Текст книги "Мои собаки (сборник)"

Автор книги: Леонид Сергеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 25 страниц)

Глава пятая. Вождь собачьего племени

Со временем Дым занял главенствующее положение среди дворовой собачьей братии. Даже большие псы стали к нему относиться уважительно – чувствовали его бесстрашие и внутреннюю силу.

Теперь во дворе Дым общепризнанный предводитель; он держит власть крепко, и ни с кем не собирается ею делиться. Как только мы выходим из подъезда, к нему сразу сбегаются все собаки – и бездомные, и домашние, и каждая заглядывает ему в глаза, ожидая приказаний. А он выпятит грудь, того гляди крикнет – Трепещите! Я вышел!

И куда бы он ни шел, вся стая следует за ним.

Что касается Челкаша, то и с ним Дым частенько ведет себя не как послушный младший брат, а наоборот, как старший, требовательный и строгий. Конечно, Дым любит Челкаша, но бывает, укоризненно бурчит на него, когда тот слишком медленно собирается на прогулку. Или подгоняет его, когда мы идем в магазин за продуктами и Челкаш плетется где-то сзади, а то и замешкается у какого-нибудь столба – начнет «вычитывать» метки других собак – Дым тут же подскакивает и гавкает ему прямо в уши.

Бывает, Дым и тренируется на старичке, напористо отрабатывает борцовские приемы, чтобы поддерживать форму, и при случае во дворе демонстрировать мастерство.

Челкаш стойко переносит эти мучения, все прощает младшему брату. Только изредка, если Дым чересчур входит в раж, встряхнется, подойдет ко мне, глубоко вздохнет – И когда, наконец, братец угомонится?

Со стороны отношения моих лохматых друзей выглядят смешно, хотя бы потому что Челкаш крупнее и солидней Дыма. Тем не менее, чуть ли не с первых дней, Дым заявил о себе, как о прирожденном энергичном вожаке.

Бесспорно, Дым лидер по натуре. Лидер справедливый, без всякого самодурства и заносчивости. Когда мы отправляемся в дальнюю прогулку к пустырю, он непременно бежит впереди и лаем предупреждает нас с Челкашом о препятствиях на пути – будь то глубокая канава или какая-либо изгородь. Он-то с ходу преодолевает эти самые препятствия, а Челкаш остановится перед ними и смотрит на меня – Лезть через канаву или обойти ее? Прыгать через изгородь или искать лазейку?

Дым ждет нас, нетерпеливо подпрыгивает на одном месте, и хмуро смотрит на Челкаша – Не трусь, старикашка!

Когда я готовлю обед (чаще всего суп из тушенки) Челкаш с Дымом непременно присутствуют на кухне, следят за каждым моим движением, принюхиваются. Суп сварится, я разолью его в миски и свою тарелку, и выношу на балкон остужаться, и закрываю балконную дверь, чтобы запахи лишний раз не щекотали ноздри моих дружков. А им говорю:

– Фу! Подождите! Горячее!

Они прекрасно знают, что горячее, но иногда Челкаш не выдерживает, и норовит приоткрыть дверь, посмотреть, не забыл ли я положить мясо в его миску.

Эти попытки строго пресекает Дым – с урчаньем оттесняет брата в сторону. Дисциплинированный Дым неукоснительно выполняет все мои команды. Челкаш тоже выполняет, но с ленцой и часто после напоминаний – возможно считает, что я недостаточно почтительно отношусь к его возрасту.

Характеры моих собак, как нельзя лучше, проявляются во время еды, когда я уже остывший суп приношу на кухню. Дым сразу же вытаскивает из миски куски мяса и проглатывает их; потом доедает остальное. Челкаш вначале лакает бульон, и только под конец принимается за мясо, при этом неторопливо смакует каждый кусок.

Самое смешное начинается после того, как мои дружки опорожняют свои миски. Обычно первым все съедает Дым, но от своего места не отходит и искоса посматривает на Челкаша. Как только тот заканчивает трапезу, они одновременно меняются местами и обнюхивают, а то и вылизывают миски друг друга.

Я долго не мог понять этого ритуала, потом до меня дошло – каждый проверяет, что ел его брат – то же самое или, не дай бог, что-то повкуснее?

Миска с водой у них общая, и если один пьет, другой спокойно ждет своей очереди – понятно, воды всегда полно, это ведь не мясной суп, которого всегда кажется мало.

Есть и еще кое-какие отличия у моих друзей. Челкаш любит веселую музыку и компании, особенно женское общество, в том числе и собачье. Завидев собаку-девицу он подбегает и перед ее носом выделывает всякие пируэты: крутится на одном месте, делает «ласточку», и так и сяк показывает, что он и не старый вовсе, а наоборот, еще достаточно молодой и способен на любые спортивные достижения.

Дым не любит ни веселую, ни грустную музыку, ему по душе рокот моторов. И он не нуждается ни в каком общении. Ну, с любителями техники еще туда-сюда, может поддерживать знакомство, а вообще ему хватает нас с Челкашем. Конечно, он засматривается на некоторых собак женского пола, но он слишком гордый, чтобы ползать перед ними на животе.

У Челкаша только одна мечта: слопать обед из трех блюд, желательно сладких (что собакам более чем вредно), а после обеда лежать на чем-нибудь мягком, в окружении красивых собак девиц (желательно породистых медалисток) и рассказывать им, каким он был героем в молодости.

У Дыма целых две мечты: пройти на байдарке (разумеется со мной) все речки средней полосы России и установить собачий мировой рекорд – прыгнуть (опять-таки со мной) с парашютом. Он не боится высоты. Свесится через перила балкона и разглядывает улицу; заметит что-нибудь интересное, прямо готов сигануть вниз. В путешествиях, случалось не раз, он забирался на кручу и прыгал в прибрежный песок – просто так, чтобы убедиться в своем бесстрашии и ловкости. Ну, а уж если заслышит гул самолета, задирает голову и растягивает рот в улыбке.

Теперь, в старости, у Челкаша появилась странность: он стал не в меру гордиться своим длинношерстным хвостом; демонстрирует его при каждом удобном и неудобном случае (частенько крутится и перед зеркалом, дотошно разглядывая свою «красоту»). И никому не разрешает трогать хвост. Уши, холку, лапы, живот – пожалуйста, трогайте, гладьте, чешите, но к хвосту не прикасайтесь, а то еще невзначай вырвете несколько бесценных волосков.

Появились у Челкаша и чудачества. На потеху родственникам, он наловчился пускать пузыри. Родственники скажут:

– Челкаш, пусти пузырик!

И он старается: сделает губы дудкой и выдувает пузырь из слюны. Потом резко тряхнет головой и, с блаженной улыбкой, смотрит, как пузырь плывет по воздуху. Ни дать, ни взять, большой неразумный щенок. Никакой солидности!

А уж неженка он стал, до смешного – если наступит на колючку, орет, будто в него вцепилась змея. И это бывший покоритель рек и дорог!

Нельзя не сказать и о барских замашках, которые появились у Челкаша в последнее время. Перед каждым нашим гостем заваливается на спину и требует, чтобы ему чесали пузо, да еще злится, если кто чешет не старательно, а так, шаляй-валяй, лишь бы отделаться.

Дым тоже любит почесывания, но позволяет это делать только мне.

Обычно я чешу их за ушами перед сном, когда мы втроем укладываемся на тахту. Первое время я давал маху – чесал их попеременно, но это не нравилось ни тому, ни другому: начну чесать Челкаша, Дым тут же тормошит меня с недовольным бурчаньем и всячески оттесняет Челкаша; переключусь на Дыма, пристает Челкаш – бодается и скулит от ревности. Тогда я стал ложиться между ними и чесать их одновременно, после чего каждый из моих дружков был уверен, что я доставляю удовольствие только ему одному.

Во сне Челкаш жутко храпит и Дым постоянно его расталкивает, а то и пытается спихнуть на пол, упираясь лапами в стену. Чаще всего Челкашу снится всякая ерунда: что он потерял свой мячик или что я отдал сахарную косточку не ему, а Дыму – в такие моменты во сне он стонет и плачет, но вскоре начинает улыбаться, вилять хвостом – явно нашел мячик и я дал ему кость, еще большую, чем Дыму.

Дыму снится только борьба: во сне он скалится, дергает лапами, рычит – без сомнения, борется с другими собаками; и, конечно, с собаколовами и грабителями, и со всякими передрягами в жизни.

Случается, мои дружки встают раньше, чем я, но не шумят, тактично дают мне выспаться: садятся в кресло перед окном и смотрят, кого из собак уже выгуливают. Если я слишком долго сплю, подходят к тахте. Челкаш начинает вздыхать, тихонько поскуливать, осторожно, чтобы не поцарапать, подушечками лап пытается открыть мне глаза. Дым молча наблюдает за его попытками, но если я продолжаю спать, бесцеремонно лает мне в лицо – Хватит дрыхнуть! Все собаки давно гуляют, да и дел полно!

На пустыре, где мы обычно гуляем, Челкаш ищет мышиные норы, и когда находит, дует в них изо всех сил, пугает мышат, думает – сейчас они выбегут и он их поймает. Но умные зверьки покидают нору через запасной ход, да еще насмешливо пищат за спиной Челкаша. Он озирается, но разве в траве кого разглядишь!

Дым верен себе и откапывает всякие железные штуковины. Долго принюхивается к впадинам и кочкам, учует запах железа, взвизгнет, начинает копать. И никогда не ошибается – непременно вытаскивает какую-нибудь ржавую железяку и с важным видом, точно нашел драгоценность, преподносит мне. Я, естественно, его хвалю, а потом незаметно забрасываю «драгоценность» в кусты. Правда, несколько раз Дым откапывал более-менее стоящие вещи: подстаканник, латунный подсвечник, а однажды нашел несколько монет.

Глава шестая. Соседи. Мой приятель Вовка и благородство Челкаша и Дыма

Про странную особенность Дыма знает весь двор. Одни взрослые говорят:

– Ясно, у него обостренное чутье на железо, поскольку эти запахи он впитал с детства. Но еще яснее – эти запахи вредны для здоровья.

– Шофера виноваты, – говорят другие. – Собаку можно научить чему угодно. Хоть воровать. Лучше б научили его собирать грибы.

Мой друг, инженер и поэт, Эдуард Владимирович Балашов необычное чутье Дыма объяснил по научному:

– Все металлы дают испарения. Особенно их окислы. Чугун пахнет не так, как латунь или медь. А у собаки непостижимый объем памяти на запахи. В среднем собака помнит три тысячи запахов. А талантливые самородки, наподобие твоего Дыма, и побольше.

Редкостные способности Дыма не дают покоя моим соседям по лестничной площадке.

– Не будь дураком, открой пункт приема металлолома, – советует мне слесарь водопроводчик. – Сразу разбогатеешь. Металлы сейчас в цене. Особенно цветные. И это… Когда разбогатеешь, не забудь обо мне, я ведь с пониманием отношусь к твоей псарне. Они гавкают, а я ничего. На то и собака, – говорю, – чтобы лаять.

Другой сосед, бухгалтер, идет еще дальше:

– Я слышал, ваш Дым нашел подстаканник, подсвечник, и я сразу задался вопросом – почему вы не используете его исключительные способности? Так сказать, не направите их в практическое русло. Почему бы вам не открыть антикварную лавку. Сейчас на старину особый спрос, поверьте мне. И не откладывайте это в долгий ящик. А когда ваши дела пойдут в гору, надеюсь, вы не забудете, кто вам дал совет. Согласитесь, такой совет стоит немалых процентов.

Соседям я обещаю крепко подумать над их предложениями.

Ну, а ребята во дворе уверены, что мой дружок ищет клады и называют его не иначе, как Железный Дым. Особо дотошные, вроде третьеклассника Вовки, спрашивают:

– Дядь Лень, что ты будешь делать, когда Дым найдет клад, и ты станешь богатым?

– Просто не знаю, Вовка, – развожу я руками. – Давай подумаем вместе. Это крайне серьезный вопрос.

– Надо купить машину, – говорит Вовка.

– Ну, это само собой. А если клад оценят в миллион? Куда девать такую уйму денег?

– Купить две машины. Одну простую, другую гоночную.

– Ладно, уговорил. Мне купим простую, тебе гоночную. Но денег-то все равно останется целый мешок. И потом, что ж мы будем только о себе думать? Надо подумать и о других, что-то сделать для других людей. И для бездомных собак тоже. Может, раздадим половину денег знакомым, а для собак построим шикарный приют, с бассейном, площадкой для игр…

– Ага! – быстро соглашается Вовка.

Вот такие разговоры мы и ведем с Вовкой время от времени, все никак не решим, на что потратим мешок денег, когда он свалится на голову.

Вовкина семья живет в соседнем доме в большой коммуналке. У них по квартире вечно снуют жильцы: кто с кастрюлей, кто с чайником, кто с половой тряпкой; из одной комнаты слышны песни, из другой ругань.

– У нас весело, всегда что-то происходит, – говорит соседка Вовки, женщина с мечтательным взглядом. – Но, конечно, в отдельной квартирке жить лучше. А еще лучше в коттедже с камином.

Вовка такой же заядлый собачник, как и я. Собаки – наша общая страсть. Своего лохматого друга у Вовки нет – он считает «своим» бездомного Абрикоса – дворового пса с бородой и бакенбардами; они вместе проводят все дни напролет. Абрикос провожает Вовку в школу и встречает после уроков.

Несколько раз Вовка приводил Абрикоса домой, но родители, а главное соседи, бурно протестовали и выпроваживали собаку: «Еще собаки нам не хватает!» – говорили. Только соседка мечтательница одобряла Вовкины порывы:

– А по-моему собачка в квартире никому не помешает. Если бы у меня была отдельная квартирка, я непременно завела бы собачку. Такую, как Абрикос. Он такой симпатичный песик.

После дождей на пустыре размывает тропы и, возвращаясь с прогулки, Челкаш сразу идет в ванную, чтобы я отмыл его грязные лапы. Дым, если я его не окликну, прямиком направляется в комнату – считает, что уже достаточно отмылся в лужах. Нельзя сказать, что он жуткий грязнуля, но мыться все же не любит. Плавать в озере на пустыре – всегда готов, в любую погоду, но мыться в ванной, да еще с мылом! На эту процедуру идет, как на казнь. Возможно помнит первый день, когда я нещадно отмывал его мазутные пятна. Но есть и еще одно объяснение.

Дело в том, что большинство собак не упустит случая поваляться на какой-нибудь дохлой рыбе. Это у них тоже от предков, которые отправляясь на охоту отбивали собственный запах. Одни собаки, вроде Челкаша, почти утратили этот инстинкт, а такие, как Дым, сохранили. Вот почему на пустыре Дым не только откапывает железо, но и валяется на всякой падали, после чего, я, естественно, тащу его в ванную и безжалостно надраиваю.

Крайне редко, но все же мои четвероногие друзья совершают мелкие проступки и тогда я их ругаю. Не наказываю, только слегка ругаю. В разумных пределах. Причем, если ругаю Челкаша, Дым тут как тут – зло смотрит на брата и каждое мое слово подтверждает лаем; всем своим видом он дает понять, что полностью согласен со мной, и что Челкаш заслуживает даже более сурового наказания, чем просто выговор. Если же я ругаю Дыма, Челкаш тактично уходит в другую комнату, чтобы не ставить братца в неловкое положение.

Как-то во дворе Дым покусал одну собаку – не сильно, но все же чувствительно. Ни с того ни с сего налетел на пса, случайно заглянувшего во двор, и цапнул его. И чем он ему не понравился, не знаю. Я начал отчитывать Дыма. Он, вроде, понял свою вину, выслушивал меня, понурив голову. А я все расходился – уж очень жалобно скулил тот пес.

– За что ты его куснул? Что он тебе сделал? – кричал я на Дыма.

Я уже хотел шлепнуть его, как вдруг между нами встал Челкаш, дотронулся лапой до моего колена и посмотрел мне в глаза, прямо умоляя простить Дыма. И мне сразу стало стыдно за свою невыдержанность.

Что и говорить, Челкаш не только умный, но и благородный миротворец. Кстати, по уму он на уровне человека, закончившего среднюю школу.

Ну, а Дым, после того случая, перестал нападать первым, только давал сдачи, да защищал тех, кто не мог за себя постоять. В нем тоже есть определенное благородство. А его ум – без преувеличений – как у человека, имеющего высшее образование.

В общем, у меня замечательные собаки во всех отношениях.

Что касается их различая, то главное здесь – чрезмерное дружелюбие Челкаша и скрытность, независимость Дыма. В отличие от Челкаша, Дым не излучает радушие, никому не навязывает свою дружбу, не лезет целоваться с первым встречным, у него повышенное чувство собственного достоинства. И другие чувства достаточно высоки. Например, он безошибочно чувствует людей, моментально распознает хороший человек или плохой. Только взглянет и… или сдержанно улыбнется, вильнет хвостом, или насупится и отвернется. По Дыму я определяю всех новых знакомых и, благодаря ему, не попадаю впросак.

– Твой Дым какой-то диковатый пес, с волчьими замашками, – говорят некоторые мои приятели. – Челкаш, конечно, невоспитанный, но хотя бы приветливый. А этот все время смотрит исподлобья.

– Он личность, – объясняю я. – Серьезный парень, шутить не любит, и ему не до нежностей. Он серьезно относится к жизни, изучает людей.

Глава седьмая. Мы готовимся к путешествию

До прошлого года мы с Дымом вдвоем совершили несколько путешествий. Все они были довольно легкими, по спокойным речкам Подмосковья, хотя и на них приключений хватало. В этих плаваниях мой дружище мужественно переносил все тяготы походной жизни: не ныл, когда во время затяжных дождей мы промокали до костей и нас донимали комары, когда сбивал лапы, когда в него вцеплялись колючки, а в минуты опасности проявлял смелость и находчивость. Например, когда однажды на нашу стоянку внезапно выскочил лось, храбро отогнал пришельца. В другой раз наша байдарка налетела на старую сваю и перевернулась. Дым мог бы просто поплыть к берегу, но он бросился спасать рюкзак.

В общем, Дым проявил себя с самой лучшей стороны, и я понял – с таким надежным другом можно отправиться и в более сложное путешествие. Именно поэтому прошлым летом я наметил поход по реке Великой в Псковской области – довольно серьезный маршрут, по словам опытных байдарочников.

Прежде всего я отвез Челкаша к родственникам на дачу, наказав не создавать ему тепличных условий, поменьше баловать и сюсюкать с ним, почаще водить в лес, чтобы он двигался, а не нагуливал жирок. Затем я притащил с балкона свою старую байдарку, рюкзак и палатку – надо было проверить походное снаряжение.

Дым сразу напрягся, потом залился праздничным лаем, спешно ринулся в коридор и вернулся со своим ошейником в зубах. Он решил, что мы отправляемся в путешествие буквально через минуту. Я объяснил ему, что нам предстоит нешуточная поездка и к ней надо подготовиться более основательно, чем прежде, что на это уйдет не один день.

В наших сборах самое активное участие принял мой приятель третьеклассник Вовка. В те дни у него на душе было радостно – каникулы в самом разгаре. Вовка даже не думал о школьном задании на лето. Ему что? Лето длинное, впереди времени полно, успеется!

Вовка играл с Абрикосом во дворе, когда мы с Дымом отправились закупать для поездки консервы. Вовка и, естественно, Абрикос (единственный из дворовых собак личный друг Дыма и его заместитель в собачьей команде) увязались с нами. По пути Вовка стал выяснять, зачем нам консервы, и я сообщил ему о предстоящем путешествии. Вовка пришел в страшное волнение.

– Дядь Лень, возьми меня с собой. И Абрикоса тоже.

Надо сказать Вовка отважный мальчишка. Он не пасует перед трудностями и опасностями, не упускает случая доказать, что умеет бороться с этими самыми трудностями и опасностями. Например, когда во дворе случился пожар – загорелся мусорный контейнер – все ребята растерялись, а Вовка, не раздумывая, сбегал домой, притащил бидон с водой и потушил пламя. После этого все взрослые в один голос заявили, что из Вовки выйдет хороший пожарный, а его соседка мечтательница сказала:

– Бесподобный мальчик! Самый смелый на свете.

Но все-таки ясно, брать Вовку в путешествие – большая ответственность, на это я решиться не мог.

– Понимаешь, Вовка, какая штука, – начал я. – Во-первых, у меня одноместная байдарка. Куда я тебя посажу? Нам с Дымом только-только поместиться, да еще рюкзак и палатка. Во-вторых, мы с Дымом поплывем по совершенно незнакомой реке. Что нас ждет, не знаю. Это будет наше пробное путешествие, как бы разведка местности. Может, там и не река вовсе, а так, ручеек. Или бассейн-лягушатник. Никаких приключений. Вот на будущее я запланировал опасное путешествие. И тебя обязательно возьму. Пока готовься, закаляйся.

Вовка приходил ко мне с утра. Помогал подклеивать байдарку, ремонтировать каркас палатки, а когда я начал шить Дыму жилетку, измерял моего друга рулеткой.

Жилетку я шил с карманами, в которых собирался поместить ремонтный набор для байдарки, мазь от комаров, аптечку, пару-тройку банок консервов и мелочевку – крюк для котелка, бечевки. Нагрузить своего четвероногого друга я решил, потому что нам предстояло трудное путешествие и соответственно следовало взять больше вещей.

Дым, в предвкушении поездки, бегал то в кухню, то в коридор и постоянно что-то притаскивал: свою миску, мои тапочки, зонт, щетку и крем для обуви. Он намеревался забрать и свои игрушки – совал мне в руки совок, молоток и, разумеется, легковушку, которую я купил ему в «Детском мире».

Мне приходилось объяснять Дыму, что мы возьмем лишь самое необходимое. Из всего, что он приволок, я одобрил только ошейник и миску. На ошейнике, на всякий случай, прикрепил бирку с его кличкой и нашим адресом.

Во время этих приготовлений, я рассказывал Вовке о своем послевоенном детстве, пионерских лагерях, соревнованиях, песнях у костра.

Вовка слушал со жгучим интересом, но ему казалось, что все это было когда-то давным-давно – ну, если не в эпоху динозавров, то при царях точно, ведь в теперешних школах ничего про пионеров не говорят, и теперь нет пионерских лагерей. Между тем, еще совсем недавно, чуть больше десяти лет назад, были не только лагеря, но и Дворцы пионеров, где каждый мог строить планеры и макеты кораблей, заниматься в фото– и изостудиях, танцевальном, акробатическом, шахматном кружках – и все бесплатно, только ходи! А сейчас в Дворцах пионеров всякие фирмы. Вот и слоняются ребята во дворах без дела, а то и ломают все, что попадает под руки – энергии-то полно, а девать ее некуда. Если бы я был членом правительства, я непременно вернул бы Дворцы детям.

Накануне отъезда я купил Дыму второй ошейник от клещей и блох. Затем, с помощью Вовки, упаковал в рюкзак палатку (она маленькая и легкая), спальный мешок, котелок, наши с Дымом миски, топорик, провизию, соль и спички. А в карманы своей куртки-ветровки положил перочинный нож, деньги на проезд и непредвиденный случай, и наши с Дымом паспорта.

У Дыма, как у каждой домашней собаки, есть свой паспорт, где указана кличка, дата рождения, порода (у Дыма написано «метис»). Там же проставлены номер жетона ветеринарной станции и отметки о прививках. И, конечно, записан владелец собаки и его адрес. Дым безмерно гордится своим документом и никому, кроме меня, не разрешает его трогать. Паспорт Челкаша – пожалуйста, а его – ни в коем случае.

Подготовив свою одежду, я сложил всю нашу поклажу в коридоре и стал примерять Дыму жилетку. Она ему сразу понравилась, он растянул пасть до ушей, прошелся по комнате, покружил на одном месте, позируя нам с Вовкой. Его не смущала ни тесноватость одежды, ни тяжесть в ее карманах.

– В жилетке Дым всех напугает, – сказал Вовка. – И его никто не куснет.

– Точно. Теперь у него бронежилет и ему не страшны никакие комары, прутья и колючки.

В знак согласия Дым гавкнул и подбежал к зеркалу, чтобы убедиться в своей неотразимости.

Перед тем, как попрощаться и уйти, Вовка дал мне несколько ценных советов: если от костра загорится палатка, набрать в котелок воды и потушить ее; если байдарка начнет протекать, заткнуть дырку тряпкой и быстро грести к берегу. И особо ценный совет: если Дым найдет большой клад и я не смогу его унести, обязательно запомнить место, где он зарыт.

– …А потом вдвоем приедем и унесем, – заключил Вовка.

– Договорились! Это тебе обещаю! – я пожал руку своему помощнику и искренне пожалел, что ему только девять лет, и что у меня всего лишь одноместная байдарка.