Текст книги "Поцелуй любви для зануды (СИ)"

Автор книги: Лесана Мун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Глава 17

– А если я скажу, что пригласил исходя из обеих этих причин? – отвечает Тео.

Мне требуется несколько секунд, чтобы понять то, что он сейчас сказал. В смысле? У него есть ко мне мужской интерес, но в то же время и корыстные мысли имеются? Это как?

– А можно подробнее? Потому что своим ответом ты меня всерьез озадачил.

– Конечно, можно, – Тео откидывается на спинку удобного кресла и, держа чашку с напитком, медленно делает глоток, и только потом продолжает говорить, – я бы очень удивился, если бы ты не попросила прояснить мои слова. Все-таки, ты – умная и самодостаточная девушка, а не глуповатая охотница за богатым женихом.

«Вроде, комплимент, а как-то совершенно не радует» – проносится в моих мыслях.

– Ты мне кажешься разумной и здравомыслящей, – продолжает сыпать сомнительными комплементами Тео, – поэтому я решился на откровенный разговор. Считаю ниже нашего с тобой достоинства пускаться в обман и внушать тебе мысль о том, что я влюблен. Мы оба понимаем, что это невозможно за столь короткое время нашего знакомства. Хотя, не скрою, определенную симпатию я к тебе питаю.

«Божечки! Это самое романтичное признание в любви, какое мне доводилось слышать в свой адрес» – думаю с издевкой над самой собой и своими чаяниями о влюбленном Тео и его поцелуе, но вслух помалкиваю, дожидаясь, чем еще «порадует» собеседник.

– Более того, именно моя симпатия к тебе стала тем самым решающим фактором, сподвигнувшим меня на сегодняшний разговор и предложение, – продолжает брюнет.

«Блин, Тео, хватит ходить вокруг да около! Говори уже, что там у тебя, пока я не свалилась с сердечным приступом!»

– Род Гайнов – это высокоуровневые маги-стихийники, – продолжает еще больше морочить мне голову брюнет. – Мы славимся своим уравновешенным характером и добрым нравом. Среди нас нет преступников, изменников, и прочих ненадежных в своих страстях особей. Но иногда у нас происходит переизбыток магической силы и тогда она достигает критической отметки. Подобное случается редко, не в каждом поколении, и не у каждого наследника. Но мне, увы, не повезло.

«О, кажется, начинается самое интересное. Похоже, мы, наконец, подошли к реальной причине, почему Тео завел этот разговор».

– С раннего детства меня учили самоконтролю и самоорганизации. В какой-то мере, они стали чертами моего характера.

«О! Так вот почему мне иногда казалось, что Тео какой-то скованный. Словно каждый шаг и каждое движение у него строго выверены и размерены».

– Впрочем, это долго рассказывать и не интересно слушать. Возможно, когда-нибудь потом, если захочешь… А сейчас я предлагаю перейти к финалу разговора и не тратить более нашего с тобой времени зря. Надеясь на твое благоразумие и теперь понимание общей ситуации, предлагаю тебе свое имя и руку. Лаурисса, окажешь ли ты мне честь, выйдя за меня замуж? Мне нужна спутница жизни с холодным разумом и стойким характером, похожая на тебя. Конечно, я не жду ответа прямо сейчас, подобные дела не решаются под воздействием эмоций. Два дня на подумать тебе будет достаточно? – Тео вопросительно приподнимает бровь, дожидаясь моего ответа.

А что я могу ответить-то?! Я вообще замуж в этом мире не собиралась ни разу! Мне всего-то и нужно было один малюсенький поцелуйчик влюбленного в меня мужчины! Это что, так много?! ОДИН поцелуй! При чем тут свадьба и замужняя жизнь? Это просто театр абсурда какой-то! В своем родном мире я ужасно хотела выйти замуж, но мне никто не предлагал. Тут, пожалуйста, предлагают, но мне ТЕПЕРЬ этого не нужно! И вообще, что значит, подобные решения не принимаются под воздействием чувств? А под воздействием чего тогда?! Расчета? Спиртного? Страсти?! Что вообще за ерунда?

– Лаурисса, – переспрашивает Тео, слегка хмурясь, видимо, устав дожидаться проявления хоть каких-то эмоций в ответ на его предложение.

А что сказать?! Отборный мат можно? Нельзя? Тогда мне нечего сказать!

– Видишь ли, Теодор, – наконец, выдавливаю из себя, – несмотря на то, что я произвожу впечатление девушки, которая больше руководствуется разумом, чем чувствами, в данной ситуации, в вопросах семейной жизни, я бы предпочла опираться на чувства, а не холодный рассудок.

– Это не проблема. В моей семье из поколения в поколение женятся по расчету, но потом прекрасно живут, с годами привыкая и проникаясь чувствами к своему супругу.

– Я не хочу с годами. Я хочу сейчас, – говорю, ощущая себя под удивленным взглядом Тео какой-то маленькой, глупой девчонкой, с дурацкими капризами.

И вообще! Только что, буквально на моих глазах, развалился отличнейший план по возвращению меня домой, могу я немного поныть?! Что теперь делать? Как отсюда выбраться? Как вылезти из этого тела и вернуть свое?! Маааа-моооо-чкииии!!!!

– Лаурисса? С тобой все в порядке? – красивое лицо Тео выражает обеспокоенность и заботу, но еще раз я на это не клюну.

– Нет! Я не в порядке, – буквально выкрикиваю, но заметив, как на нас начинают оглядываться другие посетители ресторана, понижаю голос. – Теодор, извини, мне нужно на минутку отойти.

– В дамскую комнату, – говорит брюнет, уже наученный предыдущим опытом прогулки со мной. – Надеюсь, там не будет Киана.

– Я тоже на это надеюсь, – отвечаю и, величественно встав, выхожу в сторону уборной.

Долго умываю заплаканные глаза, глядя на себя в зеркало и не обращая ни малейшего внимания на входящих-выходящих посетительниц. Почему же так обидно? Горько так? Напридумала себе, хвост распушила. Правда верила, что смогу. А он – сухарь. Всматриваюсь в свое почти ненавистное нынешнее лицо. На что надеялась? Давно ведь знаю, что мужчины любят глазами, а на что тут смотреть? Ни рожи, ни кожи. Разумная и здравомыслящая. Капец, а не комплементы! Кожа снова какая-то бледноватая, а волосы… всматриваюсь… волосы почему-то теряют краску, опять становясь невзрачно серыми, как были до салона. Почему? Краска смывается? Так я и голову мыла всего раз.

– И о чем страдаем в этот раз? – доносится до меня уже знакомый ехидный мужской голос.

Резко поворачиваюсь. За спиной, у стены, сидит на пуфике демон, притащивший меня сюда, и скалит зубы.

– Верни меня домой! – подаюсь к нему всем телом, сжимая кулаки, готовая укусить, ударить, напасть, невзирая на то, что он больше и сильнее меня.

– Потише, тигрица, – презрительно говорит демоняка, демонстрируя длинные и острые, как стилеты, когти на руках. – Условия ты знаешь, не заставляй меня повторять.

– Я не могу их выполнить!

– А я тут причем? Это было твое желание. В следующий раз будешь думать, прежде чем что-то подобное делать.

– Я не знала, что это будет так сложно. Я не думала…

– О, да. Со вторым замечанием я полностью согласен. Никто из вас не думал, призывая демона. Игрались, пропади оно все! Вытащили меня в вашу смердящую реальность! Ноете, жалуетесь. Мелкие и мерзкие человеческие самки, думающие только о себе!

– Это не так…

– Да ну? То есть, пытаясь влюбить в себя мужика в этом мире, ты думала исключительно о нем, руководствовалась его интересами? Размышляла о том, как ему будет, когда ты, довольная собой, вернешься под теплое родительское крылышко? Как он будет тебя искать и не понимать, куда ты пропала? Мучиться, не спать ночами. Об этом ты думала? Или решила, что подобный опыт наверняка пойдет ему на пользу, правда? Обогатит внутренний мир, да?

– Нет…

– Что?

– Нет!! Я не думала о Тео. Я думала только о себе!

– Вот! Об этом я и говорю. Все вы заслужили то, что получили! Все! Каждая из тринадцати ведьм с того праздника! У многих из вас времени уже в обрез. И у тебя тоже. Твой «костюм» начинает проявляться. Чем дольше ты в этом мире, тем больше ты будешь становиться похожа на свой созданный для праздника образ. Пока не выцветешь окончательно и не умрешь. Так что выбор по-прежнему за тобой. Исполняй желание любой ценой, или умри. Борись, или сложи лапки. Жалкая человечка!

Последние слова демон почти выплевывает, прежде чем исчезнуть, оставив меня слегка оглушенной и дезориентированной. Он прав. Во всем. Попав в этот мир, я вела себя по отношению к Тео, как раньше мужчины вели себя по отношению ко мне. Зацепилась за его внешность и интеллигентность, принялась усердно клеить. Ни на секунду не задумываясь о том, какой он внутри, какой у него характер, чего он ждет от жизни. И что с ним будет, если он влюбится, а я исчезну. Меня вообще не интересовало, что с ним станет. Я видела в нем просто средство для достижения своей цели, а не живого человека. А когда Тео отнесся ко мне так же, возмутилась. Какая же я лицемерка! Противно. Реально, я заслужила свою нынешнюю внешность. Это тот редкий случай, когда внешняя оболочка полностью соответствует внутреннему содержанию. И что мне остается?

Поднимаю глаза, встречаясь взглядом со своим отражением в зеркале. Остается только принять ответственность за свои проступки и достойно выдержать наказание.

Полная раскаяния и смятения, возвращаюсь за столик. Тео наблюдает за мной, но деликатно молчит, давая возможность заговорить первой.

– Теодор, я очень признательна тебе за твою откровенность и предложение замужества, но вынуждена отказаться.

– Подожди…

– Нет, это ты подожди. Я тебя выслушала, теперь твоя очередь выслушать меня. Мне не подходит подобный союз. К сожалению. Я все еще надеюсь встретить свою вторую половинку, свою большую любовь, а для этого нужно, чтобы я была свободна. Прости, пожалуйста. Возможно, я резковато высказалась, но сути это не меняет. Тебе лучше поискать другую, более подходящую девушку.

– Я тебя понял, спасибо, что была откровенна и не юлила, как это часто бывает у девушек. Конечно, мне жаль, что ты отказываешься, потому что, по моему мнению, ты бы идеально подошла на должность супруги.

– Да-да, я знаю. Потому что здравомыслящая и…

– Не только, – перебивает меня брюнет.

– Да? А есть еще причины? Ты же не какой-нибудь серийный маньяк? – спрашиваю, внимательно приглядываясь, не страшась испортить мнение Тео о своем здравомыслии.

– Я, безусловно, в восторге от твоей нестандартной логики, но, позволь поинтересоваться, откуда такие выводы?

– Ну…, не знаю… Спокойный, тихий…, в очках…, – перечисляю я эпитеты, которыми часто описывают маньяков.

– Эээ, даже не знаю, что сказать в свое оправдание, – шутит Тео, в который раз обезоруживая меня неожиданным чувством юмора, которое часто внезапно прорезается в весьма странных и ни разу не смешных ситуациях. – На самом деле, я имел в виду твой маленький магический потенциал и нашу магическую созвучность.

– Что, прости?

– Я ранее уже говорил о переизбытке магической силы. Во время брачного ритуала, молодожены соединяют не только сердца, но и магические потоки. Мне было бы очень кстати иногда сливать магию в подходящего человека, жену.

– Зачем? – задаю вопрос, не совсем понимая тему разговора.

– Затем, что сейчас я, как надутый воздушный шар. Того и гляди – лопну. Только самоконтроль спасает меня от срыва.

– А нельзя слить избыток куда-нибудь, кроме жены?

– Можно, но этого недостаточно.

– А ты искал кандидаток…, на роль жены? Или мне повезло быть первой?

– Искал, но они все хотят чувств, эмоций, а для меня подобное опасно, я могу сорваться, – Тео поправляет оправу очков, пряча от меня резко погрустневший взгляд. – Если мы уже закончили, я провожу тебя? Ты снова в библиотеку?

– Да, снова, – отвечаю машинально, все еще обдумывая слова Тео.

Дорога обратно проходит в тишине. Нам обоим есть о чем подумать. Возле здания библиотеки мы прощаемся, Тео уезжает, а я иду в свой отдел, мечтая хорошенько выспаться.

Но едва погружаюсь в сон, как снова попадаю в белый туман. Стою, не зная, куда идти. Хоть бы камень какой тут поставили. Указатель. Типа «направо пойдешь – коня потеряешь», ну или что-то вроде этого. Тут я вспоминаю, что в прошлый раз из тумана смогла каким-то образом связаться со своей подругой. Может, и сейчас попробовать?

Закрываю глаза и старательно представляю свою подругу. Светлые волосы, круглое лицо, ямочки на щеках.

– Лара?!

Открываю глаза и вижу прямо перед собой Наташу. Позади нее пар, голова замотана в полотенце, на теле халат. Это ванная? Так…, а что у нее на этой стене? Зеркало! Точно! Получается, я ее через зеркало вижу?

– Привет, – улыбаюсь, чувствуя, как слезы заливают глаза. – Ты меня узнала?

– А с чего бы не узнать? Ты не изменилась. Где ты? Когда вернешься? Что мне твоим родителям сказать, они волнуются.

– Скажи, что со мной все в порядке. Я работаю в другой… стране.

– Ты врешь! Из какой такой страны можно говорить через зеркало? Я что, похожа на идиотку? – Наташка обиженно надувает губы.

– Из Зазеркалья? – улыбаюсь, понимая, что ужасно соскучилась по подруге.

– Не смешно!

– Да я и не смеюсь. Я прошу тебя ИМ эту версию озвучить, а тебе я расскажу, что на самом деле произошло. Если ты, конечно, поверишь во все это.

– Дааа ладно, ты так говоришь, словно сейчас какую-то фантастику будешь рассказывать, – улыбается подруга, а потом резко спрашивает. – Тебя же не инопланетяне похитили, я надеюсь?!

– Может, лучше, чтоб инопланетяне…

Глава 18

– Что, вот прямо демон? – переспрашивает подруга, удивленно распахнув глаза.

– Да. Представляешь, как я удивилась?

– И ты теперь страшная?

– Ага. Просто вылитая Катя Пушкарева, из сериала «Не родись красивой».

– Уууужас, – подруга даже бледнеет. – Но вообще-то это похоже на розыгрыш.

– Если бы. К сожалению, теперь это моя жизнь. Которой, кстати, у меня осталось не так и много, если я не найду с кем закрутить любовь.

– Ужааас, – повторяет подруга, потрясенно вглядываясь в мое лицо. – И что ты будешь делать?

– Не знаю, еще не решила. У меня был план, но все пошло кувырком из-за одной маленькой детали: оказалось, что мужчина так же далек от влюбленности в меня, как наша Земля от Юпитера….

Я собираюсь добавить еще пару предложений, но тут слышу дикое завывание, которое мало похоже на вой ветра и ко всему прочему, оно приближается.

– Ната, извини, кажется, мне пора. Если будет еще возможность, я свяжусь с тобой…

Договорить не успеваю. Молочная пелена становится гуще, туман обволакивает меня, полностью лишая зрения и ориентации в пространстве. Я слышу где-то совсем рядом разъяренное рычание, скрежет, похожий на зубовный, а потом резкая, оглушающая тишина. Затаившись и боясь даже дышать, стою какое-то время без движения. Кровь стучит в висках, мешая слушать. Я уже почти расслабляюсь, решив, что опасность миновала, когда прямо из тумана на меня кидается какое-то животное. Вскрикнув, просыпаюсь, не сразу поняв, что лежу в безопасности на диванчике в своем отделе, скинув плед и прижав к груди подушку.

Впрочем, довольно быстро успокаиваюсь, размытый образ животного исчезает из моей памяти, едва я открываю глаза. Попив воды, снова ложусь и мгновенно засыпаю, на этот раз без снов и до самого утра.

Первые несколько часов рабочего дня проходят относительно спокойно. Я, попив кавы и поев сладостей, пребываю во вполне добродушном настроении, потому, проходя мимо компании мужчин, не сразу понимаю, что донесшийся до моих ушей диалог, это обо мне:

– Я тебе говорю, не прокатит. Она не падкая на лесть и прочее.

–Тшшш, а то еще услышит.

– Это она?

– Ага.

– И че, думаешь, не клюнет?

– Неа.

– Спорим?

– Ставлю десять лу.

– Двадцать, иначе какой смысл?

– По рукам.

Когда до меня доходит, что там поспорили на деньги по моему поводу, возвращаться уже поздно. Впрочем, решаю подождать. Ведь спорщики должны показаться рано или поздно, иначе, какой смысл?

И, кстати, долго ждать не приходится, буквально через три-четыре минуты ко мне в отдел заходит сам Бог Аполлон. Ну, почти. Во всяком случае, примерно так, по моему мнению, он и должен был выглядеть, согласно мифам. Высокий. Атлетически сложенный. Каждая мышца на своем месте и просто играет под тонкой тканью рубашки без рукавов. Штаны облегают мускулистые ноги и, наверняка, красивые ягодицы, но точно сказать трудно, мужчина идет ко мне лицом. Кожа, слегка тронутая загаром, словно поцелованная солнцем. А светлые волосы вьются крупными локонами и спадают на воротник рубахи. При всем при этом, лицо – образчик мужественности. С квадратной челюстью, крупным носом, глубоко посаженными голубыми глазами. В общем, картинка, а не мужчина.

– Здравствуйте, уважаемая госпожа, – говорит он бархатным, густым баритоном, от которого все волоски на моем теле приподнимаются, чтобы показать свой интерес к владельцу столь насыщенного модуляциями голоса.

– Здравствуйте, – говорю внезапно пересохшим ртом, не в силах оторвать глаз от сияющего лица посетителя.

– Я ведь не ошибаюсь, вы – Лаурисса Ольхов, глава отдела Артефакторики и редких книг?

– Все так.

– Надо же, а ведь я думал, что ошибся. Что не может такая юная и хорошенькая девушка быть главой целого отдела, да еще и такого сложного.

С радостью внимаю медовым речам мужчины, продолжая глазеть на то, как сверкают золотом его волосы, как сияет теплом улыбка. Неизвестно, чем бы все это закончилось, очень надеюсь, что я бы все равно прозрела, но не факт. К счастью, краем глаза я замечаю какое-то движение возле входной решетки. Всего секунду там торчит лицо, а потом исчезает, но мне и этого достаточно, чтобы увидеть, что это тот самый мужчина, который говорил обо мне и предлагал спор.

Перевожу взгляд на посетителя. Теплая улыбка не сходит с его красивых губ, а глаза лукаво блестят. Склонив голову, задумываюсь. А что, если рассмотреть нового, прежде неучтенного кандидата для поцелуя любви? Это идея настолько мне нравится, что мои губы сами складываются в хищную, наверняка кровожадную улыбку, если судить по резко изменившемуся выражению лица мужчины. Ээээ, нет. Даже не думай сбежать!

– Ну, раз мы выяснили, кто Я и как меня зовут, может, вы будете столь любезны, и скажите СВОЕ имя, – говорю нежным голоском, все так же «мило» улыбаясь.

– Конечно. Меня зовут Альфред Риз, можно просто Фред, дорогая Лаурисса.

– Спасибо. Можно просто госпожа Ольхов, – все таким же хрустальным голосом отвечаю Аполлону.

На секунду глаза посетителя ярко вспыхивают, словно он находит наш разговор весьма занимательным, а потом мужчина говорит:

– Знаете, дорогая, Лаурисса, – Альфред упирается ладонями рук в мой стол, доверительно склоняясь ко мне, обдавая очень вкусным ароматом с древесными нотками, – я проездом из столицы в вашем городе. Мне тут порекомендовали уютный ресторанчик совсем рядом с библиотекой, напротив студгородка. У вас же есть перерыв на обед? Давайте вместе сходим перекусить и продолжим нашу занимательную беседу?

– А давайте, – незамедлительно соглашаюсь.

Когда лицо Альфреда настолько близко ко мне, как сейчас, замечаю, что он не так молод, как мне показалось сразу. От ярких глаз разбегается сеточка тоненьких морщинок, как у человека, часто находящегося на солнце, или любящего посмеяться. Если сопоставить с загаром, то первый вариант ближе к правде. И взгляд у мужчины уж больно проницательный, как для того образа, который он мне демонстрирует – эдакого столичного повесы. Ага. Почти поверила.

– Так, а вы ко мне в отдел зашли просто так, или хотели что-то?

– И просто так и по делу, – обаятельно улыбается Альфред, поигрывая ямочкой на щеке.

– Тогда я вас слушаю, – очень старательно делаю вид, что меня его обаяние не трогает ни разу.

– Мне нужен один артефакт, знаю, он у вас есть. Дает защиту, хоть и недолгую, от любовных чар. Это очень простенькое колечко, небольшой денежной стоимости.

– А почему оно тогда у нас в хранилище, раз такое недорогое?

– Потому что закон есть. Артефакты подлежат учету и хранению только в строго отведенных для этого местах. Подобное не касается исключительно семейных реликвий, но они тоже все учтены и находятся под неусыпным контролем.

– Хорошо, я выдам артефакт, как только вы заполните бумаги и предъявите разрешительное письмо из вашего отдела.

– Лаурисса, дорогая моя, но мы же с вами друзья. Выдайте мне артефакт, а бумажку я занесу завтра, верьте мне, я – человек чести.

Происходит явно что-то странное. Я смотрю в голубые очи посетителя, слушаю его мягкий, доверительный голос и действительно считаю его другом. Чувство, что мы сто лет знакомы, наши мамы еще дружили, мы в детстве в одной песочнице играли. Фред отгонял мальчишек, которые меня дразнили и дергали за косички, когда я пошла в школу.

СЕКУНДОЧКУ! Какую нафиг школу? Какие косички?! Я отлично помню свою фотку с первого класса на ступенях школы, где я в аккуратном и чистом платье, а на голове не понятно каким образом держится большой белый бант. Папа шутил, что мама его прибила гвоздями к моей голове. А все потому, что когда я пошла в первый класс, у меня был короткий ежик волос, ведь накануне первого сентября, я взяла ножницы и сама себе обстригла челку, до самого затылка. Чтобы в глаза не лезла. Довела тогда маму до слез. Настоящую маму, которая знать не знает родительницу этого наглого мужика с блондинистыми кудрями!

Будто очнувшись, слегка стряхиваю головой, словно пытаясь выкинуть из мозгов чужие образы и ошалело смотрю на Альфреда. А он продолжает улыбаться, причем, сейчас даже более довольно, чем пять минут назад.

– Определенно, дорогая Лаурисса, нам есть о чем поговорить, – говорит он, сияя, как начищенный медный таз.

– Согласна? Обед за ваш счет! – выдвигаю требование, пусть расплачивается за то, что пытался лезть мне в голову.

– Само собой, милая госпожа, – Альфред шутливо отвешивает мне поклон и подставляет по-джентльменски локоть.

Схватив сумочку и надежно закрыв отдел, беру своего спутника под руку и поднимаюсь на первый этаж, к выходу. В коридоре мы встречает тех двух, что спорили, попаду ли я под чары Альфреда. Поравнявшись с ними, господин Риз говорит:

– Лаурисса меня уделала, ты проиграл.

И я с торжествующей улыбкой проплываю мимо. Чтобы возле самого входа столкнуться с теми, кого мне сейчас ну никак не хотелось бы видеть. Чуть отойдя от двери, о чем-то негромко разговаривают Тео и Киан, резко замерев и уставившись на нашу пару, когда мы подходим к выходу. И если брюнет как-то весь замерзает, белеет, а его лицо моментально теряет все эмоции, то Киан мечет своими глазами искры, которые наверняка пропалят мне подол платья.

– Доброго дня, господа, – говорю, когда мы с Альфредом почти выходим из здания библиотеки.

– Доброго, – скрипит зубами Киан.

– Лаурисса, у нас сейчас обед. Вы собираетесь его пропустить?

– Не волнуйтесь, Тео, я отлично пообедаю в хорошей компании. Вернусь на рабочее место вовремя. Приятного аппетита, господа.

И, сопровождаемые взглядами, мы с Альфредом выходим из библиотеки.

Ресторан действительно оказывается очень милым и уютным. Приветливый официант усаживает нас в кресла у столика возле окна. Неяркий свет, обилие живых цветов, которые явно стимулируют магией, вкусные запахи еды – все настраивает меня на умиротворяющий лад и желание слушать то, что скажет Альфред, спокойно.

– Итак, – начинаю разговор, едва мы усаживаемся и получаем в руки книжечки меню, – я вас очень внимательно слушаю.

– Лаурисса, дорогая, ну что за спешка? Давайте сначала поедим, у меня со вчерашнего вечера во рту ни крошки, а потом уже обстоятельно побеседуем.

Молча, откладываю меню и делаю вид, что собираюсь вставать.

– Зря вы так бескомпромиссны. Это нехорошо для столь юной девушки, надо быть более гибкой, – уже совсем другим тоном говорит Альфред, а из его голоса бесследно исчезают вся патока и леность кота, греющего на солнышке толстые бока.

– Спасибо за совет, но я САМА решу, насколько гибкой мне надо быть. Кто вы? И как ваше настоящее имя?

– Мое имя – Альфред Риз, я уже говорил.

– Кто вы? Из какого ведомства?

– Из ведомства, которое занимается поиском магически одаренных людей.

– Я к ним не отношусь, у меня низкий уровень магии.

– Возможно. Но при недавней нашей беседе я заметил в вас большой потенциал.

Мы оба ненадолго замолкаем, когда к нам подходит официант. Мой собеседник заказывает половину блюд из меню, я же ограничиваюсь супом-пюре из морепродуктов, чем-то вроде рагу и фруктовым пирогом с чаем, если, конечно, я правильно истолковала названия.

– Возвращаясь к моему потенциалу, – снова лезу с разговором. – Думаю, это вышло случайно.

– Думаете? – Альфред насмешливо вздергивает бровь. – Это легко проверить. Вон видите официанта, это ваш старший брат, сбежавший из дома пару лет назад. Вы его так долго искали, через столько всего прошли, а он тут стоит, улыбается и доволен жизнью. Ваша мама поседела от горя, когда он сбежал, сколько слез вы с ней вдвоем выплакали. Но брату совершенно нет до этого дела! Идите, окликните Рона, выскажите ему все, вам сразу же станет легче.

Меня снова накрывает теплом, как тогда, в библиотеке. Но в тот раз это было просто легкое, едва заметное, касание, а сейчас – я словно сижу на солнцепеке летом. Голова немного кружится, хочется пить. А еще в мозгах красной строкой бегут яростные мысли. «Гадкий Рон, бросил нас с мамой! Мне пришлось идти работать вместо того, чтобы учиться! Мы чуть не умерли с голоду!»

Я уже поднимаюсь с кресла, полная совершенно чужого, но очень острого негодования, когда перед глазами пролетает мое воспоминание из детства. Мне одиннадцать лет, мы сидим с папой в коридоре больницы. Посторонние и равнодушные люди снуют туда-сюда мимо нас, а я едва могу сдержать слезы, да и папа выглядит так, словно его пропустили через мясорубку.

– Понимаешь, солнышко, иногда так бывает. Ну…, что ребенок не хочет появляться на свет. Знаю, мы все очень хотели этого малыша, но сейчас здоровье мамы важнее. Врач сказал, что это был мальчик, – зачем-то говорит папа, и едва слышный всхлип срывается с его плотно сжатых губ.

Отец замолкает на несколько долгих, жутких секунд, во время которых мне кажется, что мое сердце вот-вот остановится, ведь не может так сильно болеть в груди, если с ним все в порядке.

– Так что, у меня теперь не будет братика? – выдавливаю из себя сквозь невыносимую боль и тяжесть.

– Прости, котенок, – следует ответ.

И я с ужасом вижу как по бледной, осунувшейся папиной щеке, течет одинокая слезинка.

Соленая слеза, которая скатывается в уголок моего рта, напоминая вкус горечи от той потери, служит мне возвратом в нынешний момент. Сажусь назад в кресло. Пристально смотрю на Альфреда. Я понимаю, для чего он это сделал, но реально, в данный момент времени, мне хочется схватить вилку со стола и вонзить ему в руку. Чтобы и он почувствовал боль, которую мне пришлось только что снова пережить.

– Теперь мы оба знаем, что у вас отличная сопротивляемость внушению. Да, вначале вы поддаетесь, но потом происходит что-то такое, что вас отрезвляет. Я никогда ничего подобного не видел.

Официант приносит наш заказ, выставляет блюда и уходит. Альфред принимается за еду, а я гоняю ложку по поверхности супа, все еще в тех старых и давно забытых переживаниях.

Мой собеседник отвлекается от обеда и пристально смотрит на меня, а потом говорит.

– Лаурисса, если я причинил вам боль своими попытками доказать, что ваш потенциал огромен, то прошу прощения. Иногда я забываюсь, слишком увлекаясь чем-то интересным. А ваш случай – очень интересный.

– Нет, все в порядке, господин Риз, – отвечаю холодно, продолжая топить ложку в супе.

– Знаете, почему я оказался в вашей библиотеке? – меняет тему разговора Альфред.

– Почему? – спрашиваю, но без особого интереса.

– Потому что на вас поступило несколько жалоб.

– Что?? – даже рот открываю от удивления.

– Да. На вашу работу и, цитирую: «подозрительную личность».

– Это те посетители, которым я отказала в артефактах? Так пусть не нарушают правила! Сказано – не давать без документов, вот и не даю! И нечего меня запугивать!

– Вы удивитесь, Лаурисса, но нет, жалобы были от ваших коллег.

– Что?? – второй раз за вечер я сижу с некрасиво открытым ртом, видя, как горят энтузиазмом голубые «фонарики» Альфреда.

– Да-да. И, кстати, последняя жалоба включала в себя еще и тот факт, что вы испортили имущество библиотеки, и наверняка, повредили очень ценный артефакт.

– Вообще не имею никакого отношения ко всему этому, – отвечаю категорически, все-таки решив поесть, а то мало ли, загребут сейчас в отделение полиции, посадят на нары, а баланда – не самая питательная еда, лучше быть плотно поевшей. На всякий случай.

– Сделаю вид, что поверил, потому что очень заинтересован в вас, как в сотруднике для моего отделения. Хотите знать условия работы? Мы очень ценим наших сотрудников.

В этот момент звякает входной колокольчик и в ресторан заходят Тео с Кианом. Бодро маршируют в противоположную от нас сторону и занимают такой столик, чтобы мы друг друга хорошо видели. Ну, что за ерунда? Я смотрю, они все дружно всерьез вознамерились испортить мне аппетит! А Альфред продолжает говорить, потом замолкает. Перевожу на него взгляд, а он явно ждет от меня ответа.

– Я прошу прощения. Мне нужно наведаться в дамскую комнату. Договорим, когда я вернусь, – и, не тратя даром времени, быстренько сбегаю в туалет.

Открыв умывальник, мою руки душистым мылом, раздумывая, что говорить Альфреду, когда за моей спиной открывается входная дверь и в ДАМСКУЮ комнату заходит Киан! Какого такого?

– Вообще-то, это – женский туалет! – шиплю на него, резко отвернувшись от зеркала и встречая нахала лицом к лицу.

– Я в курсе, – отвечает блондин, бесшабашно ухмыляясь. – Знаю уже твои повадки, чуть что – сбегать в дамскую комнату.