Текст книги "Песня без слов"

Автор книги: Лесли Ноулз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Николь тоже усмехнулась, вообразив, какой переполох среди знакомых Джейка вызвало исчезновение его знаменитой бороды.

– Кажется, дело идет на лад, – добродушно пошутил Джейк, заметив ее улыбку. – Теперь, когда они знают все о вас обеих и о том, что Брайана моя дочь, тебя примут такой, какая ты есть.

Джейк коснулся пальцами ее щеки, отчего она почувствовала легкое подрагивание во всем теле.

– Ники, они тебе понравятся.

– Уверена, что так и будет, – ответила Николь. Однако голос ее звучал вовсе не уверенно. Взяв сумочку и собрав все свое мужество, она добавила: – Ну что, идем? Кажется, пора.

На лице Джейка отразилось облегчение и что-то еще, незнакомое.

– Погоди, у меня кое-что есть для тебя.

С этими словами он открыл перчаточный ящик и вытащил оттуда конверт.

Николь недоверчиво смотрела на этот неожиданно появившийся конверт в руках Джейка.

– Это еще что?

– Только не сердись. Это вам с Брайаной от меня.

Николь боялась брать конверт: почему-то ей показалось, что его содержание связано с пережитой болью.

– Ну же, открывай.

Медлить дальше было неудобно. Вскрыв конверт, Николь обнаружила там толстую пачку больничных фирменных бланков, с которыми ей приходилось сталкиваться каждый месяц на протяжении трех лет. Не обратив внимания на небольшую книжечку, выпавшую из конверта, она начала поочередно разворачивать медицинские счета Брайаны. На каждом стояла печать «оплачено».

Оцепенев от неожиданности, Николь не знала, что делать. Ей следовало поблагодарить Джейка, но все нужные слова куда-то улетучились. Внезапно Николь почувствовала, что вместо благодарности ее начинает переполнять злость. Она не нуждалась в чьей-либо помощи ни до страшных дней болезни Брайаны, ни после.

– Я не смогу принять это от тебя, – наконец выговорила Николь.

– Можешь. И ты сделаешь это, – возразил Джейк, и она услышала несгибаемое упрямство в его голосе. Взгляд Джейка выражал необычайную решимость. – Ты четыре года растила Брайану одна. – Он кивнул в сторону лежавшей на ее коленях книжечки: – Это банковская книжка. Я намерен открыть счет в банке на имя Брайаны и перевести на него эти деньги, а затем делать регулярные взносы, пока ей не исполнится восемнадцать лет. Данным вопросом сейчас занимается мой юрист. – Джейк порывисто схватил Николь за руку. – Я ее отец, Ники. Если не хочешь выходить за меня замуж, то позволь хотя бы так помочь вам.

Даже не заглядывая в книжку, Николь не сомневалась в том, что сумма была солидной и, возможно, превышала ее общий доход за все четыре года. Ради дочери она должна была принять помощь Джейка. Но тогда с каждым очередным поступлением денег ей придется испытывать все большие мучения. Каждый взнос будет как удар хлыста, напоминающий о том, кому теперь Брайана обязана своим благополучием.

Порой случалось, что Николь заставляла себя танцевать даже тогда, когда ноги были стерты до крови, а тело ныло от изнеможения. Ну что ж, если она могла выступать невзирая на боль в ногах, то теперь сможет жить, несмотря на раненое сердце.

Взглянув на Джейка, Николь произнесла, с трудом улыбнувшись:

– Спасибо тебе.

Бережно подняв с колен книжку, она убрала ее в конверт.

– Ты даже не посмотришь?

– Не имею права. – Николь спрятала конверт в свою сумочку и сделала вид, что разбирается в ее содержимом, чтобы только не глядеть на Джейка. – Я знаю, что ты хочешь, чтобы Брайана ни в чем не нуждалась. Уверена, она будет тратить деньги по назначению.

Джейк был тронут. Он вдруг всем существом почувствовал, как нелегко сейчас Николь.

– Ну что, идем? – спросил он как можно мягче.

Николь только кивнула.

Джейк открыл дверь студии, где обычно проходили репетиции, и, войдя внутрь, впустил Николь. Оглядевшись по сторонам, она заметила, что помещение было не таким уж большим. Повсюду царил хаос: они пробирались между разбросанными кругом проводами, усилителями, микрофонами и музыкальными инструментами. Вдоль дальней стены расположились два длинных стола с расставленной на них едой, которую энергично уплетало более дюжины сотрудников – мужчин и женщин, сидевших и стоявших вокруг. Обстановка была непринужденная, все весело болтали друг с другом.

Однако, заметив вновь прибывших, все постепенно стихли. Николь машинально взяла дочь за руку. Она почувствовала, как лицо ее порозовело от смущения. Ей было неуютно под любопытными взглядами собравшихся, но все же она продолжала стоять не шевелясь, гордо подняв голову.

Джейк первым нарушил тишину:

– Слушайте все. Это Николь. – Нежно опустив руку на русую головку девочки, он добавил: – А это – Брайана.

Худощавый, невысокого роста мужчина тотчас подошел к Николь и протянул руку:

– Очень рад, я Пит Ласситер, коммерческий директор Джейка.

На первый взгляд мужчине можно было дать больше пятидесяти лет, однако его внешность оказалась обманчивой, и, приглядевшись повнимательнее, Николь скинула ему добрый десяток.

Вскоре к ним присоединилась симпатичная рыжеволосая женщина, представившаяся женой Пита, Валери. Николь постаралась скрыть свое искреннее удивление: полная, жизнерадостная Валери казалась прямой противоположностью мужа.

Джейк провел Николь с Брайаной вглубь комнаты, постепенно познакомив со всеми, и вскоре они уже чувствовали себя здесь своими. Теперь Николь знала, чем занимаются эти люди: кто-то из них играл на гитаре, кто-то был флейтистом, а кто-то клавишником. Барабанщик Джордж, имевший неимоверные габариты, суровый вид и руки, сплошь покрытые татуировкой, наклонился, чтобы поприветствовать Брайану, и сразу же очаровал ее, показав универсальный жест глухонемых, означавший «я тебя люблю».

Через некоторое время Николь уже окончательно запуталась, кто был кем. Светотехники в ее голове смешались со звукорежиссерами, и она уже не могла точно сказать, была ли высокая блондинка гримером, а маленькая пухленькая женщина – костюмером или все наоборот.

Когда час спустя все трое возвращались к машине, чтобы отправиться домой, счастливая Брайана крепко сжимала в руках несколько карикатур, нарисованных Джорджем. По дороге ей захотелось показать Николь один из рисунков, на котором был изображен играющий на гитаре Джейк. Но неожиданно ветер вырвал из маленькой руки лист бумаги.

Прежде чем Николь с Джейком смогли остановить Брайану, та рванулась вперед за улетавшим белым прямоугольником и сбежала с тротуара.

– Брайана! Стой! – закричал Джейк, бросившись вслед.

Сквозь сковавшее ее оцепенение Николь услышала скрип тормозов и отчаянно вскрикнула при виде несущейся на Брайану ярко-красной спортивной машины.

Глава 5

Через долю секунды, показавшуюся Николь вечностью, Джейк настиг девочку, обхватил ее руками и вместе с ней отпрыгнул в сторону. Почти в тот же миг автомобиль промчался мимо, едва не задев их обоих. Николь подбежала, когда Джейк уже стоял тяжело прислонившись к фургону, припаркованному у обочины тротуара. Побледнев от ужаса, она дрожащим голосом произнесла:

– Все в порядке?

– Да.

Одновременно обняв Николь и Брайану, Джейк сильно прижал их к себе, словно еще не веря, что они действительно целы и невредимы. Уткнувшись лицом в его плечо, Николь так же крепко, как и он, держала Брайану. Она слышала, как громко стучало сердце Джейка, и ощущала, как тяжело ему дышать.

– Я думал, что не успею подбежать к ней, – чуть дрожащим голосом промолвил Джейк.

– Слава Богу, что успел.

Тут Николь перевела глаза на Брайану, которая старалась вырваться из сильных рук Джейка. Детское личико было искажено страхом, синие глаза залиты слезами.

Николь тут же заключила ее в свои объятия.

– Эй, с вами ничего не случилось?

Обернувшись, Николь увидела спешившего к ним водителя спортивного автомобиля. Его лицо было мертвенно-белым, он явно еще не оправился от шока. Приблизившись, он сразу начал оправдываться:

– Девочка сама выскочила на дорогу и бросилась прямо под колеса моей машины! Клянусь, я не видел ее, пока она не выбежала на проезжую часть. – Водитель с тревогой посмотрел на Брайану. – С ней все нормально?

– Она просто ужасно напугана. – Джейк опередил Николь с ответом. – Но это не ваша вина.

– Господи, я сам перепугался до смерти. – Мужчина провел рукой по вспотевшему лбу. – Ну что ж, если с ней все в порядке, то я, пожалуй, поеду.

Джейк и Николь наблюдали, как незнакомец снова сел за руль и на гораздо меньшей скорости подъехал к перекрестку, после чего повернул и скрылся из виду.

Николь крепко взяла Брайану за руку и повела обратно к тротуару. Там, опустившись перед ней на колени, она размашистыми движениями рук напомнила дочери, как следует правильно переходить улицу. Николь не бранила девочку: Брайана и без того находилась еще под сильным впечатлением от случившегося, всхлипывала и старалась покрепче прижаться к матери.

Все это время Джейк, не вмешиваясь, молча смотрел на них обеих. Как только Николь закончила объяснять дочери правила поведения на дороге, он тоже взял Брайану за руку, и все трое направились к стоянке. Почувствовав в своей руке крошечную детскую ручку, Джейк вдруг заново ощутил весь ужас того, что едва не произошло несколько минут назад. При переходе через дорогу ему стоило больших усилий удержаться и не схватить дочурку на руки, чтобы перенести ее на противоположную сторону.

Пока Николь устраивала Брайану на заднем сиденье машины, пристегивая ее ремнями, Джейк непроизвольно восстанавливал в уме все детали случившегося. Он словно заново ощутил, как в то мгновение, когда ему удалось подхватить дочку и сделать рывок в сторону, его коснулось крыло мчавшегося автомобиля. Опоздай помощь хоть на долю секунды, девочка угодила бы прямо под колеса. По телу Джейка пробежала нервная дрожь.

А ведь он кричал ей – но она не слышала его предупреждения. Джейк вспомнил, как в детстве его тысячу раз спасали от беды именно такие предостерегающие крики. Однако у Брайаны не было этого преимущества. Сколько еще опасностей подстерегало ребенка, живущего в мире безмолвия и тишины?!

Устроив Брайану поудобнее, Николь взглянула на Джейка. Тот все еще был погружен в собственные мысли.

– Джейк, такое могло случиться со всяким, – произнесла она. – Дети часто выбегают на дорогу, не задумываясь о последствиях. Слава Богу, ничего не произошло. С Брайаной все в порядке.

Не получив ответа, Николь дотронулась до его руки. Она была холодной. Джейк так крепко держался за руль, что казалось, будто он хочет разломать его на части.

– Эй, очнись, все хорошо…

– Нет, не все, – каким-то сдавленным голосом ответил Джейк. В его глазах пылал синий огонь. – Брайана не слышала моего крика. Она не слышала шума мчавшейся машины. Ники, она должна жить там, где ей не будет угрожать никакая опасность.

От удивления Николь широко раскрыла глаза, пытаясь понять, о чем это он.

– Брайану нужно отдать в специальную школу, где она будет находиться под постоянным присмотром. Ей не следует бывать в тех местах, где может произойти что-то ужасное. Только подумай, она сегодня чуть не погибла! – Джейк стиснул челюсти. – Что было бы, если бы я не подбежал вовремя и если бы тот парень не успел затормозить? Мы не имеем права каждый раз так рисковать. Если она даже не слышит предупреждающего… – Джейк запнулся, с силой ударив по рулю. – Она должна ходить в школу. Я понимаю, что ты не можешь позволить себе частную школу, но я обойду все в округе и подышу подходящее место, где наша дочь будет точно в безопасности.

– Ничего у тебя не выйдет, – тихо и на удивление спокойно ответила Николь. – То, что сейчас случилось, может случиться в любое время – с тобой, со мной… с каждым. Глухота Брайаны здесь ни при чем. Она не комнатный цветок, которому необходимо создавать тепличные условия для нормального роста. Брайана – смышленая девочка, только со слабым слухом. И никто, даже родной отец, не посмеет забрать ее у меня лишь потому, что она повела себя так, как поступил бы на ее месте любой четырехлетний ребенок!

Джейк сощурился:

– Я также имею право заботиться о дочери. И если ты скрывала от меня ее появление на свет, то это не значит, что сможешь теперь отстранить от участия в ее воспитании. – Бросив на Николь суровый взгляд, Джейк пригрозил: – Если потребуется, я буду добиваться в суде опекунства над ней. Я должен…

– Опекунства?! – Николь расхохоталась, не поверив своим ушам. – И ты рассчитываешь на то, что суд даст тебе право быть опекуном ребенка, который даже не знает тебя и с которым ты не умеешь разговаривать? Полагаю, здесь недостаточно одного лишь участия в физическом акте размножения. Кем ты вообще себя возомнил? Богом?

Джейк пристально смотрел на Николь. Какой-то холод почувствовался в наступившей внезапно напряженной тишине.

– Не нужно быть Богом, чтобы помочь…

Николь встрепенулась. Ей захотелось растормошить Джейка, заставить выбраться наконец из ирреального мира, в котором он ощущал себя таким всемогущим и непогрешимым.

– Дети, – убежденно заговорила она, – это не фарфоровые тарелки, которые можно аккуратно завернуть и спрятать в буфете, чтобы не разбить. Ребенок с нормальным слухом тоже порой оказывается в тяжелых ситуациях, и с ним тоже может случиться несчастье. Но дети учатся на своих ошибках. И самое главное то, что у них есть возможность учиться. – Николь откинулась на спинку сиденья, скрестив руки на груди. – Отвези нас, пожалуйста, домой, а уж с образованием Брайаны и ее безопасностью позволь разобраться мне самой.

Слабый шорох, раздавшийся сзади, заставил их обоих оглянуться. Застыв от недоумения, девочка смотрела на них ясными синими глазами, в которых отражался испуг, только совсем иного рода, чем тот, что был в них недавно. Хотя ей не было слышно их слов, Джейк и Николь тотчас почувствовали неловкость, поскольку совсем забыли, что Брайана была свидетелем неприятного разговора.

Николь корила себя за несдержанность. Как могла она забыть, какой чувствительной была Брайана ко всему, что ее окружало. По правде сказать, ей так были понятны опасения Джейка. Как часто она сама не разрешала дочери исследовать окружающий мир лишь из-за боязни того, что глухота могла стать причиной какого-нибудь несчастного случая.

Николь взглянула на Джейка. Судя по тому, как быстро он отвел глаза, его теперь мучили угрызения совести.

– Извини, конечно, я не стану забирать у тебя Брайану. – Голос Джейка звучал непривычно тихо и спокойно. – Я просто поддался страху и совсем потерял рассудок. – Он виновато улыбнулся.

– Я понимаю. – Николь серьезно посмотрела на Джейка, затем призналась: – После болезни Брайаны мне не хотелось ни на минуту отпускать ее от себя. Я даже боялась, что, играя с другими детьми, она подхватит от них какую-нибудь простуду или грипп. Я хотела огородить ее высокой стеной, чтобы обезопасить от всего. – Николь печально улыбнулась. – Но вскоре я сама сильно заболела… и Брайана заразилась от меня. – Николь пожала плечами. – Вот тогда-то я и поняла, что не смогу защитить своего ребенка от целого мира. Я должна обращаться с ней так, как обращаются со всеми детьми.

– Ники, мне тоже хотелось бы стать частью этого мира, – сказал Джейк. – Ты, конечно, права, я не могу общаться с Брайаной… – Его голос слегка дрожал, и Николь стало стыдно за брошенные в запальчивости слова. – Но я обязательно научусь. Я докажу, что могу быть своему ребенку настоящим отцом. – Брайана снова заерзала на заднем сиденье, и Джейк, улыбнувшись, произнес: – Ладно, Ники, может быть, заключим перемирие и поговорим о чем-нибудь еще, не таком серьезном?

– Я согласна.

Джейк завел мотор и выехал на улицу.

– Когда ты сегодня освободишься? – спросил он.

– Боюсь, что поздно. После занятий у меня репетиция, и мы, вероятно, не закончим до полуночи.

Николь заметила, как Джейк пытается прогнать тень неудовольствия, набежавшую на его лицо.

– В таком случае я позвоню тебе завтра, – ответил он с наигранной легкостью.

Опасаясь расстроить Джейка еще больше, Николь какое-то время колебалась; но потом все-таки заговорила, поскольку иного выхода не было:

– Завтра у меня запланировано несколько деловых встреч. Думаю, мы не сможем увидеться.

– Хорошо, я все понял. – Джейк отреагировал на ее слова неожиданно спокойно. – Тогда жди моего звонка во вторник.

Припарковав машину напротив студии, Джейк открыл заднюю дверцу с той стороны, где сидела дочь. Однако он не был уверен, позволит ли ему Брайана дотронуться до нее. Но опасения оказались напрасными. Осторожно обняв дочурку и помогая ей выбраться из машины, он ласково произнес:

– До свидания, моя милая.

К радости и удивлению Джейка, Брайана крепко уцепилась за него, обхватив его большую руку своими пухлыми ручонками. От нее вкусно пахло тальком и детским шампунем «без слез». Второй раз за этот день Джейка захлестнули волны незнакомых прежде ощущений.

– Я позвоню тебе во вторник, – обернувшись к Николь, еще раз повторил он, надеясь, что голос не выдаст его волнения.

Поставив в духовку последний противень с печеньем, Николь посмотрела на часы. Кухня была наполнена ароматом корицы, горячего сидра и свежей выпечки. Брайана тщательно и с любовью украшала кремом каждое печенье, которое затем аккуратно укладывала в специальные коробочки. Все это предназначалось для вечеринки, которую артисты собирались устроить после завершения рождественского показа «Щелкунчика».

В дверь позвонили, и Николь пошла в прихожую, на ходу вытирая руки полотенцем.

Джейк быстро переступил порог, держа в руках огромного белого бегемота из плюша, одетого, словно балерина, в пачку цвета розовой фуксии. На коротеньких, как обрубки, ножках бегемота красовались атласные туфельки, а неуклюжую голову украшала диадема.

Увидев игрушку, Брайана завизжала от восторга. Николь тоже улыбнулась.

– Это что – намек? – спросила она.

– Что, похож? – Джейк расплылся в улыбке. – Увидев эту игрушку вчера в магазине, я подумал, что вы обе пинками выгоните меня из дома, если я куплю ее.

Джейк поднес громадного бегемота ближе к Николь, будто сравнивая.

– Можешь не беспокоиться, – продолжил он. – По крайней мере для того, чтобы выглядеть так же, как этот симпатичный бегемотик, тебе придется изрядно поправиться.

Тут Джейк быстро наклонил голову, потому что Николь, не растерявшись, попыталась ударить его испачканным в муке кухонным полотенцем, которое все еще держала в руках. Она задела его по плечу, и в воздух поднялось облако белой пыли. Брайана наблюдала за ними сияющими глазами и громко смеялась, когда Джейку удавалось увернуться от очередного нападения Николь. Притворившись, что ищет защиты, он спрятался у девочки за спиной, и, в восторге от того, что она теперь тоже участвует в потасовке, Брайана расхохоталась еще сильнее.

Николь не унималась, жестами показывая, чтобы Джейк вышел из своего укрытия и немедленно попросил прощения.

Опустив голову, он встал перед ней на колени и, к удивлению их обеих, так же с помощью жестов ответил: «Извини меня».

– Где это ты научился? – поинтересовалась Николь.

Взглянув на нее снизу вверх, Джейк улыбнулся и с мальчишеской гордостью произнес:

– У меня теперь есть вся нужная литература. – Поднявшись на ноги, он протянул смешного бегемота Брайане и показал знак: «Он – твой».

Девочка в восторге тут же начала дергать блестящие розовые туфельки бегемота, которого Джейк все еще держал в руках, – она проверяла, можно ли их снять. У Николь потеплело на сердце от вида этой веселой возни – лучший способ поближе узнать друг друга, чем игра, вряд ли можно было придумать. Пока Брайана была занята развязыванием ленточек на туфельках бегемота, Джейк, как будто почувствовав взгляд Николь, обернулся в ее сторону. Его лицо светилось неподдельным счастьем.

Они смотрели друг на друга, не отводя глаз, и мало-помалу лицо Джейка начало загораться совсем иным огнем, а Николь почувствовала, как ее тело стало постепенно воспламеняться. Словно обладая некой магической силой, Джейк притягивал к себе ее сердце. Пальцы ее задрожали от возникшего желания прикоснуться к шелку его волос, почувствовать колючую щетину на щеке и подбородке, ей захотелось уткнуться лицом в густые и жесткие заросли на его груди…

Довольно! Николь энергично попыталась выйти из этой новой игры, осознав, что Джейк мог догадаться обо всем происшедшем с ней по выражению ее лица.

– Мне… нужно проверить, не подгорело ли печенье в духовке. – Николь поспешила скрыться на кухне.

Достав из плиты противень с подрумянившейся выпечкой, она аккуратно поставила его на стол, а затем машинально принялась мыть посуду, пытаясь привычными действиями погасить в себе вспыхнувшее желание.

– Помощь нужна? – неожиданно раздался сзади его негромкий голос.

Николь вздрогнула, чуть не выронив миску.

– Извини, я не хотел пугать тебя. Позволь мне помочь. – Взяв миску из рук Николь, Джейк сунул ее в посудомоечную машину.

Николь стояла возле раковины, не имея сил пошевелиться даже тогда, когда он подошел совсем близко и обнял ее за талию, сцепив вместе пальцы обеих рук.

– Джейк, перестань. – Николь заставила себя вырваться из кольца его цепких рук, обрывая пьянящее наслаждение. – Брайана в любой момент может войти. И потом, я должна убраться на кухне и…

– И в твоих глазах я не видел манящего блеска всего несколько минут назад. Ты это хотела добавить? – спросил Джейк.

Он еле сдерживал желание. Николь была не просто очаровательной женщиной – в ее грациозности заключалась сила, ее нежность скрывала источник кипучей энергии, красивое тело пробуждало ощущение жизненного начала, так интригующее его.

– Когда у тебя очередное занятие с учениками? – как бы между прочим спросил Джейк.

– До восьми часов я свободна. Мой ассистент по вторникам, средам и четвергам преподает в начальных классах, – спокойно ответила Николь, стараясь ничем не выдать своего непогасшего волнения.

Ей безумно хотелось броситься в его объятия, однако хихиканье Брайаны, появившейся в дверном проеме, отвлекло Николь от сладких мечтаний. Обернувшись, она увидела, что девочка стояла, надев на свои маленькие ножки игрушечные туфельки бегемота. Нависшее было напряжение сразу улетучилось, и Николь, усмехаясь и глядя на дочь затуманившимися от умиления глазами, почувствовала наконец облегчение. Джейк тоже оглянулся и, присев от восторга, принялся хохотать.

– Джейк, а почему бы тебе не остаться пообедать вместе с нами? Сегодня у нас суп и сандвичи. Кроме того, ты помог бы Брайане украсить печенье.

Джейк взглянул на нее с благодарностью: теперь он был избавлен от тяжелой необходимости самому просить, чтобы Николь позволила ему остаться в их доме.

– Спасибо, я с удовольствием принимаю твое приглашение.

Посмотрев на Брайану, он указал рукой на печенье, и дочь сразу поняла его. Вскоре они уже трудились вдвоем, а после обеда помогали Николь убирать все на кухне.

Когда работа была завершена, все трое возвратились в гостиную, и Брайана принялась показывать Джейку свои игрушки, выстраивая их в ряд. Благодаря такому непосредственному общению Джейк постепенно осваивал азбуку глухонемых. Теперь он уже мог с помощью языка жестов назвать такие знакомые Брайане предметы, как кукла, лошадь, автомобиль и мяч.

– Эй, все твои игрушки все равно не поместятся в этой комнате, – остановила Николь дочку, когда та, как ей показалось, собиралась перенести в гостиную все свои вещи. – Кроме того, тебе уже пора умываться и ложиться в кроватку.

У Брайаны не было никакого желания идти спать. Она повернулась к матери спиной и притворилась, что не замечает ее.

В первый раз Джейк столкнулся с проявлением упрямства у своей дочери. Он вспомнил, что в детстве также часто делал вид, что не слышит, когда родители просили его о чем-то, что ему не хотелось выполнять.

Лишь теперь ему стало понятно, что его родители тоже, наверное, без всякого труда разгадывали все его хитрости и уловки. Джейк обхватил Брайану за плечи, повернул лицом к матери и рукой показал в ее сторону. Только после этого девочка нехотя поплелась в ванную. Николь выкупала ее, а потом отправила надевать пижаму.

Войдя обратно в гостиную, Николь вдруг ощутила удары собственного пульса, хотя картина, которую она увидела, не представляла собой ничего особенного. Джейк устроился на диване и ритмично стучал пальцами по бархатной подушке, лежавшей у него под рукой. Казалось таким естественным, что он сидел и дожидался, пока она уложит спать их дочь. Сладкий запах свежей выпечки еще не успел улетучиться, и это добавляло правдоподобия столь желанному сердцу любой женщины ощущению уюта и благополучия семейного очага.

Но вот Джейк улыбнулся, и Николь непроизвольно подумала о продолжении, которое тоже являлось неотъемлемой частью супружеской жизни. Конечно же, теперь их наконец ждали ласки и занятия любовью. Уложив Брайану в постель, они опять окажутся наедине, и Николь уже заранее чувствовала напряжение во всем теле, жаждавшем прикосновений Джейка.

Но по своему жизненному опыту она знала: нельзя одним махом получить все, что пожелаешь. Сейчас ей требовалось разрушить призрачную атмосферу семейного благополучия и подыскать тему для ни к чему не обязывающего разговора. Одарив разомлевшего папашу очаровательной улыбкой, она попросила:

– Джейк, пожалуйста, расскажи мне, что значит быть богатым и знаменитым?

Джейк поднял на нее настороженный взгляд, и Николь поняла, что своим вопросом поставила его в тупик. Но неожиданно он поддержал ее игру, ответив:

– В этом есть большие преимущества. Я могу позволить себе купить все, что захочу, и бывать где захочу. Я уже объездил все красивейшие города мира. Я даже обладаю тем, что нельзя приобрести ни за какие деньги.

– Неужели?

Николь не решилась уточнить, потому что отлично помнила пословицу относительно денег и любви.

– Пару лет назад, сразу после выхода альбома «Печальные дни, одинокие ночи», я получил письмо от одной женщины, проживавшей в маленьком городке в Колорадо. Она писала, что ее сыну больше всех нравится именно та моя песня, по которой я назвал весь альбом. Мальчик страдал болезнью крови, и каждый месяц по нескольку дней ему приходилось лежать в больнице, где его обследовали и где потом он проходил очередной курс лечения.

Каждый раз, как писала эта женщина, он брал с собой в больницу пластинку с моими песнями и слушал по вечерам, когда родители уходили домой. Слушая песни, он переставал ощущать себя одиноким в своем горе.

Получив письмо, я на следующий день вылетел в Колорадо, чтобы встретиться с этим мальчиком. Каким же больным он оказался. – Джейк поперхнулся, и Николь заметила, как он отвел взгляд в сторону, прежде чем продолжить. – Если бы я не был знаменит, то никогда не узнал бы о нем. Если бы я не был богат, то не смог бы помочь.

– А что с ним случилось потом?

– Сейчас ему немного получше, но это всего лишь временное улучшение. Я навещаю его два раза в год. И когда я даю концерты где-то поблизости от его родного города, то всегда высылаю билеты для всей его семьи, а также для друзей. – Джейк слегка улыбнулся. – Парень признался, что его популярность в школе возрастает всякий раз, когда ребята узнают, что я приезжаю в город с концертом. – На лице Джейка вдруг появилось сочувственное выражение. – Никому не пожелаешь завоевывать популярность таким способом, ведь правда?

– Конечно, Джейк. Нелепо осуждать детей всего лишь за то, что они радуются бесплатным билетам на твои концерты, – отозвалась Николь. – Кто на их месте отказался бы от такой возможности? По крайней мере я надеюсь, что твой знакомый может отличить настоящих друзей от тех, кому от него нужен только бесплатный проход на концерт.

Джейк кивнул, соглашаясь:

– Да, ты права. Он разбирается в истинной дружбе даже больше, чем я когда-то. – Джейк с грустью покачал головой. – Бывало, я устраивал вечеринки и приглашал людей, которых почти не знал, а сам, в свою очередь, ходил в гости к тем, кого совсем не уважал… И еще купил себе шесть автомобилей.

– Шесть? – недоверчиво рассмеялась Николь. – Но зачем?

– Наверное, просто потому, что мог позволить себе подобную глупость. Я никогда не задумывался над этим. К счастью, я вовремя образумился и сделал своим коммерческим директором Пита. Отныне я посещаю лишь банкеты, устраиваемые по случаю присуждения той или иной премии, и еще небольшие вечера, где с удовольствием встречаюсь с людьми, которые мне нравятся.

– «Джейк Камерон – затворник шоу-бизнеса», – процитировала Николь строку из статьи, напечатанной в одной из бульварных газет. – И все же, помнится, я как-то видела несколько снимков, где ты находился в окружении восхитительных женщин. Не думаю, что эти фотографии были подделками.

Николь старалась вести шутливую беседу и всем своим видом показывала, что пытается всего лишь добродушно поддразнивать его. Однако ей не терпелось услышать ответ.

– Фотографии были подлинными, – признался Джейк. – Но дело в том, что журналисты часто выдают желаемое за действительное, – сдержанно добавил он. – Вряд ли еще кто-то более стойко, чем я, выносит все жизненные невзгоды и грязную ложь.

У Николь сжалось сердце, она уже проклинала себя за то, что начала этот разговор. Нужно было придумать что-нибудь остроумное, чтобы все исправить, но мысли путались в голове, и она лишь растерянно улыбнулась.

В этот момент вошла Брайана, облаченная в пижаму, разрисованную фигурками зверей. Ее волосы были слегка влажными после душа. Николь помогла ей застегнуть маленькие пуговки, а когда девочка легла в свою кроватку, Джейк заботливо укрыл ее одеялом. Погасив свет, они вышли из спальни.

– Она такая прелесть, Николь, – сказал Джейк, когда они уже сидели на диване. – Жаль, что я… – начал он, но запнулся, покачав головой. – Ладно, теперь уж это не важно; прошлое не вернешь.

– Извини, Джейк, – промолвила Николь, угадав его мысли. – Сейчас мне тоже хотелось бы, чтобы многое было по-другому. Однако мы не в силах ничего изменить. – Она вздохнула. – Раньше я была уверена, что поступаю правильно. – Бросив на него решительный взгляд, Николь прибавила: – Я и сейчас считаю, что была права.

– Смотря что ты имеешь в виду. Я согласен, ты поступила правильно, родив Брайану. Ты окружила ее безграничной любовью и вниманием. Но ведь правда и то, что ты скрыла от меня факт ее рождения и лишила участия в воспитании дочери.

Каждый раз, когда они заводили какой-нибудь разговор, между ними стеной отчуждения неизменно вставало прошлое. Николь не удивлялась этому; она знала, что душевные раны еще долго будут кровоточить.

– Сейчас тебе легко говорить об этом, – возразила она. – Мы оба очень изменились с тех пор; каждый давно живет своей жизнью. Теперь и вправду может показаться, что я была не права, но пять лет назад все обстояло иначе.

– Зачем ты так говоришь! Разве мы не остались такими же, какими и были?