Текст книги "Прочитанные следы"

Автор книги: Лев Самойлов

Соавторы: Борис Скорбин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Глава 8.
Математика Дымова

Кто и почему убил отца? Кому нужна была его смерть – простого, скромного курортного фотографа? Неужели пойманный вор и является убийцей? Но ведь полковник Дымов не верит этому и ищет, упорно ищет… Кого, где?… Все эти мысли непрерывно сверлили мозг Алексея и не давали ему покоя. Бессмысленная жестокость преступления была для него очевидной, а настойчивость Дымова, искавшего какого-то загадочного и, возможно, несуществующего врага, удивляла. К чему эти поиски? Если убийца не тот, тогда он бесследно исчез, точно растворился в воздухе, и, как говорят, концы в воду.

Сомневаясь, отчаиваясь, надеясь, Алексей вместе с тем неизменно испытывал к Дымову чувство уважения и признательности за то, что тот не проявил равнодушия к гибели отца, не опустил руки, а упорно и напряженно ищет, ищет… Может быть, эти поиски не напрасны и усилия полковника не пропадут даром?

Еще недавно веселый, жизнерадостный, Алексей замкнулся в себе, стал хмурым и задумчивым. Он вел обычный образ жизни, вставал рано, ухаживал за бабушкой, уходил на работу, в обеденный перерыв появлялся дома и садился за стол… Но будто какая-то тяжесть придавила его, глаза глядели холодно и печально, и только иногда в них мелькал огонек ожесточения. Даже с Анкой Алексей стал встречаться гораздо реже. Почему? Этого Алеша не мог бы и сам объяснить. Девушка в эти дни проявляла к нему много внимания, утешала, говорила хорошие и ласковые слова, ухаживала за больной бабушкой. Алексей был благодарен ей, и вместе с тем ему часто хотелось побыть одному, чтобы еще и еще раз осмыслить все, что произошло так неожиданно и трагически.

Во взгляде Анки Алексей иногда ловил недоумение и даже обиду. В такие минуты он сдерживал себя, чтобы не броситься к ней и, прижавшись головой к груди, попросить прощения за свою хмурость и холодность. «Ничего, все пройдет», – говорил он себе, ожидая, что время залечит его горе, и жизнь пойдет своим чередом.

Иной раз его охватывала ярость. Сжимая кулаки, напрягаясь всеми мускулами, он посылал проклятия тому неизвестному и таинственному, кто поразил насмерть отца ножом и скрылся. Если бы убийца попался ему в руки, он схватил бы его и сжал с такой силой, что у того захрустели бы кости. О, пусть полковник Дымов поручит ему… Он готов сделать все возможное и невозможное, лишь бы кончилось это томительное ожидание, лишь бы убийца был пойман и наказан.

Только на работе Алексей немного рассеивался и отвлекался от обуревавших его мыслей. Курортный сезон был в разгаре, и небольшому штату спасательной станции приходилось дежурить почти непрерывно. Ранним утром Алексей приходил на станцию, осматривал свое небольшое хозяйство и, перекинувшись несколькими словами со своим помощником, жившим здесь же, раздевался, садился в лодку и медленно греб вдоль берега. На пляже и в воде уже было полно народу. До Алексея доносились песни, веселые возгласы. Мелькали разноцветные зонтики женщин. Молодежь играла в волейбол. Море сияло и искрилось на солнце.

Глядя на эту знакомую картину, Алексей зорко наблюдал, не заплыл ли кто за запретную зону, не барахтается ли кто беспомощно в воде, не захлестнуло ли волной прогулочную лодку. Издали белело на берегу маленькое здание, на фасаде которого висела вывеска с большими зелеными буквами: «Спасательная станция ДОСААФ». Алексей мечтал превратить свою станцию в перворазрядную: выстроить большое двухэтажное здание, оборудовать несколько комнат – вахтенную, водолазную, медпункт, устроить эллинг для хранения «флота», сделать причалы. Вот тогда бы он с удовольствием привел на станцию своего бывшего командира и сказал ему: «Поглядите, товарищ капитан первого ранга, как хозяйствует здесь бывший военный моряк Алексей Семушкин. Полный порядок!»

Сегодня Алексей вспомнил, что до сих пор он не показал свою, пока еще маленькую, станцию ни Васильевым, ни Дымову. Надо будет это сделать обязательно. А Дымов, занятый делами, даже ни разу еще, кажется, не выкупался в море.

О Дымове Алексей всегда думал со смешанным чувством удивления и восхищения. Этот пожилой полковник выглядел неизменно веселым, жизнерадостным, о самых сложных вещах умел говорить просто, от сердца, в его словах проскальзывали мягкие отцовские нотки. И вместе с тем во всем облике полковника чувствовалась твердость, властность, решительность – все то, что так любят в своих командирах солдаты и матросы, чем восхищается молодежь, выбирая образец для подражания. И Алексей, незаметно для самого себя, стал так же, как и Дымов, твердо и легко ступать по земле, энергично выбрасывать в споре правую руку, постукивать в раздумье пальцами по столу и даже прищуривать иногда глаза.

Вчерашняя беседа с Дымовым запомнится Алексею надолго. Был поздний час. Луна, обливая землю и море зеленовато-желтым светом, висела прямо над головой. У берега кипела серебряная дорожка, уходившая далеко в море. Поселок уже спал, и только Алексей и Дымов сидели на ступеньках веранды и тихо беседовали. Сергей Сергеевич расспрашивал Алексея о его детстве и школьных годах, о флотской службе, интересовался, что читает, чем увлекается юноша. И о себе коротко сказал, что в юности был слесарем на заводе, служил в армии, а потом стал чекистом. Раскуривая очередную папиросу, Дымов неожиданно спросил:

– Знаете, почему я стал чекистом?

Алексей промолчал, и Дымов сам ответил на свой вопрос:

– Потому, что я хотел скорее строить коммунизм. Мне не терпелось. Честное слово. Может быть, вам непонятно, Алеша, но это именно так. Ведь строят коммунизм все – и те, кто трудится на заводах и в колхозах, кто создает машины и песни, и кто охраняет труд и жизнь наших людей. Эта мысль пришла мне в голову однажды ночью, когда я, молодой красноармеец, стоял на посту у артиллерийского склада, а вокруг все спали, отдыхали. В ту ночь я впервые увидел врага. Он пробирался, чтобы взорвать склад.

Папироса погасла. Сергей Сергеевич зажег спичку, огонек на мгновение осветил лицо полковника, и Алеша увидел, что оно было задумчивым, мечтательным.

– После этой ночи мне уже навсегда захотелось охранять труд нашего народа, бороться с его врагами. Вот почему, Алеша, я много лет назад стал чекистом.

Дымов закинул голову, поглядел на звездное небо и вдруг спросил:

– Вы когда-нибудь видели живого врага?

– Нет. Откуда же? Сначала учился, во время войны был еще мальчиком, на фронт не взяли, после войны отслужил во флоте – и домой.

– А вы себе представляете, какой он? – опять спросил полковник.

– Нет. Кто его знает… По-всякому может выглядеть, – неуверенно проговорил Алексей.

– Да, вы правы – по-всякому… В годы коллективизации и борьбы с кулачеством некоторые представляли себе кулака обязательно толстым, пузатым, с золотой цепочкой на животе. А он приходил в сельсовет худой, заросший, в рваном кожушке, в стоптанных лаптях, низко кланялся, говорил тихо, умильно. А по ночам стрелял из обреза в активистов и поджигал их дома.

– Я читал, – сказал Алексей. – Но это время уже прошло.

– Да, прошло. А повадки врага остались почти такими же. Поди узнай его, если он имеет советский паспорт, живет рядом с нами, ничем внешне от нас не отличается. Ну ладно, мы засиделись – оборвал сам себя Дымов, поглядывая на часы, и встал. – Еще несколько слов…

Он положил руку на плечо Алексея и сказал тоном, исключающим всякие возражения:

– Сегодня вторник. С четверга вы мне нужны, Алеша. Устройте так, чтобы три дня вы были свободны от службы.

Алеша удивленно взглянул на Дымова и после короткого молчания ответил:

– Хорошо. Что я должен буду делать?

– Это я вам скажу завтра вечером. А теперь – идите спать. – Последние слова были сказаны тоном приказа.

Так Алексей и не понял, зачем он понадобился полковнику. Может быть, тот просто хотел испытать его? И ночной разговор о враге… Нет-нет, все это было сказано неспроста.

Еще утром Сергей Сергеевич снова навестил вице-адмирала-инженера Рудницкого и выяснил, что в четверг будет произведен спуск «АЛТ-1» на дно моря, а в субботу состоится первое испытание подводного локатора. В пятницу из Москвы прибывает правительственная комиссия. Это сообщение ускорило дальнейшие действия Дымова. Поблагодарив адмирала за информацию, он справился, как в эти дни будет охраняться полигон на берегу и на море, и попросил откомандировать в его распоряжение одного водолаза, желательно опытного и сильного физически. Вице-адмирал удивленно вскинул брови, хмыкнул и сказал:

– Хорошо. Получите водолаза. Что вам еще надо?

– Этот водолаз должен иметь запасной скафандр.

– Не собираетесь ли вы, полковник, совершить подводное путешествие?

– Нет. Водолазному делу не обучен и сейчас очень сожалею об этом.

– Вот как? Ну ладно. Чем еще могу служить?

– Водолаз должен точно знать место расположения локатора под водой.

– Понятно.

– И, наконец, последняя просьба. Есть ли у вас аппаратура для связи водолаза с берегом?

– О, да вы, я вижу, собираетесь организовать целую экспедицию? – Рудницкий подошел к Дымову и тихо добавил: – Есть такая аппаратура, полковник. Ультракоротковолновая радиостанция, вмонтированная в скафандр.

– В таком случае попрошу три комплекта.

– Вот поди разберись… – Рудницкий развел руками. – Ему нужен один водолаз, два скафандра и три радиостанции. Хитрая арифметика! Больше просьб нет?

– Просьб нет, но есть еще один вопрос. Скажите, пожалуйста, посторонний человек сможет определить, что вы начинаете испытания?

– Мы, разумеется, это событие не афишируем, – усмехнулся Рудницкий. – А определить не так уже трудно, хотя бы по тому, что опускать «АЛТ» мы будем с судна, недалеко от берега. Сторожевые катера подгоним поближе. Посты наблюдения усилим.

– Теперь все ясно, товарищ адмирал. Разрешите пожелать вам успеха.

– Благодарю. В первую очередь, насколько я понимаю, нужно пожелать успеха вам.

Рудницкий крепко пожал Дымову руку и на мгновение задержал ее.

– Говоря по совести, теперь мне не все ясно. Если ваш гость интересуется локатором, разве не лучше было бы установить постоянное круглосуточное дежурство на море и на берегу и этим отсечь всякую возможность злодеяния?

– Особенность уравнения, которое я решаю, товарищ вице-адмирал, – после некоторого раздумья возразил Дымов, – заключается в следующем: я должен почти одновременно найти и Икса и Игрека. – Сергей Сергеевич помолчал и добавил: – Моя задача отлична от математической тем, что излишне поспешные поиски одного Икса зачастую приводят к тому, что Игрек надолго еще остается неизвестной величиной.

Полковник сделал ударение на слове «одного».

Они расстались вполне довольные друг другом. Рудницкий поспешил в лабораторию, где кончались последние приготовления к спуску «АЛТ-1», Сергей Сергеевич неторопливо двинулся в гостиницу, чтобы выпить чашку чая в кругу друзей.

Через некоторое время Дымов уже сидел за маленьким круглым столом в номере гостиницы и ужинал вместе с Васильевыми.

– Меня не покидает чувство неловкости перед вами, – признался он. – Ведь я забрался в комнату, которая предназначена для вас. Может, мы поменяемся местами?

Андрей Николаевич махнул рукой.

– Скажи лучше, ты еще долго задержишься здесь? – спросил он.

– Сие зависит не только от меня. Однако, думаю, что теперь уже недолго. А тебе что, не терпится скорее выпроводить меня?

– Я хочу, чтобы уже было распутано это загадочное дело. Смерть Семушкина…

– Пепел Клааса стучит в твоем сердце?[5]5
  Из романа Шарля де Костера «Легенда о Тиле Уленшпигеле»


[Закрыть] – грустно сказал Дымов. – И я, брат, хочу того же, да приходится терпеть. Но надеюсь, что теперь уже скоро смогу ответить на вопрос, кто убил.

– Неужели? – Васильев порывисто схватил друга за локоть и с силой сжал его.

– Нина, уймите своего супруга, – взмолился Дымов, – а то он мне сломает руку и сделает раньше времени инвалидом.

Нина Викторовна тревожно посмотрела на мужа.

– Нервы! Андрюша еще не начинал отдыхать и лечиться.

– Это он сделает, как только я уеду, – сказал Дымов. – Хотя, кто знает, когда это произойдет.

– Почему? – Васильев удивленно поглядел на друга.

– Потому, дорогой мой, что поймать иностранного агента, шпиона, диверсанта – это только первая часть задачи.

– А вторая?

– А вторая, и куда более важная, – схватить того, кто помогает ему, кто, может быть, уже не один раз выполнял роль связного, резидента.

– Понимаю, – проговорил Васильев. – Ты прав. Агент не может действовать один, без чьей-то помощи. – Он помешал ложечкой уже остывший чай и добавил:

– Как бы мне хотелось помочь тебе.

– Ты мне очень многим помог. И ты, и Нина. Черенцовское дело… Может быть, и сегодняшние следы – это следы, уходящие в прошлое?

– Если я правильно понял твою мысль, – сказал Андрей Николаевич, – то я бы сформулировал ее так: ты идешь сегодня по следу вчерашнего дня.

– Ну вот, – вмешалась Нина Викторовна, – сейчас начнете философствовать. Отдохните немного, отвлекитесь.

– Вы правы, Нина. – Дымов встал из-за стола. – Спасибо, что покормили. Если есть желание пройтись, – проводите меня. Мне еще нужно сегодня подробно поговорить с Алексеем.

– О чем? – спросила Нина Викторовна.

– Мужской секрет! – таинственно ответил Дымов и засмеялся.

Глава 9.
Схватка под водой

Большая человеческая фигура, едва видимая в ночной темноте, шагнула с берега в воду и двинулась вперед. Через несколько секунд вода дошла до плеч, до горла, перехлестнула через голову – и фигура исчезла в море.

На берегу остались еще двое. Они молча сидели на песке рядом, касаясь плечами, и напряженно глядели вперед, будто надеялись что-то увидеть сквозь густую темь. У ног их еле слышно плескались накатывавшиеся на берег легкие волны, и этот плеск – непрерывный, монотонный – еще сильнее подчеркивал разлитую вокруг тишину и почти непроницаемую темноту.

Уже третью ночь Алексей Семушкин и его напарник, старший матрос Григорий Бабин, посменно дежурили под водой, в районе расположения спущенного на дно локатора «АЛТ-1». Точно выполняя инструкции полковника Дымова, каждый водолаз в течение двух часов патрулировал невдалеке от аппарата и зорко наблюдал вокруг: не покажется ли в воде тот неизвестный и таинственный «гость», который, по расчетам Дымова, должен был появиться накануне испытания локатора. Потом один из водолазов выходил на берег отдыхать, а на смену ему уже двигался другой. Все делалось молча, в абсолютной тишине, под покровом черной южной ночи.

Прошла первая ночь. Прошла вторая. Обе ночи рядом с водолазами находился майор Ширшов. От недосыпания и нервного напряжения глаза его воспаленно блестели, тело пронизывала острая, колющая боль, голова, будто налитая свинцом, тяжело давила плечи. Он предпочел бы оставить вместо себя кого-либо из своих сотрудников и пойти спать, а утром узнать результаты прошедшей ночи. Но таков был приказ полковника Дымова, который считал, что в эти ночи, возможно, решался успех всего дела.

Застегнув на все пуговицы пальто, подняв воротник и нахлобучив шляпу, майор сидел на берегу, возле большого камня, томясь от нестерпимого желания закурить. Сменившийся водолаз, ступив на берег, стягивал с головы резиновый шлем, опускался рядом с майором и молча сидел, вглядываясь в темноту и прислушиваясь к ночному дыханию природы.

Медленно текли часы третьей – и последней – ночи. Днем, ровно в полдень, локатор будет включен, и начнется его испытание. Тогда уже дежурства будут не нужны, так как сам «АЛТ-1» – этот страж морских глубин – подаст сигнал. Если же враг не появится и сегодня, значит, полковник Дымов все же ошибся и ему придется или согласиться с первоначальными выводами Ширшова, или продолжать поиски в другом направлении. Конечно, ему, Ширшову, было не очень приятно признать свою ошибку. Даже милицейский следователь Рощин – и тот оказался дальновиднее уполномоченного. Но после того что рассказал полковник о находке на берегу, о черенцовских следах, не согласиться с ним нельзя было. Ширшов, чувствуя себя немного виноватым, взялся помогать Дымову, предоставив в его распоряжение все силы своего аппарата. И вот сейчас уже третью ночь майор дежурил на берегу. Он искренне хотел, чтобы Дымов оказался прав и враг, наконец, был пойман. И вместе с тем нет-нет да и мелькала в голове мысль, что все это одни гипотезы и напрасная трата сил.

Такие же сомнения иногда одолевали и Алексея Семушкина. С большой охотой он взялся выполнять поручение полковника. Алексея увлекала необычность и загадочность этого поручения; в памяти всплывали эпизоды из прочитанных приключенческих книг. Они воспринимались тогда как увлекательные и фантастические истории. А сейчас Алексею самому пришлось стать участником совершенно неожиданных и необычных событий, не выдуманных, не фантастических, а происходивших в действительности в его родном поселке.

Полковник Дымов познакомил Алексея с Григорием Бабиным и очень подробно проинструктировал обоих, как они должны вести себя на берегу и что делать под водой.

– Помните, товарищи, – сказал в заключение Дымов, – от вас многое зависит. От вашей бдительности, выдержки, находчивости и мужества. Надеюсь, что я не ошибся в вас.

Григорий Бабин с первого взгляда понравился Дымову и Алексею. Невысокий, плотный крепыш, спокойный и медлительный, он молча выслушивал все наставления полковника и откликался одним коротким словом: «Есть! Есть!» В том, как он умел слушать, а потом выполнять приказания, чувствовалась длительная флотская выучка и дисциплинированность военного моряка с умной головой и крепкими нервами.

Бабин быстро познакомил Алексея с новым легководолазным скафандром, с вмонтированной в него радиоаппаратурой новейшей конструкции, договорился о «взаимодействии», а накануне первой ночи дежурства, уже готовясь отправиться на берег, медленно, будто стесняясь, проговорил:

– Будь уверен, браток. На меня – надейся!

– И на меня, – ответил Алексей и похлопал товарища по плечу.

Был третий час ночи. Под водой находился Бабин, а Алексей, сидя возле Ширшова, отдыхал. Через две-три минуты ему предстояло пойти на смену Бабину.

Алексей немного нервничал, и поэтому его знобило, хотя ночь была теплой и почти безветренной. Под скафандром у Алексея были надеты три пары шерстяного белья, но и они, казалось, не согревали. Алексей поглядывал на горизонт, не заалеет ли раньше времени полоска рассвета, и молча ощупывал на себе снаряжение. В кармане – веревка, складной нож, на руке – светящийся компас, на груди – подводный фонарь и скрученный шнур от антенны, в левой руке – небольшая, но тяжелая свинцовая дубинка.

Ни вчера, ни позавчера Дымов на берегу не появлялся. Не пришел он и сегодня, и это удивило Алексея. Ему казалось, что в эту последнюю ночь, накануне испытания локатора, Дымов должен быть здесь. Неужели он спит, ожидая результатов дежурства под водой? В случае удачи Алексею предстоит выполнить еще одно поручение, и ему очень хотелось снова посоветоваться с полковником.

Алексей наклонился к Ширшову, уткнувшему подбородок в колени, и тихо, шепотом спросил:

– Полковник не придет?

Ширшов оттянул от уха капсюльный наушник и переспросил:

– Что?

– Полковник не придет?

Ответ, который услышал Алексей, поразил его.

– Полковник уехал по срочному делу, – так же тихо прошептал Ширшов. Потом он водворил на место наушник, глянул на часы и добавил: – Пора!

Алексею некогда было раздумывать, почему и куда уехал полковник. Юноша молча надел шлем, еще раз проверил, все ли в порядке, и шагнул в воду.

В условленном месте водолазы разминулись, и Алексей снова один на дне моря, невдалеке от места, где находился «АЛТ-1». За последние годы Алексею много раз приходилось опускаться на дно и выполнять различные работы. Но такое задание он выполнял впервые, поэтому сейчас, как и все эти ночи, он с особой обостренностью всех чувств и нервов ощущал мрак и таинственность подводного царства. Над головой – метры и метры воды. Вокруг – плотная шевелящаяся громада моря. Густая, почти непроницаемая темнота. Только компас на руке чуть мерцает бледным фосфорическим светом, да слегка постукивают дыхательные клапаны.

Алексей до боли в глазах вглядывается в тьму и только изредка делает несколько шагов в сторону и назад. Медленно текут минуты. Алексею чудится, что он слышит даже, как стучат часы, что висят дома, на стене. Нет, это стучит сердце, разгоняя по жилам кровь. Наверху, на берегу сидят Бабин и Ширшов. Они ждут сигнала. Спит дома Анка. Что снится ей сейчас, в эти секунды и минуты, которые кажутся часами?

Сердце Алексея вдруг замирает – только на какое-то мгновение – и затем начинает бешено колотиться. Впереди дважды вспыхивает и гаснет небольшое пятно молочного цвета. Проходит несколько секунд, и это пятно вспыхивает уже ближе и отчетливее. Оно будто плывет в воде, то появляясь, то пропадая. Вслед за пятном движется небольшая темная фигура. Она идет легко, чуть прикасаясь ногами к грунту, будто шагает по воде.

Вот он – тот, кого с таким нетерпением ждут все они: Дымов, Ширшов, Алексей, Бабин. Значит, полковник не ошибся. Таинственный гость появился.

Неизвестный не видит Алексея, но Алексей уже прикован взглядом к этой темной тени, которая изредка освещает себе путь короткими вспышками подводного фонаря. Еще шаг, еще шаг… Надо действовать!…

Алексей нажимает кнопку на груди скафандра, и тонкий шнур, раскручиваясь с огромной быстротой, вытягивается вверх. Пробивая толщу воды, на поверхность моря выскакивает маленький шарик – поплавок-антенна.

– Внимание! Шторм! – произносит Алексей и тут же повторяет: – Внимание! Шторм!

По этому условному сигналу Бабин должен немедленно идти в море на помощь Алексею.

Вызвав Бабина, Алексей с дубинкой в руке делает несколько шагов наперерез диверсанту. Тот уже заметил опасность. Он круто сворачивает в сторону, но Алексей несколькими прыжками догоняет его и хватает за скафандр. Диверсант выхватывает кинжал, но Алексей с силой бьет по руке, и кинжал падает. Тогда диверсант, сгибаясь, ударяет водолаза головой в живот. Алексей чувствует, как на мгновение прерывается дыхание, в ушах – гул. Он еще крепче сжимает зубами загубник[6]6
  Находясь под водой, водолаз держит во рту так называемый загубник; без загубника он может отравиться углекислотой.


[Закрыть], собирает все силы, с яростью бьет врага дубинкой по голове и затем наваливается на него всем телом. Оба водолаза, переплетясь руками и ногами, падают на дно.