Текст книги "На пороге любви"

Автор книги: Лилиан Пик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Приходите снова навестить меня, Клеон, когда будете приезжать к родителям. Вам есть где жить в городе?

– Да, у меня будет квартира, которую освободит Дженис Смайт, бывший редактор журнала. Мистер Ферс распорядился, чтобы ее передали мне.

Миссис Ферс погладила Клеон по руке:

– Я надеюсь, что вам понравится работа.

Клеон засмеялась:

– Я тоже надеюсь, вопрос в том, понравлюсь ли я мистеру Ферсу?

– Мое дорогое дитя, в этом нет никакого сомнения, никакого.

«Подождем, пока он увидит, как я работаю. Вот тогда начнутся его сомнения!» – подумала Клеон.

В тот день, когда Клеон въехала в свою квартиру, Дженис Смайт столкнулась с ней в дверях. Она остановила ее.

– Добро пожаловать на работу, – сказала Дженис. – Единственное, что в ней хорошего, – так это жалованье. Из какого журнала вы пришли?

Когда Клеон сказала, что она из газеты, Дженис осмотрела ее сверху донизу.

– Вы, провинциальная мышка, надеетесь, что сможете управляться с этой работой? Вы не продержитесь так долго, как я. Вам дадут несколько недель, чтобы освоиться, а потом начнут наблюдать. И вы даже не будете знать, что они это делают. Если вы не подойдете им до самой последней мелочи, вас выгонят, – она щелкнула пальцами, – вот так.

– Что вы имеете в виду – «наблюдать»? Кто будет наблюдать?

– Эллис, кто же еще? Он будет угощать вас обедами и вином, брать с собой на выходы – это входит в ваши обязанности, – и все время он будет наблюдать, как вы работаете.

– Но... неужели они не дадут мне самой заниматься работой?

– Вы будете думать, что так оно и есть, дорогуша, но я клянусь, что у него есть какая-то радарная система, встроенная сюда, – она показала на свою голову, – и он делает это так чертовски умно, что вы и не догадываетесь об этом. Замечу, что он простоват на вид. Он не то чтобы похож на деревенского холостяка, завидного жениха, но недалек от этого, и этим пользуется. Он коллекционирует подружек, как женщина собирает букет цветов в своем саду. Однако под его лощеной внешностью скрывается железное нутро. Попадитесь ему на пути – и сами увидите. А как вам досталась работа?

Клеон рассказала.

– Теперь понятно, – Дженис кивнула, словно все встало на свои места, – еще одно его «открытие». Я сама была такой, дорогуша. Он встретил меня на вечеринке, предложил работу в качестве модели в салоне его отца – я немного работала фотомоделью до этого. Я согласилась на предложение и пару лет проработала там. Затем папаша изменил стиль и сказал, что мое лицо больше не годится. Тогда, учитывая, что я кое-что знаю о моде, Эллис предложил мне эту работу. Так что наслаждайтесь ею, пока она у вас есть. Это ненадолго!

Было как-то странно на следующее утро войти в кабинет редактора – ее кабинет – и сесть за свой собственный стол. Клеон пришла пораньше, чтобы прочувствовать место до того, как там появятся другие. Она старалась убедить себя, что не нервничает и что по мере появления опыта сможет справляться с работой не хуже других.

Клеон говорила себе, что нужно не так уж много времени, чтобы привыкнуть к изменению обстановки. Она подошла к окну – здание было двенадцатиэтажным – и посмотрела с высоты девятого этажа на оживленное уличное движение. Она окинула взглядом Лондон, его церковные шпили, достопримечательности, известные на весь мир, и старинные здания, притаившиеся среди безликости деловых кварталов.

То тут, то там попадались оазисы зелени – на детских площадках, на листьях деревьев, которым жадные до земли строители позволили остаться на своих местах.

Клеон со вздохом отвернулась. Зеленый был тем цветом, которого ей начинало недоставать. Она села. Было неестественно тихо. Клеон разгладила юбку своего нового голубого костюма, подсознательно раздражаясь против того, что ей приходится для укрепления уверенности в себе носить покупную, а не сшитую ею самой одежду.

Она уже чувствовала себя иначе и не была уверена, что ей это нравится. Нервным движением Клеон придвинула к себе несколько старых номеров журнала, который ей теперь придется редактировать.

«Салон», так он назывался. Название не понравилось ей точно так же, как содержание и стиль. С момента назначения Клеон детально изучала журнал, но каждый раз, рассматривая его, чувствовала, что в нем что-то не так.

В соседней комнате послышалось движение, и Клеон напряглась. Нервозность, возникшая от скучной тишины раннего утра в этом здании, начала грызть ее снова. В дверь постучали. Показалось улыбающееся лицо, и приветливый голос сказал:

– Доброе утро, можно войти? Я ваша новая секретарша.

Девушка стояла в дверях. Она посмотрела на Клеон, а та на нее. «Она молода, – подумали обе одновременно, – ей столько же, сколько и мне». Расслабившись от облегчения, Клеон подала руку и представилась.

– Здравствуйте, мисс Эстон, – сказала девушка. – Джоанна Плизенс, зовите меня Джоанной, как все.

– Я Клеон. Так меня и зовите. Я не люблю формальностей.

– Вы знаете, – сказала Джоанна, – нам было интересно, кто будет на этот раз. Мы представляли... ладно, не беспокойтесь. Мы все здесь молоды и надеялись, что придет кто-нибудь такой же молодой. Поверье мне, вас примут с распростертыми объятиями... что мужчины обычно понимают буквально.

– Садитесь, – пригласила Клеон, – и расскажите мне, как все здесь организовано.

– Тут нечего особенно рассказывать. Нас не так много. И все, как и я, выполняют сразу несколько функций. Поскольку нет специального редактора по моде, главный редактор готовит этот раздел. Рик Уэлш и Бен Хэрлоу ведут искусство и рекламу. Сара Бакли – помощник редактора – сама ведет небольшую рубрику об изысканных манерах, у нее не так уж много работы, поэтому она иногда используется как ассистент по моде. Ну и еще – я. Это все. Как видите, штат небольшой, журнал маленький.

– И небольшой тираж.

Джоанна состроила гримаску:

– Вы правы. Каждый месяц, когда выходит журнал, мы гадаем, не последний ли это номер.

Клеон была озадачена:

– Но разве нельзя что-нибудь сделать? Разве не видят «сильные мира сего», что здесь что-то не так?

Джоанна пожала плечами:

– Попробуйте, скажите им...

Зазвонил телефон. Она потянулась через стол и ответила:

– Секретарь мисс Эстон. – Она подняла глаза к потолку и передала трубку Клеон. – Поговорите с дьяволом – «сильные мира сего» пожаловали сами. – Секретарша вышла.

– Это Эллис Ферс, мисс Эстон. – Итак, он начал свою слежку, не так ли? Даже не дал ей возможности освоиться. – Ну, как вы справляетесь?

– Спасибо, очень хорошо, – ответила она так, как если бы он спросил о ее здоровье. Если бы он поинтересовался ее настроением, то ответ был бы другой.

– Вы приглашены на ленч?

– Не думаю.

– Хорошо. Тогда вы сможете пойти со мной.

– Но, мистер Ферс, боюсь у меня не будет времени...

– Мисс Эстон, это не случайное приглашение. Я не собираюсь просто проводить с вами время.– Она покраснела от гнева и стиснула зубы. – Это деловое приглашение.

– О да, – сказала она ледяным тоном, – королевский приказ.

– Совершенно верно, королевский приказ. Я приеду ровно в двенадцать тридцать. – На том конце бросили трубку.

За утро Клеон познакомилась с остальными членами редакции журнала. Рик, длинный, поджарый парень, был неправдоподобно хорош собой. Сара оказалась пухлой, приветливой и все время подшучивала над собой. Бен носил очки и был, по его собственным словам, неизлечимым пессимистом.

Клеон была одна, когда вошел Эллис. Он спокойно стоял и смотрел на нее.

– Выглядите в соответствии с ролью, как я вижу. – Его улыбка раздражала Клеон. – Как внешне, так и внутренне. – Он обошел вокруг стола и посмотрел вниз. – М-м. Туфли тоже. Это уступка ее возросшему положению. Она растет. Эволюция налицо. Деревенская кошечка меняется.

Клеон подавила свой гнев и посмотрела на него.

– Я жду, – сказал он ухмыляясь.

– Чего?

– Туфлю.

– Мистер Ферс! – Она постаралась, чтобы имя прозвучало как ругательство. – Вы дали мне понять, что это чисто деловая встреча.

– Надо же, она даже овладела начальственным тоном, не говоря уже о сокрушительном начальственном взгляде. – Он наблюдал, как вспышка гнева окрасила ее щеки. – Простите, я просто вспомнил...

Даже его извинение раздражало Клеон. Она должна заставить Ферса воспринимать ее серьезно.

– Что касается меня, то я лучше бы поговорила здесь и сейчас...

– Мы сначала поедим, затем поговорим. – Его тон был решительным.

Ресторан, который выбрал Ферс, был частью знаменитого универсального магазина со всемирно известным названием. На первый взгляд, здесь не было ни одного свободного места, не говоря уже о двух. Эллис стоял, высокий и величественный. Клеон держалась немного позади него, наверху, в дверях короткого лестничного марша. Он стоял и ждал, пока его заметят и узнают. Это заняло всего несколько минут. Спокойный обмен словами, потом короткий путь между столиками, подальше от пристальных взглядов, и наконец с должным уважением и подобающими выражениями они были усажены в тихом углу за столиком на двоих.

Клеон посмотрела в меню – он уже сделал заказ – и произнесла:

– Еда, должно быть, потрясающая.

Он скептически поднял бровь при виде ее внезапного энтузиазма, но ничего не сказал. Лишь когда трапеза была в самом разгаре, он заговорил.

– Ну, ладно, – сказал Эллис, – раз мы частично удовлетворили свой аппетит и успокоились, я введу вас в курс дела. У вас, несомненно, была возможность изучить журнал и кое-что проанализировать.

– Да, конечно, – начала Клеон, озабоченная тем, чтобы успеть высказаться, – и мне не нравится...

– Послушайте, я сказал, что введу вас в курс дела.

Клеон извинилась и пообещала больше не перебивать, пока он не разрешит. Бровь Эллиса снова взлетела, реагируя на ее сарказм, но он оставил это без внимания.

– Система такова. Я хочу, чтобы вы обратили внимание на то, что я собираюсь сказать, потому что это очень важно. Мой отец, как вам известно, кутюрье. Его имя, как вы знаете, Франциз – лидер моды, тот, кто одевает прекрасных и богатых женщин. Его модели изысканны и чрезвычайно дороги. Следовательно, его клиентура мала. На самом деле она так мала – я буду откровенен с вами, потому что в этом все и дело, – что без финансовой поддержки со стороны он не смог бы продолжать. Он бы обанкротился. Редактируемый вами журнал является иллюстрацией его творчества. Вот в чем причина.

– Вы имеете в виду, что журнал существует лишь для обеспечения его интересов?

– Да. – Он отпил вина и с решительным стуком поставил свой бокал. – Из-за нетривиальности тираж журнала ограничен. Его назначение – привлекать жен миллионеров, а также тех дам, которые живут в провинции и слишком стеснительны, чтобы посещать заведение кутюрье – такое, как у моего отца. Журнал действует, если хотите, как своего рода приманка, как стимул воспользоваться услугами кутюрье. – Выражение лица Ферса изменилось. Он отбросил свой властный вид и смотрел в пустой стакан, который держал в руке. – Я чувствую, что вы должны знать, – это прозвучало как-то нерешительно, – что в финансовом отношении бизнес моего отца в упадке.

Он поднял глаза и поймал на себе ее взгляд. Все в голове Клеон закружилось, как в первый день, когда Эллис улыбался ей в комнате своей бабушки. И все вокруг завертелось вместе с ней.

Клеон боролась с собой, чтобы снова обрести самообладание, и через некоторое время услышала слова Ферса:

– Кутюрье обычно предчувствуют смену эпох, так Что его опыт не так уж необычен.

– Мистер Ферс, – сказала Клеон, и его глаза взметнулись, поймали ее взгляд и снова опустились, – могу я... – Она запнулась, осторожно подбирая слова, так как понимала, что это не ее дело, но она должна была знать. – Могу я спросить – это вы владелец фирмы?

Кажется, он не возражал против ее вопроса.

– Нет. Мой отец владеет как бизнесом, так и издательством. Видите ли, его брат – мой дядя – умер, оставив издательство отцу. – Эллис мрачно улыбнулся. – Мой отец никудышный администратор, поэтому пришлось вмешаться мне. Я веду это дело для него. Он сосредоточил все свои силы на работе кутюрье. Прибыль от журнала помогает покрыть расходы отца.

– А у вашего отца нет сопутствующего бизнеса, как у других кутюрье? Например, косметика, парфюмерия, драгоценности?..

– Нет. Он сторонник чистоты, пуризма. Отец отказывается признать, что его дело не может стоять без «костылей», так он называет то, о чем вы упомянули. Он отрицает все это, как мишуру, которая призвана замаскировывать несостоятельность кутюрье.

– Это же неправда! – запротестовала Клеон. – Вспомните о великих модельерах, давших свои имена многим другим вещам...

– Его мнение на этот счет непреклонно.

– Но, конечно, вы, как деловой человек, можете уговорить его...

– Я представлю вас отцу, мисс Эстон. Тогда вы поймете, что его не только невозможно уговорить, как вы предлагаете, но и почти невозможно просто общаться с ним. Он как будто живет в другом измерении, в собственном мире.

– И еще, – щеки Клеон пылали от энтузиазма, и она не обращала внимания, что Ферс внимательно наблюдает за ней, – почти все известные модельеры в наше время содержат небольшие магазины готового платья – бутики. Они приспосабливают для этого собственные оригинальные модели или поручают это одному из своих помощников по дизайну.

– Вы говорите о том, что мне хорошо известно, мисс Эстон. – Голос Ферса был теперь раздраженным, но она отказывалась понимать это.

Неосознанно она начала уговаривать:

– Мистер Ферс, журнал в том виде, как сейчас, не протянет и нескольких месяцев. Надо что-то сделать ради быстрого и значительного увеличения тиража журнала. У меня так много идей, – Клеон со страхом заметила, что его лицо приобрело свою традиционную жесткость, – и если мне будет позволено провести изменения, до известной степени, конечно... – Голос Клеон как-то неуверенно иссяк, как будто выражение лица Ферса остановило ее попытку переманить его на свою сторону.

– Похоже, мне придется повторяться до тошноты, пока я не буду понят, – сказал Ферс ледяным тоном.

Они вернулись к отношениям «работодатель – служащий». Клеон была поставлена на место и не смела противоречить.

– Журнал останется в неизменном виде. Ни его формат, ни его содержание не будут изменены.

Теперь Ферс до мозга костей был деспотичным главой фирмы. Он диктовал политику, а она должна была соглашаться или отказаться от работы.

Они закончили обед в молчании. Кофе был бессилен растопить возникший между ними ледяной холод. Эллис взглянул на часы:

– У вас намечены какие-нибудь встречи сегодня днем? Нет? Хорошо. Я возьму вас с собой в заведение моего отца. Рано или поздно вам придется познакомиться с ним: так как вы, по сути дела, моя протеже, я лучше сделаю это сам. Вы готовы? – Ферс поднялся, помог Клеон надеть жакет и расплатился по счету.

Дом был белый. «Как коттедж его бабушки», – подумала Клеон. Но на этом сходство со скромным домиком старой леди исчерпывалась. Дом был огромный, выстроенный в георгианском стиле и немного пугающий.

Украшенная орнаментом арка, находившаяся прямо над головой Клеон, вела на балкон, соединяющий окна второго этажа. Две белые каменные колонны величественно высились по обе стороны от входных дверей. Маленькие клумбы перед домом сливались в розовую массу. Это вполне подходящая резиденция для дома такого человека, как отец Эллиса, решила Клеон. В таком месте хорошо фантазировать и укрываться от обыденности.

Передний зал, застланный красным с вытканными цветами ковром, с великолепно отполированными деревянными столами и антикварными стульями, был просторным и официальным. Он освещался мягким приглушенным светом. На стенах висели картины. Лестница начиналась в центре и разделялась на два пролета у верхней площадки. Здесь, решила Клеон, Франциз, должно быть, устраивает показы своих моделей.

– Ну что, потрясены, мисс Эстон? – ехидно улыбаясь, спросил Эллис. Он указал на полотна: – Настоящие вещи? – потом показал на цветы в гигантских вазах и ярких сверкающих сосудах, расставленных в нишах под окнами. – Настоящие вещи? – повторил Ферс, наблюдая, как растет раздражение Клеон. Он кивнул в сторону ковра: – Можете походить босиком, если хотите.

Она не ответила, просто посмотрела на него, но он даже не смутился, насмешливо улыбнулся и велел следовать за собой. «Кажется, я больше ничего и не делаю с тех пор, как познакомилась с ним, – размышляла сердито Клеон. – Он ведет, я следую за ним. Удивительно, как он еще не надел ошейник мне на шею и не таскает за собой на поводке!»

Они поднимались по лестнице, и Клеон возмущенно шла вслед за Ферсом, подавив желание пойти по другой стороне, только чтобы доказать, что у нее есть собственная воля и что она не просто его тень.

– Подождите здесь, – резко приказал Ферс, указывая на деревянную скамью с высокой спинкой.

В нем чувствовалась какая-то нервозность, вызвавшая у нее сострадание, и на этот раз она не обиделась на его резкость. Ее пронзило сочувствие, и, когда тот позвал ее в комнату, Клеон слегка улыбнулась ему. Он не улыбнулся в ответ.

– Моя мать, – сдержанно произнес он. – Мама, мисс Эстон.

Миссис Ферс оказалась маленькой и стройной, ее одежда, созданная Францизом, была «от кутюр» до последнего дюйма. Белые волосы были безукоризненно уложены. В глазах застыли безнадежность и настороженность, а когда она заговорила, то Клеон услышала высокий плачущий голос ребенка, которого годами не замечали и который жаловался, чтобы привлечь к себе внимание. Рукопожатие нельзя было назвать энергичным. Это было больше всего похоже на прикосновение пальцев.

Клеон улыбнулась, подумав: «Должен же кто-то рано или поздно улыбнуться. Кажется, здесь никто не собирается хоть немного согреть этот арктический климат».

Эмили Ферс не сочла нужным побеседовать с Клеон. Вместо этого она обратилась к сыну.

– Твой отец подойдет через несколько минут. По крайней мере, он так сказал, но ты же знаешь, что он никогда не делает ничего вовремя.

– Садитесь, мисс Эстон, – сказал Эллис со вздохом. – Кажется, мы можем долго прождать. – Он медленно пошел к окну, доставая на ходу сигарету. Ферс все еще нервничал. «Если он не может расслабиться в доме у родителей, то как, – рассеянно думала Клеон, – сделать это мне, совершенно чужой здесь?»

Открылась дверь, и вошел Франциз. Эллис представил их с Клеон друг другу, наблюдая за рукопожатием. Франциз вложил в этот жест не больше дружелюбия, чем его жена.

Его волосы были седыми и длинными. Он был среднего роста («И как это их сын вырос таким высоким?» – подумала Клеон.), а его лицо, хоть и привлекательное для мужчины такого возраста, выглядело холодным и безжизненным. Неужели таким станет его сын, достигнув зрелых лет? Он уже на пути к этому. Она придержала свои мысли и снова изобразила улыбку.

Улыбка была проигнорирована и погасла на губах. Холодные голубые глаза с подозрением и неодобрением изучали Клеон. Он смотрел на нее, как ребенок на незнакомого человека, стоящего на крыльце и собирающегося вторгнуться в его дом. Его глаза, пока он рассматривал Клеон, слегка моргали, как у только что появившегося из темноты человека, которого беспокоил яркий свет.

Он уселся и так же, как его жена, ждал. Клеон почувствовала отчаяние. Кто-то должен был разорвать эту удручающую тишину. Как насчет погоды? Их здоровья? Ее работы?

– Этот дом, – с нарочитым энтузиазмом произнесла Клеон, – он чудесен. Просто великолепен.

Миссис Ферс беспокойно шевельнулась, проявив наконец определенную заинтересованность.

– Вам нравится? Он слишком велик, – прорыдала она. – Мне хотелось бы переехать и отделить деловую часть, место работы мужа, от нашей частной жизни...

– Этот дом, – произнес Франциз, – совершенен для тех целей, которые мы преследуем; лучше не бывает.

На этом разговор закончился. Клеон чувствовала, что близка к истерике, и умоляюще посмотрела на Эллиса. Почему он не поможет? Однако тот оперся на подлокотник и казался недосягаемым и безразличным. Только по тому, как он курил, глубоко затягиваясь и медленно выпуская дым, только по настороженности его глаз можно было определить, как он напряжен. Кажется, ни одно звено, никакие совместные интересы, даже любовь не связывала их. Похоже, что со своей стороны Эллис испытывал лишь чувство ответственности, как глава филиала, возможно, в соединении с некоторым протекционизмом по отношению к отцу.

«Он не может поговорить со своими родителями, – говорила его бабушка, – поэтому говорит со мной».

«Мой отец, – говорил Эллис за ленчем, – живет в собственном мире. С ним невозможно общаться». Теперь Клеон поняла, что он имел в виду. Пока она безуспешно пыталась наладить контакт с великим модельером, до нее дошло, что такой человек никогда не изменит свой стиль жизни. Он был подобен капитану, который предпочтет пойти ко дну вместе с кораблем, даже не попытавшись спасти свою жизнь.

Они все еще сидели и молча наблюдали за гостьей. Клеон снова попыталась заговорить, но не смогла сочинить ни одной связной фразы. Она умоляюще повернулась к Эллису. Тот встретил ее взгляд, и его глаза были как кремни. Еще раз затянувшись сигаретой, он швырнул ее в пустой камин.

– Она знакома с бабушкой, – нарушил тишину его голос.

У Франциза промелькнула искра заинтересованности.

– Она здорова?

Как ребенок, которому предложили конфету, Клеон ухватилась за тему и стала пылко развивать ее.

– Она великолепна, – восторгалась Клеон, – это просто необыкновенная личность. Я была приглашена к ней, и она поведала мне свою историю. Кружева, которые она плетет...

– Вы знаете о кружевах? – резко спросил Франциз.

– Знает, – ответил за нее Эллис.

– Тогда, пожалуйста, мисс... э... Эстон, держите это при себе. Никому ни слова.

Клеон заверила, что уже дала на этот счет обещание его сыну.

– А как вы познакомились с моей матерью?

– До того, как я начала работать у... – она посмотрела на Эллиса, – у вашего сына, я была репортером в местной газете. Я...

– Вы репортер?! – почти пронзительно воскликнула Эмили Ферс. – Я думала, что вы модель.

Если бы взгляд Франциза мог стать еще холодней, он бы стал таким.

– Я не люблю, чтобы репортеры приходили в этот Дом. – Он имел в виду Дом Франциза, а не дом, где жил. Взгляд, который он обратил на сына, упрекал его за то, что тот привел сюда подобное существо.

– Отец, – произнес Эллис медленно и терпеливо, – мисс Эстон – новый редактор «Салона».

Информация, казалось, не улучшила настроения модельера.

– Даже редактор «Салона» желателен в моем Доме только по необходимости, при показе моей коллекции. Я просто не доверяю никому из прессы, кем бы он, или она, ни был.

– Но, мистер Ферс, они бы вам понравились! – воскликнула Клеон, ее язык наконец повиновался ей, и она попыталась проникнуть в его внутренний мир. – В промежутках между коллекциями они могли бы делать вашу работу за вас, если бы вы им позволили. Их поддержка и реклама сняли бы ваши финансовые затруднения и обеспечили бы уверенность в будущем.

– Мисс Эстон, я не испытываю необходимости в том, чтобы такая неопытная девушка, как вы, советовала мне, как вести бизнес. «Салон» предоставляет всю необходимую мне рекламу.

Она проигнорировала едкий тон и упрек, прозвучавший в его словах. Совершенно искренне Клеон была уверена в том, что наконец нашла контакт с ним, хотя это было больше всего похоже на перекрикивание через широкую и опасную реку.

Она покачала головой:

– Мы не обеспечиваем вам рекламу, мистер Ферс, по крайней мере ту, какая необходима. Как можем мы печатать то, что нужно, если наша свобода творчества так строго ограничивается?

Великий модельер был, кажется, слишком изумлен ее выступлением, чтобы перебивать. Его сын стоял рядом, плотно сжав губы, и лишь его глаза выдавали внутреннюю борьбу. Клеон продолжала, из-за горячности не замечая подводных камней:

– Мы вынуждены подбирать крохи с вашего стола. Мои коллеги говорят, что мы ограничены в своих высказываниях и что нам позволено использовать только фотографии тех ваших моделей, которые вы сами отбираете. По-видимому, в данном случае мы не имеем права выбора. И еще мне сказали, что нам только потому позволено их печатать, что как модели они уже устарели и сошли со сцены к тому времени, когда мы получаем их. Сам «Салон» на самом деле является просто каталогом.

Франциз встал. Его трясло от гнева, краска исчезла с его лица.

В несколько больших шагов Эллис очутился рядом с Клеон и сжал пальцами ее руку.

– Мисс Эстон! – Это было предупреждение, злое предупреждение.

– Прошу прощения, мистер Ферс. – Она выглядела теперь бледной и напуганной.

Дверь резко распахнулась. Расстроенного вида женщина взмолилась:

– Месье Франциз, скорее. Аннабель плачет, и я не могу ее успокоить.

– Что с ней случилось? – спросил Эллис резко.

– Она говорит, что я совсем замучила ее, что я хочу от нее слишком много, а теперь... – Она в отчаянии всплеснула руками.

– Я успокою ее, – сказал Эллис. – Я спущусь и успокою ее. – С этими словами он вышел.

Все еще бледный, обойдя Клеон, словно заразную, Франциз последовал за сыном. Клеон повернулась к миссис Ферс, чтобы возобновить извинения, но та, взяв книгу, покинула комнату.

Клеон осталась одна. Ослабев от запоздалой реакции, она рухнула на стул и схватилась за голову. «Если я не выберусь как можно скорее из этого Дома, – думала она, – я сойду с ума».

– Мадемуазель Эстон? – Та самая взволнованная особа с французским акцентом стояла в дверях. – Мистер Ферс, он спрашивает, не подойдете ли вы?

Клеон последовала за невысокой полной фигурой по коридору, вниз по каким-то ступенькам, в другую часть дома. Как только дверь в мастерскую открылась, оттуда донесся плач.

Стройная, красивая полуодетая девушка отчаянно плакала в объятиях Эллиса.

Глава 4

Клеон только и могла, что стоять и смотреть, как Эллис поглаживал светлые шелковистые волосы и сильнее прижимал девушку к себе – ее плач возобновился после незначительного перерыва в момент появления Клеон.

Это одна из его женщин, решила Клеон, удивляясь, почему она чувствует себя такой несчастной. Где же остальные пять? Она осмотрелась, но моделей больше не было видно. «Возможно, они прячутся среди одежды и ожидают своей очереди быть обласканными». Эта дурацкая мысль чуть не заставила ее рассмеяться, потом ей захотелось плакать. Я впадаю в истерику, решила Клеон и с облегчением обернулась, когда кто-то произнес:

– Привет. Вы новая модель? Рост маловат, вы не находите?

Клеон подошла к молодому человеку, произнесшему это, догадываясь, что Эллис наблюдает за ней.

– Нет, – рассмеялась она, – я журналистка.

Молодой человек вскинул свою правильной формы голову с нежными, гармоничными чертами лица и несколько женственным ртом и изобразил отвращение.

– Одна из этих? Нам не нравится, когда они здесь.

– То же самое я слышала от... от...

Девушка перестала рыдать и осторожно вытирала глаза предложенным Эллисом платком.

Молодой человек пришел на помощь Клеон:

– От «сильных мира сего»? Верно, вы здесь не популярны. Кстати, меня зовут Антуан. Вообще-то я Энтони, но мы все должны быть французами в этом Доме. – Он понизил голос. – Эмили стала Эмилией, Френк – Францизом, Анни, – он показал на модель, – теперь Аннабель и так далее. Если вы достаточно долго проболтаетесь здесь – чего вам не позволят, раз вы журналистка, – Бог знает, что они сотворят с вашим именем. Кстати, как оно звучит? – Она назвалась. – Клеон? – Эллис резко обернулся. – Мне оно даже очень нравится.

– Мисс Эстон, – холодным тоном позвал Эллис, – я надеюсь, вы позволите Антуану заниматься своим делом?

– О, все в порядке, мистер Ферс, – заверил Антуан, – я не делаю ничего такого, что требует большой сосредоточенности. – Он улыбнулся Клеон, и та улыбнулась в ответ. – Господи, – прокомментировал Антуан, – вокруг потеплело, как только вы вошли. Будто обещание весны после долгой-долгой зимы.

Клеон рассмеялась, и Эллис еще сильнее нахмурился.

– Вы модельер? – спросила она.

– Надеюсь когда-нибудь стать им.

– Тогда подмастерье?

– Своего рода. С академической точки зрения у меня есть специальность. Я имею диплом колледжа, но здесь пришлось начать с самых мелочей, бегая за великим человеком и чувствуя, что мне оказали большую честь, позволив подбирать за ним булавки, если вы понимаете, что я имею в виду.

– А что вы сейчас делаете?

– Разбираю «холст» на части. Понимаете, мы вначале делаем эскизы, и клиентка выбирает из них себе модель. Затем мы делаем «холст» из коленкора. Клиентка оценивает, насколько он ей подходит, потом мы разбираем его и используем как выкройку.

– Мисс Эстон. – В голосе Эллиса Клеон услышала нетерпение. – Мы должны идти.

– Эллис, – рука Аннабель обвилась вокруг его шеи, – пожалуйста, не уходи пока.

Эллис наклонился вперед и коснулся лба девушки губами. Он ласково освободился от ее объятий.

– Я должен, милая. Я должен отвезти мисс Эстон обратно. Ей надо работать.

– Тогда возвращайся попозже, Эллис. – В ее голосе послышалась молящая нотка. Ее руки были готовы снова обвиться вокруг его шеи, но он был уже вне зоны досягаемости.

«Уклончивый, – мрачно подумала Клеон. – Это его вторая натура. Мне кажется, если у Ферса в донжуанском списке одновременно шесть женщин, то он не сможет заставить себя быть всегда готовым оказаться в распоряжении одной из них».

– Готовы, мисс Эстон?

Аннабель повернулась на звук имени Клеон, и огромные глаза, изучающие ее, подернулись презрением. Клеон видела лишь безукоризненную фигуру смотрящей на нее девушки и чувствовала очарование ее совершенства.

Без всякой причины Клеон почувствовала прилив гнева. Преднамеренно отвернувшись и решив показать Эллису, что она не домашнее животное и что он может убираться к черту, если пожелает, она подошла к полкам, доверху заваленным тканями.

– Что за потрясающий материал? – Она потрогала краешек ткани опытными оценивающими пальцами. – Но почему это все сложено в углу?

– Оно ожидает одобрения или неодобрения господина и хозяина, – сказал Антуан, игнорируя присутствие сына господина и хозяина, чьи губы начали зловеще сжиматься. – Производители тканей присылают их сюда, надеясь и молясь, что ткань будет выбрана для одной из моделей Франциза. Если это происходит, то производители получают – потому что ткань теперь будет покупаться во всем мире – своего рода печать одобрения великого модельера. Иногда для принятия решения – взять или отвергнуть ткань – ему требуются месяцы. Все это время они не смеют послать ее куда-нибудь еще – а вдруг он скажет «да».

Клеон ласково провела ладонью по одному из рулонов.

– Этот материал строго секретен! – Она резко обернулась и увидела бледное злое лицо самого Франциза. – Это не для публичного обозрения, особенно не для прессы.

– Мисс Эстон! – прорычал Эллис.