Текст книги "Тень Океана (СИ)"

Автор книги: Лилия Гриненкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 21 страниц)

– В анабиозной камере в лаборатории, – раздраженно кинул я. – Сообщи что-нибудь новое.

– А ты откуда...

– Предтеч сказал! – как же меня все бесят!

Я оттолкнул его от себя и целеустремленно направился к двери.

Алия проводила напряженным взглядом спину молодого человека. С последней их встречи он очень изменился. В его взгляде появился опасный огонек, который только что разросся в пламя. Как же не вовремя он решил показать свой характер! Да и к тому же что-то странное происходит. И то, что он сейчас сказал Гхсаару на счет давно умершего ученого. Правда ли это?

– Господин Гхсаар, – голос князя нарушил тишину. – Вы случайно говорили не о...

– Я говорил не тебе, Беррос, – рявкнул риор.

– Да как ты...

– Будь ты хоть трижды князем, – голос риора сменили механические нотки. – На территории чужого Дома все ваши способности ограничены. И я бы настоятельно не рекомендовал кому-либо из высокородных пытайся отомстить мальчишке за такое поведение или пытаться вытрясти из него информацию. В противном случае я созову сюда весь флот риорского Конгломерата.

– Две войны Княжество не выдержит, – как бы между прочим заметил граф Дерриэйдн.

Хотя сейчас был самый напряженный момент, грозящий перерасти в глобальную конфронтацию.

– Но вам придётся извиниться, – Алия попыталась сгладить все, пока не поздно.

– Извини, – сказал риор князю. – Между прочим, Дар ещё сдерживается. Боюсь, что благодаря тебе, Алия, вместо розысков Алевана мне придется стелить за тем, чтобы Дар не сделала очередную глупость. Иначе, мне Алеван голову оторвет.

Он говорил через внутреннюю связь и никто его больше не мог слышать, кроме Алии, Дара и Конструктора, кем бы тот ни был.

– А про то, что сказал Дар, – Алия говорила тихо, что бы её расслышал только Гхсаар.

– Правда. Только не в анабиозной камере, а восстановительной. Другими словами, мой Алеван закончил восстановление своего организма и сейчас просто спит. Не проснулся он раньше, скорее всего из-за сбоя в программе, ведь техника тоже не защищена от ошибок. Но в том, что он жив, сомнений нет. Осталось только его разбудить и придет всему Княжеству, как выражается Дар, полный звездец.

– Но ты ведь его не разбудишь, Сартадериана? – с надеждой спросила Алия.

Гхсаар говорил о том, что Алеван может сделать, если окажется жив.

– Я похож на идиота? – развел тот руками, и Алия вздохнула с облегчением. – Конечно, разбужу. Какое мне дело до вашего Княжества?

И риор с гордым видом направился вслед за Даром, а затем ускорился и исчез.

– Я один не понял, что это было, – тихо спросил Алеон у Алии.

Графиня обернулась и посмотрела на друга детства.

– Лучше тебе и не понимать дальше.

Я пробирался сквозь густые заросли заповедника. Деревья, кустарники, животные, насекомые – здесь изменилось все за четыреста лет. Из памяти высокородного я знал, что заповедник посадил его отец. Так уж получилось, что после смерти двух наследников, граф и его жена решили, что третьей смерти не выдержат. Им с большим трудом удалось сделать так, что бы Дом переместился на другую планету, сделав таким образом защищенное место, куда обычные высокородные не попадут. Близость к границам с риорами сводило все опасности к минимуму. Риоры не люди и с людьми не контактируют. Разумеется, о перемещении Дома стало известно, но слишком поздно. Дело в том, что искин закрыл данные о Доме Сартадериан от остальных, а на месте старого продолжала быть голограмма, весьма искусная надо заметить. В день рождение наследника, роды которого прошли тяжелее, чем остальные, и были посажены тысячи деревьев на этой далекой луне газового гиганта.

Свой путь я прокладывал с помощью ликра, взятого с одного из закрытых складов. Надо ли говорить, что мне для этого пришлось контактировать с Домом? Тот был очень любезен и разрешил мне взять ликр. Церемония бракосочетания должна была начаться сегодня через полчаса. Весь вчерашний день я старательно избегал с людьми любых контактов, а утром и вовсе сбежал из Дома. Мне казалось, что если я там останусь, то умру от разрыва сердца, потому что все вокруг говорило о свадьбе Алии и кошмарах, связанных с войной и смертью пятисотлетней давности.

В заповеднике я знал одно место, где бы я мог спрятаться и меня не нашли. Кахар и Алеван часто сидели там, рассуждали о принципах гиперпространства, строили планы на будущее и просто весело проводили время, когда ещё были друзьями.

Алеван, каким бы жестоким ни был, любил своего друга. И если бы не глупые человеческие предрассудки, сплетни и давление, все было бы куда проще. Риору из-за странной эмоциональной связи между ними, требовались простые прикосновения к человеку. А люди, заметившие это, стали слагать всякую чушь, небылицы, которые повлияли на Алевана. В итоге, больно было обоим, а совершенно чужие люди продолжали насмехаться, сочиняя омерзительные истории одну за одной.

Я вышел на поляну и вздохнул с облегчением. Где-где, а здесь время словно было не властно. Пятиметровое сине-фиолетовое дерево, с коричневой корой, стояло на возвышенности. Две толстые ветки были раскинуты параллельно друг другу, а между ними висел старый, выцветший гамак, на котором любил спать Кахар. Толстый ствол рвался ввысь, а другие ветви покрытый синими листьями, нависали над гамаком, закрывая его от солнца. Здесь витал приятный легкий запах, вызвавший во мне ностальгию. Пятьсот лет прошло.

Скинув рюкзак под дерево, я, проверив состояние гамака, устроился на нём. Лучше плавать в чужом прошлом, чем мириться со своим настоящим. Настоящим, повлиять на которое я не в силах. Бело-голубое солнце набирало свою яркость. Я закрыл глаза.

– Ты не мой сын! И никогда им не станешь!

– Папа, я твой сын! – слезы градом льются из моих глаз.

– Посмотри на себя! Ты совсем не похож на нас! Ты даже на свою мать не похож! Ты не из нашей семьи!

Мощные руки хватают меня за шкирку, как котенка и тащат к зеркалу. Там я вижу отражения. Мальчишка лет десяти-двенадцати, с заплаканными синими глазами, стоит на коленях. А над ним возвышается мощная фигура. Я вижу руки с золотыми перстнями. Вижу белую мантию, мягкую, но её прикосновения к коже вызывают жжение. Я вижу мощную золотую цепь на шее, увенчанную кругом с четырьмя символами. Я вижу светло-русые тонкие волосы. Но я не вижу лица.

– Папа... – плачу. – Я такой же, как и все!

– Ты – никто, понял меня! Ты даже не имеешь права носить фамилию Светлый! Ты не имеешь права называться Зордаром!

– Но если я, не я, то кто я? – все, что вырывается из моих уст, последнее.

– Ты – никто.

Рука отпускает меня, и человек в белой мантии уходит. А я остаюсь, глядя на маленького мальчика, потерявшего в миг все.

В зеркале вдруг медленно появляется ещё один силуэт. Белый халат, заляпанный посередине чем-то черным и маслянистым. Кисти и рукава тоже в этом веществе. Блондинистые волосы, которых тоже не минула чернота. Но это не важно. Я смотрю в глаза. Мои глаза. Он смотрит на отражение, видит меня. И в его взгляде сожаление. Он встает рядом со мной на одно колено, медленно снимая с рук перчатки.

– Ты – это ты, – серебристый, такой родной голос говорит со мной. – Ты – это личность, ты индивидуум, отличный ото всех. Тебе не быть таким как они, потому что ты намного лучше их, намного умнее. Им не понять твоей природы в силу своего невежества. Они видят тебя и не понимают. Не понимают, и начинают бояться. Затем их страх превращается в ненависть. Они пытаются изолировать тебя, передать кому-то. Они пытаются тебя сломать, – обе перчатки, вывернутые наизнанку, полетели в карман, рукава были закатаны. Он положил руку мне на голову. – Но ты, Зордар Сартадериан. И ты покажешь им, что ты не сломался, что ты преодолел все препятствия. Ты сможешь все!

– Я – Сартадериан, – как завороженный повторяю я, все так же глядя в глаза отражению. – Я Зордар Сартадериан.

Свадьба-свадьба-свадьба! Казалось, об этом событии пели и стены, и низшие и высокородные. Наследница Дома Меридон и наследник Дома Артегро должны были вот-вот соединить свои судьбы. Этому радовались союзники, это злило противников, этого ждали хозяева положения. Казалось, что ничто не может помешать этому событию, готовящемуся не один год. Алия прекрасно понимала, что если она не выйдет замуж, полноправного титула графини ей не видать, даже не смотря на всю лояльность искина. А это будет значить лишь одно – Дом будет ослаблен и откатиться на далекие позиции в рейтинге высокородных. Как бы ей хотелось, что бы ненавистного рейтинга, заставляющего бороться высокородных, не существовало!

Она стояла перед дверью в роскошном белом платье с длинным подолом. Вокруг неё суетились визажисты, парикмахеры, стилисты, в сотый раз перепроверяя, все ли идеально сделано. В душе у Алии был настоящий ураган эмоций, но внешне она была спокойна, и мало кто может понять, какими усилиями ей это удалось. Неважно, какие у тебя чувства, ты – высокородная, графиня, и обязана думать о Доме, а не о личном счастье.

– Небольшой экскурс в историю, – серебристый голос Океана ворвался в её мысли, отвлекая от реальности. – Знаешь, как в своё время поступил всеми любимый Алеван Сартадериан? Он ведь тоже был в таком же положении, что и ты, единственный, в своём Доме. Он заключил брак с предложенной князем Сулмаром высокородной из рода князя. Не для выгоды в рейтинге. Алеван знал, что власть зависит не от рейтинга, а от того, как ты ведешь себя и некоторых факторов. Она сказал перед алтарём на языке предтеч: использую поправку двести точка два ноль пять

– И что случилось? – спросила Алия, когда Океан замолчал.

– Истою, Алия, учить надо. И Хартию Домов. К тому же, тебе эта фраза не подойдет. Скажи лучше использую пункт десять дробь один.

– И?

– Я всего лишь предложил. А решать уже тебе.

Океан отключился, а Алия так и осталась стоять, совершенно не понимая смысла сказанного. С чего бы пирату ей давать советы. Она не то, чтобы ему не доверяла, ведь Дар поручился за него и все его слова были закреплены делами. Но тогда она знала все последствия, а сейчас нет. И откуда ему всё это известно. Какую он преследует цель? Впрочем, его помощью можно будет воспользоваться.

Стилисты закончили, едва князь переступил порог помещения.

– Дорогая моя, ты выглядишь великолепно.

Алия слегка улыбнулась. Зейден Беррос старался заменить ей отца, точнее, делал вид. Она часто ребенком проводила время в его Доме, вместе с Алеоном.

– Кажется, что ещё вчера я носил тебя на руках, защищал от напастей других высокородных, – князь всегда не упускал случая намекнуть, что Алия ему многим обязана. – А сегодня ты уже почти графиня, твой Дом будет на пятом месте, и скоро ты станешь матерью прекрасных детей.

– Дети – цветы жизни. Собрал букет и бабушке, – произнесла Алия, вспоминая букет, подаренный Даром.

– Очень остроумно, Алия. Рад, что ты находишь время шутить, – князь был в прекрасном настроении. – Я рад, что смог воспитать достойную высокородную, которая идет вперед, не смотря на трудности.

Интересно, как он будет на неё смотреть, когда она отберет у него титул князя? Это ведь вопрос времени, но никак не вопрос действий. И он это прекрасно знает. Но это будет самая сильная битва за место, которая будет в её жизни. Князь знает её лучше кого бы то ни было, он может предвидеть каждый её шаг, не зря же он князь вот уже больше двадцати лет. И её придется делать то, чего она раньше не делала, мыслить по-другому, использовать другие методы, порой далекие от моральных принципов.

– Спасибо, князь. Ваша похвала дороже всех.

– Кстати, я тут поймал передачу, интересную такую передачу на замаскированных под мегаволны частотах. Использует её наша темная личность, а именно, Гхсаар. И созывает он сюда не свой карательный отряд, а Золотую армаду, которая в десять раз больше этого маленького отряда. Это я к тому, что если кто-то попытается на тебя надавить во время церемонии, сможешь прикрыться и риором, и его армией. Но ни в коем случае, слышишь, ни в коем случае не делай поспешных решений. В крайнем случае, я вытащу и тебя, и Дара.

– Ну, что, дочка, идем навстречу судьбе? – князь галантно подставил руку.

Алия приняла её на автомате, мило улыбаясь, хотя её начало трясти. Да что себе позволяет этот риор?! На чьей стороне он играет?

– Алия, я вызвал Золотую армаду, – риор так же, как и Океан, не спрашивал разрешение на связь. – Я это к тому, что если ты попытаешься разорвать помолвку, у тебя будет весомый аргумент против всех высокородных. В крайнем случае, если против встанут все Дома, территории риорского Конгломерата для тебя открыты.

Алия молча обалдевала. Чтобы не задумали эти двое, это будет нечто грандиозное.

Дверь открылась, и все мысли о пирате с риором разом вылетели из головы. Сейчас она должна была играть роль послушной невесты. Зал бракосочетания был в каждом Доме. Этот зал был огромный, увенчанный прозрачным куполом. Лучи солнца падали прямо на алтарь, построенный предтеч. От его вида Алию пробила дрожь. Мысли в голове заметались, как птицы в клетке, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Она однозначно не хочет выходить за Найтена. Уж лучше это будет простой низший Дар. Кстати, касательно него.

Алия постаралась незаметно найти его среди сотен гостей. Низшие с высокородными сидели отдельно. К тому же, форма академии была на всех учащихся этого заведения, как и других. Алия смогла найти группу Дара по синей голове Дрейна. Дар сидел на самом крайнем к стене месте, закрывая руками голову. Глаза были закрыты, голова чуть опущена. Он сидел с каменным лицом, как впрочем, и Дрейн, и Алеон, и Вэн, брат Дара.

Графиня отвела взгляд на алтарь, рядом с которым её ждал улыбающийся Найтен. В душе бушевала буря. Может вырваться из захвата князя и броситься к риорам за помощью? Кстати, Гхсаар сидит среди почетных гостей, вместе с Кхейлой, Ани, Сайеном, и ещё пара риоро, а так же послами Лихейна, главами крупных компаний, корпораций, знаменитых репортеров. Среди них сидел и Крайт, как ведущий Форума и репортер главного информационного правительственного сайта.

Алию никогда не было так страшно, как сейчас. Взгляды всех гостей направлены на неё, и вместо того, что бы упиваться вниманием, как она обычно делала, ей хотелось сбежать, закрыться. Она чувствовала себя хрупкой, одинокой, беззащитной жертвой, отданной на растерзание хищникам.

– Все хорошо, Алия. Мы с тобой, – голос Океана действовал ободряюще, и это придало ей сил.

Они прошли к алтарю, и князь оставил её наедине с Найтеном. По древним традициям союз между высокородными заключал искин. Он должен был внести новую семью в реестр высокородных, тем самым узаконив все права и обязанности. Искин Дома Сартадериан, не смотря на многолетний сон, появился как и полагается. Это был обычный человек в белом халате с нашивкой на груди символа Дома Сартадериан. Его глаза были синего цвета – наследственной чертой всех высокородных этого Дома.

– Мы собрались здесь, что бы заключить союз между двумя высокородными, готовыми взять на себя ответственность за управление нашими судьбами, – церемониальная фраза прозвучала живо, торжественно, как будто это событие было праздником в жизни высокородной. Найтен взял Алию за руку, и та сильно впилась ему ногтями в руку. Как он это ненавидел, пару раз даже ломал ногти, а Алия со злостью снова их отращивала, ещё длиннее и острее.

Я открыл глаза. Слезы всё ещё стояли в глазах. Это было прошлое, моё прошлое. Отец отказался от меня, потому что я не похож на остальных и на него в частности. Но Океан принял меня. Точнее, я теперь уверен на все сто процентов – это Алеван Сартадериан и никто другой. И это он являлся голосом в моей голове. Поэтому его воспоминания, его кошмары и его ощущения передались и мне, как и внешность. Вот только почему? Как? Из-за какого-то проклятия? Но я понятия не имею, что это. А если учесть оговорку искина Башни, что я носитель? Точно! Получается, я носитель Алевана, его внешности, его воспоминаний, его разума. Но как это возможно?

Я сел и попытался понять. Попытался вспомнить. Ответы были в моей памяти, стоило только захотеть их найти. Знать, что вспомнить. И я старательно напрягся, вспоминая все, что было сказано о проклятии.

... – Все куда сложнее, Гед.

Мои глаза закрыты, разум на грани сна. Тихие голоса доносятся, но я даже не пытаюсь понять, о чем они говорят. Опять тетя что-то с братом разбирает. Она ведь его наставница.

– Твой брат вообще не должен был родиться. Твоя мать должна была умереть, а не родившийся ребенок прерваться в чудовище и принести нам всем хлопот. Все ведь знали, что он станет сильнейшим и последним сыном твоего отца, это предсказал архимагистр Сивелиус. Только вот твоя мать во время наложения проклятия не умерла. Проклятие подействовало правильно, и даже мои действия его бы не отменили. Было что-то другое. Твой брат родился преждевременно, трудно, но родился здоровым. Да, не похожем на вас всех, да, лишенным магических способностей. Но он родился живым, здоровым и умным.

– Это из-за его сильного дара? – предположил Гедеон.

– Я тоже поначалу так думала и отталкивалась от этой теории. Только во время наложения проклятия на твоего брата, было ещё кое-что. Синяя дымка была в посылке вместе с проклятием. И если проклятие принадлежало темной магии, то дымка не принадлежала магии вообще. Я её попросту не чувствовала. Она легко обошла щиты алмазной ступени и вошла в тело твоей матери, и скорее всего, осталась в ребенке.

– Ты не ты, если не стала искать первопричину.

– Верно, – согласилась та. – Знаешь, в твоем брате живет кто-то. Кто-то могущественный, и настолько нам чуждый, что ход его мыслей и действия понять не представляется возможным. Эта дымка – своего рода тоже проклятие. Оно поселяется в самых сильных магах и лишает их магии, а затем постепенно влияет на их разум. Многие маги сходили с ума. А некоторые принимали его, и их считали безумцами. Кстати, именно эти безумцы и создали Среднее королевство, которое сейчас удачно запускает в космос спутники. Я не знаю, что с твоим братом пытается сделать эта личность, но ей не в коем случае нельзя давать власть. Кроме войны оно ничего не принесет.

Теплая женская ладонь прошлась по моей щеке. Я слабо понимал, о чем они. Я хотел уснуть, но не мог. Кто-то не давал мне этого сделать.

– А знаешь, что послужило источником этого проклятия?

– Что?

– Этот обломок кристалла, – тетя зашуршала одеждой. – Достоверно известно, что именно внутри него и содержалась эта дымка. Откуда он был принесен, пока я тебе сказать не могу. Да и вообще, я тебе много сказала.

– Странный. Похож на кристалл осмия...

– Для тебя все кристаллы одинаковы, – фыркнула тетя. – Это далеко не осмий. Я не знаю, каким воздействиям был подвержен этот кристалл, и что его смогло разрушить так четко, будто заклинание. Ведь это очень сложно, поверь, я пробовала. Кристалл закрыт энергетическим полем неизвестной природы. Кстати, любопытное наблюдение. Если дотронуться кристаллом до твоего брата, – холодное, по ощущениям стекло, коснулась моей щеки. – Он начинает светиться, будто внутри него заключена чья-то душа. Удивительное явление....

Я открыл глаза и у меня был шок. Я смотрел на ствол дерева, но не видел его. В ушах била кровь.

"И никогда, слышишь, никогда не дай второму ключу оказаться вместе с первым в нашем Доме".

Ключ! Вторым ключом все это время был не кристалл, а я. Я! Во мне была вторая часть, и когда Алия отдала кристалл, он сверкнул, соединившись с первым. А здесь, на Гарме, я чувствовал, что меня что-то покинуло. Не знаю, как это объяснить, но это был Алеван. Может быть, его разум был каким-то образом поделен предтечем, ведь Алеван говорил, что встречал его. И тогда получается, что Алеван сейчас вернулся в своё тело! То есть Океан вернулся в своё тело, о котором он мечтал! Я ведь с момента прилета не слышал его.

Так, стоп, а что мне тогда сейчас делать? Бежать в Дом и кричать всем, что Алеван вернулся? Меня Эльдары выпроводят обратно и не посмотрят, кто я. Или сказать риору? Нет, этот псих, с ним лучше не связываться. А если попытаться найти Алевана? Точнее, Океана. Он единственный, кто может во всем этом разобраться!

Я ринулся с места, как будто за мной гнался неведомый монстр. Растения заповедника стали моей преградой. Они цепляли меня, попадались под ноги, царапали, вставали на пути. Я сбился со счета, сколько раз падал, и снова вставал. Бежал, перепрыгивал корни. В некоторых местах залазил на деревья и перепрыгивал с одного на другое, потому что преградой служили толстые стволы деревьев.

И вот я уже у входа в Дом. Странно, но мысль о том, что сейчас где-то там проходит свадьба Алии, меня не посетила. Я открыл дверь и вошел... что бы столкнуться с самим собой.

Алия стояла у алтаря и пыталась вслушаться в слова искина. Скоро все закончиться.

Внезапно, ощущение тревоги окутало её. Как будто вот-вот должно случиться что-то страшное, что-то ужасное. Графиня попыталась сделать успокаивающее упражнение, но чувство тревоги только усилилось. Ей хотелось броситься с места и начать что-то делать. Взгляд заметался во все стороны. Вот рядом стоит Найтен, спокойный, уверенный, будто ничего не происходит.

– Ты чувствуешь? – тихо спросила она, не надеясь на положительный ответ.

– Будто рядом заработали дефлекторные щиты?

Разум, до этого пытавшийся успокоить разбушевавшиеся чувства, вскипел волной. Сейчас что-то должно произойти! Что-то страшное.

– Внимание! Намечается буря третьей категории, – голос искина в голове заставил Алию, и многих высокородных вздрогнуть.

Найтен тихо выругался, а Алия против воли вздохнула с облегчением. Буря... Её настоящий отец погиб именно в тот момент, когда случилась такая буря, только категории девятой. Её не видит никто, и она не действует ни на что, кроме технологии предтеч. Сбой кордов, главных компьютеров, искинов и многих функций Домов. В этот момент высокородные становятся такими же беззащитными, как и низшие. Из-за этого явления когда-то погибали Дома и отделилось отдельное государство – Лихейн. Высокородные как могли старались не дать этой информации пробиться наружу. Но некоторые всё же знали о ней. Так Киору удалось проникнуть в хранилище Дома Джастрик пока буря затрагивала только одни Дом.

Буря обычно бывает через минуту-пять после предупреждения. А это означает, что пока она не пройдет, свадьбу провести нельзя.

Алия обернулась на князя. Тот что-то быстро говорил графу Артегро. Затем её взгляд упал на Дара. Парень сидел, как ни в чем не бывало на своём месте. Взгляд направлен на неё, только глаза закрыты. Алия чуть успокоилась. Вроде он ничего предпринимать не собирается. Только вот чувство тревоги не ушло, а наоборот, усилилось.

Напротив меня стоял я. Первое, на что я обратил внимание – это глаза. Глаза чистого, синего цвета, смотрящие на меня с тоской. Грустная полуулыбка. Волосы такие же взбаламученные, торчащие во все стороны. Вот только они не русого цвета, а блондинистого.

Я второй стоял напротив меня с прямой спиной, сложенными на груди руками. Одежда на мне была официальная для Дома Сартадериан. На левой руке чуть выглядывал корд, тонкий витой браслет.

– Океан, что происходит?

Глупый на самом деле вопрос. Океан так просто мне никогда не расскажет, потому что считает, что я должен сам все понять. А я не могу. Не могу! Я не понимаю, что он делает? Зачем до последнего скрывать от меня правду? Зачем все эти недомолвки? Он ведь знает, что я никогда не пойду против него!

– Тебе пора возвращаться домой, Зордар, – серебристый голос, мой голос ответил мне.

Я напрягся.

– Домой – это куда?

– На Аркрау.

– А ты? – я перестал вообще что-либо понимать.

– Ты мне больше не нужен.

Я не ответил. Просто сделал шаг назад, прислонился к холодной двери и медленно сполз на пол. Океан смотрел на меня холодным взглядом и молчал.

Пять слов. Пять слов ударили по мне сильнее, чем когда мне кто-то оставил шрам на груди. Сильнее, чем когда в мою руку выплавился странный металл. Сильнее, чем когда либо. Мой разум принял эти слова. Он привык верить Океану, что бы тот ни сказал. А вот сердце пыталась найти в безразличном тоне что-то похожее на шутку. Но не находило.

– Почему? – единственное, что я смог выдавить из себя.

– Ты всего лишь эксперимент, очередной неудавшийся эксперимент, мальчик, – надо же, он снизошел до ответа.

– Почему не удавшийся?

– Потому что ты моя неудачная копия, – пожал тот плечами.– Карикатура, попытка, муляж, слепок. Ты всего лишь тень. Тень Океана.

Пространство рядом со мной задребезжало. Воздух сначала уплотнился, затем взорвался, и рядом со мной появилась воронка, размером с дверной проём. Темный провал портала, ломающий законы физики. Воздух должен был трещать от разрыва энергии, но не трещал. Все было в абсолютной тишине.

– Сам пойдешь, или мне тебя заставить? – короткий вопрос.

Я встал. Душу разрывало на тысячи осколков. Повернулся к нему спиной. Не хочу видеть его взгляд, не хочу видеть его лицо, не хочу слышать его голос. В голове крутилось тысячи слов обиды. Хотелось кричать во весь голос все, что я о нём думаю. Горло сдавил спазм, но я все же смог выдавить из себя несколько слов.

– Я верил, что ты – это я.

И сделал шаг вперед.

Если бы Алия могла, она бы закричала. Корд впился в кожу. Платье закрывало то место, но высокородная чувствовала, что проходит инициализация. Та самая, после которой она может считать себя по праву графиней, и ничто уже не сможет повлиять на неё, ни князь, ни Совет, ни даже искин Башни.

Корд оплел руку до локтя, и остановил своё распространение. Но Алии эти несколько мгновений казались вечностью. Парализующее действие прекратилось, графиня, теперь уже полноправная графиня, смогла двигаться.

Вот только она ничего не делала. Стояла, как статуя.

– Буря завершилась, – сообщил искин.

Найтен рядом хмыкнул. Времени для действий оставалось мало.

Алия в который раз обернулась. Дар по-прежнему сидел на месте. Только теперь она смогла рассмотреть его синие глаза, смотрящее в потолок. Глаза, полные боли. Тут он закрыл глаза, а когда открыл, в его взгляде напрочь отсутствовали эмоции. Сердце кольнуло.

– Алия Меридон! Вы официально признаётесь графиней своего Дома, на данный момент единственно выжившей. Желаете ли вы продолжить бракосочетание или в виду сложившихся обстоятельств отказываетесь? – искин обратился к Алии неожиданно для всех.

Взгляд синих глаз был полон тепла и нежности.

– Я отказываюсь от бракосочетания, – громко сказала она.

– Инициализация корда успешна завершена. Дом Меридон официально находится под вашим контролем и этот факт обжалованию не подлежит. Счастливого правления!

Искин исчез.

Алия развернулась и, не скрывая довольной улыбки, направилась к князю. Теперь ей никто не сможет помешать в достижении главной цели.