Текст книги "Война гармонии"

Автор книги: Лиланд Модезитт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 43 страниц)

Джастин чувствовал, что здесь ему будет одиноко.

По-настоящему одиноко.

101

Джастин открыл дверь. В комнате ничего не изменилось.

На уголке письменного стола по-прежнему стояла масляная лампа. На бронзе и стекле не было видно даже следов пыли. Лишь узкий топчан выглядел по-другому: покрывало и простыня были не заправлены и разглажены, а аккуратно сложены в ногах.

Закрыв дверь и поставив котомку на кровать, Джастин подошел к окну и открыл внутренние ставни, а потом и застекленные створки, чтобы оживить застоявшийся воздух комнаты свежим осенним ветерком.

Развязав котомку, он достал шкатулки – их насчитывалось с полдюжины – и выложил все на стол. Когда его пальцы соприкоснулись с гладкой поверхностью последней, их стало пощипывать, а перед внутренним взором предстали серебряные волосы, изумрудные очи и узкие ладони.

Постояв некоторое время над столом с закрытыми глазами, Джастин глубоко вздохнул и продолжил разгружать котомку. На свет были извлечены сработанная в Юаловой кузнице бритва, мыло из Рибатты, мягкое полотенце для лица и маленькое зеркальце в бронзовой раме.

Одежда отправилась на крючки в платяном шкафу. Туда же на дно он положил и опустевшую торбу.

Затем Джастин подошел к маленькому книжному стеллажу, где взял с полки доску для игры в «захват» и коробочку с фишками. Доска, впрочем, тут же вернулась на место, а вот коробочку он некоторое время вертел в руках, чувствуя, что все щели и соединения воспринимаются им как насилие над деревом. Наконец Джастин поставил коробочку обратно и покачал головой: после пребывания в Наклосе мир, привычный и знакомый с детства, стал казаться ему странным, далеким от реальности.

Он вчувствовался в каменную кладку стен, но она ощущения насилия не порождала – возможно, потому, что камень в отличие от дерева не живой. Неужто он становится похожим на Дайалу, с ее неприязнью к режущим инструментам? Или просто сделался слишком чувствительным?

В последний раз оглядев комнату, Джастин повернулся и открыл дверь. Его ждал недолгий путь до инженерной мастерской, где, надо думать, непочатый край работы.

Небольшие выбоины в каменных ступенях, ведущих к главной улице, еще раз напомнили ему о поколениях юных инженеров, мужчин и женщин, живших в этих помещениях. Ему показалось, будто из-за его плеча на мир смотрят их строгие глаза, проникнутые гармонией и сохранившиеся в безвременье.

Джастин направился вниз по склону.

Мимо проезжал пустой фургон. Поравнявшись с ним, Джастин в первое мгновение заморгал, изумившись тому, что возница сидит на козлах, а не идет рядом с лошадью. Потом глубоко вздохнул.

Он задержался возле учебного корпуса, прежде казавшегося ему словно бы вырастающим из холма, а теперь воспринимавшегося как чужеродный нарост. Ученики, собравшиеся вокруг каменной скамьи под статуей Доррина, галдели, точно стая галок.

На том месте, которое Джастин некогда считал своим, споро и уверенно, как подобает настоящему инженеру, работала у горна незнакомая молодая женщина.

Мастерскую наполнял отдававшийся эхом лязг и звон металла.

– Джастин? Тебя-то как сюда занесло? – спросила, подойдя к нему, Алтара.

– Ну... я ведь как-никак инженер.

– Ничего, инженер, мы без тебя больше года управлялись, как-нибудь и еще чуток перетерпим, – со смехом сказала темноволосая женщина. – А вот твои родные, если верить Гуннару, очень хотели бы с тобой повидаться. Да и Совет, сдается мне, как только прознает о твоем возвращении, захочет того же.

«И то сказать, – подумал Джастин, – так хочется обнять близких, а я вместо того невесть зачем притащился в цех...»

Взгляд его рассеянно перебегал с железных брусков и наковален на заготовки кожухов двигателей и лопастей винтов.

– Насчет расчета за груз не волнуйся, и насчет Совета тоже, – добавила Алтара. – Если ты срочно потребуешься кому-нибудь, я съезжу за тобой в Уондернот, а нет – так уладишь все через несколько дней, по возвращении. Можешь быть уверен: твои деньги не пропадут.

Джастин виновато улыбнулся. Нежданное богатство его смущало. Впрочем, когда он вспомнил, откуда взялись деньги и для чего предназначены, улыбка исчезла.

– Может понадобиться лошадь, – заметил он. – Почтовая карета ходит нечасто.

– Если Братству или Совету приспичит с тобой потолковать, то уж лошадь они как-нибудь раздобудут. А сейчас отправляйся. Пусть твоя семья убедится в том, что ты жив, здоров и все у тебя в порядке.

– Спасибо, – промолвил Джастин и направился к выходу, дивясь тому, почему он так туго соображает. Он ведь соскучился по Элизабет и родителям, а они по нему. Так какого же демона ему и в голову не пришло взять да первым делом укатить Уондернот? Почему он пытается следовать своим старым привычкам?

Рассеянно потирая подбородок, Джастин медленно спустился по ступеням и зашагал по улице.

102

– Ну вот... считай, приехали.

Севера слегка натянула вожжи, и почтовый фургон, сбавив скорость, подкатил к почтовой станции. Построенное частично из камня, частично из дерева двухэтажное здание трактира «Сломанное Колесо» выглядело почти так же, как в его последний приезд, разве что поломанные спицы на самом колесе, висевшем над входом вместо вывески, приобрели темно-коричневый цвет. Молодой мужчина, стоявший у входа с горшочком краски и кистью, помахал Севере рукой, и она ответила тем же жестом.

– Кто это? – спросил Джастин, ухватившись за край сиденья, когда фургон покачнулся и резко остановился.

– Ридл, племянник старого Гермона. Они с женой пытаются вдохнуть жизнь в старое заведение. Старик в последнее время совсем запустил дела, а трактир требует постоянного пригляда. Иначе все идет наперекосяк и начинает валиться из рук.

Вручив возчице два медяка, Джастин соскочил с кожаного сиденья и наклонился за своей лежавшей на полу торбой. Высокие редкие облака не грозили пролиться дождем, но делали день прохладным.

Севера спрятала монеты в кошель, после чего сбросила кожаный мешок с почтой на каменную дорожку перед станцией.

– Спасибо, – сказал ей Джастин, забрасывая торбу на спину.

– Не за что! Я была рада попутчику. Передай привет своей матушке.

Джастин зашагал по главной улице, мимо мастерской медника и кожевенно-галантерейной лавки.

Проходя мимо дома, где когда-то жила Шрезан, Джастин увидел незнакомую молодую блондинку, копавшуюся на грядках вместе с ребенком. Ни Шрезан, ни Юсала не было видно – ни возле дома, ни в вишневых и ябрушевых садах, покрывавших ближние склоны. Джастин рассудил, что они, вероятно, перебрались в дом ее родителей, чтобы продолжить семейное ткацкое дело.

Миновав первые купы гармоничных, под стать самому Найлану, деревьев, Джастин начал нетерпеливо высматривать родной дом. Пройдя мимо вишневого сада, он наконец увидел знакомое здание из черного камня под черепичной крышей, ощущавшееся – то ли из-за того, что было старше всех окрестных строений, то ли просто из-за своих обитателей – столь же солидным, как и творения строителей Найлана. Присмотревшись, Джастин разглядел жилистую фигуру отца, стоявшего у дерева на лестнице и снимавшего яблоки, а потом и стройную фигурку Элизабет с корзиной.

Случайно обернувшись, она охнула, выронила корзину и опрометью припустила к брату.

– Джастин! Джастин! Папа, Джастин вернулся!

На шею ему она бросилась так рьяно, что едва не столкнула его на низкий, ограждавший дорогу каменный парапет.

– Я знала, знала что ты вернешься! Всегда знала! – лепетала Элизабет, уткнувшись в плечо брата. Джастин с удивлением заметил, что ростом она уже почти с него, и вообще выглядит не нескладным подростком, как при их расставании, а взрослой девушкой.

– Как я рад тебя видеть! – сказал он.

Горас, хоть и не так стремительно, но последовал за дочерью. Как только Элизабет разжала объятия, Джастин обнял отца.

– Ты изменился, – заметил Горас. – Сильно изменился.

– Да. За этот год мне пришлось многое пережить.

– Но он по-прежнему наш Джастин, – подала голос Элизабет.

– Ты еще скажи, что он больше похож на самого себя, чем когда-либо, – с насмешливой теплотой промолвил Горас.

– А где матушка?

– Она у Нерлы, помогает ей оборудовать собственную кузницу. А перед тем все уши мне прожужжала, уверяя, что не собирается потеть и утруждаться из-за своей бывшей ученицы.

Горас так умело подражал интонациям жены, что все покатились со смеху.

– Конечно, теперь ей придется думать о новым помощнике, если только... – он задумчиво посмотрел на Джастина.

– Кто знает? – отозвался тот, пожав плечами.

– Думаю, яблоки могут немного подождать, – заявил Горас. – Давайте чего-нибудь выпьем. Осталось немного эля и...

– И есть пряники с настоящей патокой! – воскликнула Элизабет.

– А Гуннар приедет? – спросил отец.

– Думаю, да, но не в ближайшие дни. Ему нужно закончить какие-то дела с Турмином, и он сказал, что пока вам придется довольствоваться мной. Наверное, испугался: решил, будто за время отсутствия я так поднаторел в игре, что непременно его обставлю, – последние слова были произнесены с улыбкой.

– А ты правда поднаторел? – осведомилась сестренка.

– Какое там! Я не садился за доску с тех пор, как покинул Сарронну, и уж всяко не стал играть лучше.

Горас двинулся по мощенной камнем дорожке к дому, его дети последовали за ним. Подождав их на крыльце, отец сказал:

– Ну так что, клюквицу и эль? Никто не возражает?

Возражений не послышалось, и он удалился за напитками. Брат и сестра вошли внутрь, сели на табуреты друг рядом с другом, и Элизабет нетерпеливо потребовала:

– Ну! Выкладывай, что с тобой случилось.

– Подожди хоть, пока отец вернется, – рассмеялся Джастин. – Мне почему-то кажется, что ему тоже захочется послушать, а рассказывать одно и то же дважды особой охоты нет.

– Тогда тебе придется дождаться и возвращения матушки. Она спровадит меня на кухню, и я так ничего и не узнаю.

– Не горюй, все ты узнаешь, – возразил брат, взъерошив ее светлые волосы, и только сейчас заметил, что они гораздо короче, чем были. – Э, да ты волосы остригла.

– Да, остригла. Во-первых, они вечно спутываются, во-вторых, требуют постоянного ухода, а в третьих, я не хочу выглядеть клушей. А все девушки с длинными волосами клуши и есть, самые настоящие.

– Сильно сказано. Сразу видно, что в доме есть молодая женщина, – промолвил Горас, протягивая Джастину кружку с пивом.

– Сильно не сильно, но, во всяком случае, верно, – буркнула Элизабет. – Взять хоть бы Лидию. Толкует только о том, сколько у нее будет детей.

Джастин переглянулся с отцом, и оба улыбнулись.

– И нечего насмешничать. Уж я-то точно знаю, чего хочу и что мне нужно!

– Ничуть в этом не сомневаюсь, – миролюбиво отозвался Джастин. Сваренный отцом напиток не имел резкого привкуса и был похож на тот, какой ему доводилось пить в Наклосе. Это неожиданно обрадовало Джастина.

– Я думаю, что твоя матушка уже у поворота, – промолвил Горас, – так что лучше всего дождаться ее и выслушать всю историю вместе.

– Вот... – проворчала Элизабет. – Что я и говорила...

– А мы тем временем расскажем тебе, что произошло у нас.

– Как будто у нас что-то происходит! – хмыкнула девушка.

– Я посадил в саду еще несколько деревьев, – начал Горас, не обращая внимания на ее шпильки. – Ну а дом Шрезан и Юсала ты, надо думать, видел.

Джастин кивнул.

– «Колесо» новые владельцы переделывают по-новому, а на участке старого Кайлерта нынче заправляет Нитерал. Она говорит, что готовит дом для Гунтала, парня, который ходил в школу при Храме вместе с Гуннаром. У них с Марой две дочурки, а рыбачья жизнь – ее-то родители рыбаки – им пришлась не по нраву. Вот они и переехали к Нитерал, но у нее тесновато...

– Да уж, – встряла Элизабет. – Кому захочется таскаться по морю с неводом?

– Кто-то ведь должен заниматься этим промыслом.

– По мне, так уж лучше растить сады.

– Для кого как, – заметил Горас. – Если в семье нет Мастера гармонии, а ты не любишь жуков, возиться с деревьями – занятие не из легких.

Но тут Элизабет вскочила, выбежала из дома и помчалась по дорожке навстречу Кирлин с радостными возгласами:

– Мама! Джастин вернулся! Он дома!

Горас переглянулся с сыном.

– С виду совсем взрослая, а в душе девчонка, – сказал Джастин.

– Думаю, это ненадолго, – отозвался отец.

Когда мать поднялась на крытое крыльцо, Джастин встал и сжал ее в объятиях.

– Какая приятная неожиданность! – воскликнула она. – Но Гуннар всегда был уверен в том, что ты вернешься.

– Он знал на сей счет больше меня.

К тому времени когда мать и сын разжали наконец объятия и Кирлин уселась в стоявшее в уголке узкое кресло-качалку, Горас успел сходить на кухню и принести еще одну кружку эля.

– Ну теперь-то, наконец, можно послушать про твои похождения? – спросила Элизабет. – А то все ждем да ждем.

– Мне кажется, Джастин с дороги проголодался. Может быть, подождем еще чуточку и послушаем его после обеда...

Джастин приметил в глазах отца лукавую искорку.

– Папа... да ты меня дразнишь! – закричала Элизабет.

– Уж больно ты нетерпелива, дочка, – промолвила Кирлин, покачав головой.

– Может, и так, но Джастин обещал, что я все услышу.

– Конечно, – заверил ее брат, погладив по плечу. – Все, от первого до последнего слова, – он отхлебнул глоток эля и начал:

– Не сомневаюсь, обо всем происходившем в Сарроннине до решающей битвы и о ней самой вы уже слышали от Гуннара. Мой же рассказ начнется с того момента...

Солнце уже коснулось вершин низких холмов за вишневыми и ябрушевыми садами, когда Джастин закончил свое повествования о скитаниях по Кандару словами: «А корабль пришвартовался в Найлане, на пристани меня ждали Гуннар и Алтара».

Лишь после этого, спохватившись, он развязал котомку, вынул оттуда три отложенных для родных шкатулочки и вручил их Элизабет, Кирлин и Горасу.

– Какая прелесть! – пискнула Элизабет. – Это правда мне?

– Конечно. Подарок от Дайалы.

Горас внимательно рассмотрел шкатулку и осторожно поставил ее на стол. Кирлин тоже отнеслась к подарку с большим вниманием.

– Она превеликая искусница, эта Дайала, не так ли? – сказал Горас.

– О да.

– И это она спасла тебя в Каменных Буграх, а потом помогла вернуться домой! Мы все многим ей обязаны, верно? – голос отца звучал совсем тихо.

– Не столь многим, как может показаться, – возразил Джастин. – Скорее, мы с ней оба попали в сети замысла ангелов.

– Ты ведь любишь ее, правда?

– Да.

– Но она же друида! – изумленно воскликнула Элизабет.

«Я тоже друид», – подумал Джастин, но вслух этих слов не произнес.

Горас и его жена переглянулись.

– Я так понимаю, что ты не останешься, – промолвил отец.

– Глупости! – пылко возразила Элизабет. – Он же к нам приехал, у нас и останется! Передумает. Должен передумать!

– Я пробуду здесь несколько дней, сколько смогу, – пообещал Джастин. – Но Алтара говорит, что меня могут вызвать для разговора в Совет.

– Вот уж в этом я ничуть не сомневаюсь, – промолвила Кирлин. – А потом ты намерен вернуться в Наклос?

– Ничего не понимаю, – пролепетала Элизабет, глядя то на отца, то на мать. – Он чуть не сложил в Кандаре голову, а вы оба, похоже, считаете его возвращение туда чем-то само собой разумеющимся!

– Думаю, это во многом связано с той друидой, – заметил Горас.

– Не может быть, чтобы она околдовала нашего Джастина! Ну что ты молчишь? Скажи, что это не так! Джастин!

– Дело не в этом. Просто мне нужно попасть в Фэрхэвен.

Глаза Элизабет расширились:

– Ну уж это и вовсе бред! Ты хоть сам понимаешь, что говоришь?

– Сестричка, посмотри на меня. Присмотрись ко мне своим чувством гармонии.

Элизабет устремила взгляд на брата, на миг замерла, а потом поежилась и опустила глаза.

– Ну, дочурка, что ты там углядела? – спросил Горас.

– Он... его гармония... там нет хаоса, который не был бы связан. Даже у Гуннара – у Гуннара! – есть вкрапления неприкаянного хаоса. А у Джастина нет, – с запинкой произнесла Элизабет, прежде чем снова поднять глаза. – Теперь я вижу, что и насчет Фэрхэвена ты не шутил. Эти друиды что-то с тобой сделали. Но зачем? Почему с тобой?

– Да, я говорил серьезно. Но друиды ничего со мной не делали, решительно ничего. Это мне надлежит сделать то, что должно. Сделать ради всех нас, – Джастин чувствовал, что слова его звучат излишне выспренно, однако это не мешало им оставаться правдивыми. – Но я вовсе не тороплюсь за море, – поспешно заключил он. – У меня еще много дел здесь.

– Вот и прекрасно! – воскликнула Элизабет.

– Признаюсь, меня это тоже радует, – поддержала дочку Кирлин.

Провожая взглядом отца, который отправился на кухню, Джастин улыбался. Однако глаза у него щипало, и ему пришлось отвернуться в сторону сада, туда, где в сгущавшихся сумерках еще угадывались очертания знакомых с детства яблонь.

103

– Ты уж прости за то, что была вынуждена сократить время твоего отдыха в кругу семьи, но члены Совета настойчиво требуют...

– Алтара! – прервал Джастин, наверное, уже пятое по счету извинение, услышанное за три дня их совместного пути из Уондернота. – Ничего ты не сократила. На обратном пути мы снова остановимся в Уондерноте. Так что не переживай.

– Нет, сократила. А они не видели тебя больше года и даже весточки не получали...

Джастин глубоко вздохнул, думая о том, что ждет его после встречи с членами Совета. Возвращение в Кандар будет нелегким, но теперь – после того, как он воочию убедился в... поверхностном и одностороннем характере хваленой гармонии Отшельничьего – выбора у него действительно не осталось.

– Ты рассказал мне не все, – заметила Алтара.

– Тут ты права.

– Что же случилось с беспечным Джастином, который так потешался над устаревшим оружием?

– Может быть, ты заметила, что я и теперь не ношу оружия, – отозвался он, постаравшись придать голосу беззаботность.

– Заметила. Так же как и то, что тогда ты отшучивался, а теперь более чем серьезен, – сказала Алтара и указала вперед. – Смотри, вот Черный Чертог.

Пять черных строений выглядели так, словно вырастали из скальной породы, залегавшей под большей частью Отшельничьего, однако Джастину они показались не вполне устойчивыми, как будто кренившимися, несмотря на то что стояли совершенно прямо. Он потряс головой, но ощущение осталось прежним. И чем ближе он подъезжал, тем сильнее оно становилось. Ему было трудно отделаться от впечатления, будто скованные гармонией древние камни готовы обрушиться прямо на него.

Джастин остановил коня возле такой же древней, как и сам Чертог, конюшни и спешился.

– Куда? – спросил молодой человек.

– Сюда, – ответила Алтара, указывая на тропу, огибавшую конюшню и тянувшуюся мимо древнего дуба к приподнятой террасе у южного фасада Чертога. Впереди и внизу поблескивала в свете летнего утра гладь Восточного океана.

– Как думаешь, Совет и вправду интересуется тем, где я побывал? – спросил Джастин, направляясь к закрытой двери из темной сосны.

– Ну как тебе сказать, Джастин... За последние триста лет ты стал единственным инженером, побывавшим в Наклосе, за пределами порта Дил. Ты – один из очень немногих, кому удалось выжить в Каменных Буграх, и единственный, сумевший изобрести оружие, погубившее чуть ли не целую армию Белых. С чего бы это Совету интересоваться скитаниями этого ничем не примечательного бедолаги Джастина? – язвительно проговорила Алтара.

– Чудно все-таки. Когда это младшего инженера приглашали в Совет?

– Да ладно тебе прибедняться. Надоело!

Джастин постучался, и едва опустил руку, как дверь отворилась. За порогом стояла женщина в мундире военного моряка, вооруженная двумя короткими мечами, по образцу принятых в древнем Западном Оплоте. Она вопросительно взглянула на пришедших.

– Меня зовут Джастин, я инженер. Пришел сюда, потому что... – он сбился и беспомощно посмотрел на Алтару.

– Мы прибыли по вызову советницы Дженны, – заявила та. – Я Алтара, глава инженерного цеха.

– Добро пожаловать в Черный Чертог, – отозвалась караульная с любезной улыбкой. Она посторонилась и указала на дверь, ведущую в комнату за маленькой прихожей. – Присядьте и подождите. Думаю, члены Совета примут вас скоро.

Стены и обстановка оставались такими же непритязательными, какими запомнились Джастину с того давнего посещения, когда наставник привел его вместе с другими учениками в Чертог для ознакомления. Основатели явно не придавали значения украшениям, а их преемники предпочли сохранить изначальную скромную простоту.

В комнате имелось около дюжины стульев из черного дуба. Алтара присела у окна, откуда можно было увидеть краешек Восточного океана.

Джастин подошел к единственной в помещении книжной полке и пробежал глазами по черным корешкам без названий.

– Так и не присядешь?

– Спасибо, за пять дней пути я так насиделся на лошади, что больше не тянет.

Караульная вскоре появилась в дверях и, тихонько прокашлявшись, объявила:

– Инженеры, сейчас вы предстанете перед Советом. Проследуйте в Палату.

Алтара и Джастин перешли в обшитую темными панелями комнату поменьше. Взгляд молодого человека скользнул сначала по портретам основателей – Креолина и Мегеры, а потом переместился к длинному столу, позади которого стояли три человека. Центральное место занимала пожилая темноволосая женщина, по правую руку от нее – немолодой шатен с редеющими волосами, а по левую – рыжеволосая особа примерно того же возраста, что и Алтара.

Старшая советница приветствовала вошедших кивком.

– Благодарю вас, инженеры, за своевременное прибытие. Я Кларис. Это члены Совета – Рилтар и Дженна.

Рилтар, когда прозвучало его имя, резко кивнул. Дженна слегка поклонилась.

Джастин устроился на потертом кресле напротив рыжеволосой. Алтара заняла место перед Кларис.

– Итак, Джастин... Глава инженеров доложила нам о том, как вы добрались до Сарронны, и обо всем случившимся там, включая сражение и его исход. Но вот что ты делал потом, нам неведомо.

– С чего начать? – спросил Джастин. – С того момента, когда Фирбек развернул ракеты в сторону своих?

– Это нам известно, – резко оборвал его Рилтар. – Объясни, почему ты не отступил вместе со всеми! Как вышло, что вы разъединились?

– Белые наступали стремительно, а у меня не было лошади, да и сил для бегства почти не оставалось. Пришлось скрыться за световым щитом...

Рилтар кивнул, давая понять, чтобы Джастин продолжал, и тот подробно рассказал о своих безуспешных попытках переправиться через реку, каждая из которых в итоге заводила его все дальше в глубь Сарроннина.

– Но зачем тебе понадобилось углубляться в Каменные Бугры? – спросила Кларис.

– У меня не было иного выхода. За мной гнался отряд в несколько десятков копейщиков во главе с Белым магом. Не знаю, сколько там было магов, но один – уж точно. И я никак не мог отделаться от проклятого стервятника. Все дороги, кроме пути через Бугры, были для меня закрыты.

– Ну а как отнеслись к тебе друиды... Помогли? Я имею в виду, как они тебя приняли? – поинтересовалась рыжеволосая советница.

– Как приняли – сразу и не скажешь, – задумчиво хмурясь, ответил Джастин. – Но, в любом случае, я обязан им жизнью. Без их помощи мне бы из Бугров не выбраться, я уже не мог идти.

– А далеко ли ты зашел, молодой человек? – осведомился Рилтар.

– По правде сказать, почтеннейший, я, особенно к концу странствия, был не в том состоянии, чтобы отмечать пройденный путь. Но если память мне не изменяет, перед тем как свалиться, я продержался дней десять-двенадцать.

– А какие у тебя имелись припасы?

– Сейчас это, наверное, звучит глупо, но я ушел в Бугры, имея только одеяло, торбу на спине и флягу с водой. В то время это показалось мне разумным. Полагаю, что когда тебя преследует по пятам Белый чародей, разумным может показаться и не такое.

Джастин приметил холодок в обращенном к Рилтару взгляде старшей советницы и слегка улыбнулся.

– Ты хочешь сказать, что, не будучи даже магом, продержался в совершенно безводной пустыне двенадцать дней на одной фляге воды? – уточнил советник.

– Рилтар... – начала рыжеволосая.

– Дженна, я просто хочу разобраться с нашим инженером. Понять: тот ли он, за кого себя выдает.

– Конечно нет, – спокойно ответил Джастин, – на одной фляге мне бы не продержаться, но никакая пустыня не бывает совершенно безводной. Там росли кактусы, и некоторые оказались довольно сочными. Особенно зеленые. Немного воды имелось и в серых, но от них меня тошнило. Кроме того, мне дважды удавалось находить воду под скальным мхом. Я действительно не маг, но некоторое чувство гармонии у меня есть. Иначе мне не удалось бы стать инженером.

– Стало быть, ты продержался эти двенадцать дней благодаря тому, что находил воду?

– Может быть десять... но никак не четырнадцать. К тому времени я уже плохо соображал.

– И что же случилось по прошествии этих двенадцати дней?

– Что? – Джастин пожал плечами. – Я упал и не смог подняться.

Сидевшая рядом с ним Алтара усмехнулась: каков был вопрос, таким оказался и ответ.

– А потом? – не унимался Рилтар.

– Когда я пришел в себя, оказалось, что кто-то пытается меня напоить. Как выяснилось потом, человек из Наклоса.

– Кто-то из друидов?

Джастин кивнул.

– Итак, из твоих слов следует, что они спасли тебя, выходили, накормили и доставили в Дил, откуда отправили обратно на Отшельничий здоровым и исцеленным, – хмыкнул Рилтар.

Джастин глубоко вздохнул и вместо ответа коснулся советника чувствами. Он уловил пусть не истинный хаос, но... беспорядок, граничащий с... Ему трудно было подобрать определение.

– Ты кажется, чем-то недоволен, Джастин, – заметила Кларис.

– Нет, нет, – ответил молодой человек, постаравшись взять себя в руки.

– Не мог бы ты рассказать о своем пребывании в Наклосе? – доброжелательно спросила Дженна.

– Из Бугров мы выбирались пешком. Они там верхом не ездят. Правда, лошади перевозят для них поклажу, но друиды говорят, что на сей счет у них с животными договоренность.

– И ты пошел пешком прямиком в Дил? Пересек на своих двоих половину Кандара – и это после того, как едва выжил в Каменных Буграх? – продолжал впиваться вопросами советник.

– Рилтар... – снова попыталась остановить его Дженна, но Рилтар уже почти кричал:

– За кого ты нас принимаешь, если думаешь, будто мы купимся на подобные байки?

– Рилтар, мы собрались чтобы послушать инженера, а не тебя. Выслушай историю до конца, а потом уже высказывай свое мнение.

– Дженна, – попыталась урезонить рыжеволосую советницу Кларис.

Джастин снова глубоко вздохнул:

– Во-первых, некоторое время после того, как меня нашли, я отлеживался, а когда мы двинулись в путь, то по первости проходили всего по несколько кай в день. Я попал в городок под названием Рибатта, который стоит на реке, поэтому в Дил отправился не пешком, а на лодке. Конечно, чтобы прийти в себя после Бугров, мне потребовалось время...

– Что ты можешь рассказать о жителях Наклоса?

– Они привержены какой-то своей версии Предания, но в чем она состоит – мне так и не объяснили. Главная особенность их уклада – почтение ко всему живому, к людям, и к животным, и к растениям. Друиды стараются не причинять вреда живым существам и... по-видимому, живут очень долго.

Пока звучали эти слова, скептическое выражение на лице Рилтара становилось все более и более заметным. Наконец Кларис подняла руку:

– Рилтар, как я понимаю, ты находишь ответы этого молодого человека неудовлетворительными?

– Само собой. Как можно верить подобным небылицам?

– Но я не ощущаю никакого хаоса. А ты?

– Это определять не нам. Тут нужен специалист.

– Так вот почему ты заранее пригласил Турмина? – спросила Дженна.

Рилтар покраснел.

– Джастин, – доброжелательно, но твердо заговорила Кларис, – учитывая последние события, и особенно то, что случилось с его племянником, ты должен понять озабоченность советника Рилтара. Нельзя исключить возможность того, что ты, может быть ненамеренно, оказался каким-то образом связан с Фэрхэвеном.

– Я прекрасно понимаю озабоченность достойного советника, – отозвался Джастин. – Сдается мне, вы хотите, чтобы почтеннейший Турмин проверил степень моей... гармонизированности. Не возражаю, с этим у меня проблем не возникнет.

«А вот у Турмина могут и возникнуть», – подумал он, поджав губы.

– Я так вижу, тебя это забавляет, – буркнул Рилтар, подав знак караульной у двери.

– А почему бы и нет? – откликнулся Джастин. – Уверен, Турмин не обнаружит во мне никаких признаков одержимости хаосом. В противном случае друиды никогда не допустили бы меня в глубь Наклоса.

Губы Рилтара скривились. Он хотел отпустить какую-то колкость, но тут в комнату вошел Турмин.

Джастин встал и поклонился Черному магу. Остальные последовали его примеру.

– Рилтар, изложи суть дела, – предложила Кларис.

– Присутствующий здесь Джастин, по всей видимости, провел около полугода в Наклосе и вернулся лишь недавно. Я, похоже, единственный из всех, усомнился в том, что он именно таков, каким кажется.

– Это естественно, учитывая твои... особые обстоятельства, – отозвался Турмин. Он был человеком независимым и непредвзятым и говорил то, что думал. Маг повернулся к Джастину: – Почтеннейший, ты не возражаешь против проверки?

– Ни в малейшей степени, – ответил Джастин, заметив, как угрюмо переглянулись Кларис и Рилтар.

Улыбнувшись, Турмин потянулся к молодому человеку чувствами. Джастин ощутил ауру, но не столь сильную, как черный туман, окружавший Дайалу, не говоря уж о древнем ангеле.

Маг слегка нахмурился, потом кивнул, а спустя несколько мгновений обернулся к столу членов Совета и сказал:

– Прошу прощения, советники, но степень фундаментальной гармонизированности этого молодого человека выше, чем у кого бы то ни было на Отшельничьем. Среднему Белому магу стало бы крепко не по себе от одного лишь его присутствия.

– А это не может быть каким-либо трюком? – допытывался Рилтар.

– Советник, я еще раз прошу прощения, но ты гораздо ближе к Белым, чем он. Кроме того, мне ничего не известно об уловках, позволяющих имитировать гармонию при помощи хаоса, и я сильно сомневаюсь в том, что такое возможно.

– Спасибо, Турмин, – промолвила Кларис. – От имени Совета благодарю тебя за помощь.

– Я всегда к вашим услугам, советники, – с поклоном отозвался маг, после чего повернулся к Джастину, кивнул ему и неожиданно подмигнул.

Дженна, чтобы скрыть улыбку, прикрыла рот ладонью.

– У нас есть еще несколько вопросов, – сказала Кларис, когда дверь за Турмином затворилась. – Как по-твоему, будут ли наклосцы сражаться с Белыми?

– Насколько мне известно, они не сражались ни с кем с незапамятных времен, – ответил Джастин. – Сами они не выступят против Фэрхэвена, поскольку у них попросту нет армии, а в том, чтобы Белые предприняли вторжение в Наклос, я сильно сомневаюсь. По тамошнему лесу могут пройти лишь сами друиды, знающие тайные тропы, да и Каменные Бугры не в силах преодолеть никакая армия. Кроме того, в Наклосе нет богатств, ради которых Белым стоило бы затевать поход.