Текст книги "Записи бесед "мудростью освещающего" наставника Чань Линь-Цзи из области Чжэнь"
Автор книги: Линь Цзи
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)
§ 88
Почтеннейшие!
Не допускайте ошибок! Для меня неважно то, что вы понимаете сутры и шастры; для меня также не имеет значения то, что вы являетесь правителями государства или высокими чиновниками; я также ни во что не ставлю ваше красноречие, похожее на поток; неважно для меня и то, что вы умны и мудры. Я хочу лишь, чтобы у вас были правильные взгляды.
Последователи Дао!
Пусть даже вы способны одолеть сотню сутр и шастр, [все равно] уступаете Наставнику, который ничего не делает.
Вы, если постигли их, с презрением смотрите на других. Подобно тому, как у побеждающих или побежденных асуров [ваша] эгоистическая омраченность усугубляет карму подземной тюрьмы.
Так было с бхикшу Шань-синем[1]: хотя он и овладел двенадцатью разделами учения, он живым провалился в подземную тюрьму – великая земля не вместила его.
Не лучше ли было оставаться спокойным, ничего не делая!
Когда приходит голод, есть рис,
Когда хочется спать, закрывать глаза.
Дурак высмеет меня.
Умный же это поймет[2].
Последователи Дао!
Не ищите ничего в словах!
Когда мысли в движении, вы утомляетесь, а нет никакого прока в том, чтобы глотать холодный воздух[3].
Лучше уж, чтобы цепь причин, [которую порождает] даже одна мысль, не возникала.
Таким образом можно превзойти и Три Колесницы, и бодхисаттв с их учением, которое есть всего лишь [временный] способ.
Примечания
[1] Бхикшу Шань-син (Шань-син бицю). – О нем было известно, что, выучив все двенадцать разделов Учения, он не понимал в них ни единого слова. Связавшись с дурными друзьями, он усвоил неверные взгляды и вдруг провалился в подземную тюрьму. Имя этого бхикшу и связанные с ним эпизоды встречаются в ряде произведений традиционного буддизма.
[2] Цитата из «Песни восхищения Дао» («Лэ дао гэ»).
[3] Глотать холодный воздух (си лэн ци). – Смысл выражения не очень ясен; возможно, имеется в виду чтение вслух сутр, происходившее в холодном помещении; но также можно предположить, что «холодный воздух» – это воздух, идущий извне, куда направлены поиски (?) (в противоположность исканиям внутри себя, о которых говорится в предыдущем отрывке фразы).
§ 89
Почтеннейшие!
Не проводите дней своих в праздности! В давние времена, когда я еще не имел собственных взглядов, мрак был непроглядный. Я не мог проводить время впустую: с жаром в животе и волнением в душе я мчался что было силы, чтобы найти Дао.
Потом, однако, получил помощь и только после этого, дожив до настоящего дня, я вот так с вами беседую, последователи Дао.
Советую всем сторонникам Дао не занимать себя одеждой и пищей. Смотрите, [как] легко пройти по миру, но [как] трудно встретить совершенного Наставника. Это подобно цветку ютаньхуа[1], который за все время раскрывается только один раз.
Вы со всех сторон слышали, что есть некий старец Линь-цзи, и вот вы пришли сюда и собираетесь задавать мне трудные вопросы, чтобы я не мог на них ответить.
Столкнувшись с тем, что я действую всем существом, вы, ученики, только глаза таращите, не будучи в состоянии пошевелить ртом[2].
По невежеству, не знаете, как мне отвечать.
Я говорю вам, что «осел не выдержит топота слона-дракона»[3].
Вы же всюду только и делаете, что бьете себя в грудь, показывая свои собственные мускулы, и заявляете: «Я разбираюсь в чань, я знаю толк в Дао!» Но [пусть только] трое-двое из вас придут сюда, как окажутся не способными ни на что. Ох уж! Вы носитесь со своим телом и душой и работаете повсюду двумя кусками кожи, как веялкой, [просеивающей зерно], дразня односельчан.
Наступит день, когда вам придется отведать железного батога.
Вы не суть ушедшие от мира, вы соберетесь все в царстве асуров.
Примечания
[1] Цветок ютаньхуа (ютаньхуа). – Существует буддийское поверье, что этот цветок зацветает лишь тогда, когда появляется Будда, что случается один раз в три тысячи лет. Отсюда использование названия цветка для метафорического обозначения событий, происходящих крайне редко.
[2] Глаза таращите, не будучи в состоянии пошевелить ртом (Кай дэ янь коу дун-будэ). – В основе выражения лежит образное представление, будто глаза – это отверстия трубы, а рот – ее коромысло.
[3] «Осел не выдержит топота слона-дракона«(Лун-сян цута фэй люй сокань). – Цитата из «Вималакиртинирдеша-сутры» («Вэй мо цзин»). Дракон служит символом могущества и независимости мудреца, а слон превосходит всех своей высотой и размерами. Отсюда возникло сочетание слон-дракон, которое служило как одно из обращений к монахам.
§ 90
Что касается Дао высшей истины, то оно не ищет для себя поощрения в спорах, не бряцает металлом, чтобы уничтожить тех, кто стоит в стороне от Дао.
Что касается передачи традиции от Будды и Патриархов, то в ней не было какого-то специального намерения.
Если там и есть какие-нибудь словесные поучения, то они сводятся к [проповеди] Трех Колесниц и пяти прирожденных качеств, причин и следствий [перерождений] в людей и небожителей.
Если взять учение о полном и моментальном озарении, то опять-таки дело там обстоит совсем не так. Отрок Шаньцай[1] вовсе не бродил в поисках[tsilu.html">2] [чего-то].
Почтеннейшие!
Не пользуйтесь своим разумом ошибочно! Великое море не задерживает в себе мертвые тела[3]. Вы же именно так, взвалив на свои плечи эту ношу, норовите ходить с ней по всему миру. Этим вы сами воздвигаете себе препятствия, которые преграждают путь вашему разуму.
Когда на солнце нет облаков, небо прекрасно и всюду разливается свет.
Когда на глазах нет бельма, то на небе нет [воображаемых] цветов.
Последователи Дао!
Если вы хотите уподобиться Дхарме, то не допускайте, чтобы возникали сомнения.
В развернутом виде она (Дхарма. – И. Г.) представляет собой всеобщий закон дхармадхату; в свернутом виде[4] на ней не уместится и тонкий волос.
Ясно и лучезарно сияя в одиночестве, она никогда не знала ни в чем недостатка.
Глазом ее нельзя увидеть, ухом нельзя услышать. Как назвать такое «нечто»?
Человек древности сказал:
«Сказать, что это похоже на вещь, значит промахнуться[5]. Вы смотрите сами! Что там у вас еще?»
Говорить можно без конца[6].
Но каждый из вас должен сам прилагать усилия.
Берегите себя!
Примечания
[1] Отрок Шаньцай (тунцзы шаньцай) – принц Судана, главное действующее лицо последней части «Аватамсака-сутры» («Хуа янь цзин»). О нем было известно, что в поисках истины он прошел всю Индию, посетил 53 Наставников. В результате же ничего не нашел, с точки зрения доктрины хуаяньской школы, т. к., придя к павильону Майтрейи, он забыл все, что узнал от «Друзей добра», т. е. Наставников.
[2] Вовсе не бродил в поисках (бу цю го). – С точки зрения хуаяньской доктрины, поиск Суданы – это не поиск. Очевидно, Линь-цзи хочет подчеркнуть, что суть этой доктрины не так просто пересказать словами – в этом ее отличие от словесных (!) поучений в Трех Колесницах.
[3] Великое море не задерживает в себе мертвые тела (Да хай бу тин сыши). – Иными словами, труп всегда всплывает, и море выбрасывает его на берег. «Мертвые тела» – это метафорический образ словесной проповеди, который встречается в различных произведениях канонического буддизма, а по наблюдениям Демьевиля, и в собственно китайских добуддийских источниках (Демьевиль, 1972. С. 168).
[4] В развернутом виде, в свернутом виде (чжань шоу). – Выражение встречается во многих текстах китайского буддизма; точный источник неизвестен.
[5] «Сказать, что это похоже на вещь, значит промахнуться» (Шо сы и у цзэ бучжун). – Фраза из ответа Хуай-жана из обл. Наньюе Шестому Патриарху при их первой встрече.
[6] Говорить можно без конца (Шо и у цзинь). – Очевидно, фраза-формула у чань-буддийских Наставников.
Придирчивые испытания[1]
§ 91
Когда Хуан-бо вошел на кухню, он спросил повара:
– Что ты делаешь?
Повар отвечал:
– Очищаю рис для монахов.
Хуан-бо спросил:
– Сколько же они съедают за день?
– Два даня, пять [доу].
Хуан-бо сказал:
– Не слишком ли много?
Повар отвечал:
– Напротив, боюсь, что мало.
Тогда Хуан-бо побил его.
Потом повар доложил об этом Наставнику.
Наставник сказал:
– Ради тебя я испытаю этого старца.
Как только Линь-цзи прибыл служить к Хуан-бо, Хуан-бо напомнил ему прежний разговор.
Наставник сказал:
– Повар был не в состоянии ответить. Прошу вас, преподобный, скажите вместо него поворотное слово[2].
И при этом Наставник спросил:
– Не слишком ли много?
Хуан-бо спросил:
– Почему же ты не говоришь: «Завтра мы получим еще порцию»?
Наставник сказал:
– О каком «завтра» вы говорите? Вот сегодня и получите![3] Сказал и дал пощечину.
Хуан-бо сказал:
– Этот помешанный снова явился сюда подергать усы тигра[4].
Наставник произнес кхэ и ушел прочь.
Примечания
[1] Придирчивые испытания (кань бянь). – Название одного из разделов «Линь-цзи лу», представляет собой термин чаньской техники: при встрече монахи задают друг другу вопросы, которые должны выявить степень понимания сути чань. «Линь-цзи лу» – первое произведение в истории чаньской литературы, куда включены подобные диалоги.
[2] Поворотное слово (чжуань юй) – термин чаньской техники; имеется в виду слово или фраза, содержащие глубокий смысл, способные раскрыть степень прозрения говорящего и «перевернуть» сознание слушающего в критический для его психики момент.
[3] Получите! (Чи!). – Игра слов: иероглиф чи имеет два значения: «есть» – в первом случае и «подвергаться [чему-либо]» – во втором.
[4] Подергать усы тигра (Ло ху сюй). – Старое изречение, смысл которого заключается в восхищении тем, кто совершает подвиг, связанный с серьезными опасностями, или же просто с честью выходит из трудной ситуации.
§ 92
Впоследствии Гуй-шань[1] спросил у Ян-шаня[tsilu.html">2]:
– Как ты оцениваешь этих двух Почитаемых?
Ян-шань отвечал:
– Вы, почтенный, как считаете?
Гуй-шань ответил:
– Лишь взрастив сына, познаешь отцовскую любовь!
Ян-шань сказал:
– Совсем нет.
Гуй-шань спросил:
– А вы как думаете?
Ян-шань ответил:
– Очень похоже на то, что разрушают дом, заманив вора[3].
Примечания
[1] Гуй-шань. – Имеется в виду Лин-ю (771–853) из обл. Гуйшань (совр. пров. Хунань); считался духовным «дядей» Линь-цзи, т. к. был последователем ученика Хуан-бо.
[2] Ян-шань. – Имеется в виду Хуэй-цзи (807–883) из местности Яншань, ученик и последователь Гуйшаньского Лин-ю. Школа, созданная учителем и учеником, получила название Гуйян. Очевидно, школа была достаточно значима: об этом говорит то, что, хотя она располагалась довольно далеко от местопребывания Линь-цзи, он включил в свои проповеди эти диалоги.
[3] Разрушают дом, заманив вора (гоу цзэй по цзя). – Здесь имеется в виду ситуация, когда Хуан-бо получил пощечину от Линь-цзи при ответе на вопрос, ранее заданный повару (§ 91). При этом Хуан-бо сравнивается с домовладельцем, который сам пригласил к себе в дом разбойника. Однако такое «разрушение дома» оценивается положительно, так как «бунт» ученика свидетельствует о его независимости от Учителя.
§ 93[1]
Наставник спросил монаха:
– Откуда ты пришел?
Монах произнес кхэ.
Наставник приветствовал его и пригласил сесть. Монах колебался. Наставник тут же ударил его.
Наставник увидел, что пришел еще монах, и поднял свою мухогонку. Монах поклонился. Тогда Наставник ударил его.
Наставник увидел, что снова пришел монах и снова поднял свою мухогонку. Монах не обратил на это никакого внимания.
Наставник ударил и его.
Примечания
[1] Здесь представлены три возможных допущения при приеме Наставником ученика: 1) Наставник ведет себя подобно ученику; ученик, удивленный таким «унижением» Наставника, проявляет колебание, за что оказывается битым; 2) ученик предстает перед Наставником покорным и удостаивается уважения (подъем мухогонки), но затем ученик кланяется и оказывается битым; 3) ученик проявляет непочтительность и в этом случае тоже удостаивается палки. Таким образом, между учеником и Учителем происходит своего рода игра в «снижение—подъем».
§ 94
Однажды, направляясь вместе с Пу-хуа[1] в дом к покровителю на трапезу, Наставник спросил:
– Волос проглотил огромное море[2].
Зернышко горчицы вместило гору Сумеру[3].
Является ли это чудодейственным проявлением сил или же это изначальная субстанция как она есть?
Пу-хуа вскочил и опрокинул обеденную скамью.
Наставник воскликнул:
– Какой грубый!
Пу-хуа возразил:
– Что за место здесь, чтобы говорить о грубом или тонком?[4]
Примечания
[1] Пу-хуа – последователь Ма-цзу в третьем поколении. Сведения о его жизни крайне скудны; известно только, что он отличался эксцентрическим поведением.
[2] «Волос проглотил огромное море» (Мао тунь цзюй хай). – Выражение из «Аватамсака-сутры», воплощающее идею взаимосвязи и взаимопроникновения бесконечно большого и бесконечно малого.
[3] Сумеру (сюйми) – по буддийским представлениям, центральная гора Земли.
[4] Говорить о грубом или тонком (шо цу шо си). – Адепты чань считали, что они находятся за пределами дифференциации хорошего и дурного.
§ 95
На следующий день Наставник и Пу-хуа снова отправились на трапезу.
[Наставник] спросил:
– Как сегодняшнее угощение по сравнению со вчерашним?
Пу-хуа, как и в прошлый раз, опрокинул обеденную скамью.
Наставник сказал:
– Годится! Но это слишком грубо!
Пу-хуа возразил:
– Слепец! Причем «грубый и тонкий» к Дхарме Будды!
Тогда Наставник высунул язык[1].
Примечания
[1] Высунул язык (ту шэ) – способ выражения удивления или страха.
§ 96
Однажды Наставник и двое старейшин – Хэ-ян и Му-та[1] – сидели у курильницы в Зале сангхи. Тут Наставник сказал:
– Пу-хуа ежедневно бродит по улицам и дурачится. Кто знает, простофиля он или мудрец?
Не успел Наставник договорить, как вошел Пу-хуа.
Тогда Наставник спросил:
– Ты простофиля или мудрец?
Пу-хуа ответил:
– Это ты скажи, простофиля я или мудрец.
Наставник произнес кхэ.
Указывая на них пальцем, Пу-хуа сказал:
– Хэ-ян – это молодая жена, Му-та – чаньская бабушка, а Линь-цзи – молодой слуга, однако он владеет глазом[2].
Наставник сказал:
– Это – вор!
Пу-хуа закричал:
– Вор, вор! – и ушел.
Примечания
[1] Хэ-ян, Му-та. – О них нет сведений. Можно предположить, что Хэ-ян – это прозвище по названию какого-то места в пров. Хэнань; Му-та («деревянная пагода») – прозвище, указывающее на местопребывание.
[2] Владеет глазом (цзюй ичжи янь). – Нам неясно, имеется ли здесь в виду «истинный глаз», которым обладает лишь настоящий приверженец Дао, или же Пу-хуа иронизирует и употребляет слово янь «глаз» в значении органа зрения, который есть у любого человека (Демьевиль, например, видит в словах Пу-хуа иронию. См.: Entretiend de Lin Tsi. P. 180).
§ 97
Однажды Пу-хуа ел сырые овощи в Зале сангхи.
Наставник сказал:
– Ты очень похож на осла!
Тогда Пу-хуа закричал по-ослиному.
Наставник сказал:
– Это – разбойник!
Пу-хуа закричал:
– Разбойник, разбойник! – и ушел.
§ 98
Пу-хуа постоянно ходил по улицам, звонил в маленький колокольчик, возвещая:
– [Тому, кто] идет, как свет, я ударяю, как свет.
[Тому, кто] идет, как тьма, я ударяю, как тьма.
[Тому, кто] идет с четырех сторон и восьми направлений, я ударяю, как ураган.
[Тому, кто] выходит из пустого пространства, я бью [в колокольчик], как «молотилка» (?)[1]
Наставник послал своего помощника, чтобы тот, как только услышит, что [Пу-хуа] говорит такое, схватил бы его и спросил:
– А если таким образом совсем никто не выйдет, что тогда?
Пу-хуа оттолкнул того и сказал:
– Завтра в монастыре «Великое сострадание» будет трапеза. Помощник вернулся и все рассказал Наставнику. Наставник сказал:
– Я всегда с подозрением относился к этому молодцу.
Примечания
[1] Смысл и символика этих строк остаются неясными, или «загадочными», как называет их Демьевиль (см.: Entretiens de Lin Tsi. P. 181). По мнению Янагиды, здесь имеется в виду эпизод из жизни Пу-хуа, известный из других источников (см.: Yanagida, 1961. С. 173). Мало что проясняет и отмеченная в комментарии Сасаки соотнесенность «света» и «тьмы» с «тождеством» и «различием» в современном японском Дзэн-буддизме (см.: The Recorded Sayings… P. 83). Под «молотилкой» (ляньцзя) имеется в виду приспособление, состоящее из пучка прутьев и длинной рукоятки.
§ 99
Некий достопочтенный монах посетил Наставника. Не успев еще проявить принятой вежливости, он спросил:
– Что будет правильным – поклониться или не поклониться?
Наставник произнес кхэ.
Тогда достопочтенный монах поклонился.
Наставник сказал:
– Хорош же ты, степной разбойник!
Достопочтенный монах завопил:
– Разбойник, разбойник! – и ушел.
Наставник сказал:
– Лучше было и не говорить, и ничего не делать.
§ 100
Когда главный служитель стал прислуживать [Наставнику], Наставник спросил:
– Была допущена ошибка или нет?
Главный сказал:
– Была.
Наставник спросил:
– С чьей стороны была допущена ошибка – со стороны гостя или хозяина?
Главный отвечал:
– С обеих сторон.
Наставник спросил:
– В чем заключалась ошибка?
Главный тут же вышел. Наставник сказал:
– Лучше было и не говорить, и ничего не делать.
Потом какой-то монах рассказал об этом Нань-цюаню[1].
Нань-цюань сказал:
– Казенные лошади топчут одна другую[2].
Примечания
[1] Нань-цюань. – Личность Нань-цюаня точно не установлена. Возможно, это некий Пу-юань (748–835), живший в горах Наньцюаньшань. Демьевиль, однако, склонен полагать, что под этим именем выступает живший в тех же горах, но позднее, последователь Линь-цзи (см.: Entretiens de Lin Tsi. P. 184).
[2] Казенные лошади топчут одна другую (Гуань ма сян та). – Нань-цюань, вероятно, имеет в виду словесную перепалку между двумя высокого ранга Наставниками (Линь-цзи и главный служитель). Сравнение с казенными лошадьми, как можно предполагать, вызвано тем, что во времена Линь-цзи была чрезвычайно широко развита система государственных конюшен.
§ 101
Однажды Наставник зашел в военный лагерь, чтобы принять участие в трапезе. В воротах он увидел штабного чиновника. Наставник спросил, указывая на столб под открытым небом[1]:
– Это профан или мудрец?
Чиновник ничего не ответил. Наставник постучал по столбу и сказал:
– Случись даже, что ты мог бы говорить, все равно ты всего лишь деревянный кол. – И он вошел [в лагерь].
Примечания
[1] Столб под открытым небом (лу чжу). – Во времена Линь-цзи у ворот часто устанавливались столбы, которым нечего было поддерживать, поэтому они были совершенно лишены смысла.
§ 102
Наставник спросил настоятеля монастыря:
– Откуда прибыл?
Настоятель отвечал:
– Прибыл из округа, куда ездил продавать желтое просо.
Наставник спросил:
– Все удалось продать?
Настоятель ответил:
– Все удалось продать.
Тогда Наставник изобразил перед собой с помощью палки линию:
– Не смог бы ты продать еще и это?
Настоятель произнес кхэ.
Тогда Наставник ударил его[1].
Примечания
[1] Смысловая направленность диалога Линь-цзи с настоятелем содержит два момента: 1) подчеркнуть идентичность единичного и совокупности (ирония в вопросе, «все» ли удалось продать); 2) подчеркнуть одинаковую значимость всего что угодно (на примере оппозиции «зерно—начерченная линия»).
§ 103
Вошел [монах]-управляющий[1]. Наставник передал ему происходивший перед этим разговор. [Монах]-управляющий сказал:
– Настоятель не понял вашего, почтеннейший, намерения.
Наставник спросил:
– А как обстоит [на этот счет] дело с тобой?
Тут [монах]-управляющий поклонился.
Тогда Наставник ударил его.
Примечания
[1] Управляющий (дяньцзо) – монах, входивший в монастырскую «администрацию»; его обязанности заключались в приобретении и хранении продуктов питания, он был также ответствен за утварь монастырской кухни.
§ 104
Когда главный проповедник пришел повидаться [с Линь-цзи], Наставник спросил: – Какие сутры и шастры ты толкуешь?
Главный проповедник ответил:
– Я своими бесплодными [усилиями] грубо штудировал «Бай фа лунь»[1].
Наставник спросил:
– Если один человек разобрался в двенадцати разделах учения Трех Колесниц, а другой человек не разобрался в двенадцати разделах учения Трех Колесниц, то одинаковы или различны [эти двое]?
Главный проповедник ответил:
– Для того, который разобрался, они одинаковы, для того же, который не разобрался, они различны.
Примечания
[1] «Бай фа лунь» – основной трактат гносеологической школы Фасян, или Вэйши. Автор трактата – Васубандху (Ши Цинь), на китайский язык трактат перевел Сюаньцзан.
§ 105
Лэ-пу[1], служивший помощником Наставника, стоя позади него, сказал:
– Главный проповедник, разве здесь место говорить о сходстве и различии?
Наставник обернулся и спросил помощника:
– А что ты думаешь по этому поводу? Помощник произнес кхэ.
После того как Наставник вернулся, проводив главного проповедника, он немедленно спросил помощника:
– Это ты мне только что сказал кхэ?
Помощник ответил:
– Да.
Тогда Наставник ударил его.
Примечания
[1] Лэ-пу – некий Юань-ань (834–898). Прозвище свое получил по названию гор (Лэпушань в пров. Хунань), где он обосновался уже после того, как служил помощником у Линь-цзи.
