Текст книги "Человек за спиной Гитлера"

Автор книги: Лев Безыменский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Продолжение очерка:
Четыре доклада Сталину

В начале книги я рассказывал, как мне пришлось быть скромным участником великих событий, переводя те самые документы, которые привез Кребс Чуйкову. Точнее, не Чуйкову, а Жукову. Еще точнее: не Жукову, а Сталину. Из телефонных разговоров Чуйкова с маршалом ясно, что Жуков немедля информировал Верховного главнокомандующего о ночном визите начальника генштаба сухопутных сил Германии. Иначе быть и не могло.

Случай захотел, чтобы полвека спустя изрядно постаревший бывший капитан разведотдела штаба 1-го Белорусского фронта натолкнулся – уже как историк – на подлинные документы в архиве И.В. Сталина, из которых видно – каким же образом события этой ночи в Берлине стали известны в Москве, в Ставке Верховного Главнокомандования. Это была для меня волнующая встреча с прошлым.

Первый из этих документов – запись разговора, которая была принята в Москве дежурным офицером Ставки в 5 часов 05 минут 1 мая 1945 года за № д/1253. На записи жирным карандашом было рукой секретаря Сталина А. Поскребышева написано «От тов. Жукова» – и подчеркнуто. 5 часов 05 в Москве – это было 3 часа 05 в Берлине.

Весьма спешно

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

Товарищу СТАЛИНУ

На участке 8 гвардейской армии явился начальник генерального штаба сухопутных войск немецкой армии генерал от инфантерии КРЕПС, который заявил следующее:

1.30.4 в 15.50 по берлинскому времени Гитлер покончил жизнь самоубийством.

По завещанию Гитлера образовано новое правительство в составе: канцлер Геббельс, президент гросс-адмирал Денис, секретарь партии Борман.

Новое правительство, которое еще не легализовано, обращается к Советскому Правительству о мире.

Никто в Германии, ни в Европе, в том числе и союзники не знают о смерти Гитлера и о том, что образовано новое правительство.

По личному заявлению генерала Крепса, новое правительство может расширить переговоры о мире не только с Советским правительством, но и с союзниками.

ЖУКОВ.

Судя по всему, этот рапорт был передан еще до того, как документы Геббельса и Бормана привезли к нам, в Штраусберг (фамилия Кребса была указана с ошибкой – Крепе – как ее записал со слуха Чуйков). Диктовал по ВЧ сам Жуков, понимая колоссальную важность своего сообщения – ведь на рассвете Первомая Сталин так ждал падения Берлина!

Через несколько часов в Москву пошло новое сообщение. В нем уже подробно Жуков докладывал о визите Кребса. Текст Геббельса – Бормана был изложен полностью (в моем, несколько нескладном переводе). Затем маршал докладывал Сталину некоторые ответы Кребса на вопросы, которые ему задали, и свою оценку миссии из имперской канцелярии.

Весьма спешно

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

Товарищу СТАЛИНУ

1. Сегодня, 1-го мая, в 4 часа на участок 8 гв. армии явился начальник Генерального штаба сухопутных войск немецкой армии генерал инфантерии КРЕБС, который передал ЧУЙКОВУ, для передачи Верховному Советскому Командованию, письменное заявление за подписью ГЕББЕЛЬСА И БОРМАНА следующего содержания:

«БЕРЛИН. 30 апреля 1945 года. Имперская канцелярия.

Сообщение

Мы уполномочиваем начальника Генерального штаба сухопутной армии генерала пехоты Ганса КРЕБСА для передачи следующего сообщения:

Я сообщаю вождю Советских народов, как первому из не немцев, что сегодня, 30.4.45 г., в 15.50 вождь немецкого народа Адольф ГИТЛЕР покончил жизнь самоубийством.

Соответственно законно отданных им распоряжений (завещание) он передал свою власть и ответственность гросс-адмиралу ДЕНИЦУ, как президенту империи и министру доктору ГЕББЕЛЬС, как имперскому канцлеру, а также назначил исполнителем своего завещания своего секретаря рейхсляйтера Мартина БОРМАНА.

Я уполномочен новым имперским канцлером и секретарем Адольфа ГИТЛЕРА Мартином БОРМАНОМ установить непосредственный контакт с вождем Советских народов.

Этот контакт имеет целью выяснить, в какой мере существует возможность установить основы для мира между немецким народом и Советским Союзом, которые будут служить для блага и будущего обоих народов, понесших наибольшие потери в войне.

Доктор ГЕББЕЛЬС

БОРМАН».

«Примечание к сообщению:

Причины смерти Адольфа ГИТЛЕРА – военное поражение в войне, надежда освободить для немецкого народа дорогу для нового будущего, для которого он сам более не может создать достаточные предпосылки.

Состав единственного легального правительства в Германии, назначенного фюрером:

Имперский президент – гросс-адмирал ДЕНИЦ;

Имперский канцлер – доктор ГЕББЕЛЬС;

Министр иностранных дел – доктор ЗЕЙСС-ИН-КВАРТ;

Министр по делам партии – Мартин БОРМАН;

Главнокомандующий сухопутной армией – генерал-фельдмаршал ШЕРНЕР;

Главнокомандующий ВВС – фельдмаршал фон ГРЕЙМ;

Главнокомандующий морским флотом – гросс-ад-мирал ДЕНИЦ;

Министр внутренних дел – гауляйтер ГИСЛЕР;

Командующий войсками СС и начальник немецкой полиции – гауляйтер ХАНКЕ».

2. На наши вопросы: а) Где застрелился ГИТЛЕР и где находится сейчас его труп? КРЕБС ответил, что ГИТЛЕР застрелился в БЕРЛИНЕ, а труп сожжен согласно завещания 30.4.45 г. б) Когда ГЕББЕЛЬС и БОРМАН будут объявлять народу о самоубийстве ГИТЛЕРА и его завещании?

КРЕБС ответил – объявлять о самоубийстве ГИТЛЕРА и его завещании мы не будем, так как об этом узнает ГИМЛЕР[32]32
  Так в документе.


[Закрыть] и воспользуется этим для создания своего правительства, кроме того у нас в БЕРЛИНЕ нет средств связи для объявления. Мы думаем объявить о смерти ГИТЛЕРА и о создании нового правительства после перемирия и открытия переговоров о мире. в) Знают ли ГЕББЕЛЬС, БОРМАН и другие о том, что ГИМЛЕР обращался к англичанам и американцам с предложением о безоговорочной капитуляции?

КРЕБС ответил, что об этом ему стало известно только от Советского командования, что ГЕББЕЛЬС, БОРМАН и другие об этом «якобы» не знают.

Насчет ГИМЛЕРА КРЕБС добавил, что ГИМЛЕР это предатель, он очень нечестно относился к ГИТЛЕРУ, обманывая его, не выполняя приказа о снятии войск с Западного фронта на защиту БЕРЛИНА, и за это исключен из партии. г) Будет ли объявлено ГИМЛЕРУ, армии и народу о том, что ГИМЛЕР оказался предателем, что он исключен из партии?

КРЕБС ответил – у нас нет связи для передачи, и это будет сделано тогда, когда будут налицо условия перемирия и когда будет легализировано новое правительство.

На вопрос, не лучше ли это сделать сейчас, чтобы знали армия и народ о ГИМЛЕРЕ, как о предателе?

КРЕБС ответил – это должен сделать ГЕББЕЛЬС. д)где сейчас находятся: ГЕРИНГ, ГИММЛЕР, РИБЕНТРОПП, ГУДЕРИАН и какую роль они будут играть в проектируемом правительстве?

КРЕБС ответил – что в завещании ГИТЛЕРА в правительство эти лица не включены. ГЕРИНГ находится в Баварии на территории уже оккупированной союзниками. РИБЕНТРОПП и ГИМЛЕР находятся в МЕКЛЕБУРГЕ. ГУДЕРИАН болен, с 15 марта освобожден от должности начальника Генерального штаба, а вместо него ГИТЛЕРОМ на эту должность назначен я – КРЕБС. е) Кто сейчас является Верховным Главнокомандующим, кто начальником штаба Ставки?

КРЕБС ответил: Верховным Главнокомандующим будет гросс-адмирал ДЕНИЦ, сейчас он находится в МЕКЛЕБУРГЕ, там же находится и Ставка ж) На наш вопрос, не думает ли ГЕББЕЛЬС сдать БЕРЛИН ввиду безнадежного положения гарнизона?

КРЕБС ответил, что ГЕББЕЛЬС без ДЕНИЦА не может принять решения о капитуляции и сдаче БЕРЛИНА, так как ДЕНИЦ находится в МЕКЛЕБУРГЕ, то КРЕБС просил разрешения послать своего офицера на машине через линию фронта за получением указаний.

3. Из разговоров с КРЕБСОМ я сделал вывод, что главной целью ГЕББЕЛЬСА является прощупать возможность признания, со стороны Советского правительства, проектируемого правительства Германии (составленного по указанию ГИТЛЕРА) и прощупать возможность начать переговоры о перемирии.

Сдавать БЕРЛИН на условиях безоговорочной капитуляции до получения гарантий о перемирии ГЕББЕЛЬС и БОРМАН не считают возможным.

Посылку немецкого офицера в МЕКЛЕНБУРГ к ДЕНИЦУ через линию нашего фронта я не разрешил.

Примечание: Подлинные документы за подписью ГЕББЕЛЬСА и БОРМАНА хранятся в штабе фронта.

Г. ЖУКОВ».

Мы знаем, что вскоре из Москвы пришел ответ: только полная и безоговорочная капитуляция, никаких переговоров. Несколько дней спустя (но еще до капитуляции Германии) начальник Главного разведуправления генерал Ф.Ф. Кузнецов так доложил Сталину о последних днях рейха:

«Секретно

Маршалу Советского Союза

Товарищу СТАЛИНУ И.В.

Докладываю донесение Начальника РО Штаба Первого Белорусского фронта о судьбе Гитлера, Геббельса, Гиммлера, Геринга и других государственных и политических деятелей Германии, составленное по показаниям военнопленных генералов немецкой армии.

ПРИЛОЖЕНИЕ:

Упомянутое на 5 листах.

Начальник Разведывательного Управления генерального штаба Красной Армии Генерал-полковник (Ф. КУЗНЕЦОВ)

1) О ГИТЛЕРЕ

Показания генерала артиллерии ВЕЙДЛИНГА, бывшего Командующего обороной Берлина.

«Увидев Гитлера 24.4.45 г., я был поражен. Передо мной сидела развалина, руина человека. Голова у него болталась, руки дрожали, голос был невнятный и дрожащий. С каждым днем его вид становился все хуже и хуже. 29.4. я был страшно потрясен его видом. Это был мой последний доклад ему. Он мне показался просто фантазером. Так, например, на мои слова:

«Мой фюрер, как солдат, я должен сказать, что нет больше никакой возможности защищать Берлин. Может быть, есть еще возможность для вас выбраться отсюда».

Он ответил:

«Бесцельно выбираться. Мои приказы ведь все равно никем не выполняются».

При этом присутствовали – Кребс, адъютант Гитлера генерал пехоты Боркдорф,[33]33
  Надо: Бургдорф.


[Закрыть] Геббельс, Борман.

30.4 я был вызван к генералу Кребсу между 19 и 20 часами. Я прибыл в имперскую канцелярию. Меня ввели в комнату Гитлера. Здесь я застал генерала Кребса, имперского министра Геббельса и личного секретаря Гитлера Бормана. Они мне заявили, что после 15 часов дня (30.4) Гитлер с женой покончили самоубийством путем принятия яда, после чего Гитлер еще застрелился. Они мне также заявили, что, по особому желанию Гитлера, он и его жена были немедленно сожжены в саду имперской канцелярии. После этого они мне заявили примерно следующее: фюрер в своем завещании назначил правительство – президентом, согласно завещания, должен быть гросс-адмирал Дениц, канцлером – Геббельс, министром партии Борман и т. д.

Я лично считаю, что версия о том, что Гитлер покончил самоубийством, соответствует действительности. Насколько мне известно положение, я считаю, что после вечера 29.4 (последняя встреча с Гитлером) не было никакой возможности для него выбраться из Берлина.

Я себе не представляю, чтобы Гитлер был жив и была устроена просто подлая инсценировка, ибо это было бы самым подлым и, пожалуй, самым глупым деянием национал-социализма».

Показание и письменное заявление военнопленного вице-адмирала Фосс:

«Последний раз фюрер разговаривал со мной 30.4.45 г. в 14.30 и в беседе, длившейся около 10 минут, простился со мной. Я знал, что он отдал приказание сжечь свой труп непосредственно после смерти. То же самое сделал и рейхсканцлер д-р Геббельс, который захотел остаться в имперской канцелярии до последней минуты, так как он не пожелал оставить горящий корабль и отягощать своим присутствием прорывающиеся войска.

Труп Гитлера я видел лично».

Письменное заявление генерал-лейтенанта Баура.

«Мне известно, что фюрер мертв. Это было сообщено по радио. Мы все скорбили над этим фактом. Последовала ли смерть в результате самоубийства или он был каким-либо путем убит – неизвестно. Фюрер не был эвакуирован самолетом».

Из телеграммы гросс-адмиралу Дениц от адмирала Фосс от 1.5.45 г.

«Вчера в 15.30 фюрер скончался. Завещание от 29.4 возлагает на Вас пост рейхспрезидента, на рейхсминистра д-ра Геббельса – пост рейхсканцлера, на рейхслейтера Бормана – пост министра партии, на рейх-сминистра Зейс-Инкварта – пост министра иностранных дел.

По распоряжению фюрера завещание направлено из Берлина Вам, фельдмаршалу Шернеру и для полной гарантии – общественности (?). Рейхслейтер Борман будет сегодня пытаться добраться к Вам, чтобы информировать Вас о положении. Форма и время опубликования для общественности и войск предоставляется Вам.

Подписали д-р Геббельс, Борман».

О ГЕББЕЛЬСЕ

По показаниям вице-адмирала Фосса, Геббельс также покончил жизнь самоубийством.

Авторитетной комиссией, созданной из военных представителей фронта, представителей немецкой администрации и граждан достоверно установлена, по обнаруженным трупам Геббельса, жены и шестерых детей, смерть последних.

Трупы находятся в одном из хозяйств Первого Белорусского фронта.

О ГИММЛЕРЕ

Показания генерала артиллерии Вейдлинга. Данные показания подтвердил в беседе генерал пехоты Кребс во время его переговоров о перемирии.

«По заявлению Геббельса, Бормана и Кребса 30.4.45 г., Гиммлер предложил безоговорочную капитуляцию Англии и Америке. Они отклонили, заявив, что она может быть принята только в случае капитуляции и перед Россией. Гиммлер действовал как предатель, без уполномочий, за что был исключен из рядов национал-социалистской партии и объявлен изменником.

По сообщению газеты «Афтен Бладет» от 30.4.45 г., Гиммлер находится якобы в Стокгольме для переговоров с представителями союзников о капитуляции Германии».

О ГЕРИНГЕ

Показания генерала артиллерии Вейдлинга.

«Мне рассказывал генерал Кребс, что 25.4 или 26.4 Геринг прислал телеграмму Гитлеру, в которой напомнил, что в речи в рейхстаге в 1939 г. Гитлер заявил, что в момент, когда он не будет в состоянии дальше руководить государством, он передаст власть и руководство Гессу, а в отсутствие Гесса – Герингу.

Геринг указывал, что наступил момент, когда Гитлер оторван от страны и он должен передать ему руководство. Гитлер, по словам Кребса, категорически отклонил требование Геринга и принял против него какие-то меры».

5) О СОСТАВЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА ГЕРМАНИИ НАЗНАЧЕННОГО ФЮРЕРОМ Из заявления генерала пехоты Кребса во время его парламентских переговоров с командованием Первого Белорусского фронта:

Президент империи – гросс-адмирал Дениц Имперский канцлер – д-р Геббельс Министр иностранных дел – д-р Зейс-Инкварт Министр по делам партии – Мартин Борман. Главнокомандующий сухопутной армии – генерал-фельдмаршал Шернер.

Главнокомандующий ВВС – фельдмаршал фон Грейм.

Главнокомандующий военно-морским флотом – гросс-адмирал Дениц.

Министр внутренних дел – гаулейтер Гислер. Командующий войсками СС и начальник немецкой полиции – гауляйтер Ханке.

По данным английского радио из Лондона, Дениц освободил Риббентропа от должности министра иностранных дел и назначил на его место Людвига Шверина, бывш. министра финансов. Первый заместитель министра Геббельса – Фриче, начальник отдела печати и радиовещания министерства пропаганды д-р Криг и правительственный советник министерства пропаганды д-р Хайнрихсдорф находятся у нас в плену.

Борман, по показаниям пленных, находится среди прорвавшихся для вручения завещания фюрера гросс-адмиралу Деницу.

Начальник РО Штаба 1 Белорусского фронта

Генерал-майор – (ТРУСОВ).

Видимо, этот доклад заинтересовал Сталина: на нем много пометок и подчеркиваний. Поэтому показания

Вейдлинга были затребованы полностью. Их передали в Москву с той же секретарской надписью (рукой личного секретаря Сталина – Поскребышева): «От тов. Жукова».

СЕКРЕТНО

ВЕРХОВНОМУ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМУ МАРШАЛУ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

товарищу СТАЛИНУ

Докладываю основные выдержки из показаний командующего обороной г. БЕРЛИНА, командующего 56 танковым корпусом – генерала артиллерии ВЕЙДЛИНГА, сдавшегося в плен 2.5.45.

«13.4 я встретился с командующим 9-й армии генералом пехоты Буссе. Он указал, что надо рассчитывать на наступление советских войск, которое они предпримут очень крупными силами, в направлении БЕРЛИНА.

Характеризуя положение, он заявил, что 9-я армия имеет приказ при любых обстоятельствах и ценой любых жертв удержать фронт на ОДЕРЕ, так как здесь будет решаться судьба БЕРЛИНА.

«…То, что русские после действий своих разведотрядов 14.4 и 15.4 не наступали, ввело наше командование в заблуждение, и когда мой начальник штаба полковник фон Дуфинг от моего имени сказал начальнику штаба 11 тк СС 15.4, что нельзя менять 20 мд дивизией «МЮНХЕБЕРГ» накануне русского наступления, начальник штаба 11 тк ответил: «Если русские сегодня не наступали, значит, они предпримут наступление только через несколько дней».

Таково было мнение и других высших офицеров 9-й армии.

16.4, в первые же часы наступления, русские прорвались на правом фланге 101 тк, на участке дивизии «БЕРЛИН», во второй половине дня русские прорвались на участке 303 пд, одновременно русские оказывали сильное давление с фронта на участке моего корпуса.

В ночь на 17.4 части моего корпуса, неся большие потери, были вынуждены отойти. 17.4 русские войска продолжали оказывать сильнейшее давление на всем фронте 56 тк, стремясь расширить прорывы между 11 тк и 56 тк с одной стороны и между 56 тк и 101 тк – с другой.

11 тк СС 17.4 ввел в бой на участке прорыва русских, т. е. на стыке между 11 тк СС и 56 тк, мотодивизию «КУРМАРК», что дало возможность частично восстановить связь между обоими корпусами. Я 17.4 ввел в бой 18 мд, с задачей контратаковать русские части и восстановить связь с 101 тк. Русские продолжали вводить в бой все новые силы, и разрыв между этими корпусами достиг 16 км.

К исходу 17.4 я был вынужден под сильным давлением русских отвести войска корпуса. 18.4 русские продолжали расширять прорыв. 19.4 утром была введена в бой мд СС «НОРДЛАНД». Русские ввели в этот прорыв очень крупные танковые силы и глубоко нависли над северным флангом 56 тк. 20.4 был самый тяжелый день для моего корпуса и, пожалуй, для всех немецких частей. Части, понесшие огромные потери в предыдущих боях, не могли больше выдержать огромный натиск превосходящих русских войск. 22.4 разбитые части 56 тк продолжали отход и к 23.4 вели бои на восточных окраинах БЕРЛИНА. 23.4 я послал в штаб 9-й армии командира разгромленной дивизии «БЕРЛИН» – генерала Фойгтебергера; он вернулся и доложил мне, что Гитлеру кто-то донес, что я со штабом переехал в ДЕБЕРИЦ (западнее БЕРЛИНА) и что туда послан генерал с приказом Гитлера расстрелять меня за это.

Я в этот же день поехал к Гитлеру в БЕРЛИН, так как обвинение против меня не имело никакого основания, ибо штаб 56 тк в действительности находился в нескольких стах метрах от передовой линии. Приказ о моем расстреле был отменен. Одновременно, я 24.4 или 25.4 был назначен командующим обороной г. БЕРЛИН.

Я считаю, что основными чертами данной операции русских, как и в других операциях, являются следующие:

Умелый выбор направления главного удара.

Концентрация и ввод крупных сил, и в первую очередь танковых и артиллерийских масс на участках, где наметился наибольший успех, быстрые и энергичные действия по расширению созданных разрывов в немецком фронте.

Применение различных тактических приемов, достижение моментов внезапности, даже в случаях, когда наше командование располагало данными о предстоящем русском наступлении и ожидало это наступление.

Исключительно маневренное руководство войсками, операции русских войск характеризуются ясностью замыслов, целеустремленностью и настойчивостью в осуществлении этих планов.

Я должен отметить, что русские за время войны далеко шагнули вперед в тактическом смысле, наше же командование шагнуло назад. Наши генералы парализованы в своих действиях; командир корпуса, командующий армией и частично командующий группой армий не обладают никакой самостоятельностью в своих действиях. Командующий армией не имеет права перебрасывать по своему усмотрению батальон с одного участка на другой без санкции Гитлера. Система руководства войсками неоднократно приводила к гибели целых соединений. О командирах дивизий и корпусов не приходится и говорить, они вообще были лишены возможности действовать соответственно обстановке, проявлять инициативу; все должно делаться по предначертаниям сверху, а эти предначертания часто не соответствовали положению на фронте.

Уже 24.4 я убедился, что оборонять БЕРЛИН невозможно и с военной точки зрения является бессмысленным, так как для этого командование не располагало достаточными силами.

Будучи назначен командующим обороны БЕРЛИНА, я получил приказ Гитлера оборонять БЕРЛИН до последнего человека. Для меня было ясно с первого же момента, что оборонять БЕРЛИН с надеждой на успех нет никакой возможности. С каждым днем положение обороняющихся ухудшалось; русские сжимали кольцо вокруг нас, все больше и больше приближаясь к центру города.

Я ежедневно, вечером докладывал Гитлеру обстановку и положение. К 29.4 положение с боеприпасами и продовольствием стало очень тяжелым, в особенности – с боеприпасами. Я понял, что дальнейшее сопротивление с военной точки зрения безумно и преступно. 29.4 вечером, после моего полуторачасового доклада Гитлеру, в котором я подчеркнул, что нет никакой возможности продолжать сопротивление, что все надежды на снабжение с воздуха рухнули, Гитлер со мной согласился и заявил, что он отдал специальное распоряжение о переброске боеприпасов самолетами и если 30.4 положение с доставкой воздушным путем не улучшится, он даст санкцию на оставление БЕРЛИНА и попытку войск прорваться.

30.4 днем, на совещании командиров дивизийучастков, я убедился, что присутствующие разделяют мою точку зрения о необходимости попытаться прорваться и оставить БЕРЛИН. В 14.30 в штаб пришел оберштурмбаннфюрер СС и принес письмо за подписью Гитлера, в котором мне предоставлена свобода действия. В 17–18 часов 30.4 этот оберштурмбаннфюрер вновь принес пакет с приказанием, подписанным адъютантом командира бригады СС, оборонявшей имперскую канцелярию, чтобы я приостановил намеченные мероприятия по оставлению БЕРЛИНА, что БЕРЛИН должен обороняться до последнего и что мне необходимо немедленно явиться к генералу КРЕБСУ.

Я немедленно приказал командирам дивизий прекратить подготовку к оставлению города. Между 19 и 20 часами, я прибыл в имперскую канцелярию, меня ввели в комнату Гитлера, здесь я застал генерала КРЕБСА, имперского министра Геббельса и личного секретаря Гитлера – Бормана. Они мне заявили, что в 15 часов дня (30.4) Гитлер с женой покончили самоубийством, путем принятия яда, после чего Гитлер еще застрелился. Они мне также заявили, что по особому желанию Гитлера он и его жена были немедленно сожжены в саду имперской канцелярии и что фюрер в своем завещании назначал правительство. Президентом, согласно завещанию, должен быть гросс-адмирал Дениц, канцлером – Геббельс, министром партии – Борман и т. д. Гиммлер предложил безоговорочную капитуляцию перед Англией и Америкой, они ее отклонили, заявив, что она может быть принята только в случае капитуляции и перед Россией.

Гиммлер действовал как предатель, без уполномочий. Мы хотим обратиться по радио к Маршалу СТАЛИНУ, чтобы он первый узнал о создании нового правительства Германии. После этого мне приказано в течение ближайших 24 часов не допустить изменения в военном положении БЕРЛИНА. Учитывая поздний час, мне было предложено остаться на ночь в имперской канцелярии.

В ночь на 1.5 генерал Кребс, в сопровождении начальника штаба 56 тк полковника генштаба фон Дуфинга отнесли условия временного перемирия русскому командованию, днем 1.5 Кребс вернулся, и он мне заявил, что русское командование настаивает на безоговорочной капитуляции БЕРЛИНА. Вновь собрались Геббельс, Борман, Кребс и я. Геббельс и Борман отклонили требование русских о капитуляции, заявив, что фюрер запретил капитулировать. Я в сильном возбуждении воскликнул: «Но ведь фюрера уже больше нет в живых», на что Геббельс ответил: «Фюрер все время настаивал на борьбе до конца, и я не хочу капитулировать». Я ответил, что держаться больше не могу, и ушел. Прощаясь с генералом Кребсом, я пригласил его к себе на командный пункт; но он ответил: «Я остаюсь здесь до последней возможности, затем пущу себе пулю в лоб». Кребс сказал мне, что Геббельс решил в последнюю минуту покончить жизнь самоубийством.

Я отдал приказ частям, кто может и хочет – пробиваться, остальным сложить оружие. В 21.30 1.5 я собрал работников штаба 56 тк и штаба обороны БЕРЛИНА, с целью решить, будут ли штабы пробиваться или сдаваться русским. Я сказал, что дальнейшее сопротивление бесполезно и что прорываться, даже при успехе, означает попасть из котла в котел. Все работники штаба меня поддержали, и в ночь с 1.5 я послал полковника фон Дуфинга парламентером к русским, с сообщением о прекращении сопротивления немецкими войсками.

Хотя я и был командующим обороны БЕРЛИНА, положение в БЕРЛИНЕ было таково, что после принятого мною решения я почувствовал себя в безопасности только у русских. Я солдат и впервые в последние дни попал в водоворот политических событий. Я был поражен увиденным и услышанным мною. У меня сложилось впечатление, что Гитлера, за исключением Геббельса, в последнюю минуту все покинули. Мне рассказывал генерал Кребс, что 25.4 или 26.4 Геринг прислал телеграмму Гитлеру, в которой напомнил, что в речи в рейхстаге в 1939 году Гитлер заявил, что в момент, когда он не будет в состоянии дальше руководить государством, он передаст власть и руководство Гессу, а в отсутствие Гесса – Герингу. Геринг указывал, что наступил момент, когда Гитлер оторван от страны и он должен передать ему руководство. Гитлер, по словам Кребса, категорически отклонил требование Геринга и принял против него какие-то меры. Когда я увидел Гитлера 24.4 (до этого я его видел в последний раз в прошлом году), я был поражен, передо мной сидела развалина (руина) человека. Голова у него болталась, руки дрожали, голос бы невнятный и дрожащий. С каждым днем его вид становился все хуже и хуже; 29.4 я был совершенно потрясен его видом, при этом, это был мой последний доклад ему, он мне показался просто фантазером, так, например, на мои слова: «Мой фюрер, как солдат, я должен сказать, что нет больше никакой возможности защищать БЕРЛИН и вас, может быть, еще есть возможность для вас выбраться отсюда», – он ответил: «Бесцельно выбираться, мои приказы ведь все равно никем не выполняются». При этом присутствовал Кребс, адъютант Гитлера генерал Бургдорф, Геббельс, Борман. Гитлер мне также начал строить совершенно несбыточные планы, он мне заявил еще 25.: «Положение должно улучшиться, 9-я армия подойдет к БЕРЛИНУ и нанесет удар по противнику вместе с 12-й ударной армией генерала ВЕНКА, которая должна подойти с юго-за-пада, этот удар последует по южному флангу наступающих на БЕРЛИН русских войск; с севера подойдут войска под командованием Штайнера и нанесут удар по северному крылу русских. Эти удары должны изменить положение в нашу пользу».

Для меня было ясно, что это несбыточные планы, 9-я армия вела тяжелые бои в окружении. Армия генерала Венка вела бои и к тому времени была обескровлена, я также не верил в наличие войск у Штайнера.

Я лично считаю, что версия о том, что Гитлер покончил самоубийством, соответствует действительности; насколько мне известно положение, я считаю, что после вечера 29.4 (последняя встреча с Гитлером) не было никакой возможности для него выбраться из БЕРЛИНА. Я себе не представляю, чтобы Гитлер был жив и была устроена просто подлая инсценировка, ибо это было бы самым подлым и, пожалуй, самым глупым деянием национал-социализма».

ЖУКОВ. ТЕЛЕГИН».

Но на нашем «бормановском» календаре еще 1 мая. Кребс еще у Чуйкова. Он долго объясняет – в который раз! – почему Геббельс и Борман не могут принять советское требование о капитуляции. Но в 13 часов 08 минут 1 мая ему все-таки пришлось покинуть дом по улице Шуленбургринг в Темпельхофе и отправиться обратно в имперскую канцелярию, куда он прибыл около 14 часов (именно после этого Борман и послал Деницу телеграмму о том, что «прибудет еще сегодня»).

С этого момента Борман заботился лишь об оттяжке. Линию фронта перешел очередной парламентер с очередным отказом Бормана и Геббельса. Бои возобновились, и Борман увидел, что «прибыть сегодня» не так-то просто. Именно тогда Борман сказал своей секретарше Эльзе Крюгер:

«Ну что ж, до свидания. Смысла в этом немного, я попробую, но, наверное, не пройду…»

Вечер 1 мая наступил быстро: для Геббельса он был последним вечером в его жизни. Вслед за этим полковник Дувфинг снова отправился к Чуйкову: на этот раз его послал генерал Вейдлинг с капитуляцией Берлина, которая совершилась утром 2 мая (мы знаем подробности из уст самого Вейдлинга). А Борман?