Текст книги "Преследуемая (ЛП)"

Автор книги: Лилиана Карлайл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА 28

КАЛУМ

Я тень, крадущаяся за окном заброшенного клуба.

Два Альфы находятся внутри, оба с Омегами на коленях, которые лапают их тела, пока пьют и курят. Их запах гнилостный, запах множества Омег, смешанный с гнилью их задниц. Они худший тип мужчин, бросающих своих самок ради участия в случайных потаскушках.

Я двигаюсь быстро и бесшумно

Раздается первый выстрел, и Омега кричит, спрыгивая с тела ныне покойного Альфы. Другой сталкивает женщину со своих колен и поднимает руки, страх усиливает его гнилостный запах.

– Спасители, – рявкаю я на него, и он непонимающе смотрит на меня. Омеги выбегают через парадную дверь, звуки их криков затихают вдали.

– Не будь гребаным идиотом, – рычу я. – Мне нужно местоположение.

– Ты Коллекционер, – говорит он, задыхаясь, с широко раскрытыми глазами. – Они убьют тебя.

– Не раньше, чем я убью их, – шиплю я. – В каком городе они?

Он сглатывает, но хранит молчание.

Раздается еще один выстрел, на этот раз попадающий ему в колено. Он с воплем падает, и я переступаю через окровавленное место, оказывая достаточное давление, чтобы заставить его закричать. Тошнотворного хруста костей о хрящи достаточно, чтобы заставить его заговорить.

– Город. Сейчас, – рявкаю я.

– Сайпресс, – выдыхает он. – В Сайпресс есть бункер.

Я убираю ногу с его колена, из раны хлещет кровь, и стреляю в последний раз.

Я ухожу так же тихо, как и вошел.

* * *

Я оставляю за собой след из тел.

Это жестоко. Но у меня есть одна цель.

Я собираюсь найти Клару Грин, живую или мертвую. Каждая свернутая шея, каждая сломанная конечность приближают меня на шаг к ответам. Каждый вопль агонии, каждая жалкая мольба о спасении жизни только подстегивает меня, приближая к моей цели.

Я убиваю. Я калечу. Я разрушаю. Кровь пачкает мои руки так глубоко, что ее никогда не отмоешь.

Это все ради нее, и я бы сделал это еще тысячу раз.

Я знаю, каково это – расставаться с жизнью, ожидая другого человека, полагая, что его больше нет, и просто пытаясь выжить. Если я смогу найти Клару, это даже близко не приведет к примирению с Ребеккой, но, надеюсь, она будет лучше спать по ночам.

Если ее кошмары прекратятся, мне этого будет достаточно.

Я нахожусь на обветшалом фермерском доме в центре сельского городка. Дорога давным-давно исчезла, и я бреду через заросшие поля, отыскивая дорогу к трехэтажному дому глубокой ночью.

Запах навоза сильный, но он не может заглушить другой запах.

Омега.

Это напоминает страх и тоску Ребекки, но более интенсивные и ошеломляющие.

Потребовалось три дня, чтобы разбить лагерь за пределами этого района, чтобы следить за расписанием того, кто входит и выходит.

К третьему дню в доме в основном тихо, и я делаю свой ход посреди ночи. Двигаясь как тень, я убиваю двух Альфа-охранников прежде, чем они успевают среагировать, их тела падают на пол с тошнотворным глухим стуком.

Я иду по запаху Омеги. Я иду по длинному коридору, за которым начинается лестница, ведущая в подвал. Внизу есть деревянная дверь, и я взламываю замок, тихонько открывая дверь.

По сравнению с комнатой камера в конспиративной квартире выглядит как гостиничный номер.

Запах настолько ошеломляющий, что я борюсь с тошнотой. Это сочетание засохшего жира, спермы и крови. Стены покрыты всеми мыслимыми человеческими жидкостями, измазанными коричневой жижей. Посреди комнаты лежит покрытый пятнами матрас, на котором спиной ко мне лежит маленькая фигурка. Пол усеян осколками стекла. Унитаз со сломанным сиденьем находится в дальнем конце комнаты вместе с небольшой насадкой для душа, отделенной прозрачной занавеской.

Это отвратительно. Условия жизни напоминают ветхую тюрьму.

Единственная лампа в углу комнаты освещает фигуру на земле, и я медленно подхожу к ним. Мой взгляд падает на бледное лицо, похожее чертами на лицо Ребекки, и облегчение наполняет мою грудь.

Ни с чем не спутаешь аромат с нотами, похожими на аромат Ребекки.

Это Клара.

Я нашел ее.

Теперь начинается самое сложное.

Склонившись над ней, я осторожно зажимаю ей рот рукой, и она, вздрогнув, просыпается, ее безумные глаза встречаются с моими.

– ТСС. Послушай, – шепчу я ей, и она хнычет, прикрывшись моей рукой. – Меня послала Ребекка. Я собираюсь вытащить тебя отсюда, Клара.

На ее лице отражается замешательство, но она садится, когда я убираю руку. Вокруг ее темно-карих глаз появились круги, а лицо покрыто маленькими струпьями, но в нем светится надежда, которой раньше не было.

– Ребекка? – хрипит она, ее глаза широко раскрыты.

– Да, – шепчу я. – Твоя сестра. Я заберу тебя отсюда, хорошо?

Я помогаю ей встать, и она крепко прижимается ко мне, ее маленькое тело дрожит. Но ее аромат наполнен надеждой, сладость пробивается сквозь печаль. – Помоги мне, – бормочет она. – Пожалуйста.

– Мы должны действовать быстро, – говорю я, но дверь распахивается, и мы начинаем уходить.

– Калум? – Мужской голос спрашивает с недоверием.

Мои глаза натыкаются на знакомое лицо, которое я не видел много лет.

– Дэвид?

И вдруг все встает на свои места.

– Ты Спаситель, – обвиняю я. – Так вот куда ты пошел? Ты бросил своих братьев ради этого?

Он пожимает плечами. – Деньги были лучше. Проще. Ты не поверишь, сколько люди заплатят за запрещенную киску Омеги.

Меня сейчас стошнит. Во мне вспыхивает гнев, ненависть к человеку, который разрушил жизнь Ребекки.

– И, Калум, – добавляет он. – Убери руку от моего питомца.

– Я забираю ее отсюда, – просто говорю я, другой рукой доставая пистолет и направляя его прямо на него. – Отойди, блядь, в сторону.

Клара стоит неподвижно, уставившись в землю, в то время как Дэвид ухмыляется мне.

– Омега, – приказывает он. – Иди сюда.

Ее глаза стекленеют, когда она подчиняется его команде. Она пытается вырваться из моих объятий, и мне приходится держать ее обеими руками, пока Дэвид направляет на нас пистолет.

– Черт! – Я шиплю, отталкивая ее с дороги, в тот же момент раздается выстрел. Пуля задевает меня, едва не задев плечо. Клара кричит, съежившись и закрыв голову руками.

Я легко открываю ответный огонь. Пуля попадает ему в бок, и он оседает на пол, схватившись за живот.

Следующие мгновения проходят как в тумане. Я подхватываю Клару на руки, прижимая ее к себе, пока мы перешагиваем через стонущее тело Дэвида, поднимаемся по лестнице и выходим за дверь. Она дрожит в моих объятиях, хватая ртом воздух и хватаясь за мои плечи.

В любое другое время я бы закончил работу. Но время дорого, и вытащить отсюда Клару – самая важная цель. Я осторожно сажаю ее на пассажирское сиденье.

Ей все еще нужна больница как можно скорее.

– У тебя идет кровь, – тихо говорит она, наблюдая за мной с любопытством.

Я смотрю на свое плечо, трогаю промокшую ткань толстовки. – Ничего страшного, – ворчу я. – Бывало и хуже.

Мы отъезжаем, и я достаю свой телефон, рявкая координаты в ухо Конраду.

– На минуту подумал, что ты мертв, парень, – говорит он. – Молодец, что нашел ее. Как ты хочешь это разыграть?

– Выясни, что происходит со Спасителями. Я отвезу Клару в больницу, а Лукас привезет Ребекку.

– О, у него действительно есть сердце, – говорит Конрад. – Ты хороший парень, Калум. Не забывай об этом.

Я усмехаюсь. – Да, посмотрим.

* * *

Клара не спит всю дорогу. Вместо этого она смотрит в окно, изучая окрестности.

– Он месяцами не выпускал меня на улицу, – тихо говорит она. – Я начала забывать, как выглядят деревья.

Я сжимаю челюсти. – Ты была с ним все это время? – Я спрашиваю.

Она замолкает, глядя на звезды. От нее исходит запах страха, и я жалею, что задал этот вопрос.

– Что ты знаешь обо мне? – спрашивает она вместо этого. – Что тебе рассказала Бекка?

Бекка.

Я ненадолго задумываюсь, позволит ли она мне когда-нибудь называть ее этим именем.

– Только то, что ты исчезла, – говорю я осторожно. – И что она давно тебя не видела.

Она вздыхает. – Прошли годы, шепчет она.

– Теперь ее зовут Ария, – добавляю я, пытаясь заполнить неловкое молчание. – Она… э-э… инсценировала собственную смерть.

Клара ахает. – Что?

– Она презентовалась как Омега, – говорю я с горечью. – И решила, что не хочет, чтобы ее нашли. Итак, теперь ее зовут Ария Дженнингс.

– Вау.

Мы едем еще несколько минут, пока Клара смотрит в окно, наблюдая за проплывающими мимо городскими огнями.

– Спасибо, – тихо говорит она. Я киваю, морщась от боли в плече. После того, как я отвезу ее в больницу, мне нужно будет подлатать себя.

Она отпивает воду, которую я ей дал, танцуя пальцами по бутылке. – Кто ты для нее?

Я бросаю на нее взгляд. – Что ты имеешь в виду?

– Ну, Альфа обычно не приходит, чтобы спасти положение, – добавляет она. – Если только ты не ее Прекрасный принц.

Я смеюсь над этим. – Вряд ли я принц. Твоя сестра меня терпеть не может, и на то есть веская причина.

– Хм. Знаешь, ты в ее вкусе.

Я моргаю. – Что?

– Ей всегда нравились неряшливые парни с растрепанными волосами. По крайней мере, так было в четырнадцать. Сейчас я не знаю. – Она зевает и закрывает глаза. – Куда ты меня ведешь? – Спрашивает она тихим голосом.

– Мы отвезем тебя в больницу.

Она кивает.

– Ты так и не ответил на мой вопрос, – говорит она через некоторое время.

– Который из них?

– Ты ее Альфа?

Я крепко сжимаю руль, пытаясь подобрать подходящие слова.

– Да, – медленно произношу я. – Но это было… трудно.

– Хм, – говорит она. – Почему это?

Она болтает со мной так, словно я не вытащил ее только что из подвала ужасов.

– Ты тревожно спокойна для того, кто жил в этой адской дыре, – замечаю я, меняя тему.

Она замолкает, затем кивает.

– Ты самый безопасный человек, с которым я была за долгое время, – мягко говорит она. – И ты любишь мою сестру. Для меня этого достаточно.

Разговор настолько странный, что я уверен, что это из лихорадочного сна.

Ты любишь мою сестру.

Я хочу посмеяться над этой идеей и засунуть ее куда-нибудь подальше, на задворки своего сознания.

Я даже не знаю, способен ли я любить.

Мое сердце замерло, когда я подумал, что Ребекка умерла, и она забрала мою душу с собой.

Ни капли сострадания не осталось во мне в тот день, когда я опустился на землю и Лукасу пришлось поднимать меня с пола.

Когда я бил себя кулаками в кашу и не переставал кричать, пока они, наконец, не накачали меня успокоительным.

И как только я выбрался из темноты, все, что от меня осталось, – это это. Оболочка человека.

Ребекка восстала из мертвых, и я встретил ее жестоко.

Это не то, что такое любовь.

Клара, должно быть, ошибается.

Мы подъезжаем к больнице, и Клара неловко переминается с ноги на ногу.

– Ты не проводишь меня? – Спрашивает она дрожащим голосом.

Я киваю. Я помогаю ей выйти из машины, и она опирается на меня, пока мы идем ко входу. Ее запах похож на запах Ребекки, но более тонкий и нежный. Это успокаивает и приветствует, но совсем не желательно.

Семья.

Это слово мелькает у меня в голове, прежде чем я успеваю остановить его. Возможно, я больше никогда не увижу Клару после сегодняшней ночи, но я все еще тешу себя мыслью о том, что у меня есть сестра.

Было бы неплохо.

Я звоню Лукасу, как только они впускают ее.

– Я нашел ее, – говорю я. – Я отвез ее в больницу Эденвуда.

– Срань господня, – говорит Лукас. – Что случилось?

– Это были Спасители, как мы и думали. Но это был гребаный Дэвид. Возможно, он мертв. Не знаю. Этим занимается Конрад.

Он присвистывает в трубку. – Вау. Там столько всего нужно распаковать. Но с ней все в порядке?

– Она разговаривает, она в здравом уме. Приведи Арию, как только сможешь.

– Абсолютно. Хлоя прямо сейчас собирает для нее сумку, – поспешно говорит Лукас. – Отличная работа, брат. Я могу еще что-нибудь сделать?

– Да. Не говори ей, что это был я, – требую я.

– Что? Почему ты не хочешь, чтобы она знала…

– Потому что дело не в этом. Дело в том, чтобы видеть ее счастливой.

– Верно, но…

– Я собираюсь подождать, чтобы услышать, что происходит, а потом ухожу, – огрызаюсь я.

– Калум, это чертовски глупо…

Я вешаю трубку.

ГЛАВА 29

АРИЯ

Я заглядываю в приоткрытую дверь. Клара тихо плачет на своей кровати, закрыв лицо руками.

Я полностью открываю дверь и подхожу к ней. – Что случилось? – Спрашиваю я.

Она смотрит на меня, ее лицо красное и заплаканное. – Ты действительно хочешь знать?

Я киваю. – Расскажи мне.

– Тебе четырнадцать, ты этого не получишь, – вздыхает она, вытирая нос. – Это вещи Омеги.

Я сижу на ее кровати с широко раскрытыми глазами. – Теперь я должна знать. – Она хихикает, несмотря на слезы.

– Я с ним не пойду.

– Не пойдешь с кем?

– Моим Альфой.

У меня отвисает челюсть. – Но ты должна. Ты должна была встретиться, а потом переехать к нему…

– Бекка. Послушай, – продолжает она. – У меня плохое предчувствие. Как будто что-то очень, очень не так. Я не могу пойти. Я не пойду. – Она качает головой, по ее лицу текут слезы. – Маме придется вышвырнуть меня отсюда, если она хочет, чтобы я уехала.

– Но разве они не могут заставить тебя? – Спрашиваю я.

Она усмехается. – Как заставить меня?

– Полиция или Коллекционеры?

– Бекка, Коллекционеров не существует. Это всего лишь слухи. То, что я Омега, не означает, что я не могу решать, как сложится моя жизнь.

Я киваю. – Ты права.

Она улыбается мне. – Я всегда права, дурочка. – Она вытирает слезы. – И если это случится с тобой, если ты выступишь в роли Омеги, ты не должна идти со своим Альфой, если не хочешь. Насколько это справедливо?

Я пожимаю плечами. – Я не знаю.

– Вот именно! Нет причин, по которым мы не можем просто принимать подавляющие препараты всю оставшуюся жизнь и делать то, что хотим!

– Но я не думаю, что это так работает. Я не знаю, как тебе это могло сойти с рук и не попасть в беду, – возражаю я.

Она шмыгает носом и издевается. – Ты этого не понимаешь, – вздыхает она. – Но если ты представишь себя Омегой, то поймешь. Отстойно, когда твоя судьба уже решена за тебя. Жаль, что я не могу просто вырезать свой дурацкий чип! Я чувствую себя собакой.

– Не делай этого! – Я кричу. – Ты можешь умереть!

– Ну, я не собираюсь этого делать, глупышка, – говорит она, закатывая глаза. – Я просто говорю. Было бы проще, если бы я могла. Мое будущее еще не было бы решено за меня.

Я прикусываю губу. – Клара, я боюсь, что с тобой случится что-то плохое, – тихо говорю я.

Она качает головой. – Единственная плохая вещь – это то, что мама злится на меня. Вот почему я плакала. Но в конце концов, все будет хорошо, Ребекка.

– Ты обещаешь?

– Я обещаю.

Я, задыхаясь, просыпаюсь и, вздрогнув, сажусь. Боль в груди такая сильная и всепоглощающая, что я закрываю глаза, борясь со слезами, которые вот-вот хлынут.

Именно тогда я слышу безошибочный крик Хлои, доносящийся из конца коридора.

– Вы серьезно?! – она кричит. Это радостный звук, и через мгновение раздаются шаги, направляющиеся к моей двери.

– Ария! – Она кричит, стуча в дверь. – Ария! – Она распахивает ее и заходит внутрь, ее глаза сияют от счастья.

– Мы должны идти! – Она кричит. – Приготовься!

– Не пугай ее, детка, – предупреждает Лукас, стоя в дверях. Он одаривает меня улыбкой. – Пошли, нам пора.

Я качаю головой, все еще пытаясь проснуться. – Что происходит? – Спрашиваю я.

– Они нашли ее, – говорит Хлоя. – Они нашли твою сестру, Клару!

Мне требуется некоторое время, чтобы осмыслить ее слова.

Они нашли ее.

– Она в больнице, – продолжает Хлоя. – Нам только что позвонили.

Я слишком ошарашена, чтобы говорить. Хлоя заключает меня в объятия, прежде чем бросить мне толстовку. – Мы уходим прямо сейчас.

Наступает реальность. Я вскакиваю с кровати, пытаясь подобрать слова. – Ты уверена?! – Я задыхаюсь. – Ты уверена, что это она? – Спрашиваю я.

– Клара Грин, верно? – Спрашивает Лукас. – Это твоя сестра?

У меня вырывается вопль; звук, о котором я и не подозревала, что способна издавать. – Что… как… – Слезы текут из моих глаз, а сердце бьется в груди так быстро, что я боюсь, что оно может разорваться.

– Кто-то подбросил ее. Это все, что они знают.

– Кто тебе звонил? – Спрашиваю я в замешательстве. – Как они узнали, что нужно позвонить тебе?

– Это не имеет значения! – Хлоя плачет и снова обнимает меня. – Это происходит! Хватай туфли!

Они оба сияют, пока Хлоя упаковывает для меня дорожную сумку.

Миллион вопросов проносится у меня в голове.

Означает ли это, что я могу уйти?

Она ранена?

Они уверены, что это она?

Но шок слишком силен, чтобы что-то сказать. Вместо этого я следую за Лукасом в его машину, и по моей спине пробегает приятный холодок.

Клара жива.

* * *

Поездка, кажется, длится целую вечность. Лукас и Хлоя болтают между собой и иногда включают в разговор меня. Я пытаюсь ответить, но слишком погружена в шок от встречи с Кларой.

– Ты что-нибудь слышал о Калуме? – Наконец я спрашиваю.

Наступает минута молчания, прежде чем Лукас отвечает. – Нет, с тех пор как он позвонил мне на днях, – говорит он.

Я хмурюсь.

Где он?

Возможно, он решил, что я не стою таких хлопот.

Эта связь между нами слишком неустойчива.

Или, может быть, ты не была хороша в постели, шепчет встревоженная часть меня.

Я пытаюсь избавиться от этих мыслей.

В любом случае, если я никогда его больше не увижу, это будет благословением.

Я вернула Клару.

Больше мне ничего не нужно.

* * *

Я нажимаю кнопку лифта, ожидая, когда откроются двери, чтобы я могла промчаться по коридору.

Я пробегаю мимо комнаты ожидания, по коридорам, пока не нахожу ее палату. Она лежит на больничной койке, ее крошечное тело, завернутое в тонкое одеяло, прикреплено к аппаратам.

Мои глаза встречаются с ее, и время останавливается.

– Хэй, это ты, – хрипит она, ее бледные губы слегка улыбаются мне.

Это моя сестра.

Но это не так.

Она призрак, ее кожа тонкая, как бумага, с темными впадинами под глазами. Годы состарили ее, и ее когда-то осветленные волосы вернулись к своему естественному темному цвету.

Это Клара, даже если это всего лишь ее оболочка.

Я неловко обнимаю ее, чувствуя остроту ее костей под больничной рубашкой. Я обнимаю ее до боли крепко, зарываясь лицом в ее шею и рыдая.

Она жива.

– Ты здесь, – выдыхаю я. – Ты здесь.

– Так и есть, – шепчет она. Я дрожу в ее объятиях, и, несмотря на ее слабое, оскорбленное состояние, она утешает меня.

– Ты не должна плакать, – упрекает она, но ее собственный голос срывается, когда мы обнимаем друг друга.

– Я просто так сильно люблю тебя, – плачу я. – Я люблю тебя, я скучала по тебе…

– Я знаю, – говорит она.

Мы долго стоим так, пока я, наконец, не отстраняюсь, чтобы рассмотреть ее черты. На левой стороне ее лица синяк, а на губе порез. Синяки и струпья покрывают ее шею и тело.

– У меня было обезвоживание, – говорит она, замечая, что я изучаю ее. – Но не более того.

– Что с тобой случилось? – Мягко спрашиваю я. – Это твой Альфа сделал это с тобой?

Она качает головой. – Это был не мой Альфа, – говорит она. – Я никогда не встречала свою настоящую пару. Он где-то там, и мы были друг без друга много лет.

Ее слова сбивают меня с толку. Может ли она хотеть встретиться со своей парой после всего, через что ей пришлось пройти?

– Подожди, – медленно говорю я. – Ты все еще хочешь быть со своим Альфой?

Она поднимает бровь. – Конечно, Бекка. Я хочу увидеть, каково это – быть с тем, с кем тебе предназначено быть.

От ее слов у меня отвисает челюсть. – Но… зачем тебе…

– Почему я должен хотеть быть с человеком, которого выбрала для меня жизнь? Это подарок. И это то, чего я не замечала годами, и все потому, что кто-то хотела вмешаться в мою судьбу.

Я сижу там, ошеломленная тишиной.

– Когда мы были детьми, ты сказала…

– Именно. Когда я была ребенком, – хрипит она. Ее раздраженные глаза смотрят в мои, слегка прищурившись. – Никто из нас ничего не знал. Мы были напуганы и сбиты с толку, и имели на это полное право. Но я не боюсь наконец-то встретить человека, с которым я должна быть.

Я открываю и закрываю рот, не зная, что сказать.

– Есть кое-что еще, что тебе нужно знать, – говорит она. – Коллекционеры меня не забирали.

Мне требуется мгновение, чтобы ответить. – Что?

– Это были не они, – настаивает она. – Я не уверена, кто это был, но это были не они.

Я держу ее за руку. – Я убью их. Мне все равно, кто это, я разрушу их жизни.

Она слегка улыбается мне. – Я уверена, что этим уже занимаются другие люди.

Что-то не сходится. У меня такое чувство, что она что-то скрывает, но я не могу быть уверена.

Кожа. Перец.

Знакомый аромат ласкает меня, слабо плывя по коридору.

Внезапно все встает на свои места.

– Клара… кто тебя нашел? Как ты сюда попала? – Медленно спрашиваю я. Но я уже знаю ответ.

Она не отвечает, но ее губы изгибаются в едва заметной улыбке. – Я не должна была тебе говорить, – вздыхает она. – Но ты чувствуешь его запах, не так ли?

– Калум, – шепчу я.

– Я не думаю, что он еще ушел, – говорит она. – Иди к нему.

Я в шоке. – Но ты…

– Бекка. Забирай его.

Его запах слабый, медленно исчезающий, но я иду за ним, как могу. Люди в приемной пялятся на меня, когда каждый мускул моего тела приближается к нему.

Альфа-Альфа-Альфа

Он спас Клару.

Он вернул Клару.

Я бегу по коридору, заворачивая за углы, когда его запах усиливается.

Вдалеке виднеется лифт, его двери закрываются.

Альфа!

Я просовываю руку внутрь, прежде чем они полностью закрываются, и они снова открываются.

Он там.

Он стоит в черной толстовке и темных джинсах, его темные волосы растрепаны, как будто он провел по ним пальцами. У него растрепанный вид, которого не было несколько дней назад, и он никогда не выглядел более красивым.

– Ребекка, – бормочет он.

Я захожу в лифт, жду, пока закроются двери, затем нажимаю кнопку аварийной остановки. Его глаза расширяются от шока, на лице появляется замешательство. Мы резко останавливаемся, машину трясет, и я падаю в его объятия. Он крепко обхватывает меня ими, до боли прижимая к себе.

И его запах.

О Боже, его запах.

Прошло несколько дней без него, и мое тело реагирует так, словно я изголодалась по прикосновениям годами, а не днями.

– Ты сделал это, – шепчу я, обхватив его щеку. Мои пальцы танцуют по щетине, и я не могу не улыбнуться ему.

Его взгляд смягчается, и хватка на мне крепче. – Да.

– Ты спас ее. – Мои глаза скользят по его лицу, останавливаясь на его губах.

– Да.

– Я… – Я в замешательстве качаю головой, глядя в его изумрудные глаза. Я не могу перестать прикасаться к нему; мои пальцы танцуют по его лицу, обводя идеальные черты.

Его запах пронизывает возбуждение, и его взгляд опускается на мои губы.

– Я собирался уйти до того, как ты меня увидишь, – признается он. – Но я хотел увидеть тебя счастливой, хотя бы раз.

Он выдыхает эти слова в нескольких дюймах от моего рта, и я встаю на цыпочки, чтобы прижаться губами к его губам. Я отчаянно целую его, притягивая к себе, ощущая его вкус на своем языке. Он отвечает рычанием, разворачивая меня так, что я оказываюсь у стены, его большое тело охватывает мое.

Его член, твердый как скала, упирается мне в живот, и я провожу ладонью по нему через штаны, ощущая его большую длину.

– Я так чертовски сильно скучал по тебе, – рычит он мне в шею. – Я скучал по твоему вкусу. – Он облизывает мою шею, проводя языком до ключицы.

Скользкое пятно скользит по моим бедрам, кабина лифта наполнена моим ароматом.

– Ты пахнешь так чертовски вкусно, – шипит он мне на ухо, и я откидываю голову назад и стону. Его рука проникает под мои леггинсы, его пальцы скользят по скользкому месту между моей киской, и он стонет.

– Мне нужно кончить, – выдыхаю я, прижимаясь к нему, мое тело сходит с ума от желания. – Пожалуйста, Калум, прикоснись ко мне.

Его пальцы немедленно находят мой клитор, с легкостью описывая со мной круги. Его язык у меня во рту, пока я поднимаюсь все выше и выше, мое тело трепещет от удовольствия.

Это совсем не занимает времени. Мои мышцы напрягаются, и из меня вытекает жидкость, когда я испытываю оргазм. Я кончаю под его пальцами, постанывая ему в рот, когда мое тело сотрясается от ощущений.

Было бы неловко, если бы я уже не была так возбуждена.

Мое тело было создано для него.

– Еще, – выдыхаю я, протягиваю руки и обнимаю его за плечи. Но он шипит, и я отдергиваю руку, когда касаюсь влажного пятна на его плече.

Моя рука становится красной.

Альфа ранен!

– Что? – Я задыхаюсь. – У тебя кровь!

– Ничего страшного, – настаивает он, наклоняясь, чтобы снова поцеловать меня. – Поверь мне, у меня бывало и похуже, – шепчет он мне в губы.

– Что случилось? – Спрашиваю я, в ужасе уставившись на свою руку.

– Это царапина, Ребекка. Беспокоиться не о чем.

– В тебя стреляли, – шепчу я. – В тебя стреляли, когда ты спасал ее.

Он пожимает плечами и криво ухмыляется мне. – Тебе стоит посмотреть на другого парня.

Его попытка пошутить нисколько не успокаивает меня. Вместо этого холодная волна страха, что я могла потерять его, сжимает мою грудь.

Он чуть не погиб, спасая Клару.

Реальность настолько душераздирающая, настолько невыносимая, что я не могу ее постичь.

Альфа заботится о нас.

Его возбуждение все еще наполняет комнату, его член напрягся под брюками, требуя внимания.

Я отказываюсь усугублять его травму. Я только хочу, чтобы ему было хорошо.

Отчаянно желая прикоснуться к нему, я снова провожу ладонью по его штанам, и он стонет.

Внезапно у меня появилась идея.

Я опускаюсь перед ним на колени, возясь с застежкой на его штанах.

– О, – стонет он, когда видит, что я делаю. – О, черт.

Его член высвобождается из нижнего белья, и я снова поражаюсь тому, какой большой он.

Я не могу поверить, что мое тело смогло вместить его.

Лифт издает жужжащий звук, и я замираю на месте, поднимая глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. Он ухмыляется.

– Тебе лучше поторопиться, – предупреждает он. – Если ты не хочешь, чтобы тебя поймали.

Я никогда не делала этого раньше. У меня такое чувство, что он это знает, потому что его ухмылка становится только шире.

– Используй свой рот, милая. Возьми столько, сколько сможешь.

Я наклоняюсь вперед, хватая его за бедра, когда мои губы касаются его головки. Он шипит и дергается, и я набираюсь смелости, которая мне нужна, чтобы обхватить его губами.

– Блядь, – стонет он, когда я расслабляю горло, чтобы принять больше его. Это растягивается, но я двигаюсь медленно, и вскоре мой рот наполовину накрывает его.

– Твой рот такой тугой, – шепчет он, и я стону рядом с ним. – Я долго не протяну, если ты будешь продолжать в том же духе.

Осмелев, я хватаю его другой рукой.

– Да, – подбадривает он, и вскоре лифт наполняется звуками моего сосания и его тяжелого дыхания.

Я чувствую себя богиней, стоящей на коленях. Власть, которую я имею над ним в этот момент, вызывает привыкание, и я могла бы лизать и сосать его член весь день, если бы это означало, что он задыхается надо мной.

Я работаю с ним сильнее, сжимая его член кулаком, пока вожу его глубже в свое горло. Я расслабляюсь, позволяя ему ударить сзади, прямо перед моим рвотным рефлексом.

Альфа доволен.

– Трогай себя, – рычит он. – Заставь себя кончить, пока сосешь у меня.

Моя рука оставляет его бедро, чтобы протиснуться между моих леггинсов, и мои пальцы становятся влажными от влаги, когда я быстро потираю свой клитор. Я двигаюсь маленькими кругами, прижимаясь щеками к его члену, пока моя киска сжимается.

Я продолжаю, чтобы кончить.

У меня нет времени предупредить его, прежде чем меня начнет трясти. Я настолько сверхчувствительна, что оргазм настигает меня за считанные секунды, и скользкие капли стекают по бокам моих леггинсов на пол, когда я корчусь в судорогах. Я все время стону рядом с ним, и его член набухает, когда он отстраняется от моего горла.

Он рычит, шипя мое имя, затем извергается мне в рот, и я изо всех сил пытаюсь проглотить каждую каплю. Его вкус заводит меня еще больше.

– Глотай, Омега, – ворчит он. – Проглоти мою сперму, как хорошая девочка.

Я всхлипываю от его слов, моя киска пульсирует. Я все еще спускаюсь с вершины оргазма, облизывая его дочиста, когда лифт приходит в движение.

– О, черт! – Я шиплю, вытирая рот и натягивая леггинсы. Я вскакиваю и становлюсь позади него, и он смеется, снимая толстовку.

– Надень это, – хихикает он.

Я улыбаюсь, беру черную ткань и натягиваю ее. Она доходит до верхней части моих бедер, прикрывая мокрое пятно, делая меня наполовину приличной, пока я не смогу привести себя в порядок. Но влажная часть толстовки, испачканная его кровью, напоминает мне об опасности, которой он подверг себя, и обо всем, что он сделал для нас с Кларой.

Я выхожу вслед за ним из лифта, не обращая внимания на обслуживающий персонал, который смотрит на нас в замешательстве.

– Я вернусь, – бормочу я, выныривая из-под него и направляясь в больничную ванную.

Его вкус остается у меня на языке, остатки его спермы все еще у меня во рту.

Я умываюсь, вытираю пятно с бедер и ополаскиваю лицо водой.

Я смотрю на себя в зеркало. На моем лице появляется румянец, которого я давно не видела – мои щеки раскраснелись; темные круги под глазами исчезли.

Я выгляжу довольной.

Испытываю облегчение.

Я выгляжу живой.