Текст книги "Раба любви"

Автор книги: Лесли Мэримонт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

11

Именно этот вопрос она задавала себе всю неделю. И даже в пятницу вечером, готовясь к предстоящему ужину.

Но когда Кэтрин взглянула на результат своих трудов в зеркало, собственное отражение настолько поразило ее, что все беспокойство на время вылетело из головы, сменившись восхищенным недоумением. Платье шло ей и раньше, но в сочетании с зачесанными наверх волосами, умело наложенной косметикой и черными позвякивающими серьгами Кэтрин выглядела просто потрясающе.

Из зеркала на нее смотрела стройная, сексапильная незнакомка – элегантная и искушенная. То синее платье было совсем недурным, но это оказалось чем-то особенным!

Надев туфли, Кэтрин медленно прошлась по комнате, восхищаясь движениями ткани вокруг тела. Кроме того, она еще и переливалась!

Внезапно раздавшийся сигнал домофона заставил Кэтрин испуганно вздрогнуть. Было еще только без двадцати семь. Брайан пришел рано. Если… если только это был Брайан…

Заставившая ее на мгновение похолодеть мысль о том, что гостем мог оказаться Эдвин, была просто нелепой. Вероятнее всего, тот все еще находился в свадебном путешествии.

Однако сомнения оставались. И с беспокойством в душе Кэтрин подошла к входной двери и, немного помедлив, осторожно спросила в переговорное устройство:

– Кто там?

– Один очень нетерпеливый мужчина, – ответил Брайан, и Кэтрин с облегчением вздохнула. – Я наконец-то разделался с этим чертовым журналом и пришел сюда развлечься и отдохнуть!

– Слава Богу, – пробормотала она и, нажав кнопку, открывающую дверь подъезда, заторопилась в спальню, чтобы закончить сборы, пока Брайан будет подниматься по лестнице.

Кэтрин уже брызгала на себя любимыми духами, когда раздался звонок во входную дверь.

– Иду! – крикнула она и бросилась открывать, удивляясь, насколько быстро может передвигаться в туфлях на высоких каблуках, когда этого захочет.

Восхищенный взгляд Брайана доставил ей радость. И даже если бы сама уже не находилась в приподнятом настроении, то непременно ощутила бы удовольствие, увидев, как этот великолепный мужчина пожирает ее глазами.

А Брайан действительно был великолепен!

Если на него в смокинге стоило посмотреть, то Брайан, одетый в повседневный серый костюм и голубую рубашку с открытым воротом, был столь восхитителен, что это казалось просто нечестным. Пытаться отказывать ему в чем-либо, было совершенно бесполезно!

Он удивленно и вместе с тем укоризненно покачал головой.

– Ах, негодная девчонка!

Кэтрин гордо вскинула подбородок.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ты прекрасно все знаешь. Слюнки у меня текли и до прихода сюда, но это ерунда по сравнению с тем, что я почувствовал, увидев тебя в этом платье. Надеюсь, ты не будешь возражать против легкой разминки перед уходом?

Кэтрин не только не возражала – напротив, испытывала большое искушение заняться с ним любовью. Но ей мешала гордость плюс давнишняя привычка ни в чем не соглашаться с Брайаном. Сейчас, пока она еще не находилась в его объятиях, отказать ему было сравнительно просто.

– Чтобы испортить прическу, стоившую мне сто долларов? – спросила она. – Не говоря уже о платье.

Брайан опять осмотрел ее, на этот раз более внимательно.

– Бьюсь об заклад, что оно стоило тебе гораздо больше, чем сто долларов.

– Платье досталось мне бесплатно. Его отдала мне Джейн.

– Джейн?

– Моя соседка. И хорошая подруга. Кстати, серьги тоже ее. Поэтому если ты думаешь, что я потратила целое состояние только для того, чтобы поразить членов семьи Блэкфорд, то сильно ошибаешься!

– Боже меня упаси предположить подобную вещь, – сухо возразил Брайан.

– К тому же я против всяких легких разминок.

– В таком случае предлагаю тебе захватить что-нибудь, во что можно было бы переодеться утром. О ночной рубашке можешь не беспокоиться.

Кэтрин бросила на Брайана подозрительный взгляд, на что тот насмешливо ответил:

– Полагаю, ты не будешь против того, чтобы провести ночь у нас. Мне хочется выпить за обедом вина, а я теперь никогда не вожу машину в нетрезвом виде.

– Тогда подержи мою сумочку, пока я соберу то, что мне может пригодится.

На этот раз Кэтрин не собиралась спорить. Остаться на ночь в доме Брайана было именно тем, чего ей хотелось, так что морализировать не имело смысла. Так же, впрочем, как и пререкаться с ним из принципа.

Хотя, как известно, старые привычки преодолевать труднее всего.

– Я захватила зубную щетку, – сообщила Кэтрин, вернувшись с пластиковой сумкой, содержащей смену одежды и некоторые предметы туалета. – В твоей ванной наверняка есть запас таких вещей на случай появления непредвиденных ночных гостей, но я предпочитаю пользоваться своей.

– Кэтрин, – предупреждающе произнес он.

– Что, Брайан?

– У тебя сложилось неверное мнение обо мне.

– Нет, верное, Брайан. Я прекрасно тебя знаю.

– Может быть, раньше я и был таким. Но не теперь.

– Черного кобеля не отмоешь добела.

– Можно отмыть, если кобель не был черным изначально.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Не обращай внимания. Пойдем, мне не хочется затевать с тобой очередной спор. Я ждал этого вечера всю неделю.

Внезапно Кэтрин стало совестно. К чему эти постоянные попытки задеть Брайана? Возможно, он и не способен измениться, зато, надо отдать ему должное, всегда был честен с ней. По крайней мере, следовало ответить ему тем же.

– Я тоже, – призналась она с тихим вздохом, и их взгляды встретились.

Сколько бы ни сомневалась Кэтрин в способности Брайана полюбить по-настоящему какую-либо женщину, нельзя было усомниться в желании, горевшем в этот момент в его глазах.

– Я хотел тебя, – почти простонал он. – Очень, очень хотел.

– Я чувствовала то же самое, – призналась Кэтрин, возможно, опрометчиво, зато искренне. – Даже не могла сосредоточиться на работе.

– Этот чертов ужин будет для меня сущей пыткой!

– Зато укрепит наши характеры.

– Наши характеры? С ними все в полном порядке!

– Это зависит от точки зрения, – возразила Кэтрин и посоветовала: – Тогда думай о десерте. Обычно это приводит тебя в хорошее расположение духа.

– Единственным десертом, который мне сейчас нужен, является одна хорошенькая и сексуальная брюнеточка.

Лицо Кэтрин вспыхнуло.

– Ты… ты не должен говорить подобные вещи.

Брайан ухмыльнулся.

– Ага. Значит, действует и на тебя.

– Не желаю больше говорить на эту тему, – высокомерно произнесла она, пытаясь не поддаться соблазну.

– У нас еще есть, по крайней мере, пять минут, – продолжал искушать Брайан. – Обещаю, что не испорчу ни твою прическу, ни твое платье. Тебе даже не придется снимать туфли.

– Пошел вон! – воскликнула Кэтрин и замахнулась на него пластиковой сумкой.

Особняк Блэкфордов стоял на берегу озера и был окружен кирпичной стеной с огромными резными воротами, через которые они и проехали.

Однако вместо того, чтобы подъехать по покрытой гравием дорожке к внушительного вида ступеням, ведущим к мраморному портику, Брайан направил автомобиль к расположенному сбоку от дома гаражу.

Большие раздвижные двери открылись перед ними, и Брайан загнал машину на свободное место. Не успела Кэтрин вылезти, как двери вновь закрылись.

– Это машина Ноэль? – спросила она, указывая на стоящий там же автомобиль с помятым бампером и большой царапиной на крыле.

– Да, – подтвердил Брайан. – Я никогда не ставлю машину рядом. Она водит как сумасшедшая.

– Совсем не то, что ее брат, внезапно превратившийся в очень дисциплинированного водителя в очень консервативной машине. А может, у тебя просто неприятности с полицией? – поддразнила Кэтрин.

– Ничего подобного, – ответил он с совершенно непроницаемым выражением лица. – Это просто новый я – кобель, отмытый добела.

– Боже мой! Я просто потрясена!

– Надеюсь на это.

– Так что, мне оставить вещи в машине или сразу отнесем их к тебе?

До дома на воде, в котором жил Брайан, было порядочное расстояние. Его глаза сверкнули.

– Лучше оставь в машине. В данный момент я не доверяю самому себе и не рискну остаться с тобой наедине.

Кэтрин не могла удержаться от смеха, хотя и сама испытывала нечто подобное. Поездка с ним в машине почти что вызвала у нее приступ клаустрофобии, настолько сгущена была атмосфера взаимного сексуального влечения.

Сейчас, глядя на Брайана поверх крыши автомобиля, она гадала, ограничивается ли его интерес к ней одним лишь сексом и что именно означали слова об отмытом добела кобеле.

Брайану всегда нравилось противоречить Кэтрин: стоило ей высказать какое-либо мнение, как он тут же утверждал обратное. Если она называла что-то белым, он настаивал на том, что это черное. Кэтрин часто обвиняла его в поверхностности, Брайан же уверял ее в противоположном. Все четыре года учебы в университете он часто намеренно вызывал ее на споры и, кажется, наслаждался этими часами длившимися словесными баталиями. Эдвин обычно тут же уходил, оставляя их наедине.

Оглядываясь на прошлое, Кэтрин понимала, что сложившееся в результате этих споров ее отношение к Брайану можно было бы назвать любовью-ненавистью. Не единожды, словесная борьба, чуть не переходила в физическую, подобно тому, как это случилось час назад у нее в квартире. Иногда желание ударить Брайана становилось почти нестерпимым, что еще более обостряло пикировку.

Интересно, думала Кэтрин, а может быть, я просто искала предлога коснуться его? Любого предлога. И не в этом ли причина ее согласия стать очередной подружкой Брайана? В стремлении удовлетворить подспудное, дремлющее столько лет желание…

– Брайан… – произнесла, наконец, все еще занятая своими мыслями Кэтрин.

На его красивом лице появилось выражение тревоги.

– Ого. Почему-то мне не нравится, как это прозвучало.

– Просто я подумала…

– Еще хуже, – простонал Брайан.

– Не паясничай! Может быть, нам не стоит больше морочить самим себе головы? Я хочу сказать, что мы давно уже не на свадьбе Эдвина.

Кэтрин никак не была готова к появившемуся в его глазах выражению холодной ярости, превратившей их в бледно-голубые льдинки.

– Кажется, я достаточно ясно дал понять, что отнюдь не играю с тобой. Боже мой, Кэтрин, да я…

– Подожди, – прервала она его и, бросив пластиковый пакет на сиденье автомобиля, захлопнула дверцу. – Ты меня неправильно понял, я хотела сказать совсем не это.

Кэтрин подошла к выглядевшему несколько озадаченным Брайану.

– Послушай, – снова начала она, стараясь как можно тщательнее подбирать слова. – Несмотря на все недоразумения между нами, мы всегда были откровенны друг с другом. Ты в лицо называл меня дурой, а я тебя… Да как я только тебя не обзывала! И может быть, мы оба были не далеки от истины. Но приходило ли тебе когда-нибудь в голову, что мое жесткое противостояние тебе вызвано чем-то иным, нежели желанием быть объективной? Ты сказал, что много лет хотел переспать со мной. И я задумалась: а вдруг это стремление было в некотором роде обоюдным? Вдруг оно возникло у меня с первых дней нашего знакомства? Что, если и мне тоже хотелось не столько воевать с тобой, сколько заняться любовью?

Слова Кэтрин явно ошеломили Брайана: об этом говорил весь его вид. Ноздри раздулись, а спина и плечи распрямились и словно окаменели.

Она мгновенно поняла свою ошибку. Ее слова прозвучали совсем не так, как нужно было бы. Создавалось впечатление, будто Кэтрин долгие годы страдала от неразделенной любви к Брайану. А вряд ли такому человеку, как Блэкфорд, понравится услышать нечто подобное от любой женщины, не говоря уж о той, которую он всегда считал излишне сентиментальной. У которой сердце всегда было открыто для любви и которая льнула к мужчине даже тогда, когда тот этого не хотел.

Вероятно, Брайан сейчас с ужасом ожидал от нее немедленного признания в вечной любви.

Опасение, что ее отвергнут прямо сейчас, заставило прибегнуть к неотложным мерам. Кэтрин с улыбкой положила руки ему на плечи.

– Какая я глупая, – сказала она. – Мне надо было сказать не «любовь», а «секс». Разве я могла любить тебя в то же самое время, когда была влюблена в Эдвина? Но ты понимаешь, что именно я имела в виду. Секс это нечто совершенно отличное от любви – даже для женщины. Я поняла это только после прошлого уик-энда.

Схватив ее руки, Брайан сбросил их со своих плеч.

– Что поделать, это действительно так, – продолжала настаивать она. – И нечего делать такую кислую мину! Мы, женщины, тоже не лишены плотских желаний, не всегда соответствующих приличиям или здравому смыслу. Я даже уверена, что для женщины вполне естественно любить одного мужчину и в то же время желать другого. Кроме того, ты потрясающий мужчина, Брайан! Несмотря на всю показную неприязнь к тебе, я всегда понимала это.

Теперь, когда гнев Брайана явно пошел на убыль, Кэтрин решила получить ответ на вопрос, не дававший ей покоя всю эту неделю.

– Теперь я понимаю, что не была бы нормальной гетеросексуальной женщиной, если бы втайне не интересовалась тобой. Однако это не объясняет того, почему ты тоже заинтересовался мной, особенно если учитывать твой успех у женщин, могущих дать мне сто очков вперед. Так что же тебя во мне привлекло? Может быть, то, что я была запретным плодом – подругой Эдвина? А может, ты считал для себя вызовом то, что я не упала перед тобой ниц при первой же нашей встрече? Эдвин, как мне кажется, решил, что причина в твоем мужском самолюбии, ведь я вовсе не красавица.

Кэтрин вовсе не собиралась упоминать Эдвина, ей просто очень хотелось узнать правду. Но как это часто случалось, когда дело касалось Брайана, все получилось шиворот-навыворот. Господи, так чего же она хочет от него добиться?

Пристыженная Кэтрин уже собралась извиниться, когда Брайан, неожиданно крепко схватив за плечи, резко притянул ее к себе, однако, вопреки ожиданию, отнюдь не для поцелуя. Он улыбнулся, глядя ей прямо в лицо, холодной улыбкой, от которой по телу Кэтрин пробежал озноб.

– Тебе кажется, что ты меня знаешь, не так ли? – спросил Брайан тихим и каким-то угрожающим тоном. – Ты ошибаешься. Очень ошибаешься. А что касается мнения Эдвина… ради Бога избавь меня от его спекуляций по поводу моего характера и побудительных мотивов моих поступков. Хотя, надо признать, некоторую роль в нашем сближении сыграло мое самолюбие. Как, впрочем, и твое тоже. Да, да, дорогая, ты тоже достаточно самолюбива. И не любишь проигрывать ни в чем. Именно поэтому ты старалась удержать Эдвина.

Кэтрин понимала, что в этих словах есть доля истины. Но то, что высказал их не кто иной, как Брайан, ей не понравилось. Совсем не понравилось.

– Так что ты хочешь от меня услышать, Кэтрин? – спросил он. – То, что я влюбился в тебя с первого взгляда? Что все эти годы мечтал быть с тобой как в постели, так и вне ее? Что принимал крохи, которые ты мне бросала, и все твои оскорбления только потому, что был, одержим тобой?

Издевка, звучащая в его голосе, причиняла Кэтрин даже большую боль, чем впившиеся в плечи пальцы.

– Вряд ли меня устроит такой ответ! – возразила она, уже не испытывая стыда, а один лишь гнев.

– Подходящего ответа у меня нет, – возразил Брайан. – Только неподходящий. Суть его в том, что мне действительно захотелось залезть тебе под юбку в тот же день, когда я впервые тебя увидел. И действительно меня страшно раздражало то, что ты не обращала на меня совершенно никакого внимания. К тому же меня действительно тошнило при виде вашего с Эдвином воркования и выводило из себя то, что ты все время прощаешь его.

– Тогда почему же ты не пытался заполучить меня во время одной из наших многочисленных с Эдвином размолвок? – спросила она с вызовом.

– Потому что знал, что ты не покончила с ним окончательно, и не хотел попасть в дурацкое положение.

– Значит, не так уж тебе и хотелось залезть мне под юбку. Я ведь видела тебя, так сказать, в действии, и надо признать, что устоять перед тобой нелегко.

– Очень мило с твоей стороны! Однако должен сообщить, что переспать с тобой отнюдь не являлось приоритетом моей жизни.

– Ах, так… – Вспыхнув от обиды и унижения, Кэтрин вывернулась из его рук. – Негодяй! – Она замахнулась, было с намерением дать ему пощечину, но Брайан легко перехватил ее запястье.

– Но так было до прошлого уик-энда, – пробормотал он, притискивая Кэтрин к дверце машины всем своим телом и не давая, таким образом, ей ни малейшей возможности ускользнуть. – Теперь же появилась опасность, что секс с тобой станет этим самым приоритетом, – продолжил Брайан. – Подозреваю, что он вскоре превратится в необходимость, и я буду нуждаться в тебе, как в пище, воде или воздухе. Как в чем-то жизненно необходимом. О Боже, Кэтрин…

Его поцелуй нельзя было назвать страстным, он вообще не походил ни на что, испытанное Кэтрин ранее. Это было нечто большее, чем просто физиология, потому что затрагивало в ее душе самую чувствительную струнку – потребность быть кому-то нужной. И в то же время будило самые примитивные инстинкты, вынуждало поддаться преобладающему мужскому началу.

Выгнувшись, Кэтрин прижалась к его груди, откинув голову, как бы демонстрируя готовность подчиниться. Со стоном, оторвавшись от ее губ, он пробормотал что-то невнятное.

Кэтрин ответила протестующим возгласом. Но Брайан вовсе не отказался от своих намерений, просто губы его переместились на ее обнаженную шею, задев одну из серег. Не обращая внимания на вырвавшийся у Кэтрин от неожиданности стон, он прильнул ртом к нежной, бархатистой коже.

Она опять не удержалась от стона, и, чтобы не сползти на пол, ей пришлось упереться руками о капот, потому что ноги уже не держали Кэтрин. А Брайан уже задирал подол ее платья до колен, затем до бедер… Она догадывалась, что ему надо, и не сопротивлялась, потому что хотела того же самого.

Раздался звук открывающейся двери, и внезапно весь окружающий их мир как будто застал в неподвижности. Руки и губы Брайана замерли так же, как и сердце Кэтрин. Если бы ее глаза уже не были закрыты, она бы непременно зажмурилась.

12

В дверях стояла Ноэль, разглядывая холодными голубыми глазами представшую перед ней сцену. В бледно-лиловом брючном костюме, с жемчугами на шее и в ушах она выглядела очень элегантно.

Наконец Ноэль произнесла очень сдержанным, совершенно обыденным тоном:

– Страшно неудобно прерывать тебя, дорогой брат, но мама удивляется, что могло так тебя задержать. Сказать ей, что ты недолго задержишься?

Кэтрин была настолько смущена, что ей хотелось умереть на месте.

Слегка вздрогнув, Брайан опустил подол ее платья и поднял Кэтрин с капота машины.

– Не строй из себя образец добродетели, Ноэль, – сказал он, обращаясь к сестре. – Я заставал тебя в еще худших ситуациях. Мы не виделись с Кэтрин целую неделю, так что это вполне естественно. Извини, дорогая. – С теплой улыбкой Брайан повернулся к Кэтрин и обнял ее за талию. – Мы займемся этим позднее. Ладно, Ноэль, иди. Мы скоро будем.

– Кэтрин не может показаться родителям в таком виде, – отрезала Ноэль, прежде чем он успел сделать хотя бы шаг.

– В таком виде? Она выглядит великолепно!

– У нее засос на шее!

Покраснев, Кэтрин машинально прикрыла шею ладонью. Брайан отнял ее руку и внимательно рассмотрел красноватое пятно.

– Ничего себе! У тебя есть с собой какая-нибудь косметика? – тихо спросил он.

– Только… только губная помада.

Брайан взглянул на ее губы.

– Не думаю, что тебе потребуется помада. Твои губы и так достаточно розовы. Извини меня, – прошептал он, глядя на нее с виноватым видом.

– Знаете, у меня в спальне есть грим, который поправит дело, – предложила Ноэль. – Кэтрин, пойдемте ко мне. А ты, Брайан, брось свои любовные штучки и иди прямо в гостиную. Папа совсем замучил беднягу Лео, и даже мама уже начала нервничать. К несчастью, тетя Мадж и дядя Фрэнк не смогли прийти, так что нас будет всего шестеро.

– Лучше послушайся ее, – шепнул Брайан на ухо Кэтрин. – Твоя шея выглядит так, будто ты повстречалась с самим Дракулой.

И неудивительно. Хотя Кэтрин по-прежнему испытывала смущение, она не сердилась на Брайана. Да и как можно было, ведь он вел себя так мило? Кроме того, ее собственная вина была не менее велика.

– А ты уверен, что в подвале твоего дома не стоит гроб? – пробормотала она.

Брайан рассмеялся.

– Ты раскрыла все мои секреты. А теперь иди с Ноэль, а я пока пойду выручать беднягу Лео.

– А кто такой этот бедняга Лео? – спросила Кэтрин, входя вслед за сестрой Брайана в дом и поднимаясь по узкой лестнице черного хода.

– Человек, за которого я собираюсь выйти замуж. Но, видя его сегодняшнее жалкое поведение, мне уже не так этого хочется, – язвительно добавила она. – Ничто не разочаровывает меня в поклонниках так быстро, как неспособность противостоять отцу… Вот мы и пришли.

К этому времени они уже поднялись на верхнюю галерею и Ноэль, отворив дверь, справа, пропустила гостью вперед.

Комната за исключением ее огромных размеров оказалась совсем не такой, какой, по мнению Кэтрин, должна была быть спальня Ноэль. Она ожидала холодных тонов, современного стильного оформления, соответствующего облику владелицы.

Вместо этого интерьер выглядел слащаво-сентиментально: сплошь белое и розовое, с множеством оборочек и бесполезных финтифлюшек. Кровать с балдахином тоже белого цвета покрывало розовое одеяло, с рассыпанными по нему многочисленными белыми кружевными подушечками. По сторонам кровати висели в серебряных рамочках фотографии Ноэль в самых разных возрастах.

– Понимаю вас, – сухо сказала Ноэль, заметив недоумение Кэтрин. – Это ужасно, не правда ли? Мама отделала эту комнату для меня к моему десятилетию, и тогда я возненавидела ее. Но признаться в этом у меня не хватило духа: мама сказала, что в детстве мечтала именно о такой спальне, но для нее эта мечта была несбыточной. Пришлось обнять ее и сказать, что я просто в восторге. Но теперь у меня нет совершенно никакого желания менять хоть что-нибудь. Комната напоминает мне о безоблачном и счастливом детстве, о времени, не омраченном никакими взрослыми проблемами.

Кэтрин поразило, насколько смягчилось выражение лица Ноэль при упоминании о матери и собственном детстве. Кто бы мог поверить, что под маской холодного снобизма прячется столь глубоко чувствующая душа?

Как будто осознав, что за ней наблюдают, Ноэль вновь приняла привычный сдержанно-надменный вид.

– А теперь, когда мы одни, я хотела бы кое-что вам сказать.

– И что же?

Догадываясь, что разговор вряд ли будет приятным, Кэтрин внутренне напряглась.

– Брайан намекнул на то, чтобы я не касалась ваших с ним отношений. Но я хочу предупредить: если вы причините зло моему брату, то…

– Причиню зло Брайану? – прервала ее Кэтрин, пораженная этим предположением и не на шутку рассердившаяся. – Каким образом я могу причинить зло Брайану? По-моему, вы меня с кем-то путаете. Репутация разбивателя сердец у Брайана, а вовсе не у меня. Первым разорвет наши отношения именно он, а не наоборот!

– Очень в этом сомневаюсь, – сухо возразила Ноэль.

– И что это должно означать?

– Ничего, – пробормотала Ноэль, повернулась и, подойдя к туалетному столику, начала рыться в его ящике. – Я и так сказала вам слишком много.

– Тут вы правы. Как совершенно справедливо заметил Брайан, вас совершено не касается то, чем мы с ним занимаемся. Но если уж разговор пошел начистоту, то задам вопрос и я. Что вам так во мне не нравится? Ведь вы всегда не любили меня. Даже тогда, когда я была подругой Эдвина.

Ноэль резко повернулась, в руках у нее была баночка с гримом.

– Вы действительно хотите это знать?

– Да, действительно хочу.

– Что ж, во-первых, меня всегда раздражало, что, приходя сюда по приглашению Брайана даже на более официальные приемы, вы никогда не удосуживались хотя бы одеться подобающим образом. Являлись, в чем попало, и даже не пытались как-то это скрыть. Правда, теперь положение изменилось. Я узнаю «от кутюр» с первого взгляда. Не говоря уже о прекрасной прическе и макияже. Это означает, что ваши намерения изменились, не так ли?

– Мои… намерения?

– О, не изображайте передо мной невинность. Вы девушка умная и прекрасно понимаете, о чем я говорю. Вы решили подцепить Брайана. Правда, я еще не решила, делаете ли вы это из холодного расчета или из какой-то болезненной мести просто потому, что ваш ненаглядный Эдвин бросил вас ради Эмили.

От неожиданности Кэтрин на мгновение лишилась дара речи.

– Господи, да кто вы такая, чтобы оскорблять меня? К вашему сведению, если я когда-нибудь и выйду замуж, то только из любви к будущему мужу, а не из-за денег и уж тем более не из мести. Может быть, такие, как вы, и ищут себе мужей, руководствуясь мотивами, далекими от любви, но только не я! Не надо мне вашего грима. Я ухожу!

Враждебное выражение мгновенно слетело с лица Ноэль.

– Нет, нет, прошу вас! Вы не должны этого делать! Брайан меня просто убьет!

– А если я не уйду, то убью вас сама! Поэтому, если хотите, чтобы я осталась, предлагаю вам извиниться и пообещать, что весь оставшийся вечер вы будете со мной чрезвычайно вежливы.

Голубые глаза Ноэль сверкнули. Ноэль пришлось признавать свое поражение.

– Вы правы, – пробормотала она. – Простите, но я была несколько не в себе. Дело в том…

– В чем?

– Ничего особенного, – уклонилась от ответа Ноэль. – Давайте посмотрим, что можно сделать с вашей шеей.

Замерев в неловкой позе, Кэтрин ждала, пока Ноэль старательно замазывала пятно гримом.

– Как могло произойти, что Брайан оставил этот… след своей любви прямо перед тем, как вести вас к отцу и матери? – несколько раздраженно спросила Ноэль.

– Не думаю, что тут какую-либо роль сыграла любовь, – сухо ответила Кэтрин. – Именно поэтому вы зря беспокоитесь. По правде говоря, мне казалось, что вы знаете брата лучше. Каково бы ни было ваше мнение о мотивах моих поступков, но в повестку дня Брайана женитьба на мне точно не входит. Все, что ему от меня нужно, вы видели в гараже, Ноэль. И как я уже сказала, зло, скорее всего, будет причинено мне, а не Брайану.

Ноэль бросила на Кэтрин хмурый взгляд.

– Хотите сказать, что ваши чувства к нему действительно серьезны?

– Более чем мне хотелось бы. Только не говорите этого ему.

– Но почему? – спросила она.

– Потому что моя любовь нужна Брайану меньше всего, – горько усмехнулась Кэтрин. – Господи, Ноэль, да вы действительно совсем не знаете вашего брата! Пойдемте вниз, сойдет и так. Если мы сейчас не появимся, Брайан пойдет нас искать, а вам вряд ли этого хочется.

Ноэль проводила Кэтрин по гораздо более впечатляющей парадной лестнице вниз и ввела в гостиную для официальных приемов, которая была гостье совершенно незнакома. Для вечеринок, устраиваемых Брайаном, она всегда находилась под запретом.

И Кэтрин поняла почему. Комната была полна обтянутых дорогой материей диванов и кресел, а также покрытых уникальной инкрустацией столов и столиков, на которых стояли бесценные фарфоровые статуэтки и вазы. Эта гостиная явно не предназначалась для веселящейся молодежи, натыкающейся на мебель и проливающей алкоголь. Покрывающий пол огромный ковер не потерпел бы подобного обращения.

Внимание Кэтрин невольно привлек огромный камин. Возле него расположились Брайан и черноволосый молодой человек, сопровождавший Ноэль на свадьбу Эдвина. Судя по тому, как «бедняга Лео» вертел между пальцами бокал, ему было не по себе. Выглядевший гораздо спокойнее Брайан потягивал виски. Мистер Блэкфорд стоял возле бара и смешивал себе какой-то напиток. Его жена пристроилась на обтянутой золотой парчой софе с бокалом мартини в руке.

Кэтрин не могла навскидку назвать имя модельера, но догадалась, что черное платье, прекрасно сидевшее на все еще великолепной фигуре женщины, стоило целое состояние. И если она не ошибалась, то на шее и в ушах миссис Блэкфорд сверкали настоящие бриллианты.

Взгляд Брайана словно пронзил вошедшую сестру, потом, смягчившись, остановился на Кэтрин. От теплой улыбки сердце ее дрогнуло… и внезапно пришло пугающее понимание. Ей не просто нравился беспутный братец Ноэль, она сделала то, против чего ее предупреждала Джейн, – влюбилась в него!

Не успела она прийти в ужас от неожиданного открытия, как ее появление было замечено миссис Блэкфорд.

– Вот наконец-то и вы, – воскликнула она голосом, так не похожим на капризный голос ее дочери. – Подойдите сюда, Кэтрин, сядьте рядом со мной. Не могу понять, почему я до сих пор никогда не беседовала с вами, ведь Брайан сказал, что вы много раз бывали на его вечеринках.

Она похлопала по софе рядом с собой и улыбнулась. Кэтрин невольно почувствовала симпатию к женщине, хотя ожидала обратного.

– Пойду проверю, все ли в порядке с ужином, – сказала Ноэль, предоставляя гостье подойти и сесть рядом с матерью.

Кэтрин удалось сделать это даже ни разу не споткнувшись, что было не так-то просто, учитывая толщину ковра и ее высокие каблуки.

– Знаете, дорогая, должна признаться, что я даже не помню вас, – с подкупающей откровенностью произнесла мать Брайана. – Это совершенно непростительно, хотя у меня ужасная память на лица и имена, правда, Брайан? Ты не предложишь Кэтрин чего-нибудь выпить? Тебе лучше знать, что она любит.

– Шампанское всегда выручает, это я давно понял, – сказал он с озорным блеском в глазах и, отойдя от камина, присоединился к отцу.

Кэтрин следила за ним влюбленным взглядом, удивляясь, каким образом он ухитрился завоевать его сердце так, что она сама этого не заметила. Влечение Кэтрин еще могла понять, но откуда взялась любовь? Казалось, что после стольких лет, проведенных вместе, любовь к Эдвину не могла уйти так быстро, и что теперь она застрахована от подобных переживаний… по крайней мере, на время.

К испытываемому страху присоединилось негодование: как Брайан посмел влюбить ее в себя, хотя это ему совсем не нужно? Да и самой Кэтрин тоже. Ей хотелось немного поразвлечься – что он и пообещал, – не задумываясь при этом ни о прошлом, ни о будущем, вообще ни о чем. Хотелось просто плыть по течению до тех пор, пока разбитое сердце не оправится, наслаждаться текущим моментом… и сексом тоже.

И вот теперь… теперь она стояла на пороге нового жизненного краха, ставшего результатом очередного неверного решения.

Что там сказала о нем Джейн? Кажется, что, увидев раз, его невозможно забыть…

Взгляд Кэтрин вернулся к Брайану, прекрасному, но такому непостоянному Брайану, и ее сердце чуть не разорвалось от горя.

– Брайан сказал мне, что вы работаете в области рекламы, – произнесла его мать. – Весьма ответственная работа. Вы, должно быть, очень умны.

– Не то слово, мама. – Присоединившийся к ним Брайан протянул Кэтрин бокал шампанского. – Недавно мы смотрели викторину, и она меня обыграла.

– А почему бы и нет? – возразила миссис Блэкфорд. – Какого бы высокого мнения ты о себе ни был, нельзя же знать все!

Брайан рассмеялся.

– Но в следующий раз она у меня не выиграет. Я немного попрактиковался.