Текст книги "Песня без слов"

Автор книги: Лесли Ноулз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Включив магнитофон, Николь сосредоточила свое внимание на юных артистах. Сначала на сцене ничего не происходило, но вскоре там разыгралось настоящее сражение между войсками Мышиного Короля и солдатами Щелкунчика. Битва шла за обладание большими коробками, уложенными под рождественской елью.

По сцене энергично замаршировали войска; раскрашенные серебряной краской шпаги воинственно блестели в ярких лучах прожекторов. Внезапно Мышиный Король бросился на Щелкунчика, но был смертельно ранен комнатной туфлей, которой Клара запустила в него. Омраченные горем, мыши стащили со сцены своего поверженного правителя, а в это время Щелкунчик поднялся и превратился в Принца.

Николь выключила магнитофон.

– Молодцы, ребята! – громко похвалила она. – Теперь можете отдохнуть, но помните – в костюмах есть нельзя.

Заглянув в записную книжку, Николь стала проверять, не забыла ли что-нибудь сделать, и в эту минуту незаметно подошедшая Мэгги хлопнула ее по плечу.

– Звонил Джейк, – сообщила Мэгги, – он просил передать, что позвонит тебе завтра после спектакля.

За несколько дней, прошедших с момента отъезда Джейка, Николь поняла, как сильно успела снова привязаться к этому человеку, игравшему далеко не второстепенную роль в ее жизни. Она догадывалась, что теперь, когда Брайана заговорила с ним, Джейк станет еще более настойчиво уговаривать ее выйти за него замуж. Подумать только, он даже признался ей в своей любви!

А вдруг Джейк женится на ком-то еще? До последнего времени, вспоминая о нем как о сладком образе из прошлого, она неоднократно думала об этом, и каждый раз подобные мысли причиняли ей боль, тогда еще слабую, приглушенную. Неожиданно Николь представила себе встречу с его женой, которая вместе с Джейком будет приезжать к ней, чтобы забрать Брайану на прогулку по парку. Как только она нарисовала в своем воображении эту картину, то почувствовала себя так, словно кто-то вонзил ей нож в грудь.

Стрелки часов в вестибюле студии показывали полночь, когда Николь и Дэвид, оба измотанные, медленно поднимались по лестнице в ее квартирку.

– Господи, я так рад, что сегодня мне никуда не нужно ехать, – промолвил Дэвид и крепче прижал к себе спавшую Брайану, которую нес на руках. – Конечно, если бы у меня было побольше мозгов, я никогда не вызвался бы добровольно заниматься административной работой. Танцевать – это все, что я умею.

Николь достала из сумочки ключ.

– Успокойся. Ты помогаешь мне в постановке спектаклей не первый год, и тебе это нравится, я-то уж знаю. К тому же все получается неплохо.

Когда они переступили порог ее квартиры, Николь снова взглянула на Дэвида, и тот, словно оправдываясь, произнес:

– Мне нравится, когда все уже остается позади, а я все еще держусь на ногах. Однако в данный момент я готов упасть и не вставать в течение недели.

Николь взяла девочку у него из рук и, кивнув Дэвиду в ответ на его пожелание спокойной ночи, направилась в спальню. Дверь за ней закрылась.

Брайана громко сопела во сне и даже не пошевелилась, когда Николь нежно поцеловала ее в лобик и заботливо укрыла одеялом. Девочка заснула прямо в гримерной задолго до того, как закончилась генеральная репетиция и все разошлись по домам.

Сквозь сон Николь услышала настойчивый звонок телефона, но никак не могла проснуться. С трудом приходя в себя, она наконец потянулась к трубке стоявшего на ночном столике телефонного аппарата.

– Просыпайся, соня, – бодро прозвучал прямо ей в ухо голос Джейка, в котором беспардонно прослушивались те же дразнящие нотки, как и в утро Дня благодарения.

Николь присела на кровати, посмотрела с недоумением на циферблат часов и простонала:

– Ты вообще имеешь представление, который сейчас час?

– Разумеется. Здесь, в Лондоне, сейчас четырнадцать тридцать, значит, у тебя половина восьмого утра.

– Глупый, вовсе не половина восьмого, – чувствуя, что сейчас умрет, ответила Николь, снова упав на подушку. – Мои часы показывают только половину восьмого. Между Лондоном и Калифорнией разница во времени составляет восемь часов. – Николь закрыла глаза. – Кстати, почему ты так уверен, что меня обязательно нужно было будить в семь тридцать?

– Прошу прощения, Ники, – неуклюже оправдывался Джейк, но чувствовалось, что ему было смешно. – Я действительно думал, что сейчас уже можно звонить тебе.

– Ты выбрал не совсем удачное время. – Николь пыталась казаться рассерженной, но для этого надо было окончательно проснуться; к тому же Джейк мог рассмешить ее даже из Лондона.

– А Брайана уже встала?

Николь взглянула на кровать у противоположной стены и ответила, не подумав:

– Да, ее уже нет в постели. Должно быть, она в гостиной надоедает Дэвиду.

На другом конце провода наступило молчание. Когда Джейк вновь заговорил, казалось, его голос сковал лед, а от былой доброжелательности не осталось и следа:

– А можно мне спросить… что делает Дэвид в твоей квартире в семь часов утра?

Глава 10

– Он спит в гостиной, – без церемоний ответила Николь, – А что?

– Да так, ничего. И на чем же он спит?

– Это тебя не касается.

Если даже после возобновления их интимных отношений Джейк по-прежнему думал, что они с Дэвидом были больше чем друзья, то что толку было его переубеждать.

– Пойди лучше займись своими делами и дай мне возможность поспать еще немного!

Со злостью швырнув телефонную трубку на аппарат, Николь перевернулась на живот и, обхватив руками подушку, уткнулась в нее лицом. Будь он проклят!

Разбуженная так внезапно, она не могла уже заснуть. Мысленно браня Джейка, Николь отправилась на кухню, чтобы сварить себе кофе.

– Кто звонил в такую рань? – донесся из гостиной сонный голос Дэвида.

– Джейк. Он перепутал время! – крикнула Николь, а про себя добавила: «И реальность с фантазией тоже».

Возле кухонной двери она остановилась и с горечью простонала:

– Господи, Брайана! Только не сегодня!

Девочка сидела за столом. Ее нежно-розовые домашние туфельки были выпачканы темно-коричневым шоколадом. По всему столу был рассыпан шоколадный порошок, а на детском личике красовались темные усики. В руках она держала высокий бокал, в котором все еще оставалось немного шоколадного молока. Огромные синие глаза, такие же, как у отца, сияли от восторга.

– Шокоо… лад, – отчетливо выговорила она.

Смягчившись, Николь опустила голову:

– Я сдаюсь. – Помолчав, она пробубнила себе под нос: – Точная копия отца. На него я тоже не могла долго сердиться.

Утро прошло в спешке. Дэвид постоянно находился рядом и помогал ей. Заново проверив декорации, Николь дозвонилась в театральную кассу и окончательно уточнила количество распроданных билетов. Параллельно ей пришлось выполнить еще множество неотложных задач, связанных с предстоящим спектаклем.

Гримерная напоминала улей – люди то и дело входили и выходили из нее. В воздухе витали смешанные запахи духов, пыли, грима и лака для волос. Ожидание начала спектакля создавало приподнятую атмосферу, и у Николь было радостно на душе.

Дэвид позвал ее в ту минуту, когда она подкрашивала глаза.

– Сейчас буду, – ответила Николь, заканчивая свой макияж.

Обернувшись, она тотчас почувствовала пьянящий аромат роз. Ей никогда еще не доводилось видеть такого шикарного букета, какой в настоящий момент держал в руках Дэвид. Казалось, розы были всех существующих на свете оттенков.

– С его деньгами можно себе позволить и такое, – ухмыльнулся Дэвид, протягивая Николь записку.

Она развернула ее дрожащими пальцами и стала читать:

«Прости, что разбудил тебя так рано, но время тянется слишком медленно. Я не могу дождаться, когда закончатся гастроли и мы опять будем вместе. Говорят, каждый оттенок розы имеет особое значение на языке любви, и я не хочу хоть что-нибудь упустить, признаваясь тебе в своих чувствах.

Целую, Джейк».

Джейк всегда был непредсказуем. Боже, им предстояло находиться в разлуке еще целых две недели!

– Только, пожалуйста, не плачь, – скорчив сочувственную физиономию, «пожалел» ее Дэвид. – Если грим растечется и попадет в глаза, будет здорово щипать. К тому же у тебя нет времени, чтобы заново начать гримироваться. Через двадцать минут занавес поднимется.

После окончания спектакля, наверное, добрая половина зрителей хлынула за кулисы, чтобы поздравить каждого выступавшего; а когда в здании никого не осталось, Николь еще долго проверяла, все ли было на своих местах.

Они с Дэвидом вернулись в квартиру в половине третьего ночи.

– Не буди меня завтра до полудня, – попросила Николь и скрылась в спальне.

– Кто бы меня разбудил, – ворчливо ответил Дэвид, подавив зевок.

«Да благословит тебя Господь, Мэгги», – подумала Николь, войдя в спальню и увидев пустую кроватку Брайаны. Догадливая соседка решила забрать на эту ночь девочку к себе, давая тем самым Николь возможность как следует выспаться после выступления.

Она поставила вазу с цветами на туалетный столик и, вдохнув еще раз их сладкий аромат, быстро переоделась во фланелевую ночную рубашку. Забравшись затем под одеяло в полном изнеможении, Николь моментально погрузилась в тяжелый сон.

Вторую ночь подряд ее будил назойливый телефонный звонок. Нащупав в темноте трубку, она почти заорала:

– Проклятие, Джейк, ну сколько можно! Да, ты прислал такой замечательный букет, но я ведь должна когда-нибудь выспаться. – Николь посмотрела на часы. – Два часа назад…

– Николь, прости, но это не Джейк. Говорит Вал. Вал Ласситер.

От удивления Николь округлила глаза. Она недоумевала, зачем жене Пита понадобилось звонить ей в такое время.

– Николь, у меня плохие новости…

Сон тотчас пропал, и Николь крепче сжала трубку:

– Что-то случилось? С Джейком?

– Мы не знаем. В отеле, где он остановился, произошел пожар. Мне только что позвонил Пит. В момент трагедии он был в другом месте, на встрече, а Джейк…

Голос Валери оборвался, и Николь закрыла глаза, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. Вал снова заговорила:

– Нам не известно, пострадал он или нет. Мы лишь знаем, что Джейк находился в отеле во время пожара. К сожалению, мы не смогли с ним связаться. Там теперь такая суматоха. Все произошло в середине дня. – На минуту Вал опять замолчала, а потом добавила: – Жаль, что мне нечего больше тебе сказать.

Совершенно разбитая, Николь сидела на краю кровати, тупо уставившись на противоположную стену. В ее голове продолжали звучать слова: «пожар… Джейк… мы не знаем…» Машинально Николь положила на место трубку телефона, поднялась и подошла к букету роз. Ее движения были такими же судорожными и сбивчивыми, как и ее мысли. Вытащив наугад из букета розу бледно-лилового цвета, Николь прислонилась щекой к бархатным лепесткам.

Снова затрезвонил телефон, но она уже не обращала на него внимания, направляясь в гостиную сквозь предрассветный мрак.

Звонки прекратились лишь тогда, когда Дэвид проснулся и сам снял трубку. Не взглянув в его сторону, Николь достала пластинку и включила проигрыватель, приготовившись слушать тихий голос Джейка.

– Алло, – еще полусонно промямлил Дэвид. – Говорит Дэвид Коул. Да, ее друг, а в чем дело?

Николь смотрела на него не моргая, словно уставившись на экран телевизора. Внезапно Дэвид сел и тоже взглянул на нее.

– О Господи! Разумеется, я позабочусь, – заверил он Валери. – Послушайте, она, кажется, совсем обезумела. Позвоните, если что-нибудь прояснится.

– Он умер, Дэвид, – глухим, ровным голосом промолвила Николь, не сводя с него взгляда. – Джейк мертв… пожар… отель…

Дэвид встал рядом и положил руку на ее плечо:

– Ты не знаешь этого.

– Но он был там во время пожара.

– Николь! – Дэвид встряхнул ее за плечи, пытаясь привести в себя. – Послушай меня. Возможно, с ним ничего не случилось. То, что Пит не смог с ним связаться, вовсе не значит, что он погиб или даже ранен.

Николь начала судорожно вздрагивать, а ее зеленые глаза наполнились слезами.

– Наверное, я не выдержу, если…

– Ты справишься, Николь. Вспомни Кэти или то, как тебе было тяжело, когда заболела Брайана. Ты ведь выдержала тогда. Выдержишь и сейчас. С ним все будет хорошо. Джейк сильный и никогда не сдавался без боя, как, впрочем, и ты.

Все еще потрясенная пережитым волнением, Николь внимательно изучала лицо Дэвида. В первый раз за шесть лет он упомянул о Кэти, ставшей жертвой болезни по собственной вине.

– Тебе по-прежнему больно вспоминать о ней?

Дэвид удивился, будто сделал открытие:

– Нет. Просто жаль, что я не сразу разобрался, что происходит, и поэтому не смог уберечь ее. Сейчас боль уже утихла. Время – лучший лекарь.

– Я надеялась, что со временем перестану любить Джейка, но… – Николь принялась расхаживать взад и вперед по гостиной. – Я должна что-то предпринять, Дэвид. Я не могу просто так сидеть и ждать, находясь в неизвестности. Мне нужно выяснить…

– Пока ты все равно ничего не в силах сделать, – спокойно возразил Дэвид. – Пит сам позвонит, как только…

– Я тоже могу позвонить в Лондон. Я буду проверять все больницы.

Николь была настроена решительно.

– А тебе известно, сколько людей звонят в больницы? И в какую больницу ты станешь звонить? Уж наверное, в Лондоне их не одна и не две.

– В полиции знают, куда были отправлены пострадавшие. Я позвоню в лондонскую полицию и потом…

– Николь! Выслушай! В полицию звонит столько людей, что если даже тебе и посчастливится дозвониться, там все равно не смогут дать нужную информацию. – Дэвид смолк, а затем, взяв Николь за руку, заставил ее сесть на диван. – Послушай, – сочувственно вздохнул он, – допустим, ты дозвонилась в полицию и пусть даже узнала, в каких больницах может находиться Джейк. Что тогда?

Николь прислонилась к диванным подушкам; ей и правда ничего не оставалось, кроме как послушаться Дэвида.

– Ты прав, я буду ждать.

Долго не рассветало. Спасаясь от утреннего холода, Николь закуталась в одеяло и, уставившись на экран телевизора, терпеливо ждала выпуска новостей, безучастно наблюдая, как смешные персонажи какого-то мультфильма бегали друг за другом.

Наконец появилась заставка новостей, и Николь включила звук погромче. В ту же минуту она услышала слова диктора: «…взорвалось в лондонском отеле несколько часов назад в середине дня. В Вашингтоне президент встретился с представителями Коалиции экономических реформ… Шахтеры штата Теннесси пригрозили начать забастовку, если последние переговоры с правительством не принесут заметных улучшений в области безопасности труда и здравоохранения. Все это вы услышите после рекламной паузы. Оставайтесь с нами».

Дэвид подошел и встал рядом, положив руку ей на плечо:

– Только спокойно.

После нескольких рекламных роликов новости продолжились, и Николь в напряжении наклонилась ближе к экрану.

«Сегодня в результате утечки газа в престижном отеле Лондона «Ройал армс» произошел мощный взрыв, вызвавший пожар. К настоящему моменту нам стало известно, что восемь человек скончалось, хотя ожидается, что число погибших возрастет после того, как пожарные завершат поиск людей, оставшихся под обломками стен. Эпицентр взрыва находился в непосредственной близости от главного вестибюля, на первом этаже возле ресторана. По предварительным подсчетам, ущерб составляет свыше миллиона американских долларов. Находившийся на гастролях в Англии знаменитый певец и композитор Джейк Камерон, на чье имя был забронирован номер в отеле «Ройал армс», исчез. Однако нам не известно, был ли он в отеле в момент взрыва».

Объектив камеры сместился на второго диктора, продолжившего читать новости. Дэвид встал и выключил телевизор.

– Отсутствие вестей – тоже хорошая весть, – пробубнил он себе под нос.

Зазвонил телефон, и Николь вскочила на ноги, отбросив тяжелое одеяло.

– Алло? Да, Мэгги, я в курсе. – В ее голосе прозвучало разочарование, потому что звонившим оказался совсем не тот, кого она ожидала услышать. – Несколько часов назад я узнала обо всем от жены коммерческого директора Джейка. У нас по-прежнему нет новых сведений, я сижу и жду у телефона… Обязательно сообщу, когда что-нибудь прояснится.

Закончив разговор, она поспешила повесить трубку, чтобы освободить линию. Но друзья, действуя из самых лучших побуждений, продолжали названивать, и тогда на помощь пришел Дэвид. Каждому, кто звонил, он подробно сообщал все, что ему было известно к этой минуте, а после просил рассказать остальным, чтобы те, в свою очередь, не беспокоили Николь. Миновал целый час, прежде чем звонки прекратились. Но легче от этого не стало. Николь не осознавала, что дремлет, пока новый пронзительный телефонный звонок не разбудил ее, заставив вздрогнуть. Охваченная ужасом, она схватила трубку.

– Мы разыскали его, Николь. Он находится в больнице, но с ним все в порядке.

Николь склонила голову и уставшим голосом прошептала:

– Слава тебе, Господи.

– Николь, ты слышишь?

– Да. Как он себя чувствует? Почему он в больнице? Он сильно пострадал?

– Нам все еще не известно, что с ним случилось. Он был без сознания, когда его привезли в больницу. Вначале без бороды его никто не узнал, да и при себе у него не было никаких документов. Но теперь он очнулся, и, надеюсь, мы скоро будем в курсе всех подробностей.

– Все нормально, – прикрыв трубку телефона рукой, обнадежила Николь суетившегося рядом Дэвида; затем снова переключилась на Вал: – Как же все-таки он себя чувствует?

– Врачи продолжают его обследовать. Пит сказал, что необходимо дождаться конечных результатов осмотра. Пока известно только, что Джейк изрядно наглотался дыма во время пожара и что у него есть ожоги.

– Но ведь он скоро поправится, правда?

– Мы надеемся. Пит говорит, что пока он находился там, куда отвезли Джейка, тысячи обезумевших от горя людей, чьи родственники лежат в этой же больнице, своими звонками обрывали все телефоны, но и им не слишком-то много удалось разузнать. Поэтому мы должны ждать.

– Я понимаю.

На прощание Вал посоветовала еще немного потерпеть и повесила трубку.

Дэвид вернулся в гостиную, когда Николь закончила разговор.

– Ты слышал?

– Да. – Дэвид ободряюще улыбнулся. – Не падай духом! Джейка невозможно свалить так легко. Он просто наглотался дыма.

– Возможно, но он при этом потерял сознание. – Николь нервно теребила пояс халата, пытаясь завязать узел. – И не забывай, что он получил серьезные ожоги.

– Господи, Николь, – возмутился Дэвид, – ты должна радоваться уже тому, что он жив; да и ожоги, вероятно, тоже не самые страшные, иначе врачи давно сообщили бы что-нибудь хотя бы намеками. Расслабься. Совсем скоро он поправится. – Дэвид устроился поблизости и тронул ее за плечо. – Итак, вернемся к нашим баранам? Ты представляешь, как все будет?

Николь тупо посмотрела на него. Хотя мир уже не казался ей перевернутым вверх дном, она еще не могла окончательно прийти в себя, и поэтому до ее сознания никак не доходило, что пытался втолковать ей Дэвид.

– Сегодня суббота, – подсказал он.

Николь все еще недоумевала:

– Ну и что?

– А как же спектакль?

Она вдруг все поняла и тут же подскочила:

– О Боже… я совсем забыла.

– В первый раз, мой друг. Ладно, теперь мы должны составить свой рабочий график с учетом того, что нам необходимо немного выспаться после сегодняшней ночи.

– Дэвид, но я не могу выйти из дома. А что, если Вал снова позвонит?

– Уверен, что, поразмыслив, ты что-нибудь придумаешь. – Дэвид откинулся на спинку дивана. – По крайней мере у тебя есть друзья, на которых всегда можно положиться.

Час спустя Николь уже лежала, свернувшись калачиком, в своей кровати. Она все еще была взвинчена и поэтому никак не могла уснуть. Бросив взгляд на смешного игрушечного бегемота, посаженного Брайаной в угол кроватки, Николь вспомнила вечер, когда Джейк принес эту забавную игрушку. Тогда он был весел и постоянно шутил. При мысли, что сейчас Джейк лежит на больничной койке без движения и, возможно, без сознания, у Николь защемило сердце; ей снова стало страшно.

В четыре часа Николь все-таки пришлось выйти из квартиры, чтобы провести репетицию перед предстоящим спектаклем. Она делала все необходимое, но как-то машинально, как автомат, – слава Богу, хоть опыта ей было не занимать. Дежурить возле телефона вместо нее осталась Мэгги. Давая указания ученикам, Николь ощущала себя далеко-далеко, там, рядом с ним, на больничной койке.

– И раз… два… три… четыре… – «Господи, помоги ему… пусть все обойдется…» – И выше ногу, два… три… четыре…

В половине шестого она распустила класс, дав возможность всем переодеться и загримироваться. Двое рабочих принялись убирать со сцены обрывки бумаги и прочий мусор, который мог помешать танцорам во время выступления.

Глядя на список неотложных дел и одновременно ухитряясь перешагивать через лежащие на полу многочисленные кабели, Николь стремительно двигалась через сцену; ей надо было уточнить, как удалось уладить проблему освещения в эпизоде со снегом.

– Николь!

Она оглянулась и, поняв, что это голос Мэгги, быстро сбежала по боковой лестнице и помчалась к ней навстречу.

– Не спеши так. Звонила Вал. У Джейка все в порядке.

Тем не менее сама Мэгги на удивление проворно передвигалась навстречу Николь по проходу между рядами зрительного зала, чуть не волоча по полу вцепившуюся в ее руку и никак не поспевавшую за ней Брайану.

От радости Николь крепко обняла их обоих, а затем подхватила Брайану на руки и стала кружиться с ней, весело хохоча. Запыхавшись, она опустила девочку на пол и, обернувшись к Мэгги, принялась расспрашивать ее:

– Когда он приедет домой? Как ты думаешь, гастроли для него уже закончились? А его уже выписали из больницы?

Мэгги улыбнулась:

– Успокойся, детка. Во-первых, Джейк все еще в больнице. Ожоги он получил, когда на него упала горящая балка, но никаких серьезных последствий это за собой не повлекло. Однако врачи на всякий случай хотят подержать его еще несколько дней. Во-вторых, он не отменит свои выступления только потому, что наглотался дыма… Хотя говорить ему пока трудно. – Николь побледнела, и Мэгги тут же пояснила: – Это всего лишь временное явление. Скоро он окончательно поправится. Просто ему не следует перенапрягаться. Вне всякого сомнения, к новогоднему концерту в Лос-Анджелесе он будет в порядке.

Мэгги улыбалась, чувствуя себя счастливой уже от того, что смогла сообщить Николь хорошие новости.

В первый раз после ночного звонка Вал, перевернувшего весь мир, Николь облегченно вздохнула.

– Но это еще не все, – важно добавила Мэгги. – Похоже, что отец Брайаны стал героем.

– Что?

– Джейк угодил в больницу не совсем из-за взрыва. Он сидел в дальнем углу ресторана, когда это случилось. Оказывается, он сразу полез в огонь и помогал пострадавшим выйти из этого пекла, а потом еще несколько раз возвращался, чтобы удостовериться, всем ли удалось выбраться. Очевидно, тогда-то он и наглотался дыма, а потом потерял сознание.

Восторженная улыбка тотчас исчезла с лица Николь, как только до нее дошло, что могло случиться. Она одновременно испытывала чувство страха и гордости и поэтому не знала, как себя вести. Джейк остался жив, и все же он каждый раз рисковал своей жизнью, когда возвращался в горевшее здание. Почему он не мог дождаться пожарных? Выносить людей из огня – их обязанность. Черт побери, он совсем не думал в тот момент о дочери! А ведь он обещал ей вернуться!

Но хотя Николь и злилась на Джейка, она знала, что иначе поступить он не мог, потому что тогда просто не был бы Джейком. Это была его естественная реакция – сделать все от него зависящее, не дожидаясь, пока это сделают другие. Нет, все-таки он никогда не был эгоистом, и если она в запальчивости и говорила что-то такое, то была не права.

– Вал сказала, чтобы мы смотрели ночные новости в четверг, – продолжила Мэгги. – Джейк будет давать короткое интервью, как только прилетит в Нью-Йорк. К тому времени он сможет ответить на пару вопросов. – Мэгги засмеялась. – Сейчас он может лишь шептать. Вал говорит, что пока его голос звучит как-то непристойно.

Николь рассмеялась тоже и все никак не могла остановиться; похоже, дело не только в словах Мэгги, которая, глядя на Николь, стала смеяться еще громче. Так они и стояли в проходе пустого зала, покатываясь со смеху.

У Николь заболели бока, и, вытерев слезы, она наконец взяла себя в руки.

– Нужно сообщить обо всем Дэвиду и остальным, – нетвердо произнесла она, с трудом удерживаясь, чтобы снова не прыснуть со смеху.

Выступление уже шло, но среди артистов по-прежнему царило напряжение, вызванное ожиданием новостей о Джейке. Однако они старались не поддаваться настроению и делать все так, как будто это был обычный их спектакль. Снежинки безукоризненно исполняли свой танец. В изящных белых шифоновых платьях они легко порхали на сцене.

Дэвид поразил буквально всех. Его прыжки во время вариаций были само великолепие, а каждое движение дышало особой грациозностью.

Как только спектакль закончился и занавес опустился, восторженная публика хлынула за кулисы. Бывшие студенты, родители и длинная вереница просто поклонников поздравляли танцоров и фотографировали их на память, Многие подходили к Николь, выражая ей свою признательность за доставленное удовольствие, и она в ответ широко улыбалась им и тоже благодарила, но мысленно снова была далеко отсюда, там, где находился сейчас Джейк.

Дэвид неожиданно хлопнул ее по плечу:

– Сегодня я отвечаю за все. Свет будет погашен, все закрыто, как положено. Так что можешь не беспокоиться. Ступай домой и отдыхай.

Николь одарила его благодарной улыбкой, заметив только:

– Я не думаю, что смогу сейчас заснуть. Я слишком перенервничала. Кстати, ты выглядишь не лучше…

– Господи! Девочка, да ты еле держишься на ногах, – подойдя к ним, обрушилась на Николь Мэгги. – Немедленно отправляйся домой! Но только не забудь на прощание мило улыбнуться собравшимся и объяснить им, что не спала двое суток. Дома прими душ, выпей две таблетки аспирина и расслабься. Уверена, заснуть тебе все-таки удастся.

– Кстати, – добавил Дэвид, – сегодня днем я немного вздремнул, пока ты никому не позволяла помочь тебе решать все эти бесконечные проблемы.

Изнеможение, которого Николь не замечала весь день, она почувствовала только сейчас, когда стояла на сцене в окружении друзей, и до ее сознания наконец дошло, что, пожалуй, следовало прислушаться к совету Мэгги и Дэвида.

– Ладно, – уступила она, – я только переоденусь и сниму грим, а потом лягу в постель, как маленькая послушная девочка.

Придя в студию, Николь поняла, что, как это и предвидела Мэгги, не так-то просто было раскланяться со всеми и подняться к себе домой. Большинство родителей уже знали о случившемся с Джейком; некоторые даже останавливали ее, когда она направлялась к лестнице. Одна многоречивая мамаша буквально схватила Николь за руку и призналась, что внимательно следила за каждым выпуском в течение дня… но в этот момент зазвонил телефон.

– Простите меня, миссис Томпсон, – извинилась Николь, радуясь представившейся возможности уклониться от тягучих разговоров. – Вероятно, это Дэвид, и у него возникли какие-то проблемы.

К тому времени, когда Николь вбежала в вестибюль, мать Марка уже сняла телефонную трубку:

– Простите, вас плохо слышно. Что? – Ее глаза расширились от удивления. – Да, она рядом, я передаю трубку. – Мать Марка заговорщицки подмигнула. – Звонят вам, Николь. Вы, наверное, пожелаете переговорить с мистером Камероном без посторонних, поэтому воспользуйтесь параллельным телефоном у себя в квартире.

Развернувшись, Николь помчалась к лестнице, не обращая внимания на изумленные взоры гостей. От волнения ее руки дрожали, когда она сжимала трубку телефона в своей гостиной.

– Джейк, как ты?