Текст книги "Мироход"

Автор книги: лич добрый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Глава 2

На мгновение мне показалось, что это конец. Все. Финиш. Фенита ля комедия. Вот так вот жил себе спокойно, никого не трогал, ловил шпану, расследовал мелкие кражи, наслаждался унылыми буднями… Которые закончились очень необычно. В голове было на удивление пусто – все мысли словно улетучились сразу после того, как я попал в луч. А в луч ли? На одно единственно мгновение, я ослеп, оглох и лишился всех остальных чувств, но при этом, каким-то образом, ощущал, что происходит вокруг меня. Время остановилось, а я будто завис в бесконечном пространстве, даже не двигаясь с места. Мне показалось, что я все так же стою в той злополучной пятиэтажке, вот только кто-то спер пол у меня из-под ног. Так бывает, чувствуешь себя, оказавшись в совершенно темной комнате, когда не видно совсем ничего, но подсознательно ты знаешь – вот, вытяни руку и коснешься стены!

Здесь же стен не было. Ни стен, ни пола и, хотя с уверенностью сказать не могу – потолка тоже не было. Мир вокруг был просто… Пространством. Одновременно пустым и наполненным до краев чем-то, что сейчас было от меня на расстоянии вытянутой руки, но в обычном состоянии – так далеко, что и представить трудно. Что-то внимательно присматривалось ко мне, разглядывая и так и эдак. Под взглядом неизвестного «нечто» один единственный миг тянулся ужасающе долго. Враждебности не было, скорее легкое недоверие. Кажется, со мной общались. Нет, даже не со мной, а с чем-то, что живет во мне, с частью меня. Я попробовал запаниковать, но эти чувства тут же раздавили, смяли и вымели у меня из головы. Легко и непринужденно, без неприятных ощущений и дискомфорта. Скрывающееся во тьме «нечто» пришло к некоему решению и… Поглотило меня. Кровь в жилах закипела, и окружающий мир начал приобретать простейшие краски. Серый, белый и порядком приевшийся за бесконечное мгновение черный. Глаза никак не прореагировали на переход от абсолютной тьмы к мягкой серости. Все так же бессмысленно, я осмотрелся, стараясь понять, куда меня занесло. Вокруг бушует снежная буря из миллиардов мельчайших хлопьев серого пепла. Она поглощает все звуки, укутывая мир в абсолютную тишину. Эта тишина, наполненная обезумевшими хлопьями пепла, словно полотно, на которое тусклыми красками нанесли рисунок. Я частично пришел в себя и, наконец, смог рассмотреть, где нахожусь. Огромное помещение, чем-то напоминающее собор. Едва удается рассмотреть сводчатый потолок и прямую линию уходящих вдаль витражей, сквозь которые в исполинское помещение попадет солнечный свет. Причудливо переливаясь всеми оттенками серого, он пробивается через пепельную вьюгу и падает на пол, осветляя прямую дорожку в дальний конец зала. На полу сверкают украшенные резьбой плиты неизвестного камня. Я стою у самого входа в этот смазанный и лишенный красок храм, за моей спиной высоченная арка и громадные, искусно украшенные створки.

Мне не удается рассмотреть, куда именно ведет осветленная дорожка – кажется, что она уходит в бесконечность. У самого входа, в стенных нишах стоят статуи. Десять огромных статуй, окутанных тенями, по пять с каждой стороны. Нельзя рассмотреть ни лиц, одни лишь фигуры – человеческие и… Не совсем. Краем глаза я заметил какое-то движение и, забыв о статуях, повернулся к расползающимся в стороны створкам. Наверное, что бы открыть такие громадины нужно не меньше пяти десятков человек. Врата толщиной в три локтя еще не успели открыться, а в зал уже проскользнул человек.

Я окинул его изучающим взглядом, но даже не сделал попытки заговорить. Все это выглядело странным сном, которые редко посещают мою обремененную повседневными проблемами голову, и подыгрывать не имело смысла. Мужчина был высок и худощав, длинные волосы беспорядочно спадали на темную, украшенную пляшущими по ней языками пламени, мантию. Лицо украшала борода, а по виску стекала темная струйка крови, в этом черно-белом сне потерявшей алый цвет. Посмотрев в глаза незнакомцу, я вздрогнул. Скорее от неожиданности, чем от удивления. Его глаза пылали двумя одинокими цветными пятнами на этом празднике серости и были мне до боли знакомы. У человека были мои, синие глаза. Хотя, чему удивляться? Во сне и не такое увидишь… Пепел тут же закрутился вокруг незнакомца смерчем, но спустя мгновение, оставил в покое. Он остановился в нескольких метрах передо мной и обернулся, словно его окликнули. Я оторвал от него взгляд и увидел, как в храм вошла женщина. Высокая, безумно привлекательная. Ее платье, будто созданное из тысяч переплетающихся цветов, подчеркивало фигуру и не стесняло движений. Никаких украшений – любое украшение только испортило бы ее ослепительную красоту. Даже немного странные, заостренные уши, выглядывающие из-под длинных серебряных волос, смотрелись привлекательно, дополняя образ королевы красоты. Что меня немного удивило, так это трава, вырастающая прямо на мраморе после каждого шага ее босых ног и тут же истлевающая невесомой пылью. Женщина остановилась в нескольких шагах от синеглазого, и они начали спорить. Пепел пожирал слова, и мне оставалось лишь наблюдать, как они беззвучно шевелят губами, что-то доказывая друг-другу. Это длилось почти минуту, но вдруг оба резко посмотрели на уже распахнувшиеся настежь створки. Красавица повернулась и что-то беззвучно промолвив, махнула рукой. Мужчина осунулся, на его лице отразилась неуверенность, но он не посмел ослушаться, и в последний раз посмотрев на спутницу, бросился бежать, а следом за ним понесся настоящий шторм из кружащего в зале пепла. Я не успел отступить у него с дороги, и взволнованный человек пробежал прямо сквозь меня. Никаких ощущений. Задумчиво подняв руку на уровень глаз, я судорожно сглотнул и осмотрел себя. Так и есть. Я присутствую на этом празднике жизни в виде фигуры сплетенной с неугомонного пепла. Вот потеха-то…

Вдруг в зале что-то изменилось. Пепел закружился еще яростнее, из-за него было совсем плохо видно, но я отлично рассмотрел того, кто только что вошел в зал. Огромное, в два человеческих роста существо, с темной кожей уродливой мордой и витыми рогами. Чудовище передвигалось на двух ногах похожих на куриные лапы и заканчивающихся тремя когтистыми пальцами. Невероятно длинные шестипалые лапы едва не касались пола, а из одежды на монстре была лишь вычурная набедренная повязка. Кем бы не было это существо, мне на мгновение стало страшно, но я вовремя вспомнил, что могу в любой момент проснуться, и лишь хмыкнул, уже желая досмотреть сон до конца. Женщина окинула чудовище презрительным взглядом и что-то сказала. То в ответ так же беззвучно рассмеялось и попробовало просто отбросить хрупкую фигурку красавицы взмахом гигантской лапищи. И ничего. Женщина лишь еще раз улыбнулась и махнула рукой в сторону створок, но я заметил, как по ее лбу стекает капля пота. Тварь взметнулась и безумным тараном бросилась на преступившую ей путь женщину. Я хотел что-то сделать, ведь все было так реально! – но снова вспомнил, что это лишь сон и остался на месте. И снова у монстра ничего не вышло. Тут уже и я презрительно улыбнулся. Что это за чудовище, что не может женщину победить? Через мгновение я пожалел о своих мыслях.

Взгляд рогатого остановился на мне. Я вздрогнул, но было слишком поздно – лапа чудовища ударила, и шесть когтей впились мне в грудь. Открыв рот, я заорал, но в этом сне не были предусмотрены звуковые эффекты. Кровь вновь закипела у меня в жилах, а пепел закружил вокруг, словно сплетая невесомый саван. Я совсем забыл, что все это было сном и начал корчится от боли. Видение исполинского храма стерлось, исчезая в уже знакомой тьме, но жуткий страх и боль никуда не ушли. Меня захлестнул океан отчаяния, сминая все шансы на выживание. Лишь одна мысль успела проскользнуть в мой мозг за это краткое мгновение – наверно так себя чувствуешь, когда умираешь. Уже в следующую секунду, к своему огромнейшему облегчению, я понял, что ошибался. Ну, да, точно – ведь мертвых не может так тошнить! Внутренности словно выворачивало наружу, но как оказалось – это была не самая большая проблема. Я внезапно прозрел. Феномен отсутствия света, который я ощущал мгновение назад, закончился, и ему на смену пришла темнота. Это было очень неприятно и мне показалось, будто мои глаза кто-то посыпал песком. И я понял, что в этот раз уж точно проснулся. Обычная ночная темнота нахлынула, подобно потоку и ударила по глазам сильнее яркого света. И вот, после краткого мига неприятных ощущений, глаза явили мне Главную Проблему. Я висел в воздухе над верхушками деревьев. Глаза, к которым более или менее вернулась способность видеть, зрели лишь ночную темень, которую развеивал свет луны и звезд, почти полностью закрытых тучами. Что бы там со мной не произошло, я был не мертв – на мертвых не действует сила тяготения, а еще через мгновение эта самая сила опомнилась и взяла свое. И я упал. Марафон наполняющего меня ужаса продолжился. В следующие три секунды, я поклялся себе, что никогда в жизни не полезу ни в одно странного вида здание, поклялся Богу, что буду регулярно посещать церковь и давать милостыню нищим и все с одной целью – лишь бы не сломать шею при приземлении. Не знаю, помог мне Бог или кто другой, но приземлился я на разлогие и тонкие ветви дерева. Ладно, ветки были не такими уж и тонкими, но они были – и это главное! Приняв меня в свои объятия, дерево помогло моему бренному и покрытому ушибами телу преодолеть почти все расстояние к земле. По дороге вниз, я выдавал нечленораздельные выкрики и ругательства, каждый раз, когда на моем пути встречалась довольно крепкая ветка. Но, как бы там не было – мыслящий едва на двадцать процентов мозг радовался. Все же, падение с двух метров это не то же самое, что падение с десяти… Грузно плюхнувшись на землю и все так же сжимая в руке пистолет, я замер. Глаза были широко раскрыты, тело жутко болело, меня мутило, а из горла вырывалось тяжелое дыхание. Все, что было у меня в голове, сейчас пребывало в туманном безумстве из-за лошадиных доз адреналина блуждающих по венам. Хорошо, хоть это я понимаю. Тело не хотело двигаться, да я особо его и не винил – поднимись я сейчас на ноги, тут же упал бы. Прошло несколько минут, наполненных все успокаивающимся дыханием и непроизвольными подергиваниями моих конечностей. Широко раскрытые глаза сообщали мне, что я лежу в траве, среди кучи оборванных листьев и веток, перед спасшим мне жизнь деревом. Уши полностью игнорировали свои обязанности, передавая лишь монотонный звон церковных колоколов, а нос изрядно отвлекал мой завтрак, вырвавшийся наружу. Во рту был привкус крови и олова. Никогда не пробовал на вкус олово, но, черт побери, если бы пробовал – то это был бы его вкус. В голове у меня сейчас правил бал адреналин. Еще через несколько минут неподвижности, я набрался смелости, что бы отползти от места приземления. С трудом управляясь со своими конечностями, я все же откатился в сторону и – о чудо! – перевернулся на спину. Вот это ты попал, Аскет. Зря, что не знаешь как, куда, зачем и почему. Такое не скоро забудешь, если вообще забудешь. Сфокусировав взгляд, я уставился на ветви дерева, которое спасло мне жизнь. Решено! С этого дня я каждый месяц буду высаживать по дереву! И почему я раньше не замечал, насколько полезны деревья?! Особенно с такими разлогими ветвями и пышной листвой. Хм? С пышной листвой? Ничего себе – весна на дворе, а тут такое буйство зелени! Хотя, я этому только рад, если бы не ветки и листья – лежал бы на земле мешок костей, а не Аскет.

Кажется, мой организм благополучно перестал выбрасывать в кровь лошадиные дозы адреналина. Понял я это потому, что тело начало адски болеть. Какими бы тонкими не казались ветки – синяков и ссадин на мне хоть отбавляй, это уж точно. А еще и ладонь левой руки. Черт, очень неприятно ноет. И как это я умудрился ладонь поцарапать? Вроде за ветки не хватался. Я постарался сесть и левый бок тут же отозвался резкой болью, явно другого толка, чем обычный синяк. Неужели я ребро сломал? Осторожно, ощупав все еще трясущейся рукой ребра с левой стороны, я лишь горько скривился – да, так и есть. В медицине я не спец, но перелом распознать смогу уж точно – в детстве кости были хрупкие, вот и нараспознавался… Неспешна, стараясь игнорировать ноющую боль во всем теле, я все-таки приподнялся с земли и сел. Голова сразу же закружилась, а перед глазами заплясали разноцветные пятна. Оклемавшись, я тупо поднял голову вверх и уставился на просвет, проделанный мною в листве. О, черт. Метров пятнадцать как минимум. Никогда не думал, что я такой везучий… Опустив голову, я осмотрелся вокруг. Глаза с трудом различали что-либо в ночной мгле, но тут и различать-то было нечего – я оказался в лесу. Со всех сторон, куда ни глянь, меня окружали высокие деревья, между которыми наблюдалась еще более жуткая темень. Сердцебиение успокоилось, и меня перестала бить неприятная дрожь. Тело продолжало болеть, но тут уж я ничего поделать не мог и старался просто не обращать на это внимания. Что бы не произошло – мне стало намного легче. Как только меня посетила эта мысль, за ней последовали другие. Всегда так с людьми – попадая в опасную ситуацию, они редко задаются вопросами вроде – А как так вышло? Обычно, люди просто со всех сил стараются выжить и это очень благоразумно с их стороны. Но стоит человеку хотя бы на несколько минут оказаться в относительной безопасности, перевести дух и он тут же начинает задаваться вопросами. Вот так же и я – едва остался один на один с ноющим телом, сломанными ребрами и частичной глухотой, как в голову начали просачиваться лазутчики воспоминаний, сопровождаемые армадами вопросов. Перед моим внутренним взором появилась старая покосившаяся пятиэтажка. Это воспоминание обожгло сознание, словно огнем, но тут все и закончилось. Казалось, от событий минувших нескольких часов остался лишь один след – размытая картинка какого-то пятиэтажного здания, глубоко засевшая у меня в голове. Я вспомнил все или же почти все, кроме того, что застилала пелена непроницаемого тумана. А, вспомнив – тихо ругнулся. В появившихся воспоминаниях не было ничего приятного, но, что еще хуже, в них так же не было ничего понятного. Единственное, что я мог с уверенность утверждать – произошло что-то необычное и уж точно, труднообъяснимое. Ага, точно. Труднообъяснимое. Просто, последних несколько часов выпали у меня из памяти, мне приснился бессмысленный кошмар, а потом я упал с высоты в пятнадцать метров в незнакомом лесу. Ничего страшного. Труднообъяснимо, но не страшно. Ах, да – еще пропала моя напарница.

Последняя мысль протекла у меня в голове медленно, словно модель, дефилирующая подиумом сваливающегося в бездну безумия рассудка. Каким-то образом мне удалось удержать себя в руках и спокойно осмотреться. Да, признаю, последнее было лишним, потому как девушка, падающая с двадцатиметровой высоты, создает намного больше шума, чем средний мужик в той же ситуации и не услышать этого я точно не мог. Даже притом, что в ушах у меня сейчас звенело. Пусто. Никого и нечего кроме деревьев и ночной темени, на сколько видит глаз. Тааак. Я на время отбросим вопросы о том, где я и как сюда попал, но проблема с Леной это именно Проблема. С большой буквы, тяжело бьющая по все еще вспоминающему падение сознанию. Такие Проблемы сами привлекают ваше внимание, им не нужно никаких вспомогательных средств, вроде памяти или чувства долга. В голове всплыла картинка изображающая любимого начальника – Анатолия Ивановича Бича. В самой страшной его ипостаси – нависающим надо мной словно олицетворение праведного, но крайне безумного гнева. Нависать Анатолий Иванович умел, несмотря на то, что в отделение было мало людей, ниже его ростом. Когда начальник входил в стадию неконтролируемой ярости, его было трудно остановить. А теперь вот, я представил, что будет, если Лена не вернется к дяде в целости и сохранности. Шестеренки в моей несчастной голове закрутились, меняя местами картинки, и мне почему-то стало не по себе.

– Ха-ха-ха… – издал нервный и крайне тихий смешок я. Левый бок тут же отозвался осуждающей подобные действия болью. Попал я неслабо, тут даже думать нечего. Хотя, подумать как раз стоит. Преодолевая боль и тяжкие мысли о своей судьбе, я попробовал сложить в кучу воспоминания и понять – что же все-таки сегодня произошло? И как я оказался… Хм. Там, где оказался, в общем. Вообще, вспоминать что-то после падения с большой высоты, в темном и сыром лесу было довольно глупой затеей, но я резонно подумал, что чем быстрее составлю для себя картину минувшего дня, тем четче она будет. Мне удалось благополучно вспомнить весь прошедший день. Проснулся утром, приехал на работу, получил бумаги от Сани и унесся в другой конец города. Не пыльная работенка, как раз по мне. По пути назад ввязался в историю с вором, благополучно поймал его и… Дальше что было? А, точно. Дальше все как в тумане. Память похожа на вазу, которая вполне ожидаемо, проиграла противостояние с гранитной плитой. Одни разноцветные осколки – приехал, сдал вора, получил порцию насмешек от Сани. Потом поднялся к шефу, познакомился с напарницей, показал ей отделение и мы поехали… Куда? На вызов, это уж точно. Новеньким по традиции устраивают экскурсию и сразу на вызов кидают – посмотреть, как себя в реальной ситуации человек поведет. Но, это уже я сам знаю. А вот, куда конкретно мы поехали… Память сконфужено молчала. Последние несколько часов, будто корова слизала – ничего толком вспомнить не могу. Воспоминания вроде вот они, под носом, ведь я только что был в чертовой пятиэтажке и!.. Так, стоп. Это что за покемон?! Пятиэтажка. Воспоминание словно ошпаренная кошка опять пронеслось через сознание, прежде чем я успел обратить на него внимание. В голове на мгновение возникла расплывчатая картинка какого-то старого, полуразрушенного здания на отшибе и тут же исчезла, оставив после себя лишь слово «пятиэтажка», какое-то смутное ощущение тревоги и пульсирующие болью царапины на левой ладони. А дальше – глухо. Первое более или менее ясное воспоминание, после выезда из отделения – тьма и чувство, что за мной что-то наблюдает. И этот странный сон, будь он неладен. Когда монстр насадил меня на когтистую лапу, а кровь уже во второй раз вскипела в жилах, я грешным делом подумал, что все происходящее реально. Наверно, я даже обрадовался, оказавшись над верхушками деревьев. И что мы имеем? Предварительный диагноз – амнезия, вызванная сотрясением мозга. Точно, по-другому и быть не может. Как еще объяснить, что я не помню событий, которые произошли в течение последних нескольких часов? И прошло ли всего несколько часов с того момента, когда я выехал с отделения?.. Это интересный вопрос. С чего я собственно взял, что прошло несколько часов?

Задумавшись на мгновение, я сразу же ответил на свой же вопрос – темно вокруг, а выезжал я вечером. Хотя, если человек теряет память, время им «пропущенное» не имеет значения – это может быть час, день или месяц. О последнем думать было особенно неприятно, но ведь я-то уверен, что прошло всего пару часов! И не бывает таких совпадений, что последнее воспоминание о вечернем времени, а следующее уже о ночном и, черт побери, это все не в один день! Ладно. Вопросы со временем моей «забывчивости» не так важны. Пока главное узнать, как я сюда попал и собственно, куда это «сюда»? Если мне не изменяет память, до ближайшего леса от нашего славного города ехать километров тридцать-сорок. Или это какой-то парк? Я еще раз огляделся и задумчиво почесал зажатым в руке пистолетом висок. Момент задумчивости прошел, и я быстро убрал дуло подальше от головы, едва слышно чертыхнувшись. Нет, это не парк, тут я могу быть уверен – городские парки я все же немного знаю. Сам их в былые времена патрулировал. Да и не помню я ни парка одного с такими чертовски высокими деревьями и так плохо освещенного – даже в самых больших дорожки проходят достаточно близко друг к другу, а вместе с ними и фонари. К слову об освещении – нигде не видно огней родного города. Да и шума опять же не слышно, правда это то и не удивительно – в ушах все так же звенит.

Фух. И что же полезного мне удалось вспомнить? Да мало что, кроме самого факта своего существования и отсутствия поблизости Лены – гаранта моей благополучной карьеры в органах. Ни памяти, ни предположений, ни догадок. Ничего. Хорошо, хоть не нервничаю. Ведь всему можно найти какое-то объяснение. Пусть даже такой странной ситуации. Ко мне вдруг пришла здравая мысль – ты сидишь посреди темного, незнакомого леса, черт знает где, на тебе нет живого места, а что бы выстрелить из пистолета тебе нужно будет обхватить его двумя руками. Я угрюмо осмотрелся и сильнее сжал ладонь вокруг рукояти «Макарова». Нет, я конечно мент и в кое-каких переделках уже побывал, но именно поэтому и не выпячиваю грудь и не кричу об этом. Когда попадаешь в подобную ситуацию и главное выходишь из нее на своих ногах, понимаешь – лучше лишний раз быть осторожным, чем все время мертвым. А глухой лес, это как раз такая ситуация. Как раз в этот момент, где-то слева послышался скрип дерева и звук, который издает сухая ветка, на которую наступает тяжелый сапог. Я нервно вздрогнул и мысли у меня в голове сразу потекли намного бодрее. Даже слишком. Ну ладно, нечего рассиживаться, нужно двигаться хоть куда-нибудь! – нервно подумал я, всматриваясь в ночною мглу из которой был слышен хруст. Я ведь не самолет, потерпевший крушение, маячка у меня на заднице нет и искать меня в ближайшее время не будут. Хотя, кто знает, может, на протяжении пары последних часов случилось что-то экстраординарное?

Крякнув и пересилив боль, я попробовал встать на ноги. Вышло плохо – мышцы ног свело судорогой, и я тут же грохнулся на колени, издав жалобный стон. Жалобный, но тихий – ребра отвечали особенно сильными вспышками боли на любые резкие движения, не говоря уж о громких звуках. Видимо, отдохнул я не достаточно – от падения не отошел… Да и смогу ли я от него отойти? Если у меня сотрясение мозга или еще что похуже я ведь могу прямо в этом безымянном лесу загнуться! Чувствую я себя хреново, так что все может быть. Нет, сидеть тут и ждать непонятно чего я не собираюсь – нужно пересилить себя и идти хоть куда-то. Задумчиво подняв голову, я уставился на звездное небо. Жаль, что я по звездам ориентироваться не умею… Ладно, будем действовать по старинке – иди куда глаза глядят, небось, куда-то выйдешь. Собравшись с силами, и упираясь одной рукой о землю, я предпринял еще одну попытку встать на ноги. В этот раз все получилось, ведь двигался я медленно, стараясь не растревожить переломы и многочисленные ушибы. Выпрямившись во весь рост, я мгновение помедлил, пережидая краткий миг головокружения, и прижимая левую руку к ребрам, а в правой сжимая пистолет, сделал первый шаг. Совсем неплохо – все еще чувствуется слабость, да и боль досаждает, но идти можно.

Неспешно хромая по высокой траве, я задумался о том, не стоит ли позвать Лену?

Хм. Хорошая идея, вот только кричать мне сейчас противопоказано – тут же согнусь от боли и очень даже возможно, не разогнусь. И имеет ли это вообще смысл? Словно отвечая на мои мысли, где-то слева снова захрустела сухая ветка.

Вот черт. А ведь я еще на сухие ветки не наступал. Не знаю, что там, в темноте бродит, но еще парочка таких звуков и мое психическое состояние будет под угрозой. Точно так же, как и физическое того, кто к этому приведет – пистолет-то у меня. Ладно, это уже похоже на панику. А паниковать нельзя, надо просто подумать о чем-то, занять мозги, но не терять бдительность – ветки сами по себе не хрустят.

Ночь определенно наслаждалась своей ролью. Вокруг темно – хоть глаз выколи, ни зги не видно. В дерево я пока не врезался исключительно благодаря свету луны и звезд, который пробирается через густую листву деревьев и худо-бедно развеивает мрак. Или, по крайней мере, делает его не таким концентрированным. Хорошо, что иду я уже довольно долго и глаза приноровились к темноте Как назло, в следующий момент, я заметил слева какое-то движение. Длинная, едва различимая в ночных сумерках и высокой траве тень вдруг сорвалась с места. Пробирающийся через ветви деревьев свет ночного неба на мгновение осветил серую шерсть и во тьме блеснули звериные глаза. Животное зависло в воздухе, но уже через мгновение, двигаясь широкими прыжками, скрылось между деревьев. Запоздало вскинув пистолет и тут же поморщившись от боли, я напряженно всмотрелся в темень. Вот черт! Это же волк был! Видимо, поджидал в траве поздний ужин, а я ведь его не заметил, пока он двигаться не начал! Хорошо еще, что на меня не прыгнул – кто знает, он быстрее достал бы до моей шеи или я нажал на курок? Это он, наверное, вокруг меня бродил и на ветки наступал, ну точно. По крайней мере – мне хотелось бы на это надеяться, волки они как-то привычней.

Ну, зато теперь нет сомнений, что я в лесу. Вопрос как я сюда попал, остается, как и куча других, но сейчас на первом месте для меня признаки цивилизации в виде какого-то поселения и сопутствующей ему медицинской помощи. О! Я ведь совсем забыл про фонарик! Остановившись и обшарив карманы, я извлек маленькое чудо техники и нажал на кнопочку. Луч концентрированного света прорезал тьму. В первый момент, даже глаза заслезились, но все быстро прошло и я, преисполненный холодной уверенности, продолжил путь. Свет фонарика изрядно ускорил мое продвижение – теперь я хотя бы видел, куда ступаю. Минут через двадцать у меня окончательно промокли ноги. А что тут поделаешь? – я же не в сапогах по лесу гуляю, а в простых туфлях. Плюс ко всему – штанины брюк ниже колена так же промокли и мерзко липли к ногам. Чертова трава! И почему она такая высокая?! Только зима прошла, а тут уже заросли! Решительно продвигаясь в неизвестном направлении, я размышлял о том, что произошло. У меня никак не выходил из головы грандиозный храм со сводчатым потолком, с которого лился солнечный свет. Если отбросить в сторону пепельную бурю, все происходящее было таким… Реальным. Человек с моими глазами, странная женщина, за которой на голом мраморе вырастала и тут же превращалась в невесомую пыль трава, чудовище преследующее обоих… И десять громадных статуй, скрытых в нишах по обе стороны освещенной дорожки.

Я не рассмотрел их, но это не мешало мне испытывать необъяснимый трепет. Нет, не перед кусками камня или из чего там сделаны эти молчаливые стражи. Перед теми, кого они изображали. Кровь начинала стынуть в жилах, словно несла в себе воспоминание о загадочных существах.

Мне становилось не по себе от подобных мыслей. Я поежился и успокоил себя тем, что один и тот же бред дважды в голову не лезет. На мгновение отвлекаясь от размышлений и наблюдения за лучом фонарика, я медленно оглянулся. Темнота. Жуткая, окутывающая со всех сторон темнота, которую едва-едва рассеивает сияние звезд затерявшихся в ветвях деревьев.

Где-то вдалеке заухала сова, я по привычке повернулся на звук. Сова конечно не волк, но кто знает, с чего вдруг она ухает?

– Тьфу, на все это… – пробормотал я, поворачиваясь в сторону прежнего следования. Нормально повернутся, я не успел – моих ушей достиг странный звук, а в свете фонарика, который я все так же держал направленным вперед, что-то очень нехорошо блеснуло. Действуя рефлекторно, будем называть вещи своими именами, я упал на землю.

За моей спиной послышался звук «вуууж», который издала предположительно стрела с настоящим железным наконечником, попавшая в дерево. Самым неприятным было то, что стрела должна была попасть в меня. На мысли вроде – «Да что же такое творится?!» у меня времени не было. График моего сознания был забит кричащим о боли телом и стрелой, которая выглядела такой же опасной, как и пуля. К счастью, в падениях я знаю толк – ребра, конечно, отнеслись к этому маневру с большим неодобрением, но на этом все и закончилось. Когда служишь в милиции, основным фактором твоего выживания на заданиях является умение вовремя занять позицию, в которой тебя не смогут послать на встречу с Богом. Выкинув из головы все лишние мысли, я приподнялся на локте из травы и всмотрелся в область между деревьями, откуда в меня предположительно стреляли. Вроде бы никого нет, но… Мысли резко прервались, потому что где-то впереди послышался странный звук. С холодным оружием я знаком мало, но этот звук мне уже доводилось слышать меньше минуты назад – сразу за ним из темноты вынырнула стрела. Не обременяя себя длительными размышлениями, я снова грохнулся на землю. Где-то сзади послышалось «вуууж» издаваемое попавшей в дерево стрелой. В этот раз неизвестный стрелок целился значительно ниже. И как он меня видит-то в этой?!.. Я перевел взгляд и уставился на лежащий возле меня фонарик. Он все так же работал, благодаря чему я был отличной мишенью. В светлые пятна среди темного леса стрелять так же удобно, как и в темные силуэты на фоне освещенного переулка. Нервно схватив негнущимися пальцами свободной от оружия руки фонарик, я быстро нажал кнопочку. Вокруг стало значительно темнее. Миг, когда глаза привыкают к скудному освещению, прошел и я пополз к ближайшему дереву. Полтора метра разделяющих меня и стоящее впереди справа зеленое укрытие дались мне на удивление легко, наверно, организм снова взялся за поддержку меня адреналином. Или это так подействовали еще две стрелы, с чавкающим звуком вошедших в землю чуть ли не передо мной? Прижавшись к дереву спиной, я постарался отдышаться и придумать, что делать дальше. Так или иначе, теперь я мог быть в относительной безопасности. Начнем с того, что противник меня не видит из-за отсутствия выдающего местоположение света. И дерево конечно – с чего бы там не стреляли, стрела его ни за что не пробьет. Что у нас с ситуацией? Если откинуть мое стандартное положение (Где я, и как сюда попал?!) и думать исключительно с точки зрения обычного мента – в лесу посреди ночи в меня стреляли из, ну пусть будет, арбалета. Без предупреждения. Это уже на статью тянет!

– Ей там, это милиция! Прекращайте стрелять! – постарался выкрикнуть я. Вышло что-то вроде придушенного бульканья, у меня ведь пара ребер сломана! Позже я определенно пожалею о том, что это сказал. Люди, которые могут без вопросов выстрелить в незнакомого человека, понимают одну простую истину – если убрать у себя из головы созданного властями милиционера, заставляющего остальных граждан следовать законам, то можно так же легко поступить и с живым, стоящим прямо перед тобой. Когда человек понимает, что преграда, отделяющая его от желаемого действия это всего-навсего чьи-то слова и милиция, которая физически не может за всем уследить – вот именно в этот момент и рождается настоящий преступник. Ответом мне была тишина, которую время от времени нарушало уханье совы и… Хруст сухих листьев где-то впереди, сразу за моей спиной. Ага. Вот оно как. Преступник, не иначе. И кричал я, определенно зря – теперь эта сволочь знает, где примерно меня можно найти. С одной стороны, как мент я должен был предупредить нарушителя, но вот с другой стороны… С другой стороны, как человек, который ковыляет, поминутно морщась от боли, устал, хочет спать и вовсе не в состоянии для нормального противостояния даже какому-то отморозку с арбалетом я должен был молчать и молится, что бы меня не нашли. Да, у меня в руках пистолет, но много ли в нем толку, если я не знаю куда стрелять, а, даже узнав, с трудом прицелюсь? Черт, я ведь не какая-то сволочь, что сможет спокойно жить после того, как застрелит какого-то идиота! Шелест листьев затих. Вполне возможно, мне повезло – говорил я негромко, а определить в темноте, откуда исходил звук очень сложно. Кто бы там не крался, он остановился. Кажется, я даже слышал спокойное дыхание и шуршание одежды, когда человек водил из стороны в сторону арбалетом. Стоял он метрах в трех от дерева, за которым мне повезло укрыться. Почему я раньше так чутко не воспринимал звуки?