Текст книги "Украденная невеста (СИ)"

Автор книги: Лина Филимонова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

Украденная невеста
Лина Филимонова

Глава 1

Я открываю дверь в свою комнату, вхожу, нащупываю выключатель… и испуганно вскрикиваю. Потому что в воздухе парит белая фигура.

Мой испуг проходит через секунду – именно столько нужно, чтобы сообразить, что это не привидение. А всего лишь платье. Висящее на плечиках на карнизе для штор.

То есть… не всего лишь. Это мое свадебное платье.

Белоснежно-белое, летящее, безо всяких кринолинов и пышных юбок. С элегантным кружевом, прикрывающим обнаженные плечи, с длинными рукавами и шнуровкой на спине – для лучшей посадки.

Платье очень красивое. Я в нем буду бесподобна. Великолепная невеста на идеальной свадьбе.

Завтра – мой день.

Я выйду замуж за прекрасного мужчину, которого обожаю. И, который, у меня в этом нет ни малейших сомнений, любит меня всем сердцем.

Тогда почему мне так неспокойно? Почему грудь сжимает тревога?

Наверное, это просто волнение. Естественное для невесты накануне свадьбы. Я просто переживаю: все ли пройдет хорошо, не случится ли накладок с лимузином, не опоздает ли фотограф, который два раза задерживал репетицию…

Да, все дело в этом.

Волноваться перед свадьбой – это нормально.

Тем более, что я со вчерашнего дня не видела Антона. Моего жениха. Вот уж кто умеет рассеивать мои сомнения и избавлять от любых волнений! Одним лишь нежным взглядом. И ласковым словом.

Я безумно рада, что стану его женой.

Мы будем жить долго и счастливо. У нас родится сын, потом дочка, и, может быть, мы на этом не остановимся. Я люблю детей. И Антон очень любит.

Мы построим красивый дом, заведем кота и спаниеля, поставим большие качели в саду... Да, именно такие у нас планы!

Побродив немного по дому, я забрела на кухню.

Открыла холодильник. Чего-то хочется… Но не пойму чего. А, поняла!

Мой взгляд упал на головку чеснока, лежавшую среди моркови и лука. Рот наполнился слюной. Я поняла что невыносимо, до коликов в желудке, хочу слопать краюху ржаного хлеба, натертую чесноком.

Этому меня научила бабушка. Которая, к сожалению, не дожила до моей свадьбы. Может, это странное желание – привет от нее?

Ржаной хлеб нашелся, чеснок я почистила. И вгрызлась в хрустящую корку с волчьим аппетитом.

– Ночной дожор? – раздался папин голос.

И он сам появился в дверях.

– Не боишься, что не влезешь в платье?

– Ты же меня впихнешь, если что?

– Даже не сомневайся. Утрамбую, как сардельку.

– Ну, тогда жрем дальше.

Папа в своем репертуаре. Не может не подколоть меня. Я обожаю наши словесные пикировки, которые мы устраиваем по любому поводу. Утром за завтраком или по дороге на работу, куда он меня нередко подвозит. Вечером, когда я прибегаю со свидания, а он сидит в гостиной перед телевизором, с газетой в одной руке и планшетом в другой.

Завтра у меня начнется семейная жизнь. Я буду ночевать в новой квартире. И жить в другом месте. С мужем. А в родительский дом буду приезжать лишь по выходным.

Это моя последняя ночь дома. Ну, то есть не последняя, конечно…  Но в глазах защипало.

Ядреный чеснок!

Папа окинул взглядом мой ужин. Иронично поднял одну бровь.

Открыл холодильник. Вздохнул. Полез в морозилку и достал шмат припрятанного там сала.

– То, что нужно! – обрадовалась я.

– Еще бы соленых огурцов..

– Есть маринованные.

– Фигня эти ваши маринованные, – пробурчал он.

– Пойдет.

Я достала банку. Выудила пару огурчиков. С наслаждением захрустела.

– Прекрасная закуска, – глубокомысленно произнес папа.

– Да уж…

– Может, водочки накатишь? Раз уж тебя потянуло на крестьянские деликатесы.

– Ф-у-у, водка! – поморщилась я.

– Да я шучу. Но все же, хочу сказать, чеснок – странный выбор для невесты. Которой завтра предстоит целовать сахарные уста своего суженого.

– Что? – на кухню влетела мама. – Ты ешь чеснок?! Варя, ты с ума сошла!

Она отобрала у меня остаток ржаной краюхи.

– А что? – возмутилась я. – Я есть хочу.

– Так съешь чего-нибудь не такого вонючего, – уже спокойно произнесла мама.

– Чеснок не вонючий. Он ароматный.

И правда. Прекрасный запах. Балдею от него.

Но мама права. Какая нормальная невеста будет есть чеснок перед свадьбой?

Когда она убежала проверять, отвиселось ли ее отпаренное платье, папа взял меня за плечи и серьезно спросил:

– Варвара, все в порядке?

– В полном, пап.

– Уверена?

– А почему ты спрашиваешь?

– Ты ешь чеснок.

– И что?

– Это неспроста.

– Да просто захотелось!

– Слушай, если вдруг… Если ты вдруг сомневаешься… Или даже передумала – никто не будет тебя заставлять. И плевать на гостей, ресторан и все остальное.

– Да с чего ты взял?! – удивленно воскликнула я.

Папа вечно как ляпнет что-нибудь. Передумала… Нет, я не передумала! Я не совершу такую ошибку. В моей жизни их и так было предостаточно…

То есть… Ошибка была одна. Но ужасная. Меня бросает в холодный пот, когда я о ней вспоминаю.

 – Вставай, соня!

Мой нос щекотало что-то пушистое, мне страшно хотелось чихнуть… но не чихалось. Оказывается, это моя любимая подруга Даша, она же подружка невесты, развлекается, щекоча меня перышком.

– Ты сегодня выходишь замуж, – сообщила она.

– Я знаю.

– Ты счастлива?

– Я… ну да. Конечно!

Я увидела, что Даша снимает меня на телефон.

– Прекрати! Я еще даже не умылась!

Выбив телефон у нее из рук, я сладко потянулась. Вставать не хотелось. Сегодня такой сумасшедший день… Столько суеты, беготни, волнений.

– Можно я еще полежу?

Пробормотала я и укрылась с головой одеялом.

– Нет!

Даша резко сдернула его с меня.

– Завтрак! – мама вплыла в комнату с подносом.

Кофе в кофейнике, блинчики, джем, мед, яичница…

– А чеснок есть?

– Варя!

– Да шучу, шучу.

Я вскочила, помогла маме поставить поднос на туалетный столик, обняла ее.

– Мам, ты во сколько встала?

Она махнула рукой.

– Да я почти не спала.

– А что за прикол с чесноком? – спросила Даша.

– Да эта сумасбродная девица вчера ночью наелась чеснока.

– То-то от нее так разит!

– От меня разит? – испугалась я.

– Есть немного. Я постеснялась сказать. Иди почисти зубы! Три раза!

И началось.

Не успела я умыться, стерев зубы чуть ли не до корней, – в комнату уже вломились стилист, визажист и фотограф.  Даша заставила меня надеть нечто кружевное и развратное – как будто я в таком сплю. И затолкала обратно в постель.

Я изображала пробуждение невесты, подчиняясь командам подруги. Она у меня модель, знает, как наклонить голову и куда вытянуть ногу, чтобы получилось эффектнее.

Потом меня причесывали, красили, впихивали в платье… Нет, я не растолстела после вчерашнего ночного дожора. Просто надо было надеть его аккуратно, не помяв прическу, а это было не так просто.

Честно говоря, я немного устала. Мне все время хотелось сбежать от них от всех и уединиться на террасе нашего уютного дома. Спокойно выпить кофе, сидя в пижаме и глядя в сад – так я обычно делаю в выходные.

Но сегодня у меня не выходной. Сегодня я выхожу замуж.

Уф. Все.

Из зеркала на меня смотрела идеальная красавица с безупречной кожей, огромными выразительными глазами, нежными губами… И как будто совсем без макияжа. Вот что значит рука настоящего мастера!

– Волшебно! – прошептала Даша.

– Офигеть, – выдохнула я.

Фотограф щелкал камерой, я крутилась перед зеркалом.

– Он приехал, – в дверях появились родители.

– Я готова, – улыбнулась я.

И взяла их под руки.

Мы спустились по лестнице, подошли к дверям. Фотограф убежал вперед, чтобы присоединиться к своему коллеге снаружи.

Даша встала у дверей, приготовившись их распахнуть.

– Варенька, – внезапно всхлипнула мама.

– Что? – испуганно повернулась к ней я.

И поняла, что маму накрыло.

То самое, что вчера накрывало папу.

Во время ночного дожора он вдруг решил, что я сомневаюсь. Что ем чеснок, потому что не хочу замуж. Удивительный вывод!

– Может, это ты не хочешь? – спросила его я. – Чтобы я выходила замуж.

– Может, и не хочу, – сердито буркнул он.

Я посмотрела на него. И увидела подозрительную влагу в его глазах.

Мои глаза тоже отчаянно щипало. Я зашмыгала носом. Бросилась ему на шею. И, к счастью, все же удержалась от слез.

Мы стояли обнявшись. Молча. Папа гладил меня по спине, как делает всегда, когда я чем-то расстроена или на кого-то обижена.

А потом он произнес:

– Давай все же хряпнем по рюмочке.

И мы хряпнули.

Я терпеть не могу водку. Никогда ее не пью. Поэтому отхлебнула всего лишь крошечный глоточек. Поморщилась, закусила огурчиком, занюхала ржаным хлебом. И слопала еще одну дольку чеснока.

– Хорошо! – удовлетворенно произнес папа, поставив рюмку на стол.

– Я буду жить всего в десяти километрах от вас, – сообщила я. – Это пять минут на машине.

– Я знаю, – кивнул он.

И налил себе еще.

Потом прибежала мама, наорала на нас, отобрала водку и чеснок. И загнала спать.

Вчера она была бодрой, деятельной и сердитой.

А сейчас смотрит на меня таким жалобным взглядом, что у меня сердце разрывается.

Да я просто замуж выхожу! Я даже не уезжаю в другой город.

– Мам, все хорошо. Я тебя люблю.

– А я… Я так тебя люблю! Ты же недавно… Еще вчера была вот такая, – она показала руками. – Как кукла. Я тебя качала на руках, не могла насмотреться…

– Катя, – строго произнес папа. – Прекрати вот это вот.

– Ну посмотри, какая Варенька красивая! – всхлипнула мама.

– Я вижу.

– Тетя Катя, у вас тушь потечет, – пришла на подмогу моя верная подруга.

– Она водостойкая!

У мамы все предусмотрено! Даже бумажные платочки в клатче.

– Хочешь, я не буду выходить замуж? –  произнесла я. – Правда. Не буду. Отменю свадьбу. Останусь с вами.

На секунду эта идея показалась мне очень соблазнительной…

Все отменить. Пойти на террасу. И наконец, спокойно выпить кофе. В компании самых близких. Безо всякой суеты и фотографов.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Ты что! – вскинулась мама. – Что за глупости!

Слезы на ее глазах мгновенно высохли.

– Сработало, – я посмотрела на папу.

Он мне подмигнул. Я улыбнулась. Мы дали друг другу “пять”.

И я переступила порог родительского дома.

Восхищенные, полные любви, восторга и, наверное, даже преклонения, глаза Антона. Он смотрит на меня, как на богиню, сошедшую с небес.

Только ради этого стоило так мучиться все утро!

– Варя, – выдыхает он. – Ты прекрасна! Ты… у меня просто нет слов!

У Антона всегда находятся слова. Он может рассказать, объяснить и описать все. И это мне в нем очень нравится.

С ним так интересно разговаривать! Он так много знает. Может ответить на любой вопрос. Но это не значит, что Антон – самодовольный дятел, который без умолку трещит, любуясь собой.

Нет, это точно не о нем. Он, как никто, умеет слушать. И, главное, он меня понимает. Я это всегда чувствую. Что бы ни случилось, какие бы перепады настроения меня не терзали – он всегда найдет этому объяснение. И предложит верное лекарство.

С ним так хорошо! Так спокойно. Абсолютно безопасно. Я знаю, что он любит меня. Что он не исчезнет и не предаст.

Я уверена в нем. И это главное.

– Я люблю тебя! – шепчет Антон.

Он обнимает меня, отрывает от земли, кружит.

Я счастливо смеюсь. И целую его.

– Прекрасный кадр! – слышу я шепот Даши.

– Я тоже тебя люблю, – говорю я.

И верю в свои слова.

У лимузина мы попытались перейти к более страстным поцелуям. Но Даша это быстро пресекла.

– Ты что! – набросилась она на Антона. – Макияж размажешь! Два часа делали.

– Да? – он удивленно посмотрел на меня.

Мол, где макияж? Вроде, нет никакого макияжа...

Какой он наивный! Думает, у меня лицо само собой отфотошопилось от счастья быть невестой. Я, конечно, и в обычные дни неплохо выгляжу. Но сегодня я – просто идеальная картинка!

Я осторожно поцеловала Антона – просто коснулась губами. Он взял меня за руку. Сжал мою ладонь. Поднес к губами… Как мило! Как изысканно и благородно!

В этом он весь. Настоящий мужчина. Рыцарь без страха и упрека.

Как я счастлива, что встретила его…

И пусть некоторые считают, что мы слишком торопимся. Мол, рано выходить замуж всего через пять месяцев после знакомства. Пять месяцев – это огромный срок! Достаточный, чтобы узнать друг друга и понять, что нам хорошо вместе.

– Ты готова стать моей женой? – спросил Антон.

– Конечно!

И он галантно помог мне забраться в лимузин.

У загса толпилась предыдущая свадьба, очень многолюдная. Народ фотографировался, пил шампанское, грузился в машины. Если я чего-то и не люблю – то это суеты и толкучки. Но тут этого не избежать. Ничего. Переживу. Суета не испортит моего приподнятого настроения.

Как только я увидела Антона, все мои сомнения исчезли. Если они, конечно, были. Да я просто немного переволновалась вчера!

Больше беспокоиться не о чем. Теперь все будет хорошо. Антон рядом, он держит меня за руку.

Мы позируем фотографам. Даша то и дело подбегает и что-нибудь на мне поправляет: платье, прическу, наклон головы. Мама прикладывает платочек к глазам. Папа показывает мне большой палец.

И в этот момент я внезапно чувствую на себе чей-то обжигающий взгляд. Вздрагиваю – меня как будто молнией ударило!

– Улыбнитесь, – командует фотограф. – И держите подбородок чуть выше.

Я следую указаниям, а сама пытаюсь шарить глазами по толпе. Никого и ничего. То, есть народу, конечно, хватает. Но я не нахожу обладателя прожигающих насквозь глаз.

А, может, это…

Нет, не может! Он бы не пришел на мою свадьбу.

– Все в порядке? – спрашивает Антон.

– Да, конечно. Просто я уже устала фотографироваться.

– Все, хватит, – Антон делает знак фотографу,  и тот оставляет нас в покое.

Прибегает Даша и говорит, что мы пойдем в зал регистрации через десять минут.

– Есть вода? – спрашиваю я.

– Конечно!

Даша открывает вместительную сумку подружки невесты, настоящий баул, где можно найти все, от анальгина и ниток с иголками до балеток. Мой клатч с телефоном, ключами и прочим тоже там.

Я пью воду и говорю себе, что это нервное. Не было никаких взглядов! И на моей свадьбе нет никаких нежелательных гостей.

А впрочем, неважно. Через десять минут я выйду замуж. Стану женой самого прекрасного мужчины на свете!

И то, что мне кажется, что за мной кто-то наблюдает – это просто глюк. Просто нервы.

Странная музыка. Скрипка звучит пронзительно, до нервных мурашек. Могли бы что-то повеселее подобрать! У нас тут свадьба, а не похороны.

Нет, ну это даже смешно! Почему у всех такие серьезные лица?

Регистраторша в блестящем платье толкает речь о второй половинке, о семье, любви и верности. А меня бьет мелкая дрожь – у меня такое бывает от волнения.

Антон сжимает мою руку, и это придает мне силы. Кто бы мог подумать, что я так распереживаюсь во время росписи в загсе! Сама от себя не ожидала.

Колени стали ватными, я едва стою на ногах. Голова немного кружится. Это потому, что здесь очень душно.

В зал набилась куча народа – родственники с обеих сторон, друзья, фотографы, оператор… Кондиционеры работают, но как-то слабо. Мне не хватает воздуха.

В горле пересохло.

Мне хочется убежать отсюда. Выскочить на улицу и полной грудью вдохнуть свежий ветерок, дующий с реки.

Но это просто нервы. Просто паника от волнения и духоты. Я с этим справлюсь. Должна справиться! И при этом сохранить милую улыбку на лице. На меня же все смотрят! Меня снимают на видео и фотографируют.

Я слышу голос регистраторши:

– Является ли ваше желание стать супругами свободным, искренним и взаимным? Прошу ответить жениха.

– Да! – звонко и четко произносит Антон.

– Прошу ответить невесту.

Я открываю рот, чтобы выразить свое согласие. Но горло склеилось от сухости. Я силюсь сказать: “Да”, но получается какой-то невнятный писк.

И вдруг, как будто в продолжение моего писка, раздается громкий вой сирены.

– Внимание, пожарная тревога! – вещает механический голос в динамиках. – Пожалуйста, срочно покиньте помещение.

– Наверное, это учения, – говорит регистраторша. – В прошлом году такое было.

– Может, мы закончим? – обращается к ней Антон. – А потом покинем помещение.

Он смотрит на меня. Я понимаю, что он в недоумении. Ведь я так и не произнесла “да”. Но я готова! Я произнесу это сейчас! Только дайте мне глотнуть воды.

Это все дурацкий чеснок. Это от него у меня такая ужасная жажда и сухость в горле. Точно, от него. Не надо было вчера его есть!

– По правилам мы должны срочно эвакуироваться, – заявляет регистраторша.

– Пара минут ничего не решат, – уговаривает ее Антон. – Не хотелось бы прерываться в такой момент.

Но она его не слушает. Подгоняет всех. Гости возмущаются, но все же плетутся к выходу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

– Пойдем, – тяну я Антона за руку.

И шепчу ему на ухо: “Я согласна”.

Он улыбается. У меня тоже становится легче на душе. Ничего страшного не случилось, просто дурацкие несвоевременные учения. Мы завершим церемонию позже. Все будет хорошо.

– Как можно устраивать учения в такой момент! – возмущаются гости. – Мы будем жаловаться! Где ваше начальство?

– Мы вернемся, как только разрешат, – успокаивающе произносит регистраторша. – Думаю, много времени это не займет.

Когда мы пересекаем холл, я чувствую запах дыма. Значит, тревога не учебная? Загс горит?

И надо было этому случиться именно сегодня…

А вдруг это знак? – прознает меня.

Но я гоню от себя дурные мысли.

– Очаг задымления устранен, – вещает регистраторша в микрофон. – Через пятнадцать минут мы возобновим регистрацию.

Я устала. Мне надоело ждать.

Гости разбрелись по площади перед загсом. Родители кучкуются у кофейного павильона, молодежь весело хохочет на ступеньках. Антон болтает с каким-то незнакомым парнем – тот отвел его в сторону и что-то втирает. Даша строит глазки высокому красавчику, которого я тоже не знаю.

А мне невыносимо хочется хоть ненадолго вырваться из толпы...

Здание загса находится рядом с набережной. Я хорошо знаю этот район – рядом университет, в котором я училась. Мы нередко тут гуляли, сидели на скамейках у реки. Вот бы сейчас посидеть на одной из этих скамеек! Там дует прохладный ветерок. Там тихо и спокойно.

Кстати, до них совсем недалеко.

Я машу Даше, но она на меня не смотрит – слишком занята своим красавчиком. Антон тоже занят. С очень серьезным, даже встревоженным, лицом обсуждает что-то с незнакомцем. Может, это кто-то с его работы?

А, ладно. Пойду посижу. Тут недалеко. Надо просто обогнуть кофейный павильон и пройти по пешеходному переходу.

Я сворачиваю за угол.

И в этот момент раздаются выстрелы фейерверков.

Я, так же как и все, оборачиваюсь на звуки. И вижу, что салют пускают за зданием загса.

Ой! Как громко и как ярко! Я аж присела от неожиданности.

Странно все это. Фейерверк днем... Но красиво – по небу разлетаются полосы разноцветного дыма.

Я засмотрелась, не могу оторвать глаз. И все, кто был на площади, тоже смотрят на небо над загсом.

И тут я внезапно перестаю видеть. Я что, ослепла?! Перед глазами – белая пелена.

Я пытаюсь кричать. И чувствую, что к моему рту приклеилось что-то плотное и липкое.

А меня куда-то потащили...

Меня куда-то несут. Я мычу и брыкаюсь. Но меня держат сильные руки. И эти руки кажутся мне знакомыми…

Или не руки, а что-то другое. Не знаю. Запах. Ощущения. Что-то очень, очень знакомое.

Мой рот заклеен. А глаза закрыты плотной белой повязкой.

Мой похититель, конечно, мужчина. И не один, судя по тому, что меня придерживают за ноги. И, кажется, запихивают в машину.

Что за…

Это шутка? Свадебная традиция? Похищение невесты ради выкупа?

Я слышала, как-то кто-то, смеясь, говорил: “А давайте украдем невесту”. Кажется, это был мой двоюродный дядя Боря. Родственник с маминой стороны. У него вечно в голове бродят дурацкие идеи. От него вполне можно ожидать чего-то подобного...

Я его убью!

Машина трогается. Я, по всей видимости, на заднем сиденье. Меня все еще держат сильные руки. С двух сторон.

Но я чувствую, что скотч понемногу отклеивается. Я начинаю активно шевелить губами и строить рожи.

Бинго! Половина моего рта на свободе. А, когда я начинаю вопить, освобождается и вторая половина.

– Идиоты! Придурки! Козлы! Отпустите меня сейчас же! Я вас всех поубиваю!

В ответ – тишина.

– Чего молчите, испугались? Мама вам всем вставит по петарде в задницу!

Я слышу приглушенные смешки.

Кто-то обнимает меня за плечи. А кто-то другой крепко держит за запястья.

Их касается что-то холодное, по всей видимости, металлическое. Щелчок. Это наручники! Эти придурки вообще берега потеряли!

– Все, вам трындец, – угрожающе шиплю я. – Куда вы меня везете? Регистрация через пятнадцать минут!

– Ты не будешь заклеивать ей рот? – слышу я мужской голос с переднего сиденья. Незнакомый.

Ответа не слышу. Но, мне кажется, тот, кто меня держит, отрицательно мотает головой.

– Она же всю дорогу будет так вопить. Я не хочу оглохнуть.

Всю дорогу? Что значит – всю дорогу?

– Куда вы меня везете?! – ору я.

В голове звучит тревожный звоночек. На самом деле, там раздается целый хор очень тревожных звонков.

Мне все еще хочется верить, что это дурацкая шутка дяди Бори или другого отбитого на всю голову родственника. Но я уже догадываюсь, что родственники ни при чем. И друзья тоже не замешаны.

И на шутку это все совсем не похоже…

Что самое странное, нечто неуловимо знакомое исчезло. Сейчас я явственно чувствую, что меня окружают абсолютно незнакомые мужчины.

Мой рот снова заклеен скотчем. Это отвратительное ощущение. Меня лишили права голоса! Хотя мне есть, что сказать. О, я бы так много сказала этим уродам, которые везут меня в неизвестном направлении!

Я злюсь. Изо всех сил разжигаю в себе костер ярости. Придумываю страшные кары, которые настигнут моих похитителей в самое ближайшее время. Представляю, как меня освободят, а их четвертуют.

Поддерживаю этот огонь гневными мыслями.

Потому что лучше злиться, чем бояться. Я не должна пускать в свое сердце страх!

Тишина. Мои похитители молчат. Мы едем… я не знаю, сколько времени. Мне кажется, что прошло несколько часов.

Но, возможно, это не так. Мне трудно судить. Когда у тебя завязаны глаза, ты дезориентирована, окружена агрессивно настроенными незнакомцами и с тобой происходит что-то страшное… Время идет по-другому.

Руки, скованные наручниками, затекли. Не потому, что наручники затянуты туго. А потому, что мне не дают ими шевелить. Если я пытаюсь поднять руки к лицу, это немедленно пресекают.

Вот и сейчас я дергаю рукой. И на мое запястье снова ложится мужская рука. Теплая. Мягкая. Но при этом очень страшная…

Я думаю о том, что меня уже ищут. Представляю, какая поднялась суета и суматоха. Антон, наверное, страшно встревожен. А мама вообще с ума сходит от волнения. Да все там сходят с ума!

Наверное, они уже вызвали полицию. Я уверена: кто-то да видел как меня утаскивали. Возле загса была огромная толпа народа. Кроме нашей свадьбы, еще две или три. Или даже больше.

И все, как один, смотрели в небо…

Гады! Мерзавцы! Козлы!

Это они. Это мои похитители запустили фейерверк. Иначе это было бы слишком странным совпадением.

Сейчас мне не надо искусственно разжигать в себе гнев. Я зла, как черт!

Я пытаюсь пинаться. Но места для маневра мало. Я зажата на заднем сиденье неизвестного автомобиля. Справа и слева – по здоровому мужику.

Я их не вижу. Но очень хорошо чувствую…

– Тише, тише, – произносит тот, что слева.

Я впервые слышу его голос. Не узнаю его.

– М-м-м, – мычу я.

Брыкаюсь, извиваюсь, мечтаю вырваться на волю или хотя бы расцарапать их мерзкие рожи… Но не могу сделать ровным счетом ничего. Только мычать и дергаться самым жалким образом.

Автомобиль останавливается. Я замираю и перестаю дышать.

Что сейчас будет?

С меня снимают наручники. Я растираю запястья.

И пытаюсь не пускать в сердце липкий, парализующий страх.

Тяну руки к лицу, но мне снова не дают снять повязку с глаз или скотч с губ.

Что будет дальше? Куда меня привезли? И что ждет меня в этом неизвестном месте?

Меня начинают вытаскивать. Я изо всех сил упираюсь.

Давайте останемся в машине!

Я была неправа, когда вырывалась. Я больше не буду. Только не надо меня никуда тащить!

Оказывается, в машине было не так уж плохо. Я даже почти привыкла. Слева плотный здоровый мужик, справа такой же. Они просто сидят, ничего не делают. Это достаточно безопасно…

А теперь я стою посреди пугающей пустоты. Не имею ни малейшего понятия, где я. Чувствую холод босыми ногами – туфли где-то потерялись. Руки снова скованы наручниками, на этот раз за спиной.

Я пытаюсь включить все чувства, кроме зрения, чтобы понять хоть что-нибудь.

Ощущаю запах выхлопных газов от автомобиля. И больше ничего. Делаю шаг. Поверхность твердая, но это не асфальт. Похоже на плитку. И все же я на улице, а не в помещении. Меня куда-то тащили, но недолго. По лестницам мы не поднималась…

Где я?

И где все?

Мои похитители исчезли. Не подают признаков жизни. Вокруг – тишина. И пустота. Ни звука, ни движения. Меня захлестывает волна паники.

Я могла бы бежать. Ноги свободны. Но я ничего не вижу.

Я что-то чувствую. Чье-то присутствие.

Вот сейчас мне по-настоящему страшно…

Какое-то движение. Шаги. Легкие, еле слышные. Кто-то подходит ко мне сзади. Я резко оборачиваюсь лицом к опасности.

Больше ничего не слышу. Но он рядом. Я ощущаю его дыхание. И понимаю, что это он.

Тот, для кого меня похитили.

Он ходит вокруг меня. Я пытаюсь поворачиваться следом.

Это похоже на игру в жмурки. На идиотскую и при этом очень опасную игру! В которую я совершенно не хочу играть.

Внезапно я чувствую, как наручники расстегиваются. Он сзади. Его рука на моей спине.

Он дергает шнуровку моего платья...  Нет, не дергает. Разрезает. Чем-то очень острым.

Мгновение – и платье падает к моим ногам.