Текст книги "Врачебная сказка, или Операция "Алатырь""

Автор книги: Лина Наркинская-Старикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

– А я с браком, с юмором! – Взгляд прищуренных зеленых глаз подопечной вызвал у него странную дрожь. – Шучу! – добавил брюнет, нагло ухмыляясь.

– Да, я помню. С юмором! – Дашка с деловым видом стала наворачивать круги вокруг парня.

– А в чем дело? – уточнил ангел.

– Брак ищу! – рявкнула подопечная и нагло уставилась на красавца ниже его пояса. Проследив за взглядом девушки, ангельское терпение кончилось окончательно.

– Да, я наполовину ангел, а наполовину – человек! – заорал Орландо. – И что теперь мне, удавиться? А женщинам, между прочим, нравится! И за грехи родителей я отвечать не собираюсь! – В довершение своей гневной речи уже полуангел вылетел из кухни и заперся в ванной комнате.

– Эх, – вздохнула Дашка, – даже ангел-хранитель у меня не такой, как у всех нормальных людей.

То, что большинство человечества вообще никогда не видело ни своих, ни чужих ангелов, Дашке даже не пришло в голову.

Через полчаса переговоров на высоком уровне через дверь ванной Орландо все – таки вышел. Уже в белоснежном костюме. Без единой шишки и царапины! Черные волосы резко контрастировали с цветом костюма, выделяясь ярким пятном. В голубых глазах полуангела можно было просто утонуть, что Дашка тут же и сделала, окончательно добив этим своего хранителя.

– Боже! За что мне все это! – восторженный взгляд девушки резко повысил настроение Орландо. – Принц! Как в сказке! Вот бы Лийке тебя показать! – мечтательно вздохнула она.

– Нет проблем!

От тупого лицезрения листка с пророчеством меня оторвал возглас мужа:

– Дашка! Привет. Моя тут тебя заждалась. – Я мухой вылетела из избушки. На лесной полянке стояла моя лучшая подруга в домашнем халатике и тапках на босу ногу в обнимку с каким – то мачо в белоснежном костюме. То, что я этого типа видела впервые, я знала точно. Сколько ж уже времени я шатаюсь по Фольклору?

– Лиечка! – бросилась мне на шею подруга. – Как я соскучилась! Я ж тебе вчера говорила, что сегодня у меня что – то случится. – Хлопнула меня Дашка по плечу. – А ты не верила! Смотри! – она махнула рукой на красавца. – Это – мой личный полуангел Орландо Арчибальд Бандерас.

– Личный кто? – переспросила я. – А впрочем, какая разница. Тебе он нравится?

– Ты еще спрашиваешь?! – хмыкнула Дашка в ответ.

– Я не мешаю? – ехидно поинтересовался у нас полуангел. Дашка, горевшая желанием, рассказать мне все, махнула ему рукой и потащила меня подальше.

По какой-то тропинке мы спустились к реке. Плюхнулись на бережок и стали обмениваться последними новостями. Нас никто не беспокоил. То ли боялись, то ли просто решили дать время очухаться – не знаю. Мы мило трепались уже, наверное, часа два, как вдруг мимо нас прямо по воде пронеслось нечто.

– А что это было? – поинтересовалась Даша.

– А кто его знает. Знаешь, я уже ничему не удивляюсь. Мне бы с пророчеством разобраться! Да домой рвануть.

– Спокойно. Во всем разберемся! – успокоила Дашка. – Ну, ты посмотри, как гарцует! Пошли, узнаем, кто он! – дернула меня подружка, тыкнув пальцев в пролетающее мимо в очередной раз нечто. То, что оно было с копытами, я рассмотреть успела. Но не больше.

"Ах, любопытство – это пытка!" пел в моем далеком детстве Али – Баба с пластинки, входя в странную пещеру. Что он был прав, мы с Дашкой убеждались уже ни один раз. Стоило чему – то новому непонятному замаячить на горизонте, как мы дружно в это влезали. Мой Андрей потом методично вычитывал нам обоим мораль под названием "любопытной Варваре на базаре нос оторвали". Мы, молча, кивали буйными головушками. Особенно я – после напоминания, что у меня растет дочь и что я вообще – то замужем. Дашка в этот момент грустно вздыхала. Я начинала ругать мужа за нетактичные намеки. И очередное приключение в результате нашего девичьего любопытства спокойно сходило нам с рук.

Сейчас Андрея рядом не было. И последние события после общения с Дашей не казались мне уже концом света. А по сему нужно было, во что бы то ни стало выяснить – кто таким диким способом прервал нашу светскую беседу.

Крепко схватившись за руки, чтоб не потеряться, мы сиганули в воду. Я совершенно забыла, что в жизни не умею плавать, и вообще у меня водобоязнь. Когда вспомнила – было поздно! Дашка, быстро сориентировавшись (в отличие от меня она плавала как заправский спортсмен), дернула меня захлебывающуюся за шиворот вверх.

– Здесь не глубоко, – назидательно процедила Даша. – По колено.

Я встала. Действительно – по колено. Благо, мы с подружкой были одного роста. Я отдышалась: – Где это, за кем бежим?

– Там, – ткнула пальцем Даша. – Пошли уже.

Кто – нибудь из вас, уважаемые читатели, пробовал бегать по воде? И не пробуйте! Рвешься из последних сил, а делаешь только пару шагов.

Через десять минут безуспешных попыток я предложила:

– Слушай, давай посидим. Этому когда – нибудь надоест бегать кругами. Тогда и спросим, а?

Моя идея Дашку не вдохновила. Повертев головой в разные стороны, она прошептала мне на ухо:

– Ты ж говорила, что колдуешь голосом. Гаркни, чтоб оно остановилось. – Счастье просто плескалось в зеленых глазах.

– Знаешь, ты как моя Лушка, – вздохнула я, – когда тебе что – то надо, у тебя море идей. Мне помочь – ничего в голову не приходит. И взгляд у тебя такой же хитрющий! – Даша хихикнула. – А мурлыкать ты умеешь? – поддела я подругу. Та умоляющим взором пыталась разбудить во мне любопытного ребенка. Вот, кстати и одна из отгадок к пророчеству! Я тут же повеселела и гаркнула, как просили:

– Сивка– Бурка, вещий каурка! Стань передо мной, как лист перед травой!

Перед нами замер статуей… кентавр! – Опаньки! – хлопнула себя по коленкам Даша. – Давай на нем покатаемся?

– Даш, мы ж собирались узнать, чего он носится как угорелый? А ты – кататься! – удивилась я перепадам настроения подруги.

– А я и есть – угорелый! – сообщило изваяние.

– Разговаривает! – захлопала в ладоши подруга. – А что, Сивка – Бурка разве такой в сказке? – обратилась она ко мне, видно как к старшей. Ответа я не знала.

– Чего ты пристала? – взбеленилась я. – Поймала я тебе полумужика – полулошадь, вот и цепляйся к нему! – обиделась я. Выдернув у Даши свою руку, я поплелась на берег. Села, отвернувшись от подружки, и опять уперлась в строки пророчества. Перевоспитать Дарью было просто нереально. Она резво подскочила ко мне:

– Не дуйся! Лучше прикинь – мне то полуангел, то полуконь какой – то попадается. Почему мне только половинки достаются? Лий, а может, я тоже получеловек?

– Нет, – успокоила я подругу, – ты полудура.

Когда до Дашки дошел смысл оскорбления, она громко щелкнула пальцами и выдала: – Неси меня, мой верный конь!

Нас не заденут оскорбленья!

Удачи будущей мгновенья

рассудят нас, мой брат огонь!

Я с открытым ртом пялилась на подругу: – Я не знала, что ты стихи пишешь! Здорово! – Мы переглянулись.

– Я тоже не знала! – припечатала Даша.

Кентавр, так и торчавщий посреди реки живописной статуей, тихо ойкнул. Мы обернулись на звук. На бешеной скорости по поверхности воды, едва касаясь ее копытами, навстречу нам летел конь с огненным жокеем на спине.

Троглодит Иванович и бабуся Яга кумекали над пророчеством:

– А что ж и, правда, если это не она? – рассуждала бабушка. – Что делать, Змей, будем? Что делать? – Дракон в ответ только выразительно смотрел в окно и молчал.

– А вы Пифию позовите. Пусть она сама объяснит, – промурлыкала Луша. – А то хозяйка, хоть и умная женщина, но вовек не додумается, где ваш камень валяется и как в Куршавель без денег попасть!

– А ведь правда, Троглодит! – оживилась бабуся. – Давай, слетай за Пифией.

– Да чего за ней бегать, – лениво сказал Змей. – Вон, сама сюда чешет. Видишь? Небось, еще чего – то умное волочет.

Со стороны лесной опушки к избе быстро приближалась черная точка. Она постепенно увеличивалась в размерах, пока не достигла размера тетеньки необъятных размеров, среднего роста и неопределенного возраста. Где – то между сорока и шестьюдесятью годами. Женщина была явно чем-то очень встревожена. Влетев в избу, она, молча, принялась шарить по углам. Бабуся возмутилась:– Слышь, болезная! Ты б хоть поздоровалась, что ли? Для приличия. Совсем от своих видений – привидений ошалела тетка, – покачала головой Яга. – Чего-то потеряла? – осведомилась бабушка.

Пифия не обратила внимания на замечания хозяйки избушки и с еще большим рвением продолжила обыск.

– Может, свихнулась? – предположила Луша. – Тогда и пророчество ее – бред сумасшедшего. Зря только хозяйку мне разнервировали, – выдала кошка свое умозаключение.

Пифия тем временем закончила выворачивать вещи в избушке и нацелилась на бездонный погреб Яги.

– Куды? – рявкнула бабуся. – Троглодит, да сделай же что – нибудь с окаянной бабой.

– Может, я попробую, – на пороге возник черноволосый красавец в белом костюме. – А то мне скучно.

Вся честная компания разом повернула головы в сторону говорившего. Луша спрыгнула с кровати, обошла вошедшего с нескрываемым интересом и выдала:

– Опа! Еще один персонаж нарисовался!

– Кто таков будешь? – прищурилась бабуся. – Никак царевич иноземный пожаловал. Что за полной программой пришел? Умыть, накормить и спать уложить? Как вы мне надоели! – баба Яга, кряхтя, сползла со стула. Подойдя вплотную к парню, оглядела его, оценивающе:

– Как же мне надоело жрать человечину! Троглодит Иванович, – обратилась она к Змею, – поможешь? Не только ж мне одной мучиться надо.

– Я несъедобный, бабушка, – ухмыльнулся молодой человек.

– Все так говорят, – вздохнула Яга, – а есть надо!

– Я – ангел. Почти!

Тишина в помещении наступила мгновенно. Даже Пифия, про которую все забыли, бросила свои попытки залезть в погреб избушки.

Андрей с Хоттабычем уволоклись подальше от умных разговоров.

– Знаешь, а здесь неплохо, – высказался мой муж. – Даже весело, что ли.

– О, досточтимый Андрей ибн Женя! Ты, наверное, мудрец в своем мире! Ты так точно все подмечаешь, о, открытый третий глаз моего разума! Ты достоин большего! Хочешь, я подарю тебе дворец и построю вокруг него город. Ты будешь править там мудро и долго, о, философский камень моей души! Ты открыл мне такую радость на старости лет! Вот ведь где скрыта истина – в вине! – Хоттабыч воздел крючковатый палец вверх.

– Ну, не в вине, а в водке, – наставительно поправил Андрюша. – Но постоянно искать истину нельзя, старик! Сопьешься быстро! – объяснил муж. – А города мне не надо. Я люблю руками что – то делать. Мастерить то есть.

Оглядев округу и не найдя ничего, кроме леса и избушки на курьих ножках, муж предложил:

– Слышь, Хоттабыч, давай, избушку бабульке модернизируем. Обновим так сказать. Она рада будет.

– О, наидобрейший из всех живущих! О, мать Тереза в мужском обличье! Я преклоняюсь перед тобой! – Хоттабыч грузно упал на колени. – Повелевай, о, бездонный сосуд разума моего сердца!

– Ну, ты загнул! – восхитился Андрей. – Ты только с коленок встань и давай, домой сгоняем. У меня кой– какие мыслишки по поводу избушки появились.

– Слушаю и повинуюсь, – низко поклонился старик. Перед отцом семейства возник ковер – самолет.

– Опять на этой тряпке лететь, – пробурчал недовольный "наидобрейший из всех живущих". – Может, портал там какой есть, а?

– Есть! – оживился Хоттабыч, – у Яги в печи. – Пойдет?

– Нет! – отрезал муж. – Я хоть и летать боюсь, но это лучше, чем живьем в огонь переться! Ладно, поперли так, – кивнул Андрюша на ковер – самолет, – только давай по – быстрому.

Перелет прошел удачно. Хоттабыч стер из памяти своего героя особо неприятные моменты: когда тот залазил на ковер почему – то уже во время взлета; когда, пролетая над Багдадом, чуть не грохнулся вниз, силясь рассмотреть, что происходит в гареме падишаха. А главное – когда ковер не смог пройти через стену монолитного дома, где находилась квартира Андрея. Это было самое жуткое происшествие за весь полет. Ковер бился, как мог. Джин с моим мужем молчаливо терпели старания ковра. Несколько раз летательный аппарат Хоттабыча даже сбрасывал балласт от бессилия в лице то одного, то другого пассажира и пару раз попытался протаранить стену с разлету. В результате пришлось сесть на крышу.

Мой муж ничего этого не помнил, конечно. Но от этого бесился еще больше. Еще бы: меня бы тоже бесило, если б я с горем пополам приперлась домой с переломанной ногой, при этом совершенно не зная, как и где я умудрилась так упасть! А если еще учесть количество шишек и мелких ушибов по всему телу, то на месте моего Андрюши я бы сразу предположила, что меня били. Причем, жестоко и долго. Но это я!

Мой любимый четко знал, что его не били. Что пить он – не пил. А откуда тогда травмы, было непонятно. Поэтому, что в квартиру можно попасть другим путем – через дверь – муж додумался не сразу. Мысли были заняты другим:

– Не, Хоттабыч, ты мне скажи: откуда у меня гипс? – вопрошал он, маршируя по лестнице. – Мы же не терпели кораблекрушение?

– Нет, – отрицательно качал головой Хоттабыч.

– Ты меня терял по дороге? – уточнял муж.

– Нет!

– Откуда у меня тогда гипс?

Хоттабыч нервно пожимал плечами. До четвертого этажа допрос повторялся три раза в той же последовательности. Когда подошли к двери, джинн облегченно вздохнул, что философский камень его сердца (или ума – не помню) наконец – то переключится на какую – нибудь другую тему.

В квартире они пробыли недолго. Андрюша всегда любил порядок. Инструменты собрали быстро.

– А это что? А это? – приставал Хоттабыч, тыкая безпередышно пальцем в невиданные орудия труда современного человека.

– Потом узнаешь, – отмахивался Андрей, методично пакуя отвертки, болты, гайки, шуруповерт, дрель, рубанок и множество других необходимых ему для работы инструментов.

Когда все было упаковано, хозяин квартиры любезно предложил чаю. Хоттабыч отказался, демонстрируя полный стакан. Пополнив содержания водки в себе, джинн предложил лететь в Фольклор. Они присели на дорожку по старинному русскому обычаю. Хоттабыч выпил еще.

– За руль пьяным не садись! – назидательно изрек Андрей. – Я поведу машину.

– Какую? – пьяненько уточнил джинн. Муж ткнул пальцем в свернутый злосчастный ковер – самолет. Старик кивнул, соглашаясь. С трудом выперев летательный аппарат на улицу, Андрей велел показать ему маршрут следования. Хоттабыч от такого протрезвел и попросил объяснить смысл неведомых ему слов. Затем еще полчаса ушло на составление маршрута и карты. Так и не поняв толком, где этот "долбаный" переход, Андрей приступил к управлению ковром.

Через два часа бесцельных полетов над Москвой Хоттабыч был трезв, как стекло! После моралечтения моего мужа и избиения джинна загипсованной ногой до старика дошло, что пить за рулем вредно! Особенно, если не знаешь, где этот чертов руль находится! Хоттабыч клятвенно пообещал, что завяжет пить совсем, но злому Андрею этого было мало на тот момент, и он заставил выбросить запасы спиртного за борт. Сопротивление было бессмысленным! Но Хоттабыч этого не знал! В результате неравной борьбы с зеленым змием горе – летчики вынуждены были спикировать на крышу Адмиралтейства в Санкт– Петербурге и уточнить отклонение от курса. Отклонение оказалось офигительным – они летели строго в противоположную сторону! Хоттабыч поклялся курить бросить тоже. Что такое "курить" было джинну неизвестно, но на всякий случай…

Часа через четыре по местному времени они умудрились все – таки найти переход и вылететь в нужном направлении.

Огненный мальчик спрыгнул с гнедого коня и, тяжело ступая по воде, двинул к нам, чем привел в неописуемый ужас недвижимого кентавра. Пока незнакомец двигался к нам (а двигался он очень медленно) кентавр возбужденно поведал нам жуткую историю:

– Стоите тут, ничего не знаете! А в "Учкудуке" пожар! Туда вернулся Соловей со своим царевичем. К ним опять богатыри с Аладдином присоединились. Ну, и давай они буянить, силушку богатырскую демонстрировать! Пьяный богатырь – он же дурак дураком! – отвлекся кентавр. – Народ побежал за женой Добрыни – только она может их утихомири– ривать! Она и коня на ходу остановить может! – похвалился конемужик. – Да только пока бегали, эти уроды царевича Елисея напоили. Тот со своей невестой всех замучил. Давай мужики спьяну бабами хвастать, фотографии демонстрировать. Елисей как показал, так все со страху попрятались. Маленькая, кожа да кости, три волосины мышиного цвета да пять зубов во рту. А он орет, мол, заколдована. Богатыри помощь предлагать, супостата бить и наказывать за жестокое обращение с женщиной. Царевич в слезы, мол, не могу – не знаю, где суженую искать. Найти, мол, надо, а потом расколдовать злые чары. Девушка, мол, сама потом поведает, кто такую гадость с ней сотворил.

В дорогу собирались уже всем трактиром, даже гарсона с собой взяли! Орки только сирен выгнали. Мол, нечего бабам на войну шляться. Да еще и таким симпатичным. Царевич опять в слезы. Мол, да что вы в красоте понимаете?! Душевная красота важна да смекалка в быту. Мужики давай ржать. Представили, что он с этой душевной красотой в постели делать будет! А тут еще Аладдин свою фотку достал. Вернее, своей любимой Будур: глаза как у серны, косы густые, черные, брови точеные, сама – кровь с молоком. Царевич рыдать перестал, проникся. "Давай – говорит, – твою Будур лучше поищем!". Тут и началось: Аладдин за кинжал схватился да на царевича кинулся. Богатыри с орками давай разнимать, значит. А с виду – то и не поймешь – дерутся или разнимают.

Тут Соловей – разбойник проснулся (спал пьяный), увидел, что брата его, царевича значит, бьют и давай свои воровские разборки клеить по понятиям! В общем, выволок он своего драгоценного царевича на улицу, а сам с психу трактир и поджег. А чтоб неповадно было над любимой его друга издеваться, дверь снаружи деревом привалил. Поджарил он нас хорошо! – пожаловался кентавр, демонстрируя опаленный бок. – Видали, как уделал. Я еле копыта унес. Только не знаю, пришла ль жена Добрынина буйных молодцев успокоить или нет. Если нет – плохо! Богатыри сейчас стрелку Соловью забьют и ну, стенка на стенку биться! Всему Фольклору не поздоровиться, когда русские богатыри силушку демонстрируют! – скупая слеза скатилась по щеке рассказчика. – А все вы виноваты, сказочники хреновы! – вдруг рявкнул кентавр. – Сидят там себе книжечки строчат да истории разные выдумывают! А нам разгребай! Камень – то Алатырь проход не закрывает! Заходи, кто хочешь, бери, что хочешь, делай, что хочешь! А о нас вы подумали?

Нет, – продолжил кентавр, покосившись на огненного мальчишку, который был практически уже рядом с нами, – мы и раньше – то сказками дружили. Но теперь кавардак такой, что сам Зевс не разберет! – зыркнул на ошалевших нас мужик с лошадиным задом. – А они вместо помощи медицинской еще и духа огня вызвали! Расколдуй немедленно меня! – взвыл вдруг кентавр, перейдя на фальцет.

– Иди себе с Богом, – удивленно буркнула я.

Как только конемужик смог двигаться, он стартанул со скоростью ракеты. Мы с Дашкой переглянулись.

– Вот и вторая разгадка пророчества, – протянула я. – А как дух огня сюда попал? Дашка, ты ж тоже колдуешь, только стихами и жестами! – вдруг дошло до меня.

Подруга ошарашено посмотрела на меня, тупо уточнив: – Да?!

Мой победный взгляд и поднятый вверх большой палец правой руки вернул ее к жизни: – А с мальцом что делать будем?

– Познакомимся вначале, как культурные люди, – мое наставление на удивление сработало. Даша улыбнулась и протянула руку мальчику:

– Как тебя зовут?

Мальчишка усмехнулся в ответ, но руки не дал. Оглядев нас по очереди с головы до ног, выдал: – Я – твой огненный брат, – ткнул он пальцем в Дашку. – Ты меня призывала? Ты. Чего хотела? Если сейчас делать ничего не надо, я пойду. А коня забирай, твой он теперь. – Махнув рукой на прощание, огненный мальчик пешком пошел прочь. Конь стоял рядом с Дашкой и нетерпеливо бил копытом, косясь лиловым глазом на новую хозяйку. Огненный брат остановился вдали и крикнул напоследок: – Если чего надо – зови, сестра!

– Я – сестра огня! – гордо выпятив грудь, похвалилась Даша, как – будто я этого не видела и не слышала! Стало обидно!

– А я – сестра воды! – рявкнула я от обиды, забыв как действуют мои слова в этом мире. Река под ногами вспенилась, забурлила. На берег выплыла прозрачная девушка. Она все время как – будто куда – то текла. По телу гостьи непрерывно шли волны.

– Ты будешь моей сестрой? – прозвенела девушка.

– Да, – кивнула я, показывая Дашке кулак.

– Как понадоблюсь – позови. Слышишь, ты только позови меня! – голос эхом разнесло по всей долине. Переливчатые слова, как капель, долго еще звучали в моей голове.

– А мне коня? Я тоже хочу – расстроилась я.

– Зачем он тебе? – Даша покосилась на своего гнедого. – Вот у меня теперь он есть, и что мне с ним делать? Кормить, поить, ухаживать придется. А у меня еще даже мужа нет, чтоб за скотиной ухаживать! – выдала подруга очередной шедевр женской логики.

Периодически даже я не понимала Дашкиных высказываний. То ли мужской нрав она имела в виду, то ли просто относилась к будущему мужу как к скотине. Уточнять я не стала, зная, что это бесполезно. Следствие неминуемо зайдет в тупик.

– У меня муж есть! – безаппеляционно заявила я, – Хочу тоже лошадь!

Если честно, то на кой она мне сдалась, я точно не знала. Но обидно было до слез: Дашке ни за что коня, а мне – спасителю Фольклора – ничего! Хочу лошадку! Маленькую такую, симпатичную! Мамочки!

По берегу вдоль речки ко мне мелко семенил пони. Маленький, симпатичный! Как заказывала. Под нос пони весело напевал: "А пони тоже кони, об этом знают пони…". Дашка покатилась со смеху: – Хочу кататься на Марусе! Ой, не могу! Коня она наколдовала! Смешарик ты, а не колдунья! Ты б ему еще крылья приделала для ускорения, а то пока ты на этой лошадке с места сдвинешься… – Дальше говорить она уже не могла из-за приступов хохота.

– И приделаю! – обида резко увеличилась в размерах. – Пусть крылья у поника вырастут! – топнула я ногой!

Ко мне через секунду спикировал белоснежный пони, обдав меня струей ветра в процессе складывания крыльев и продолжая напевать под нос ту же песенку: " Ему б в лихой погоне кого– нибудь спасти…"

– А у меня поющий пони! – я показала язык подруге. – Как тебя зовут, лошадка?

– Поник – Пегасик! – бодро отрапортовали мне. Мои глаза рисковали вывалиться из орбит окончательно. Дарья тоже ошарашено замолчала, затем последовал новый приступ безудержного хохота. Наткнувшись на мой о-очень недобрый взгляд, подруга тут же сосредоточилась. О чем – то поразмышляв сама с собой, она решила:

– Пошли разгадывать пророчество дальше? Или еще поколдуем, посоревнуемся – кто круче? – В глазах Дашки запрыгали чертики. – Или, может, сразу рванем порядки в этой анархичной стране наводить?

– Пошли! – согласилась я. – Только Андрею сказать надо, и у бабки спросить, где этот дурацкий камень искать.

Бабушка Яга первой пришла в себя после немой сцены.

– Ангел? У нас? Обалдеть!

– Так можно я попробую с вашей Пифией поговорить? – поинтересовался Орландо.

– Попробуй, сынок, – предложил Троглодит Иванович, – может, хоть тебе она что – то путное скажет.

– Уважаемая Пифия! – обратился к серьезной тетеньке ангел. – То, что вы ищете, у Вас дома под диван закатилось. По самой стенкой лежит.

– Да ты что?! – крикнула провидица и пулей унеслась вдаль.

– А чего потеряла – то? – вдогонку спросила баба Яга. – Вот, баба непутевая. Все стишки какие – то строчит, да морочит честным людям голову.

– Вазу она потеряла, – вернул Орландо разговор в нужное русло, изучая свой безупречный маникюр. – Сегодня к ней Нео в гости пожалует узнавать: кто ж все – таки избранный, то есть, кто порядок наводить в Фольклоре будет. А она ему вазу должна подсунуть. Себя она так проверяет, – пояснил ангел: – "И не переживай за вазу!" – коронная фраза вашей Пифии. Кто за предсказанием приходит и вазу ее разбивает, тому она точно что – то умное говорит, а не бред всякий несет. Потом Пифия ее опять склеивает и на место ставит.

– Умно! – согласился Змей. – А вазу зачем клеить?

– Ты знаешь, сколько вазы сейчас стоят? – огрызнулась бабуся. – Никаких денег не напасешься!

– Придется вам нашу Лию к Пифии вести, чтоб про пророчество узнать что – нибудь поконкретней, – влезла в разговор Луша.

На заднем дворе избушки под окном о чем – то тихо спорили Андрей и Хоттабыч. Мой муж при этом валялся под избой и что – то сосредоточенно крутил там. Я подошла поближе. Меня очень заинтересовала загипсованная нога моего супруга.

– Где успел? – поинтересовалась я, тыкая в гипс. Получив нечленораздельный ответ, я собралась уйти восвояси. Из под избы высунулась счастливая физиономия Андрея:

– Смотри, как я избушку модернизировал! – гордость перла из моего любимого за километр.

Я нагнулась и ахнула. Вместо обычных курьих ножек у избушки теперь были высококлассные подкованные сапоги со шпорами. Между ног избушки виднелось какое – то сомнительное отверстие.

– Это туалет типа сортир? – уточнила я.

– Это шасси! – Ответ меня просто ошеломил. – А еще есть вот что! – он гордо погладил избушку по бокам. – Давай, милая, – любовно пропел муж домику. Избушка отреагировала мгновенно: чуть пошатнувшись, она расправила красивые стальные крылья, покрашенные под цвет дерева.

– Круто! – выдохнула я. – А зачем ей это?

– Как ты не понимаешь?! – взвыл обиженный муж. – Избушка теперь может ходить в походы, летать, как птица, плавать, как теплоход, и ездить, как вездеход! Вместе с жильцами! И, заметь, все это без ущерба для здоровья! – Андрей выразительно постучал себя по гипсу.

– Жалко. Я поника завела.

– Не понял! – по выражению лица моего мужа было и без слов ясно, что он действительно ничего не понял.

– У меня теперь есть поник – Пегасик, – похвалилась я. – Мне же надо по Фольклору ездить, порядки наводить. Ну, я и завела поника. Не ногами же так далеко топать!

– В избушке поедем! – припечатал любимый, опять постучав по гипсу.

– А лошадка? – всхлипнула я.

– Впихнем!

Дашка, подойдя, к избушке завертелась на месте, всматриваясь вдаль. «Где ж ты, мой ангел хранитель? – пронеслось в ее голове. – И этот сбежал!»

Услышав мысленный зов своей подопечной, полуангел появился на пороге избушки. Дарья сразу ощетинилась, приняв оборонительную стойку. Гнедой конь, которого держала под уздцы моя подруга, окинул лиловым взором назревающую сцену и ехидно хмыкнул.

Орландо вышел из домика и подошел к девушке. Та замерла в ожидании, уперев руки в бока.

– Где ты была? – поинтересовался молодой человек. – Неприлично девушкам из хороших семей гулять по лесу в одиночку. – Он улыбнулся и взял девушку за руку. Другая бы растаяла тут же. Но не Даша! Выдернув руку и хищно прищурившись, подопечная возмутилась:

– А где ты был? Хранитель называется! А если б меня украли? Или убили? О чем ты вообще думаешь? Тоже мне, охранничек выискался! – оттолкнув парня в сторону, подруга, виляя бедрами, с гордо поднятой головой удалилась.

– Какая женщина! – выдохнул Троглодит Иванович, наблюдавший всю сцену в окно. – Не проворонь!

– Не беспокойтесь! – шутливо поклонился Орландо и тихо, чтоб никто не услышал, добавил: – Хотел бы потерять, да не смогу. Даже если очень захочу! Это ж мое наказание Господне! Перед глазами промелькнули кадры из жизни…

Худенькая женщина с огромными бездонными голубыми глазами стояла перед Ангельской Высшей школой, мучаясь сомнениями. Вдалеке что – то громыхнуло, и она решилась.

– Прости меня! – Со слезами на глазах женщина чмокнула в лоб черноволосого мальчугана лет пяти и ушла в ночь.

Вот ему уже пятнадцать. Выглядеть черной вороной среди белоснежных ангелочков тяжело. Каждый норовит поучить уму – разуму, поддеть. Волосы чернее ночи, озорной взгляд голубых бездонных глаз и имя как в мыльном сериале! Ему здесь никто не доверяет.

На уроках всеобщего смирения и законов мироздания он мирно спит на задней парте. Зато на предупреждении грехопадения с ним происходят странные вещи! Ему слышится голос, который смешит мальчишку и еще дает советы!

– Сегодня будем повторять первую и вторую заповеди, – слышится строгий голос преподавателя – Архангела Гавриила. – Не убий! Не укради! Кто объяснит смысл законов? Вот ты, – указующий перст направлен в лицо Орландо.

И тут в игру опять вступает озорной внутренний голос. "Нельзя убивать, не ты жизнь давал, – диктует невидимый советчик, мальчишка громко повторяет за ним вслух, – но если долго бить книжкой по почкам, да за дело – это не убийство! – Продемонстрировав Гавриилу свою коронную улыбку, паренек продолжает: – Нельзя брать чужие вещи, но если ты зашел в общую комнату, и там никого нет – значит сейчас здесь все твое. Хватай и беги! Пока не нашлись хозяева". После такого ответа шальной юный ангел долго не мог сидеть.

Двадцать пять лет. Первое самостоятельное задание: уберечь зимой семидесятилетнюю бабушку от возможных падений. Орландо обещает себе перед зеркалом умереть, но выполнить. Внутренний друг вмешивается внезапно, когда несчастная бабуся собирается в булочную за углом. Ангельский долг – это же ерунда! Главное – нести радость людям! И бабка со счастливой беззубой улыбкой и вытаращенными от страха глазами вместо булочной весело летит на коньках в ближайший сугроб…

Тридцать лет. Его сторонятся все. Он уже знает, что мама сбежала прямо со скамьи небесной школы с простым смертным. Более того, Орландо с ней виделся тайком! Мама очень постарела, но ни о чем не жалеет! Ее Главный давно простил. Только сына забрал. Для правильного воспитания истинного ангела.

Гавриил решил лично Орландо наставлять на путь истинный. На носу последний экзамен перед торжественной выдачей нимба. Единственный друг, он же внутренний голос, беспрерывно нашептывает: "Скажи: хочу быть человеком!". "Я – ангел!" – часами перед зеркалом, глядя себе в глаза, твердит Орландо. Но любопытство, которое он подавлял годами, просто невозможно терпеть!

– Ты кто? – вопрос внутреннему голосу.

– Я – черта остаток! – ответ внутреннего голоса.

– Я – ангел! – настойчиво, с ударом кулаком по столу.

– Ты – полукровка! – приговор.

Как честному ангелу прикажете жить с остатками черта внутри себя? Орландо, как честный ангел, идет к Главному на ковер. Рассказано все: от начала и до конца. Гнев Главного еще не удавалось пережить никому, а Орландо выжил! И этим заслужил последний шанс!

– Пусть катится на грешную Землю и станет хранителем такой же занозы в заднице! А там – посмотрим! – приговор Главного вступает в действие.

Орландо стоит на проезжей части. Перед ним симпатичная девушка с задумчивым видом и поднятым капотом. К ней неумолимо приближается джип…

Даша обошла избушку и вплотную подошла ко мне, склонившейся над лежащим под избушкой мужем.

– Что делаем? – последовал вопрос. – Эй, голубки! Может, все – таки делом займемся? Пророчеством, например? Или так и будете заглядывать друг другу в глазки? – ехидная ухмылочка лучшей подруги дополнила ее высказывания.