Текст книги "Опустошённый (You are Empty) (СИ)"

Автор книги: Леон Романов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

9. Парк Комсомольцев

Вход в парк я нашёл почти сразу. По счастью, он не оказался главным, наоборот, я зашёл в парк с почти самой тихой его части.

В тенях ветвистого дуба я, наконец, присел и отдохнул. Небо надо мной темнело: дело шло к вечеру.

– Это, получается, я весь день пробыл в отключке? Ну надо же.

Со стороны Горсовета слышались выстрелы: солдаты серьёзно взялись за мои поиски, и мне стоило было уходить отсюда как можно быстрее. Но я чувствовал себя в безопасности.

– Хорошо, что не дал себя окружить!

Снял с плеча ППШ и вещмешок. Содержимое вещмешка вытащил и сложил на землю рядом: два диска, набитые патронами, две банки консервов, фляга со спиртом, завёрнутые в газетку отдельно чёрный хлеб и махорка и нераспечатанный брусок бинтов.

Есть хотелось страшно.Я потянул за кольцо одну банку, открыл. Оказалась тушёнка, ГОСТовская, судя по донышку – совсем свежая. Ел торопясь, орудуя грязными пальцами, слушая выстрелы позади. Уничтожил хлеб и банку за пять минут: вновь вспомнилась война. Открыв флягу, осторожно понюхал. Убедившись, что это спирт, отхлебнул из фляги. Затем немного налил себе на руку и приложил ко лбу. Защипала моя ссадина. Вскрыл упаковку бинтов, наскоро обвязал рану на манер повязки. Жутко неудобно было бинтовать себя самому, притом не видя, что вообще я делаю. Но завязал повязку потуже так, что заболел череп.

– Надеюсь, он у меня не лопнет от этого.

Закончив с едой и ранами, я вытащил из-за пояса Токарев и подтянул к себе диск от ППШ. Вытащил магазин из пистолета, оттянул затвор, выбросив патрон в стволе. Кое-как вытащил из диска три патрона, благо они были одного калибра скалибром ТТ, добавил их в магазин к пяти уже заложенным. Осмотрел оружие. ТТ выглядел очень хорошо. По всей видимости, председатель вообще никогда из него не стрелял. Вставив магазин на место, оттянул затвор, но курок взводить не стал: в таком положении ТТшник очень опасен, это я помнил по училищу. Затем осмотрел ППШ. Автомат выглядел далеко не так безупречно, как ТТ, но стрелять по крайней мере из него было можно. Пустой диск от него я забыл в кабинете председателя, а зря. Потому как диски к автомату, даже пустые, стоит беречь. Не знаю, как устроена конструкция дисков, но в комплекте с ППШ идут четыре дисковых магазина, а другие трофейные диски к ППШ не подходят к одному автомату. Более того, снаряжать диски патронами – та ещё морока. В дисковом магазине ППШ – 71 патрон, но выпустить их можно за минуту, поэтому стоило экономить боеприпасы.

– Стоит вообще не сталкиваться с патрулями!

Поднявшись с земли, я собрал вещи, накинул вещмешок, автомат повесил на правое плечо так, чтобы сразу пустить его в ход при случае. Выйдя из-за холма, я быстро нашёл дорожку и зашагал вперёд, смотря по сторонам. Время шло к закату, и я поразился тому, как долго я пробыл без сознания.

– Неужели прошло так много времени?

Голова болела уже не так сильно, как раньше. Темнело очень быстро, идля меня стало неожиданностью, когда в парке внезапно зажглись фонари.

– Электростанция ещё работает?

Парк Комсомольцев был хорошо мне знаком. Это был центральный парк нашего города. Я помню лето 1940, в увольнении. Играет оркестр, добродушная мороженщица подаёт холодное лакомство на палочке всем желающим, на скамейках сидят влюблённые парочки. Иногда устраивают представления дрессировщица с собачками, акробат на трапеции, жонглёры – все эти артисты хорошо веселили публику в воскресные дни. Хохот детей, запах весенних цветов, торжественные звуки музыки. Куда всё это исчезло? Будет ли это здесь ещё когда-нибудь? Мне стало не по себе.

– Неужели здесь навсегда прервалась жизнь? Я совершенно один в своём родном, но мёртвом городе. Все остальные – обезумевшие, опустившиеся до убийства обитатели городских улиц. Но что, если это я обезумел? Может быть, они на самом деле нормальные, а я – опасный и жестокий безумец, враг советского народа?

Я раздумывал об этом, пока не увидел живое существо в нескольких метрах. Это было как будто видение из прошлого. Он обернулся.

Это был мальчик лет десяти. Одетый в белую рубашку с повязанным на воротнике краснымгалстуком, в худеньких ручонках держит медный горн. На голове аккуратно надета пилотка. Удивительно, я не ожидал увидеть ребёнка здесь. Худое мальчишечье лицо, огромные очки, сильно увеличивающие глаза, россыпь веснушек, светлая копна волос выбивается из-под пилотки.

– Парень, не бойся! – улыбнулся я ему, надеясь, что детей эта безумная болезнь, какой были заражены все вокруг, не коснулась.

Пионер смотрел на меня, как будто бы изучая.

– Вполне возможно, он испуган! Что он здесь делает?

Внезапно он резко поднёс к губам горн и протяжно задудел в него. Это была не мелодия, а просто грубая смесь случайных и раздражительных звуков.

– Что ты делаешь? – воскликнул я, пытаясь успокоить пионера.

Где-то в глубине парка, позади пионера я уловил какое-то движение. Я, наконец понял, зачем пионер дудит.

– Он ненормальный, он созывает сюда патрульных!

Был только один способ остановить его. Я увидел печальное лицо мальчика, старательно пытающегося вывести мелодию из своей жуткой какофонии. Автоматная очередь из моего ППШ разорвало его грудь, и он упал на парковую дорожку, так и не выпустив горн из своих рук.

Они выбежали из темноты в следующее мгновение. Двое красноармейцев, с «трёхлинейками» наперевес. Я дал короткую очередь из автомата по противникам и ретировался в кусты. Я даже не увидел, поразил ли я кого-нибудь, я лишь продирался сквозь кусты, чтобы как можно быстрее уйти от погони. Я услышал треск выстрела и чей-то топот, но не стал придавать этому значения. Я плутал достаточно долго, пока не вылез на спортплощадке.

Спортплощадка была достаточно большого размера. Мини-стадион, на котором проводились соревнования по футболу, рядом – баскетбольная и волейбольная площадка. Разнообразные спортивные снаряды: стенка, конь, турники. Площадку опоясывала аккуратно расчерченная дорожка для бега. В свете фонарей пустынная спортплощадка выглядела зловеще.

Я прислушался к звукам. Не слышно ни выстрелов, ни шагов. Значит, я успешно от них оторвался. Но, тем не менее, я был обеспокоен возникшей тишиной.

– Почему у меня такое чувство, будто за мной кто-то наблюдает?

Я обернулся. Парк позади меня молчал. Лишь где-то вдалеке раздавалось шипение репродуктора. Сквозь помехи отчаянно пыталась пробиться какая-то задорная песня

Громкий гул позади меня заставил вновь обратить свой взор на спортплощадку. Я повернулся и увидел, как на площадке рядом со снарядамистоит огромное гориллоподобное существо, столь непохожее на человека. Огромные жилистые руки, практически доходящие до земли. Мускулистое тело облачено в грязную майку и сатиновые трусы. Ноги маловыразительны по сравнению с остальным телом, обутые в спортивные кеды. Лысая, бугристая голова с совершенно обезьяним лицом.

– Это ещё что за хрен?

Горилла повернулась ко мне, и, издав истошный крик, ринулась в мою сторону. На моём плече был автомат, и этого достаточно, чтобы остановить даже такую махину. Но ППШ успел выплюнуть лишь длинную очередь прежде чем существо, поймав несколько пуль в правое предплечье, отпрыгнул с линии огня и, легко подпрыгнув на руках, скрылся в тёмных ветвях деревьев. В полумраке я едва угадывал его движения.

– Вот это реакция, елки зелёные!

Пытаясь выманить его на открытое пространство, я побежал к спортплощадке. Позади меня просвистела пуля, и я на бегу оглянулся. Двое красноармейцев прибежали на выстрелы.

– Их только не хватало!

Я навскидку выпалил в противников, но ППШ, выплюнув короткую очередь, замолк.

– Чёрт побери!

Проблему внезапно решила эта горилла. Спрыгнув с дерева, он встал между мной и красноармейцами. Патрульные решили убрать с дороги эту проблему, выставив штыки вперёд, но этот мастодонт схватился за штыки своими здоровенными ручищами и обломил их легко, словно спички.

– Вот это да!

Пока я, судорожно свалив вещмешок, искал очередной диск с патронами, эта тварь схватила обоих красноармейцев за шиворот и легко, словно цыплятам, свернула шею. Отбросив обоих, горилла повернулась ко мне. Теперь ей стоило разобраться со мной.

– Вот блин! Подожди ещё немного!

Но тварь не собиралась ждать. В несколько прыжков она оказалась на спортплощадке и, оторвав доску со скамьи у беговой дорожки, метнула доску в меня. Я едва успел пригнуться, и доска пролетела вскользь по моей спине.

– Ёлки, ну где же он?

Израненные пальцы нащупали диск к ППШ. Есть! Но чудище не давало мне передышки. Быстро сократив состояние между нами, он прыгнул на меня, растопырив свои огромные ручищи, и я едва успел поднырнуть под него, оставив вещмешок на земле. Однако боекомплект был в моих руках. Существо встало передо мной, отчаянно зарычав. В паре метров отменя он выглядел ещё более страшным.

– «БЫСТРЕЕ, ВЫШЕ, СИЛЬНЕЕ!» Идеальный спортсмен. Ему бы на Олимпийские Игры. Да он всю сборную Союза заменит…

– Спортсмен. Но почему так?

Этот здоровяк вновь попытался меня схватить, но я пригнулся и, защёлкнув диск в паз автомата, оттянул затвор.

– Ну что ты теперь скажешь, сволочь?

Я ударил очередью прямо в живот. Спортсмен заорал благим матом и, взмахнув своим кулаком, оттолкнул меня так, что я отлетел на пару метров. Упав на землю, я увидел, как он дёргается в агонии, пытаясь унять кровь, заливающую его майку. А затем он резво повернулся, что необычно для раненого, и поспешил прочь.

– Видать, понял, что я ему не по зубам.

Оглядев поле битвы, я забрал свой вещмешок, равно как и пустой диск к ППШ. Снова была тишина, но стоило быстро уходить, поскольку в округе, скорее всего ещё остались патрульные. Чёрт знает, насколько хороший у них слух!

За массивом чёрных деревьев я услышал сильный грохот, звук тормозов. А ещё спустя несколько секунд тишину парка нарушил треск автоматных очередей, и следом – протяжный и жалобный вой спортсмена.

– Солдаты! Они здесь! Они будут прочёсывать весь парк, чтобы найти меня!

Надо было искать выход из парка как можно скорее. Я повесил вновь автомат на плечо, и направился по дорожке к главнойдорожке парка. Как и следовало ожидать, на главной дорожке уже находились солдаты. Скамейки, стоящие вдоль дорожки, были завалены всяким хламом: пожелтевшие газеты, букет увядших цветов, шахматная доска, обёртки от мороженого. Пробравшись к фонтану, я присел под его каменным фундаментом. Солдат было шестеро, и они шли по дорожке со стороны выхода, с автоматами наперевес. Попадаться на их пути не стоило, поэтому я осмотрел, как миновать противников. Выход был совсем недалеко, но до него было метров двести абсолютно прямой дороги. Лишь в нескольких шагах от фонтана стоял военный грузовик ЗИЛ 157.Солдаты не собирались пока углубляться в сторону лесного массива, как будто ожидая, что кто-нибудь сам выбежит к ним навстречу.

– Чёрт, неужели придётся прорываться с боем?

Сняв с плеча автомат, я проверил диск с патронами. Порядок. Приведя ППШ в боевое положение, я придвинулся к краю фонтана. И тут из темноты, миновав фонтан и моё укрытие, прямо на солдат бросился спортсмен. Он был весь измочален очередями, но каким-то невероятным образом ещё держался. Солдаты отреагировали мгновенно, открыв огонь по противнику.

– Это шанс его нельзя упускать!

Я выскочил из своего укрытияи бросился вперёд. На ходу вскинул автомат и выпалил в солдата перед собой. Краем глаза увидел, как спортсмен рухнул справа от меня под тяжестью попавших в него пуль.

– Как не вовремя!

Солдаты резво среагировали на меня, но я широким веером пуль пресёк их ответную реакцию. Я бежал по дорожке, выпуская весь диск патронов во врагов. Но тут ППШ выдал сухой щелчок. Невероятно, но я сумел добежать до грузовика и укрыться за его бортом. Солдаты нещадно поливали свинцом грузовик, пытаясь достать меня. Они прижали меня настолько, что я не смог даже присесть, чтобы достать последний диск.

– Ёлки зелёные, вот дурак-то, что попёр вперёд. Наверное, стоило дождаться, пока они рассредоточатся.

Вытащив из-за спины ТТ, я приготовился встретить врага. Первый солдат не заставил себя долго ждать, выскочив почти сразу, как только я взвёл курок. Я оказался быстрее в плане стрельбы и уложил его двумя пулями. Едва он только упал на землю, я увидел на его поясе кое-что,что смогло бы спасти мне жизнь.

– РГ-42! Это просто чудо какое-то.

Схватив гранату, я вырвал её из-за пояса, повернул запал и выхватил кольцо. Раздумывать было некогда, и я швырнул её за угол, а сам рванул на низком старте из укрытия. В ответ мне раздались лающие очереди ППШ, и я зигзагом, пригнувшись, понёсся к выходу.Раздался оглушительный взрыв, и я обернулся. Грузовик перевернулся на бок, пылая жарким пламенем. Солдатам тоже досталось:у грузовика неподвижно лежало двое человек, пламя резво перекинулось на человеческую плоть. Один из солдат полз по направлению к выходу: левая рука отсутствовала, вместо неё дёргался нашпигованный осколками обрубок.

– Надо бежать, наверняка взрыв пробудил всех патрульных в этом районе!

Выбежав из парка, я очутился на небольшой улице. На здании напротив висела табличка «Улица Театральная».

Театральная…. Кинотеатр должен быть совсем рядом.

Жуткий вой мотора, заставил меня вздрогнуть от волнения. Грозный гул грузовика приближался, а вдали вспыхнул свет фар. Я резво пересёк улицу, спрятавшись за углом здания.

Спустя минуту, мимоменя с грохотом пронёсся военный грузовик с сидящими в кузове солдатами. Я насчитал их около дюжины. Резко затормозив, ЗИЛ остановился перед входом в парк. Солдаты, держа на весу свои автоматы, спрыгивали по одному через кузов и спешили в парк.

– Вовремя ушёл.

Дождавшись, пока все солдаты скроются в парке, я вышел из-за укрытия. Уже было достаточно темно, и я еле ориентировался в полумраке. Когда я отошёл уже достаточно от парка, я присел на чудом сохранившуюся скамейку, отряхнувеё от опавших листьев. Положил рядом вещмешок, раскрыл, вытащил последний диск к ППШ, зарядил. Затем перевёл огонь на одиночный – стоило поберечь патроны.

– Долго ли ещё идти?

Улица была пустынной, но вечер начал наполняться чередой страшных звуков. Лай обезумевших собак, автоматная очередь, доносившаяся из парка, где я только был, чей-то нечеловеческий стон в доме напротив. Мне стало очень страшно. Даже на фронте я не чувствовал подобного животного ужаса. Казалось, я схожу с ума.

– Всё, отставить слабость! Председатель дал мне приказ, и я должен его выполнить.

Миновав разбитый автомат газированной воды, я увидел, что улица уходит вправо. Держа наготове ППШ, я прошёл вперёд и увидел на первом же здании некогда светящуюся вывеску «КИНОТЕАТР БОЛЬШЕВИК».

Здание кинотеатра без светящихся витрин и оживлённой толпы перед главным входом выглядело угрюмым и неприветливым местом. Оглядевшись и убедившись, что поблизости нет никаких существ, кто бросится на меня из-за спины, едва я только войду, я поднялся по ступенькам и тронул тяжёлую дверь кинотеатра.

10. Кинотеатр

В вестибюле было очень темно, но просторно. Справа мерцал тусклый свет: в каморке справа горел свет. Поправив ремень автомата, я решил проверить. Аккуратно пройдя к двери, я рывком распахнул её.В крошечной комнатушке передо мной стоял деревянный стол, на котором опрокинулся мёртвый сторож. Для верности я подошёл к нему и пару раз сильно ткнул стволом автомата в бок. Порядок, мертвец.

Сбросив старика со стула, я осмотрел стол. На краю стола стояла керосиновая лампа, которая и привлекла мне. В её свете, я различил неровный почерк, написанный на старой афише.

«Уже какой раз пытаюсь донести до начальства, что проводку в подвале пора менять. Вот пару раз сеанс сорвался из-за этого, а им хоть бы что! Ладно сеанс, а если пожар случится? И вот, опять надо спускаться в подвал, брать ключ у Семёна и лезть в эту морилку, заполненную крысами. Эх, надеюсь, Юрий Иванович уже читал моё предложение насчёт электрики».

Я понял, что мне нужно в подвал, чтобы восстановить электрику и посмотреть, таким образом, фильм. Я пошарил в ящике стола, чтобы найти ключ, но его там не было. Зато я нашёл электрический фонарь.

– Значит, мне нужно искать этого Семёна.

Включив фонарь и держа его в левой руке, я вернулся в вестибюль. Подрагивающее пятно света осветило колонны перед входом, перекинулось на стену, где висели афиши предстоящих фильмов:«Звезда», «Кубанские казаки», «Встреча на Эльбе». Переместившись левее, я осветил фигуру пожарника. Словно закрываясь от яркого луча, он отвернул голову, но, подняв свой топор, бросился на меня.

– Начинается…

Я бросился прочь от него, вбежал по ступенькам, перемахнул через стойку гардероба и затаился. Стрелять было опасно: солдаты снаружи могли услышать выстрелы. В дубовую стойку вонзился топор, и я отпрянул в ужасе. Пожарник резво перелез через стойку. Послышался какой-то тонкий звон, как будто мой оппонент выронил из кармана рубль. Я встретил его ударом приклада автомата. Сорвав с плеча ППШ, я молотил что есть силы, пока пожарник не перестал шевелиться.

– Отлично, он меня больше не потревожит.

Я вновь поразился их невероятной выносливости. Всё-таки это уже не люди: я вспомнил ужасные ранения у обитателей колхоза, момент, когда я насквозь проткнул штыком «трёхлинейки» красноармейца. Они все чрезвычайно живучи, и даже после серьёзных ранений пёрли на меня, как танки на Берлин. Казалось, ихничто не могло остановить.

– Ладно, потом это всё. Все подробности наверняка найдутся в фильме.

Я вновь перелез через стойку и осветил фонариком пол перед гардеробом. На грязном мраморе блеснул металл. Ключ!

– Так, похоже, с Семёном мы уже встретились. Теперь нужно найти вход в подвал.

Найдя лестницу, ведущую вниз, я спустился по ней и очутился перед дубовой ободранной дверью, украшенной новым алюминиевым замком. Осветив дверь, я с ужасом увидел, как её поверхность покрывают тонкие царапины, похожие на следы от ногтей.Кто-то пытался пробиться в подвал, притом недавно: следы были совсем свежие. Я вставил в замок ключ и, немного повозившись, открыл дверь.

– За дверью может быть что угодно, надо быть очень осторожным.

Дрожащий свет фонарика осветил узкие бетонные ступеньки, ведущие вниз. Внизу послышалось тихое шуршание: крысы. Я подтянул к себе поближе ППШ – мало ли что меня ждёт меня внизу. Ощупывая правой рукой стену, я стал спускаться вниз. Пахло сыростью и канализацией. Вот ноги оказались на ровной поверхности, и я осветил помещение. Небольшая комнатка с голыми стенами и узким коридором. Я ощутил, как сильно бьётся моё сердце. Я не был спокоен вот уже вторые сутки, так как не чувствовал себя в безопасности. Узкий коридор заставил меня вновь поволноваться. Нет укрытий, нет путей отхода, кроме как назад. Всё это угнетало меня.

Мой ботинок наступил на что-то мягкое, и я отпрянул от пронзительного визга. Крыса. По счастью, они были не настолько враждебны, как в канализации: быть может потому, что их не было так много. Я продвигался дальше, и вдруг в конце коридора сверкнула искра, а затем раздался тонкий свист. Я отскочил с проклятиями.

– Чёрт!

Схватив автомат, я нажал на спуск и выпустил несколько пуль вперёд. В ответ мне донёсся чей-то вопль. Кого-то я задел! Не теряя ни секунды, я бросился вперёд. Фонарик осветил искажённое мукой лицо монтажника, уронившего свой гвоздомёт. Я разнёс это лицо одним выстрелом, и он грохнулся в проход. Там где упало его тело, коридор расширялся. Я быстро поспешил к нему, и оказавшись в небольшой комнате, осветил её. Электрощит висел на стене передо мной. Справа от него висел предупреждающий плакат: «Соблюдайте технику безопасности при работе с электричеством!».

– Да, перспектива быть убитым током не так уж и плохо звучит, в свете всех событий.

По счастью, щит не был закрыт. Схватившись за большой рычаг, я поднял его, и тут же услышал мерный гудящий звук. Провода, тянувшиеся от щита по стене, завибрировали, а через пару секунд в подвале вспыхнул свет. Я закрыл электрощит, выключил и сунул фонарик в карман. Теперь стоит подняться и посмотреть, как мне можно запустить киноплёнку.

Я немного привыкал к яркому свету вестибюля, когда поднялся наверх. Оглядевшись, я понял, что нужно подняться по лестнице слева от входа в кинозал. По этой лестнице ходили только работники кинотеатра. В виду того, что кинотеатр был небольшим, плутал я по этому коридору недолго. Во второй же двери нашлась искомая комната. Огромный аппарат, чем-то схожий с артиллерийским орудием, подзорной трубой и фотокамерой. Он был повёрнут прямо в кинозал, на большой белый экран. Вот отсюда и рождались сеансы.

Я не был одинок. Как только я зашёл, с места рядом с аппаратом, поднялся на ноги очередной обезумевший горожанин. Судя по всему, киномеханик: из-под спецовки торчит кусок фотоплёнки. Злые глаза, глядевшие на меня из-под козырька низко надвинутой на лоб кепки, изучили меня. Ничего хорошего, как я понял, он делать не собирается, поэтомуя приподнял ствол автомата, показывая ему, что стрелять не придётся, если он не станет меня провоцировать.

– Только бы он меня понял…

Но он, выхватив длинный тонкий предмет, похожий на отвёртку, бросился на меня. Пришлось успокоить его резким ударом приклада. Когдакиномеханик растянулся на полу, я наклонился к киноаппарату. Множество каких-то рычагов и кнопок, но я через пару минут смутно понял, что делать. Из вещмешка достал киноплёнку, приладил её к проектору, после чего нажал на рычаг, и плёнка затянулась в проектор. Нажал на большую кнопку, и фильм начался.

– Отлично, теперь в кинозал, на сеанс

Выбежав из комнаты, я поспешно спустился по лестнице и, открыв двойные двери, вошёл в кинозал, но прямо на пороге остановился, как вкопанный. Как выяснилось, на сеанс пришли ещё несколько человек. Все эти безумцы сидели на ближних местах кинотеатра, зачарованно таращась в экран, на котором мерцал вступительный обратный отсчёт – обычно его показывали в документальных фильмах. Я заметил среди зрителей рабочего, в промасленной спецовке, который недовольно похрюкивал, рядом с ним – ещё один пионер, таращившийся на экран во всю ширину своих огромных, словно чайные чашки, глаз. Просто одетая женщина, похожая на колхозницу, которых я встречал ранее, двое кузнецов, красноармеец, сидевший с самого края и поставивший рядом с собой «трёхлинейку». Если бы я не знал, насколько опасна подобная компания в кино, всё со стороны выглядело обычно: мирные советские граждане решили отдохнуть вечером после работы за просмотром кинофильма.

– Главное – не шуметь! Мне необходимо узнать правду….

Тихонько присев на заднем ряду, я глянул на экран. Фильм назывался «ВЕЛИКОЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЕ». Сначала нам показали короткую историю без комментариев о строительстве коммунизма в нашей стране, а затем грозный и твёрдый голос начал вещать:

«Вот уже 31 год мы строим идеальное общество, и не раз доказывали всему миру, в особенности империалистическим и демократическим силам, что коммунизм – самая высшая ступень человеческого общества. Преодолевая все трудности, пережив тяжёлую войну, мы должны доказать всему миру, насколько правилен наш путь. К сожалению, многие внутренние проблемы мешают нашему развитию к полной победе Мировой революции. Болезни, воровство, простои на работе, пьянство. Но выход нашли советские учёные….»

На экране возникло изображение какой-то научной лаборатории, а хроника стала напоминать медицинский документальный фильм. На экране возникли различные схемы строения мозга человека, а затем план переменился: учёные на экране стали проводить какие-то опыты на животных. Диктор тем временем комментировал это так:

«Наши учёные проводили опыты и выяснили, что отвлекающие от первоочередной задачи человека факторы формируются в отдельном участке головного мозга. Это нельзя назвать обобщённо ленью, страхом, жадностью или гневом. Как выяснили учёные, это потребность человеческой психики. В задачу входили решения о том, каким образом влияние этих факторов на рабочий процесс можно снизить на нет. Найдя способ, мы стоим на пороге создание идеального советского общества, а, следовательно, важного шага на пути к мировой революции. Именно тогда и возникло решение гениального советского изобретателя, разработавшего особый вид электромагнитного излучения.

Ряд вновь сменился: картинки с видом радиолокационной станции и волны, исходящие от неё. А затем, возле первой картинки возник силуэт человека. Рабочий из зала громко икнул и что-то бессвязно забормотал, но вокруг него зашипели безумцы. Рабочий успокоился и смолк.

«Открытие радиоволн позволило предположить, что с помощью волн можно передавать некие установки, достаточно смоделировать звук, посылаемый волной таким образом, чтобы это выглядело как обобщённое послание всем находящимся в поле действия волн. Иначе говоря, с помощью излучения можно было подавить мозговую пассивность и дать ему установку в форме приказа. Кроме того, подавляя худшие факторы, излучение во много раз увеличивает положительные факторы в головном мозгу человека. Это излучение безвредно для здоровья и психического состояния . Но проблема состояла в том, насколько широко должно быть поле его действия. Конструктор и изобретатель излучения заверил Советскую Академию Наук, во главе с товарищем Лысенко, что опыты на людях прошли успешно и необходимо лишь согласие товарища Сталина на запуск Излучателя – модуля, генерирующего это излучение. Проект получил одобрение, хоть перед этим и вызвал массу споров среди учёных Академии….»

На экране возник лысый пожилой мужчина в строгих очках. По всей видимости, это был один из учёных делегации товарища Лысенко.

« – Да, конечно же, это не совсем его изобретение. Подобную теорию выказывал ещё Зигфрид Штагельмайер, один из передовых учёных-физиков у фашистов. По слухам он всё-таки провёл свой эксперимент в январе 1945 года, когда небольшой батальон Ваффен СС едва ли не остановил наступление Красной Армии под Бонном. К сожалению, нет ни единого документального сведения об этом. Но, некоторые свидетельства очевидцев и опыты нашего молодого коллеги подтверждают гипотезу о влиянии излучающих волн на сознание человека…»

Рабочий вновь что-то забормотал, и зал вновь зашептал, очевидно, желая, чтобы тот заткнулся. А видеоряд сменился: на экране возникло и само устройство излучателя.

– Мы приступили к созданию излучателя в мае и закончили его в предельно короткие сроки. Устройство излучателя состоит из высокой радиоантенны, высотой в 85 метров. Внутренний контур состоит из многочисленных кабелей, обеспечивающих подачу электроэнергии из энергоподстанции в основании антенны. Сама подстанция регулируется четырьмя трансформаторами, располагающимися вокруг излучателя. На самом верху Излучателя находится источник излучения. Наш молодой коллега пока не раскрывает его сути, но это сильный, способный выдержать излучение волн, механизм. Внешний контур состоит из бетонного покрытия, предохраняющий антенну и силовые кабели от внешних вредных факторов, вроде непогоды. Сам Излучатель замаскирован под бетонную стелу с огромной рубиновой звездой на верхушке.

Рабочий вскочил со своего места и, трясся головой, крикнул что-то грозно. Тут нервы не выдержали у красноармейца. Я с ужасом увидел, как жуткий солдат схватил свою «трёхлинейку» и с размаху всадил штык в живот рабочему. Рабочий лишь коротко хныкнул и растянулся по полу, а красноармеец ещё несколько раз воткнул штык в туловище и в голову нарушителю спокойствия, а сам опять уселся смотреть фильм.

– И это называется «Не шумите во время сеанса!». Эти сумасшедшие воспринимают всё буквально.

А тем временем плёнка выдала то, что мне было нужно больше всего.

– Сам Излучатель возвышается на горной породе, на севере от нашего города. С помощью этой точки, под радиус излучения попадут абсолютно все районы и пригородные зоны. С помощью недавно открытой секретной стрелки метро на севере, было построено Депо, куда регулярно завозятся поставки продовольствия и оружия для защиты излучателя. Депо – связующий перевал между городом и каньоном, на вершине которого находится Излучатель. По приказу наркома внутренних дел, товарища Берии, Излучатель является секретным объектом и подлежит строгой охране и вниманию. Запуск Излучателя, а вместе с тем и начало проекта «Великое Преобразование» назначено на 1 сентября сего года. Требуется только разрешение товарища Сталина на запуск. Наш молодой коллега займётся этим»….

На экране возникла надпись «Конец фильма», и я, наконец, выдохнул. Мне было сложно что-либо говорить.

– Значит, это эксперимент. Создание идеального советского человека, который не спит, не ест, а лишь служит своему делу. С помощью излучения... стоп! Каким же образом я сохранил рассудок? Или же это временно, и я скоро стану таким же болваном, как и они?

Выйдя из раздумий, я понял, что совсем забыл о зрителях кинотеатра. Безумцы повернулись, и теперь буравили меня ненавистным взглядом. Пионер внезапно поднёс горн к своим губам, а красноармеец схватил винтовку. Я резко схватил автомат и навскидку выстрелил в противника. Несколько пуль деморализовали красноармейца, а три с глухим стуком врезались в его могучую грудь, порвав грубую шинель. Стараясь успокоить головную боль, вызванную звуками горна пионера, я бросился прочь из кинозала. Звон в ушах нарастал. Я быстро спустился по лестнице и остановился, будто налетел на стену. Меня ослепил свет фар, и оглушил могучий рёв военного грузовика.

– Чёрт побери, с грузовика-то всё и началось!

Я бросился под стойку гардероба, услыхав возмущённый возглас зрителей за своей спиной. Раздался оглушительный грохот и звук битого стекла, перемалываемого тяжёлыми колёсами ЗИЛа. Освещение кинотеатра не выдержало и погасло. Теперь вестибюль кинотеатра освещался лишь чудом уцелевшими фарами военного грузовика.

– Как им удалось заехать на грузовике сюда?

В следующую минуту я оглох от треска автоматных очередей. Ответом им послужили ужасающие вопли выбежавших за мной зрителей. Стараясь не терять самообладания, я пополз между железными вешалками, приметив приоткрытую дверь служебного помещения. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем я очутился за этой дверью. А вопли ППШ не умолкали.

Поднявшись на ноги, я бросился к двери напротив меня и вышел в служебный коридор. Навстречу мне с грозным рёвом и отчаянно размахивая топором, бежал пожарный: глаза его горели в полутьме. Помня о том, что патронов у меня мало, а позади – дюжина рассвирепевших солдат, готовых разорвать меня на части, я резко приложил приклад к плечу и выжал спуск. Пуля вошла противнику в шею, и тот, выронив топор, прижал свои руки к горлу, из которого фонтанчиком хлынула кровь. Не тратя времени, я сбил пожарника с ног прикладом, на бегу пальнул несколько раз в окно перед собой. Стекло лопнуло и разбилось. Вскочив на подоконник, я спрыгнул с окна на улицу. Тем временем ад в кинотеатре не прекращался. Я бежал до тех пор, пока очереди не смолкли.