Текст книги "Пять мужей для ведьмы (СИ)"
Автор книги: Лея Кейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)
Глава шестая
Я услышала, как что-то где-то шлепнулось на пол. Естественно, мне показалось, что это чья-то челюсть. Возможно, даже моя. Нет, всего лишь очередной кусок пирога, взятый Душенькой, но так и не добравшийся до ее рта.
– А она женщина – не промах, – улыбнулась я. – Пять раз замужем успела побывать. Теперь и умереть не обидно.
– Вы не поняли, – без тени шутливости сказала Хишика. – У королевы Альвиры гарем из пяти настоящих мужей.
Я на побледневшую Душеньку беглый взгляд кинула, по Круроту и Флего им же прошлась и опять на Хишику.
– Кончайте! Это не смешно!
– Никто и не смеется. Я вам больше скажу, из-за них мы вас и втянули в это дело. Именно у каждого из мужей есть причина расправиться с ее величеством. И они не должны догадаться о вашей подмене.
– Вы в своем уме?! – взревела я, с кресла соскочив. – Вы за кого меня принимаете?! Я светская львица, победительница…
– …юбилейного сезона «Битвы ведьм», – перебил меня Крурот. – Мы все это прекрасно знаем, Настасья. Поверь, никто не будет принуждать тебя к интимной жизни с мужьями ее величества. В Шейсауде с этим строго. Супружеская измена карается смертной казнью. Тебе не придется ни с кем из них делить постель. Мы договоримся с придворным знахарем, чтобы он настоятельно порекомендовал мужьям воздержаться от половой близости, так как королева, то есть ты, еще очень слаба и излишняя физическая нагрузка может негативно отразиться на твоем выздоровлении. Они и пальцем тебя не тронут. Мы просим лишь втереться к ним в доверие и выяснить, кто посмел совершить это злодеяние.
– Что это за абсурд? – Я заметалась по гримерной. – Королевство, где супружеская измена чревата смертной казнью, но узаконено многомужество?
– Многоженство тоже, – уточнил Крурот. – Но вопрос о каждом гареме рассматривается в индивидуальном порядке. Супруги с обеих сторон должны доказать, что они не против множественной семьи, иначе они не получат разрешение.
– Хотите сказать, все пять мужей вашей королевы дали свое согласие? Что там за подкаблучники?
– Половина мужчин Шейсауда мечтает жениться на королеве.
– Зачем? Король-то все равно один!
– Короля у нас нет, – произнесла Хишика. – Королевский титул имеют право получать только выходцы из благородных семей. А все мужья ее величества из простого люда. То же самое было с ее отчимом. Поэтому он не был королем и числился лишь законным супругом ее мамы, нашей предыдущей королевы.
– Тем более не понимаю эту идею фикс!
– Вам и не надо. Ваше дело помочь нам выявить преступника.
Крурот согласно покивал мне.
– Мерзко все это. Пять мужиков… – прошептала я, морщась. – А если кто-то из них приставать будет, наплевав на знахарские рекомендашки?
– Настасья, вы не из робкого десятка. Разве не сможете мужчину на место поставить? Королева Альвира тоже отличается суровым нравом. Ее категоричный ответ принимается безоговорочно.
Я молча по комнате походила, с новостями почти смирилась и к своим «доброжелателям» с новым условием сунулась:
– Душенька, вернее, Белла, станет моей второй компаньонкой.
– Такого уговора не было, – обозлился Крурот.
– О пяти мужьях вы мне тоже словом не обмолвились! У меня к вам изначально было шаткое доверие, а теперь оно и вовсе подорвалось. Белла – единственная, кому я доверяю!
Душенька расцвела. То мы с ней ссоримся, то миримся, а все равно как родные уже стали.
– Я смогу это уладить, – согласилась Хишика раньше, чем Крурот послал меня на все четыре стороны. – Королеве после болезни потребуется сиделка. Вот Белла ею и будет.
– Отлично! – Я снова села в кресло. – Давай, знакомь меня с гаремом.
Хишика задрожавшими от волнения руками рулоны перебрала, отыскала нужный, села напротив меня на диван и развернула портрет молодого человека с короткими русыми волосами, ярко-зелеными глазами, полными творческого безумия, дразнящей полуулыбкой на гладко выбритом лице.
– Он художник? – предположила я, интуитивно определив род его деятельности.
– Музыкант, – ответила Хишика. – Его зовут Рэмис. Ему двадцать шесть. Он самый молодой супруг ее величества. Беда случилось как раз в день их свадьбы.
– Музыкант? Еще один? – вмешалась Душенька.
– Да. Королева Альвира познакомилась с ним на концерте, где он выступал в оркестре с Саденой.
– Так вот же они! – Я щелкнула пальцами. – Ваши преступники. Садена и Рэмис любят друг друга, а тут вдруг появляется Альвира, жаждущая заполучить его в мужья. В сговоре они решают убить ее.
Хишика тяжело вздохнула и покачала головой.
– Садена не может любить его, – сказал Крурот.
– Она лесбиянка? – поинтересовалась я.
– Садена не испытывает полового влечения, – пояснила Хишика. – Она асексуальна. И в настоящее время не планирует что-то менять в своей жизни. С Рэмисом они просто друзья.
– Вы говорили, у мужей есть личные мотивы для покушения. Тогда какой мотив у этого несчастного, если у них с королевой даже брачная ночь не состоялась?
– Это и есть мотив. У ее величества были свои капризы. Брачную ночь она собиралась провести с другим мужем – самым горячим и страстным. – Хишика покосилась на греющих уши Флего и Крурота, и те тут же отвлеклись: один на наряды, другой на пустую стену. – С Джардом. – Она вернулась к столу и развернула передо мной другой портрет.
Я увидела по умопомрачения сексапильного брюнета с жгуче-черными глазами, густыми волнистыми волосами, едва касающимися широких плеч, и небольшой ямочкой на подбородке. Его сосредоточенный взгляд проникал под кожу. Он был полон решимости и отчаяния. В Джарде таился истинный зверь, воин, дикарь.
– Джард стал первым мужем ее величества. Ему тридцать шесть. Они поженились тринадцать лет назад. Он был плотником. Королева Альвира заметила его в бригаде рабочих, и вскоре они сыграли свадьбу. Но это не ставит Джарда во главе остальных. Спустя два года ее величество вышла замуж за Матиаса. – Хишика развернула третий рулон.
– Он отец Эйры? – догадалась я.
– Эйра очень на него похож, – улыбнулась она. – Да, Матиас – отец мальчика. Поэтому привилегий у него больше, чем у Джарда.
– Если Джард хочет власти над гаремом, ему проще убить Матиаса, а не Альвиру.
– Дело в том, что ее величество обнаружила Садена. В комнате с королевой находился Джард. Они уединились для брачной ночи. И хотя он утверждает, что не имеет причастности к покушению, по закону его взяли под стражу.
– Окей, мы разобрались с мотивами Рэмиса и Джарда. А Матиас? Ему зачем ее убивать?
– Матиас ревновал. С каждым годом все сильнее. Часто устраивал скандалы, напоминая ее величеству, что у них общий сын, а остальные мужья даже дочку не могут ей заделать. Ревность затуманивает рассудок. Итак, я познакомила вас с самыми яркими мужьями. Но есть еще двое. Тихие, спокойные, уравновешенные. Никогда не знаешь, что у них на уме. Асур! – Хишика развернула еще один портрет.
– У него глаза карандашом подведены, – отметила я, подавшись вперед и прищурившись. – Он гей?
– Они поженились лет шесть назад. За все эти годы я так и не поняла, что у них за отношения. Асур словно выполняет роль подружки королевы. У него очень чувствительная натура. Ему тяжело жить с женщиной, даже если она королева.
– Симпатичный паренек, Флего. Ты видел? – Я взглянула на стилиста, он сделал вид, что не услышал меня.
– А это Атлас, – Хишика развернула последний рулон. – Безумный гений. Ученый. Испытывает бешеную страсть к машинам. Создал мини-станцию для заряда магических кристаллов, что значительно увеличивает их долговечность.
– Инновационная система крепостной вентиляции – тоже его рук дело, – добавил Крурот. – Воистину золотой мозг Шейсауда.
Я взглянула на свело-русого улыбающегося голубоглазика и тоже улыбнулась. От него веяло позитивом и жизнерадостностью.
– И какой у него мотив? – спросила я.
– Ее величество не разделяла мечты Атласа. Он хочет посвятить себя науке, соединить ее с магией и усовершенствовать наш мир. Королева Альвира не отпустила его на службу в международный центр технологии и чародейства. Таким образом, ко дню несчастья у ее величества были напряженные отношения со всеми пятью мужьями.
Я ногтем поскребла зудящую после процедур Флего бровь, переварила услышанное и выдохнула:
– Это чистое безумие. Вы внедряете меня в гарем озверевших мужиков в надежде, что кто-то из них так просто признается мне?
– У вас будет частичная амнезия. Вы не будете помнить события последнего дня. Этим мы ослабим бдительность злодея и постепенно выведем его на чистую воду. Настасья, мы не обратились бы к вам за помощью, если бы не зашли в тупик. Королева Альвира уже месяц в коме. Она увядает. Нам срочно надо противоядие. Подумайте об Эйре. Мальчик не заслужил участи сироты.
Как же я ненавижу, когда мне начинают давить на жалость! Слишком молодая, еще не успела обрасти панцирем.
– Я хочу увидеть ее. Убедиться, что вы не лжете мне.
– Тайная комната для сохранности ее величества на время вашей подмены уже почти готова. Вы обязательно увидите ее. Наберитесь терпения.
Я усмехнулась.
– Я не умею вести следствие. В «Ведьмы берут след» мы работаем по готовым сценариям, – призналась я. – У меня неразвитый дар, и я часто ошибаюсь.
– Мы знаем, – улыбнулась Хишика. – Но вы умная и хитрая. А это главное.
– Тогда ответьте мне на вопрос, почему вы себя не внесли в список подозреваемых?
Глава седьмая
На поставленный мной вопрос Хишика что-то промямлила, Флего с чувством задетой гордости цокнул языком и закатил глаза, а Крурот начал перечислять мне их алиби на момент отравления. Кубок с остатками ядовитого отвара был найден в королевских покоях, а входить туда разрешалось только мужьям, сыну, сестре и отчиму, хоть визит последнего и озадачил меня. Зачем старому алкоголику вообще соваться в комнату своей старшей падчерицы? Вряд ли он рассказывал ей сказки на ночь. По пьяни если только.
В эту ночь я толком не спала, только ворочалась и слушала, как на соседнем диване сопит Душенька. Мне не было страшно. Я сама любого до полусмерти напугаю. Но не стану лукавить, я успела пожалеть о своем согласии на эту рискованную сделку. Мне предстояло не только сыграть роль королевы, но и выявить ее недруга, не погибнув при этом. Размышляя над своим незавидным положением, я забыла о планах на золото: и о Бали, и о глянцевой машинке. Я поняла, что моя жизнь мне всего дороже. Не очень-то хочется умереть в двадцать три из-за примитивной жадности. Меня казнят в Шейсауде, а на родине еще долго будут сплетничать о том, что меня либо пришил недовольный клиент, либо я свела счеты с жизнью, находясь в состоянии наркотического опьянения. Разве обо мне вспомнят что-то хорошее? Когда такое было?!
На следующий день Флего лишил меня моего любимого маникюра. Давясь слезами, я пила успокоительную настойку и долго-долго рыдала на плече Душеньки. Я чувствовала себя голой. А вечером Крурот притащил мне дюжину талмудов по истории и законодательству Шейсауда и заявил, что я должна все их изучить. Мое возвращение домой откладывалось на неизвестный срок. В свете ночной лампы листая исписанные страницы, я пыталась найти в себе силы, но ничего не получалось. Прочитанное совсем не запоминалось, и я едва сдерживалась, чтобы не начать драть на себе волосы. Никогда не обращала внимание на хейтеров в сети, зато расквасилась из-за выгодного дельца.
Отложив очередную книгу, я обвела комнату усталым взглядом и задержала его на портретах. Душенька безмятежно спала, укутавшись в мягкое одеяло. Я тихонько с дивана встала, бесшумно к столу прошлепала и в лица вгляделась. Особенно меня интересовали Джард и Рэмис – старший и младший мужья королевы. Они были главными виновниками торжества, на котором случилось несчастье. Как ни крути, а покушение явно с этими двумя связано.
– Если ты хочешь поскорее с этим разделаться, – сквозь сон пробормотала Душенька, – то перестань капризничать. Они хотят видеть в тебе Альвиру, так стань ею. Чем раньше ты докажешь им, что справишься, тем быстрее мы попадем в змеиное логово, – она протяжно зевнула. – Ложись спать. Завтра займемся книжками.
Больше никогда не буду сомневаться в Душеньке! Настоящий дружочек!
Я в последний раз на портреты заочно знакомых мне мужчин посмотрела, по достоинству оценила вкус королевы Альвиры (а она, похоже, выбирала самых эффектных мужчин Шейсауда себе в мужья) и вернулась в постель.
Наутро мы, не дожидаясь прихода наших новых друзей, принялись изучать нудную историю и не менее нудные законы. Мельком поглядывая на портреты Джарда и Рэмиса, я подгоняла себя советом Душеньки. Девка она была неглупая, к тому же оказывала мне бесценную помощь.
Стоило мне принять факт того, во что мы вляпались, и смело заявить о своей готовности, как началось самое ужасное. От меня требовалось ознакомиться с привычками близких королевы, но еще хуже – с привычками самой королевы, которые надо было привить себе как можно скорее. Крурот, Хишика и Флего учили меня все делать, как Альвира: говорить, есть, ходить, смотреть, блин, чуть ли ни дышать! Когда у меня лопалось терпение от какой-нибудь ошибки, Крурот накладывал на меня кратковременное заклятие немоты. Я не могла рта раскрыть, потому что челюсти насильно смыкались. Так он вырабатывал во мне сдержанность.
– Ее величество никогда не держит так вилку!
– Нужно смотреть слегка свысока!
– Говори медленнее, не спеши.
– Королева не оборачивается так резко. Ты же не собака. Что за рефлексы?!
– Ступай плавней.
– Погоди-погоди! Говорить с ее величеством на повышенных тонах позволяет себе только Матиас. Асур обычно во всем с ней согласен. Атласу откровенно безразлично все, кроме науки. Рэмис пока новенький, не успел себя проявить. А Джард… С этим кадром придется еще поработать. Он человек неоднозначный. Но поверь, с ним надо держать ухо востро. Перегрызет горло и не подавится.
– Не-е-ет, ее величество очень близка с Саденой.
И все это и многое другое час за часом, день за днем. Я начала терять себя. Моя личность будто закрывалась, и ей на смену приходила Альвира. Это был интересный опыт, хоть и малоприятный. Меня любили и ненавидели в качестве ведьмы, теперь будут любить и ненавидеть в качестве королевы. Почти ничего не изменилось.
Спустя неделю нас с Душенькой впервые выпустили из комнаты. Была ночь. Крурот быстро провел нас в конец коридора, где ввел в кабину лифта, и мы отправились в неизвестном направлении.
– Ответь мне, Крурот, – заговорила я, – положа руку на сердце. У нас есть хоть малейший шанс найти его?
– Не теряй веру, Настасья, – ответил он. – Мы же команда. А командный дух нельзя сломить.
Я улыбнулась. Бородач нравился мне все больше, вопреки всем его завихрениям.
Мы сошли на просторной площадке, освещаемой ночными фонарями. Всюду были зеленые насаждения, скамейки, фонтанчики. Я задрала голову, но не увидела небо. И не потому что мы находились в стеклянном шаре, а потому что я воочию убедилась в искусственной гравитации крепости. Площадь представляла собой лежащий овал, по всему пространству которого располагались те же фонарные столбы, скамейки, зелень и фонтаны. На стенах, на потолке где-то метрах в тридцати над нами.
– Я же говорил, куда бы вы ни пошли, всюду гравитация. Мы здесь как пауки. Крепость – самое безопасное место в Шейсауде.
– Не самое, – буркнула Душенька, – раз здесь покусились на вашу королеву.
– Не ерничай. Ты поняла, что я имел в виду. Нам туда, – Крурот показал налево.
Обогнув площадь, мы вошли в один из коридоров, а там нас встретил Флего. Он сообщил, где сейчас часовые, и мы смогли проскочить мимо них.
Комната, оборудованная для временного содержания Альвиры, была получше той норы, где проживали мы с Душенькой. Естественно, она же королева! А мы – так себе, всего-то те, кому предстоит спасти ее жизнь. Даже как-то обидно стало.
Сама Альвира лежала на кровати, застеленной белым бельем. Рядом с ней сияющие магические кристаллы, цветы, аромасвечи. Честно говоря, смотреть на своего умирающего двойника – не самое занимательное времяпрепровождение. Зато теперь я знала, что мне не лгут. Альвира еще жива. А если убрать синяки под глазами и румянами щеки натереть, то та же самая бабища с портрета получится. Не дай боже, чтобы я так же себя запустила в следующие десять лет.
Вытаращившись на Альвиру, я даже не заметила мальчика, сидевшего в углу комнаты. Обратила на него внимание, когда он покинул кресло и подошел к кровати с другой стороны. Эйра. Невероятно миловидный мальчик с большущими голубыми глазами.
– Привет, – улыбнулась я ему.
Он внимательно посмотрел на меня и вдруг выдал:
– Ты двоим жизнь несешь. И двоим смерть.
Вот те на! Аж Крурот поперхнулся и закашлялся.
– Не по своей воле, – монотонно добавил Эйра. – Спасти всех четверых тебе под силу. Сердцу не приказывай. Оно лучше знает.
– Что ты несешь? – промолвила Душенька, руки в бока выставив.
– Он несет радость и мир-дружбу, – пробубнила я, нахмурившись.
По роду своей деятельности я понимала, что такое экстрасенсорные способности. Порой опытные маги не способны в точности передать свои видения словами, а девятилетнему мальчику и подавно это тяжело. Однако если верить словам Хишики, видения Эйры сбываются, а это значит, впуталась я по полной. К счастью, мою смерть он не предсказал. Хоть что-то радостное!
– Тебя зовут Настасья, – продолжил Эйра. – Зачем ты взяла второе имя?
– Псевдоним – это часть моей работы, – ответила я. – Зато сейчас мое актерское искусство поможет мне спасти твою маму.
– Когда все закончится, оставь чужие имена в прошлом. Тогда и жизнь наладится.
Был бы на его месте кто-то другой, я позабыла бы все, чему меня тут научили Крурот, Хишика и Флего.
– Ты довольна? – спросил у меня Крурот. – Насмотрелась? Мы говорим правду. Часики тикают, а прогресса в приготовлении противоядия никакого. Она продержится еще дней десять, в лучшем случае – пару недель.
Тошно мне стало на Альвиру глядеть, поэтому я на прощание Эйре улыбнулась и из комнаты вышла. Аж дышать трудно стало. Никогда еще от меня чья-то жизнь не зависела.
Крурот позволил мне ненадолго задержаться на площадке. Я посидела на скамейке, подышала, подумала. Взяла себя в руки, вспомнила, что я самый настоящий энергетический реактор, пусть даже зачастую ядерный, и, поглубже вздохнув, сказала:
– Хватит терять время! Пора всему Шейсауду объявить, что ее величество королева Альвира пришла в себя!
Глава восьмая
Ночь накануне моего появления в королевском дворце я потратила на изучение подробного плана-чертежа того самого трехуровневого дворца. Особенно я уделяла внимание местонахождению королевской спальни, детской, столовой, каминной и тронного зала. Именно в этих комнатах Альвира бывает чаще всего. Поговорить бы мне с ней, я посоветовал бы ей почаще бывать в салоне красоты.
Незадолго до рассвета к нам наведался Крурот. Впопыхах приказав нам с Душенькой надеть плащи с капюшонами, он запричитал, что у меня красные глаза и неестественная бледность от переутомления и бессонных ночей. Странно, что его это вообще ужаснуло. Благодаря Флего я стала похожа на черт-те что и сбоку бантик, а Круроту цветовая гамма моего фейса не понравилась. Шейсаднутый!
– Тем правдоподобнее у меня получится сыграть роль больной, – ответила я. Бородач со мной согласился и больше не бубнил.
Сказать, что я волновалась, это ничего не сказать. У меня сердце в пятках стучало, пока мы пересекали крепость, чтобы попасть во дворец. Я верила, что Хишика все уладила, и нам удастся прошмыгнуть незаметно. Волнение меня одолело по иной причине. Мужья! Если эти парни с портретов такие же дьявольски обаятельные в реальной жизни, то я не представляю, чего мне будет стоить не поддаться искушению пофлиртовать с кем-то из них. Придется укоренить в себе осознание того, что их казнят, если они изменят своей королеве. И почему-то мне кажется, вынося смертельный приговор, она не станет учитывать их неосведомленность в нашей подмене. По ней воздыхает половина мужчин Шейсауда, по словам, Крутора, уточню! Одним больше, одним меньше – не велика потеря. А вот мне с этим потом как-то жить.
Мы попали во дворец через задний дворик, пересекли малую кухню, коридор, служебную лестницу и еще один коридор. Было темно, и мы с Душенькой молча плелись за фиолетовым огоньком в набалдашнике жезла Крурота. Иногда он шикал нам, чтобы мы не шелестели плащами. Мы лишь переглядывались и пожимали плечами. Мы надели то, что выдал нам Флего, так что все претензии к нему. Наконец мы попали в королевскую спальню, где нас ждала Хишика. Она помогла мне переодеться в ночную сорочку, а потом едва не убила во мне желание жить, когда натянула на мою голову дурацкий чепец с рюшечками.
– А тебе не кажется, что он неуместно жизнерадостен на фоне моего коматозного состояния? – проворчала я.
– Ее величество всегда спит в шапочке. Мы же предупреждали, – напомнила мне Хишика один из их утомительных уроков.
– Я представляла себе что-то более эротичное.
Хотя в этом тоже был плюс. В старушечьем чепчике даже при усердном флирте фиг кого я соблазню!
Я решила не смотреться в зеркало, тем самым уберегая себя от сердечного приступа. Утонула в пуховой перине и глухо прокричала из ее глубин:
– А посерьезней постельки нет?
– Ее величество всегда спит на мягких перинах. Настасья, что с вами? – возмутилась Хишика.
– У мягкости тоже должен быть предел. Это не перина, а черная дыра!
Я поерзала и печально вздохнула: самый ад только начинался. Уснуть мне так и не удалось. До пробуждения дворца я слушала какие-то бульканья и тиканья. Душенька тоже не спала и периодически напоминала об этом тяжкими вздохами.
Когда рассвело, Хишика вернулась в королевские покои и спросила:
– Готовы?
– Нет, давайте еще полгода подождем, – буркнула я, окончательно застряв в пуховом болоте.
– Тогда я бегу всем сообщать радостную новость.
– Дежурную улыбку не забудь нарисовать, а то не поверят.
Хишика поглубже вздохнула и вышла из комнаты. Я услышала, как стремительно удаляются ее частые шаги. Побежала. Значит, скоро в комнату ворвется целая толпа.
– Белла, – окликнула я Душеньку, – глянь, как я выгляжу?
Та подошла к кровати, заглянула в недра перины и поморщилась:
– Чудесно.
– Надеюсь, здесь нет камер. Меньше всего мне хочется попасть на ютуб в таком виде.
– У тебя голос твердый, – сделала мне замечание Душенька. – Говори тише, хриплость сымитируй. Ты же месяц в отключке провела.
– А тебе не мешает покорности в глаза насыпать. Не сильно ты на придворную сиделку похожа. Знаю, трудно. Тупи лицо в пол, никто тебя и не заметит.
– Вот спасибо! – Опять руки в бока уперла.
– Я в хорошем смысле. Ты моим тайным агентом будешь, – добавила я, чем Душеньку порадовала.
Недолго мы толпу ждали. Дверь распахнулась так внезапно, что Душенька вздрогнула. Вместе с ней вздрогнула и моя перина.
– Ал! – услышала я тонкий, надрывный вопль. К кровати кинулась Садена. – Ал, родная! – В ее серых глазах застыли слезы.
– Дайте пройти, – пропыхтел какой-то толстяк, продираясь сквозь толпу слуг, обступивших кровать. В руках он нес корзину.
Ну примерно так я его себе и представляла. Дамы и господа, придворный знахарь! Такой образованный, что даже не заметил подмены. Полчаса меня осматривал, запрещая присутствующим дышать, и в финале диагностировал:
– Настоящее чудо!
«Да, ты реально настоящее чудо! Тебе даже оформление зубов в хомячьей парикмахерской доверять нельзя! Лекарь, е-мое!»
– Ал, – опять захныкала Садена, платочком глазки утирая. – Ал, ты меня слышишь?
Я вяло моргнула и, тужась, просипела:
– Пи-и-ить…
«Оскар» я уже заслужила!
Хишика, наигранно носом хлюпая, со стаканом воды ко мне подступила. Они с Душенькой кое-как меня из перины вытащили, подушки под спину и попу подложили и к изголовью усадили.
– Ей можно садиться? – спросила она у знахаря, вспомнив, что я типа королева.
Он головой покивал, как игрушечная собачка у ветрового стекла в автомобиле, и этим доказал мне, что на медицину Шейсауда нельзя положиться от слова «совсем».
Поднеся к моему рту соломинку, Хишика заботливо произнесла:
– Выпейте, ваше величество.
У меня в горле пересохло так, что я с радостью осушила бы весь стакан. Но роль есть роль. Аванс своего гонорара я получила, надо отрабатывать. Сделала пару глотков и выдохнула, как будто стометровку пробежала.
– Как вы себя чувствуете, ваше величество? – полюбопытствовал знахарь, неизвестно, в каких целях. Может, ведет дневник некроманта или что-то в этом роде. Какие-нибудь «Записки сумасшедшего». Гоголь же не из этого мира, на плагиат никто не пожалуется.
Вот что я должна была ему ответить? Будь я Настасьей, а еще лучше Иоанной Виагровной, я бы его одной репликой в монастырь направила. Он до конца своих дней там за меня свечки бы ставил. Но я же львица-королица!
– Где-е-е, – протяжно прохрипела я, – мой Эйра?
– Эйра! – спохватилась Хишика и к прислуге: – Найдите мальчика! Срочно! Скажите всем, что ее величество пришла в себя!
На глазах оживающие слуги бросились врассыпную, а Садена ко мне подсела и за руку меня взяла. Ладони у нее были мягкие, теплые, нежные. В глазах любовь – самая настоящая. Зря я на нее дважды подумала! Она в Альвире видела не сестру, а богиню.
– Ал, дорогая, я так счастлива, – всхлипывая, проговорила она. – Ты не представляешь, сколько слез я пролила за этот месяц…
Я удивленно глаза округлила и тихо переспросила:
– Месяц? – Взглядом комнату обвела. Со мной остались Садена, Хишика, Душенька, знахарь и пара растерянных служанок. – А ты кто? – спросила я у Душеньки. – Что случилось? Где Джард?
– Ваше величество, – Хишика почтительно поклонилась, – это Белла. Она уже вторую неделю у вашей кровати сидит.
– Белла? – изумилась Садена. – Я никогда тебя не видела.
– Она в ночную смену дежурила, – соврала Хишика. – Хорошая девочка. Очень рекомендую оставить ее при дворе.
Я болезненно кашлянула и повторила ранее поставленный вопрос:
– Что случилось?
– Вы ничего не помните, ваше величество?
– Как же… Я помню свадьбу. Помню Джарда. А потом… забвение.
– О, милая, – расплакалась Садена, упав на пою грудь. – Тебя кто-то отравил… Мы думали… думали, ты никогда не очнешься.
Я нехотя одну ладонь на ее плечо положила и увидела, что моя сорочка в мелкий розовый цветочек. Твою мать! Я как бабушка из сказки про Красную Шапочку!
Кто-то постучался, а я с дури едва не ляпнула: «Дерни за веревочку, дверь и откроется!»
В комнату вошел Эйра в сопровождении Матиаса. Надо отдать ему должное, мальчик сыграл лучше Хишики. Уже через секунду он горячо целовал и обнимал меня. Милейшее создание. Я бы тоже такого сынишку хотела!
Матиас некоторое время стоял в стороне, разглядывая меня и пытаясь поверить в увиденное. А может, просто ему понравился мой чепец. Во всяком случае, я боялась на него взгляд поднять. Вдруг догадается. Муж же все-таки!
Садена еще раз протерла свое зареванное лицо мокрым платком и уступила свое место Матиасу. Нерешительно он подошел к кровати и медленно сел на край, не сводя с меня пристального взгляда. Красивая сволочь! Еще круче, чем на портрете. И сходство с Эйрой налицо, никакого анализа ДНК не надо делать.
– Альвира, – вымолвил он после долгого молчания и осторожно взял меня за руку.
Нет, не думайте, сердце не затрепетало, бабочки нигде не запорхали, скрипки не заиграли, замуж не захотелось. Я никогда не велась на женатиков с детьми, какими бы очаровашками они ни были. Не в моей манере семьи разбивать. На то я и Виагровна, чтобы свахой быть, а не разлучницей.
– Матиас, – произнесла я в стиле лучших бразильских мелодрам.
Он крепко сжал мою руку и улыбнулся скупой улыбкой.
– Я верил, – шепотом признался мне. – Ты не могла оставить меня и Эйру.
Как и предупреждала меня Хишика, Матиас ревнивец, превратившийся в собственника, откровенно пренебрегающего другими мужьями королевы.
Я тоже сдержанно улыбнулась, поцеловала крепко обнимающего меня Эйру в макушку, и ответила:
– Конечно, не могла.
Так я вернула в Шейсауд королеву Альвиру и с той минуты шагнула на путь опасности и искушений.
