355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Леонид Млечин » Случайная война: Вторая мировая » Текст книги (страница 16)
Случайная война: Вторая мировая
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 15:20

Текст книги "Случайная война: Вторая мировая"


Автор книги: Леонид Млечин


Жанры:

   

Публицистика

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

18 августа 1941 года министр пропаганды Йозеф Геббельс приехал в штаб-квартиру фюрера "Волчье логово". Он был потрясен, услышав, что Гитлер рассуждает о возможности мира со Сталиным. Начальник Генштаба Франц Гальдер настаивал: прежде всего нужно добраться до Москвы. Но Гитлер потребовал захватить Украину и Кавказ, а потом уже спокойно нанести удар по Москве.

В октябре сорок первого нацистская империя достигла пика своего могущества. Под властью Гитлера находилось пятьсот тридцать миллионов человек на площади в семь миллионов квадратных километров.

– Теперь, когда мы управляем Европой, – гордо произнес Гитлер, – мы можем властвовать и над миром. Население рейха – сто тридцать миллионов, еще девяносто миллионов есть на Украине. Вместе с другими народами новой Европы мы легко можем противостоять ста тридцати миллионам американцев…

17 октября Гитлер объяснил министру вооружений Фрицу Тодту и гаулейтеру Фрицу Заукелю, что ждет оккупированные территории Востока: со славянами надо обращаться как с "красными индейцами". Полезных сохранить. Городское население пусть умирает от голода.

Вермахт нёс большие потери. К середине октября в 4-й танковой дивизии осталось всего тридцать восемь танков. Боевое счастье покинуло вермахт. Через две недели после начала операции "Тайфун" 10-я танковая дивизия потеряла сто сорок машин из двухсот. Герой дивизии лейтенант Вальтер Рубарт, который в мае сорокового со своим взводом захватил мост через реку Маас и обеспечил успех операции против Франции, был убит 26 октября 1941 года в бою на шоссе Москва – Минск. 8 октября начались дожди. Через несколько дней вся территория, по которой наступала группа армий "Центр", размокла. К концу октября немецкие войска остановились в ста километрах от Москвы.

Ситуация с поставками топлива поставила вермахт в тяжелейшее положение. В начале сорок второго топливо кончилось, и это привело к параличу армии. На складах закончился уголь. Упала выплавка стали. Армии пришлось сократить свои заказы. В сухопутных войсках запаниковали: как снабжать армию, которая ведет тяжелые бои на Востоке? Это было банкротство военной стратегии Гитлера.

Но Гитлер просто не понимал, что происходит. Генерал Георг Томас записал в дневнике:

"Фюрер отказывается верить, что нам не хватает сырья. В конце концов, он захватил всю Европу. Вооруженные силы имеют право получить все, что им нужно".

5 декабря 1941 года началось контрнаступление Красной армии под Москвой. Группа армий "Центр" была поставлена на колени. В дневнике боевых действий 3-й танковой группы записано:

"Дисциплина нарушилась. Все больше солдат, бросив оружие, пешком бредут на запад. Дороги подвергаются постоянным бомбежкам с воздуха".

Контрнаступление под Москвой могло стать для вермахта таким же гибельным, как позднее – окружение под Сталинградом. Но Сталин 7 января 1942 года приказал Красной армии наступать чуть ли не по всей линии фронта. Вермахт получил резервы только в апреле, но Сталин не сумел сконцентрировать силы на главных направлениях и нанести удар по слабым местам в немецкой обороне. Ошибки Сталина и Генерального штаба Красной армии затянули войну.

Генерал-инспектор истребительной авиации генерал Эрнст Удет застрелился 17 ноября 1941 года. В какой-то степени он пал жертвой интриг заместителя министра авиации Эрхарда Мильха, который оттеснял Удета. Но убило генерала другое. Он с 1940 года предупреждал Гитлера и Геринга об опасности стремительного роста авиации в Англии и США. В сорок втором, предсказывал генерал Удет, люфтваффе столкнется с воздушными армадами союзников, имея за спиной войну с Советским Союзом.

Даже у Фрица Тодта были дурные предчувствия. В ноябре сорок первого он отправил своих работников на Восточный фронт, в штаб генерала-танкиста Хайнца Гудериана в Орел. Они вернулись в глубокой депрессии: вермахт замерзает, солдаты плохо одеты, техника не готова к эксплуатации в зимних условиях… Руководители промышленности, встретившись с Тодтом 28 ноября 1941 года, придерживались одного мнения: "Война с Россией не может быть выиграна!"

24 ноября, когда войска вермахта завязли под Москвой, начальник Генерального штаба сухопутных сил Франц Гальдер отметил в дневнике плохое настроение генерала Фридриха Фромма, командующего резервами и руководителя программы вооружения:

"Фромм рассказал о ситуации с производством вооружений. Падение производства! Он думает о необходимости заключать мир!"

Ни Тодт, ни Фромм не питали иллюзий относительно положения Германии. Но делали все, чтобы восстановить мощь вермахта, возможно надеясь, что с позиции силы легче будет заключить мир. Тодт мобилизовал промышленников для поддержки новых усилий.

7 февраля 1942 года, после долгих обсуждений с промышленниками и военными имперский министр вооружений и боеприпасов генерал-майор авиации и обергруппенфюрер СА Фриц Тодт вылетел в "Волчье логово" для встречи с Гитлером. Судя по свидетельствам тех, кто там был, разговор получился тяжелым.

После короткого сна Тодт сел в двухмоторный "Хейнкель-111", чтобы вернуться в Берлин. Едва самолет взлетел, его повело влево, словно летчик хотел совершить экстренную посадку, а через несколько секунд машина взорвалась в воздухе.

Заместитель министра Вальтер Роланд говорил, что, узнав о взрыве, был уверен: Тодта взорвали эсэсовцы. Обстоятельства взрыва не подтверждают эти подозрения. Но сами по себе эти предположения свидетельствуют о тяжелом кризисе в руководстве Третьего рейха. Тодта фюрер тотчас же заменил человеком, лично ему преданным, – своим любимым архитектором Альбертом Шпеером.

Это было одно из роковых решений фюрера.

Уже в начале 1942 года было ясно, что Германия проиграла. Это осознали те, кто разбирался в экономике: Эрнст Удет в министерстве авиации, Фридрих Фромм в сухопутных войсках, Георг Томас в командовании вермахта, Фриц Тодт в министерстве вооружений, Вильгельм Канарис в разведке, Вальтер Роланд и его коллеги-промышленники.

Другое дело, что военные усилия определяли другие люди: Герберт Бакке, автор плана удушения голодом, гаулейтер Фриц Заукель, который свозил со всей Европы рабочую силу. И Альберт Шпеер. Это не были прагматичные технократы. Это были преданные Гитлеру люди, которые желали воевать до конца. На этих людей Гитлер мог положиться даже в последние месяцы войны.

Миллионы людей убивали ради экономии калорий и протеина, необходимых для того, чтобы Шпеер продолжал создавать оружие. Недаром в 1943 году он нашел партнера в лице рейхсфюрера СС Гиммлера. Шпеер безжалостно уничтожал будущее Германии ради продолжения войны.

Новый министр пытался создать впечатление, что нехватка ресурсов не фатальна для Германии, Ее можно компенсировать волей и молодой энергией. Немецкий солдат способен на все, если только снабдить его необходимым оружием…

Альберт Шпеер уверял после войны, что до него в стране сохранялась экономика мирного времени. Если бы он стал министром двумя годами ранее, Германия вступила бы в войну с Советским Союзом, имея как минимум вдвое больше оружия. Ганс Керль, начальник организационного управления министерства, вторил ему: нераспорядительность и неумелость их предшественников в первые годы войны привели к тому, что Германия проиграла войну…

На самом деле все усилия немецкой экономики давно были сосредоточены на войне. Производство товаров широкого потребления – одежды, мебели и всего прочего – было резко сокращено. Гитлер требовал только исправно снабжать немцев продовольствием и прикрыть страну от воздушных атак.

Молодой человек с манерами крупного буржуа считался "гениальным организатором". К концу войны в телефонном справочнике министерства Шпеера значились двести сорок девять различных комитетов и комиссий, которые отвечали за различные отрасли.

Жертвой возвышения Шпеера стало военно-экономическое управление генерала Георга Томаса, которое лишилось своей руководящей роли. Но авиационная промышленность и судоверфи оставались вне сферы министра.

Генерал-инспектор люфтваффе Эрхард Мильх считался непревзойденным авторитетом в своей сфере. Мильх был главным заказчиком, он платил деньги – причем очень нещедро, поэтому контролировал всех трех основных производителей авиационной техники: Гуго Юнкерса, Вилли Мессершмитта и Эрнста Хейнкеля.

Органом управления военной промышленностью стал Комитет центрального планирования. Заседания проходили каждые десять дней. Возглавляли комитет трое – Альберт Шпеер, Эрхард Мильх и Пауль Кернер (помощник Геринга по экономике). Шпеер и Мильх вдвоем контролировали девяносто процентов военного производства. На заседания часто приходили Ханс Керль из министерства экономики, гаулейтер Фриц Заукель, обеспечивающий трудовые ресурсы, и министр продовольствия Герберт Бакке.

Альберт Шпеер проявил себя властолюбивым чиновником, беспощадно отстранявшим конкурентов, в том числе Германа Геринга.

Как удалось нацистскому режиму продержаться так долго? Обычный ответ: военная экономика была отделена от остальной части режима и управлялась технократами и бизнесменами. Эта стратегия не могла обеспечить победу, но позволила затянуть войну.

Альберт Шпеер был куда умнее и изощреннее, чем такие примитивные люди, как Герман Геринг, Роберт Лей или Юлиус Штрайхер. Министр Шпеер пытался сделать вид, что он вне политики. Но подал заявление в партию в начале 1931 года, за два года до прихода нацистов к власти.

Уже зимой 1941–1942 года люди, которые понимали ситуацию, пришли к выводу, что войну не выиграть. Предшественник Шпеера на посту министра Фриц Тодт, генералы Георг Томас и Фридрих Фромм (командующий армией резерва и начальник службы вооружений сухопутных сил) говорили в своем кругу, что надо искать политическое решение. Шпеер же, став министром, позволил Гитлеру продолжить войну, снабжая вермахт необходимым количеством оружия и боеприпасов и поднимая боевой дух пропагандистской историей безграничных возможностей немецкой экономики.

Между промышленниками и государством шли бои за цены, прибыли и налоги. Уполномоченный по ценам гаулейтер Йозеф Вагнер находился в постоянном конфликте с производителями. Разросшаяся бюрократия платила больше тем фирмам, которые тратили больше. Шпеер ввел другой порядок: он установил фиксированные цены, чтобы фирмы снижали издержки и добивались большей эффективности. Шпеера не интересовал рост инфляции и государственных расходов. Ему нужно было, чтобы промышленники наращивали производство.

10 января 1942 года, за месяц до того, как Шпеер стал министром, министерство вооружений получило директиву создать полугодовой запас оружия с учетом большого расхода боеприпасов в кампанию сорок первого. А в марте Шпеер получил указание от фюрера запастись боеприпасами, чтобы можно было вести войну на два фронта годами.

Шпеер придавал особое значение пропаганде достижений своих оружейников. Министр сказал журналистам, что не повторит ошибки времен Первой мировой, когда кайзеровское правительство не смогло информировать народ об удивительных успехах отечественной экономики, а это привело к пораженческим настроениям.

Шпеер постоянно рассказывал о грандиозных победах на внутреннем фронте, о фантастических успехах промышленности, о конвейерах, с которых непрерывным потоком сходят танки. Это были новые методы управления военной экономикой. Шпеер вместе с Геббельсом придумал лозунг: "Лучшее оружие лучшему солдату". Например, новый автомат расхваливался как самый скорострельный в мире: три тысячи выстрелов в минуту. Статистика доказывала немецкому народу, что война может быть выиграла, если усилия немецкого рабочего объединятся с мужеством немецкого солдата на фронте.

20 мая 1942 года в Берлине была устроена публичная церемония в честь самого успешного рабочего в оборонной промышленности. Бригадир Франц Хане, работавший на танковом заводе компании "Рейнметалл", получил Рыцарский крест и крест за военные заслуги. На церемонии присутствовали Геринг, Шпеер, Бакке, Мильх, Кейтель, генералы Фромм и Лееб. Одновременно крест за военные заслуги второго класса был вручен тысяче рабочих на разных заводах.

5 июня 1943 года Шпеер выступал во Дворце спорта перед десятью тысячами рабочих оборонных заводов. Здесь же наградили виднейших промышленников за успехи в производстве оружия. Министр сообщил, что производство противотанковых орудий за два года учетверилось, а выпуск танков вырос в двенадцать с половиной раз. Шпеер не называл абсолютных цифр. Он сравнивал нынешние успехи с низшими точками производства в сорок первом, чтобы выставить свои успехи в лучшем свете.

На самом деле в подъеме военного производства не было ничего чудесного: в основе лежала безжалостная мобилизация всех ресурсов Германии и оккупированных территорий и готовность пожертвовать качеством ради количества.

Шпеер бросил все на чашу весов, потому что такова была директива Гитлера: завершить уничтожение Красной армии в 1942 году, поставить Россию на колени и захватить ее ресурсы.

В мае 1942 года вермахт разгромил части Красной армии под Харьковом. Через несколько недель в Крыму генерал Манштейн одержал еще одну победу. Немецкая армия, которая вела наступление на южном направлении, была слабее той, которая вторглась в Советский Союз годом ранее. Но Сталин ошибочно сконцентрировал свои войска для защиты Москвы, и на юге советские солдаты отступали.

Немецкая пропаганда вернулась к прежней браваде. В июле Гитлер перевел свою ставку на Украину, поближе к наступающим войскам. В конце июля 1942 года гестапо докладывало вождям государства о волне оптимизма среди населения рейха. Когда немецкие нефтяники прибыли в Майкоп, немецкая компания "Континентал ёль" уже строила планы захвата британских месторождений на Ближнем Востоке.

Гитлер, захваченный успехами группы армий "Юг", рассуждал о возможности демобилизовать сотни тысяч немецких рабочих, чтобы они подняли производство в авиационной и судостроительной промышленности. Он распорядился перебросить несколько дивизий войск СС с Восточного фронта на Западный. 13 августа 1942 года приказал ускорить строительство Атлантического вала.

Но вермахт нёс огромные потери в живой силе. К лету 1942 года группа армий "Юг" потеряла двести восемьдесят тысяч солдат и офицеров. Из резервов действующей армии компенсировали только половину потерь. Генерал-полковник Фридрих Фромм, командующий армией резерва и начальник вооружений сухопутных сил, считал необходимым закончить войну, чтобы спасти Германию.

Начальник Генерального штаба генерал-полковник Франц Гальдер понимал, что к ноябрю 1942 года ему не будет хватать семисот пятидесяти тысяч солдат, а это было больше, чем Германия сможет призвать в вооруженные силы.

Гитлер не хотел слышать предостережений. Он отправил пессимиста Гальдера в отставку. 1942 год был решающим. Осенью стало ясно, что Красная армия возродилась и у вермахта нет шансов на победу. Если можно говорить о чуде, то оно произошло в советском военном производстве. Несмотря на огромные потери в территориях, на необходимость эвакуировать заводы и разворачивать их на новом месте, советская промышленность во всем опережала германскую. Экономический потенциал СССР был несравнимо выше, и советские люди шли на огромные жертвы во имя победы над Германией.

В 1942 году в Советском Союзе танков и самоходных артиллерийских установок произвели 24 504, а в Германии – 6189 (в четыре раза меньше!). Самолетов выпустили в СССР – 21681, а в Германии – 11408.

Теперь война была для нацистского руководства вопросом жизни и смерти. Поражение грозило не только национальным унижением и крушением режима. Призрак коммунизма повис над Германией. Больше всего этого боялся немецкий бизнес. Возник прочный союз гитлеровского режима и индустриального комплекса, которые были в равной степени заинтересованы в выживании в смертельной борьбе против наступающей Красной армии.

Поражением вермахта заканчивался сорок второй и в Африке.

21 июня 1942 года Африканский корпус Эрвина Роммеля нанес унизительное поражение превосходящим силам британской 8-й армии в Тобруке. На следующий день Гитлер произвел его в генерал-фельдмаршалы. А президент Рузвельт отправил первые конвои в Египет. Когда прибыли первые четыреста американских танков и самоходных артиллерийских установок, немецкий Африканский корпус, имевший двести пятьдесят боевых машин, был обречен.

С 23 сентября шло кровавое сражение за город Эль-Аламейн. 8-я британская армия генерала Бернарда Лоу Монтгомери располагала тысячью танков. Половина была американскими – с мощными 75-миллиметровыми пушками. У Роммеля оставалось всего сто двадцать три танка. 4 ноября он начал отходить. Отступление продолжалось три недели, пока фронт не стабилизировался в четырехстах километрах западнее. 8 ноября 1942 года американские войска под командованием генерала Дуайта Эйзенхауэра высадились в Касабланке и Алжире и атаковали немецко-итальянские войска с тыла. Союзники дожали Африканский корпус весной 1943 года. 13 мая они одержали окончательную победу. "Тунисград" стоил Германии потери еще почти трехсот тысяч солдат и офицеров.

Не лучше обстояли дела у германских военных моряков. Весной сорок второго флот перебазировался с Атлантического побережья в воды Норвегии, а в декабре встал на якорь. Не осталось топлива для дальних операций. Германский флот не располагал авианосцами, чтобы обеспечить кораблям прикрытие с воздуха.

Ответ Шпеера на военные поражения – мобилизация всех ресурсов. После поражения под Сталинградом фюрер приказал в течение трех месяцев всю продукцию военных заводов отправлять только на Восточный фронт. 13 января 1943 года Вильгельм Кейтель, Ханс Ламмерс и Мартин Борман образовали триумвират, взявший на себя задачу тотальной мобилизации народа на войну: каждый немец должен быть зарегистрирован для того, чтобы его использовали для общественно полезного труда. Тщательно проверили все невоенное производство. То, что не нужно для вермахта, безжалостно закрывали. Это дало прибавку военного производства в первые месяцы сорок третьего.

А что касается пропаганды, то 22 января 1943 года обнародовали "танковую программу Адольфа Гитлера". Еще с лета сорок второго ждали новые танки – Т-V "пантера" и T-VI "тигр". Строились новые танковые заводы – самый большой из них рядом с Линцем, во Флориане – "Нибелунги".

Шпеер собирался выпускать в месяц тысячу четыреста новых танков, штурмовых и самоходных орудий. После разгрома под Сталинградом Гитлер приказал удвоить цифру. Он хотел иметь к концу 1944 года ежемесячно девятьсот танков и две тысячи штурмовых орудий. Рабочих на танковых заводах освободили от призыва. Тех, кого призвали после 18 декабря 1942 года, должны были немедленно демобилизовать и вернуть к станкам.

На танковых предприятиях ввели семидесятидвухчасовую рабочую неделю. Танковый завод в Касселе с осени сорок второго работал круглосуточно – двумя сменами по двенадцать часов. Немецкие стахановцы, охваченные энтузиазмом – "Выполним программу фюрера", пытались работать круглые сутки. Герои национально-социалистического труда вознаграждались дополнительными продовольственными пайками, витаминами и промтоварными карточками. Один из курортов в Тироле был выделен для семей танкостроителей. В кинохронике генерал-танкист Хайнц Гудериан и министр Альберт Шпеер пожимали руки создателям танков.

В мае 1943 года выпустили вдвое больше танков, чем осенью 1942 года. Это ударило по другим военным программам. Военно-воздушные силы лишились коленчатых валов для авиационных двигателей, потому что приоритет получил завод танковых двигателей "Майбах". Тайный дневник министерства Шпеера свидетельствует: успех танковой промышленности объясняется дополнительными ресурсами, которыми министр оделял танкостроителей. Шпеер снабжал танкостроение дополнительным количеством стали из своих секретных резервов.

На работу в Германию

В 1942 году в вермахт удалось призвать около миллиона юношей, но это лишь компенсировало потери, нанесенные Красной армией. Чтобы увеличить численность сражающихся войск, нужно было поставить под ружье мужчин старшего поколения, работавших на военном производстве.

В первой половине 1942 года призвали из военной промышленности сто тысяч человек – в тот самый момент, когда надо было наращивать военное производство. Это был удар по немецкой экономике. Мобилизация женщин не могла ничего прибавить – треть женского населения уже работала. После решения о "тотальной войне" при регистрации всех женщин в возрасте от шестнадцати до сорока пяти лет выяснилось, что можно призвать на работу не больше полутора миллионов женщин.

21 марта 1942 года Гитлер назначил гаулейтера Фрица Заукеля уполномоченным по трудовой мобилизации. Фюрер поручил отправить на работы оборонного значения тридцать миллионов немцев и ввести в Германию семь с половиной миллионов иностранных рабочих.

Заукель был полной противоположностью Тодту, образованному городскому технократу. Заукель – типичный представитель популистского крыла партии. Его семья не могла дать ему даже школьного образования. Он нашел себя в партийной работе – стал гаулейтером Тюрингии, где находились важнейшие предприятия военного значения, потому что до этого района союзнической авиации было трудновато долететь. В частности, в Йене находилось производство Карла Цейсса, важнейшего поставщика вермахта.

Фриц Заукель позаботился о том, чтобы крупнейший из второго поколения концлагерей был устроен в Бухенвальде, рядом со столицей земли – Веймаром. Именно в Тюрингии было устроено подземное производство первых в мире ракетных истребителей и первых баллистических ракет.

Получив от Гитлера в марте 1942 года полномочия по привлечению иностранной рабочей силы, Заукель затеял невиданную в истории программу переселения.

Он ввез в Германию миллионы рабочих из разных стран Европы, в основном молодых женщин и мужчин. Половина женщин была в возрасте от двенадцати до двадцати двух лет. Много было поляков, очень много советских людей, но и немало французов, словаков, бельгийцев, голландцев и итальянцев. За 1942–1943 годы в Германию ввезли около трех миллионов иностранных рабочих. К лету 1943 года число иностранных рабочих достигло шести с половиной миллионов человек, из них полтора миллиона были военнопленными. Пик был достигнут летом 1944 года – почти восемь миллионов человек.

Иностранные рабочие составили двадцать процентов всей рабочей силы Германии. На военных заводах иностранцев была треть. Как сообщил заместитель министра Эрхард Мильх в июне 1943 года, бомбардировщики "Юн-керс-87 Штука" на восемьдесят процентов собирались русскими.

В ту пору Германия была более многонациональной, чем сейчас. Правда, не по собственной воле. Только в окрестностях Мюнхена построили сто двадцать лагерей военнопленных, семь филиалов концлагерей, двести восемьдесят шесть лагерей для иностранных рабочих. В сентябре 1942 года начальник гестапо группенфюрер СС Генрих Мюллер сам занялся созданием сети кордонов на важнейших дорогах, вокзалах, чтобы не позволить иностранным рабочим покинуть место работы.

В первые месяцы войны немцы обрекли советских военнопленных на смерть. Летом сорок первого вермахт взял в плен три с половиной миллиона красноармейцев. К концу декабря в живых остались чуть больше миллиона. Тут Гитлер согласился использовать пленных на работах даже в самой Германии.

Сотни тысяч пленных повезли в Германию. Кормили их плохо, они умирали. Даже командование вермахта жаловалось в министерство продовольствия: нелепо привезти в страну людей на работу и позволить им умереть. Жаловались промышленники: трудно найти замену квалифицированным рабочим, умирающим от голода. Из почти двух миллионов советских военнопленных, отправленных на работы, выжила половина. На работу в Германию отправили в общей сложности около трех миллионов советских граждан, минимум сто семьдесят тысяч умерли…

Когда Геринг в ноябре 1941 года распорядился отправлять русских на работу в Германию, заместитель министра продовольствия Бакке просил этого не делать: ему нечем кормить иностранных рабочих. Циничный Геринг заметил, что русских можно кормить кошками и кониной. Бакке проконсультировался со своими экспертами и всерьез доложил Герингу, что в стране нет достаточного количества кошек, а конина уже идет как добавка в рационы немецких граждан…

Рацион для русских рабочих в декабре 1941 года: на неделю – шестнадцать с половиной килограммов турнепса (репы), два с половиной килограмма хлеба (на шестьдесят пять процентов из ржи, на двадцать пять процентов из сахарной свеклы и на десять процентов из листьев), три килограмма картофеля, двести пятьдесят граммов мяса (конина), семьдесят граммов сахара и две трети литра снятого молока. Такой хлеб не усваивался пищевым трактом, что вело к истощению и смерти. Русским не полагалось жиров и протеинов, необходимых при тяжелом физическом труде. Этого рациона было недостаточно для того, чтобы восстановить силы измученных пленом людей.

К тому же паек разворовывали.

Хваленые немецкие чиновники были продажными. Иностранным рабочим не доставались даже те пайки, которые им выделялись министерством продовольствия. Эти продукты оказывались на черном рынке. Немцы завидовали итальянским рабочим, которым в паек включали овощи и фрукты.

В 1943 году Геринг говорил гаулейтерам:

– Для нас самое главное – это человек. Если вы посмотрите на американских и британских военнопленных, вы убедитесь в очевидном преимуществе немца.

На самом деле информационные сводки службы госбезопасности свидетельствовали о том, что уверенность в себе, внешний облик британских пленных производят сильное впечатление на немцев. Даже содержание посылок Красного Креста возбуждало зависть у немцев, потому что пленные англичане получали мыло, шоколад и белый хлеб.

Немецкую экономику спасало ограбление оккупированных территорий. В течение года после поражения под Москвой в вермахт призвали двести восемьдесят тысяч рабочих из военной промышленности. Это было компенсировано привезенным Заукелем для работы миллионом иностранных рабочих. В сорок втором году число работающих на танковом производстве возросло на шестьдесят процентов. На строительстве локомотивов количество рабочей силы удвоилось. В сорок первом году выпустили две тысячи локомотивов, в сорок третьем – пять тысяч триста.

В начале 1942 года военная промышленность осталась без угля в результате кризиса железных дорог – на сей раз из-за того, что приходилось обслуживать тысячи лишних километров на территории Советского Союза. Немцы не получали угля для отопления домов. Добыча падала, потому что голодные и истощенные восточные рабочие не могли заменить призванных в армию шахтеров.

На одном из совещаний Гитлер вдруг совершенно трезво сказал:

– Если из-за недостатка коксующегося угля нельзя поднять выплавку стали, как планировалось, в таком случае война проиграна…

Сталь была нужна для производства снарядов и патронов. Гитлер потребовал добывать угля как можно больше – пусть иностранные рабочие дохнут. Фрица Заукеля обязали обеспечить рабочей силой шахты, раз добыча угля стала абсолютным приоритетом. Шахтеров надо было хорошо кормить. Заукель требовал для них повышенных пайков, но его партийные товарищи не собирались делиться продовольствием с иностранцами.

В начале октября 1942 года Роберт Лей как руководитель Трудового фронта устроил совещание относительно обеспечения иностранных рабочих. Роберт Лей изучал химию в университете Мюнстера. Воевал в Первую мировую. В 1923 году защитил докторскую диссертацию. Работал в "ИГ Фарбен", занимался изучением пищевых продуктов. В 1924 году познакомился с Гитлером. С 1932 года – руководитель политического отдела нацистской партии. Возглавил Немецкий трудовой фронт, созданный вместо распущенных профсоюзов. Лей, по словам этого участников совещания, был пьян и говорил очень откровенно, раскрывая страх, который уже преследовал руководителей рейха:

– Уголек нужно давать стране, что бы ни происходило. Если Рур не справится, обрушится вся программа вооружений… После нас ничего не останется. Германия будет уничтожена. Всех убьют, сожгут и уничтожат. Да мы сами сожжем после себя все мосты. Нам придется это сделать…

Роберт Лей требовал, чтобы соблюдалась самая строгая дисциплина. Если вывезенные из России рабочие плохо работают, надо их наказывать:

– Если русскую свинью нужно выпороть, пусть немецкий рабочий это и сделает. Я этого делать не стану, и вы не станете. Внизу темно, и до Берлина далеко.

На шахтах Силезии всех восточных рабочих делили на три категории. Те, кто выполнял норму, получали паек полностью. Тем, кто не выполнял, продовольствие срезали. Те, кто работал очень хорошо, получал добавку – за счет тех, кто не справлялся с дневным заданием. Такая система позволяла обходиться имеющимся уровнем продовольствия. Более слабыми жертвовали ради того, чтобы более крепкие продолжали работать. Эту систему министр военной промышленности Альберт Шпеер рекомендовал для всех предприятий рейха, которые использовали иностранную рабочую силу.

Герберт Бакке считал, что его поставили в идиотское положение. Гитлер хотел, чтобы иностранные рабочие трудились на благо Германии. Заукель ввозил их миллионами. А Бакке не мог их прокормить. Тем более что в апреле 1942 года пришлось сократить рационы немцев. Нацистский режим страшно боялся ухудшения морального состояния немцев, но продовольствия не хватало. Информационные сводки госбезопасности фиксировали массовое возмущение немцев.

Немцы требовали: раз рационы сокращают для них, так уж восточным рабочим надо срезать паек в первую очередь. Бакке сделал так: увеличил паек занятым на тяжелых работах и сократил тем, кто занят на менее важных работах. Ведомство Заукеля обещало иностранным рабочим хорошие условия. Приехав в Германию, они оказывались за колючей проволокой и сидели на голодном пайке. Компании докладывали, что "иностранные рабочие желают трудиться, но падают в голодный обморок прямо на рабочем месте".

Продовольственный кризис сильно напугал руководство рейха. Гитлер уволил Вальтера Дарре и сделал министром Герберта Бакке, который был в хороших отношениях с начальником главного управления имперской безопасности Гейдрихом и аппаратом Геринга. Задача одна: хорошо кормить немцев любыми средствами. Новый министр договорился, что рейх перестанет отправлять продовольствие в действующую армию. Вермахт пусть кормит себя за счет оккупированных территорий.

После военного разгрома нацисты уничтожили Польшу как государство. Ее территорию поделили: часть отошла к Германии (эти земли назвали Вартегау), остальное именовалось генерал-губернаторством.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю