Текст книги "Украденная невеста (СИ)"
Автор книги: Лина Филимонова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
– Вставляй симку, – скомандовала я.
А потом прочитала ответы.
Мама написала мне штук двадцать сообщений. Сначала гневных, потом взволнованных и даже жалобных. Папа был краток.
А вот Антон… Он тоже сначала был кратким. Написал лишь одно слово: “Понятно”. И лишь через какое-то время разразился целым письмом. К моей радости, в нем не было ненависти и гнева.
Была грусть и обида… Но это естественно. У него есть полное право обижаться на меня!
Я написала ему нежный и проникновенный ответ. Не упоминая, что меня держат в заложниках.
И после этого Кир отобрал у меня телефон.
Окатив его ледяным презрением и снова проигнорировав вазочку с мороженным, которую он поставил рядом со мной, я ушла наверх.
Валялась на кровати, смотрела, как сумерки опускаются на лес и лужайку перед бунгало. Пока не уснула.
Посреди ночи я проснулась от жажды. И от острого желания съесть апельсиновое мороженое. Прохладное, цитрусовое, тающее во рту… М-м-м!
То самое, из “Джела Тиамо”.
Я не ела его очень давно. Наверное, пару лет не была в том кафе. Но прекрасно помню этот вкус. Я чувствую его на языке. В воображении. И очень хочу ощутить его в реальности! С каждой минутой это желание становится все сильнее.
Оно превращается в навязчивую идею.
Которая заставляет меня подняться с кровати, надеть на ноги мягкие носки и осторожно приоткрыть дверь.
Тишина.
И темнота.
Кир либо спит, либо куда-то ушел. Второе, конечно, было бы предпочтительнее. Но я все же подозреваю, что он дрыхнет без задних ног после долгого и трудного дня.
Он всегда спал крепко, пушкой не разбудишь. Вот и сейчас, наверное, не проснется, если я осторожно спущусь по лестнице и прошмыгну на кухню.
Все прошло успешно. Я даже не поняла, есть ли Кир в гостиной. Не заглядывала туда. Вошла на кухню, плотно закрыла за собой дверь. И открыла морозилку.
Вот и мороженое. Моя прелесть!
Я нашла ложку и отправила в рот первую порцию ароматного лакомства. С трудом удержалась от стона. Кайф!
Так, а что у нас в холодильнике? Ого. Кир конкретно затарился. Мой любимый творожный сыр. Йогурт с кусочками фруктов. Колбаса, фрукты, овощи. Зелень.
А это что за запах?
Чеснок. Точно, он. Но его нигде не видно. И, тем не менее, я его чувствую. Я знаю, что он где-то здесь.
Перерыв весь холодильник, я поняла, в чем подвох. Он зеленый! Не головка чеснока, а пучок перьев. Лежит на нижней полке, смотрит на меня…
В продолжение поисков я не переставала есть мороженое. А сейчас мне очень хочется соединить эти два вкуса. Закусить мороженое чесноком.
Это вообще дикость, и я это прекрасно осознаю. Извращенцы всех мастей отдыхают, когда в дело вступает невеста в растрепанных чувствах, украденная с собственной свадьбы!
Видно, это нервное.
Стресс проявляется по-разному. У меня он вызвал нездоровую любовь к чесноку.
И я не могу ей противиться…
Я беру пучок чеснока. Мою его в раковине. Не удержавшись, сразу откусываю хрустящий белый кончик. Поворачиваюсь к “острову” и отправляю в рот ложечку мороженного…
Божественно!
Просто пир гурмана!
И почему никто не ест мороженое с чесноком? Это же идеальное сочетание вкусов!
Я откусываю еще чеснока. Запихиваю в рот полную ложку мороженого. Не могу удержаться:
– М-м-м!
От удовольствия закрываю глаза.
И вдруг – вспышка света. Яркая и ослепляющая. Через щелочки глаз я вижу силуэт в проеме двери. Кир.
Я понимаю, что стою посреди кухни с пучком чеснока в одной руке и ложкой мороженого в другой. Да еще и издаю стоны…
– Малыш, ты чего? – слышу я голос Кира.
– Не называй меня так! – огрызаюсь я.
И убираю пучок чеснока за спину.
Я просто ем мороженное. Что тут такого? Нормальное поведение нормального человека.
– Что ты там прячешь? – интересуется Кир.
И надвигается на меня.
Мои глаза уже привыкли к яркому свету. Я вижу, что на нем одни лишь боксеры.
Не могу не отметить, что он в прекрасной форме. Хоть сейчас на подиум сражаться за звание “Мистер Вселенная”! Он бы легко получил этот титул. При всей моей злости и ненависти не могу не признать: Кир – само совершенство.
Широкие плечи, красиво прорисованные бицепсы и трицепсы. А пресс… просто доска для стирки самых грязных женский фантазий! Офигенные кубики, переходящие в соблазнительную “V” косых мышц.
– Ты чего голый ходишь! – возмущенно шиплю я. – Иди оденься!
– Боишься не устоять? – усмехается Кир.
И подходит ко мне еще ближе.
Я бы отодвинулась назад, но некуда – я и так уже допятилась до холодильника. И уперлась в него спиной.
– Вкусное мороженое? – спрашивает Кир. – Я бы тоже не отказался.
И облизывает губы.
Несмотря на то, что мою спину охлаждает ледяная поверхность холодильника, мне становится жарко.
– Ну и ешь!
– А ты… ты с чем его ела? Это что, чеснок?
Он втягивает воздух ноздрями. Принюхивается, как пес.
– Нет, – говорю я. – Никакого чеснока. Просто мороженое.
– Да нет, я чувствую запах…
Он наклоняется ко мне, все еще шумно втягивая воздух. Ноздри раздуваются, он сейчас похож на какого-то зверя. Нет, не на пса. На кого-то более хищного…
– Отстань, – бормочу я и пытаюсь отодвинуться.
Все еще пряча за спиной пучок чеснока. Не знаю, почему, но мне кажется важным скрыть от Кира свои странные вкусовые пристрастия.
И тут вдруг он неожиданно меня целует. Только что обнюхивал – и в следующее мгновение его губы оказываются на моих губах.
Они теплые, даже горячие. Мягкие, но сильные. Властные – пытаются раскрыть мой рот. Рука Кира оказывается на моем подбородке. Вторая сжимает талию…
– Нет!
Я собираюсь с силами и отталкиваю его. И сама отскакиваю в сторону.
– Ты… Ты….
– Классно целуюсь? – усмехается он.
– Козел!
Вот какое животное он напоминает! Самодовольный самоуверенный козлина!
Я подбегаю к нему и делаю странную вещь – запихиваю в его рот пучок чеснока. Кир от удивления даже не сопротивляется.
– Козлы жуют траву! – выкрикиваю я еще более странную фразу.
И убегаю.
Несусь вверх по лестнице, бормоча ругательства себе под нос.
Я спала очень беспокойно.
Ворочалась с боку на бок, никак не могла найти удобное положение. Подушка вела себя по-свински: то становилась горячей, то как будто наполнялась камнями, то с силой давила на шею…
Под утро, когда за окном уже начало светать, я все же уснула.
Но и во сне мне не было покоя!
Мне снился наш первый поцелуй.
С момента нашего знакомства тогда прошел целый месяц. А Кир все еще вел себя со мной, как с младшей сестренкой! Мы много времени проводили вместе. Он ждал меня после пар и мы куда-нибудь ехали: гулять в парке, кататься на самокатах по набережной или просто сидеть в кафешке и болтать.
Это было чудесное время. Самое начало отношений, когда возлюбленный кажется чуть ли не ангелом, сошедшим с небес… Именно таким Кир мне и казался. Я была уверена, что у него нет никаких недостатков.
Он красивый, умный, веселый. Добрый и заботливый. С ним никогда не скучно. И лишь одно меня огорчало: я не была уверена, что он видит во мне девушку. Мне казалось, мы просто дружим.
Какая я была дурочка!
Только очень юная и очень наивная девочка может думать, что парень проводит с ней каждый вечер, потому что ему больше не с кем поговорить о новом фильме. Или обсудить университетских преподов…
Как-то, прохладным сентябрьским вечером мы с Киром гуляли по набережной. Под романтичную песню Селены Гомес, которая в то время звучала из каждого окна.
Я дурачилась: ходила по бордюрам, прыгала по скамейкам. Кир смотрел на меня с любовью и улыбался…
Я все же допрыгалась: споткнулась, запутавшись в собственных ногах и почти упала. Но Кир меня поймал. Подхватил на руки, закружил... Сел на скамейку. Я ухватилась за его шею – это вышло само собой.
– Ты чего, малыш? – произнес он. – Ушиблась?
– Нет, – я помотала головой.
И еще крепче его обняла.
Его глаза были так близко… Я чувствовала его дыхание на своей щеке. Это был наш первый настолько близкий контакт. Я сидела у него на коленях. И видела лишь его губы.
У меня кружилась голова. Сердце выпрыгивало из груди. Все было как в тумане.
Я чувствовала, что сейчас что-то случится. И, конечно, догадывалась, что именно. Кир смотрел на меня так… Что у меня не осталось сомнений: я для него – не младшая сестренка.
Помню, у меня тогда мелькнула мысль: наверное, это самый счастливый момент в моей жизни.
А потом он меня поцеловал.
Это был мой первый настоящий поцелуй. Неумелые попытки с одноклассниками не считаются – там было больше слюней, чем страсти.
Я не знала, что делать с губами. Куда девать зубы и надо ли их куда-то девать. И руки… Где должны быть руки во время поцелуя?
С опытным Киром я чувствовала себя крайне неуверенно. Я слишком волновалась и слишком много думала… Но только первые несколько секунд.
Потом меня просто смело ураганом.
И неважно было, где находятся руки. Я забыла про зубы и губы. Я просто растворилась в невероятных, сумасшедших, сносящих крышу ощущениях…
Я открыла глаза. Вспомнила, где нахожусь и как сюда попала. Но мысли о первом поцелуе не отпускали. И очень скоро я поняла, почему.
В моей комнате звучит музыка! Негромко, приглушенно и вкрадчиво. Та самая песня, под которую мы шесть лет назад гуляли по набережной. Она доносится… из беспроводной колонки, которая стоит на туалетном столике.
Что за?...
Апельсиновое мороженое. “Малыш”. Эта дурацкая песня...
Я поняла! Кир собирается напомнить мне прошлое. Все наши счастливые моменты. Таков его план. Думает, я все вспомню и растаю. Снова влюблюсь в него.
Так вот, он просчитался!
Я уже не та наивная девчонка, которая считает его идеалом и центром вселенной. Я знаю, какой он на самом деле – самовлюбленный эгоист и манипулятор.
Но манипулировать мной он не сможет. Я ему этого не позволю!
На этой оптимистичной ноте я вскочила, схватила колонку и выбросила ее в открытое окно.
Глава 3
– Дай телефон, – скомандовала я, заявившись в гостиную к Киру.
Он валялся на диване, среди простыней и подушек.
Я не пустила его на кухню завтракать со мной – нечего портить мне настроение с утра своей наглой рожей! Сварила себе кофе, сделала омлет и бутерброды с творожным сыром. Попыталась насладиться едой, созерцая прекрасную природу за окном.
Но у меня так и не получилось расслабиться.
Я вся кипела. Меня подбрасывало на стуле от злости и возмущения. Что я буду делать тут целую неделю? Как я проживу без связи? Без телефона и интернета?
Да я просто с ума сойду!
Я пошла и потребовала у Кира свой телефон.
– Ты сейчас не хочешь звонить, – лениво произнес он, поднявшись с дивана.
Простыня сползла с него, он снова предстал передо мной в боксерах.
– Оденься! – буркнула я.
– Да чего ты там не видела? – отозвался он.
Да, я видела все! И не только видела. Но сейчас не хочу об этом вспоминать! И, уж тем более, лицезреть перед собой.
– Дай телефон! – повторила я.
– Ты хочешь побыть в тишине, – произнес Кир, потягиваясь и демонстрируя мне напряжение всех своих офигенных мышц. – Не желаешь ни с кем переписываться. Тебе нужен покой.
– Ты…
– Красавчик?
– Урод!
Я пулей вылетела из бунгало.
И несколько часов бродила по окрестностям, пытаясь слушать птичек и созерцать неподвижную воду озера. Но спокойствие на меня так и не снизошло.
Я скорее бегала, чем размеренно гуляла. Несколько раз обежала вокруг озера. Оно оказалось небольшим. Встретила две парочки, загорающие в шезлонгах и старушку, которая что-то вязала, сидя в уютной беседке.
Я вдоль и поперек обошла территорию турбазы и едва не убежала в лес. Но охранник меня остановил.
– Не стоит. Легко заблудиться.
У меня была мысль наплевать на его предупреждение и все равно уйти. И пусть я заблужусь! Да еще и без телефона!
Меня сожрет медведь, и Кир будет в этом виноват!
К счастью, инстинкт самосохранения не дал мне отомстить бывшему такой ценой. Я решила вернуться в бунгало. Отдохнуть от своей бешеной прогулки.
Поднимаясь по лестнице, я почувствовала запах роз. Такой сильный и явственный, как будто я нахожусь в розовом саду. Этот запах сразу напомнил мне нашу первую ночь… Кир тогда засыпал розовыми лепестками кровать и завалил розами комнату.
Снова он со своими штучками!
Убью его.
Что он сделал? Набрызгал везде освежителем? Залил все розовым маслом? Надушил духами с розой всю мою и свою одежду?
О, боже!
Я вошла в спальню и застыла на пороге. Это просто сумасшествие какое-то! Нет, не какое-то. А полное и окончательное.
Везде розы… Наверное, миллион роз, не меньше. Они стоят в прозрачных стеклянных вазах на полу, на тумбочке у кровати, на туалетном столике и… вообще везде, где только можно и нельзя.
Заглянув в просторную ванную, я увидела, что и там все в розах.
И что мне со всем этим делать?!
Розы красивые. Они приятно пахнут. Это широкий романтичный жест, который мог бы меня порадовать… Но только при других обстоятельствах!
Что Кир о себе возомнил? Он что, считает, что можно украсть живого человека, шантажом держать его у черта на куличках, отобрать у него телефон и лишить связи с внешним миром… А потом просто завалить розами – и все будет прекрасно!
Ага, конечно.
Я прям визжу от восторга. Нюхаю розы, вспоминаю нашу первую ночь и выпрыгиваю из платья.
Идиот! Козел! Мудак!
Я не поддамся на эти дешевые… нет, конечно, не дешевые трюки.
А чего бы ему не делать широких жестов? Денег у него куры не клюют. Он никогда ни в чем не нуждался. Родился в очень богатой семье, его отец – наверное, самый влиятельный человек в нашем городе. Владелец заводов, газет и пароходов. Образно говоря.
Кир – типичный мажор. Он понятия не имеет, что такое экономия и, тем более, бедность. Он уверен, что за деньги можно купить все. Считает, что можно пустить пыль в глаза, сделать красивый жест, выкинув пачку денег – и все упадут к его ногам.
Все, может, и упадут. А я – нет!
Я услышала внизу какое-то движение. Шаги. Это Кир. Пришел, поднимается по лестнице. Хочет насладиться моим восторгом. И своей победой.
Ну, наслаждайся!
Я схватила букет роз из ближайшей вазы. Больно укололась, вскрикнула. Взяла какую-то салфетку и замотала букет у основания.
Дверь распахнулась. И Кир мгновенно получил колючими розами по мордасам. У него еще царапины от моих ногтей не зажили… А теперь я дополнила витиеватый узор на его лице новыми!
– Ты чего?
Он пытался защищаться. Закрывал лицо руками.
Я лупила по рукам.
Царапала их.
– Совсем взбесилась?
Кир отступал назад, к лестнице. Я преследовала его, не уменьшая напора.
– Да, взбесилась. Слетела с катушек. И да, я готова тебя убить!
Он спустился на несколько ступенек. Я швырнула в него основательно потрепанный букет и побежала за новым.
Принесла его вместе с вазой, выплеснула в сторону Кира и цветы, и воду. Сгоняла за новыми боеприпасами. Снова швырнула в него шипастые цветы, обхватив их полотенцем.
– Варя, успокойся, – повторял Кир, продолжая отступление. – Это всего лишь розы. Чего ты так разозлилась?
– Я ненавижу тебя! Если бы ты знал, как я тебя ненавижу!
– Я понимаю, но…
– Ты испортил все! И тогда, и сейчас! Ты всегда все портишь!
– Да, но… Еще можно все исправить.
– Нет!
Я швырнула в него новую порцию цветов.
Кир был мокрым, исцарапанным, растрепанным. Ему неслабо досталось. Но он все равно не торопился уходить. Уворачивался от летящих в него цветов и продолжал меня успокаивать.
– Ты даже прошлое наше испоганил… – выдала я очередное обвинение.
Вернувшись с новой вазой, наполненной водой и розами.
Кир уже был под лестницей. Стоял прямо подо мной и смотрел вверх.
– Варя, – произнес он. – Я тебя люблю.
– Ты любишь только себя! – крикнула я.
И перевернула вазу, обрушив на голову Кира водопад из ее содержимого. На него полилась вода, посыпались колючие розы и мои проклятия.
Я не собиралась бросать в него вазу. Честно, не собиралась. Она стеклянная и тяжелая, если приземлится на голову – последствия могут быть необратимыми.
Как бы я на него не злилась, до реального убийства я бы не дошла…
Но ваза случайно выскользнула из моих рук.
– Нет! – вырвалось у меня.
Я пыталась удержать смертоносный сосуд в руках. Но не смогла.
Ваза полетела вниз. Я услышала глухой вскрик, грохот падающего тела и звон разлетающихся осколков. В ужасе вскрикнула сама.
И зажмурила глаза.
Тишина.
Боже, неужели я убила Кира?
Нет, только не это!
Я боялась открывать глаза. Боялась увидеть ужасную картину… Но неизвестность была еще более пугающей.
Ему же нужна скорая! Так чего я стою?! Хватит играть в страуса, засунувшего голову в песок!
Я разлепила веки. Увидела Кира, лежащего на полу под лестницей. И смотрящего на меня.
– Ты жив! – вырвалось у меня.
Я мгновенно слетела с лестницы вниз. Реально слетела. Мне показалось, что спуск занял меньше секунды. А ступенек под своими ногами я не почувствовала.
– Я думала… Я думала, что убила тебя, – произнесла я срывающимся голосом.
– Ты реально так меня ненавидишь? – спросил Кир. – Что готова убить?
– Да! – выпалила я.
Раз он жив, да еще и разговаривает, значит все не так плохо. Значит, травма не очень серьезна. И не стоит показывать ему, как я испугалась.
Не надо забывать, что Кир – мой враг. Мой похититель. Коварный манипулятор. Он может использовать против меня любую мою слабость.
И все же я не удержалась, упала рядом с ним на колени, начала ощупывать его голову…
– Где кровь? – воскликнула я через пару секунд. – Где рана?
– Ты промазала, – с самодовольной ухмылкой произнес Кир. – И ты не настолько меня ненавидишь…
– Почему же ты упал?
– Поскользнулся в луже.
– А чего не встаешь?!
– Погладь меня еще. Это так приятно....
– Дурак! – я вскочила на ноги. – Жаль, что я в тебя не попала!
– Тогда тебе пришлось бы избавляться от трупа. А это хлопотно. Если все же решишься меня отравить или зарезать... Рекомендую закопать останки на заднем дворе. В кладовке есть лопата.
– Какой же ты дурак! – снова воскликнула я.
И схватилась за стенку.
От всех этих переживаний у меня сердце колет и голова кружится!
Я приземлилась на нижнюю ступеньку и обхватила голову руками. Еще и тошнит… Как будто это у меня сотрясение мозга, а не у Кира. Блин, у него же нет сотрясения мозга!
Совсем шарики за ролики заехали от переживаний.
Или, все же, есть? Грохот от падающего тела был неслабый, если он треснулся головой, сотрясение возможно. У него! А тошнит меня...
– Ты чего?
Краем глаза я видела, как Кир сначала вскочил, а потом опустился на колени рядом со мной.
– У меня сейчас инфаркт будет, вот чего!
– Варя… Спокойно. Не волнуйся. Все хорошо.
Я не успела даже пикнуть, как он подхватил меня на руки. И отнес на диван.
– Может, скорую вызвать?
– Нет!
– Сердце болит?
– Да!
– Тогда я все же…
Он достал из кармана телефон.
– Да не надо никого вызывать! У меня болит сердце, потому что ты дебил!
Он сел рядом со мной на диван, погладил меня по голове…
– Я знаю, малыш. Я знаю.
Я закрыла глаза. И на минуту позволила себе расслабиться. Всего лишь на минуту…
– В аптечке, наверное, есть валидол. Или валерианка. Или…
– Да не надо мне ничего, – буркнула я.
Убрала его руку и села.
Видимо, я сделала это слишком резко. Потому что голова снова закружилась. И к горлу подступила тошнота.
Неужели я сейчас… О, боже!
Я вскочила и рванула в ванную.
И там меня вывернуло наизнанку. Я не успела закрыть дверь, и Кир вошел следом за мной. Он держал мои волосы, гладил по спине, говорил что-то успокаивающее…
Я очень хотела его выгнать, но у меня не было ни сил, ни возможности это сделать. Я была занята другим.
Когда все закончилось, Кир намочил полотенце и вытер мой лоб. Я склонилась над раковиной, полоская рот.
– Принести твою зубную щетку? – спросил он.
– Да.
Она осталась наверху, в моей ванной.
Когда Кир прибежал с щеткой в руках я уже более или менее пришла в себя.
Взяла щетку, почистила зубы.
Выгнала, наконец, Кира. Хотя какой теперь в этом смысл? Он только что наблюдал меня в самом неприглядном виде…
Я решила переодеться, и Кир настоял на том, чтобы помочь мне подняться по лестнице.
– Я прекрасно могу ходить, – огрызнулась я.
– Покажи. Левую ногу, теперь правую… Хочешь, я тебя понесу?
– Нет!
– Что это было? – спросил он, когда мы оказались в моей комнате.
– Я думала, что убила тебя, – произнесла я.
И опустилась на кровать.
– Глупости. Ты на такое не способна.
– Я думала, эта ваза проломила тебе череп и ты лежишь там с расколотой головой, в луже крови!
– Ты испугалась.
– Да!
– До ужаса.
– Да!
– Поэтому тебя закололо сердце, закружилась голова и тебя вырвало.
– Да…
Я была уверена, что Кир выдаст что-нибудь вроде: “Это потому, что ты меня любишь”. Но, к моему удивлению он промолчал.
А через несколько секунд произнес:
– Прости, что напугал.
– Нет, это ты прости. Я реально могла тебя убить. Эта ваза… она оказалась неожиданно скользкой.
– Я это заслужил, – произнес Кир.
– Да, – не могла не согласиться я. – Заслужил. Цветами по лицу. Воду на голову. Но не смерть...
– Я пойду поставлю чайник.
Кир поднялся. Даже не стал настаивать на том, чтобы помочь мне переодеться! А я думала, мне придется выгонять его силой.
– Зеленый чай с мелиссой успокаивает, правда? – спросил он каким-то странно тихим голосом.
– Ага.
– У нас есть такой.
– Это хорошо.
– Спускайся, когда будешь готова.
Я кивнула.
Он вышел.
Я упала на кровать. Меня все еще била легкая дрожь. Мне было холодно. А во рту, несмотря на то, что я почистила зубы, был отвратительный привкус.
И я была в прострации.
Я не понимала, что чувствую. Я все еще ненавижу Кира, так? Так. Но…
Ладно, не важно. Надо переодеться. И принять душ. Может, это поможет избавиться от отвратительного запаха рвоты, который теперь меня преследует.
На кухне вкусно пахло едой.
Увидев Кира я не поверила своим глазам – он готовил что-то из мяса и овощей. На двух сковородках. И это выглядело не только съедобно, но и аппетитно.
А ведь раньше Кир даже яичницу не умел жарить! Мог только заварить чай и сделать кофе в кофемашине. Или заказать доставку. А еще – отвезти меня в дорогой ресторан.
Когда он вчера предложил что-нибудь приготовить вместе, я думала, он имел в виду, что я буду готовить, а он будет меня развлекать. Пытаться помогать, но на самом деле только путаться под ногами. Так бывало раньше…
Но, теперь, оказывается, Кир научился готовить сам!
Невероятно.
Какие еще сюрпризы меня ждут?
– Садись, я налью тебе чаю, – произнес Кир.
И ловко перевернул кусок мяса.
Я села.
Через секунду он поставил передо мной чашку. И вернулся к своим сковородкам.
Мне хотелось сладкого чая, поэтому я встала за сахаром – он был в шкафчике.
Я сделала шаг вперед. Кир, не видя меня, сделал шаг назад. Мы столкнулись. И он резко повернулся ко мне.
Мы стояли напротив друг друга. Очень близко.
Так близко, что я чувствовала жар тела. И ощущала его дыхание.
– Сахар, – промямлила я.
И подняла руку, чтобы показать на шкаф.
В эту же секунду ладони Кира оказались на моей талии. Он прижал меня к себе. С силой, как будто хотел впечатать в себя.
И этот властный жест отозвался во мне сладкой дрожью...
– Эй, – произнесла я и оттолкнула Кира. – Я все еще тебя ненавижу!
– Точно?
– Даже не сомневайся.
Он успел чмокнуть меня куда-то в область виска.
– Не надо меня слюнявить! – выпалила я.
Я не поддамся на это. Больше не поддамся. Я и так совершила ужасную ошибку полтора месяца назад…
И поэтому я здесь.
Если бы я тогда не потеряла голову, Кир бы не думал, что у меня остались к нему какие-то чувства. А они остались? Я не знаю. Я любила его так сильно… Это не могло пройти бесследно.
Он нанес мне глубокую рану. Но за два года, что мы были врозь, она затянулась. Когда в моей жизни появился Антон, мне показалось, что рана полностью зажила. Что я готова жить дальше и больше не вспоминать Кира.
Но когда он внезапно возник у меня на пороге…
– Садись за стол, – скомандовал Кир.
Я очнулась от задумчивости и села.
Мне хотелось есть. Завтрак был давно, к тому же мой желудок избавился от его остатков. Я чувствовала голодную слабость и желание подкрепиться.
Кир выключил огонь и загремел тарелками. Через секунду передо мной стояло дымящееся блюдо.
– Что это?
– Мясо с овощами.
– Оригинальное название.
– Это вкусно.
– Я даже не сомневаюсь!
Это, и правда, было вкусно. Говядина с поджаристой корочкой, картошка, зеленый горошек, кабачки.
– Ты что открыл ресторан и стал поваром? – спросила я, за минуту умяв пол-порции.
– А это идея! – усмехнулся Кир.
– Где ты научился готовить?
– На кухне.
Кир в своем репертуаре! Никогда нормально не ответит. Обязательно начнет острить и умничать. Раньше мне это нравилось. Раньше мне все в нем нравилось…
Мы были вместе больше трех лет. Почти четыре. Кир к тому времени окончил университет, начал работать в одной из фирм своего отца, занимающейся строительством.
Он учился на архитектурно-строительном факультете, и, хотя большую часть времени пинал балду, преподаватели его хвалили. И не потому, что его папа кому-то платил – он реально был способным и умным студентом. И, если бы не ленился, получил бы красный диплом.
Но зачем ему стараться – у него же папа. У него же все схвачено и вся жизнь расписана наперед…
Где-то в середине моего четвертого курса Кир собрался в Москву. План был такой: учиться на заочной магистратуре и параллельно работать в крупной строительной компании. Куда его, конечно же, пристроил папа. Это были его партнеры, он хотел выйти на новый уровень – в том числе через сына.
Когда Кир сказал мне, что собирается уезжать, я ревела целый вечер. Как чувствовала, что это конец…
Он меня успокаивал, говорил, что это ничего не меняет. Что я приеду к нему, как только получу диплом. И что мы все равно будем вместе. Потому что наша любовь – это самое ценное, что есть на свете.
Даже его предложение руки и сердца, очень красивое и романтичное, сделанное во время полета на воздушном шаре, меня не успокоило. С того момента, как он сказал, что собирается в Москву, в моем сердце поселилась тревога.
Он уехал в марте – ему нужно было приступать к работе. До защиты моего диплома оставалось четыре месяца. И я не знала, как переживу их. Мне всерьез казалось, что я умру от тоски!
Кир был для меня всем. Моя первая любовь, первый мужчина, человек, подаривший мне невероятное счастье... Без него я просто не могла дышать!
А он мог.
Уже потом, вспоминая наш последний год вместе, я осознала: он начал тяготиться мной. Я ему наскучила. Все чаще он находил отговорки, чтобы проводить вечера не со мной: работа, тренировки, друзья.
Я всегда верила его отмазкам. Потому что любила безумно и доверяла безоговорочно. И не сомневалась, что он относится ко мне также. Подруги пытались открыть мне глаза, но я лишь отмахивалась. Думала, они завидуют, поэтому наговаривают на Кира.
Так было с самого начала. Все вокруг твердили, что он меня бросит. Поиграет, развлечется – и уйдет играть с другими.
Он непостоянный! Он ветреный! Он избалованный мажор! – это я слышала со всех сторон. И привыкла не обращать внимания. Со мной он не такой – и точка.
Но когда, через пару месяцев после отъезда, Кир стал звонить все реже, когда по много часов не отвечал на мои сообщения, я волей-неволей начала вспоминать все предостережения.
Он стремительно отдалялся от меня, и я ничего не могла с этим поделать. Он был далеко. И, даже когда мы разговаривали, я чувствовала – он думает о чем-то другом. Или ком-то.
О другой. Или о других. Может, ему просто захотелось свободы? Он молодой небедный парень, а в столице девушки не чета нашим. Наверное, он уже жалеет, что связался с заурядной девчонкой вроде меня.
Что во мне интересного? Ровным счетом ничего. Миленькая внешность, средние умственные способности и… безграничная любовь и преданность. Скучно!
Я терзала себя ночами напролет и чуть не завалила диплом. К счастью, преподаватели, которые были в курсе всей ситуации – весь университет был в курсе – вошли в положение и вытянули меня. За былые заслуги, как сказал мой куратор.
Я готова была ехать в Москву – но Кир меня не звал. А у меня не хватало наглости напроситься самой. Или просто купить билет и приехать.
Тогда, во время одного из наших редких разговоров я пошла на хитрость: сказала, что мне предложили работу. Хорошую, с прекрасной для нашего города зарплатой. Я думала, Кир скажет: какая работа?! Ты же едешь ко мне!
Но он сказал прямо противоположное: иди. Соглашайся. Наберешься опыта. Уволиться всегда успеешь. Мне нужно еще немного времени, чтобы все тут подготовить…
И я поняла: все. Это конец. Он ищет повод, чтобы от меня избавиться.
Я собрала остатки гордости и перестала ему писать. Он тоже замолчал на целый месяц. Это был самый ужасный месяц в моей жизни. Я закрылась в своей комнате, никого не хотела видеть. Я вообще не хотела жить!
Нет, я не планировала самоубийство. Я бы никогда не поступила так со своими родителями. Но мне казалось, что дальнейшее существование не имеет никакого смысла.
Без Кира. Без его любви…
Через месяц он написал мне. Когда я открывала это сообщение, у меня тряслись руки. Я дважды уронила телефон. Может, потому, что почти перестала есть, и у меня не осталось сил.
Меня захлестнуло волной надежды – а вдруг все еще может наладиться? И, в то же время, я боялась увидеть что-то ужасное. Например, последнее “прощай”.
Несколько долгих секунд я была на грани жизни и смерти…
“Я не смогу сделать тебя счастливой. Я не тот, кто тебе нужен. Я тебя недостоин. Прости. Ты свободна от всех обязательств”.
Прочитав эти слова тогда, два года назад, я впала в какое-то оцепенение. Как будто вообще перестала что-либо чувствовать. Наверное, это был спасительный шок. Который случается с людьми, пережившими нечто ужасное. Некоторое время они не чувствуют боль…
Но потом она, конечно, их накрывает.
Самое плохое случилось. То, чего я больше всего боялась.
Кир меня официально бросил.
Это не стало для меня неожиданностью. Я знала, что все к этому идет. Фактически, уже пришло. Он просто расставил все точки над “и”.
В ответ я написала ему всего лишь одно слово: “Прощай”. С уверенностью, что больше никогда его не увижу.
Я даже не рыдала в тот день. Просто сидела и смотрела в одну точку. Навсегда прощаясь со своей первой любовью...
И вот сейчас, через два года после прощания, мы с Киром вместе сидим на кухне бунгало, затерянного где-то в лесах на границе заповедника. Кир кормит меня ужином, хотя никогда не умел готовить. Я швырялась в него цветами и стеклянными вазами, хотя всегда была уравновешенным человеком. А еще он держал мои волосы, когда меня выворачивало наизнанку.
