

Фуню очень понравилось новое жилище. Места для игр было столько, что самому себе можно было завидовать. Я наколдовала целую кучу мячей. Священного молока теперь было навалом. Вернувшись в долину, я высказала моим драчунам все, что когда – либо о них думала. Дашка с Орландо с фингалами под глазами, все в синяках и рваной одежде сидели по разные стороны склона и дулись. После моей пламенной взбучки, а применить огонь немножко пришлось – для устрашения этих несознательных личностей – они, насупившись, сгоняли во дворец и в храм, сообщив им хорошие новости. По дороге они подпитались счастливой энергией города и к нашему дому на колесах прискакали уже взявшись за руки и сияя, как медные тазы. Андрея я на руках принесла в дом. Точнее – доставила по воздуху. Мы с Лушенькой привели его, наконец, в чувства. К тому моменту, когда наши драчливые голубки вернулись домой, Андрюша уже был здоров и весел.

– Прости меня, Лиечка, – выдал мне муж, придя в себя. – Я действительно старался ради вас всех, а люблю я только тебя! Причем, на сколько сильно – я понял только сегодня!

– Мы вернулись! – заорала еще с улицы Дашка.

– Нам Лакшми дала свое благословение на удачу и какую – то книжку. Сказала – пригодится! – Орландо кинул мне на колени " Камасутру". Мы с Андреем просто покатились от смеха. Дашка мрачно взирала на наше веселье.

– Даш, ну, ладно – он! Ангел, что с него возьмешь? Ну ты – то? – поддевал мой муж.

– А что если ангел? – выдала Дашка. – Я подумаю, да и научу его чему – нибудь! – кокетливо сообщила подруга. На что мы засмеялись уже все впятером!

Оказалось, что Лакшми показала Даше и Орландо самую короткую дорогу через весь Град и как спуститься к морю, чтоб плыть к острову Невезения.

– Главное, будьте осторожны на Загадочном Берегу! – предупредила Великая. – Там где – то обитает монстр, который выжигает нам траву в долине. Я обещала исполнить одно ваше желание, – напомнила она, – но вас, людей, не поймешь. Один хочет так, другой эдак. Поэтому, я лучше помогу вам спокойно до острова Невезения добраться. Присмотрю, так сказать, за вами. А когда решите, чего желаете, позовете.

Вот, что сказала Великая на прощание. Манеки Неко и семейство Фуней долго махали нам и правой, и левой лапами.

А мы уже в домике на колесах спешили к море – окияну. Опять была сказочная передышка. Лушенька расположилась на своем любимом подоконнике и попросила ее не беспокоить до места прибытия. Андрей и Орландо спали уже крепким сном. А мне вдруг на ум пришла Пифия:

– Как там она? – вздохнула я.

– Ты б за дочку думала! – пристыдила меня Дашка.

– Да, точно. Завтра скажу Андрюше, что надо позвонить бабушке Яге и Настёне. И все – таки, жалко Пифию.

– Давай спать, а? – Даша завертелась в постели.

– А что, кстати, она тебе предсказала? – неожиданно даже для себя я почувствовала легкую тревогу. – Прочтешь? – подбодрила я подружку.

– Да, бред всякий! – она отвернулась лицом к стенке. Через несколько секунд Дашка не утерпела: – Ну, давай прочтем! Может, что и путное подсказала.

Дарья достала свернутую бумагу, исписанную крупными буковками:

– Опять стихи, – вздохнула она и прочла:

" Сердце послушай, что бьется в груди!

Сказка твоя все еще впереди!

Смело навстречу судьбе ты шагай,

Не за горами твой солнечный Рай!"

– Солнечный Рай, – протянула еще раз Дарья и мечтательно уставилась на спящего безмятежным сном ангела. В руках Орландо была крепко зажата " Камасутра". Переглянувшись, мы прыснули в кулаки. Когда приступ хохота прошел, Дашка продолжила: – Тут тетка правду сказала! Посмотрим, что дальше:

"Сосредоточься! Пускайся ты в путь!

Воздух вдохни! Постарайся уснуть!

Сказки развязку увидишь во сне —

Всадник на быстром гнедом скакуне!"

– Вот видишь, – ткнула мне в нос бумажку подруга. – Здесь черным по белому написано – ложись спать! – Она сунула бумажку под подушку и, повернувшись к стене, сразу уснула.

– Спокойной ночи! – пожелала я сама себе и тоже отключилась.

Утром я первым делом растолкала Андрея и потребовала позвонить Настене. Я ужасно соскучилась по дочери. И потом, как родительница, я просто волновалась за девочку, которая осталась одна в сказке все – таки с бабой Ягой.

Андрюша достал блюдечко с голубой каемочкой, наладил антенну и пригласил меня выйти на связь с дочкой. Каким образом оно включается он, конечно, не сказал. Я долго ходила кругами вокруг импровизированного телефона, щупала, вертела его в руках, пару раз даже дернула за антенну. Муж загадочно улыбался и старался максимально не мешать мне осваивать новую технику. Через десять минут безуспешных попыток я взорвалась:

– Тебе, что, все равно, что с нашей дочерью происходит? Или ты надо мной издеваешься?! Быстро включи, а то разобью!

– Тогда вообще будем без связи, – философски заметил Андрей. – Я думал: ведьмы до всего интуитивно доходят, полистают в мозгу книги умные и находят нужный момент. – Он деловито расхаживал по комнате, заложив руки за спину. – А, оказывается, им еще учиться и учиться надо! – Андрей с умным видом задрал указательный палец вверх, но, увидев мое выражение лица, быстро сник и уже с обычной интонацией добавил:– Смотри, любимая, все просто. – Муж подправил антенну, поднял блюдце, пошарил рукой по донышку, щелкнул невидимой кнопочкой, и по экрану импровизированного телефона пошла рябь. Я уставилась в блюдце, нетерпеливо ерзая на стуле.

– Вот, в кого у нас Настя, – тут же пробухтел Андрей, глядя на мое беспокойное поведение, – так же на месте сидеть не может. Да и фантазии через край прут.

– Отстань! – я отмахнулась. На экране постепенно проступало изображение избушки на курьих ножках.

– Вызываю – сказал Андрей, склонившись поближе к антенне. Экран замелькал, и в нем возникло улыбающееся лицо бабы Яги.

– Ласточки мои дорогие! Как вы там? Справляетесь? Мы уж соскучились! – залопотала в свое блюдце бабуся.

– Ничего, справляемся потихоньку, – я пожала плечами. – А где Настя? Можно ее к телеф…, к блюдцу? – Моя оговорка не прошла незамеченной. Дашка, пришлепавшая в комнату сразу, как только услышала наш разговор, тут же с ехидным видом зашептала что – то Андрею на ухо. Тот слушал с умным видом и постоянно кивал, косясь на меня. Я плюнула на поддевки и повернулась к блюдцу. На экранчике уже вовсю хихикала мордашка моей дочурки.

– Мамуль, а мы с Васей открыли гусиную школу. Нам бабушка разрешила научить читать гусей – лебедей. – Радостно захохотала Настёна. – Они, правда, были против, но бабушка сказала, что сварит из них суп. Теперь у нас только отличники учатся! – похвалился юный педагог. Я представила себе эту картину, и мне стало жаль гусей.

– Молодцы какие! – похвалила я Настю. – А мы тут в Граде Восходящего Солнца были. Жалко тебя с нами не было, там так красиво! Тебе бы понравилось. Но ты не переживай, мы обязательно в следующий раз съездим туда вместе. – Настена закивала головкой.

– А папа где?

– Папа, дочка зовет! – я отодвинулась от экрана. Андрей быстро уселся на мое место:

– Привет! Тебя Вася не обижает?

– Нет! Он – хороший! Он мне куклу из хвоста дяди Троглодита сделал! Большую! – Настя показала руками размер куклы. Я наклонилась к уху Андрея и шепнула: Ему теперь клизма раем покажется, после куклы. – Муж покачал головой и продолжил беседу с дочерью:

– А что ты кушаешь?

– Нам бабушка пирожки готовит и яичницу. Пап, – сделав невинную физиономию, пропела Настена, – а ты не будешь ругаться? – Я мгновенно насторожилась и подлетела к блюдцу, отпихнув Андрея:

– Что случилось?

– Мамуля, не переживай! Мы просто верховой ездой решили заняться с Васей, – она опять улыбалась. Я в ужасе представила себе, кто может быть в роли коня:

– А коня вы где взяли?

– Сам приехал! Сказал, что теперь его святая обязанность с нами заниматься и нас воспитывать. А вам надо подвиги совершать! – Я напряглась, пытаясь безуспешно понять, что это за конь такой грамотный.

– Позови – ка бабушку к телефону, – попросила я. На экране замельтешило, и сразу возникло сморщенное лицо бабуси. Беззубо улыбаясь во весь рот, баба Яга поправила платочек, сползший на глаза.

– Прямо – моя теща, – выдал Андрей. Я ткнула его в бок и обратилась к бабушке с просьбой объяснить появление коня у Насти.

– Дык, не переживай, родненькая! Он же стольких людей умных уже воспитал: и Ахилла, и Тесея. И, вон, какие получились деловые! – расхваливала бабушка заслуги коняшки перед местным отечеством. Я слушала уже в пол уха, судорожно перебирая в голове все сказочные истории.

– Кентавр! – ахнула я.

– И чего! – вступился за живность Андрей. – Ничего страшного! Он – тоже человек. Смотри, сколько пользы принес. Каких людей воспитал! И от Насти не убудет, если лишний раз позанимается чем – то полезным, кроме баловства!

– Точно! – вставила Дашка. – Только кентавра жалко! Не выживет! – вынесла подруга свой вердикт.

– Давайте заканчивать ругаться при ребенке, – попросила я. Попрощавшись с бабусей и рассказав Насте, как я ее люблю, я настоятельно попросила жестких мер к кентавру не применять и не издеваться над бедным животным. Мне обе пообещали не делать ничего, за что мне потом было бы стыдно.

– Тебе будет не стыдно, а очень стыдно! – высказалась подружка после того, как связь была прервана. – А коняшке будет очень больно за бесценно прожитые годы! – после сделанных выводов она гордо удалилась к себе в комнату с чувством выполненного долга. Я пригрозила кулаком ей в след и села за магические учебники. Андрей удалился на территорию конюшни, разворачивать свою мастерскую. Орландо вообще не появлялся целый день. Очевидно, усиленно штудировал "Камасутру".

Два дня пролетели незаметно. Поэтому, когда наш дом на колесах остановился на Загадочном берегу, мы даже не сразу поняли, что уже приехали.

– Андрюша, у нас что – то сломалось?

– А чего встали? – вопросы посыпались со всех сторон. Поскольку доораться до Андреевой мастерской из жилой части дома было невозможно, мы всей гурьбой двинулись к нему в гости. Мой муж, наверное, устал от напряженной мыслительной деятельности и мирно дрых на соломе в ногах у Сивбурсика. Тот же вместе с дружком Пегасиком стояли над моим мужем и дули на него с двух сторон.

– Вы что делаете? – вытаращила глаза Дашка.

– Мух отгоняем! – пропищал Пегасик. – Он устал, ему покой нужен.

– Он нам средство передвижения подогнал, – заржал Сивка – Бурка, ткнув копытом в дальний угол конюшни. Мы повернулись туда. В углу стоял Дашкин автомобиль несколько видоизмененный. Дверцы открывались не в бок, а вверх, как в фантастических фильмах, в крыше был вырезан огромный люк в виде шестиугольника. В передних дверцах стекол не было, а на капоте красовался огромный старинный клаксон.

– Ты что сотворил?! – заверещала подруга. – Это – моя машина!

– Это – наша машина, – ответом ей была скалящаяся морда Сивки – Бурки. – Это – наш транспорт! Чтоб копыта не бились!

Минута прошла в полном молчании. Я посмотрела на рукодельного мужа, удивившись тому, как мало мы знаем о людях, с которыми живем. Сбросив с себя философское наваждение, я все – таки растолкала Андрея:

– Во – первых, мы поломались! А во – вторых, ты зачем Дашину машину испортил? – Муж сонно таращился на нашу компанию, протирая глаза.

– Не, мужики, я чего – то не понял! У нас теперь коням впадлу быть транспортом, или они сильно устают в дороге? – протиснулся к силящемуся проснуться Андрею Орландо. В его руках была уже изрядно истрепанная "Камасутра". Мы с Дашкой забыли про исковерканный автомобиль и уставились друг на друга.

– Ты где такого сленга набрался? – уточнила подопечная у своего телохранителя.

– Где надо! – грубо оборвал расспросы ангелок.

– Ты чего, на рога захотел?! – мы все разом повернулись на голос. Голос принадлежал Сивбурсику. – Да я ща за другана! – Конь устрашающе надул ноздри.

– Понятно, откуда базар идет, – шепнула мне Дашка. – Твой Андрюха с Орландо из конюшни практически не вылезали.

Я вздохнула. Что мой муж любит жаргонные словечки, я знала, но чтоб оттачивать его с конями, пусть и сказочными, это уж слишком.

– Ты сам обурел! – выдал Орландо. – Ты где рога возьмешь? – Конь секунду подумал и веско выдал: – Отращу!

От таких прений Андрей проснулся окончательно. Обозрев местность в окно и сравнив с путеводителем, он продемонстрировал всем нам карту Фольклора, прилагающуюся к путеводителю, и заявил, что мы приехали, а его изобретения не ломаются!

– А вас на родительское собрание вызывают! – выдал Орландо мне в лицо. Я переглянулась с мужем: – Куда?!

– Уже! – припечатала Дашка, и мы все рванули в комнату с блюдцем. Оно мигало всеми огнями и орало на несколько голосов.

– Я все расскажу твоим родителям!

– Не надо, дядя кентавр! – голосило блюдце голосом Насти.

– Убью, ирод! – громыхал Троглодит Иванович.

– Так ведь дети они! Дети! – вдалбливал прописную истину голос разума в лице бабы Яги.

– Что происходит? – рявкнула я, перекрыв всех остальных. – Рассказывать по очереди!

Крупным планом перед экраном возникло лицо мужчины средних лет в очках, сдвинутых на кончик носа, зализанным жиденьким чубом и знакомыми подпалинами на щеке.

– Я – учитель ваших детей, – картинно всхлипнув, мужчина утерся батистовым носовым платком. – Они ведут себя просто безобразно! Троглодит Иванович плохо воспитал сына! – лицо временно отвернулось вглубь избушки. – А вы! У вас же дочь растет! Как можно ее так баловать?! – это уже было сказано мне в лицо.

– А что такое? Вас как звать, простите?

– Кентавр Хирон к вашим услугам, – легкий поклон головы.

– Подожди! – влезла Дашка, – Это не тот учитель, который от пожара в трактире драпал?

– Все верно! Я – это он, – еще один поклон головой.

– Живучая скотина! – восхитилась подруга. – Погоди, ты ж – алкоголик, а туда ж детей он учить будет!

– Я в отпуске, между прочим, был! Имею право! И вот теперь мне все ясно! – воскликнула мужская голова из блюдца, прекратив оправдываться. – Вот кто оказывает на ваших детей дурное влияние! – палец сквозь экран, недвусмысленно показывал в Дашкину сторону. – Еще девушка! – укоризненное покачивание головой.

– А что случилось – то? – Андрей в нетерпении вскочил с дивана и подлетел к блюдцу.

– Вот! – нам продемонстрировали обрезанный под корень лошадиный хвост. – Как я мух буду теперь гонять?! И вот! – по всему правому боку, как человеческому, так и лошадиному, шла роспись из мудреных орнаментов. – На меня теперь все лесные жители косятся, выясняют мою ориентацию! И вот! – кентавр был на грани истерики, а перед нами на экране красовались два передних копыта. На одном была вытатуирована рука, демонстрирующая неприличный жест в виде задранного среднего пальца, на другом корявыми буквами шла надпись: "Пошел на…". Адреса, куда пойти, были перечислены со всеми подробностями и в приличном количестве.

– И что? – с обычной полуленцой в голосе уточнил Андрей. – Ты из – за этого нас отрываешь от спасательной операции? А написать такое моя дочь не могла – писать не умеет!

– И что?! – заорал учитель. – Зачем мне все это?!

– Давайте спросим у Насти. – Я заглянула в экран. – Настенька, подойди. – Дочь, виновато пряча глаза, подплыла к блюдцу. – Что все это значит?

– Мам, я все объясню, – она замахала руками и захлопала глазенками, всем своим видом пытаясь продемонстрировать невинность своих действий. – Хвост ему мешал, – объяснила она. – Дядя кентавр Хирон все время себя им бил. Я подумала, что дяде хвост, наверное, мешает. И потом – это же больно! Я и помогла ему! – гордость от совершенного поступка постепенно проступала сквозь слезы. – А бок у него обожженный! Он, знаешь, какой страшный – этот шрам! Дядя же без одежды. Ему прикрыть его нечем! Все ходят и спрашивают: "Что это?", а ему это неприятно. А так – весело и красиво. У него теперь просто как бы рубашечка такая! – гордость в глазах Настёны растет. – А копыта, – Настя пожевала губами, пялясь в потолок, – копыта… Это Вася, а не я! – Настена надулась и, подумав, добавила: – Их в травке все равно не видно! – с улыбкой во весь рот и гордостью, граничащей с гордыней, выдала свое оправдание дочурка и удовлетворенно замолчала.

– Всего делов – то! – буркнул Андрей. – Раз взялся преподавать, умей находить подход к детям. А это так – маленькие шалости. – Продемонстрировав своим видом, что разговор окончен, мой муж повернулся к выходу.

– Насть, а зачем Вася это сделал, ты не знаешь? – поинтересовалась я мотивами поведения трехголового недоросля. – Троглодит Иванович его сильно ругал?

– Мамуль, – радостно зачирикала дочка, – его дядя Хирон хотел в угол поставить за то, что вертится все время на уроках. А Вася сказал, что с углами в чистом поле туго. А дядя кентавр топнул ногой и сказал выполнять то, что он сказал. Вася убежал. Мы его искали целый день. Дедушка Троглодит даже полетел за лес искать Васю. А у бабушки Яги было плохо с сердцем.

– А потом?

– Утром Вася нашелся и по секрету мне сказал, что стоял в углу, как велено. Я попросила показать: где он, ну, угол. А Вася показал мне на копыта дяди Хирона и сказал, что там он записал подробный адрес, куда надо идти, и нарисовал карту местности. Дядя глянет на свои копыта и сразу вспомнит, куда надо ставить в угол балованных учеников.

Я зажала рот рукой, чтоб не расхохотаться в лицо возмущенному кентавру. Вся наша компания усиленно давилась смехом и изучала кто двери, кто стены, кто потолок, очевидно, вспоминая свои учебные годы и шалости.

– Вы их даже не будете ругать?! – послышался возмущенный голос кентавра.

– Слышь, гужевой транспорт! – рассвирепел Андрюша. Он стоял возле входной двери и, в отличие от нас, мог там ржать вдоволь сколько угодно. Сейчас приступ хохота у него прошел, и муж собирался все – таки заняться делами. – Ты еще раз дернешь кого – то из нас не по делу, или детей почем зря ругать будешь, я резко полюблю конину! – сверкнув кровожадным взглядом, мой супруг вышел из дома.

– Больше не повториться! – оторопело отрапортовал кентавр, отдавая честь, и отключился.

– То ли еще будет! – усмехнулась Дашка. – Это ж Настена! А вместе с Васей… – она, ухмыляясь, вышла следом за Андреем. Я посмотрела на блюдце и вздохнула.

– Пойдем, не переживай, – появился Орландо с неизменной "Камасутрой" в руках и подтолкнул меня к двери.

Выйдя из дома, мы очутились на лазурном берегу, почему – то названном Загадочным. На нем, как и положено, была уйма желтого песка, в котором приятно утопали ноги. Невдалеке виднелась пара – тройка высоченных пальм, пели какие – то птицы. Веяло прохладой и морским бризом. Возле бережка лениво плескалось море. Бескрайнее, с теплой водичкой!

С гыканьем и криками мужчины посбрасывали с себя одежду и рванули в воду.

– Может, искупнемся? – Даша уже стаскивала с себя блузку.

– А, давай! – мы с разбегу врезались в морскую гладь. Я даже забыла, что боюсь воды. Море было ласковым, а волны сами выбрасывали тебя на берег.

Вдоволь набесившись и наплававшись, мы уставшие выползли на берег и растянулись вчетвером на песке.

– Хорошо, – протянул Орландо. – На небесах такого нет.

– А что ж там есть тогда? – мы удивленно уставились на ангела.

– А! – он махнул рукой и отвернулся.

– Ну, не хочешь – не говори, – Андрей встал и начал одеваться. – Девчонки, а что пишут в нашем путеводителе? Почему бережок Загадочный? По – моему, обычный морской берег.

Ответом тут же послужила невидимая стена, на которую умудрился наскочить мой муж, прыгая в одной штанине и пытаясь удержать равновесие.

– Это что еще за хрень? – Андрюша ощупал невидимое препятствие. Со стороны он смотрелся как мим на сцене. Под его шарящими руками был только воздух.

Со стороны симпатичных высоких пальм к нам спикировало существо, частично напоминающее конструкцией Троглодита Ивановича. Оно подлетело к невидимому препятствию и дыхнуло огнем в нашу сторону. Струя пламени ударилась о прозрачную стену и срикошетила в нападающую тварь. Та взвыла и, загасив пламя песком, зарыдала в голос:

– Как мне все надоело! Когда ж это кончится! Люди добрые, спасите – помогите! Силы уже мои на исходе!

– Чучело, ты чего орешь? – осведомился Андрюша. – А огнем так харкаться в людей тебя кто научил? Или сама додумалась? – тварь продолжала голосить, не обращая внимания на человека. – Я с тобой разговариваю, ящерица! – грозный окрик моего мужа наконец возымел действие. Ящерица – переросток о семи постоянно шевелящихся головах на длиннющих змеиных шеях резко замолчала и повернула, как по команде, все свои головы на Андрея.

– Мужчина, вы не могли бы мне помочь? – Захлопала подведенными ресницами ящерица. – Я буду вам так признательна. Можно мне к вам пройти?

– Заходи, коль приспичило, – пригласил муж и добавил: – Плюнешь – голыми руками бошки пообрываю! Медленно и по одной!

Ящерица сглотнула всеми семью глотками и вздохнула:

– Я бы, может, и рыгнула в вас огнем, да не могу. Вдруг вы меня спасать пришли, а я плеваться! Вы кто такие будете? – не дождавшись ответа, она подошла вплотную к невидимой стене и просунула сквозь нее только одну голову, другие бессильно бились о невидимую поверхность. Голова, оказавшаяся на нашей стороне пляжа, заговорщески зашептала, беспрерывно озираясь: – Я здесь уже больше двухсот лет сижу, как привязанная. Раньше свободной была, на арене выступала, с героями местными боролась на деньги. Ну, им деньги за мое так называемое побеждение, а мне – несколько десятков лет спокойной жизни. А тут! – она смахнула навернувшуюся слезу, – Согрешила я, закрутила роман с местным драконом. Красив, силен, высок – все при нем. Только головы у него всего три. Из разных мифов мы, – пояснила различия наша собеседница. – Ну и согрешили, значит. Сынка я родила! Любимый на радостях улетел место искать для нашего общего дома. Выступать он мне, конечно, запретил. Сам пошел на арену. В общем, все ради нас с сыном делал. Года три мы прожили душа в душу. А потом разлютовался наш Кощей. – Вещающая голова опасливо оглянулась. – Приспичило ему зверюшку себе завести. Для утех и устрашения народа. Пока моего сокола не было дома, ворвался этот ирод и уволок меня к себе в рабство, а сыночка моего помирать бросил! – Головы опять дружно всхлипнули. – Теперь, как дура, должна летать везде, траву жечь, в людей огнем плеваться, а кого и воровать даже – для Кощея. А я не могу так больше! – заголосила голова и зашлась в громких стенаниях.

– Не ори! – пригрозил Андрей. – Расскажи во – первых, ты кто? Во – вторых, почему берег Загадочный? А в – третьих, поможешь мне корабль, – он кивнул в сторону нашего дома на колесах, – на воду спустить – поможем!

Головы резко замолчали: – Конечно, конечно! Я – Гидра лернейская, может, слыхали? Ну, Геракл там, все такое…

– Так тебя ж убили, – выдохнула я, закрыв рот руками.

– Да нет! Я ж говорю: за деньги и спокойную жизнь я на аренах с героями билась. У меня ж головы отрастают быстро. Срубил парочку, к вечеру глядишь – новые появились, такие же. Тем и зарабатывала.

– Мы поняли, дальше давай. – Андрей удобно расположился на песке и жестом нам предложил присоединиться. Мы уселись все рядышком, не переставая слушать рассказ Гидры.

– А берег здесь заколдованный. Стену видите? – она ткнула пальцем в невидимое препятствие. – Вот! Их никто не видит, а они мигрируют по берегу. Появляются, где им вздумается. Не было стены и бац! Путники отрезаны друг от друга. Это Кощей придумал, чтоб удобней девиц похищать было, ну и еду тоже, – потупилась Гидра.

– А убрать их как?

– Концентратор нужен! – выдала Гидра. – Такой, чтоб лучи солнечные собирал вместе и направлял в одну точку. Эти стены яркого света не выдерживают, только он направленным должен быть!

– Дай зеркало, – протянул руку Андрей. Я закопошилась, обыскивая карманы. Плюнув через несколько секунд на бессмысленный обыск себя любимой, я прошептала заклинание материализации и выдала требуемый предмет. Муж быстро поднялся на ноги, одним профессиональным жестом он поймал лучики солнца и перенаправил их на невидимое препятствие. Через несколько секунд раздался звон битого стекла. И прозрачная стена пала под солнечными лучами.

– Осколки убрать надо, – назидательно изрек Орландо, молча наблюдавший за переговорами.

– Они сразу исчезают, как стена рушится, – объяснила Гидра, – они ж – волшебство!

Семиголовая драконша подошла к нам ближе:

– Я помогу вам с вашим странным кораблем, а вы меня спасете?

– А то! – выдал Андрей, – Ты где живешь? Пошли отсюда к тебе, там все и обсудим.

– А где я живу, там и есть моя тюрьма, – потупилась Гидра. – Там темно и сыро, вам не понравиться.

– Показывай, давай! – гаркнул мой муж. – А то передумаю. Но если вздумаешь обмануть, – он выразительно цапнул ближнюю голову Гидры за шею и погрозил ей весьма внушительным кулаком, – то – пеняй на себя. Я лично тебе бошки пооткручиваю, хвост откушу. Бошки засуну в то место, которое под хвостом, и станцую на спине буги – вуги!

Гидра захлопала длинными накрашенными ресницами и замахала лапами:

– Что ты! Что ты! Я ж ничего такого даже в мыслях не имела!

– Веди! – Мы затопали следом за указывающей дорогу к своей тюрьме Гидрой. Дорога уходила вглубь берега, мимо пальм, затем резко изогнулась и сквозь уже бурную зелень привела нас к замаскированному входу в пещеру.

– Вот, здесь я живу, – вздохнула Гидра и пригласила нас войти.

Пещера действительно была сырой и темной. По пыльным углам были навалены груды камней. Пол покрыт перьями, костями и пометом. Я поежилась, представив себе жизнь в такой квартирке.

– Что ж ты свинья такая? – ткнул Орландо пальцем в одну из куч. – Что, за гадостями прибраться некогда?

– Так Кощей не дает, – вздохнула Гидра. – Я убиралась поначалу, а он приходил колдовством грязь накладывал. "Чтоб больше мучилась!" – так он всегда говорил.

Мы с Дашкой переглянулись и одновременно щелкнули пальцами. В пещере появились фонарики – светлячки, мусор и камни исчезли. Подружка, подумав, прошептала еще одно заклинание, и посредине пещеры материализовался стол со стульями.

– Спасибо, – поблагодарила Гидра, – присаживайтесь, гости дорогие. – Мы расселись вокруг стола и стали со всех сторон забрасывать Гидру вопросами.

По истечении часа мы выяснили, что Гидра никто иная, как мать известного нам уже всем Васи. На скромное замечание Орландо, что "дракон же в Фольклоре один как перст", она, скромно потупив глазки, объяснила, что является не совсем драконом из – за сложной физиологии и тонкой душевной организации. И ребёночек поэтому вышел с человеческими лицами, так как очень похож на нее! Дашка, скептически осмотрев семь скялящихся змеиных морд с рогами на макушках, согласилась:

– Одно лицо!

Проигнорировав ехидство подруги, мы продолжили светскую беседу. Оказалось, что Кощей бросил плод любви двух сказочных исполинов умирать недалеко от знакового камня под названием Алатырь. Ребёночек, очевидно, подрастая, умудрился разбить цветастую каменюку в порыве игры. Так стало ясно, как открылся проход в земной мир. На поднятый тут же вопрос о необходимости битья морды хулигану Орландо произнес вдохновенную речь на тему: порка детей, как естественный и необходимый элемент в воспитании, но "когда за дело". Мы дружно согласились оставить дитя – переростка в покое и не рассказывать это его папе.

Гидру, как выяснилось, Кощей сначала запер в своей башне. А когда обнаружил, что в свободное от его заданий время пленница рыщет в поисках способов своего освобождения, упек ее в эту пещеру на отшибе и привязал невидимой цепью, которая при мыслях о свободе врезалась до крови в лапу несчастной. Рассказывая нам это, Гидра продемонстрировала цепь в действии. На щиколотке левой лапы уже стали появляться трещины и сочиться кровь.

– Вот скотина! – высказалась Дарья, сжав кулаки. То, что Кощею пришел каюк, он еще не догадывался, зато нам это стало ясно, как Божий день.

Далее Гидра продемонстрировала нам изодранный и затертый лист с замудренными закорючками, который, по ее словам, содержал необходимое заклинание для ее освобождения. На наши вопросы "что там написано?", она ответила, что это по – драконьи, и зачитала: " Взять четыре толченных копытца летающих свинок, два сушенных глаза пьяной совы, два тюбика гуталина и растертое яйцо какого – то Фаберже. Все сварить на медленном огне в течение двадцати минут. Большую часть втереть в чешую дракона в месте нахождения цепей, остальное – дать ему выпить. Он сразу почувствует небывалую силу и мощь, восстанет против поработителей и порвет все цепи вокруг, обретя свободу". Андрей сразу же проникся, заявив, что если б его обмазали такой дрянью, а тем более заставили пить – он бы такую мощь ощутил, что поработитель бы сам покончил жизнь самоубийством, не дожидаясь разборок! Мы, подумав, согласились с железной логикой моего мужа.