Текст книги "Невинная для Варвара (СИ)"
Автор книги: Лили Лэнг
Соавторы: Ани Марика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
Глава 22. Натан
Мой невинный Цветочек уснула раньше, чем мы приехали домой. Устала, переволновалась, перепугалась. Всю обратную дорогу до дома я постоянно бросаю быстрые взгляды на малышку. Страх и меня держит в напряжении. Боюсь хоть на миг потерять из виду и параною. Всё ведь кончено. Валиев слово дал разобраться, и не коснётся нас грязь этого Алимханова.
За эту ночь многое узнал о подобранном для Жасмин «женихе». Мужик явно помешался на малолетках. Похоронил трёх жён, причем каждая была моложе предыдущей. В своём ауле попортил много девчонок. К нему тупо привозили понравившуюся, а после возвращали родителям с откупными. И родственники молчали, чтобы позора на семью не навлечь. А девчонок, сломанных морально, быстро замуж выдавали.
И этот Рамиль Алимханов замахнулся на мою малышку. Увидел дочь партнёра ещё школьницей. И переклинило мужика. Всеми правдами и неправдами хотел заполучить. А Жасмин ускользала. Сначала из-за Валиева-старшего, потом из-за Валиева-младшего. Мужик следил за ней даже в Петербурге. Ждал подходящего момента. И ведь дождался, когда Дамир с Саидом свалят из города.
Была бы моя воля, я бы избавил этот мир от такого урода. Даже тюрьма не пугала. И считал, что мы с Валиевым так поступим, учитывая, что у него давно руки в крови. Но с женитьбой Саид обмяк совсем. Гуманистом заделался. По правилам и законам давить начал. Бывшему тестю, полковнику ФСБ позвонил. Удивительно, что тот, выслушав, согласился помочь засадить Алимханова. А уж я нарою на него столько говна. Надо будет – на его историческую родину слетаю, чтобы доказательную базу собрать и девок им попорченных опросить.
Хорошо ещё, что найти эту малолетнюю мерзавку Катю не составило труда. Рамиль ей квартиру снял, денег дал, кредиты закрыл. Одного не учёл, что стоит надавить на девку, расколется, так как верностью не страдает. Вот и, увидев нас, сразу же болтать начала. Выдала все пароли и явки.
Следом за нами шакалы Алимханова нагрянули, явно хотели заткнуть блондинку. Я бы им мешать не стал, опять-таки Валиев вмешался. И мы квартирку новенькую, чистенькую, элитную бедной девчонке попортили. Кровью обрызгали маленько, мебель разломали и натоптали. Мне даже интересно, как Катюша будет оправдываться перед хозяином жилплощади и чем откупаться.
Как только определили местоположение «жениха» вместе с моей женой, решили на эффекте внезапности сыграть. Штурмом ввалиться, дороги оцепить гайцами и по протоколу действовать. Но я прекрасно знал, что такие, как Алимханов, не сдадутся просто так. Если прижмёт, он Жасмин в расход пустит в первую очередь. Она для него ценна, пока в его руках.
Саид, конечно, со мной не согласился, предлагал пойти на переговоры, мол, он знает эту семью и надавит. Прошлые отношения вспомнит, отцом там козырнёт. Будто у старшего Валиева ещё хоть какой-то авторитет остался.
В итоге скрепя сердце пришли к компромиссу, но сначала я без шума и пыли уведу свою жену в безопасное место. А дальше пусть штурмуют, устраивают переговоры, как хотят базарят. Важна она, остальное – по хрену.
Жасмин в соседнем кресле вздрагивает и просыпается. Сонно озирается, сейчас она выглядит совсем крошкой. Наивный, невинный, испуганный мышонок.
– Мы уже приехали? – хрипит, озираясь.
Минут двадцать назад приехали. Не знаю, почему я до сих пор в машине сижу. Её будить не хотел? Так себе оправдание, Жасмин крепко спит, давно проверенный факт. Сколько бы я её ни переносил, ни разу не проснулась.
– Приехали.
Малышка всхлипывает, отстёгивается и торопливо перебирается ко мне. Взбирается на колени, жмётся всем корпусом, холодными пальцами за шею держится.
– Спасибо, спасибо, спасибо, – шепчет и плачет. Душу слезами разрывает просто в клочья. Дрожит вся, икает, всхлипывает, благодарит и извиняется.
Никогда не страдал расстройствами речи и косноязычием. Но сейчас, держа в объятьях малышку, бьющуюся в истерике, ничего умного в голову не приходит. Умею ведь успокаивать рыдающих, приходилось не раз этим заниматься. И довольно успешно справлялся, пару банальных фраз, пару обещаний и вовремя протянутая салфетка.
А тут – как отрезало. Сижу и держу, впитываю её боль и ужас пережитого. Слушаю сбивчивый, невнятный бубнёж. Ничего конструктивного, лишь то, как ей было страшно за себя, за меня, за Валиева. Но особенно за меня.
Распахиваю дверь и, удобнее обхватив девушку, выхожу из машины. Удивительно то, что уже в лифте Жасмин затихает. Только временами жмётся теснее, будто боится, что оттолкну. Главное – истерика закончилась. А то уже подумывал вызывать врачей и госпитализировать с нервным срывом.
– Сейчас поспишь и на утро всё забудешь, – успокаиваю, занося девчонку в спальню.
– Я хочу искупаться сначала, – шелестит тихо.
– Сможешь сама или помочь?
– Сама! – краснеет, в глаза заглядывая, и губы облизывает.
– Дверь на щеколду не закрывай только, – выпускаю из рук жену и ухожу на кухню.
Мне самому нужно успокоительное. Щедро плеснув в стакан коньяка, достаю полупустую пачку. Руки до сих пор трясутся, ребра ужасно ноют, напоминая, что они все ещё треснуты. Плевать на собственное состояние в данный момент. Я вернул её. Вернул ту, кто делает меня лучше. Уверенными шажками проникает в самую чернь и своим неуёмным светом исцеляет.
Залпом осушаю стакан. Новую порцию наливаю, но не пью больше. Смотрю на ночной город через панорамные окна. И успокоение само приходит. Я просто слышу возню Жасмин в моей квартире. Такую обыденную, правильную и знакомую. Слышу, как выключается вода и девчонка выходит. Босыми ногами шлёпает быстро в гостиную. За своими вещами. Нужно их, кстати, уже занести в спальню. И ей напомнить, где именно её место.
Оставляю в сторону так и незажжённую сигарету, малышка на кухню заходит. Переоделась в свою старушечью ночнушку. Её мы тоже в скором времени куда-нибудь денем. Но не сегодня. Как бы сильно я ни хотел её, отсрочим закрепление брака на день, возможно, два.
– Можно и мне, – стреляет глазками на мой стакан с алкоголем.
– Держи, – протягиваю.
Делает пару глотков, кашляет и с глухим стуком ставит на стол.
– Иди ложись, я сейчас подойду, – морщась, поднимаюсь.
– Сначала твои рёбра посмотрю, и перевязку нужно сделать, – упрямится, и я сдаюсь. Пусть отвлечется и полечит. В конце концов, меня безумно заводит её забота.
– Хорошо, подготовь всё. В душ схожу, и будешь лечить.
К моему приходу Жасмин благополучно спит. Разложила на тумбочке необходимые медицинские средства и не дождалась. Сам срываю отсыревший пластырь, делаю перевязку, бандаж к чертям вовсе не надеваю. Надоел, толку всё равно никакого. И аккуратно укладываюсь рядом.
Спать не собираюсь, нужно дождаться звонка Валиева. Узнать, что там с нашими гостями с юга. Телефон далеко не убираю, он на беззвучном, но вибрацию почувствую. Устраиваюсь удобнее и стараюсь не потревожить спящую красавицу.
Но у Цветочка свои планы на меня. Она мурлычет что-то себе под нос, переворачивается. Обнимает сама, ножку закидывает, но не просыпается.
Хочется её поцелуями разбудить. Своё по праву взять, потому что лишь от её близости крышу сносит. Особенно когда она доверчиво жмётся. И знаю, что позволит всё.
У меня было много женщин, и это не хвастовство. Слишком рано я начал свою половую жизнь. Легко и без ущербов для себя менял партнёрш. Но именно Жасмин хочется раз и навсегда. Хочется постоянно ощущать её запах, гладкость кожи, сладость губ, тепло податливого тела. Слышать нежный голос. Чувствовать касания, робкие, ласковые. Это явно клиника. Невозможно так подсесть на человека.
Сам не замечаю, как засыпаю. Расслабляюсь, наконец, и отключаюсь.
Открываю глаза ранним утром от ощущения, что кто-то на меня смотрит. Натыкаюсь на пристальный взгляд одной малышки. В груди буквально калейдоскоп из эмоций просыпается. Нежность, страсть, трепет, любовь?..
– Доброе утро, – шелестит и опять краснеет, улыбается ласково, ямочки показывает.
– Давно не спишь? – притягиваю её к себе.
– Полчаса как, – шепчет, поглаживая по вискам и бровям.
Сама льнёт и целует меня. В щеку, уголок губ, губы. Щетину корябает пальцами. Её мягкие губы смещаются к шее, неуверенно, но чертовски заводящая ласка просто уничтожает всю выдержку.
– Прервись, Цветочек, – хриплю, сам себя в этот момент ненавижу. И вибрирующий на тумбочке телефон тоже.
Жасмин вскидывает голову, удивлённо-обиженно смотрит. Кивнув, очень бодро соскакивает с кровати и исчезает в коридоре.
С глухим рычанием переворачиваюсь на бок и хватаю мобильник.
– Как же я хочу тебе сейчас что-нибудь сломать, Валиев, – цежу сквозь зубы, отвечая на звонок.
– Наши желания совпадают, Рахлин. Дверь открой, я у твоего подъезда уже десять минут торчу.
Глава 23. Жасмин
Проснувшись утром в объятьях Натана, я себя ощутила безмерно счастливой и влюблённой. Рассматривала безмятежное расслабленное лицо спящего мужчины, и в груди расцветало нечто тёплое, воздушное. Каждой чёрточкой любовалась.
Всё в нём безупречно. Высокий умный лоб, чёрные густые брови вразлёт. Прямой нос. Идеальные губы, нижняя чуть пухлее верхней. Даже его густая щетина, переходящая в бороду, просто прекрасна. Подстрижена красиво и ухоженная. Но самое завораживающее – его глаза. И мне хотелось разбудить его поцелуями, как он делал. Нежил в руках, шептал с хрипотцой разные милости и целовал. Увидеть в этих глазах ту страсть, нежность и ласку, которую он не раз дарил.
Пока решалась, мужчина сам проснулся. Правда, прервал мою инициативу. Наверное, момент неподходящий. А может быть, между нами что-то изменилось. Ведь он и вчера ни разу не поцеловал меня. Пил в одиночестве и даже на наш вечерний медицинский ритуал согласился с неохотой.
Прячась в ванной, анализирую поведение новоявленного мужа. Пытаюсь понять, что не так. Может быть, ему опять что-то Саид сказал. Год назад, на свадьбе Ники и Дамира, Валиев пригрозил Натану, чтобы не лез ко мне.
А может, всё дело в моей ночной истерике? Я вчера многое наговорила ему. И про поцелуй с Рамилем рассказала, и в любви призналась. Что-то из этого оттолкнуло.
Поднимаю голову и смотрю на своё отражение. Он ведь не хотел никаких отношений. Тем более с малолетней простушкой. У нас взаимовыгодная сделка. А поцелуи и всё остальное – просто приятное дополнение. К тому же я сама ему себя предложила. А тут с чувствами полезла. Явно именно это оттолкнуло…
Слышу за стенкой суровый голос Саида и стираю дурацкие дорожки слёз. Умываюсь холодной водой, чищу зубы. Заплетаю косу, хотя мне очень хочется отрезать длинные волосы, поменять себя кардинально, чтобы не быть этой самой простушкой.
Выхожу в коридор. Мужчины перебрались на кухню, и у меня есть возможность зайти в гостиную и переодеться. Джинсы, толстовка, стандартное и простое.
– Доброе утро, – присоединяюсь к ним и улыбаюсь Саиду. Очень рада его видеть.
– Привет, малышка, – он всегда зовёт меня малышкой, смотрит по-особенному и голос смягчает. В моём идеальном мире именно таким должен быть старший брат. И таковым Саида я и воспринимаю.
Мужчина подозрительно осматривает меня с ног до головы, хмурится и переводит взгляд на полуголого Натана. Смущённо улыбаюсь и ставлю чайник.
– Вы расскажете, что с моими родными? – спрашиваю, доставая турку и банку с кофе.
– С ними всё хорошо, – мрачнеет Саид. – Домой улетели почти целыми и невредимыми.
– А Рамиль? – напрягаюсь и разворачиваюсь к мужчинам.
– А этот товарищ пока сидит в изоляторе, не скоро вернётся домой, – хмыкает Валиев. – Больше к тебе никто не сунется.
С плеч будто гранитная плита падает. Дышать легче становится. Улыбаюсь совершенно искренне и радостно. Завариваю мужчинам кофе, их любимый. Готовлю омлет, поджариваю гренки. Копошусь вокруг, пока друзья общаются на свои темы.
Завтракаем мы все вместе, Саид охотно рассказывает о жене и дочери. Он очень изменился за очень короткий срок. Чаще улыбается, особенно когда речь заходит о семье. Мне до сих пор неловко оттого, что я хотела их разлучить в прошлом. И верила, что смогу это сделать.
После сытной трапезы мужчины уходят курить на балкон и явно посекретничать. С любопытством наблюдаю за ними, очень хочется подслушать. Возвращаются довольно быстро и оба злые. Явно разговор не задался.
– Я оставлю тебе ключи от моей квартиры и карту, – внезапно заявляет Саид, кладёт на стол связку ключей и банковскую карточку. – Пользуешься обоими в любое время и не стесняешься, поняла?
– Я не возьму, – мотаю головой, скрещивая руки на груди.
– Независимость свою отключай. Когда дают, надо брать и не спорить, – злится мужчина.
– Так, всё! – рявкает Натан, вставая между нами. – Ты попытался, она отказалась. Иди, Валиев.
– Ты не обязана участвовать в его авантюре. Понимаю, испугалась, но сейчас ты свободна, и никто на тебя не давит. Брак можно аннулировать, – Саид продолжает на меня смотреть сурово и строго.
– Спасибо, Саид, за всё. Я очень благодарна вам. В первую очередь за тот шанс, что вы мне дали, когда забрали из семьи. За то, что всячески помогали в течение последнего года. За то, что не отвернулись и прилетели. Но я останусь с Натаном, – подхожу к напряжённым мужчинам и переплетаю наши с мужем пальцы. – Ничего аннулировать не надо. И никто меня не заставлял. У нас всё по взаимному согласию.
Вот это я выдала и даже не запнулась, не покраснела и взгляд не опустила. Натан сжимает мои пальцы в некой поддержке. А вот Саид довольно долго сверлит нас недобрым взглядом.
– Обидишь её, Рахлин… – цедит сквозь зубы и пальцем грозит.
– Да-да, за яйца подвесишь. Слышал уже, – со смешком перебивает его Натан. – Свали уже, мне на работу ехать надо.
– Ключи и карту всё равно оставлю, – раздражённо буркнув, мужчина отступает.
Натан целует в висок и идёт провожать друга. Семеню за ними. Глупо улыбаюсь и сама себе обещаю, что возьму максимум из этого брака, прежде чем он закончится.
В прихожей замечаю свои почти потерянные вещи. Рюкзак с книгами, что отобрали братья. Вчерашнюю сумочку, куртку, даже ботильоны. Опять благодарю Саида, не сдержав порывы, крепко обнимаю и целую в щёку.
Как только за гостем закрывается дверь, Натан в спальню удаляется. Я же в гостиную иду. Время почти девять, нам обоим на работу пора. Переодеваюсь в офисный костюм, выуживаю старый телефончик, нужно его по приезде поставить на зарядку.
– А ты куда собралась? – удивляется мужчина, когда я выхожу из комнаты.
– Э-э, на работу? – недоумённо хмурюсь.
– Нет, ты сегодня остаёшься дома и отдыхаешь. Это я тебе как твой начальник говорю. И перенеси все вещи в спальню. Хватит ютиться в гостиной, мой шкаф вполне просторный, – бескомпромиссно заявляет и на часы поглядывает. – Если что нужно, звони. Мне пора, Цветочек.
Натан быстро целует в губы и выскакивает из дома. Ещё пару минут я тупо стою в прихожей, смотрю на закрытую дверь. А после со вздохом иду опять переодеваться. И даже не знаю, что чувствую по этому поводу.
Время до вечера пролетает быстро. Я и вправду отдыхаю. Долго отмокаю в пенной ванне, переношу вещи и прибираюсь. Готовлю ужин. Выясняю у Алины, какие темы мы прошли, и занимаюсь по учебникам. И ударно сплю в обед. В общем, максимально занимаю себя, чтобы не думать о Натане и не анализировать его поведение.
Мужчина, к слову, целых два раза вспоминает обо мне. В полдень звонит, узнаёт, как я и чем занимаюсь. А вечером пишет СМС, спрашивает, нужно ли что-то купить.
Удивительно то, что уже в полседьмого Натан приезжает домой. И это впервые за всё наше недолгое сожительство, когда мужчина возвращается с работы вовремя.
– М-м-м, как вкусно пахнет, – урчит он, заходя. Тянется ко мне. Сама с улыбкой льну и целую в губы.
– Я мясо запекла, – бормочу.
– Нет, глупышка, это ты вкусно пахнешь, – усмехается брюнет, смущая меня. – Так бы и съел тебя.
– Съешь, – сиплю, сама не верю, что говорю это. Прекрасно ведь понимаю, какое именно значение он вкладывает в это слово. Натан бровь выгибает и, отстранившись, в глаза заглядывает.
– Маленькая искусительница, – хмыкает он и, зарывшись в волосы, тянет на себя.
Наши губы сталкиваются в столь необходимом поцелуе. И тело сладостным желанием наполняется. Он целует жадно, будто и вправду голод утоляет. Тянусь на носочках, пока он не поднимает на руки. Заставляет оплести его торс и, скинув обувь, несёт в спальню.
Его ладони даже через одежду жар разносят. Плавят меня, я в воск превращаюсь. Хочу большего и страшусь. Не знаю, чего именно: что вот сейчас всё случится, или того, что он опять прервётся.
– Моя девочка, – выдыхает довольно Натан, выпуская из рук лишь для того, чтобы скинуть верхнюю одежду. Ловит мой затуманенный взор и улыбается.
Глава 24. Натан
Моя невинная развратница. Дрожит в моих руках. На поцелуй отвечает и выгибается. Пальчиками на плечи давит и прерывисто дышит. Вся в оголенный нерв превращается.
Я о ней весь день думал. Постоянно на стол секретаря пялился. Не хватало моего Цветочка безумно. Знал, что в безопасности, дома, но всё равно параноил. Прекрасно понимал, что и сегодня, скорее всего, ничего не обломится. Малышке время нужно в себя прийти. Забыть старика этого и довериться.
А она переиграла меня. Так робко себя предложила. Потянулась и снесла напрочь все собственные установки и загоны.
Отрываюсь от губ, скольжу взглядом по полуголому телу. Невинная соблазнительница. Каждым изгибом манит к себе.
– Натан? – удивлённо выдыхает со стоном и опьянённым взглядом смотрит.
Бюстгальтер вслед за платьем летит на пол. Склонившись, захватываю губами чувствительную горошину. Посасываю, прикусываю. Слышу желанный вскрик. Жасмин сильнее цепляется за плечи, комкает рубашку, в волосы зарывается.
Я упиваюсь её чистыми, незамутнёнными эмоциями. Целую жёстче, на поясницу ладонью давлю, чтобы ещё сильнее прогнулась, ко мне прижалась, почувствовала, насколько сильно её хочу.
Переключаюсь на второе лакомое полушарие, захватываю в плен рта тугую вишенку соска. Мне её и вправду съесть хочется. Всю. Она безупречная. Идеальная. Моя. Каждый всхлип, вздох, стон – просто удар по рецепторам и лавовый взрыв.
Поцелуями ниже спускаюсь. Языком чувствую каждое ребро, оглаживаю торчащие косточки на бёдрах. Чёрт, малышка ужасно худая. Готовит – отвал башки, а сама ест как птичка, урывками и в сухомятку.
Отрываюсь от желанного тела, смотрю на мою обнажённую прекрасную жену. Смущается, краснеет до самой груди и губу прикусывает.
Подцепив единственное оставшееся препятствие – трусики, тяну их вниз и опускаю взгляд. Тут-то я и замечаю синяки на её бедрах и талии.
Сжимаю зубы, сдерживая полыхнувшую в венах злость. Девчонка чувствует перемену настроения. Руками грудь прикрывает и отступает.
– Он тебя тронул? – я явно растерял все навыки коммуникации и заодно мозги.
– Только удерживал, когда целовал, – очень тихо и отрывисто отвечает, жмурится. Кажется, пытается отвернуться.
Подхватываю на руки. Вскрикнув, цепляется за плечи. Ловлю её губы в новом поцелуе и переношу на постель. Нависаю, глажу по щекам.
– Всё хорошо, я не на тебя злюсь. Понимаешь?
Кивает, робко обнимает. Кто бы мне силы дал себя удержать. Оставив смазанный поцелуй на губах, сползаю обратно. Дорожку из поцелуев прокладываю и добираюсь до самого чувствительного местечка.
Жасмин всхлипывает со стоном, шире ноги разводит и ладонями лицо закрывает. Её до сих пор смущает такого рода ласка. Зато как течет на мой язык! Дрожит вся. Мечется.
Добавляю пальцы, давлю на стенки, растягивая. Ласкаю клитор, зубами слегка проезжаюсь.
– Натан! – кричит охрененно. Выгибается вся. Вот-вот кончит.
Торможу себя. И слышу разочарованный тихий стон. Цветочек аж привстаёт на локтях и ловит мой взгляд. Краснеет, но не закрывается. Лишь губу дрожащую прикусывает.
Выпрямившись, медленно стягиваю рубашку. Медовые глаза с жадностью проходятся по торсу. Щёлкаю пряжкой. Вздрагивает и переводит взгляд вниз. Избавляюсь от брюк и боксеров. Жасмин губы облизывает и всё-таки уводит взор от вздымающейся плоти. Не всё сразу.
Накрываю её собой, дрожать начинает.
– Не бойся меня, – шепчу, опять целуя в губы.
– Не боюсь, – отвечает, обнимая.
Толкаюсь языком в жаркий рот. Глажу бархатистую кожу, согреваю, завожу вновь. Едва бедрами веду, задевая её складочки членом. Вздрагивает, но не отталкивает. Податливая, нежная, ласковая.
Раскрывается для меня. Позволяет касаться везде. Тихо стонет. Чертовски сладкая. Пальцы вновь находят её сокровенное местечко. Давлю, тру круговыми движениями.
– А-а-а-ах! – стонет в губы, сама тазом подаётся, насадиться пытается.
Складочками по плоти проезжается, меня прошибает током. Сцепив зубы, вытягиваюсь над ней. Упираюсь в мокрое лоно.
– Не зажимайся, – выдыхаю, слизывая с губ сладостный вкус.
Жасмин смотрит в глаза и кивает. Медленно растягиваю её. Челюсть сжимаю, себя сдерживаю. Всё нутро требует ворваться и взять своё. Жёстко толкнуться и сорваться.
– Натан, – шепчет, держится за голову и сжимается. Чувствую, как член огнём шпарит.
– Расслабься, – накрываю собой и целую вновь.
Жадно сминаю сочные губы. Сжимаю грудь в ладони, острую вершинку выкручиваю. Девчонка расслабляется. Подхватив под бедро, делаю резкий толчок и замираю.
Цветочек мой невинный упирается ладонями в плечи, отстранить пытается. Глаза широко распахнула, ртом воздух хватает. Дышит с надрывом. И пару капель слёз все же срываются с пушистых ресниц. Блядь! – Всё, мышонок. Уже всё, – шепчу, сцеловывая слёзы. – Больше больно не будет.
В ней безумно кайфово. Горячо и тесно. Электрическими разрядами прошибает, хотя я ещё двигаться не начал. Усилием себя сдерживаю, даю ей время привыкнуть. Отвлекаю, целую, кожу бархатную прикусываю, колючей бородой разводы на подбородке и шее оставляю. Мысленно отмечаю, что надо бы побриться.
Жасмин вновь расслабляется, шире ноги разводит. Открывается. Медленно отстранившись, плавно толкаюсь.
– Не больно?
– Немного, – не врёт и не терпит, уже хорошо.
Опускаю пальцы на клитор. Тру круговыми движениями, вскрик срываю. Приручаю к себе, двигаясь медленно. Зажигаю её.
Стонет протяжно. Выгибается. Сильнее сжимает член в своих тугих тисках. Шиплю сквозь зубы. Кончу, даже не начав. Будет полное фиаско.
Очередной вскрик выпиваю, закрываю рот поцелуем. И толкаюсь резче, до конца погружаюсь в неё. Усиливаю трение.
Ещё пара движений и Жасмин оргазмом своим шпарит. Красиво кончает, за плечи цепляется. Меня протяжно зовёт. Успеваю вытащить и кончаю вслед. Пачкаю её животик и бедра. И, тяжело дыша, подгребаю под себя.
Маленькая скромница медленно в себя приходит и трепыхается. Возится подо мной, очень старается незаметно сбежать. На бок падаю, но сбежать не даю. Наоборот, к себе тяну и ладонь на живот кладу. Обозначая, что моя. Нет пути назад. Всё.
– Куда торопишься? – с улыбкой спрашиваю, перехватывая мочку уха губами.
– В душ нужно сходить.
– На меня посмотри.
Поворачивает голову, смущается. Чуть подавшись, в губы звонко целую.
– Душ от тебя никуда не убежит. Просто расслабься. Ты безумно красивая, Цветочек. Особенно с моими следами. И нет в этом ничего ужасного или грязного. Поняла? – говорю тихо, но твёрдо. Явно ведь над девчонкой прошлые устои довлеют.
Кивает и, прикрыв глаза, жмётся. Вот так. Быстро учится. Перевернувшись на спину, тяну за собой. Заставляю буквально на меня лечь. И, прикрыв глаза, глажу влажную спину жены.
Жасмин расслабляется. Пальчиками тоненькими по груди ведет, волоски крутит. Незамысловатой лаской и собственной близостью возбуждает. Одного раза явно мало, но придётся сбавить обороты. Приручать её ещё и приручать.
– Натан, – тихо зовёт, открываю глаза, – я ведь теперь могу вернуться к учебе?
– Можешь конечно, – киваю, убирая с лица волосы. – Только дай себе немного передышки. Отдохни хотя бы эту неделю. А с новой пойдёшь.
– Нет, я не хочу отстать от группы.
– Хорошо. Тогда с работой заканчиваешь, – ставлю условие, брови хмурит и нависает.
– Я плохо справляюсь? Беззубый мышонок, да? – вспоминает прошлое и готовится залить меня слезами.
– Нет, справляешься ты замечательно. Тебя Галя хвалит и всё успеваешь. Просто учись, Цветочек. Нет больше необходимости себя изводить, – хмыкаю и рывком переворачиваю на спину. Лицо поцелуями покрываю, прижимаясь стояком к бедру. И шутливо шепчу: – У тебя теперь муж есть, и силы лучше на него потратить. Очень уж он прожорливый и ненасытный.
Жасмин краснеет, обнимает за шею и сама к губам тянется. Безумно красивая моя невинность. Сбавляю обороты, нехотя отстраняюсь и встаю.
– Пойдём в душ, – раз решил приручать, то в первую очередь избавлю её от стеснения собственной наготы.
