Текст книги "Холод его дыхания (СИ)"
Автор книги: Лина Гамос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
– Но зачем?
– Тебя не будут искать.
– И ты можешь делать со мной все, что захочешь?
– Все, что я хочу, Яся, – его пальцы зарываются в ее золотистые волосы, и он наклоняется к ее губам. – Я уже делаю с тобой.
– Я обвиню тебя в подлоге.
– Мне глупо угрожать.
– Я тебе это обещаю.
Ясмин со злостью ударила его ногой и тут же скривилась от боли.
– Надо было тапочки надеть. – Макс смеясь, подхватывает ее на руки и несет в комнату. – Тебе нужно сменить тактику.
– Тупо пристрелить тебя?
– Нет, – Макс исчезает в гардеробной и, возвращаясь, кидает на постель рядом с девушкой кружевное белье и яркое платье. – Получай удовольствие от моего общества, принимай от меня подарки, спусти кучу денег на наряды и парикмахера, больше развлекайся и меньше думай. Мне нравятся такие девушки.
– И где они сейчас?
– Хочешь задержаться дольше них? – Макс довольно усмехается и опускается на колени перед Ясмин, медленно стягивая с нее полотенце. – У тебя получится, ты знаешь об этом?
Его губы касаются ее груди, спускаются ниже, оставляя влажную дорожку из невесомых поцелуев. Горячие ладони скользят мимолетной лаской от щиколоток вверх, сжимают тонкую талию, выше и неожиданно толкают девушку назад, принуждая откинуться на прохладный шелк смятых простыней. Она ощущает его губы, легкие дразнящие поцелуи ее ног.
– Ты очень красивая… и очень сладкая.
Яся чувствует бесстыдные губы, движение влажного языка, откровенная ласка, стоящего перед ней на коленях мужчины, заставляет стонать и изгибаться навстречу его жадному рту. Неожиданный укус и наслаждение, сметая все на своем пути, накрывает с головой, заставляя беспрестанно шептать его имя.
– Я сделаю для тебя почти все, милая.
Девушка смотрит в его глаза затуманенным взглядом и прерывисто шепчет:
– Отпусти меня домой… пожалуйста… Макс.
– Нет.
Он ложиться рядом с ней, привычным жестом закидывая руки за голову и ледяным тоном заявляет:
– Ты останешься здесь, Ясмин, потому что я этого хочу.
– Потом отпустишь?
Яся переворачивается, зарываясь лицом ему куда – то в бок, вдыхая чистый запах его тела.
– Похоже на то, что ты мне можешь надоесть?
– Это всего лишь секс, этого недостаточно для…
Ясмин запинается и Макс насмешливо заканчивает за нее:
– Для отношений, ты хотела сказать.
– Это не может продлиться долго.
– Давай посмотрим, сколько мы сможем продержаться.
– Ты сломал мне жизнь, что потом будет со мной?
– Я помогу тебе устроиться.
– Ты уже обещал купить мне билет, но вместо этого уничтожил, все к чему я так долго стремилась.
– Обшарпанное общежитие, крошечная комната и мытье полов после лекций. Это твоя мечта? Я сделаю тебя принцессой.
– Мне нравилось быть обычной студенткой.
– Но сейчас ты со мной.
– Тогда я хочу новые документы, счет в банке, шубу, машину и квартиру в престижном районе.
– Мне начинает нравиться наш разговор.
Пальцы Макса ласково касаются ее волос и тоненьких плеч.
– Надеюсь, я тебе быстро надоем.
– Я хотел бы пригласить тебя на ужин с моими родителями.
– Мне не нравится твоя мама.
– Мой отец более предупредителен.
– Я могу пожаловаться на твое поведение?
– Он неплохо владеет английским, но не советую даже пробовать перетянуть его на свою сторону, я его единственный сын.
– Я, знаешь ли, тоже единственный ребенок в своей семье.
– Ты вообще единственная в семье.
– Где жалость к бедной сиротке?
– Я искупаю тебя в золоте, если сможешь удержать свою склонность к саркастическим замечаниям.
– Я лучше останусь нищей, Макс.
– Ты все же попытайся попробовать, Яся.
– Ты весьма доходчиво объяснил мне новые правила игры.
– Иногда знание необходимо вбивать, милая.
– Мне нравится твой плавный переход от нежного принуждения к жесткому воспитанию.
Ясмин лениво потягивается и поднимается с постели.
– Ты куда собралась?
Макс переворачивается на бок, подпирая голову рукой.
– Не знаю, – девушка закутывается в полотенце и наигранно – равнодушно пожимает плечиками. – Возможно, прогуляюсь по саду или схожу в магазин за покупками. У нас, малолетних любовниц миллионеров, столько дел и забот.
– Сука.
– Не занимайся плагиатом, милый, это мое слово.
Когда Яся возвращается из ванной, стол уже накрыт к ужину и Макс разливает вино по бокалам.
– Я заказал пасту или ты хочешь еще чего – нибудь?
– В вашем меню есть билет домой?
– В нашем меню есть все, стоит только заслужить.
– Мне тебе тапочки в зубах приносить?
Макс делает глоток вина и насмешливо замечает:
– Научись хотя бы простейшим командам, Яся, “голос, место, хозяин”.
– Вот они, современные миллионеры, кто – то покупает собачек, кто – то людей.
– Вина? – Он протягивает ей бокал. – Расслабься, девочка моя, нервы нужно беречь.
– Спасибо за своевременную заботу, папенька, непременно последую вашему совету.
Неожиданный, хлесткий удар по лицу сбивает девушку с ног, рывок за волосы и Макс зло цедит, глядя в ее глаза:
– Хочешь старого извращенца – насильника, сегодня получишь.
Ясмин осторожно касается кончиками пальцев своих губ, оттирая с них кровь, и ослепительно улыбаясь мужчине, произносит:
– Успел обдолбаться дурью, сука?
– Успела привыкнуть к приличному обращению, шлюха?
– Меня не нужно пугать, Макс, хочешь трахнуть, вперед, хочешь избить, я стою перед тобой. Бежать мне некуда, защитить некому, я полностью в твоих руках, подонок.
– Ясмин, – Макс залпом допивает вино, отшвыривая бокал в сторону. – Я надеялся на ужин в спокойной обстановке в обществе симпатичной девушки, но ты…
– Хочешь жесткого секса со старым обдолбанным извращенцем, – вызывающе заканчивает Ясмин. – Ты читаешь мои самые заветные желания.
– Что плохого в том, что я хочу поужинать с тобой?
– Что плохого в том, что я хочу улететь домой?
– Дрянь.
– Ублюдок.
Он бросает ее вниз лицом на постель, грубо тянет за волосы, выворачивает руку за спину и, разрывает белье. Яся закрывает глаза и сжимает зубы.
– Надеюсь, тебе нравится боль.
–Надеюсь, ты быстро наиграешься и вышвырнешь меня отсюда, престарелый сукин сын.
– Догадалась, что со мной бесполезно договариваться?
– Вырываюсь любыми путями.
– Необычный выбор, безнадежно глупый, я могу сломать тебя так, что потом будет бесполезно собирать.
Макс прижимается ближе, немного медлит и одним движением вталкивает головку члена между судорожно сжавшимися ягодицами, слышит жалобный всхлип и останавливается, неожиданно предлагая, уткнувшейся в простыни девушке.
– Постарайся, Яся, вытолкни, и я больше тебя здесь не трону.
Ясмин доверчиво напрягается, чтобы вытолкнуть его из себя и Макс с низким стоном входит весь, сразу, на всю длину.
– Моя маленькая доверчивая девочка.
Хрипло, с шипением от того насколько сильно она сжимает его внутри себя. Его пальцы стискивают тонкие бедра, и он начинает двигаться, яростными ударами, вынуждая ее кричать от боли. Ярость туманит разум, толкает на крайности, он видит узкие дрожащие от рыданий плечи, судорожные попытки избежать захвата и намеренно медленно изменяет угол вывернутой руки, почти до хруста, до нового жалостливого вопля, уткнувшейся в простыни девушки. Наслаждение обступает всполохами, смешивается с ее отчаянным криком и ненужными для него словами извинений. Она хочет этого от их отношений, она получит от него сполна. Малолетняя сука, не способная понять его прекрасного отношения к ней. Он, Макс Дамазо, успешный бизнесмен, потомок древней фамилии, единственный наследник финансовой империи спутался с ни кому неизвестной нищей сироткой. Проявил участие, попытался добиться взаимности, но разве она в состояние понять насколько ей повезло привлечь его внимание? Он выбирал женщин, он указывал им место в своей жизни и они были неизменно довольны этими отношениями. Возможно, он был слишком кротким, показался Ясмин бесхребетным, позволил зайти слишком далеко в своем неуважение к нему и его семье. Но ее глаза сияли, и их свет не потух даже после того, как он позволил себе немного больше, чем обычная затрещина. Он не хотел гасить ее свет, но в Ясмин огонь полыхал, обещая сжечь его. Макс почти швырнул девушку на дно душевой кабинки, зашел сам и включил воду. Тщательно вымылся и только после этого посмотрел вниз, на непривычно сжавшуюся девушку у своих ног. Старые правила новой игры.
– Мое слово для тебя равняется приказу, Ясмин, встань.
Золотистая макушка склоняется ниже, своевольное передергивание плечиками и он бьет, коротко и весьма болезненно.
– Встань.
– Ублюдок.
Макс снова бьет, несколько раз, стараясь не задеть лицо. Девушка медленно поднимается, в глазах дрожат злые слезы бессилия, но никакой покорности во взгляде.
– Я был слишком добрым, ты не заслуживаешь этого.
– Накажи меня.
Слишком вызывающе для бедной сиротки и Макс снова бьет, без жалости, четко, размеренно. Выходит в гардеробную за ремнем, возвращается и, скрутив Ясмин руки за спиной, за волосы подтаскивает к трубе, затягивая узел.
– Ты весьма умело вскрываешь замки, поэтому без присмотра я тебя оставить не могу. Желаю спокойной ночи, потому что утром ты будешь ползать за мной на коленях и просить прощения.
– У тебя, в самом деле, встает только после дури и рукоприкладства, или это ты просто растягиваешь наслаждение?
Макс оставляет без ответа ее слова и выходит, плотно притворив за собой дверь. Яся полночи пытается развязать узел ремня, но к рассвету руки немилосердно затекают от вынужденного положения настолько, что любое движение причиняет тупую тянущую боль. Девушка прижимается к стене, склоняет голову к поджатым к самой груди коленям. Сна нет, только усталость и ненависть к Максу. Он хочет, чтобы она смирилась и приняла положение его личной куклы для развлечений? Не получится, пусть смешивает ее с грязью, бьет и унижает. Ему это наскучит, и он отпустит ее. Она пыталась вести себя гибче и, к чему это привело ее? Наступает осень, и она все еще лежит в его постели, занимает свободное время, забавляет словами неповиновения. Ясмин осторожно касается языком разбитых губ, слизывая с них кровь и, старается не заплакать от непереносимой жалости к себе. У нее все получится, она сумеет вырваться, сможет обо всем забыть, пойдет дальше, не оглядываясь назад. Только напрочь выкинет из головы все советы по правильному поведению, ей нужно было кричать и сопротивляться, всадить ему в ногу нож, ударить прислугу, забрать телефон и вызвать полицию. Сама сглупила, сама привела Макса к мысли о вседозволенности в ее отношение. Льнула к нему, таяла от его нежности в постели, сама подвела себя под неприятности. Деньги делают людей безжалостными, списывают мораль со счетов, позволяют оплачивать любые прихоти. Яся не сомневалась в том, что и ей он попытается заплатить, когда устанет от ее общества. В его мире все покупается и все продается, за каждым стоит своя цена, было бы желание и возможности купить. И почему – то сидя в этой шикарной ванной комнате с позолоченной мебелью и дубовым паркетом, Ясмин до щемящей тоски захотелось в свое обшарпанное общежитие с его драным линолеумом на полах. Они считали, что идут к лучшей жизни и не понимали в своей глупости и молодости, что она у них уже есть. Нет возможности покупать красивые вещи, но они были с Миной свободны, делать то, что хотели. Они могли мыть полы, нанимались официантками в кафе на летних каникулах, экономили каждую сэкономленную купюру, почти два года собирали на дешевый ноутбук, пока их однокурсники гуляли в парках, отдыхали в клубах, флиртовали и влюблялись. Зачем она отправилась путешествовать? Почему не купила новое пальто и сапоги, сумку? Сколько можно было ходить в давно уже вышедших из моды чьих – то обносках? Почему казалось, что у них все еще впереди, они все успеют, стоит только немного потерпеть и вот оно счастье само стремится к ним в руки, распадается золотистым дождем сбывшейся мечты. Столько всего маячило впереди в зыбком тумане их надежд, обещалось сбыться и вот она здесь, с запекшейся из носа кровью на лице, избитая и изнасилованная. Стоило ли ехать за этим сюда, тратить последние деньги, экономить совершенно на всем? Туман рассеивался, все обретало очертания, обман, сладкая ложь мечты и напрасной надежды. Они манили ее, что – то шептали летним дождем, убеждали шелестом зеленой листвы, убеждая ступить сюда, чтобы привязать к невменяемому, избалованному и лишенному чести мужчине. Яся коротко рассмеялась и тут же тихо расплакалась. Она обещала вернуть фотоаппарат девочке из соседней комнаты. Если ей повезет выбраться отсюда, возьмет в кредит самый дорогой и обязательно подарит его ей. Только бы вырваться, уйти отсюда, все забыть. Может она даже институт бросит, начнет жить в свое удовольствие, научиться курить, будет менять любовников каждую ночь. За этими мечтами совсем рассвело, и в дверном проеме возник Макс. Высокий, худощавый, с рельефным телом манекенщика нижнего белья. Волосы чуть взъерошены, на лице щетина, штаны низко на бедрах, позволяя терять голову от отлично накачанного пресса. Макс щелкает зажигалкой, закуривает и подходит ближе. Насмешливое “Привет”, хриплым ото сна голосом. Облако дыма выдыхается ей в лицо и Ясмин закашливается.
– Говорят, курение это очень вредная привычка, проверим?
Она подозрительно смотрит на Макса и молчит. Тлеющий кончик сигареты медленно приближается к ее ключице, она пытается отклониться и коротко вскрикивает от обжигающего жара прикуренной сигареты. Губы Макса изгибаются, взгляд, не отрываясь, следит за тем, как его рука с зажженной сигаретой рисует странный узор на нежной коже. Он глубоко затягивается, коротко бьет Ясмин по лицу, хватает за волосы, вырывает пряди золотистых волос, принуждая покорно ожидать окончания пытки. Потом тушит окурок о ее плечо, встает и холодно замечает, с презрением глядя на вздрагивающую у стены девушку: – Ты слишком привыкла ко мне милому, я буду счастлив, познакомить тебя со мной настоящим.
– Тварь, какая же ты тварь.
Ясмин пытается сдержать судорожные рыдания, но у нее ничего не выходит, она не может с этим справится.
– Ты упорно отказываешься принимать мои правила игры.
Макс распускает узел ремня, стягивающий руки Ясмин и тут же с коротким взмахом опускает кожаную ленту с металлической пряжкой на узкую спину, удар за ударом, рваные полосы ложатся ровно одна возле другой. Кровь выступает, вспарывая нежный шелк, добавляя красок в жуткую картину наказания.
– Ты никто, Ясмин, у тебя нет прав, тебя больше нет, есть только я и мои приказы.
Ясмин не сказала бы, что Макс отличался бурной фантазией и оригинальностью, вовсе нет. Скорее, он был склонен к повторению уже опробованного и отлично себя зарекомендовавшего. Полет его фантазии, видимо в силу возраста, обрывался сразу после изнасилования, то есть сначала он долго таскал ее за волосы, потом сек ремнем с тяжелой металлической пряжкой, далее следовали привычные удары ногами и собственно само изнасилование, банальное в простоте своего исполнения. Она лицом вниз и он сзади, методично наказывающий за несуществующие проступки. Сигарета использовалась всего однажды, но именно к ней у Яси возникло стойкое неприятие и на внутренней поверхности бедра заалели его инициалы. Когда воспаление спало, то девушка высоко оценила твердую руку ублюдка и изящество его подчерка. Претензий к Максу почти не было, бил постоянно, но щадяще, ни одного серьезного повреждения, хотя болезненности через край, больше, чем готова была вытерпеть Ясмин, когда решилась на этот шаг. Невольный вывод напрашивался сам собой, в частных элитных школах для юных богатых сук преподавание не ограничивали классическим образованием. Возможно, предмет так и назывался “Медленно забить более слабого”. Яся даже озвучила свое предположение Максу, с неимоверным удовольствием наблюдая за его перекошенным от ярости лицом. Только отпускать остроумные замечания с каждым днем становилось затруднительней, здравый смысл постепенно брал верх, заставляя ее замолчать и послушно выполнять все приказы Макса. И наслаждение от секса с ним прежним, не шло ни в какое сравнение от удовольствия в применение обыкновенной мази, с антибиотиком и местным анестетиком которую он бросил ей под ноги через несколько дней после прослушанного курса “ты меньше, чем никто”. Все вокруг Яси менялось, меняя ее и ее мечты. Только бы вырваться и она пойдет разнорабочей на завод, начнет пить водку и курить в подсобке, сожжет любимые книги и будет выражаться исключительно матом, метко сплевывая на пол. Когда она вернется домой, для нее все изменится… только бы вернуться…
Набатный шум нарастает, оглушая надрывным звоном, стекает кровью вниз по тонкой запрокинутой шее. Макс склоняется ниже, беззвучно шевелит губами, снова угрожает расправой? Но она послушная его воле, зачем опять бить?
– Дешевая шлюха…
Еле слышно сквозь вату, хлесткая пощечина, намотанные на руку волосы и он тащит ее куда – то, кидает под включенный душ, лицом вниз, Ясмин знает, что нужно встать на колени, но сил совсем нет. Неужели нельзя было самому поставить ее на колени? Зачем швырять на пол? Звук задвигаемой дверцы, девушка затравленно оглядывается назад, но Макса в ванной комнате нет. Наверное, она пропустила особенно любимое им развлечение, выключилась до того, как он вошел в нее сзади. Фарт, почти счастье. Яся осторожно переворачивается, смывает кровь с шеи, до уха невозможно дотронуться, голова раскалывается, звенит, перед глазами колышется радуга. Теплая вода бальзамом на зажившую спину и иссеченные руки, хочется плакать и спать, завернувшись в нежную ткань банного халата, натянуть капюшон на голову, обхватить себя руками. Когда все закончится, она все забудет, у нее больше нет прошлого.
– Почти неделя без воспитания, – Макс глубоко затягивается сигаретой, заботливо и даже нежно отводит упавший локон с лица девушки. – Неужели я смог хотя бы чему – то тебя научить?
Он не требует ответа, Ясмин стоит у стены, сжавшаяся в дрожащий комочек, опустив глаза вниз, глядя на его туфли ручной работы. Сеньор Дамазо играет в доброго учителя, способного без предупреждения превратиться в зверя. Это они тоже проходили. Ответить без разрешения, поднять глаза без разрешения, попытаться избежать удара без разрешения, все оборачивается привычным кошмаром, жестокого наказания Она стала другой, жалкой, покорной, с трясущимися пальцами неврастенички. Макса последнее особенно забавляло, он находил это пикантным развлечением, дать ей стакан воды и потребовать, чтобы она его выпила, не проливая ни капли. Потом обязательно наказывал, по удару за каждую пролитую каплю.
– Ясмин, тебе нравится то, что ты видишь в зеркале, отвечай.
– Нравится.
Ей нравится все, что не приносит с собой наказания.
– Почему сразу не сказала, что ты любишь, когда тебя принуждают?
Яся улыбается про себя, ее не проведешь, на этом она тоже уже попадалась.
– Отвечай.
– Я не знаю.
Макс отступает, скрип дивана, звук расстегнутой молнии его брюк.
– Подойди сюда и встань на колени.
Девушка подходит, медленно опускается перед ним на колени.
– Ты уже стояла вот так, – мужчина улыбается воспоминаниям. – При нашей второй встрече в кафе.
Сто лет назад, когда она еще была человеком.
– Поласкай меня губами, возьми в рот.
Его рука ложиться на ее затылок, направляя вниз, заставляя взять его в рот полностью.
– Медленно, Яся, я дам тебе привыкнуть и расслабиться.
Пальцы путаются в ее волосах, Макс пытается задавать темп, потом разочарованно отталкивает ее от себя.
– Иди в постель.
Утром следующего дня он уезжает. Костюм, рубашка, стильный галстук, волосы зачесаны назад, тщательно выбрит. Красивый ухоженный подонок.
– Меня не будет несколько дней.
Он касается ее лба губами, гладит плечи, Ясмин непроизвольно вздрагивает и Макс неохотно прибавляет:
– Я приглашу доктора, пусть осмотрит тебя, ты стала слишком нервной.
Дверь за ним закрывается, на стуле у стены застывает горничная, в обязанности которой входит следить за каждым шагом девушки. Ближе к обеду следует посещение доктора с кожаным саквояжем. Его сопровождает сеньора Дамазо, в роли переводчика, понимает Яся. Но она не дура, больше не дура, Макс не разрешал ей разговаривать, и она упорно молчит на каждый заданный ей вопрос. Укол в плечо, мужчина берет ее руку, опять что – то спрашивает, сеньора Дамазо переводит и Ясмин сжимается, втягивая голову в плечи. Все предельно ясно, Макс сделал так, чтобы наказать ее в любом случае. Нельзя отвечать, но и нельзя выказывать неуважение к его семье. Замечательно. Доктор выходит за дверь, горничная тоже, повинуясь властному движению изящной руки матери Макса.
– Что ты получить, Ясмин?
Девушка смотрит на свои руки, кусает губы и думает о том, как именно ее накажет Макс. Она этого не заслужила, только не в этот раз. Она послушная, она покорная, она превратилась в свою тень.
– Я давать тебе совет, для Макса не существовать слово “нет”. Ты быть глупой, ничего не понимать и жить вот так заслуженно. Вина твоя. Слушать меня и получать подарки и его любовь. Но ты нет, и мы иметь рассерженного сына, его плохой настроение и тебя, вызывать только жалость, не сочувствие. Я понимать свою ошибку, модели лучше тебя в его постели. Снять стресс, отвлечь неприятности, с ними нет слез и есть веселье.
Сеньора Дамазо отходит от сжавшейся девушки, прохаживается по комнате и снова говорит, с усиливающимся акцентом.
– Где твой красота, Ясмин, ты выглядишь на самом дне, истрепанная кукла, стеклянные глаза. Зачем ты делать это себе? Не уметь слушать, не уметь быть милой и получать злой Макс. Страх лучше золота? Мой сын иметь твердый характер, но ты быть ласковой с ним и он платит за секс. Макс щедрый, твой каприз и его деньги. Все довольны и счастливы. Что ты хотеть достичь, показывая ему плохой воспитание? Искать выгоду, научить извлекать ее из любая ситуация. Ты молода и я просить тебя стань лучше для моего сына, не нужно злить, больше не отказывать, приветливая улыбка, согласие и все снова быть прекрасно между вами.
Женщина опускается рядом с Ясей, берет ее дрожащие пальцы в ладонь и грустно усмехается одними уголками губ.
– Жалкое зрелище. Мне не жаль тебя… но мой сын быстро ездит на свой машина, когда он недоволен. Я волнуюсь, отец волнуется. Что плохого в твоя улыбка для него? Доктор назначит лечение, успокоить нервы, возвращение Макса в дом ты снова красивая девушка для его удовольствия. Говори свой каприз, пусть он платит, ты тратить. Ты уехать домой с много чемоданами. Я и мой супруг дать тебе чек за удовлетворенного сына.
После ухода матери Макса горничная протягивает Ясмин таблетки, жестами просит принять их и снова занимает свое место у двери, словно преданный пес в ожидание хозяина. Яся забирается с ногами на подоконник, прижимая ноги к груди и, смотрит в сад на буйную зелень экзотических деревьев и кустов. Тоска пронизывает до слез, хочется увидеть дом. Возможно, это и выглядит в глазах Макса нищетой, но комната в общежитие стала домом для нее и Мины. Свое собственное пространство, устроенное под их вкус и возможности, не идет ни в какое сравнение с шикарными апартаментами семейства Дамазо, но там ей тепло, ничто не холодит сердце, не выкручивает ужасом. Дом, ее дом.
Ясмин не знает, что ей дают, но это помогает, ужас отступает, она успокаивается, перестает трястись в ожидание возвращения Макса, спокойно засыпает в первые за эти дни, перестает вздрагивать и испуганно вскакивать среди ночи от каждого шороха. Он звонит в один из вечеров, горничная протягивает Ясмин трубку.
– Привет.
Она молчит.
– Можешь ответить.
И она буквально выдыхает.
– Привет.
– Мне передали, что тебе стало значительно лучше.
Макс говорит так, словно она подхватила простуду, будничный голос и слова. Она молчит и мужчина срывается:
– Я должен постоянно добавлять “отвечай”, у самой ума не хватает понять настолько простые вещи?
Итальянский, злой, стремительный, потом короткие гудки. Горничная забирает телефон с каменным выражением лица, она – то точно поняла, что именно кричал в трубку рассерженный Макс. Только Яся устала бояться, пусть делает, что хочет и отстанет от нее. Занимательная позиция у его мамы, неужели она смогла бы все забыть и простить только из-за возможности пополнить собственное благосостояние? Девушке не верилось в то, что эта холеная стерва, окончательно свихнувшаяся на единственном сыне может пренебречь своими интересами. Убить кого – то, растоптать, уничтожить, но с выгодой для себя и своей семьи. Дамазо лишены морали начисто, Ясмин даже не представляла каким, должен быть отец Макса, если его мать до такой степени сука. Ее сын принуждает спать с ним против воли, насилует ничуть, не сомневаясь в своем на то праве, потом приходит его мать и обвиняет ее в плохом настроение Макса. Кто здесь пострадавшая сторона? Почему она должна стать для него личной проституткой, забыть обо всем, ради сомнительного счастья оказаться в его полной власти? Можно попробовать согласиться с его условиями, но что она получит взамен? Опять его приказы, только теперь она сама приняла правила и он сможет требовать от нее все, что угодно, унижать и втаптывать в грязь с ее полного на то согласия. Возможно, она и совершила ошибку, невольно подтолкнув его перейти грань, но лучше это, чем послушным псом у его ног в ожидание королевской подачки. Необходимо немного подождать, Макс устанет от нее, выберет другую для своих развлечений и отпустит ее домой. Такие мужчины не могут быть долго с одной женщиной, им приедается однообразие, вокруг них всегда много красивых девушек. Вряд ли Яся может конкурировать хотя бы с одной из них. Обыкновенная внешность, маленький рост, тоненькая блондинка с самыми обычными формами. В ней нет ничего, что помогло бы ей удержать возле себя Макса. Случайный интерес возник только из-за ее повышенной болтливости и неосторожности. Через несколько дней затишья в дверях спальни снова возникает сеньора Дамазо с двумя бокалами вина и видом доброй волшебницы из сказочной страны.
– Макс позвонил, он возвращаться сегодня вечером. – Нина лучезарно улыбалась, протягивая Ясе бокал. – Небольшой сюрприз для моего сына.
Следом за ней в комнате появились две элегантные женщины с объемными сумками.
– Они сделать тебя красивой, придадут необходимый лоск. Макс нравится ухоженный женщина.
Прическа, маникюр, педикюр, депиляция. Ясмин крутили во все стороны, придавая необходимый шик и блеск для встречи с единственным сыном сеньоры Дамазо. Потом появилось маленькое черное платье со смелым декольте, нижнее белье, чулки и туфли на тонкой шпильке. Девушку заставили выпить вино и усадили в кресло.
– Макс подъехал.
Сеньора Дамазо потрепала девушку по щеке, будто та была несносным щенком и все исчезли за дверью, оставив неизменную горничную для присмотра за Ясмин. Кукла, она чувствовала себя куклой. Сейчас появится Макс и будет использовать ее в свое удовольствие. Руки предательски задрожали, и девушка сжала кулачки, пытаясь успокоиться и не удариться в истерику при одном виде мужчины. Она не знала чего от него можно ожидать. Накинется сразу, вымещая ярость за неудачный телефонный разговор или сначала насладиться приготовленным для его удовлетворения телом? Звук открывшейся двери, знакомые шаги, Ясмин едва заметно вздрагивает, когда он останавливается перед ней. Девушка смотрит себе под ноги и видит только его начищенные до блеска туфли.
– Вижу, моя мама навещала тебя.
Напряженная пауза, потом на тон ниже.
– Я просил ее не заходить к тебе, только помочь доктору с переводом и все.
Его пальцы касаются ее волос, тщательно завитых и уложенных вдоль плеч, скользят по скуле, останавливаются возле линии губ.
– Она просила тебя выпить вина или, может быть, сок?
Яся вспарывает ногтями свою ладонь, пытаясь сдержать дрожь нестерпимого ужаса перед неминуемым наказанием.
– Отвечай.
– Вино, – голос предательски срывается до еле слышного шепота. – Я выпила бокал вина.
– Я приму душ.
Макс уходит, она слышит шум льющейся воды, потом тишина и снова его шаги за спиной.
– Тебе идет это платье.
Его руки нежно гладят ее плечи, пробираются в низкий вырез, ритмично сжимают грудь, заставляя невольно выгибаться навстречу его ладоням. Макс наклоняется, больно прикусывает мочку уха, до ее вскрика, обходит кресло, подхватывает на руки и несет в постель. Яся сталкивается на мгновение с его взглядом и Макс накрывает ее губы ртом, опускается сверху, раздвигая коленом ее ноги.
– Не нужно, открой глаза, смотри на меня.
Макс покрывает короткими жаркими поцелуями ее лицо, шею и плечи. Его пальцы проникают под тонкое кружево маленьких трусиков и, Ясмин кусает губы, пытаясь сдержать невольный стон удовольствия. Он улыбается и усиливает давление ладони.
– Ты не должна меня бояться, понимаешь?
Ясмин не смеет отвести от него глаз и молчит.
– Отвечай.
– Понимаю.
Сказать можно, но выполнить нельзя и Макс криво усмехается, прочитав это в ее взгляде. Приподнимается на локтях, входит неожиданно мягко, одним плавным движением. Дыхание смешивается, ее протяжный стон в его губы, влажная ласка его языка. Он дает ей прийти в себя, переворачивает на бок, сам ложиться сзади и успокаивающе шепчет, почувствовав возникшее напряжение.
– Классика, Яся, не нужно меня бояться.
Ритмичные движения его бедер, лихорадочные ласки жадных рук, вжимающих ее тело в его, низкий стон и неожиданные слова:
– Мне тебя не хватало.
Ясмин сжимает веки, но слезы уже катятся по щекам, предательский всхлип, уткнувшись лицом в подушку.
– Ты можешь говорить без моего разрешения, я не хочу, чтобы ты шарахалась перепуганной тенью, меня это раздражает.
Его руки ласково скользят вдоль ее спины, поглаживают, Макс тянет ее за плечи, заставляет перевернуться, уткнуться ему в грудь, перебирает спутанные локоны золотистых волос.
– Попробуем быть терпимыми друг к другу и, у нас все получится.
Но Яся не хочет быть к нему терпимой, не хочет прощать, забывать намеренно причиненную им боль, она хочет домой, хочет забыть его и никогда не вспоминать. Он не станет для нее другим, только ублюдком, убившим ее глупую влюбленность в него, такого восхитительного и совершенно неотразимого. У него было воспитание и стиль. В него было невозможно не влюбиться, но он сделал все, чтобы у нее осталась лишь ненависть и страх. Красивый желанный мужчина, сразивший наповал ее при первой встречи, превратился в чудовище и, она не собиралась спасать его от самого себя. Он стал таким задолго до нее, он не изменится ради нее. Они чужие друг другу и Макс должен это понимать. Она не его, она другая, для него есть топ модели и светские львицы, для нее обычный инженер или учитель. Это, то к чему они шли каждый своим путем, пока случайно не столкнулись на той пустынной дороге. Вечер медленно перетекает в ночь, теряется в жарких поцелуях и жадных ласках. Ясмин засыпает, заботливо укутанная в нежное тепло его рук, под легкие поцелуи, но все еще зажатая и испуганная, не похожая на себя, совсем другая. Макс переплетает свои пальцы с ее, осторожно, чтобы не разбудить Ясю целует ее ладонь. Она была дерзкой, непозволительно смелой и отчаянной, теперь она готова для того, чтобы измениться под его личные предпочтения и желания. Стать той, которую он хотел в ней видеть: милую, нежную и послушную, с легким флером ее несравненной наглости и отточенного сарказма. Она ему действительно нравилась, может быть даже больше, чем нравилась, но рядом с ней той, прежней, он бы никогда не решился показать свою слабость. Ясмин ударила бы, не задумываясь, в своем, не проходящем стремление, вернуться домой, но он хотел подарить ей новый мир, новый дом и новые отношения. Он положил к ее ногам себя, но девушка не желала видеть открывшийся перед ней горизонт возможностей, полностью захваченная полоумной идеей о возвращение домой. Губы Макса тронула слабая улыбка потому что, если быть честным с самим собой, он был закоренелым эгоистом и привык исполнять все свои желания. Он хотел Ясмин, наверное, с первого же мгновения, когда увидел ее, шагавшую по обочине в дурацкой панаме на голове. Он не собирался останавливаться, не хотел объяснять ей что – то, но нажал на тормоз и вышел из машины. И едва сдержался, чтобы не рассмеяться над ее словами. Ее глаза лучились и сверкали изумрудной зеленью, она восхищенно оглядывала его с головы до ног и говорила забавные вещи, твердо уверенная в том, что он не понимает ни слова из сказанного ею. Он склонил голову, прикидывая варианты дальнейшего развития их отношений и медленно спросил: “Ты хотела бы лечь в мою постель?” и она заявила о попытке изнасилования. Для него это решило все, она привлекает его, он нравится ей. Почему бы им не провести какое – то время вместе? Но Ясмин снова удивила его, старательно изображая равнодушие, потом чуть оттаяла, но так и продолжала держать его на расстояние, не позволяя стать кем – то большим, чем просто приятным знакомым. Она была еще лучше, чем он ожидал после их первой встречи, наивная, самостоятельная и очень бережливая. Максу приходилось прилагать определенные усилия, чтобы не расхохотаться над ее очередным предложением, разделить счет пополам. Он платил картой, называл ей сумму и она, забавно высунув кончик языка, старательно отсчитывала половину общего счета, уморительно жалуясь на дороговизну ресторанов и предлагая ему в следующий раз захватить в поездку бутерброды. Он никогда не сталкивался с подобными Яси, его женщины знали свою стоимость и знали, сколько он должен потратить на них. Она же тщательно следила за их совместными расходами, даже не подозревая, сколько на самом деле, он тратит для нее. Макс не собирался везти ее аэропорт, но и не собирался укладывать в постель ее пьяную и ничего не соображающую. Он предполагал дать ей выспаться и потом медленно соблазнить, но он вел машину к дому, а Яся так смешно посапывала, подложив руку под щеку, желанная, уверенная в том, что он к ней не прикоснется. Он притормозил возле парадного и, не удержавшись, зарылся лицом в ее разметавшиеся волосы, жадно вдыхая яблочный запах ее шампуня и невинности. Макс был уверен, что станет для нее первым, и она не обманула его ожиданий. Яся не играла в недотрогу, она ею была. “Ее личный возрастной ценз”. Он почти не обратил внимания на эти слова, но потом, когда Ясмин стала раз за разом бить его ими наотмашь, заставлять невольно чувствовать себя тем самым пресловутым любителем малолеток. Макс не считал себя любителем юных девушек, его любовницы были немногим младше него и он пытался не обращать внимания, злился и предупреждал, но Ясмин не остановилась, пока не смела его выдержку напрочь. Макс понимал, чего она добивается, но отпускать ее не собирался от себя уже после первой ночи. Она должна принадлежать ему, нужно только немного отшлифовать его драгоценность и подобрать подходящую оправу. Яся понравилась его родителям, отцу сразу, маме чуть позже, они хотели, чтобы он на ней женился. Папа даже выяснил все о ее родных: студенты, юная мать испугалась испытаний и отказалась от дочери. Возможно, поэтому Ясмин и была сильной, готовой к любым проверкам, не способная сломаться и предать. Макс отправился в Россию исключительно в деловую поездку, но не смог не заехать в ее провинциальный городок, чтобы самому посмотреть, где она выросла. Он вполне допускал то, что испытывает к Яси нечто большее, чем обычная привязанность, но та упорно отказывалась играть по общепринятым правилам.