Текст книги "Дело о жнеце (ЛП)"

Автор книги: Лилит Сэйнткроу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Я стала философом, – пробормотала Эмма с кривой улыбкой, она услышала шаги Северины Нойон на лестнице, ворчащей на Кэтрин, подгоняя ее.

Она приняла вид, что подходил пробудившейся леди, позволила себе еще раз потянуться, отодвинула одеяла и высвободила ножку из-под них.

И тут в голову пришла любопытная мысль. Будь это Клэр, она бы уже выбралась.

«Первое убийство было неловко исполнено – это была проба. Другие точно были пробами, может, и второе? Не понять, не увидев сцену. Клэр говорил, эксперимент требует мелких шагов? Британния ждала повторения событий, а потом уже повела Виктрис к моей двери».

Она смотрела на красивые синие обои своей комнаты, Северина и служанки вошли и занялись ею.

А результат ее размышлений пугал.

«Новое убийство будет очень скоро».

Глава семнадцатая

Поиск пределов

Клэр закашлялся и прижал нож к предплечью. Его перебил звук не его творения, и он быстро заморгал, глядя, как неглубокий порез медленно заживает. Чем больше он тренировался, тем быстрее заживали поверхностные раны.

Это потрясало. Но что перебило его?

Она сделала шаг в комнату, хотя дверь была закрыта – но это был ее дом, она могла получить доступ в любую его часть, так что Клэр не возмущался -

темные глаза Эммы опасно расширились. Конечно, кровь была на каменных стенах, хаос творился на деревянных столах, а на полу было разбитое стекло – он сбил со стола несколько сосудов в раздражении – и вид не был мирным.

– Что ты делаешь? – осведомилась Эмма Бэннон, ее большие серебряные серьги из тонких нитей дрожали, она остановилась у порога.

Она снова была в черном, выглядела ужасно. С большими глазами и потрясенным лицом она еще больше напоминала ребенка.

Клэр быстро заморгал среди едкого дыма, пялился на нее пару мгновений, а потом обрел дар речи.

– Эксперименты! Должен найти пределы. Это довольно интересно, – он рассеянно помахал ножом. – Я могу нанести неглубокие порезы, но даже не смог отрезать кончик пальца. Взрывы просто подбрасывают меня. Это очень…

– Вы сошли с ума! С-кхи! – ее звуки сотрясли стены, но не удержались в памяти Клэра дольше, чем на миг. Эхо утихло, он не мог двигаться. Нож звякнул, выпав из онемевших пальцев, и Эмма резким движением собрала весь дым в пепельную сферу, которая пролетела над ее головой в поисках дымохода. – Ох, только посмотрите на это.

Микал появился за ней, его бровь была приподнята.

– Это… что?

– Динамит, – она подняла тяжелые юбки, переступила осколки и мусор. – Нитроглицерин и опилки, как некрасиво. Осторожнее, Клэр. Что на тебя нашло?

Он мог дышать, но конечности не двигались. Невидимые оковы удерживали его крепко, и он вдруг понял, что она нежничала с ним.

– Эксперимент, – прохрипел он. – Помешал… как неудобно.

– Вполне, – она разглядывала стены, морща носик. – Что вы надеялись открыть, сэр?

– Какие… пределы… – он забыл слова, смотрел на ее горло. Ее пульс был быстрым. – А вы взволнованы. И ваше платье слишком нарядное для траура, значит, вы не отказали выбору Изобель. Она думает, вам нужно быть наряднее, вы были сама не своя в последнее время. И мадам Нойон стареет и становится забывчивой…

– Клэр, – она покачала головой, кудри над ее ушами были в старом стиле, но она могла быть просто воспитанной юной леди с опекуном, выбравшим ей наряд. Так решил бы тот, кто не знал о ее магии. – Вы прекратите.

«Но я не хочу».

– Я должен знать пределы. Какая логика, что я могу…

– Нельзя просто спросить?

Его ответ вылетел раньше, чем он обдумал и взвесил слова:

– А вы бы ответили честно?

Она цокнула языком, что не очень-то подобало леди. Но не ответила, и Клэр не мог ее винить. Он боролся с невидимыми веревками, понимал, что женщина с ее способностями не зря была осторожной.

Было неестественно для женщины обладать такой силой.

Мисс Бэннон еще раз осмотрела мастерскую, повернувшись по кругу, чтобы заметить все.

– Вы совсем не спали, – отметила она.

– Да, – у него было слишком много дел.

– И вы продолжите так делать, пока не навредите себе.

– Моя дорогая леди, я не могу… – он боролся все сильнее, повысил голос. – Я требую отпустить меня, Эмма.

– Я выразилась непонятно? Я не хочу, чтобы ты себе навредил, Арчибальд. И я помешаю этому.

– Ты мне не сиделка! – почему он кричал? Ментат не срывался. Это было неслыханно. Это было неправильно.

Но и оковы были такими, и она с любопытством смотрела, как он извивался на месте. Она ощущала это? По ее лицу не было видно. Его злило, как девушка стояла, склонив голову, глядя на взрослого мужчину, как ребенок на образец на доске.

– Нет, я тебе не сиделка, – она кивнула, кудри покачнулись. – Но тебе нужна сиделка. А пока лучше поспать, дорогой Клэр.

Он хотел пылко возразить, но ощутил дрожь. Она снова произнесла слова, что не запоминались, нечеловеческие звуки, и тьма проглотила его.

Глава восемнадцатая

Даже я не ручаюсь

Мысли о роме кружили в ее голове. Эмма прижала пальцы к переносице.

– Я не могу держать его в коконе.

– Не можете, – согласился Микал. Он был ужасно спокойным, но румянец на его щеках говорил, что это лишь видимость. – Прима…

– Знаю. Ты не можешь следить за ним. Ты нужен мне в другом месте, – она решила позволить себе вздох и обратилась к своим мыслям.

Мастерская была разгромлена. Клэр был пойман в волшебные оковы, и она удерживала его нитями из эфирной силы, что текла из халцедона на ее горле. Кровь на стенах беспокоила ее, а еще мужчина с дикими глазами, что кричал на нее. Это не было на него похоже, это был не характер ментата.

– Может… – но Микал покачал головой, когда она посмотрела на него. Его идея оказалась с дырами, как только он озвучил ее. – Финч, – она потянула за эфирную нить, и зов прогудел по дому. Меньше, чем через полминуты знакомые легкие шаги послышались на лестнице у мастерской – он ожидал ее зов.

Он прошел в дверь, его лицо не выдало удивления или раздражения. Было приятно видеть его спокойствие. Его ошейник вспыхнул и спокойно засиял.

Ее вздох был лишь отчасти наигранным.

– У меня затруднение, мистер Финч.

– Похоже на то, мэм, – его тонкие губы дрогнули в улыбке, и Эмма ответила тем же.

– Мне нужно, чтобы кто-то… полезный проследил за мистером Клэром. И кто-то верный, я требую связи кровью.

Финч задумался, тонкие плечи опустились. Он не ответил сразу, и она надеялась. А потом он медленно кивнул. Он не потерял остроты за годы службы. Возраст порой делал мужчину опаснее, а он испытал достаточно проблем, чтобы знать их даже в скрытом виде.

Он был не юным, но оставался умным.

И он ответил сразу же:

– У меня… есть кузен, мэм. Он подойдет.

– Кузен? – ее брови опасно подпрыгнули. Она не сдержалась.

– Он…

Он краснел? Она подошла, сжимая рассеянно юбки, посмотрела на застывшее тело Клэра. Он казался мирным, а ей нужно было решить эту проблему.

– Если думаете, что он подойдет, Финч, я спокойна.

– Он… проститутка, мэм. Если понимаете.

Она не сразу поняла, как это. Может, Финч не зря краснел, хоть он понимал, что она достаточно знала о подобном. Общество не любило мужчин Содома, но Эмма некоторых из них считала неплохими и, что главное, полезными.

Если Финч рекомендовал определенного мужчину, не было важным, чем он занимался. Если он не предаст, но слова Финча не допускали этого.

– Ясно. Мне не важно его занятие, пока он выполняет долг. Мы поняли друг друга?

– Да, мэм, – Финч кивнул, она уловила движение, словно он хотел вытащить нагрудные часы, привычка дворецкого. – Я сам приведу его.

– Вы – прелесть, Финч. Тогда за дело, – и скорее. Дел было много. Она этого не добавила, ведь не было необходимости.

– Да, мэм, – он вышел за дверь.

– Проститутка? – удивился Микал. Он точно понимал смысл слова.

Она взяла себя в руки, обуздала пыл, задумалась снова о том, что нужно сделать, и как это сделать эффективнее.

– Может, он ощутит тепло к Клэру. Нашему ментату нужно сострадание, и он не будет сейчас рад моему сочувствию.

– Тогда он дурак, Прима, – тепло в тоне Микала было неуместным, но они были одни. Почти, но Клэр был без сознания. Он отдохнет до Прилива, а потом у нее должно быть все решено для его удобства.

И ее.

– Возможно, но он наш дурак, – она вздохнула, расправила плечи и поправила юбки, хоть в этом не было необходимости. – Я надеялась осмотреть вторую сцену сегодня, но вряд ли выйдет. Помоги доставить его в постель.

Кузен оказался худым юношей, похожим на лиса, на его темных кудрях были рыжие отблески, а в темных глазах не было стыда. Его одежда впечатляла: жилет хорошо сидел на нем, но пиджак немного не подходил, явно был куплен у кого-то с рук. Его туфли не были модными, но чистыми, и Финч был рад его пристойному виду. Цепочка от часов тянулась к карману, серые перчатки, кудри были взлохмачены. Вопрос был лишь в том, платил он за развлечения или платили ему. Отличить эти варианты было сложно, чаще всего один выглядел наряднее, но результат был одинаковым.

Он прошел первый осмотр, Эмма поманила его в комнату.

– Мэм, – Финч чуть склонился. – Знакомьтесь, мистер Филип Пико.

Комната была не лучшей для этого парня. Он принадлежал таверне или пристани, где тьма смешивалась с желтым туманом…

…или темному углу Уайтчепла, где торговля была не такой веселой и более грубой. Там могли отыскать и плотские развлечения, и убийства.

– Мэм, – юноша тоже попытался поправить цепочку часов, как Финч. Он спохватился, поклонился ей.

– Рада знакомству, – буркнула Эмма, не протянув руку, и пристально смотрела на него.

Она поняла, что его вес был хорошо распределен, одна нога была чуть впереди другой. Его плечи были широкими, хоть он пытался казаться тонким. Он был настороже и был готов к жестокости.

– Ваш кузен должен был рассказать о моих требованиях, – она кивнула. Финч отошел. Если парень не подойдет, она даст ему выпить и отпустит с парой монет за беспокойство.

– Скрытность, верность, эффективность и так далее, – пропел он, и она чуть не пропустила его взгляд на дверь, когда Микал бесшумно вошел. Она заметила, как напряглась его левая рука.

«Там будет нож».

– Да. Вас это может забавлять, но я не хочу невежливости.

– Вы вежливо все выразили, мадам, – быстрый ответ и ослепительная улыбка.

Она снова сравнила его с неаполитанцем, его оскалом и грязными пальцами. Она не спешила принимать решение.

– И я хотела бы сохранить вежливость, – сухо ответила она. – Вы не против связи кровью?

Он побледнел, но расправил плечи.

– Не против, мэм. Он… – кивок на внимательного Финча, – говорит, вы хорошо обходитесь с теми, кто у вас на службе, и что я все равно старый для проститутки. Джентльмены предпочитают юных, – он вскинул голову и ждал, потряс ли ее.

Он теперь казался ей умнее, хоть и был юным на вид.

– И сколько вам лет, Филип?

– Достаточно. Мне не нравится работа проститутки, мэм. Просто так проще.

«Ах», – она ощутила с опаской надежду.

– Ваше отношение к этому меня не интересует. Я хочу знать, сможете ли вы позаботиться о моем ментате? Ему требуется спутник, который сможет скрытно ходить с ним по жутким частям Лондиния. Я требую хранить его целым, молчать про его дела и мои, не рассказывать о них никому, кто вне этой комнаты. Мистер Финч точно рассказал, что вас ждет на месте, если вас примут, и он дал понять… особенности… этой работы.

Он ждал. Безмолвный и упрямый, ничего не выдавал.

«Хорошо».

– Микал?

Щит вдруг пересек комнату, сжал запястье юноши и забрал нож из его хватки. Финч не дрогнул, на лице смешались отвращение и изумление. Юноша почти ударил Микала, но Щит схватил его за шкирку и встряхнул, опустил его на четвереньки и отошел.

Щит вернулся к двери.

– Аматор.

Это была похвала от обученного Щита. Он хоть не назвал его бесполезным.

Эмма вдруг ощутила усталость, во рту было кисло.

– Хорошо. Вы подходите, мистер Филип Пико. Хотите работать?

Юноша поднял голову. Его бритые щеки покраснели, кудри дрогнули. Его истинный возраст стал заметнее. Да, он был староват для проститутки, она ощутила укол боли. Микал зря так смущал парня.

Он поднялся ловко на ноги, подхватил нож и вернул его в скрытые ножны за левым бедром.

– Одно условие.

«После такого представления спрашивай, даже если я не выполню».

– Какое?

Он указал на Микала.

– Он хорошо сражается. Он меня обучит. Я не буду говорить, и я уберегу вашего ментата, как малыша в колыбели.

Она улыбнулась, Финчу стало легче. Конечно, он должен был верить в юношу, приведя его, но кто знал, какие у них были отношения? Кузен ничего не уточнял, и это не имело значения, если юноша был ответственным.

– Думаю, это возможно и приемлемо, хоть Микал строже меня. Пока обучение не будет отвлекать вас от долга, можете тренироваться, Филип. Финч все организует, мы поселим вас в комнате, и вы увидите своего подопечного.

«Клэру это не понравится. Но я не могу следить за ним день и ночь, и эта юная загадка хотя бы займет его, пока я ищу решение проблемы».

– Да, мэм, – Пико склонился поднять шляпу и ядовито посмотрел на Микала. Тот не отреагировал.

Юноша не считал ее угрозой.

Эмму это устраивало. Она кивнула еще раз, скорее себе, чем мужчинам.

– Хорошо.

Глава девятнадцатая

Как флюгер

Арчибальд Клэр проснулся от крепкого волшебного сна и сел на кровати.

– Кто ты такой?

Юноша в кресла с высокой спинкой склонил голову.

– Шш. Слушайте.

«Что такое?» – он открыл рот, чтобы возмутиться, но заметил, что на рубашке и жилете юноши были знакомые мелкие стежки – работа Кэтрин, точно – и его волосы были хорошо уложены. Кем бы он ни был, его впустила хозяйка дома, и на его вещи обратили внимание. Его ботинки были крепкими и чистыми, но их возраст показывал, что они были его, а не из запасов мисс Бэннон.

– Прилив, – выдохнул юноша, у него был акцент Лондиния, он родился возле гостиницы Линкольна. Или он был там ребенком. Чуткий нос Клэра уловил следы… помады? А еще пепла и старой крови.

«Как так?».

– Она думает…? – он затих.

Юноша пронзил его взглядом, и весь дом – от подвала, который Клэр не видел, до чердака под аккуратной крышей – содрогнулся, как собака после купания.

Клэр не переставал размышлять насчет юноши у его кровати. Он выбрался из-под одеял, босые ноги ступили на холодное дерево пола, и он пошел к двери.

Было не заперто, что уже радовало, иначе он ударился бы о тяжелую дверь. Он пошел по коридору, шаги за ним были слишком тяжелыми, не как у Валентинелли, ступени в конце коридора скрипели. Крики доносились из глубин – слуги – и одно шипящее ругательство, когда он поскользнулся.

Пальцы юноши тисками сжали его руку, подняли его на ноги, дом задрожал снова. Коридор сверху лестницы сотрясался так, что стены искажались.

«Что она делает?».

Дверь ее гардеробной сияла зеленым светом, и Клэр вспомнил Эмму Бэннон, умирающую от Красной чумы, и свою беспомощность в этой ситуации. Но тогда свет угасал, служанки рыдали…

Удар, и он закружился. Его локоть ударился об пол коридора, но он вскочил на ноги и ударил ладонью, как учил Людо – в горло, ведь если человек не дышит, от него нет проблем…

– Хватит! – прошипел Микал, отклонился от удара Клэра с поразительной грацией. Его пальцы сжали запястье Клэра, он извивался, ногой замахнулся на юношу, что был сразу за Клэром. Звон – у кого-то был нож – и крик раздался за дверью гардеробной мисс Бэннон, воздух стал холодным и дрожащим. Дыхание Клэра вырывалось белым облаком, он взмахнул ногой в сторону ног Щита. Микал быстрым движением избежал удара, дом сотрясся в последний раз, дерево стонало, все трещало, по полу шла рябь.

Щит не упал. Он отскочил, как рыба, его босые ноги стукнули по вздымающимся доскам. Он бросился к двери гардеробной на волне щепок. Он пропал во тьме, и дом успокоился с гулким стуком.

– Тише! – закричал Микал за дверью. – Мир, Прима! Эмма! Эмма-а-а-а!

Клэр поднялся и ринулся за ним.

В комнате был бледный ковер, на нем были обломки дерева, и он спокойно подумал, что она будет злиться из-за бардака.

Юноша поймал его за руку, но Клэр легко увернулся. Он мог повредить ноги, но добрался до двери спальни мисс Бэннон целым.

– Эмма? – робко позвал он в полумраке. Сильно пахло иностранными женскими духами, длинными волосами и шелком. Платья шуршали, пахло здоровой женщиной, дымом магии, грушей в духах, а еще розовой водой с утра. Он воспринимал это, переступил порог и только потом это понял. – Эмма, прошу, скажи хоть что-то.

– Клэр? – она звучала очень юно, тяжело дышала. – И… Микал, – хриплость, это не удивляло после того крика. Это был кошмар?

Но он не ощущал соответственных запахов, так что не думал так.

– Тут, – Щит звучал серьезнее обычного. – Что такое?

– Я не мертва, – потрясенный смех. – Я… Микал. Клэр.

– Да, – глаза Микала сияли желтизной, глаза Клэра привыкли к темноте. Он увидел кровать мисс Бэннон, столик и красивое овальное зеркало, другие силуэты пока не узнавались. Взгляд Микала был парой желтых ламп во мраке. – Ближе не подходите, сэр.

– Микал, – она сильнее напоминала себя. – Не груби. Я в порядке. Это… просто был шок. Клэр, тебя познакомили с…

– …юношей у моей кровати? Странная няня, мадам.

– А лучше было позволить тебе запереться в мастерской и пытаться взорвать мой дом? – она звучала раздраженно? Это был хороший знак. – Да, мистер Клэр. Это звучит так хорошо. Уйдите из моей комнаты, сэр, у меня нет времени на споры с вами.

– Вашему дому не нужны взрывы, чтобы рухнуть, мисс Бэннон. Потому я здесь.

– Вред временный. Уходите. Нет… – это точно было обращено к Микалу, движение мелькнуло в темноте у кровати. Металл сверкнул, кожа Клэра похолодела. – Микал. Нет.

– Воришка, – сказал тихо Щит. – Подойдешь – потеряешь конечность.

– И придется заботиться обо мне, оруженосец, – ответил бодрый голос рядом с Клэром, он подавил дрожь. Любопытно.

– Заботиться? – спросил он. – Вы решили заменить Людовико, мисс Бэннон?

– Нет, – резкий ответ, серебряный свет засиял в нишах у двери. На столике у кровати шуршал шар малахита рядом со стопкой романов – в постели она читала распутные истории – кружился, и дом снова задрожал. – Я думала обеспечить вам безопасность, сэр. Мне пришлось принять это решение. А теперь оставьте меня, мне нужно одеться.

Она резко вдохнула, и Клэр увидел, как мисс Бэннон надевает красное платье поверх ночной рубашки, кружево и сатин задевают простой белый хлопок. Ее ножки были босыми, как у него и Микала, а волосы ниспадали рекой на спину. С кудрями и румянцем на щеках она выглядела как ребенок, что не ложился спать в ночь праздника.

– Микал, позови Северину сюда и скажи Хартхеллу готовить карету. Мы отправимся в Уайтчепл, – она прошла к столику, решительно миновав Щита.

– Уайтчепл? – необычно. Способности Клэра резко повернули в неприятном направлении. – Произошло еще одно убийство.

«И вы ощутили это волшебством. Очень необычно».

Она оглянулась, и он отошел, чуть не сбил безымянного юношу, который с интересом наблюдал за сценой.

– Да. Произошло. Я должна ехать туда.

– Филип Пико, – юноша протянул руку, пожал и сел в карете на обивку, где Людовико не сел бы.

Клэр подавил возражение. Это было нелогично, ему нужно было где-то сидеть и…

– Нет, – сказала мисс Бэннон. Сегодня траур был из шерсти, ее волосы уже были на месте. Не было ни следа растрепанного только проснувшегося ребенка, лишь немного опухли глаза. – Арчибальд, нет времени…

– Вы – и она – попросили моей помощи в этом деле, – ему нравился ее дискомфорт, – и я собираюсь помочь. А этот юноша не заменит нашего дорого Валентинелли, но все же пригодится.

Дверца хлопнула, Хартхелл щелкнул хлыстом, и карета поехала.

Мисс Бэннон закрыла глаза, кулон на горле вспыхнул. Вид был знакомым, и он знал, что странный ведьмин огонь теперь появился перед сияющими механическими лошадьми, и свет указывал кучеру, куда ехать – а остальные в Лондинии знали, что волшебник спешил.

С такой нелогичностью ему приходилось жить после знакомства с этой самой логичной из волшебниц. Он порой думал, что всем колдунам стоило быть практичными, как она. Может, тогда ментатам было бы с ними проще?

Он взглянул на нее, карету трясло. Эмма была бледной, вуаль была в стороне, пальцы в перчатках были слишком напряженными.

Она встретила его взгляд. Как он не заметил ее манеру как у мужчины, идущего на дуэль? Многое в мисс Бэннон становилось понятным, только если перестать думать о ней, как об обычной женщине.

Но ее внимание, грация и организация всего для людей вокруг нее, ее коллекция слуг были не мужскими признаками.

Эмма молчала, смотрела на него со странным выражением. Словно ожидала беду с его стороны, и скоро.

Он постучал пальцами по колену. Было еще темно, желтый туман Лондиния окружал железные фонари с газом или зачарованным огнем, как было на улицах богаче. Копыта стучали, колеса кареты гремели. Город уже не спал, но логичный разум ментата отказывался представлять его как зверя, которого питала магия.

Но даже ментаты преодолевали преграды. Он чуть склонился вперед.

– Вы… в порядке, мисс Бэннон?

– Я весь день искала зацепки, эфирные и нет, к личности нашего убийцы, но ничего не вышло. Я не хотела смотреть место второго убийства после безрезультатного дня, так что легла спать, – она глубоко вдохнула. – А потом ощутила своим телом, как умерла женщина, сэр. Мне не по себе, – она так не выглядела. – Простите мои манеры, мистер Клэр, познакомьтесь с Филипом Пико, кузеном мистера Финча. Он будет вашим пажом, будет делать и мелкие поручения, что вы попросите. Филип отвечает за вас, мистер Арчибальд Клэр. Ведите себя прилично.

– Не переживайте, мэм, – юноша сверкнул улыбкой и вытянул ноги в тесноте кареты.

Клэр подавил желание ткнуть его в ребра. Но такому Чувству нельзя потакать. Он твердо сказал себе так не делать.

– Вы не в таверне, сэр.

– Нет, тогда тут была бы выпивка, – он улыбнулся и обратил внимание на ногти, это ударило по Клэру.

В голове возник необычный вывод. Клэр проверил его, но ему не понравилось. Дитя разврата? На службе мисс Бэннон?

– У вас любопытный вкус в подборе слуг

– Мне это говорили, – она склонила голову, слушая волшебный шум. – А теперь будьте тише. Я занята.

Он отклонился на спинку сидения и ощутил нехарактерное желание выругаться, и громко. Это было опасным Чувством, было сложно повернуться к Разуму.

«Я просто искал пределы того, что вы со мной сделали, Эмма», – но он понимал, пока Хартхелл щелкал хлыстом, а мисс Бэннон побледнела сильнее, что это было не точным.

Он сорвался ненадолго. Чем дольше длились такие дела, тем выше была вероятность, что это случится снова. До тех пор, пока он не объяснит логикой нежелательный…

…но очень полезный факт его бессмертия.

Глава двадцатая

Не так много найдено

Эмма высвободила руку из хватки Микала и посмотрела на серое небо перед рассветом, туман и Коросту под ногами, ноги скользили по ней.

– Что вы тут делаете, черт возьми?

Не такое приветствие она предпочитала, но кричавший мог решить часть проблем. Она сладко улыбнулась.

– Мистер Аберлейн. Вы выросли.

Фредерик потолстел с прошлой встречи, у него появились хорошие усы и бакенбарды. Он хмурился, это выделяло его нос-клюв и темперамент холерика. Он был многообещающим малым, поднялся в рангах из-за настойчивости и умений.

Что-то необычное заставило его хмуриться, обычно он был… спокойным. Многие подозреваемые поздно понимали, что его мягкий вид не делал его глупым и податливым.

И многие узнали в его ранние дни на работе, что сломанная голова на службе Правосудию не беспокоила Аберлейна. Его не зря боялись среди умных ребят Лондиния.

– Это… Бэннон? Да. Приятно, – но уголки его рта опустились, ему не было приятно. – Как наш Джофри?

– Мистер Финч все еще работает у меня, сэр.

«Но он будет в другой стране раньше, чем вы поймете, что это изменилось».

– Как ваша жена?

«Помнится, она была больна».

– Какая? И, мисс Бэннон, что привело вас сюда? – он посмотрел за ее плечо, заметил Пико и Клэра у кареты, и он расстроился еще сильнее, если это было возможно. – Разглядывать все с Коростой не лучшее занятие.

«Будто я пришла любоваться. Оскорбительно», – она не давала ему повода думать, что он ведет себя оскорбительно, и она не видела необходимости менять это.

– Неженки еще спят. А мы одни занимаемся этим делом.

– Стоило понять, – буркнул он. – Он говорил, что кто-то еще придет от Короны.

Это было интересно.

– Кто?

– Ох, он стал палачом Ее величества, как Конрой был у ее матери, пусть земля ей будет пухом.

Он прижал шляпу к темным волосам, убранным назад, и она увидела даже в полумраке седину на его висках. Его туфли были грязными, скользили по Коросте на камнях, и она, не оглядываясь, поняла, что была на улице Ханбури.

Один запах сказал ей об этом, она задалась вопросом, была ли в паре дверей отсюда Пегги Рейзор, управлял ли детьми-ворами тут Траут Джек, оставляла ли Короста завитки на деревянной стене, когда свет солнца выжигал ее, оставляя изящный черный след…

Галл. Хорошо обученная память показала и лицо. Лекарь королевы, решительный мужчина. Говорили, он всегда хотел быть среди детей магии, но на деле он любил скрытность, присоединился к некому Братству камня. Они играли в Ритуал и Инициацию, это выглядело довольно глупо, конечно, туда попадали почти все богатые и влиятельные.

Это братство не интересовало Эмму, но если Галл и Виктрис были связаны как ее мать и Конрой, это беспокоило.

Она отогнала эти мысли, проблемы Виктрис уже не касались ее. Это дело нужно быстрее решить, чтобы она могла вернуться к своим заботам.

Главнее всех из проблем был Клэр, который нюхал воздух Уайтчепла с интересом. Он опустил взгляд, подцепил зеленую жижу Коросты носком и кивнул.

– Интересно.

«А что ты сказал бы, увидев, что она делает с телами? Или с крысами в активные ночи?» – Эмма повернулась к Аберлейну.

– Я рада видеть, что о моем прибытии сообщили заранее, – сухо отметила она. – Тут есть тело, сэр.

– Да, – инспектор – он точно добрался до этого статуса, он не был в синей форме, не хмурился, глядя на ментата. – Там уже толпа…

– Будьте добры, уведите их, чтобы мы все осмотрели, – она улыбнулась, он вздрогнул, и это ее обрадовало. – Мой спутник – ментат, довольно полезный. Как и вы. Ярд этим интересуется?

«Вы тут не только по просьбе королевы».

– Третье убийство. Это будет в газетах надолго, – мужчина скривился. – Вы не можете…

– О чем вы? – ее вздох удивил ее, и тепло Микала у ее плеча было единственным, что не тревожило ее на улице. – Дни мягкости прошли, инспектор. Но я сделаю, что смогу.

«Для себя, ведь я не хочу нигде потом фигурировать».

– Хорошо. Идемте, – он не оскорблял ее дальше, это было хорошим знаком – или очень плохим. Он замер, и она заметила его широкие плечи под пиджаком. Инспектор Аберлейн не унимался. – Вряд ли это просто визит?

«От меня? Вот так мысль».

– Конечно, нет, сэр. Я постараюсь довести неприятности до решения как можно скорее.

– Хорошо. Потому что восточная часть вот-вот взорвется.

«Это новое состояние дел?».

– Вот как?

– Чужаки, – он скривил губы. Он скользил на жиже, но управлял этим. По шагам можно было отличить обитателей Уайтчепла, их ноги ехали, и они переносили вес, когда ощущали твердость под ногой. – У вас все еще крепкий желудок, мисс Бэннон?

– Вы спрашиваете у меня? – она покачала головой, радуясь, что Микал следует за ней вплотную. Он не знал, как тихо двигаться по жиже, и она слышала его.

Ее юбки задевали жижу, она не мешала этому. Короста съест ткань, но не было смысла придерживать их, ей могли понадобиться руки. Это дело испортит пару платьев к концу.

«Женщин Уайтчепла можно определить по лодыжкам», – говорили люди.

Она подумывала отправить Короне чек на платья, что были испорчены. Но эти мысли не радовали, как обычно.

Аберлейн снова заговорил:

– В Ярде и участках теперь манты, – он не звучал радостно. – Но они вряд ли захотят видеть это.

«А вы чувствительны к магии, но не можете удержать символ в воздухе. Это задевает вашу гордость».

– Точно.

Она шла за ним во тьму, переулок вел к задней части здания. Микал насторожился. Жижа стала гуще, цеплялась за ее каблуки, покрывала камни на каждой ступени. Ее лодыжки болели – она еще помнила, как ослабить сопротивление, но ноги отвыкли. Ее кожа похолодела, она вспомнила, как босиком бежала по жиже, уклоняясь от проклятий и ударов, прижимая украденное яблоко к плоской детской груди.

Голос Клэра был едва слышным за ней. Филип Пико пробормотал что-то. Микал сжал ее плечо, словно он ощущал ее… неуверенность?

Проход закончился, Аберлейн указал. Ему и не нужно было, Эмма ощущала покалывание эфира во всем теле, в центре. Там был труп, а не пьяница в ступоре.

– Имени пока нет, – нахмурился Аберлейн. Он указал на дальний конец двора. – Там Юдический клуб рабочих. Жуткое совпадение.

– Юдический? – беспокойство эфира пульсировало, словно заметив ее.

«Он уже дважды упомянул чужаков».

– Приходят с востока и забирают работу у бедных англичан. Анархисты. Тут их полно, и каждый раз они оскорбляют кого-нибудь от милой девушки до вора, – он покачал головой. – Теперь это.

– Стало так жутко?

«Конечно. Почему еще инспектор из Ярда был бы тут в это время?».

– Ясно. Три трупа и клуб рабочих – инциденты серьезные.

– Послали за экспертом. Надеюсь, ты знаешь, что делать, Бэннон. Мы можем двигать тело?

«Я не хочу еще одно видение об убийстве».

– Это можно.

«Все же труп до этого двигали», – она посмотрела на труп, сделала два шага от инспектора и пригляделась. Да, голова повернута в сторону, рана на животе, внутренности перекинуты через плечо. Толстые ноги в полосатых чулках были раздвинуты. Два фартинга лежали в кровавом платке у ее правой руки, ее карман был разрезан. Горло было перерезано, и крови было…

…не так много.

Она решила, что пора было напомнить детективу, кто тут главный.

– Любопытно, – прошептала она, услышала, как Филип Пико резко вдохнул, увидев тело. – Скажите, инспектор, вам еще снятся сны?

Он долго молчал. Он тряхнул левой рукой, сжатой в кулак.

– Проклятие, – тихо сказал он. – Чертова волшебница.

«Да. И вас могли проклясть. Мне нужно лишь напомнить, где ваше место».

– Да. Скажите, инспектор, куда делась кровь?

– Я знаю, куда делась часть. Видите? – он указал, и она присмотрелась. Даже с ее чувствительными глазами она не сразу поняла, что нужно увидеть.

– Кожа. Фартук сапожника?

– Или мясника. Мог уже быть там. Бэннон, но этого мало. И не нужно быть мантом, чтобы понимать, что что-то не так. Смотри, – он указал на мерцание над трупом. Оно напоминало дымку жара над огнем или крышей в жаркий день. – И внизу.

– Да, – под телом зелень Коросты была выжжена. Говорили, Короста зеленеет от крови. Но тут кровь – или что-то еще – выжгло зеленую жижу на древних камнях. – Ее не убили в другом месте.

– Откуда вы знаете?

– Я знаю, и этого достаточно.