Текст книги "Аненербе. Оккультный демарш СС"

Автор книги: Лин фон Паль

Для того чтобы избавиться от неудач, рекомендовалось выполнить комплекс упражнений в такой последовательности: Нод, Ман, Зиг. Каждая руна выпевалась, осмысливалась, и все три руны должны были создать благоприятное единое поле. А для того чтобы добиться счастья и успеха, гальдрастаф тела вязался из рун Нод, Бар, Фа, Зиг, Ман, Бар, Ар, Тюр, Хагаль. Осмысливая руны, нужно было использовать стандартные медитативные формулы:

Фа: руна Фа приносит удачу, я верю, она мне принесёт удачу.

Ур: зная значение руны Ур, я познаю себя, а познав себя, познаю и весь мир.

Торн: не бывает жизни без смерти, не бывает смерти без жизни.

Ос: сила моего разума освобождает меня от пут времени.

Ка: я могу делать то, что я хочу делать.

Хагаль: оберегая внутреннюю сущность, я могу управлять собственной судьбой.

Нод: используй неудачи, не сражайся с ними.

Ис: с руной Ис я та единица, которая порождает множество.

Ар: дай мне гореть истинным огнём.

Зиг: творческий разум приносит победу.

Тюр: могущество разума устанавливает порядок.

Бар: исполняя желания, руна Бар дает новую жизнь.

Лаф: научись управляться с парусами, потом путешествуй по морям.

Ман: один мир или множество миров, всё равно они созданы мной.

Ир: будь всегда на самом верху Мирового Древа.

Эх: вся любовь мира объединяется в Боге.

Гибор: будь Богом.

Самый известный исследователь рун на сегодняшний день Эдред Торссон рекомендует проводить медитации на руны в таком порядке:

1. Выберите место, подходящее для медитации. Очертите круг. Поместите перед собой изображение руны.

2. Некоторое время медитируйте на проявлениях активной и пассивной энергии, характерных для этой руны.

3. Повернитесь к северу. Примите позу «Ис» (руки расслаблены, прижаты к бокам, ноги вместе). Глубоко и спокойно дышите диафрагмой.

4. Визуализируйте себя как антенну, принимающую энергетические вибрации Вселенной. Эти потоки проходят по вашему телу, заряжая энергетический центр в области солнечного сплетения.

5. Визуализируйте вокруг тёмно-синее пространство – подобное вечернему небу, – полное света и пульсирующей энергии.

6. Рукой (для мужчин – правой, для женщин – левой) очертите в воздухе контуры руны, произнося её имя. Визуализируйте энергию, исходящую из ваших пальцев и оставляющую следы по контурам руны.

7. Повторите пп. 4–6, поворачиваясь по часовой стрелке вначале к каждой стороне света, затем – обращаясь к пространству над вами и под вами.

8. Произнесите мантру руны, обращаясь к каждой из шести сторон.

9. Произнесите имя руны. Визуализируйте потоки энергии, что с каждым звуком собираются перед вами с шести сторон. В точке их соединения возникает предмет, символизирующий руну (например, пламя для руны «Фео», терновник для руны «Торн»).

10. Визуализируйте потоки энергии, исходящие из этого предмета, заполняющие пространство вокруг вас и растекающиеся по вашему телу.

11. Примите стойку «Ир» (ноги раздвинуты, руки подняты в воздух). С каждым вдохом принимайте энергию руны.

12. Расслабьтесь. Возблагодарите богов-покровителей, мысленно произнося их имена. Перечисляя их, помните, что имя Одина должно идти в начале, имя Фрейи – в середине, имя Тора – в конце.

Знание рун, считают и современные исследователи, помогает направить энергию космоса в необходимые энергетические центры (чакры), а это помогает вернуть здоровье. Поэтому при лечении недугов и во времена Третьего рейха советовалось обращать внимание на особенности своего здоровья и, следовательно, заниматься больше упражнениями, которые воздействуют на слабые центры.

Темя – Фа, Хагаль, Бар.

Лоб – Ур, Ка, Тюр, Под, Лаф, Гибор.

Горло – Торн, Рит, Ис, Зиг, Ман, Эх.

Сердце – Ос, Ар, Ир.

Солнечное сплетение – Торн, Рит, Ис, Зйг, Ман, Эх.

Живот – Ур, Ка, Тюр, Под, Лаф, Гибор.

Крестец – Фа, Хагаль, Бар.

А кроме оздоровительной рунной гимнастики разрабатывалась техника прорицания, изучалось искусство сейда. Правда, поскольку и Кюммер, и Марби, будучи мистиками, имели немало друзей и знакомых по этой же части и соблюдать государственную тайну они не умели, то их работа в «Аненербе» закончилась довольно быстро. Тем более что наставник Гиммлера Вейстхор, он же Карл Мария Вилигут, считал, что они занимаются профанацией рун. Он увидел в их гимнастике несерьёзное отношение к арийскому наследству, а поскольку недовольство наставника совпало и с массовыми зачистками мистиков и магов по всему рейху, то оба рунолога быстро поплатились за своё легкомыслие.

Им на смену пришли академические рунологи – Вебер, Арнтц, Краузе. Они гимнастикой не занимались и на развалинах не пели. Их задача была ясной и простой – доказать невероятную древность арийского наследия и огромную его значимость. И уж точно не связывать великие германские руны с китайской или индийской древностью. Правда, даже эти академические учёные, поскольку все они были и на самом деле учёными, не могли приписать изобретение рун только германцам. Арнтц, например, связывал происхождение рун с семитскими древностями (что вызвало едва ли не панику среди расологов), а Краузе считал, что руны родились в Северной Италии. Последнее было, конечно, предпочтительнее. Благодаря работе Арнтца были собраны и классифицированы многочисленные рунические надписи, изданы каталоги и библиография по рунологии. Он со скепсисом смотрел на романтически настроенных «коллег» и вынужден был в предисловии к одной из своих публикаций заметить: «К несчастью, в этой области (рунологии) встречается слишком много «профессоров всяческих наук», которые не в силах удержать полёт своей неуёмной фантазии и воображения, и слишком мало точных и серьёзных исследований. Им нужны чудеса, они ищут повсюду мистику и волшебство и создают мудрёные теории. Чем меньше они знают, тем больше им хочется высказаться по этому поводу. Я считаю своим непосредственным долгом выступить против них».

Краузе, который эту книгу рецензировал, похвалил Арнтца за то, что тому удалось справиться со своей фантазией. Но если честно говорить, то фантазией Арнтц и не обладал, его тянуло прежде всего классифицировать собранный материал. Сам Краузе пытался связать руническое письмо с пиктограммами древних германцев, исследуя так называемое доруническое письмо. Там-то он и набрёл на «североитальянскую доруническую письменность». Магией, к которой сам автор относился скептически, гораздо больше пахло от трудов Вайгеля. Тому удавалось найти отголоски рунической письменности в способе укладки древними германцами деревянных брусьев при строительстве домов, видел он её даже в таком чужеродном материале как христианская символика.

Одновременно проверенные и верные своему Чёрному ордену эсэсовские маги-рунологи занимались изысканиями в области применения рун для прикладных целей. Причём занимались даже после того, как носитель памяти предков Карл Мария Вилигут был отправлен в вечную ссылку и как бы внешне победили именно академисты. Но в недрах Вевельсбурга изучалась практика древней рунической магии. Там интересовались сейдом, гальдом, провидением спеа и пророчествами тула – то есть теми бесконечно далёкими от нас практиками европейского Севера, о которых сохранились упоминания только в эпических произведениях и средневековых хрониках. Оттуда и черпали познания мистики Вевельсбурга. Гальд – это древнее колдовство, которое подразумевало воздействие на предметы или людей. При помощи гальда колдуны могли изменить погоду, оживить мертвецов, потушить огонь или защитить воина от чужого оружия. А при помощи сейда можно было в основном воздействовать на физические ощущения человека и его психику и, как правило, в негативном ключе – наслать безумие, скрючить члены, убить, используя заклятия. Во время сейда маг занимал место на возвышении (оно называлось в скандинавских текстах «высокое сиденье», затем входил в состояние транса и начинал петь особые песни, скорее всего похожие на речитативы, а затем совершал какие-то обряды сексуального плана, о которых известно одно: они были постыдными, а уж древние скандинавы вполне открыто живописали различные отношения между полами, так что можно им на слово поверить – чудовищные, наверно, были эти обряды. Поскольку заклинаний, которые использовались, до наших дней не дошло, то в Третьем рейхе использовали уничтожающие врага гальдрастафы – связки из нескольких рун, которые были призваны не защищать, а уничтожать. Экспериментировали и с пением таких рун-заклятий.

Особенный интерес вызывала разновидность гальдрастафов – агисхьяльмы, или шлемы ужаса. По древнему преданию, обладая таким шлемом ужаса, Зигфрид смог победить коварного змея, страшнейшее чудовище. Как пишет современный исследователь Торссон, «согласно Северному мифу, обладание этим «шлемом» приносит способность вселять парализующий ужас в сердца врагов и наделяет владельца другими магическими силами. …Могущество «шлема ужаса» связывалось со способностью змеи парализовать свою жертву. Он стал символом змеиной силы, исходящей изо лба мага. Этот символ в действительности представляет собой своего рода карту или схему, руководствуясь которой возможно особым образом управлять энергией в магической работе. Агисхьяльм рисуется на воображаемом поле, представляющем различные уровни действительности, и каждый конкретный «шлем» призван «покрыть» все или некоторые из этих уровней. Пергамент или иной материал, на котором рисуется «шлем», представляет для мага всю вселенную. Наружные поля этого пергамента символизируют объективную вселенную или её внешнюю манифестацию; ближе к центру находится субъективная, внутренняя вселенная, или психический мир, а в самом центре располагается центральное «Я» мага, для которого создаётся этот «шлем». Центр также может представлять собой объект магии». На самом деле тут работал скорее не рисунок (агисхьяльм), а сам маг – ибо только своей волей и силой он должен был направлять энергию из центра по всем четырём сторонам света (по линиям рисунка) вовне или же «собирать» энергию со всех четырёх сторон света в центр. А «шлем ужаса» был своего рода подсказкой, как и в каком порядке всё это совершать. В более поздних магических практиках для этой же цели использовали другие техники, которые принято называть халдейскими, откуда и пошли вычерчивания кругов-ограничителей (магических кругов) и работа с направлениями, с созданием магического алтаря, призыванием разного уровня духов и связыванием их договором.

Древний змеиный культ (а он прослеживается чуть ли не у всех народов Европы) был забыт, сам образ Великого Змея стал считаться абсолютно негативным, магические «шлемы ужаса» дольше всего сохранялись на севере Европы, но и там, в конце концов, сменились магией юга. И хотя в Третьем рейхе действительно очень интересовались агисхьяльмами, работать с ними никто не умел. Если когда-то это знание передавалось из поколения в поколение среди жреческого сословия древних ариев, то к двадцатому столетию, когда немцы решили отыскать его следы, конечно же, всё было давно утрачено. А сами рисунки «шлемов ужаса», которые иногда находили в экспедициях историки рейха, ничего конкретного рассказать не могли. Это были всего лишь очень странные рунескрипты, истолкованные к тому же людьми другой культуры, и для того, чтобы ими правильно пользоваться, нужен был бы попросту… живой маг древних северян. Или хотя бы подробная инструкция из далёкого прошлого. Такой инструкции не было ни у вездесущего «Аненербе», нет и у сегодняшних исследователей рун. Так что в рейхе пошли единственно возможным путём – постарались свести воедино рунологию и средневековую ритуальную магию. Ведь если о древних сейде и гальде почти ничего не известно, то от средневекового чернокнижия осталось множество гримуаров. И Гиммлер их старательно изучал.

Последний отголосок рунической магии выплеснулся в Кенигсберге. В самом конце войны туда были отправлены знатоки рун, которые и проводили специальные мероприятия: накладывали заклятия и ставили защитные руны на здания города-крепости. Только никакие руны уже не могли спасти умирающий рейх. Даже живой волк, которого провели вокруг замковой стены, и тот не защитил Кенигсберга. А вот киевские колокола, рассказывают, сыграли интересную, хотя и странную роль. Они были привезены из оккупированного Киева и установлены на самую высокую башню города. И больше всего во время штурма города пострадала именно эта поющая башня. Она спасла Кенигсберг от полного разрушения, принимая все артиллерийские удары на себя. После штурма она стала совершенно чёрной. Но была ли это магия и какое тут значение имели рунные гальдрастафы, об этом история умалчивает.

Путешествие Отто Рана за Святым Граалем

У Гиммлера была навязчивая идея: если нет инструкций, как пользоваться магией рун, то есть ведь древние артефакты, которые могут и должны работать, потому что в них заложена магическая сила. Это могли быть ритуальные предметы, получившие имя священных реликвий. Не обязательно христианских, но полученных христианами как победителями прежних владельцев. Хотя множество таких священных артефактов было попросту уничтожено ещё в древности, но некоторые уцелели из-за того, что были связаны с именем Иисуса Христа. Одним таким магическим предметом было копьё Лонгина, история которого уходит в глубокое дохристианское время. Оно считалось священным по очень простой причине – согласно легенде, легионер Лонгин проткнул этим наконечником подреберье Христа, и тем самым копью передалась его божественная сила. Такой священный предмет (истинный или нет – это уже другой вопрос!) реально существовал и хранился в Хоффбурге – Венском музее Габсбургов. Этот наконечник, как мы ранее рассказывали в «Гитлерборее», собственно говоря, и послужил источником вдохновения для юного Гитлера. Тот тоже считал его реликвией, причём своей личной (это и не мудрено: рейх был создан одним лицезрением копья!). Так что, когда наконечник со всеми почестями был перевезён после аншлюса из Австрии в Нюрнберг, Гиммлер стал копья домогаться. Он неоднократно просил фюрера передать копьё Лонгина в его институт для изучения и работы. Гиммлер был убеждён, что этой реликвии место в его Вевельсбурге, а совсем не в каком-то Нюрнберге, хотя и считалось, что это древняя городская святыня. Гитлер, естественно, копья не отдал. Единственное, что было в силах Генриха Гиммлера, – сделать с него копию. Эта работа была проведена. Копию наконечника изготовили из музейных артефактов, чтобы оно выглядело исторически правильным. И эта копия и хранилась в Чёрном Замке. Но… Копия всего лишь копия. И Гиммлер это хорошо понимал. Можно использовать гвозди времён Христа и наконечники времён римской империи, но копия от этого всё равно никогда не станет оригиналом! Так что Гиммлеру нужна была другая реликвия. Ей даже было отведено в замке особое место. И реликвия, о которой грезил рейхсфюрер СС, называлась Священным Граалем.

Тут придётся пояснить, почему же это Гиммлер, член НСДАП, которая религии Христа не признавала и на первых порах вообще собиралась покончить с римским папой, подослав к нему убийц, вдруг так стремился получить едва ли не главную святыню христианства, считавшуюся утраченной. У Гиммлера к христианству было особое отношение. Он считал, что реликвии этого вероучения накопили магическую силу, которую можно поставить на службу рейху. Само христианство он воспринимал как ещё одну очень древнюю церемониальную магию, в чём, собственно говоря, был прав, ибо таковой оно и является, наследовав древние восточные обряды и просто заменив верховное божество и его окружение Богом-Отцом, Богом-Сыном и Святым Духом, триединым и меняющим формы проявления Богом. Для него эта подмена значения не имела: ведь за христианским Богом скрывался древний языческий Вотан. И Священный Грааль, то есть чаша, в которую, по преданию, была собрана кровь Христа, был для него вотаническим артефактом, существовавшим задолго до иудейских событий 33-го года нашей эры. К самому Христу у рейхсфюрера было тоже отношение сложное: учёные рейха сделали однозначный вывод – с расовой точки зрения Иисус не был иудеем, он был арием. Так что и Грааль для Гиммлера был мистическим сосудом, куда была собрана, может быть, кровь последнего настоящего ария.

Ещё Вирт, руководивший «Аненербе», собирался искать этот Грааль. Но он связывал существование некоей мистической реликвии с отдалённой пустыней Гоби и горами Тибета. Туда он послал экспедицию Шеффера. Не столько в Шамбалу, сколько к людям, которые могли что-то помнить и что-то хранить – к наследникам древнего учения бон по. Но Гиммлер так не думал. Он был уверен, что чаша сия где-то близко, скорее всего, в Европе. Это была одна из святынь, которой, по преданию, владели рыцари храма – тамплиеры, и которая бесследно исчезла после их уничтожения. Гиммлер верил в реликвии и в то, что они не погибают. Поэтому, когда на немецком историческом горизонте появился молодой исследователь Отто Ран, ему и было доверено искать Священный Грааль.

Трактовками Грааля занимались и до Рана, и многие вообще не воспринимали его как чашу. Например, человек, давший толчок мистическим настроениям фюрера (и Гиммлера), Ланц фон Либенфельс, вообще называл Грааль «панпсихической чашей», в её реальность он не верил. Для него панпсихический Грааль был вместилищем духовной крови ариев – неиспорченной расовыми смешениями души нации. Чтобы понять, что это означает, нам придётся повторить то, что было написано об этом немецком мистике-романтике в нашей «Гитлерборее». Ланц фон Либенфельс начинал свою жизнь как монах Цистерианского монастыря, и, судя по всему, мальчик-Гитлер посещал именно ту церковь, которой руководил Либенфельс (пути снова странным образом сходятся!). Характерно, что на фронтоне церкви был древнеарийский символ свастики. Ланц фон Либенфельс немало путешествовал и из одной из поездок привез немало древних книг. Состава его библиотеки мы не знаем, но Ланц фон Либенфельс изучал различные древние тексты, и изучение этих текстов привело его к однозначному выводу: история подменена, искажена и скрывает от нас настоящую правду. А настоящая правда в том, что в древности существовали цивилизованная раса ариев и дикое человечество, мало чем отличающееся от животных. Арии, по сути, были богами и потомками богов, но они были крайне неразборчивы в связях, поэтому породили на свет чудовищ, смешивая свою божественную кровь с взятыми для сексуальных развлечений представителями низших народов. Этих людей-обезьян Либенфельс явственно видел на барельефах Ближнего Востока: рослые и прекрасные воины-арии ведут их, пленённых, в дар своим царям. У пленённых неарийские и почти нечеловеческие черты. Ланц фон Либенфельс считал, что предки поступили весьма неразумно, вступив в интимные отношения с пигмеями-полулюдьми. Весь семитский Восток – это последствие распущенности древнеарийских нравов. А расплачиваемся за это несчастье мы – неся в своей крови не только божественную субстанцию ариев, но и тлетворную жидкость не-долюдей. И для него Грааль был внематериальным объектом, вобравшим настоящее прошлое и настоящий дух ариев-ассов.

Отто Ран первоначально верил, что чаша Грааль так же материальна, как и любая другая чаша на земле. Он ещё в школе увлёкся древней историей, и конкретно историей ереси катаров. Ран очень внимательно читал «Парсифаль» Вольфрама фон Эшенбаха, и он пытался проследить судьбу этого немецкого певца Грааля. Вольфрам фон Эшенбах был рыцарем-тамплиером, свою поэму он написал, пользуясь ещё более ранним текстом, который – по его словам – принадлежал трубадуру Гийо. Следуя за своим средневековым героем, Ран обнаружил весьма интересный «духовный слой» – трубадуров и миннезингеров. И он стал внимательно изучать исторические свидетельства об этих людях. Для него стало ясно, что это было своего рода духовное братство, стремящееся к чистой любви, то есть в простые рыцарские времена эти люди сознательно отказывались от плотских отношений с женщинами, которым посвящали свою поэзию. В поисках истоков этих странных отношений, духовной любви он снова вышел на учение катаров. По Эшенбаху, Священный Грааль хранился в Замке Грааля на горе Монсальват. Было только одно место в средневековой Европе, которое удовлетворяло всем требованиям. Так, следуя за Эшенбахом и его Граалем, он оказался перед твердыней Монсегюёра – основного пристанища катаров. Они исповедовали особое христианство, самого высокого духовного толка. Кто они? Как связаны с Парсифалем? Ступая по путям средневекового поэта, Ран и сам оказался у стен Монсегюра. В тот год ему исполнилось 25 лет, Гитлер ещё не пришёл к власти, шёл 1929 год.

Лангедок и его земли были самой южной провинцией Франции. В 1929 году это была одна из самых отсталых провинций, куда практически не докатилась волна цивилизации. В городке Каркассонне Ран и обрёл свой Монсальват (в другой транскрипции – Мунсальвеш). Там сохранилась древняя крепость Монсегюр и церковь Ренн-ле-Шато. Это были хорошо известные ему по книгам места – последний оплот катаров, державший здесь оборону против рыцарей папы. По древней легенде, спасая реликвии своей веры, в ночь перед падением Монсегюра три отважных катара спустились по отвесным стенам на верёвках, чтобы спасти и унести в потайное место святыни Меровингов. Среди этих святынь, как считал Ран, был и Священный Грааль, фигурировавший в предании как кубок Дагоберта Второго. Ран составил карты Монсегюра, пытаясь понять, какова его ориентация по сторонам света; особенно важным было найти точку восхода солнца и понять, где относительно замка расположены другие святые места катаров. Он постоянно бродил по окрестностям и беседовал с местными жителями, надеясь услышать от них хотя бы обрывки древних легенд. Ран исследовал Монсегюр и нашёл, к своему удивлению, подземные ходы. Один из них вёл в грот Сабарт, другой – в грот Ломбрив (называвшийся местными жителями Собор). Это были потаённые схроны катаров. В таких занятиях он провёл всё лето 1929 года. Осознавая то, что он увидел и услышал, Ран вдруг понял, что знает, где искать Грааль!!!

 
Но что такое вообще Священный Грааль?
Эшенбах писал о нём в «Парсифале»:
«Святого Мунсалвеша стены
Катары и ночью и днём стерегут.
Святой Грааль хранится в нём,
Грааль – это камень особой породы.
На наш язык пока что нет перевода,
Он излучает волшебный свет!
Но как попасть в Граалево братство?
Надпись на камне сумей прочитать!
Она появляется время от времени,
С указанием имени, рода, племени,
А также пола того лица,
Что призван Граалю служить до конца.
Чудесная надпись ничем не стирается,
А по прочтении, за словом слово,
Гаснет, чтобы появился снова
Дальнейший список в урочный час,
И так же, прочитанный, погас…»
 

В другом месте он упоминает один из катарских обрядов:

«В тот же день к Граалю приходит известие, в котором заложена огромнейшая сила. Сегодня Святая Пятница, и все ждут, когда с небес спустится голубка. Она приносит маленькую облатку и оставляет её на камне. Затем, сверкая белизной, голубка вновь взмывает в небеса. Всегда в Святую Пятницу она приносит к Граалю то, от чего Грааль обретает нежное благоухание…»

Значит, Грааль – камень, а не чаша? А как же тогда быть с общепринятым мнением, что в некий сосуд была собрана Христова кровь и сосуд этот, сделанный из драгоценного камня, и есть та самая чаша? По самому распространённому преданию, эта чаша была сохранена учеником Христа Иосифом Аримафейским и надёжно укрыта, а затем… А затем её тайное место хранения теряется! Одни думают, что чашу хранили тамплиеры, и, очевидно, так думали и в далёком Средневековье, когда палач тамплиеров Филипп Красивый, король Франции, вошёл в хранилище ордена… и никакой чаши там не обнаружил! Разочарование его описанию не поддаётся. Впрочем, если король искал богато изукрашенную чашу, то Грааль мог вовсе не быть таким. По другому преданию, это чаша, из которой Иисус пил на последнем повечерии, – простая чаша для питья в простом бедном доме. Отнюдь не из изумруда. Да если бы Филипп и увидел старую чашу, скорее всего выточенную из дерева или сделанную из обожжённой глины, то пнул бы её ногой как рухлядь! Но вот Эшенбах, сам тамплиер, упорно твердит: не чаша. Правда, сам-то он в тайну Грааля посвящён не был, использовал чужой текст. А что знал Гийо, этого нам теперь вовек не проверить.

Кроме «катарской» были и другие версии, что такое Грааль. Если обратиться к кельтским мифам, то волшебная чаша присутствует и в них. Там есть котёл Керидвен. Сказание о котле Керидвен выглядит так. Во времена короля Артура в Пеннлине жил человек по имени Тодэг Фоэль, и была у него жена Керидвен. Жена этого человека слыла волшебницей и прорицательницей и имела некий котёл, в котором варила магические отвары. И родился у них сын, глядя на которого Керидвен только вздыхала, понимая, что с такими данными его ни в одно хорошее общество не примут. Был он мрачен, ликом чёрен и весьма некрасив. Подумывая о его будущем, Керидвен решила, что если уж он не удался внешностью, то пусть хоть получит дар мудрости. Сам сынок, увы, и умом не блистал, так что Керидвен задумала сварить для него чудодейственное зелье, которое разом сделает его проницательным и умным. Варить зелье нужно было целый год в котле из самых ядовитых трав, постоянно помешивая варево и подкладывая дрова, чтобы огонь ни на минуту не потухал. Сначала она взялась за дело сама, но труд был слишком утомительным. Так что она обрадовалась, когда на её земли забрели слепой старик и мальчишка-поводырь. Их-то она и наняла на работу. Старик с мальчишкой исправно трудились, варево готовилось, и близок был уже тот день, когда выкипит оно до последних трёх капель, которым и надлежало брызнуть на её неудачного сына Морврана. Но случилось так, что в ответственный момент она задремала, а бывший в услужении мальчишка по имени Гвион, подкладывая свежую охапку дров, случайно столкнул Морврана с правильного места. Котёл раскололся, капли попали на мальчишку, а сын так и остался нелюдимым и неумным. Волшебница, конечно, разозлилась, догнала перепуганного Гвиона и проглотила его, а через девять месяцев родила. За это время, очевидно, гнев у неё пропал, потому как она его не убила, а всего лишь, по старинному рецепту избавления от нежелательных детей, положила в корзину и выкинула в море. Об этом расколотом котле Керидвен ходили такие слухи: он хранится в некоем замке, куда попасть могут только совершенные люди с чистыми помыслами. А прочим он не виден. Место это именуется Аннун: «Аннун – это одновременно и изначальная мировая Бездна, место, где смерть сильнее жизни и где всё существующее порождено смертью, но где рождается всё живое, и Иной Мир, где обретаются боги и где проходит Дорога на чудесный остров западных морей – Аваллон…» А идти туда нужно тропой Мёртвых. Грааль находится под охраной Хранителя, который и решает, что делать с дошедшим до Грааля, – разрешить свидание или умертвить. Считают, что этот Хранитель – сам Совершенный, который приходит к своему Граалю на пороге смерти. Так что, по этой прекрасной легенде, живым до Грааля вообще не добраться…

Мэлори, писавший о рыцарях Круглого стола, тоже упоминает чашу Грааль:

«Но вот очутилась в зале Священная чаша Грааль под белым парчовым покровом, однако никому не дано было видеть её и ту, что её внесла. Только наполнилась зала сладостными ароматами, и перед каждым рыцарем оказались яства и напитки, какие были ему более всего по вкусу».

Его Грааль, похоже, выполняет роль рога изобилия. И это не расколотый котёл Керидвен.

В тех же кельтских преданиях есть и другой миф, связанный с камнем Граалем. Это был особый камень, который умел кричать. Криком он признавал истинного короля и был установлен в столице Ирландии Таре. Современная исследовательница Трэйси Твимэн пишет: «Алхимия занимается поиском неуловимого «Эликсира Жизни», некоего всеисцеляющего вещества, способного обеспечить здоровье, процветание, бессмертие и духовное освобождение тому, кто обладает им. Буквально это подразумевает превращение цветных металлов в золото, а метафорически – трансформацию шлаков неочищенной Души в «Lapsit Exillis», Небесный Камень. Этот камень представляет собой идеализированное совершенство, амальгамирование противоположностей в единое целое. Также его называют Скрытым Камнем, поскольку он находится в средоточии всех вещей и люди не видят его, в результате чего появляется притча о строительстве храма Соломона и «Отвергнутом Камне», ставшем, в конце концов, краеугольным камнем Дома Божьего. Также этот камень был приравнен к солнцу, сияющему в совершенном блеске и правящему Небесами подобно Королю, правящему своим Государством».

Интересно, но Эшенбах именует Грааль так: «Камень чистейшего сорта… называемый lapsit exillas…» Он указывает и на необычное качество камня – способность к свечению:

 
«…Излучал волшебный свет,
Пламя, в котором, раскинув крыла,
Птица Феникс сгорает дотла,
Чтобы из пепла воспрянуть снова,
Ущерба не претерпев никакого,
А только прекраснее становясь…
Вот она, взаимосвязь
Меж умираньем и обновленьем!»
 

По мнению Вогана, «сокровище, которое невозможно оценить», то есть всё тот же «Lapsit Exillis», хранится в горе (расположенной посреди Земли или в центре мира), являющейся и великой, и малой и имеющей странное свойство: «Она мягка настолько, насколько и чрезвычайно тверда и камениста. Она далека и близка, но провидением Бога невидима». Уже знакомые нам качества. И, конечно, дойти до неё могут только совершенные.

Отто Ран нашёл это место! Туда и доходили совершенные – так себя именовали катары. В отличие от папских христиан, они исповедовали, если так можно сказать, глубоко духовное христианство, где не было трёх ипостасей Бога, а Христос считался таким же смертным человеком, как и мы с вами. Римскую церковь они считали грязной, продажной и развратной, то есть той блудницей из Апокалипсиса. Сами соблюдали нравственную чистоту и верность принципам. Они пестовали Бога внутри себя, они считали, что нельзя общаться с Богом через проводника-священника.

«Число «совершенных» (perfecti), – писал Ран в «Крестовом походе против Грааля», – еретиков, вероятно, было небольшим. Ко времени Первого крестового похода (в период расцвета катаризма) их насчитывалось не более семи-восьми сотен. Это не должно вызывать удивление, поскольку их доктрина требовала отказа от всего земного и длительных аскетических занятий, приводящих к подрыву телесного здоровья даже самых физически крепких людей. Намного больше было число «верующих» (credentes). Вместе с вальденсами их было больше, чем правоверных католиков, принадлежавших почти исключительно Римско-католической церкви. Конечно же, всё сказанное относится только к Южной Франции. Верующих катаров называли также просто «христианами». Подобно друидам, катары жили в лесах и пещерах, проводя почти всё время в богослужениях. Стол, покрытый белой тканью, служил алтарём. На нём лежал Новый Завет на провансальском наречии, открытый на первой главе Евангелия от Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Служба отличалась такой же простотой. Она начиналась чтением мест из Нового Завета. Потом следовало «благословение». Присутствующие на службе «верующие» складывали руки, опускались на колени, трижды кланялись и говорили «совершенным»: