Текст книги "Вспышка молнии"

Автор книги: Леона Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

5

Лина глубоко вздохнула, открыла дверь и решительно вошла в палату, где находился Карл. Он лежал на высокой, узкой кровати, под одеялом, лицом кверху, с закрытыми глазами. Всего за несколько дней он очень изменился. Кожа приобрела серо-землистый оттенок, подчеркнутый белоснежной повязкой вокруг головы. Щеки запали и были покрыты белесой щетиной, частично скрывавшей ссадины на лице. В таком виде он был похож на древнего воина после проигранной битвы. Валькирии, крылатые девы-воительницы, посланницы богов, по счастью, не пожелали унести его с собой в Валгаллу…

Ее сердце дрогнуло. Он выглядел таким уязвимым… И таким отличным оттого активного, уверенного в себе мужчины, к которому она привыкла за два года. В прошлом он всегда выглядел компетентным, сильным, беспредельно уверенным в себе, полностью контролирующим как себя, так и то дело, которым занимался. Поэтому для нее было просто шоком увидеть его в таком состоянии. Увидеть в образе человека, который нуждается в защите. Это трудно было даже представить всего неделю назад. Как ни странно, одновременно это вызывало и другие чувства… Каков он сейчас? Как будет вести себя вообще и рядом с нею? Возникла совершенно новая ситуация в их отношениях, требовавшая пересмотра ее старых привычек и манер. Не говоря уже о том, что ей придется играть роль любящей жены. И может быть… Она даже ужаснулась от этой мысли. Что, если он будет к ней приставать? Естественно, с его точки зрения, на вполне законных основаниях, чтобы исполнить свой супружеский долг. К тому же, как многие считают, это неплохое и универсальное лечебное средство от всех болезней, включая расстройства нервной системы и амнезию.

И она просто обязана пойти навстречу, чтобы снять излишнее напряжение с организма, и без того ослабленного травмами и операцией, и повысить его сопротивляемость негативным факторам. Так сказать, укрепить иммунную систему страдальца с помощью старинных народных рецептов. Помнится, еще в детстве ей попалась в руки брошюрка, в которой расписывалась польза от поцелуев, каждый из которых продлевал жизнь не менее чем на пять минут. А что уж говорить о более серьезных и интимных вещах, если простой поцелуй дает такой эффект.

Да, подумала Лина, ситуация по мере развития становится все более пикантной и запутывается все больше. Она сама ее создала, не понимая вначале всех далеко идущих последствий своего шага. И вот теперь за это придется расплачиваться. За то, что переместилась из периферийной зоны его жизни в самый центр.

В этот момент его глаза приоткрылись, и она поняла, что Карл увидел ее. Глаза, как и лицо, несколько потускнели. Потухли искорки, всегда оживлявшие их изнутри. Это было не удивительно после всего пережитого. Она молчала, предоставляя инициативу начала разговора Карлу, прежде всего потому, что еще не смогла определиться, как вести себя в этой ситуации.

Интересно, что он думает о ней? Какой она ему кажется? Будем надеяться, что достаточно симпатичной, чтобы привлечь мужской взор. Хотя ему сейчас, конечно, не до секса. Желательно избегать излишних эмоций и стрессов, вспомнила она рекомендации врача. Жаль, что не спросила его о сексуальных отношениях. Даже не подумала об этом. Впрочем, если бы даже и подумала, то все равно постеснялась бы обсуждать эту тему.

Было заметно, как в глазах Карла промелькнуло понимание того, что он уже видел где-то эту женщину. Что они уже знакомы. Его лицо напряглось в попытке вспомнить, где это могло случиться. Но тут же его перекосила гримаса боли. Видимо, умственное напряжение ему пока противопоказано. Через некоторое время лицо разгладилось, и прозвучал его слегка хрипловатый голос.

– Лина?

– Да. Ты меня узнал?

– Извини, – как-то неуверенно продолжил Карл, и легкая усмешка раздвинула его губы. – У меня, к сожалению, временные проблемы с памятью. Доктор сказал, что у меня есть жена, которую зовут Лина, и что она находится здесь, в больнице. Когда ты появилась в этой комнате, я сразу понял, что мы были раньше знакомы. Решил, что ты и есть моя жена. Как видишь, угадал. Я почти ничего не помню из нашей прошлой жизни. Но ты не волнуйся, – добавил он, заметив слезы на ее глазах. – Не надо плакать. Доктор сказал, что это вскоре пройдет. Все заживет и память восстановится. А пока ты сама можешь рассказать мне о том, что было в прошлом.

– Прости, Карл. – Она достала из сумочки платок и промокнула глаза. – Я так беспокоилась за тебя. Доктор сказал, что через пару дней мы сможем отправиться домой. Но тебе нельзя пока работать. Надо исключить физические и нервные нагрузки. Ты владелец крупной торговой компании, но она вполне сможет без тебя обойтись пару недель. Тем более что впереди рождественские отпуска, поэтому служащие тоже будет отдыхать. Я свяжусь с вице-директором компании Йораном Бринкманом. Предупрежу его о твоем состоянии. Он вполне справится с делом на то короткое время, пока ты будешь восстанавливать свои силы. Кстати, мы работаем вместе в этой компании, так что я тоже имею право на отпуск для ухода за тобой.

– Интересно, как много информации я сразу получил. Значит, говоришь, я владелец торговой фирмы, а ты не только жена, но и еще моя служащая. Забавно звучит. Может быть, ты подойдешь ко мне поближе? Не бойся, я не кусаюсь. По-моему, я очень по тебе соскучился. И как только тебя увидел, так сразу захотел тебя поцеловать.

Ну вот, начинается как раз то, чего я больше всего боялась, подумала Лина, не решаясь подойти к кровати.

Заметив ее колебания, Карл насторожился и недоуменно переспросил:

– Так ты действительно моя жена? Я правильно тебя понял?

– Да, конечно, дорогой, – поспешила она успокоить подозрительного «мужа», мысленно упрекнув себя за непоследовательность. – Просто я подумала о рекомендациях врача. Он сказал, что тебе надо избегать волнений. А то, что ты предлагаешь, может вызвать обострение головной боли.

Она даже поразилась тому, с какой легкостью все это произнесла. И земля не пошатнулась. И молния не полыхнула, поражая ее за святотатство. Может быть, все-таки боги там, наверху, имеют какие-то виды на них, как на будущую семейную пару? Может быть, стоит все-таки соприкоснуться хотя бы символически губами, чтобы усыпить подозрения Карла и не вызывать у него обиду? А то ведь он может подумать о том, что ее отталкивает его непрезентабельный внешний вид.

Она решительно шагнула вперед и наклонилась к нему. Не так давно она мечтала о такой возможности, и вот наконец представился прекрасный случай осуществить свою мечту. Так стоит ли колебаться?

Карл инстинктивно и резко потянулся к ней, но тут же откинул голову назад. Было заметно, как лицо перекосила гримаса боли. Но он сумел подавить чуть было не вырвавшийся стон.

– Да, ты была права, дорогая. Плотские радости мне пока противопоказаны.

– Не расстраивайся, Карл. Это от тебя не уйдет. Через пару недель вполне сможешь все наверстать. А пока прими от меня маленький поцелуй и не слишком возбуждайся. – Она слегка коснулась губами его колючей щеки, затем взяла за руку и добавила: – Надо будет все же тебя побрить перед тем, как ты покинешь эту больницу. Ссадины уже заживают, так что знакомство с электробритвой твоему лицу не помешает. А то ты похож на викинга, слегка одичавшего после недельного плавания на драккаре.

Она почувствовала, как от их соприкоснувшихся пальцев истекает какая-то магнетическая сила. И появилась сухость во рту. Лина облизнула губы и заметила, как Карл, не отрывающий от нее испытующего взгляда, машинально повторил ее жест. Он немного сжал ее пальцы и слегка погладил их, как будто прислушиваясь к ощущениям.

– Подожди секундочку. Мне нужен стул. – Лина осторожно освободила руку и направилась к стене, возле которой стояла пара стульев с синим виниловым покрытием.

Карл внимательно наблюдал за ее передвижениями, и она чувствовала его по-прежнему настороженный взгляд. Не надо было обладать особой интуицией, чтобы понять его беспокойство. Что-то, по его мнению, было не так. Вот только он не мог понять, что именно. Он чувствовал, что от него что-то скрывают и пришедшая его навестить женщина ведет себя несколько странно для супруги. Скорее всего, он считает, что это как-то связано с его здоровьем. Проработав с ним два года, Лина могла легко спрогнозировать его поведение в этой ситуации. Сейчас наверняка последуют вопросы. Точные и жесткие. Она не ошиблась.

– Послушай, Лина, а что тебе сказал доктор по поводу моего состояния? Только не надо меня беречь. Я должен знать правду.

– Наверное, то же самое, что и тебе. Врачам и мне нечего от тебя скрывать. Твой лечащий врач господин Ленцман заявил, что нам обоим повезло. Ты счастливчик. У тебя очень крепкий организм с поразительной жизнеспособностью. Как у кота. Что процесс выздоровления идет очень быстрыми темпами. То, что ты утратил на какое-то время память, – это вполне естественно для твоей травмы. Надо просто подождать немного, и память восстановится. Он считает, что полное восстановление произойдет уже через две недели. Но на это время тебе нужен покой. Вот и все. Как видишь, я ничего от тебя не скрываю.

– Значит, мне надо просто ждать и ни о чем не беспокоиться. Я правильно тебя понял?

– Да, вполне. Есть, конечно, теория о том, что «клин клином вышибают». То есть если человек потерял память от сильного удара по голове, то для того, чтобы ее вернуть, надо ударить его еще раз, и посильнее. Но я бы не рискнула рекомендовать тебе этот способ. Хотя, конечно, если ты не будешь выполнять рекомендации врачей и мои указания во время лечения, то я могу попробовать этот вариант.

Карл усмехнулся.

– Я вижу, что у тебя есть склонность к черному юмору. Ну и чем же я буду заниматься эти две недели, пока, по твоим словам, у меня не восстановится память? Вести растительную жизнь? Есть, спать и посещать туалет? И никакого секса? Будем расти рядышком, под дождем и солнцем, тихо и мирно, как две морковки на одной грядке.

Лина залилась краской от последних слов, поскольку именно в это время у нее всплыла мысль о том, чем бы они могли заниматься эти две недели. Совсем не «вегетарианского» характера. Но вслух она произнесла другое.

– Извини, Карл, но так уж получилось. В этом нет ни твоей, ни моей вины. Ты уже выздоравливаешь, и я не хочу, чтобы этот процесс остановился или даже повернулся вспять. Две недели – срок небольшой. Ты давно уже не отдыхал. Два года, после возвращения из Америки, день и ночь занимался расширением своей торговой «империи». Ты давно уже заслужил право на нормальный отдых. И ты обязан использовать представившуюся возможность. У меня тут появились кое-какие идеи, где бы мы могли провести это время.

– Интересно каждый раз узнавать что-то новое. Так, значит, я американец? И что же ты хочешь и можешь предложить иностранцу?

– Во-первых, ты не иностранец. Ты швед. После смерти матери ты уехал за границу, в Америку, закончил университет. Потом работал там, а затем вернулся на родину. Получил в Стокгольме в наследство от отца торговую компанию. Здесь у тебя есть мачеха и сводный брат. Ее зовут Элеонора, а его зовут Морган. А во-вторых, мы с тобой живем в большом городе. В Стокгольме. Это в ста километрах к северу отсюда. У тебя, точнее, у нас, – тут же спохватилась она, – есть загородный дом на одном из островов Стокгольмского архипелага. И у нас есть небольшой катер, способный доставить нас обоих к этому дому. Прекрасное и достаточно уединенное место, на котором можно будет отвлечься от городского шума и суеты, от твоих торговых дел и назойливых посетителей. Что я тебе и предлагаю сделать. Как только тебе разрешат покинуть больницу, мы отправимся на этот остров. На пару недель, может быть чуть подольше. Как ты смотришь на эту идею?

– Звучит заманчиво. Я даже что-то припоминаю. Да, я даже вспомнил, как называется мой катер. «Мечта». Странно, а почему я не назвал его в твою честь. «Лина» – прекрасное название для корабля. Мы сможем вскоре исправить эту ошибку.

– Я польщена, Карл, твоим предложением. Но в твоем выборе нет ничего странного. Все мы мечтаем о чем-то хорошем, и для корабля это вполне подходящее название. Со смыслом. Однако мы это обсудим потом. Врач просил не задерживаться у тебя надолго. Ко всему придется постепенно привыкать, а то ты перевозбудишься, начнутся осложнения. Так что, к сожалению, мне надо идти. Я потом появлюсь, во второй половине дня. А пока закрой глаза и поспи немного. Тебе это пойдет на пользу. И желаю тебе приятных снов.

– Как-то сразу грустно становится! – Больной попытался удержать ее за руку. – И скучно. Жаль, что ты уходишь. Я бы гораздо лучше себя чувствовал, если бы ты прилегла рядом.

– Не говори глупости, Карл. К тому же у тебя слишком узкая кровать. Мы на ней вдвоем не поместимся.

– Несомненно, это козни медперсонала, – пошутил пациент. – Видимо, медики заранее продумали этот вопрос. Специально поставили мне самую узкую кровать в этой больнице. Решили таким образом позаботиться о моем здоровье и твоей нравственности. Ну ладно, ничего не поделаешь. Но хотя бы один поцелуй ты могла подарить мне на прощание.

– Ну если только один. Не больше. Самый невинный. Тебе надо избегать стрессов и чрезмерно сильных ощущений.

Его губы оказались сухими и жаркими, и даже мимолетное, едва ощутимое касание, казалось, передало ей этот внутренний жар. Она тут же отпрянула, боясь, что если это продлится еще немного, то она потеряет голову и забудет о том, кто есть кто. Тем более что мнимому мужу, действительно, несколько рановато увлекаться такими вещами. Странно, но похоже на то, что травма подействовала не только на его память, но и на основные инстинкты. Обычно суховато-корректный и сдержанный в общении не только с ней, но и с другими женщинами, сегодня он вел себя совсем по-другому. Правда, у него было весомое оправдание. Он ведь заигрывал не с посторонней, впервые встреченной женщиной, а с «собственной женой». А может быть, мелькнула озорная мысль, это проявление давно скрываемых и подавляемых желаний? Может быть, вся эта сдержанность была просто защитной маской, своеобразным щитом для сокрытия истинных чувств? Может быть, он даже немного влюблен в меня? А почему бы и нет?

Она с тревогой и смущением подумала о том, что и сама все больше втягивается в эту игру, входит во вкус своего мнимого статуса. И чем дальше, тем труднее будет остановиться и вернуться к исходному и безопасному для обоих началу. И неизвестно вообще, куда это может ее завести. Сможет ли она остановиться, не поддаться искушению? Ведь ей придется постоянно подвергаться испытанию его близостью и пытаться устоять перед его настойчивыми притязаниями. Сможет ли она выдержать такое напряжение целых две недели? И что будет, когда у него восстановится память? Во что может превратиться вся эта игра и как он на нее отреагирует? Как будет относиться к ней? Как много трудных вопросов! Ладно, потом будем об этом думать. Не сейчас. Во всяком случае, лучше в его отсутствие. Ибо само пребывание рядом с ним лишало ее возможности здраво судить о происходящем.

– Извини, Карл, но мне все же придется тебя покинуть. Есть еще кое-какие дела, которые надо успеть решить до нашего отъезда. В том числе попробовать связаться с вице-директором твоей компании. Я ведь твоя помощница. Должна думать не только о тебе, но и о делах фирмы. Кстати, я весьма компетентный специалист, так что хочу напомнить, что ты, как руководитель и владелец-фирмы, ценишь меня высоко не только за внешность, но и за мой профессионализм.

Карл изобразил скептическую усмешку и осчастливил ее своеобразным комплиментом:

– В самом деле? Ты слишком роскошно выглядишь, чтобы быть эффективной в работе. Женщины с такой внешностью вообще не должны работать. Кстати, ты уже была моей помощницей до того, как вышла замуж?

– Ты слишком склонен к восприятию стереотипов, – отшутилась Лина. – После травмы в тебе проснулся типичный мужской шовинизм. Надеюсь, что после твоего выздоровления это пройдет. А твоей помощницей я стала сразу после твоего возвращения из Америки. Я тебе сразу понравилась как высококлассный специалист.

– А как женщина? Расскажи, как я за тобой ухаживал. Я ведь в тебя влюбился? Наверное, сразу! Я ведь не мог не заметить твоей красоты. Ты очаровательна.

От этих фраз у нее перехватило в горле и сдавило сердце, как будто его сжали в кулаке. Судорожно сглотнув комок в горле и сделав несколько вдохов, она с трудом смогла восстановить самообладание и дар речи.

– Ты задаешь слишком много вопросов. Узнаешь все чуть попозже. Прояви терпение. Оставь хоть что-то для следующей встречи. Отдыхай, расслабляйся, набирайся сил. Они тебе еще пригодятся. Ну а я пошла.

Она послала воздушный поцелуй, чтобы не подвергаться вновь искушениям при физическом соприкосновении и не втягиваться в беседу на столь болезненную для нее тему. Затем быстро вышла из палаты.

6

– Как ты себя чувствуешь, дорогой? – спросила Лина, оторвав на секунду взгляд от дороги и переведя его на сидящего рядом пассажира.

– Спасибо. Более или менее в норме. Осваиваюсь с новой жизнью, как видишь, – буркнул он, даже не посмотрев на нее.

Мельком она отметила багровый шрам на виске, уходящий под волосы на голове. Было заметно, что Карл нервничает и периодически оглядывается по сторонам, наблюдая за проносящимся за окном пейзажем. Его вполне можно было понять. Даже простое пребывание на больничной койке в течение длительного времени выбивает человека из колеи. А тут еще и потеря памяти. Правда, как и обещал врач, она постепенно восстанавливается. Но, по мнению самого больного, слишком медленно. И нет никаких гарантий, что это восстановление будет полным. Плохо, когда перестаешь ориентироваться в происходящем вокруг тебя. И многому в этой жизни приходится учиться заново, как маленькому ребенку под руководством взрослых. Для него этим наставником и поводырем сейчас была Лина. Карл был сильной личностью по натуре, и чувствовалось, что его тяготит такая зависимость, хотя внешне он старался этого не показывать.

За последние дни они много времени провели вместе. Ей пришлось отвечать на массу вопросов и делового, и личного характера. Особенно много по деятельности его торговой компании, с чем было нетрудно справиться. Положение компании в силу своих служебных обязанностей она знала хорошо. В его квартире в Стокгольме ей тоже приходилось несколько раз бывать, так что описать ее было не сложно.

Гораздо труднее было с личными проблемами. А некоторые интимные вопросы, порой даже слишком интимные, вгоняли ее в краску. Не говоря уже о прикосновениях и поцелуях. Когда он первый раз положил ей руку на колено и начал постепенно продвигать ее вверх, она чуть было не шлепнула его по щеке. По инерции, хотя сами ощущения были более чем приятными.

Она все боялась, что вот-вот всплывет главное. Предугадать, когда это случится, было невозможно, поскольку восстановление памяти проходило не по заранее расписанному плану. Это был спонтанный процесс, в ходе которого всплывало то одно, то другое. Лине не хотелось бы, чтобы ее положение мнимой жены обнаружилось раньше времени. Чтобы ее могли принять за аферистку, стремящуюся использовать ситуацию для устройства личной жизни. По счастью, этого пока не произошло.

Ей удалось созвониться с Йораном Бринкманом и достаточно откровенно поговорить с ним о сложившейся ситуации, получив обещание держать все в секрете до восстановления хозяином компании своей дееспособности. Место будущего пребывания она не стала сообщать, заявив, что с неделю они пробудут вдвоем в одном пансионате, недалеко от больницы, где лечится Карл. Решила, что так будет надежнее, если Морган начнет поиски исчезнувшей пары. Немного дезинформации в таком деле не повредит.

На подготовку к переезду в загородный дом пришлось потратить много времени. К счастью, машину полицейские ей вернули и подсказали адрес мастерской, где ту быстро отремонтировали. Пришлось съездить в Стокгольм, чтобы забрать одежду и другие вещи пострадавшего, необходимые для комфортного пребывания в некотором отдалении от цивилизации. Было странно себя чувствовать одной, без сопровождения, в его жилище. И очень неловко рыться в шкафах, разыскивая необходимые предметы. Как будто проводила обыск. Конечно, с согласия хозяина. Он сам дал ей ключи, правда, слегка удивившись, почему она не прихватила свои.

Она заметила, что в квартире произошло много изменений после ее последнего посещения. Тогда она была в этом жилище вместе с двумя итальянскими бизнесменами, пожелавшими увидеть своими глазами, как живут «настоящие шведы». Особенно много изменений произошло в интерьере. Первичный эклектизм уступил место строгой гармонии и стилю. В каждой комнате выдержана своя цветовая гамма, в основном бежевого, голубого и зеленого тонов. Вместо мебели разных эпох и стилей появились современные фирменные гарнитуры и комплекты. В столовой – «Кронвик», на кухне – «Фактум», в кабинете – «Туре». Плафоны на потолках тоже почти все сменены. Чувствовалась руки и глаза специалиста. Наверняка Карл нанял дизайнера для переоборудования квартиры. После возвращения из США он постепенно как бы вновь врастал в родную культурную среду. А пребывание в Италии и знакомство с высокой модой не замедлили сказаться на его внешнем виде.

Потом Лина съездила к себе домой. Переоделась соответствующим образом, заменив наряд деловой женщины на джинсы, свитер, теплую куртку на меху, с капюшоном, и грубые туристические ботинки. Запаслась другими теплыми вещами и полезными предметами, необходимыми для двухнедельного пребывания на диком острове. При этом умудрилась уложить все свои вещи в одну, хотя и объемистую дорожную сумку. Естественно, вечернее платье и туфли на шпильках в отобранный ассортимент не вошли. Сейчас ее внешний вид вполне соответствовал выполняемой миссии.

– Голова не болит? – вновь решилась она оторвать пассажира от обозрения пейзажей.

– Немного. Однако пары таблеток аспирина для исцеления будет достаточно. – Он реагировал на ее вопросы явно неохотно и с некоторым раздражением.

– Но не в твоем случае, Карл.

– Не драматизируй ситуацию. Аспирин – чудодейственное средство от всех болезней. Разве ты не следишь за рекламой?

– Хорошо. Не хочу спорить. У тебя сегодня с утра слишком мрачный настрой. Почему? Врач перед отъездом дал вполне положительный прогноз…

– Даже слишком оптимистичный. Поневоле начинаешь сомневаться.

– А зря сомневаешься. К тому же во многом это будет от тебя самого зависеть. Выполняй рекомендации врачей, и все будет нормально. Но, как мне кажется, тебя что-то другое беспокоит. Может быть, поделишься? Иногда бывает полезно выговориться или посоветоваться с человеком, которому ты доверяешь. Если ты мне доверяешь, конечно.

– Да, доверяю. А что еще остается в моем положении, – мрачновато заметил «супруг». – Меня тревожат дела на фирме. Ты уверена, что вице-директор справится без меня? Что он достаточно компетентен?

– Да, конечно. Он уже пять лет занимает эту должность. Начинал при твоем отце. Знает все до мельчайших деталей. Весьма добросовестный и обстоятельный человек. Порой излишне педантичный и нудноватый. Конечно, от него нельзя ждать каких-то оригинальных предложений и полета фантазии. Но ведь это и не требуется в данный момент. Тем более что вскоре начнутся рождественские каникулы и отпуска, и все на какое-то время забудут про работу. На уме у людей сейчас совершенно другие дела. А после Рождества ты сам вернешься на фирму.

– Ну ладно, поверим на слово. Хотя я бы предпочел сам с ним встретиться, с глазу на глаз. Посмотреть на него, послушать.

– А вот это, на мой взгляд, как раз лишнее. Лучше уж ты останешься для него непререкаемым авторитетом и божеством. Подчиненные не должны видеть временные слабости руководства. Оставь это для твоей жены.

Лина так часто за последнее время произносила и слышала это слово, что оно уже не вызывало особых эмоций. Как говорится, дело осталось за малым. Следовало бы узаконить свой мнимый статус. Если бы, конечно, небеса оказались благосклонны к ней и вразумили Карла сделать ей официальное предложение после полного восстановления его дееспособности. Может быть, совместное пребывание на уединенном островке решит эту проблему?

Лине вспомнилась ее детская мечта о волшебном острове. Как только они сойдут на берег, надо будет загадать желание. Вдруг каким-то чудом этот обычный островок превратится в волшебный. И она обретет наконец счастье со своим суженым. Пусть древние боги даруют ей вечную любовь, красоту и молодость!

– Ты знаешь, – задумчиво сказал Карл, – это еще не все, что меня тревожит. Ты как-то очень скупо рассказала о моих сводных родственниках по отцу. Я имею в виду мою мачеху и ее сына. И сказала, что мне с ними пока лучше не видеться. Но не объяснила почему. У меня с ними серьезный конфликт? Интуитивно я чувствую, что твои слова совпадают с моими ощущениями. Я и сам не хочу с ними встречаться. У нас серьезные разногласия?

– Как тебе сказать… Конечно, в жизни это довольно часто бывает. Когда твой отец женился во второй раз, вскоре после смерти твоей матери, ты это воспринял весьма отрицательно и уехал в Америку. После возвращения из США твои отношения с новыми родственниками не изменились к лучшему. Особенно это касается твоего сводного брата. Честно говоря, Морган и не заслуживает хорошего отношения. Лучше от него держаться подальше.

– Так, понятно. Ладно, потом разберемся. Кстати, мне тут пришло в голову, что у нас могут возникнуть еще и технические проблемы. Ты вот сама ведешь машину, мне ее не доверила. А как же мы будем добираться до острова на катере? Кстати, я даже не уверен, что вспомню, как им управлять.

– Карл, пусть тебя это не беспокоит. Я уже консультировалась с врачом. Он сказал, что чисто механические действия вспоминаются быстрее. Они заложены у тебя не только в мозгах, но и в мышцах. Когда будет необходимо, твои руки сами вспомнят, что надо делать. Ну и, кроме того, я немного умею водить моторную лодку. У моих родителей была когда-то лодка, но поменьше и поскромнее, чем твой катер. Мне иногда доверяли ею управлять. И еще я купила недавно пособие по управлению такими судами и даже успела прочитать почти половину. Оно в сумке. Маршрут я тоже знаю. Так что если что-то не вспомнится, то можно будет изучить дополнительно по книге. В общем, не пугайся. Как-нибудь доплывем. Главное, чтобы мотор не подвел. Плыть на веслах мне бы не хотелось. Очень долго грести придется, и мозолей боюсь. Они портят женские руки.

– А, так ты неженка, оказывается! Боишься черной работы?

– Нет, я боюсь только одного. Что ты меня разлюбишь… если у меня будут грубые руки.

Он протянул руку и осторожно провел пальцем по внешней стороне ее ладоней, лежащих на руле.

– Да. У тебя очень красивые пальцы и нежная кожа. Не хотелось бы их портить. Но ты не волнуйся. Я вряд ли тебя разлюблю, да еще из-за такой мелочи. Кажется, я однолюб. Так что не надейся на смену партнера по браку. Придется тебе терпеть меня всю жизнь.

– Уж как-нибудь потерплю, – улыбнулась Лина.

Однако тут же подумала о том, что добрые волшебники и боги могут и не появиться на ее пути. Существовало два варианта развития событии после того, как к нему вернется память. Наиболее вероятный – он оскорбится, что его так долго водили за нос. И ее жизнь превратится в кошмар. Бурная сцена с объяснениями, после которой последует полный и окончательный «развод». Так сказать, полное расторжение не только «фиктивного брака», но и деловых отношений. Все разрушится разом как карточный домик. Слова любви превратятся в гонимые ветром осенние листья, и ей, увы, не придется «терпеть» рядом с собой этого красавца-мужчину до конца дней…

Но возможен и другой вариант, который иногда всплывает в ее мечтах и во сне. Самый желаемый. Карл, растроганный проявленной заботой во имя спасения его жизни и имущества, влюбляется в нее и делает предложение узаконить ее мнимый статус. Это удается ему без особого труда, поскольку за предшествующие недели он уже подсознательно привык к такому положению. Может быть, он даже раньше мечтал об этом, но не решался признаться в этом ни ей, ни самому себе. А вмешательство провидения просто помогло в решении этой житейской проблемы.

Лина задумчиво прикусила губу, мысленно представляя себе это объяснение. Естественно, по второму варианту. Объяснение в любви с предложением руки и сердца. О первом варианте даже подумать страшно. Ее бедное сердце не выдержит такой сцены и разлетится, как фарфоровая чашка, на крупные и мелкие осколки. Конечно, она сможет легко оправдаться по поводу начальной фазы возникшего «недоразумения». Она действовала из лучших побуждений, и это будет легко понять и простить. За проявленную инициативу и нестандартное мышление она даже заслуживает поощрения. Например, дополнительной премии и туристической путевки куда-нибудь в теплые края…

А вот по поводу дальнейших действий оправдываться будет весьма сложно. Злостное введение босса в заблуждение уже после того, как опасность для его драгоценной жизни миновала… Да еще с изоляцией от людей, которые могли бы ему разъяснить истинное положение дел… Это уже похоже на заговор. Карл вполне может обвинить ее в том, что она вошла в сговор с Морганом и действует по его указаниям, обеспечивая ему возможность захвата фирмы в отсутствие хозяина. Классическая операция по нейтрализации потенциального оппонента. Тем более что она так и не удосужилась раскрыть Карлу глаза на диверсионные замыслы его сводного братца. Нет, без признания в личных чувствах все остальные оправдания не имеют смысла. Да и это, пожалуй, может не сработать. Будет слишком запоздалым и не слишком убедительным.

Однако сколько ни гадай о последствиях, это не поможет. Отступать назад уже поздно. Будущее от нее мало зависит. Если все время ломать голову над тем, что ждет впереди, то не сможешь насладиться тем, что уже есть. Наверное, надо смириться со сложившейся ситуацией и постараться извлечь из нее максимум пользы и радости. Впереди Рождество, и она еще никогда не праздновала его вместе с любимым человеком. Да еще в такой сказочной, экзотической обстановке. Вдвоем на необитаемом острове. Открывается масса возможностей. Загадывай любое желание и попытайся сама его осуществить. Рецепт у сказочной феи простой. Старайся изо всех сил, если хочешь, чтобы твое желание сбылось…

Лина не знала, насколько велик этот остров и есть ли у Карла соседи. Во время своей единственной поездки туда они не совершали обход владений «островного короля». Скорее всего, соседей не было, иначе Карл бы о них упомянул. Так что он проживал там в одиночестве, как Робинзон Крузо. И, будем надеяться, что без верного Пятницы женского пола. И ей теперь предстоит этого Пятницу на время изобразить. Впрочем, вряд ли кто последует их примеру и отправится в канун Рождества и Нового года в добровольную ссылку, лишив себя радостей общения с родственниками и друзьями. Не говоря уже о доступе к основным благам цивилизации. Например, к теплой воде из крана и ресторану на соседней улице. А вот на взгляд Лины, возможность круглосуточного общения с любимым человеком можно рассматривать как прекрасную замену всех благ цивилизации и высшую форму житейского гурманства.