Текст книги "Мечи Тьмы и Света (СИ)"

Автор книги: Лили Фет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Где эти гоблины получили свои знания, и почему больше из их расы никто здесь не учится – Белле никто и не рассказал. Не знают, потому что. Гоблины вообще народец тихий, не шумливый. Войн не затевают, с соседями не ссорятся. Зато они жуть какие умные, это известно всем.

О, вот и первый эльф. Парень сидел через стол от них, вполоборота к повелительнице, и о чем-то оживленно рассказывал. Похоже, о своих зимних приключениях. Его серебристо-пепельные волосы были заплетены в толстую длинную косу, что свешивалась до самой лавки, на которой он сидел. Нежный румянец и светлая чистая кожа навевали мысли о возвышенных мечтаниях принцесс. О принцах и их конях. Добротная одежда, правда, довольно пыльная и кое-где залатанная, наводила на мысли о том, что эльф приехал буквально перед обедом, и переодеться еще не успел. Длинные тонкие пальцы виртуозно вертели вилку, и у Беллы появилось ощущение, что этот эльф с ножом обращается куда как лучше, чем со столовыми приборами.

–Тебе Летор понравился?– хихикнула Фел, легко толкнув Беллу в бок.

–Что? Кто?– оторвалась та от созерцания дивного эльфа.

–Эльф с седыми волосами. Учится на последнем курсе на ювелира. Хотя с мечами и кинжалами обращается куда как лучше, чем с камнями,– охотно поведала девушка.– Его прошлое окутано тайной, кто он и откуда – никто не знает. С ним не общаются другие эльфы Горного, и не говорят, почему. Мы все думаем, что он государственный преступник. А значит, изгой в своем обществе.

Эльф словно почувствовал, что о нем говорят. Он с улыбкой повернулся в их угол, и Белла замерла с остатком пирожного в руке. Его улыбка была похожа на голодный оскал того жуткого нечта, что она видела на плитах из своего окна. Половина его лица была прекрасна, как нежный сон. А вот вторая, что открылась позднее, напоминала самый жуткий кошмар. Она была в страшных шрамах, которые оставил ужасный зверь. Раны давно зажили, но оставили свой след в виде глубоких борозд. Кожа так же оказалась содрана, и теперь новая наслаивалась неряшливыми пятнами. Рука, что держала вилку, оказалась затянута в перчатку. Левая же была открыта, и это наводило на печальные мысли. Половина прекрасного эльфа. Всего лишь половина.

Эльф внимательно оглядел близнецов, цепко прошелся взглядом по их спутнице, и как ни в чем не бывало вернулся к прерванному обеду и друзьям. Люди ценили верного друга, готового всегда помочь.

–Кто его так?– шепотом в ужасе спросила Белла.

–Никто не знает,– с набитым ртом сказал Фаб,– Он такой и пришел сюда пять лет назад. И это странно, ведь у эльфов таких страшных шрамов никогда не бывает, у них же регенерация повышенная. Словно из него магия ушла, когда его ранили.

–Но это невозможно,– подхватила сестра,– эльф без магии – мертвый эльф.

Дальнейшие дни бежали быстро, ведь расписание Беллы было настолько забито всевозможными занятиями, что даже на еженедельные отчеты едва хватало времени. Их присылал Катир магической почтой. Сам же он ежевечернее общался с повелительницей по зеркалу связи. Иногда помогал с трудными занятиями, но большей частью экзаменовал по части дипломатии и внешней политики.

Шепот так же получал свою порцию внимания. После домашних заданий, после вечерних лекций советника, Белла шла тренироваться на задний двор. Она нашла замечательное место за оранжереей – там не было каменных плит, только голая земля. И без внимательных взоров. Студенты еще не знали, как относиться к новенькой студентке, что на поверку оказалась самой настоящей повелительницей их королевства. Шепоточки ее преследовали повсюду– в столовой, в коридорах, в аудиториях... И лишь здесь, скрытая от любопытных глаз, она немного расслаблялась. Близнецы с удовольствием взяли на себя роль ее оруженосцев. Они расталкивали толпу, мешающую пройти. Они занимали место за столом, чтобы Белла могла спокойно поесть. И на тренировки ее тоже сопровождали.

Фаб мечом владел на удивление отлично, даже Белла со своим Шепотом, который всегда ей помогал, проигрывала ему несколько раз.

–Нас с Фел учил отец,– весело фыркнул Фаб, легко поигрывая мечом. Они закончили схватку и теперь отдыхали. Фел не всегда принимала участие в их потасовках, да и тренировки объяснялись тем, чтобы не потерять форму.

–Он ушел на покой после выслуги лет, по решению повелителя,– подтвердила Фелис,– Вот ему и стало скучно. А тут как раз мы подросли, вот папа и решил, что стоит нам передать свои умения.

–А тебя явно учил Гронин,– со знанием дела заметил парень.

Точно, Гронин Эрт. Бывший начальник охраны, а до этого бывший командующий северным подразделением Алой армии, а до этого бывший... Кем он только не был. Гронин являлся легендой, при жизни записанной в учебники истории и Сказания Морка. И именно он обучал Беллу владению мечом.

–Он с нашим отцом был в одном отряде, когда они начинали служить в Северном форпосте. Только Гронин со временем уехал, ему больше по душе переезды, а отец остался.

В конце первой недели Белле не удалось наведаться в гости к близнецам. Занятий было столько, что она не успела подготовить все задания даже за выходные. В последующие недели расписание было настолько же плотным, и в гости Ферты пригласили ее уже во втором учебном месяце. Третий зимний, а впереди еще один. Снега вроде как в городе стало чуть побольше, чем запомнилось Белле.

Они ехали верхом по оживленным улицам. Охрана незаметно вышагивала где-то позади. Близнецы, обычно болтавшие без умолку, сейчас ехали мрачные и сосредоточенные. Они молчали, с трудом отвечая лишь на вопросы повелительницы, да и те быстро замерзли в подобной обстановке.

Дом Фертов поражал. Огромный особняк за кованой оградой притягивал к себе взгляд. Оформленный в темном готическом стиле, он, тем не менее, ощущался наполненным жизнью. Внутри она бурлила незримыми страстями, кипела и переливалась через край. И лишь в западных покоях было тихо и темно. Словно там...

–Приехали,– прервал ее мысли Фаб. Привратник открыл врата юным господам. Те с ним вежливо поздоровались.

Во дворе все трое спешились и отдали коней подоспевшим конюхам. Мрак с благожелательным любопытством спокойно ушел с некусаными еще пареньками.

В холле что-то звенело, кто-то кричал и ругался. Не зло, просто от того, что терпение иногда лопается, как мыльный пузырь.

–Лизетта! Сколько раз я тебе говорила – не смей трогать мои хрустальные вазы!!! Я кому говорила, что протираю их сама! И внутри и снаружи! – раскраснелась от гнева полная миловидная женщина, уперев руки в бока.

–Мне говорили, да,– поникла бледная некрасивая девушка, вся такая жалкая и нескладная,– Я забыла.

–Забыла!! Я тебе о моих вазах по десять раз в день твержу, а ты забыла?!– возмущенно воскликнула женщина, и набрала в легкие побольше воздуха, чтобы высказать наконец глупой девице все, что она о ней думает, но увидела вошедших и поперхнулась воздухом.

–Лиззи, иди скорей отсюда,– шикнула на служанку Фел. Та с благодарностью кивнула и исчезла из холла.

–Мама, зачем ты так сильно нервничаешь,– укорил женщину Фаб, он налил из графина в стакан воды и подал ей,– Тебе же доктор Ральс запретил так напрягаться.

–Ох, милый, посмотри, что эта глупая Лиззи сделала с моей любимой вазой,– почти со слезами на глазах указала она на осколки. Они лежали на паркете и являли миру остатки былого великолепия.

–О, мамочка, это же последняя ваза Януаров,– возмутилась Фелис, но продолжать не стала, зная по опыту, что от этого матери станет только хуже. А Фаб тут же продолжил забалтывать мать.

–Мама, познакомься, это наша хорошая подруга Белла. Она учится с нами в Горном университете, только на первом курсе.

–О, здравствуй, дорогая,– женщина уже улыбалась, хорошее настроение возвращалось к ней так же стремительно, как и уходило,– Зови меня Фаниция. Я мать этих оболтусов.

–Приятно познакомиться,– улыбнулась Белла. Фаниция ей понравилась, и теперь было понятно, от кого из родителей близнецы унаследовали свои веснушки и рыжие волосы. Эри Фани была пухлым рыжим солнышком, что сияло всем и всегда, иногда, правда, сжигая кого-нибудь ненароком в гневе, как сегодня досталось бедной Лиззи.

Потом близнецы устроили ей экскурсию по дому. Показали дедушкину лабораторию, где тот занимался алхимией – пытался найти рецепт, как свинец превратить в золото. Отцовский кабинет, полный разнообразного оружия – обаятельный мужчина в годах с удовольствием поведал нежданной слушательнице пару армейский баек и рассказал о висящем на стенах оружии. Потом прозвучал гонг и все поспешили в столовую – настало время обеда.

Семья Ферта Белле очень понравилась. Кроме дедушки и родителей, за столом присутствовали две младшие двоюродные племянницы Фани, старая тетушка, запойный дядюшка, и старушка-нянечка. Она жила в семье на полном довольствии как родная, уже не прислуживая по причине глубокой старости.

Они все были такие открытые, такие обаятельные. Смеялись, шутили. А потом мать близнецов спросила:

–Что вы будете делать после обеда? Дальше покажете нашей гостье дом? Или мы все вместе чинно будем пить чай в малой гостиной?

–Мы пойдем к Эмис,– тихо сказала Фел,– Мы обещали ее показать Белле.

За столом стало тихо, даже эмоции и чувства куда-то спрятались. Всех сидящих окутала незримая печаль. Больше за обедом никто не шутил и не смеялся.

Анфилады комнат казались бесконечными, а близнецы открывали все новые и новые двери. Белле показали галерею предков, что должна быть в любом уважающем себя доме. Причем здесь оказались предки двух линий – Ферта по линии матери, и Фонц по линии отца. Почему оказалось так? Имение отца сгорело много лет назад, он тогда был еще маленьким. Родственники погибли в огне, а он смог выпрыгнуть через окно своей спальни на третьем этаже. Сломал руку и ребра, но не издавал ни звука, скрываясь в кустах у ворот в имение. Оттуда уже выходили довольные разбойники, что пришли грабить богатый дом. Всех их запомнил маленький мальчик, а так же услышал самое важное. Разбойников подослал лучший друг отца, маркиз Ровель. Много лет назад он был одним из претендентов на руку его матери, но горячая красавица отказала блудливому маркизу. С тех пор маркиз лелеял план мести. И осуществил ее жестоко и подло.

Наслаждался он обретенным душевным покоем недолго. Выживший мальчик добрался до соседей, Ферта. Там жила его единственная подружка, смешливая Фани. Она немедленно показала мальчика домашнему магу-лекарю, затем разбудила родителей и поставила перед фактом – другу надо помочь. Мальчика вылечили, сохранив в тайне, что он выжил в страшном пожаре. Семья Ферта через подставных лиц потихоньку скупила все, что было награблено в доме Фонц. Фани лично вывесила в галерее чудом найденные портреты предков Фонц. И год за годом маленькие мстители разоряли вероломного маркиза Ровель. Это была длинная, но увлекательная история со вполне ожидаемым финалом. Маркиз Ровель сошел с ума от обуревавших его днем и ночью призраков. Под названием совесть. Фани Ферта и Март Фонц поженились. Март вошел в род своей жены по двум причинам. Первое – она была единственная наследница древнего почитаемого рода. Второе – от его рода остался только он сам. Нет ни земель, ни дома, ни семейных сокровищ. И как ни убеждала его Фани, что лишь он сам и есть свой род, он не желал ее слушать. Его дети будут только Ферта, но они будут знать, что достойный род Фонц был в числе их предков.

Белла сразу увидела темные двери, словно занавешенные паутиной. В конце коридора было темно, лишь ручки дверей поблескивали в лунном свете, что лился в застекленные окна. Близнецы смолкли и направились туда, где чувствовалась многолетняя печаль.

Фаб достал большой резной ключ и вставил в замочную скважину. Повернул, открыл дверь и вошел. За ним Фел, потом Белла.

В просторной комнате было темно. Фел взмахнула рукой, резко выдохнув древнее слово, и сразу зажглись десятки свечей в витых подсвечниках. Близнецы расступились, показывая подруге то, о чем больно говорить.

На широкой кровати под балдахином покоилась девушка. На лице ее лежала печать смерти, что уже не за порогом. Но самое страшное было в другом. Из ее тела шли толстые черные нити, они свисали с кровати на пол, тянулись по полу, и уходили в стены. Черные нити свивались в толстые жгуты, пульсировали жуткой жизнью, и явно тянули остатки энергии из бессознательной девушки.

–Это Эмис,– с трудом сдерживая слезы, сказала Фел,– Наша старшая сестра. А все остальное– это ее болезнь, черная мора, проклятье некромантов.

–Эмис училась в Цитадели. В первые же каникулы она приехала домой и осталась здесь навсегда.

–Она умерла?– с тревогой спросила Белла.

–Нет. Но она и не жива. От черной моры лекарства нет. Поможет только чудо.

Белла подошла поближе. Черные нити медленно сокращались, в такт дыхания спящей девушки. По ним иногда пробегало багровое пламя, исчезавшее в стенах. Жгуты оказались толстыми– они разветвлялись на десятки более тонких, и так до бесконечности. Все тело Эмис опутывала сеть этих жгутов, начинаясь под кожей.

–Что это за заклинание? Кто его произнес и зачем?– Белла знала, что бередит незаживающую рану, но остаться безучастной к этой беде и в неведении она не могла.

–Это проклятье может наложить только некромант. Никто не знает, почему. В исполнении других магов оно просто не работает. Черную мору раньше насылали, когда хотели, чтобы жертва сполна помучилась перед смертью, которая наступает через несколько лет,– Фаб устало прислонился спиной к двери, она была единственным местом, куда не пустили свои корни ужасные жгуты-нити.

–Или, чтобы сошла с ума от горя семья жертвы,– негромко произнесла Фелис. Она подошла поближе к телу сестры, провела рукой по воздуху над ее щекой, не решаясь дотронуться вживую.

–Мы так и не выяснили, кто это сделал,– поделился Фабиан,– Эмис всегда была такой доброй, всех жалела и защищала. У нас в доме никогда не переводились зверушки и птички. Сестра их умудрялась находить даже в гостях. Не представляю, кто мог ее так страшно проклясть.

–А если она лишь рычаг давления на семью?– предположила Белла,– Может, кто-то отомстил. Может, даже наследники маркиза Ровеля, что причастен к гибели рода Фонц.

–У него была только дочь, он ее удачно выдал замуж за богатого барона. Она умерла при родах вместе с младенцем. Это было еще даже до рождения Эмис. Маркиз умер в доме скорбных духом, в одиночестве и бедности.

–Родители наняли даже магов– поисковиков,– все трое уже вышли из комнаты, которая, казалось, пропахла смертью.

–Они потребовали показать им Эмис. Постояли рядом с ней и отказались браться за такое задание.

–Но почему? Насколько я знаю, поисковики могут найти любое существо, за которое заплачено.

–Видно, не в деньгах дело. Иногда они отказываются от заданий, не поясняя, в чем дело.

–А некроманты в Цитадели? Их допрашивали?– не унималась Белла. Ей казалось важным раскрыть эту зловещую тайну.

–Эмис часто уходила из Цитадели в город, что расположен чуть дальше. Там тоже живут многие черные маги. Хотя да, допрашивали тех, кто с ней был знаком. Никто из тех, кого проверили, подобного не делал. Просто в ближайшие несколько дней после того, как проклятье проявилось, на некроманте появляется... ну, метка, что ли... аура проклятья... Она багровая, поэтому и возможно выяснить. Но в те дни ни у кого метка не проявилась.

После того, как близнецы поделились своей тайной с подругой, они даже как-то повеселели. Тем более, что закопанное золото исчезало довольно быстро. Пока близнецы зарывали свой клад, Белла обычно стояла на стреме, следя за тем, чтобы никто не вошел в оранжерею. Особенно эри Манола. Дерево, кстати, готовилось к цветению, что очень радовало близнецов. Они были уверены, что после цветения наконец созреет плод. И Эмис исцелится.

Друзья много времени проводили в библиотеке. Близнецы готовились к экзаменам, что были перед каждыми летними каникулами, а повелительница почитывала то историю, то легенды, то баллады. Не все же уроками заниматься, отдыхать тоже надо. В таверны и трактиры троица не ходила. У близнецов денег не было – они все отдавали дереву. У повелительницы золото было, но постоянно угощаться за ее счет друзья отказались наотрез.

Вот там же в библиотеке, Белле однажды пришла в голову мысль.

–Фаб, ты говорил, что про дерево вы узнали из легенды. Могу я прочитать ее? Если она в этой библиотеке.

–В этой,– подтвердил парень. Он поднялся из-за стола и ушел вглубь темного зала. По вечерам библиотека освещалась скудно, многие секции и днем находились в темноте – книгам свет вреден.

Он долго шуршал в полумраке, подсвечивая себе шариком светлячком, самым простеньким магическим устройством света. Наконец нашел нужную книгу и осторожно взял со стеллажа.

Белла с неясным любопытством осматривала большую толстую книгу, выглядевшую до того древней и ветхой, что к ней и прикасаться становилось страшно – вдруг рассыплется в пыль. Даже Летописи Морка, хотя им уже пара тысяч лет, не выглядели настолько старыми. Фел заметила ее нерешительность и успокоила подругу:

–Не бойся, все книги в библиотеке зачарованы лучшими магами. Иначе их не сберечь от сотен студентов, что не всегда умеют обращаться с книгами. Листай смело.

Обнадеженная девушка придвинула том легенд к себе поближе. Цвет книги был довольно темным, серо-пасмурным, с редкими бликами пурпурно– фиолетового, переливаясь как голограмма. Уголки были окованы серебром, так же потемневшим от времени. Само название содержало только одно слово "Легенды", выполненное тиснением. Белла перевернула твердую обложку. На титульном листе обнаружилась карта с незнакомыми землями. Нынешние королевства располагались по-другому, уж это повелительница знала.

–Это Древняя Империя,– пояснил Фаб, заглянув ей через плечо,– Мы с Фел сразу это выяснили. Это доказывает, что книга ну очень старая и древняя. Империи нет уже десять тысяч лет.

–Почему она исчезла?– Белла с интересом рассматривала обширный материк, почти полностью занятый Империей. Были значки в Едином океане, они указывали на морских жителей. Черные горы и в древности являлись оплотом Тьмы. На севере так же простиралась гряда гор, сейчас называвшихся Драконьими. Больше особо знакомых обозначений не было. Только синим цветом обведены границы Империи.

–Сейчас мало кто может сказать об этом точно,– пожал плечами парень,– Может, наследников не осталось. Может, вспыхнул бунт. Может, просто Элмера не выдержала такого образования.

Белла пролистала несколько страниц. Она ожидала, что не поймет ни слова, ведь легенды очень древние. Но, к своему удивлению, она смогла прочитать многое. Оказывается, язык гейте очень древний, и имперцы говорили и делали записи именно на нем. Девушка углубилась в чтение.

Текст был красиво оформлен рисунками, местами даже цветными. Особо ее заинтересовал многоцветный медальон. Если он был изображен в натуральную величину, то его размеры впечатляли. Диаметр медальона оказался даже побольше ладони Беллы. Выполнен из золота с неизвестным металлом – девушка не смогла прочитать название, наверно, секрет этого металла утерян. У внешнего края располагались драгоценные камни по радужному списку. Красный, оранжевый, желтый, зеленый... В центре был белый цветок. И что-то зловещее почудилось девушке в этом безобидном цветке. Вроде и красив, и взору приятен, да и белый цвет всегда олицетворял добро. Но не в этом случае. Бела перевернула страницу, решив не засорять голову делами дней давно минувших.

Легенда о чудесном дереве обнаружилась почти в самом конце, на одной из последних страниц. Словно автор легенд сначала сомневался, стоит ли открывать ее для широкого круга лиц, но потом все же решился.

В стародавние времена, на заре всех времен, жило на Элмере племя существ, что поклонялись своему не проявленному богу. Эти существа пришли из других эпох и миров, их развитие намного отличалось от развития коренных рас элмерцев. Тем не менее, иноземные существа не вмешивались в жизнь других народов. Иногда торговали с гномами, очень уж их интересовали драгоценные камни, что являлись законной добычей горного народа. Сами же они никогда в горы не ходили, и рядом не селились. Страх у них был пред серыми громадами гор, что, казалось, могли смять нежную плоть в мгновение ока. Так и жили, довольно мирно. Преградой для общения была только их неистовая вера в своего бога. Нет, они не обращали никого в свою веру насильно, никогда не проповедовали в городах на площадях, не строили храмы... Но если в разговоре кто-нибудь осмеливался осмеять их веру и бога, то наказание следовало в короткое время. Даже если имметов рядом не было, они все равно знали о случившемся.

Сами имметы были высоки, выше людей и даже эльфов. Высоки да худы, их косточки вполне можно было увидеть на просвет солнца, если удавалось застать их почти без одежды. Такое бывало лишь на рассвете, который каждый иммет встречал только в нижнем белье. Они вставали напротив рассветного горизонта и без слов смотрели, как величаво поднимается солнце. Как только первые лучи касались тускло-серой кожи иммета, он одевался и уходил в дом.

Так ни шатко ни валко прожили люди, гномы и имметы несколько сотен лет. Эльфы с ними никогда не общались, не поясняя никому свое отношение к новым соседям. Возможно, пока просто присматривались, ведь для почти бессмертного эльфа полтысячи лет– это такой малый срок. Наверно поэтому, потому что эльфы близко с новым видом не общались, остальные проглядели беду, осознав ее слишком поздно.

Элмеру всколыхнула война. Имметы оказались кровожадным народом, приносившим кровавые жертвы своему богу раз в пятьсот лет. За эти столетия они тайно построили тринадцать храмов, в которые стекалась человеческая кровь от бесчисленных жертв. Имметов оказалось во много раз больше, чем думали все до единого элмерцы. И в роковую ночь они открылись миру, начав творить свой жуткий ритуал.

Наверно, от таких жертвоприношений и вымерло население их мира, вот им и пришлось искать альтернативу. Так имметы нашли нашу Элмеру. Эльфы, узнав об угрозе существования мира, начали защищать людей, гномов, орков, гоблинов. Всех, и себя в том числе. До эльфов имметы пока не добрались по той лишь причине, что это довольно трудно сделать, ведь бойцы из эльфов отменные. Но это не значит, что эльфа нельзя убить. Можно, ведь кровь– это всегда кровь.

Долгое время длилась эта война. Элмерцы искали способ уничтожить имметов, прекратить эти кровавые жертвы. Было сделано много ошибок, ведь у врага были сотни лет, чтобы изучить все их слабости, и имметы спокойно отмахивались от наивных попыток навредить им. Потом людские маги выяснили, что если уничтожить не проявленного бога имметов, то и иметты прекратят свое существование, потому что именно бог дает им силу и неуязвимость. Были предприняты сотни способов сделать подобное. Но как уничтожить бога, если он не проявлен в этом мире? Ждать, пока проявится в результате многочисленных жертвоприношений, что творились на Элмере каждый час? Так вообще жителей не останется, да и бог явно будет настолько силен, что с ним и Создатели вряд ли справятся, не говоря уже о смертных.

Спустя время было сделано еще одно важное открытие – если уничтожить храм имметов, то сила их бога становится меньше. В результате, из тринадцати храмов имметы смогли отстоять лишь пять. Остальные имперцы разрушили до основания. А эти пять поначалу оказались в полностью безлюдных местах, ведь жертвы приносились уже долгое время, и поблизости живых уже не осталось. Потом храмы затерялись в веках, скрылись в дремучих лесах, и про них забыли. Да и некому стало помнить. Эльфы потеряли в войне треть своих родичей. Гномы и того больше. От людей хорошо, если четверть осталась.

Имметы обезумели после разрушения своих храмов. Они сами бросались на копья и мечи элмерцев. Без своего бога им незачем стало жить. За короткое время они оказались полностью уничтожены. Ни у кого из живущих не осталось жалости для таких тварей.

За восемь лет войны лик Элмеры разительно переменился. После войны эльфы помогали остальным расам, как могли, ведь пострадали все. Общения между ними стало больше, эльфы открылись с другой стороны. Со стороны хороших друзей. Было заключено много торговых соглашений, эльфы селились в людских городах, делились своими знаниями, чтобы не деградировали в веках люди. Гномы же, наоборот, укрылись в своих горах, решив, что это лучшее убежище, и надолго прекратили всякое общение с остальными расами.

От имметов остались лишь полуразрушенные храмы. И деревья, что цветут раз в сто лет. Лишь их ростки они привнесли из своего мира.

Деревья назывались таки, и имметы дорожили их плодами. Половина золотого яблока могла исцелить тяжело больного. Целое – оживить почти умершего. А если золотой плод отведает здоровое существо, то обретет бессмертие и силу. Вот только ухаживать за деревом таки, чтобы оно дало плоды, очень трудно. Имметы мало с кем делились своим знанием об этом, но за те пять сотен лет ростки таки разошлись по Элмере, ведь мечта о бессмертии таилась в каждой человеческой душе.

После войны деревья вырубили, хоть так стараясь унять боль от потери всех, кто был дорог. Уцелели лишь несколько деревьев в безлюдных местах. Со временем знание о волшебных плодах угасло, да и деревья таки перестали встречаться.

Белла внимательно изучила цветной рисунок, на котором было нарисовано высокое ветвистое дерево в период цветения. Да, пожалуй, его цветы довольно оригинально выглядят, как тугие спиральки.

–Но в книге сказано, что оно цветет раз в сто лет.

–Ну, прошло много тысяч лет с той давней войны с имметами,– отмахнулся Фаб,– Дерево могло изменить период цветения, ведь его ростки много поколений уже питаются соками Элмеры. А еще то, что оно цветет так часто, можно объяснить тем, что оно не давало плодов уже очень давно, целые тысячелетия. А в его природе все-таки плодоносить, вот оно и старается.

–Ладно, предположим. А вот где вы нашли фразу о том, что дерево питается золотом?

Фаб открыл книгу на последней странице и показал коротенький абзац, написанный самым последним. Имметы кормили свои деревья золотом и драгоценными камнями, вот почему они торговали с гномами – ради камней. А золото у них было в неограниченных количествах – имметы селились на берегах рек, где в большом объеме добывался ими золотой песок и самородки.

Слова были записаны торопливо и с ошибками, словно писавший их делал свое дело быстро, как будто опасался, что его поймают. Записал роковые слова о чудесных свойствах золота и пояснил – именно так он вылечил своего маленького сына от тяжелой болезни.

**

Дальше дни текли монотонно, превратившись в тягучую массу. Белла с огромным удивлением еще в первые дни узнала, что в Горном университете есть магия. Она окружала многих– с помощью амулетов, талисманов, вещей, сделанных магами. Как, например, нога ректора Вальда, или магические фонари, что загорались с наступлением сумерек.

А еще в Горном магию преподавали. Не у всех магический дар проявлялся в должной мере, но и эти крупицы нужно было развивать. Близнецы ходили на занятия к магистру Елению. Иногда Белла ходила с ними, магистр охотно позволял это, ведь это такой шанс потренироваться на обычном человеке.

В Горном определителя магии, как в Цитадели или Академии, не было. Уровень магии определяли по силе заклинаний. Близнецы сознательно занижали свой уровень, чтобы не попасть в Цитадель. Ведь только они могут помочь Эмис.

Белла ради забавы несколько раз пыталась вместе с близнецами повторять слабенькие заклинания, которым их обучал Елений. К своему удивлению, иногда получался легкий хлопок и цветной дымок от заклинания, словно в насмешку – вроде что-то вышло, пусть и не то, что запрошено, но силенок в любом случае маловато.

Елений при таких попытках зачаровать только посмеивался в свою аккуратную бородку, но не пытался как-то развить дар повелительницы. Да и близнецов особо не гонял, хотя прекрасно видел, что слабые заклинания – это всего лишь верхушка хорошо скрытого айсберга. На уроках он их не гонял, стоит уточнить. А вот на дополнительных занятиях, которые он назначал непоседливой парочке довольно часто, требовал от них много. На первом же дополнительном занятии еще на первом курсе он довольно жестко потребовал от них учиться магии в нормальном режиме, не давать этому ростку погибнуть и угаснуть. За это он пообещал никому не рассказывать реальное положение дел. Близнецам ничего не оставалось, как согласиться. Вот на эти занятия Белла с ними и ходила.

Остальные уроки были довольно интересны, Белла с удовольствием ходила на них. Ее сильно удивляло в первое время, что домашние задания почти не задаются. Точнее, они есть по каждому предмету, но выдаются сроком на месяц – хочешь, приноси каждый день по одному заданию, хочешь, трудись над ними до последнего дня и принеси на сдачу все полностью. Белла предпочитала делать дополнительные занятия каждую неделю, не стоит собирать их на последний день.

Когда пришла настоящая весна, и появились первые цветы, картина за окном изменилась. Белла часто, но украдкой, выглядывала вниз. Когда во дворе никого не было, мир на доли мгновений замирал. И появлялось ужасное нечто, скалившее острые зубы, пытаясь добраться то ли до Беллы, раз она раскрыла их тайну, то ли до прохожих, раз они ближе. А с началом весны оно успокоилось. Больше не скалилось, не рычало. Только фыркало насмешливо, словно добилось того, что хотело. От этого страх мерзкими мурашками полз по позвоночнику. И деревья изменились в саду на плитках. Если раньше они были покрыты мелкими белыми цветками, то сейчас на ветвях расцветало что-то красное, круглое, больше похожее на застывшие капли крови.

Белла много раз пыталась увидеть этот сад, стоя на плитках во дворе, напряженно вглядываясь в едва отличимые от других бежевые плитки, со светлой полосой, разделявшей их надвое. Бесполезно. Нужно особое стекло, как в спальне повелительницы. Такое могут сделать только гномы. Вот так ко времени и созрела мысль посетить гномов, неофициально, так сказать. Попросить их создать точно такое же стекло, как в ее комнате, только поменьше размером.

В Горном замечательных гномов было достаточно, преподавали они предметы самые разнообразные, потому Белла поначалу задумалась, к кому идти. Что сказать. Как попросить. Она стояла рядом с плитками и вновь всматривалась в них, потому и не заметила спешащего гнома. Гном ее так же не видел – его руки были заняты книгами выше головы. Он почти бежал, внимательно поглядывая под ноги, и когда столкнулся с препятствием в виде стоявшей девушки, потерял равновесие. Сам гном упал на пятую точку, книги рассыпались по плиткам.