Текст книги "Серийный убийца - 2 (ЛП)"

Автор книги: Лили Вайт

Соавторы: Джаден Вилкес
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Глава 7
Донаван Блейк
ФБР

– Спасибо за вашу помощь, мэм. Если будет что-то еще, я на связи.

Почтенно выглядящая женщина, менеджер Waffle House, улыбнулась мне, демонстрируя золотую коронку на месте ее левого переднего зуба. Меня удивляет то, что люди выбирают металлические коронки вместо керамических и при этом гордятся своим выбором.

– Надеюсь, то, что я вам рассказала, поможет. Мне так жаль, что Норин пропала. Надеюсь, она объявится, хотя я сильно в этом сомневаюсь, учитывая того сумасшедшего убийцу, который бегает по округе. Вы ведь близки к его поимке? Мы не можем и дальше жить в страхе.

Эмили взяла на себя борьбу с паническим настроем женщины, пока я незаметно попытался улизнуть. Дойдя до входной двери, я открыл ее и вышел наружу. Из-за туманного дождя воздух был влажным; казалось, в этом городе дождь никогда не заканчивался. Я задавался вопросом, что если планета самостоятельно пытается очиститься от злых деяний КК.

Эмили вышла следом всего несколько минут спустя, она просто кивнула мне, проскальзывая мимо, и направилась к машине. Она была на меня сердита, я видел это по ее поведению. Ей никогда не удавалось хорошо скрывать свои эмоции от меня.

Оказавшись внутри сухой машины, она пристегнула ремень безопасности и сосредоточилась на улице прямо за лобовым стеклом.

Я не смог заставить себя завести авто.

– Как долго вы собираетесь быть столь холодны со мной, агент Чейз?

Мне даже не нужно было видеть ее лица, чтобы с уверенностью сказать, что в этот момент она закатила глаза.

– Словно вы не знаете, агент Блэйк.

Из моих легких вырвался смешок, от услышанного отвращения в ее голосе, она ненавидела называть меня по званию.

– Я знаю, что сделал несколько поступков, которые разозлили тебя, мой вопрос состоит в том, какой именно разозлил тебя больше всего?

Она нахмурила лицо, и я еще сильнее рассмеялся при виде этого.

– Тебе не следует показывать свои эмоции так открыто, агент Чейз. Человеку в твоем положении нужно скрывать все свои мысли. Мне не нужен агент, которого каждый может прочесть.

Это привлекло ее внимание. Она повернула голову и уперлась в меня взглядом, в котором полыхал жар и сила бушующего огня.

– Я не оценила то, как ты говорил со мной перед другими агентами. Твое отсутствие профессионализма и уважения...

Поймав ее подбородок между своими большим и указательным пальцами, я удерживал ее неподвижно, говоря:

– Я всегда профессионал, агент Чейз. И ты лучше других должна знать это, особенно учитывая то, что твоя наибольшая проблема со мной состоит в том, что я отказываюсь играть роль Ромео для твоей несчастной ебаной Джульетты. У меня нет времени на любовь, ласкательные имена, да и вообще на любые гребаные имена. Дело в том, что ты путаешь мое согласие на то, чтобы ты объездила мой член с идеей, что я позабочусь о тебе. Что делает все еще хуже, так это тот факт, что ты нападаешь на мой профессионализм из-за простой ошибочной злости.

Это были жестокие слова, слетающие с моих уст без единого намека на сочувствие или сожаление. Мне нужно было ранить ее. Она была слишком близка к развитию чувств из-за ситуации между нами. Для меня же это было лишь веселым перепихоном, случавшимся время от времени. Я никогда не ожидал от этих отношений ничего большего.

Ее каштановые волосы хлопнули по лицу, подобно хлысту, когда она резко дернула свою голову в строну, вырываясь из моего захвата и разрывая зрительный контакт. Признаюсь, я ожидал увидеть ее слезы. Большинство женщин не в состоянии справиться с открытым отказом, вмещавшим в себя обвинение их в сложившейся ситуации.

– Просто веди машину, Блэйк. У меня вдруг возникло желание оказаться подальше от тебя. Так что высади меня у отеля и можешь ехать на встречу с Рэйнольдсом в доме Норин.

Ее голос был твердым, словно скала. Без намека на эмоции, она полностью меня обломала. Я бы солгал, если бы сказал, что меня не впечатлил тот внезапный контроль, который она над собой возымела.

Не говоря больше ни слова, я завел машину и молча проехал все расстояние до отеля. Ситуация была накаленной, так что когда она вышла, я ощутил облегчение, но прежде чем она захлопнула дверь, я окликнул:

– Агент Чейз.

Она повернулась ко мне, глядя с явным отвращением и ненавистью. Я засмеялся. Возможно, оцененный мной ранее контроль, был не таким уж и полным, как мне показалось. Она по-прежнему принимала все близко к сердцу, и я подумал, что ошибся, решив включить ее в свою команду.

– Я вернусь в гостиницу где-то через пару часов. К моему возвращению я хочу, чтобы вся команда собралась в конференц-зале.

– Они отсутствуют, занятые выполнением поставленных тобой задач...

– Не оправдывайся, Чейз. Я хочу, чтобы команда была здесь через два часа. Ты должна это организовать.

Вдавив педаль газа, я засмеялся от того, что из-за резкого рывка автомобиля, дверная ручка была вырвана у нее из рук, а сама дверца хлопнула и закрылась от воздействия силы ускорения. Не нужно было даже смотреть в зеркало заднего вида, чтобы знать, что Эмили стояла на обочине, бросая взгляды-кинжалы в заднее окно моего удаляющегося авто. Два часа будут для нее достаточным отрезком времени, чтобы остыть и прийти в себя, в то время как я смогу сфокусироваться на нашем деле. Если по возвращении я найду Чейз все такой же сердитой, следует подумать о ее замене агентом, чьи личные чувства не помешают ходу расследования.

      ***

Спустя два часа, я все еще не приблизился к пониманию причин, по которым КК выбрал Норин на роль своей следующей жертвы. Рэйнольдс и двое местных детективов обыскали все в ее квартире на предмет улик, которые подсказали бы, почему две официантки из одной и той же захудалой забегаловки пропали без вести. Насколько они могли сказать, Норин была полной противоположностью во всех возможных отношениях того, что мы знали о Ронни.

В то время как происхождение Ронни было жалким и привело ее к еще более убогой жизни с Билли, Норин, казалось, имела хорошее корни, но решила жить особняком. Выкрасив волосы во все чертовы цвета радуги, она бросила колледж и целевые фонды родителей, старательно накопленные ими в течение всей ее жизни, ради существования в этой маленькой захудалой квартирке. Когда она не работала, то посещала местные культовые клубы и путешествовала по съездам посвященным татуировкам, комиксам или ужастикам, которые проходили практически по всей стране.

Толкая дверь конференц-зала так, что она с грохотом распахнулась, тем самым привлекая внимание всей команды, я вразвалочку вошел в комнату, а следом за мной и Рэйнольдс. Эмили даже не взглянула в нашу сторону, и я улыбнулся, подумав, что возможно, два часа не сменили ее настрой в лучшую сторону. Как обычно, меня не волновали любезности, вместо них я сразу приступил к быстрой раздаче указаний, ожидая на такое же стремительное их выполнение.

– Агент Чейз, свяжитесь с прессой. Я пробрифую их через час относительно моих выводов, касающихся нашего правонарушителя. Агент Уорд, я бы хотел, чтобы вы координировали местные агентства в обыске каскадных участков окрестностей на предмет тел Вероники Лапьер и Норин Гамильтон. Агент Рэйнольдс, я хочу, чтобы вы выступили со мной перед камерами через час.

Рэйнольд занял свое место и послал мне фотогеничную улыбку, подтверждая мое предположение о его пользе во время встречи с прессой. Меня бы пресса восприняла как агента-мудилу, который только и знает, что думать о деле, тогда как Рэйнольдс был бы для них примером дружелюбия и открытости в рамках этого дела. В результате, я бы сделал его контактным лицом для общественности.

– После встречи с прессой, агент Чейз, я хочу, чтобы была организована горячая линия для предоставления информации общественности. Я уже предельно устал от этого ублюдка, вечно поспевающего на шаг впереди нас. Пришло гребаное время вытянуть его из укрытия, внутри которого он скрывается. Если мы привлекаем общественность, это даст нам еще тысячи глаз и ушей, потенциально наблюдающих за КК.

– И как именно ты планируешь это сделать?

Вопрос Эмили потрепал мои нервы чуть сильнее, чем мне бы того хотелось. После пресс-брифинга я планировал заняться ее бесконечным проявлением эмоций.

Наши глаза встретились, и я усмехнулся, отметив то, что она не смогла долго выдержать мой взгляд.

– Не волнуйтесь об этом, агент Чейз. В этот момент единственным волнующим вас вопросом должен быть вопрос о том, что задерживает вас так долго от того, чтобы подняться с места и выполнить данные вам приказы.

      ***

Звук бесконечных щелчков затворов камер наполнил несвежий ночной воздух. Небо было освещено вспышками, каждый из присутствующих стремился подобраться поближе к подиуму, где в ближайшее время мне придется стоять, рассказывая общественности об их местном серийном убийце. Нам повезло, что в городе, где дождь нескончаем, погода ненадолго наладилась, позволив нам провести конференцию на улице, потому что я не уверен, что гостиничное лобби вместило бы такую толпу; люди заполнили весь тротуар и частично перекрывали уличное движение. В кратчайшие сроки были установлены блок посты, организовывающие трафик в объезд отеля.

– Ваш выход через минуту, агент Блэйк.

Кэтти, наш пресс-секретарь, протараторила, напоминая мне о времени, после чего бросилась решать конфликт, возникший между ТВ-операторами, борющимися за лучшее место возле подиума.

Рэйнольд стоял рядом, и меня радовало, что ранее он сменил футболку на рубашку и одел к ней галстук. Все еще одетые на нем джинсы, конечно, не были идеальным образчиком одежды агента ФБР, но, по крайней мере, благодаря смене типичной для него черной футболки на что-то более солидное, он будет казаться серьезнее.

– Вы готовы к этому, Блэйк? Я шокирован тем, что вы действительно собираетесь пройти через это. Это чертовски рискованный шаг.

Я обдумывал его слова все лишь секунду и, отбросив их, распрямил плечи в готовности совершить задуманное.

– Исходя из сложенного нами профиля, этот человек довольно высокомерен, Рэйнольдс. Настало время поставить под сомнение его статус, заставить его поверить в собственную неспособность устрашения общественности, вызвать его стыд. У него нет связи с полицией или прессой, для того чтобы опровергнуть сказанное нами. Это говорит мне о том, что он предпочитает оставаться в тени, что в свою очередь свидетельствует о присущей ему слабине. Которую сегодня я и собираюсь разыграть, словно карту перед камерами на обозрение всем. Даже если это все лишь рассердит его, нам это все равно на руку, так как из-за злости, он допустит ошибку...

– В результате мы можем получить еще больше тел... – прервал меня Рэйнольдс.

Я повернулся и взглянул на его напряженное выражение лица.

– Меня не волнуют дополнительные тела. Они и так последуют, независимо от наших действий. Но на данный момент мы должны показать общественности, что имеем дело с изгоем и приложить все усилия, чтобы люди были осведомлены о характере его действий.

– Пять секунд, агент Блэйк! – позвала меня Кэтти, пробегая мимо и все еще пытаясь угомонить толпу.

Обращаясь к Рэйнольдсу, я сказал:

– Время для шоу.

Идя в ногу, мы с Рэйнольдсом приблизились к трибуне и подождали, пока дикторы новостных каналов обратят на нас внимание и замолкнут.

– Добрый вечер, дамы и господа. Как многие из вас знают, меня зовут Донаван Блэйк, и я специальный агент ФБР. Также сегодня со мной присутствует член моей команды – специальный агент Маркус Рэйнольдс. После того, как я закончу свое выступление, он останется и с радостью ответит на ваши вопросы. Так что я попрошу вас воздержаться от выкриков до того, как я завершу свою речь.

Прищурив глаза, я окинул взглядом тревожные лица собравшихся. Хоть толпа и молчала, сосредоточив на мне свое внимание, они все еще бились друг о друга плечами, пытаясь уплотниться еще сильнее, поближе к освещенному подиуму.

– Я уверен, что всем вам известно о реальной и непосредственной угрозе, нависшей над гражданами Сиэтла, штат Вашингтон, и его окрестностей. В течение нескольких последних лет убийца живет среди нас. Какое-то время ему удавалось держаться в тени, вследствии чего, его преступления не были обнаружены до недавнего момента. СМИ он известен как Каскадный Киллер, однако, я хочу подчеркнуть тот факт, что люди не должны верить, что его имя подразумевает, его привычку убивать лишь в каскадных районах.

Давая время толпе осознать сказанное мной, я на мгновение остановился, а затем продолжил.

– Я собрал вас сегодня вечером, чтобы обсудить и предупредить о мужчине, на которого у местных властей имеется не так уж много данных. Мое подразделение было привлечено к расследованию с целью составления нами профиля разыскиваемого преступника. Потому, мы надеемся, что предоставленная нами вам сегодня информация будет использована общественностью с целью помощи в поимке и преданию правосудию Каскадного Киллера.

То, что я собирался сообщить стоящей передо мной толпе, противоречило протоколу. Как правило, подобные обрывки информации умалчивались от общественности, но эта конференция не была обычной, ее главной целью было разозлить убийцу, все остальное отходило на второй план. Я не любитель ходить вокруг да около. Я был человеком, постоянно ходящим по краю, и сейчас было не время робеть.

– Итак, я верю, что разыскиваемый нами человек – это белый мужчина, в возрасте между 25 и 35 годами. На сегодняшний день у нас нет сведений о его внешних данных, однако, могу вам сказать, что основываясь на методологии КК, я практически могу гарантировать, что убийца импотент, и это означает, что он не в состоянии достичь эрекции или довести до конца свой акт отчаянья. Поэтому он убивает женщин ради некого вида физической разрядки. Для окружающих он покажется, возможно, взволнованным или неопытным. И хотя, он остается в тени, мы не верим, что он охотится в дневное время. Судя по его выбору жертв, я считаю, что он, скорее всего, человек необразованный, неопытный, принадлежащий к низшему классу общества. До сих пор он охотился поздно ночью, выбирая при этом довольно доступных жертв: проституток и официанток, женщин, для которых в порядке вещей оказаться среди ночи одной на улице или остановке. Из его тяги к несложным мишеням следует, что он не достаточно обаятелен и имеет слишком низкие социальные навыки, которых недостаточно для привлечения жертв с более высоким социальным статусом или наделенных большей красотой. До настоящего времени его шаблон был нацелен на подпорченные фрукты, если позволите так сказать. Исходя из всего выше сказанного, я считаю, что он – полный неудачник с комплексом Наполеона.

Все то время, пока я говорил, камеры светились, а мое сердце замирало от мысли, что человек, которому посвящено мое повествование, мог прямо сейчас смотреть на меня в прямой эфире.

– Я прошу, чтобы общественность держала нас в курсе всех странных замеченных людей, подходящих под это описание. Мы создали горячую линию, номер которой агент Рэйнольдс сообщит вам, как только я закончу свое выступление. Я советую всем жителям Сиэтла и окрестностей, по возможности, не покидать свои дома в вечернее время и, если таковая потребность все же возникает, то ходить по улицам парами или группами. Из-за того что мы знаем недостаточно много о КК, я не могу утверждать, что наш профиль является точным, но он основан на кусочках той достоверной информации, которая нам известна. Хочется верить, что благодаря сегодняшней конференции, в ближайшем будущем нам будет доступно больше сведений.

Разворачиваясь, я жестом пригласил Рэйнольдса выступить вперед. На мгновение он посмотрел на меня, а затем наклонился и прошептал:

– И это все? Это все, что вы поведаете им?

Я прошептал в ответ:

– Я здесь лишь для того, чтобы разозлить убийцу. Я разрешаю вам предоставить им всю дополнительную информацию, которою вы сочтете необходимой.

Уходя, я проигнорировал выкрикиваемые из толпы вопросы. На сегодня передо мной стояла еще одна задача, и она была связана с очень горячей брюнеткой, все еще не уяснившей, что секс и работа – две разные вещи.

     Глава 8
      Джуд

Я скомкал газету и бросил ее на стол. Встав, прошелся взад и вперед, осматривая свое царство с верхнего этажа своей офисной башни; я, по-прежнему, ощущал наваждение, пульсирующее глубоко в голове.

Зверушка была пылкой, мы лежали вместе и касались друг друга словно девственники, исследующие и разделяющие самую интимную ночь в моей жизни.

Этим утром я пришел на работу, насвистывая. Блядь, насвистывая. Никогда за всю свою жизнь я не насвистывал мелодию, и было крайне странно, что мой подсознательный выбор пал на песню Beyoncé – Single Ladies. Зверушка сделала это со мной, она заставила меня...

Черт.

Она заставила меня чувствовать.

Но это. Эта чертова чепуха, опубликованная в сегодняшней газете. Гребаные дилетанты, из надуманных слухов они слепили информационный повод.

Донаван ебаный Блэйк, мистер, так называемый эксперт по КК, изрыгающий всякий мусор из своего рта, именно он и был на первой странице.

Остановившись, я обошел стол и взял газету. Я разгладил ее на поверхности стола и наклонился над ней, глядя в глаза Блэйка.

Его тусклые, полуприкрытые, надменные глаза.

Я прочел: "Я верю, что КК – импотент, и это означает, что он не в состоянии достичь эрекции или довести до конца свой акт отчаянья. Поэтому он убивает женщин, ради некого вида физической разрядки. Он, скорее всего, человек необразованный, неопытный, принадлежащий к низшему классу общества".

Необразованный, мать их так. Необразованный. Низший класс общества. Я впал в неистовую ярость, просто от одной мысли, что моя мать может прочесть обо мне такое.

Мой отец.

Мой вечно осуждающий, трезвомыслящий отец.

Далее статья гласила: "Очевидно, что он не достаточно обаятелен и имеет слишком низкие социальные навыки, которых недостаточно для привлечения жертв с более высоким социальным статусом или жертв, наделенных большей красотой. До настоящего времени его шаблон был нацелен на подпорченные фрукты, если позволите так сказать. Он – полный неудачник с комплексом Наполеона. Ему нравится скрываться в тени и наблюдать за миром оттуда. Так как мир и общество его не принимают".

Что, черт возьми, ему известно? Я не убивал в тени, я сам был тенью. Я мог бы очаровать женщин настолько, что они бы сами бросались на мой нож, принимая это за честь. Я люблю их, но все еще должен уничтожить.

Донаван Блейк был в милях от моего следа, ему не было известно обо мне ни капли правды, но от осознания этого неукротимый гнев все равно не унимался. То, что этот мужчина осмелился рассказать миру обо мне такие вещи, говорило о его превосходстве. И это меня бесило.

Мои кулаки непроизвольно сжимались и разжимались. Горячая волна наваждения захлестнула меня, и я закрыл глаза, представляя, как мой нож погружается в шею Донавана Блэйка, как его кровь брызгает на меня, как высокомерие покидает его взгляд, по мере осознания допущенной им роковой ошибки.

Недооценки меня.

      ***

Я был неправ, я просчитался, и официантка умерла в какой-то из дней моего отсутствия.

Выругавшись себе под нос, я ударил ее по лицу.

Ответа не последовало.

Она выглядела обезвоженной, и я попытался прикинуть, сколько времени меня здесь не было.

Семь дней назад я похитил ее с улицы. Я думал, что человеческое тело может справиться без еды и воды гораздо дольше, но возможно, она еще чем-то была больна, и это способствовало ее кончине.

Сейчас это уже не имело значения, для меня не вариант вместо убийства производить вскрытие. Я довольно квалифицирован по части убийств, но что касается той части, когда мне нужно удерживать их живыми, эта часть меня иногда утомляла.

К счастью для Зверушки, мне не приходилось ее связывать. Ее комната и так была достаточной клеткой.

Я отстегнул ремни от рук и ног официантки, ее конечности все еще были онемелыми, с явными признаками трупного окоченения, это говорило, что она умерла в течение последних суток или около того.

Если бы я не провел прошлую ночь со Зверушкой, девушка все еще была бы жива. Если бы я не поддался на тоскливое настроение Зверушки, то сегодня у меня был бы хоть какой-то способ утолить свою жажду.

Если бы я не был таким хреновым слабаком. И тогда я почувствовал, как горячая пропасть разрастается у меня в горле, словно голод, готовый проглотить все вокруг.

От чего четкая картина встала у меня перед глазами: мой член в моей руке, дрочащий над ее телом, пока зубы откусывают ее сосок, а вторая рука перерезает горло. Этот образ был словно закуска в Лунапарке, словно неожиданное удовольствие, лишь сильнее разжигающее основной аппетит.

Однако он не удовлетворял меня; моим афродизиаком был именно момент смерти, а не мертвое тело как таковое.

Я развернул брезент на столе и прикинул, каково мое везение. По крайней мере, мне не нужно было убирать ни капли крови. И я мог вернуться раньше, чем предполагал, домой к Зверушке.

Но мне нужно быть осторожным.

Таким блядь осторожным.

Пока я оборачивал брезент вокруг тела, меня посетила мысль. О том, что этот чертов Донаван Блэйк хочет сыграть, и я решил, что присоединюсь к его игре.

Я вытащил небольшой острый нож из ящика для инструментов, находившегося по левую сторону от меня. И осмотрел ее тело; оно было в грязи и покрыто синяками, если честно, я не помнил, как она их получила.

Приподняв синтетическую блузку ее униформы Waffle House, я поднес нож к ее белому, безупречному, плоскому животу.

Я обращался с ножом с хирургической точностью, в конце концов, я ведь был художником, а нож – моей кистью.

Когда я закончил, то сел и улыбнулся своей работе.

Буквы КК красовались, вырезанные на ее плоти. Сообщение было безошибочным, и я надеялся, что те высокомерные, мрачные глаза затопит бессильная тщетная ярость в момент, когда он увидит мою подпись.

Бросив нож в раковину, я закончил упаковку трупа. Загрузил его в багажник Audi и повез в направлении Вашингтонского парка. Я помнил, что несколько лет тому назад пара тел была найдена именно там. Мне не казалось, что следует отвезти ее тело в горы, и у меня не было никакого желания увековечивать ее, я проиграл ее смерти, смерть украла ее у меня.

Так что ее тело было скорее посланием, чем творением.

Когда я въехал на стоянку, та была пуста. Шел дождь, и уже смеркалось, пасмурный день перетек в еще более темную ночь.

Все здравомыслящие люди в это время были дома, ужиная со своими семьями, купаясь в теплом свете от телевизоров, слушая россказни о том, как КК терроризирует их город.

Эта мысль вызвала у меня улыбку, пока я поднимался по небольшому утесу в лесистой местности. Оно было относительно скрытым от посторонних глаз, но в солнечные дни, сюда часто забредали прохожие.

Ее вскоре найдут.

Задача была выполнена, я бросил брезент в багажник Audi и поехал домой. Думая о том, как Донаван найдет мое послание, я почти что дрожал, самодовольство переполняло меня, и я надеялся, что это тело, оставленное в непосредственной близости к городу, подпортит составленный ранее мой профиль.

Этого почти что хватило, чтобы на время унять пульсацию, все еще живущего во мне, наваждение. Так что Зверушка будет в безопасности, но ненадолго.