Текст книги "Жениться по завещанию"
Автор книги: Лесли Лафой
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
Глава 16
Осилив очередной абзац, Кэролайн подавила зевок. После чего, слегка нахмурившись, прочитала отрывок еще раз. Ну да, так и есть. Черным по белому здесь было написано, что перед знакомством с тем или иным человеком полагается как можно больше узнать о его происхождении и социальном положений, а также о фактах биографии. Однако как все это выяснить, в книге не растолковывалось. Кроме того, автор утверждал, что порядок представления, содержание фраз и прочие нюансы должны определяться общественной значимостью каждой задействованной в церемонии персоны. Ну а последствия какой-либо ошибки, допущенной в ходе представления, могли быть настолько ужасными, что их не стоило даже, описывать.
Да уж… Хорошо хоть, что «обязанность проведения надлежащей церемонии представления» будет возложена на лорда Обри – как на самого высокородного из присутствующих, знакомого и с хозяевами, и с гостями. Вне всякого сомнения, его мамочка подсовывала ему это пособие еще в то время, когда он ходил на горшок. Бедняга… Неудивительно, что он стал таким занудой.
С этой мыслью Кэролайн вернулась к той странице, где разъяснялось, как хозяйка должна себя вести и что говорить, находясь с гостями в обеденном зале и в гостиной. Но в этот момент раздался тихий и такой знакомый стук в дверь.
– Входи, Дора, – отозвалась Кэролайн, с радостью отрываясь от штудирования светских правил.
Переступив порог, горничная присела в легком реверансе.
– Мадам, вдали уже показались кареты. Примерно через полчаса они будут здесь.
– Спасибо, Дора. Миссис Гладдер и Уинфилд об этом знают?
– Да, мадам. Сейчас они собирают слуг, чтобы поменять им одежду, а затем все выйдут принимать багаж.
Что ни говори, а работа прислуги у них организована хорошо. И слава Богу. Если бы дисциплина в доме хромала, замок Райленд был бы просто не готов принять гостей.
– А за Дрейтоном кого-нибудь послали?
Дора кивнула:
– Мистер Хейвуд сказал, что это как раз подходящая работа для приживала, и сам помчался за ним в поля. Это было некоторое время назад, я их пока не видела, но они, наверное, уже вернулись и сейчас переодеваются.
Что ж, надо будет обязательно удостовериться, что Дрейтон поспеет вовремя. Если кто-то думает, будто она спустится вниз одна и предстанет перед нагрянувшей ордой без него…
– Ну ладно, – со вздохом, который выражал и смирение, и облегчение, произнесла Кэролайн. – Думаю, мы вполне готовы к этому испытанию.
– Кстати, мисс Дурбин просила передать, что ей нужно кое-что доделать в комнатах для сопровождающей прислуги, – добавила Дора. – И она надеется, что гости простят вам ее отсутствие. Она сказала, что спустится во время чаепития, после того как приведет себя в порядок.
Кэролайн кивнула и попыталась припомнить, что в лежащем перед ней пособии по этикету прописано насчет присутствия на сборищах аристократов лиц не дворянских кровей. Может быть, такое вообще исключено? Или же допускается при условии, что плебеи не будут забывать о своем низком происхождении и станут вести себя соответствующим образом? То есть лебезить и вилять хвостиком…
Боже, как все сложно, сколько в этом искусственности и фальши!
– Наверное, сегодня ночью мы все будем спать как убитые, – проговорила Кэролайн, отчаянно желая, чтобы момент отхода ко сну настал как можно скорее. – Видит Бог, мы заслужили хороший отдых. Дора, спасибо тебе за все, что ты сделала.
– Мадам, я делала то, что в моих силах. Так же, как и другие. Ведь не могли же мы допустить, чтобы кто-то стал плохо отзываться о наших господах и замке Райленд.
Да, дисциплина и преданность… Кэролайн улыбнулась:
– Остается только надеяться, что я смогу исполнять свою роль на должном уровне.
– У вас все получится, – заверила горничная. – Вы гораздо больше похожи на леди, чем наша прежняя госпожа… И намного добрее ее.
– Спасибо, Дора, – почти прошептала Кэролайн, внезапно расчувствовавшись.
– Если вам пока не нужна моя помощь…
Ну если только помочь выброситься из окна, подтолкнуть… Или же пристрелить. Кэролайн улыбнулась, надеясь, что эти мысли не отразились на ее лице.
– Нет, Дора, пока не нужна.
– Тогда я пойду надену чистый передник и воротничок. Чтобы вам не было за меня стыдно.
Как только горничная удалилась, Кэролайн глубоко вдохнула и медленно-медленно выпустила воздух обратно. Затем, собрав всю решимость, пересекла свою комнату и прошла через две смежные гостиные. Как обычно, двери в спальню Дрейтона были распахнуты.
Войдя, она обнаружила его стоящим у шкафа. На нем была лишь белая накрахмаленная сорочка да еще влажное полотенце, обернутое вокруг бедер. С усмешкой он взирал на пару костюмов, которые держал в руках.
– Я как раз собирался, с тобой проконсультироваться. Какой лучше надеть: черный или этот, пурпурный?
– Не пурпурный, а темно-фиолетовый, – поправила Кэролайн, присаживаясь на край кровати.
Дрейтон повесил черный костюм обратно в шкаф.
– Ну, если таково твое предпочтение, тогда в него и облачусь.
Поскольку оба костюма были, великолепны, Кэролайн лишь молча улыбнулась и стала смотреть, как Дрейтон одевается.
Конечно, наблюдать за тем, как он раздевается, было бы гораздо увлекательнее, и все же она с удовольствием полюбовалась игрой его мускулов, по мере того как они скрывались под одеждой.
Интересно, в котором часу их гости будут ложиться спать? Ведь в трактате о правилах этикета говорится, что хорошая хозяйка должна удаляться в свои покои самой последней, с тем чтобы всегда быть готовой удовлетворить малейшие потребности и прихоти гостей. То есть вынуждена оставаться на ногах до тех пор, пока все не угомонятся. И только серьезное недомогание может освободить ее от данной обязанности. Дотронувшись до горла, Кэролайн улыбнулась: вроде бы першит. Вполне вероятно, что она простудилась. И возможно, недуг развернется, в полную силу вскоре после того, как дамы, отобедав, перейдут в гостиную. Спустя примерно полчаса.
Впрочем, в этом не будет особого смысла: она все равно не сможет предаться более приятному занятию, если Дрейтон также, не найдет предлог, чтобы удалиться. Хотя и в этом случае не все так просто. Ведь если они оба улизнут, пусть даже поодиночке, их исчезновение непременно вызовет пересуды. Вот и в трактате неоднократно упоминается о том, насколько важно вести добродетельный образ жизни и сохранять репутацию незапятнанной. Достаточно лишь подозрения в неблаговидном поведении, и на судьбе женщины можно поставить крест, она до конца своих дней будет считаться падшей.
Застегнув запонки, Дрейтон взглянул на Кэролайн, которая как раз в этот момент тяжело вздохнула.
– Что-нибудь случилось? – спросил он.
Она помотала головой и вяло улыбнулась. Затем поинтересовалась:
– Как идет уборка урожая?
– Нормально, – ответил Дрейтон, обуваясь. Он понимал, что в действительности ее вряд ли беспокоит состояние дел на полях. – По правде говоря, я предпочел бы сам махать косой вместо того, чтобы изображать радушного хозяина перед толпой совершенно незнакомых людей.
– Я бы тоже.
Дрейтон взял в руки сюртук.
– Напомни-ка мне еще раз, почему мы подвергаем себя такому испытанию.
– Потому что теперь мы члены высшего общества. И мы должны доказать, что с нами стоит водить знакомство.
– Но зачем?
– Вот тут у меня нет четкого представления, – ответила Кэролайн. Дрейтон между тем надел сюртук и стал застегивать пуговицы. – От мамочки Обри я получила немало объяснений на этот счет, но довольно-таки путаных. И каждый раз, когда я спрашивала, она округляла глаза и тяжко вздыхала. Ну в общем, насколько я поняла, основной тезис ее лекций сводится к тому, что это выгодно для всех, в том числе и в финансовом отношении.
– В таком случае почему бы нам не налепить на входную дверь побольше банкнот, а также записку: дескать, увидимся как-нибудь потом, в Лондоне? – Шагнув к Кэролайн, Дрейтон протянул руки.
Она засмеялась и с его помощью поднялась на ноги.
– Неплохая идея.
– Ты прекрасна, – тихо проговорил он, глядя в ее запрокинутое лицо.
– Насколько это возможно для измотанной женщины…
– Никаких уточнений, – возразил он, мягко сжимая ее ладони. – Просто прекрасна, и все.
Вздохнув, Кэролайн покачала головой:
– Видимо, твои глаза после непродолжительной разлуки начинают воспринимать действительность в розовом цвете.
Ничего подобного, его зрение в полном порядке. Она действительно была прекрасна и неотразима, и он готов был хоть сейчас убедить ее в этом.
– Сколько у нас остается времени до того, как сюда налетит саранча? – спросил Дрейтон, обнимая Кэролайн за плечи и привлекая к себе.
Она приподняла брови, и ее глаза осветились предвкушением. Губы слегка разомкнулись, и это было так призывно, так искушающе, что его кровь, разогреваясь, побежала по венам быстрее.
Однако внезапно раздавшийся стук в дверь, который заставил их обоих вздрогнуть, тотчас же подействовал охлаждающе.
– Дрейтон, ты здесь? – донеслось снаружи. Черт возьми! Хейвуд.
Дверная ручка начала поворачиваться.
– Времени у нас совсем немного, – тихо произнесла Кэролайн и, выскользнув из его объятий, устремилась в сторону гостиной. Чтобы прикрыть ее отход, Дрейтон быстро шагнул к открывающейся двери.
– Ну, что ты хотел? – недовольно спросил он у ступившего на порог приятеля.
– Ты, случайно, не видел леди Кэролайн? – поинтересовался Хейвуд и с любопытством глянул ему за спину. – Или, может, знаешь, где она?
Стараясь сдержать раздражение, Дрейтон продолжил движение вперед. Хейвуд посторонился, предоставляя ему возможность выглянуть в коридор. У двери Кэролайн стояла леди Обри, и у нее было такое выражение лица…
– Леди Кэролайн не отзывается на мой стук, – сообщила она.
Нет, Хейвуд все-таки молодец.
– Возможно, она в своей гостиной и потому вас не слышит, – выдвинул версию Дрейтон. – Я сейчас посмотрю.
Оставив Хейвуда и леди Обри в коридоре, он вернулся в комнату и прошел в собственную, гостиную. Кэролайн ждала его прямо за дверями.
– Я читала книжку и заснула, – быстро проговорила она. – И ты меня разбудил.
– Звучит вполне правдоподобно, – согласился он. И, на мгновение задержав ее, поцеловал. – Увидимся внизу.
Кэролайн кивнула и, зашуршав, юбками, поспешила прочь. Не оглядываясь, она миновала обе гостиные и прикрыла за собой двери спальни. Несколько секунд Дрейтон взирал на эту возникшую между ними преграду, которая ему очень не нравилась, но необходимость которой нельзя было отрицать. Ведь если леди Обри увидит эти двери распахнутыми и сделает определенные выводы… Боже упаси!
– Мой рот на замке, можешь не сомневаться, – раздалось за спиной.
Обернувшись, Дрейтон взглянул на Хейвуда. Тот стоял в небрежной позе, прислонившись к шкафу, и смотрел на него с сочувственной, ухмылкой. Дрейтон молча прошел мимо него и, нацепив на лицо учтивую улыбку, шагнул в коридор.
– Да, леди Обри, я не ошибся, – сказал, он, и как раз в этот момент Кэролайн открыла дверь.
Леди Обри повернула голову к ней.
– Прошу меня извинить, – послышался голос Кэролайн. – Я читала книжку и как-то незаметно, уснула. Что-нибудь случилось?
Предоставив ей возможность самостоятельно объясняться с блюстительницей нравов, Дрейтон вернулся обратно в комнату, чтобы разобраться с незваным визитером. Хейвуд, как видно, и не думал уходить; стоя на прежнем месте, он встретил его буравящим взглядом.
– Слушай, тебе сейчас не надо быть где-нибудь в другом месте? – спросил Дрейтон.
– В данный момент – нет.
Смиряясь с неизбежным, Дрейтон не спеша прошел к бюро. – Ты не возражаешь, если во время твоих нравоучений я продолжу одеваться?
– Приживалы не читают нравоучений, – отозвался Хейвуд. – Критиковать хозяина – не лучший образ действий в их положении.
– Тогда что тебе от меня надо? – поинтересовался Дрейтон, закрепляя цепочку часов.
– Я хочу просто напомнить, что за тот или иной скандал, как правило, расплачиваются женщины.
– Хорошо, Хейвуд, я это учту. Только последний негодяй не беспокоится о возможных последствиях для своей партнерши и не принимает мер предосторожности во избежание разоблачения. И хочу заметить, что если бы ты не вторгся в мои апартаменты без приглашения, наша тайна так и осталась бы тайной.
– Да, верно… И мои подозрения так и остались бы подозрениями. Дрейтон сунул часы в кармашек жилета. – Так что, мы все-таки были неосторожными? – Да как сказать… Дело в том, что в присутствии друг друга вы просто светитесь от счастья. И очень часто ваше общение сводится лишь к обмену многозначительными взглядами, как это бывает у супругов. Это подразумевает куда более глубокие и близкие взаимоотношения, нежели те, что должны существовать между опекуном и подопечной. Которые к тому же еще недавно были совершенно не знакомы с друг с другом.
– Ну что ж, впредь постараюсь выглядеть несчастным и замкнутым, – пообещал Дрейтон. – Не думаю, что это будет очень трудно. И еще я рассчитываю на то, что ты будешь за мной присматривать и в случае чего одергивать. Станешь, так сказать, моей дуэньей.
Прижав ладони к груди, Хейвуд возвел глаза к потолку:
– О Боже, я повышен в статусе! Еще вчера я был заурядным приживалом, а сегодня… – Опустив руки, он вновь взглянул на Дрейтона и расплылся в улыбке: – Можешь на меня положиться, уж я расстараюсь ради того, чтобы держать тебя в самом мрачном и угрюмом состоянии. Никто и не догадается, что леди Кэролайн сделала тебя счастливым человеком.
Дрейтон усмехнулся и в сопровождении Хейвуда направился к дверям.
Леди Обри с явным скепсисом обдумывала ее объяснение. Шагнув назад, Кэролайн открыла дверь пошире.
– Не желаете ли войти? – предложила она.
– Насколько я поняла, – проговорила Леди Обри, переступая порог, – ваши апартаменты соединяются с апартаментами лорда Райленда?
– Да, через личные гостиные, – подтвердила Кэролайн, несколько удивленная тем, что их гостья только сейчас осознала данное обстоятельство.
– И двери при этом не закрываются?
– У нас нет ключей. Во всяком случае, мы их не нашли. Кроме того, с момента приезда у всех здесь имелись более срочные дела, нам было просто не до того, чтобы устанавливать новые замки. – Кэролайн указала на стоящие у камина стулья: – Не желаете ли присесть?
Холодно кивнув, леди Обри опустилась на один из стульев.
– Ладно, об этом потом… Полагаю, что в связи со скорым прибытием в замок Райленд гостей сейчас будет разумнее затронуть некоторые аспекты вашего представления и последующего поведения.
Наверное, это можно было считать отсрочкой исполнения приговора.
– Вообще, как я заметила, вы все же обладаете некоторым понятием о надлежащих манерах. И это обнадеживает. Однако о ваших сестрах сказать того же самого нельзя.
– Я уверена, они быстро усвоят все, что необходимо. Разумеется, при надлежащем обучении.
– Что ж, истинной леди должен быть присущ определенный оптимизм, – сдержанно улыбнулась леди Обри. – Это один из немаловажных моментов, о котором я тоже хотела напомнить. Но есть и другие.
– А именно? – спросила Кэролайн, постаравшись изобразить заинтересованность.
– Настоящие леди не вышагивают широкими шагами, как это делаете вы, леди Кэролайн. Они плавно скользят. Леди не хихикают и уж тем более не хохочут, а тихо, изысканно смеются. Леди не задают кому-либо личных вопросов, так же как, не сообщают другим личных сведений о себе. И если кто-то из гостей выскажет положительную оценку относительно того или иного нюанса в обустройстве замка Райленд – к примеру, по поводу ваших новых гардин, хотя я нахожу это маловероятным, – вам следует лишь благодарно кивнуть, улыбнуться, но ни в коем случае не вдаваться в какие-либо подробности. И уж тем более ни при каких обстоятельствах вы не должны упоминать о том, что лично участвовали в изготовлении и развешивании этих самых гардин.
– Да, я понимаю.
– Думаю, что в предстоящие дни и вообще в будущем вам лучше всего придерживаться скромной манеры поведения и не позволять себе острых высказываний. Это для вас будет наиболее предпочтительным. Также не следует заговаривать или предпринимать какие-либо действия первой. Если вы, будете послушно придерживаться общего русла, это значительно снизит вероятность ошибки, ведущей к губительным последствиям.
– Нет-нет, мне абсолютно не хочется совершать ошибочные шаги.
Леди Обри приподняла брови и сжала губы так, что они превратились в тонкую бескровную линию. Несколько минут женщина хранила молчание, после чего холодно произнесла:
– Леди никогда не должна проявлять, сарказма. Это наводит на мысль о том, что у нее скверный, язвительный характер. А подобное качество мужчинам вряд ли хочется видеть в своих женах.
– Да, разумеется.
– Те люди, которые скоро приедут сюда… являются представителями древнейших и влиятельнейших, родов Англии, – продолжала между тем леди Обри, – И мнение, которое у них сложится о вас, станет основой вашей репутации. Причем в Лондоне эта самая, репутация будет известна еще до вашего официального выхода в свет с началом очередного сезона. Так что будьте осторожны, леди Кэролайн, Не совершайте опрометчивых, поступков и не говорите ничего, лишнего как на людях, так и в приватных, беседах, если не желаете, чтобы об этом узнала вся Англия… причем в самом неприглядном свете.
На эти слова ей, конечно, следовало бы промолчать и лишь согласно кивнуть, Однако после нескольких дней напряженной работы она была слишком, измотана, чтобы внимать доводам разума и беспокоиться о последствиях.
– А что, наши приближающиеся: гости известны как любители подглядывать, подслушивать и распространять сплетни?
Брови леди Обри вновь уползли вверх.
– Настоящая леди не занимается измышлениями и не возводит напраслину на других, – произнесла она ледяным тоном.
– Если они не дают ей для этого повода, – парировала Кэролайн.
Леди Обри практически вскочила со стула. Кэролайн устало поднялась вслед за ней.
– Настоящие леди не провоцируют конфликты, – проговорила леди Обри. – Это еще более неприемлемо, чем сарказм и легкомыслие. Своим вызывающим поведением вы можете навлечь на себя беду.
Это Кэролайн прекрасно понимала, однако не видела другого способа побыстрее избавиться от ее утомительных нравоучений. Тем не менее, постаравшись принять как можно более раскаивающийся вид и изобразив на лице улыбку, Кэролайн сказала:
– В предстоящие дни я приложу все усилия, к тому, чтобы подавить присущие мне наклонности, стать незаметной и по возможности слиться с обоями.
Леди Обри смерила ее суровым взглядом и мрачно пообещал а:
– Я буду тщательно следить, чтобы так оно и было.
Пройдя вперед, Кэролайн открыла дверь.
– Благодарю вас за вашу заботу, леди Обри, – сказала она в завершение их не слишком деликатной беседы. – И за ваши мудрые слова, – добавила она, между тем как женщина величаво проплыла мимо нее. – Я очень ценю ваши наставления.
Закрывая дверь, Кэролайн услышала, как леди Обри пробормотала что-то насчет бисера и свиней, но предпочла не реагировать на эти слова. Оставшись в одиночестве, она провела ладонями по лицу и вздохнула. Ну, если и другие женщины, подъезжающие сейчас к замку Райленд, под стать этой мегере…
«Господи, дай мне силы! И возможность находить убежище в объятиях Дрейтона».
Оправив платье, Кэролайн решительно вскинула подбородок и вышла из комнаты, чтобы приступить к исполнению очень серьезной и трудной роли, от успешности которой зависела ее дальнейшая жизнь.
Глава 17
Он ждал ее – там же, где и каждый вечер в течение последних двух недель.
И как только ему удается выглядеть столь соблазнительно, просто сидя в постели и читая книгу при неярком свете лампы? Конечно, немаловажную роль здесь играло осознание ею того факта, что под простыней его великолепное тело полностью обнажено. И все же немного странно, что после десятка ночей, проведенных вместе, при одном взгляде на него у нее по-прежнему пресекается дыхание.
Кэролайн приблизилась к кровати – к той ее стороне, которую уже вполне могла назвать своей.
– Ну что, малышка Дора улеглась? – спросил Дрейтон.
Сняв халат и ночную рубашку, Кэролайн положила их на стул.
– Нет, – отозвалась она. – Решив, что я заснула, Дора куда-то ускользнула. Скорее всего, отправилась на свидание с одним из слуг лорда Генри – прогуляться с ним по саду при луне.
– И ты ее не остановила? – Дрейтон откинул для Кэролайн покрывало.
– Вряд ли я имею моральное право пресекать романы других, – улыбнулась она и, нырнув под простыню, придвинулась к нему.
Дрейтон отложил книгу и, как обычно, взял со столика бокал с вином, который они из раза в раз делили на двоих. Она прильнула спиной к его груди, прижалась ягодицами к бедрам, и он, обняв ее, прикоснулся губами к локону на ее виске. Пребывая в блаженной неге, Кэролайн повернула голову, и ее губы встретились с губами Дрейтона. И от этого поцелуя все накопившееся за день напряжение, как всегда, куда-то исчезло. Она вздохнула, И как у него так легко получается возвращать ей ощущение покоя и безмятежности?
– Кстати, насчет романов, – произнесла Кэролайн, принимая от Дрейтона бокал. – Ты не знаешь, что там произошло между Хейвудом и Джейн? Насколько я поняла, у них все закончено?
Он положил подбородок ей на голову, а ладонь – на живот.
– Сегодня Хейвуд обнаружил, что у Джейн появился другой объект привязанности.
– В самом деле? – удивилась Кэролайн. – Я потрясена.
– В таком случае вы с ним, наверное, единственные в этом мире, кто еще способен испытывать потрясение. В общем, как рассказал мне Хейвуд, он явился на рандеву с Джейн и обнаружил, что его опередил лорд Линден.
– Видимо, это произошло в то же самое время, когда его дражайшая супруга леди Линден встречалась в оранжерее с лордом Верноном. – Кэролайн усмехнулась. – Эти люди не соблюдают даже самой элементарной осторожности! Скоро дойдет до того, что я буду стучать в дверцы собственного шкафа, прежде чем их открыть.
Дрейтон тихо засмеялся, что доставило ей необычайное удовольствие.
– Слушай, ты представляешь себе лорда Хэндена?
– Это такой кругленький, лысый, на голову ниже меня? Который пытается всех воспитывать?
– Он самый… Так вот, Симона утверждает, что ему нравится, когда на него надевают седло и уздечку.
– Не может быть! – Слегка развернувшись, Кэролайн взглянула на Дрейтона. – Но откуда…
– Да, Симона обладает весьма интересными сведениями о наших гостях мужского пола. Оказывается, лорд Реннинг любит подсматривать за развлечениями других, сидя в шкафу, через дырочку. Лорд Роллс предпочитает присутствие наблюдателей. А с лорда Силлингса требуют плату вперед, едва он переступает порог, поскольку ему, как правило, достаточно лишь полюбоваться на ту, которую он выбрал.
– Надеюсь, Симона не собирается их шантажировать?
– Кто знает? – Дрейтон взял у Кэролайн бокал. – Я не в состоянии одновременно заниматься хозяйством и присматривать за ней. Для этого в сутках слишком мало часов.
– А как, кстати, обстоят наши affaires d’etat?[5]5
Государственные дела (фр.).
[Закрыть] – спросила Кэролайн.
Дрейтон сделал несколько глотков.
– Ты заговорила по-французски?
Кивнув, она приняла бокал обратно.
– Надеюсь, ты не забыл, что леди Обри привезла с собой учителя языков? Все это время мне как-то удавалось избегать занятий, однако сегодня отговорки не нашлось, и утром я была вынуждена провести с ним целый час под бдительным присмотром этой мегеры. А потом последовали еще два ужаснейших часа, проведенных с учителем танцев, и тоже под присмотром.
– А я думал, все женщины просто обожают танцевать.
– В общем-то да, – согласилась Кэролайн и отпила из бокала. – Но у меня, похоже, имеются некоторые затруднения по части того, чтобы быть ведомой.
– Что есть, то есть, – е улыбкой подтвердил Дрейтон.
– Ему следовало бы просто уступить, позволить вести мне и поберечь свои ноги. Ведь сам посуди, какой может быть учитель танцев из человека с покалеченными ногами?
Дрейтон засмеялся и еще крепче прижал к себе Кэролайн.
– Тут нет ничего смешного, – улыбнувшись, пожурила она. – У бедняги действительно сильно отдавлены ноги.
– Ну, извини, – отозвался он.
– Но ты не ответил на мой вопрос, – напомнила Кэролайн, передавая Дрейтону бокал. – Так как обстоят наши affaires d’etat?
– Tres bien.[6]6
Очень хорошо (фр.)
[Закрыть] А если точнее, мистер Фейнз был прав, предсказывая, что Радмен и Томпсон признают себя виновными и отдадутся на милость присяжных.
– Значит, суда не будет?
– Нет, не будет… И слава Богу. Таким образом их жены и дети избегут публичного унижения.
– Я рада, что семьи этих мошенников не подвергнутся позору. Однако тебе придется сообщить нашим гостям, что развлечение, которого они ожидают с таким нетерпением, отменяется.
– А давай не будем им ничего; говорить, – предложил Дрейтон.
– Точно, – кивнула Кэролайн. – А когда они, разочарованные, прикатят обратно, притворимся, будто нас нет дома. Может, тогда они разъедутся?
– Вряд ли. Это было бы слишком большим везением. Скорее всего они разобьют лагерь на лужайке перед домом, будут плескаться в фонтане и пожирать нашу клубнику.
А также, мысленно добавила Кэролайн, заглядывать в окна, прикладывая, руки к глазам и расплющивая носы о стекло. Отпив вина, она покачала голевой:
– Да, за небольшим исключением, наши гости довольно странная компания… Ты не находишь?
– И кто же составляет это самое исключение? Почему я до сих пор с ними не встречался?
Кэролайн улыбнулась:
– Лорд Беттертон производит впечатление вполне солидного человека. Вежливый, рассудительный, склонный к размышлениям. По крайней мере, больше остальных.
– О чем ты говоришь? – хмыкнул Дрейтон. – Думаю, Беттертон просто не реализовал свое призвание, ему следовало бы стать проповедником в церкви поработителей.
– Нет, я не верю… Он не может быть настолько скверным.
– Сейчас докажу.
Разомкнув объятия, Дрейтон зашевелился, и Кэролайн, чтобы не расплескать вино, была вынуждена сесть. Повернув голову, она увидела, как он взгромоздил себе на колени стопку небольших книжек в кожаных синеватых переплетах.
– Что это? – поинтересовалась Кэролайн, между тем как Дрейтон: вновь привлек ее к своей груди. – Я замечала такие же и у Обри.
– Высказывания и заявления по самым разным поводам, – ответил он, перебирая, томики одной рукой. – А Обри не расстается, с ними по той причине, что он взял на себя нелегкий труд быть моим наставником в политических вопросах. Ты ведь знаешь, политики должны обо всем иметь собственное мнение.
– Ничего я не знаю… Честно говоря, я никогда особо не следила за деятельностью парламента.
– А зря, – проговорил Дрейтон. Отыскав нужный томик, он положил его перед Кэролайн и стал листать страницы. – Потому что члены парламента, возможно, и есть те самые люди, которые решили, что в нынешнем году наимоднейшим цветом будет маджента.
Маджента? Кэролайн усмехнулась. Да Дрейтон не отличит этот оттенок от обыкновенного фиолетового.
– К чему ты это говоришь?
– Не обращай внимания… Вот, читай здесь. – Он приподнял раскрытую книжку до уровня ее глаз. – Правая страница, третий абзац снизу.
Кэролайн пробежалась взглядом по строчкам, после чего в изумлении перечитала снова.
– Жена должна во всем беспрекословно подчиняться мужу? – Она посмотрела на Дрейтона. – Какой идиотизм!
Дрейтон усмехнулся:
– Читай дальше. Ты еще не дошла до самого главного.
– «…И если она проявляет своеволие и делает что-то без его разрешения…»
– Читай, читай.
У Кэролайн едва не отвисла челюсть.
– Ну и ну! – поразилась она, не веря своим глазам. – Это ж надо! – И прочитала вслух: – «…то он имеет полное право, данное ему самим Богом, прогнать ее из дома, отобрав детей и собственность в наказание за скверное поведение…»
О. Боже!
– Очень сочувствую, но похоже, что боги существуют только для мужчин, – проговорил Дрейтон. И, захлопнув книгу, забрал бокал с вином из ослабевших пальцев Кэролайн. – Так что постарайся, моя дорогая, выбрать себе такого мужа, который будет не против время от времени делиться с тобой своим божеством.
– Нет, – покачала головой Кэролайн. – Если нужно будет смиряться и покоряться, не иметь собственного мнения, то лучше уж вообще не выходить замуж. – Она приподняла закрытый томик. – И по какому поводу написана вся эта чушь?
– По поводу непрекращающихся дебатов о правах замужних женщин на собственность. О том, должны ли они вообще иметь такие права.
– И это написал именно Беттертон? – Снова раскрыв книгу, Кэролайн прочитала еще несколько строчек, столь же возмутительных по содержанию.
– Ну да.
– Тогда ему следует более тщательно поразмыслить над данным вопросом. – Она откинула томик к остальным, лежащим на коленях у Дрейтона. – И что, по мнению Обри, именно эту идею ты должен поддерживать в палате лордов?
– Видимо, да. Вообще все эти книги сходны по своему духу. Темы, конечно, разные, но в каждой из них выражается неприятие того, что может серьезно повлиять на существующий порядок вещей.
– Ну что ж, тогда ты, наверное, прав насчет Беттертона. И я решительно вычеркиваю его из своего списка персон, кажущихся относительно нормальными.
Засмеявшись, Дрейтон вновь обнял Кэролайн.
– И кто же в нем остается?
– Леди Грегори, – ответила она и взяв бокал, сделала большой глоток.
– Леди Грегори?
– Да. Она всегда такая живая, полная энтузиазма, всегда найдет для других доброе слово. В ее присутствии беседа никогда не прерывается. Хотя, по правде говоря, она, похоже, просто не способна сосредоточиться на чем-то одном больше пяти минут. – Кэролайн через плечо глянула на Дрейтона: – А ты знаешь, что лорд Грегори провел пять лет на дипломатической службе? И что он возглавлял посольство в Нассау?
– Неужели? – Дрейтон приподнял бровь. – А ты знаешь, что свою оживленность и энтузиазм леди Грегори втягивает ноздрями по нескольку раз в день?
– Втягивает ноздрями? – не поняла Кэролайн.
– Ну ты что, только сегодня родилась? – Он засмеялся и поцеловал ее в лоб. – Я имею в виду кокаин. Именно этот порошок и делает ее такой энергичной. Она пристрастилась к нему, еще живя в Вест-Индии, и теперь потребляет в немалых количествах.
Кокаин… До сих пор Кэролайн не знала никого, кто употреблял бы это зелье. Впрочем, среди ее прежних знакомых никто просто не мог бы себе этого позволить.
– Но откуда тебе это известно?
Дрейтон усмехнулся:
– Она предлагала попробовать и мне. Но я, естественно, вежливо отказался.
Кэролайн сразу же почувствовала, что он чего-то недоговаривает.
– А что она тебе еще предлагала?
Дрейтон опять засмеялся и, склонив голову, коснулся губами ее губ.
– Не волнуйся, я предпочитаю видеть в своей постели исключительно голубоглазых блондинок, имеющих на костях достаточное количество плоти.
Успокоенная, она расслабилась.
– Да, леди Грегори очень худая. Теми подкладками, что имеются в ее платьях, наверное, можно набить целый матрас. Бедняжка… Теперь мне ее даже жаль.
