Текст книги "Она мое безумие (СИ)"
Автор книги: Лекси Рид
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)
Глава 22. Подготовка к Свадьбе
Изабелла.
Я чувствую, что именно мой гнев помог мне выжить.
Спустя месяц.
Сегодня – самый волнительный день в моей жизни, по крайней мере, так должно быть по человеческим меркам. Ожидания и нормы говорят, что в такой момент человек должен чувствовать трепет и волнение. Но, если быть откровенной, я ничего не испытываю.
Нет никаких переживаний, только безразличие. Внутри меня царит тишина, и вместо волнения я ощущаю гнев – на папу, на брата, на всех, кто причастен к этому дню. Этот гнев и безразличие пронизывают каждую клеточку моего существа, и они полностью затмили то, что должно было быть радостным и значимым моментом.
Передо мной висит пышное белое платье, с плотно облегающим верхом и украшенное сверкающими бриллиантами. Оно символизирует всю помпезность и церемониальность этого дня. Рядом на манекене аккуратно разложена длинная кружевная фата, прозрачная и утонченная, добавляющая нотку элегантности. Изящные классические туфли-лодочки от известного дизайнера стоят на мягкой белоснежной шелковой подушечке, как символ утонченного вкуса и высокого статуса. Но несмотря на всю эту внешнюю роскошь и красоту, я не могу найти в себе того необходимого восторга и волнения, которые, казалось бы, должны сопровождать такой важный момент в жизни.
Свадьба. Моя свадьба. Чертова свадьба.
– Иззи, ты уже готова? – приоткрывает дверь в мою комнату невесты Энж, одетая в длинное в пол и дорогое платье нежно-персикового оттенка, а на ее распущенных синих волосах виднеется красивый ободок с настоящими чайными розами.
Она подходит ко мне, внимательно оглядываясь вокруг комнаты.
– Нет, – отрицательно покачала головой, до сих пор продолжая сидеть на высоком бархатном стуле в одном нижнем белье.
– О чем ты задумалась, подруга? – Энж села на корточки возле меня и посмотрела на мои глаза, словно ищет в них ответ на свой вопрос.
– Думаю, как Тимофей будет относится ко мне. Ведь я стану его мачехой через несколько часов, – отстранено сказала я, разглядывая Бруклинский мост в панорамных окнах, – Завтра мы с Ильей переедем в Бостон и заберем мальчика с нами. Мой муж будет управлять своим бизнесом, а я должна находиться дома и воспитывать его сына. Моя свободная жизнь закончилась. – горько усмехнулась я.
– Иззи, может надо тебе пересмотреть свои взгляды на свадьбу? – положила свою голову Энж на мои голые коленки и мягко улыбнулась мне, словно подбадривала и успокаивала меня.
Мой взгляд быстро устремился к подруге и, грустно усмехнувшись, я сказала:
– Мне необходимо собираться к свадьбе, Энж. Скоро придут визажисты. Я должна быть самой красивой невестой когда-либо. Так, чтобы, всезапомнили мою свадьбу надолго.
– Разве, ты еще не знаешь, чем закончится твое замужество, Иззи? – подруга поднялась и поцеловала меня в щечку. Через секунду постучались в дверь. С моим разрешением зашли лучшие мастера своего дела, которые будут готовить меня к предстоящей свадебной церемонии, – Борись за свою сказку. Каждое место стоит золота, где ты найдешь внутреннее удовлетворение своей души.
Анжелика ушла, оставив меня наедине со своими мыслями, и в комнате воцарилась тишина. Она всегда была права, и сейчас я чувствовала, как её слова эхом отражаются в моем сознании. Я вспомнила, как однажды она произнесла фразу: «Конфиденциальность – это могучая сила. То, чего люди не знают, они не могут разрушить». Эти слова идеально описывали нашу с ней связь, основанную на доверии и скрытых тайнах.
Теперь, когда она ушла, я глубоко осознавала, что именно это и имела в виду. Мы всегда делились своими секретами и переживаниями, но при этом знали, что есть вещи, которые лучше оставить вне обсуждения, защищая свою внутреннюю жизнь от внешних влияний. В её словах скрывалась глубокая мудрость, и в этот момент я поняла, как важна для нас была эта конфиденциальность. Она создавала крепкую основу для нашей дружбы, позволяя нам быть уязвимыми, но в то же время защищенными от осуждения и непонимания окружающих.
Парикмахер, сосредоточенный и умелый, начал расчесывать мои длинные, шелковистые волосы, которые были черными, как смоль. В то время как он аккуратно разглаживал каждую прядь, его помощник подготавливала парикмахерский арсенал – набор инструментов, включающий расчески, ножницы и фен, готовясь к предстоящим процедурам.
Параллельно с этим визажисты приступили к увлажнению моей кожи лица. Они применяли мягкие кремы и сыворотки, чтобы подготовить кожу к нанесению макияжа, подчеркнув её идеальную чистоту и обеспечив тем самым стойкость макияжа в течение всего дня.
В это время организатор свадьбы, Мария Дымова, начала расспрашивать меня о нашей вымышленной любви с Ильей. Этот разговор вызывал у меня раздражение, так как вопросы о вымышленной истории только мешали сосредоточиться на подготовке. Я попросила её выйти и оставить меня в покое, чтобы я могла спокойно завершить все приготовления.
Тем временем видео-репортер, с камерой в руках, фиксировал все моменты подготовки к свадьбе, начиная от укладки волос и макияжа до взаимодействия с организатором, чтобы запечатлеть важные моменты и детали, которые будут частью свадебного видеоролика.
Глава 23. Несостоявшаяся свадьба
Изабелла.
Пешка не должна играть в королевскую игру.
Медленно, с чувством настойчивого внимания, я разглядываю свое отражение в огромном зеркале, установленном в комнате невесты. Это зеркало, занимающее всю стену, позволяет мне увидеть каждую деталь своего наряда.
Я не могу оторвать взгляда от своего отражения, поворачиваясь налево и направо, чтобы рассмотреть платье с разных ракурсов. Оно действительно идеальное. Сшитое на заказ, оно стало воплощением всех пожеланий и ожиданий, которые папа и Илья вложили в этот день. Для них было важно, чтобы их любимая дочь и невеста выделялась и была особенной в этот знаменательный момент.
Цены на это платье, как и на саму свадьбу, отразили их бесконечную щедрость. Папа и Илья потратили целое состояние на платье, а миллионы долларов ушли на организацию самой свадьбы. Этот день был самым крупным светским событием года, и все было сделано на высшем уровне.
Обычно я не обращаю внимания на такие детали, как ценники, но в данном случае тот факт, что все было решено за меня, начиная от платья и заканчивая свадьбой, вызывает у меня раздражение. Чувство контроля и вмешательства со стороны папы и жениха создает дополнительное напряжение.
Мои блестящие аспидно-черные волосы собраны в высокий пучок, украшенный белой кристальной короной, которая обрамляет мою голову, добавляя образу королевскую элегантность. Легкий и нежный макияж подчеркнул мои синие глаза и пухлые губы, создавая образ настоящей принцессы. Какая ирония, думаю я. Я, похоже, как настоящая героиня сказки, выйду замуж за принца, и в будущем меня ждет счастливая жизнь. Но под всей этой внешней роскошью и сказочной атмосферой скрываются более глубокие чувства и размышления, которые мешают мне полностью насладиться этим моментом.
В дверном проеме стоит моя мачеха. Её платье, идеально облегающее и подчеркивающее фигуру, было создано тем же дизайнером, который сшил папин смокинг. Она всегда выглядела безупречно, и сегодня не стало исключением.
В руках она держала бокал шампанского, и по блеску в её глазах было видно, что она уже немного пригубила. В этой маленькой слабости было нечто трогательное, словно на мгновение она сбросила свою маску хладнокровной элегантности.
Она подошла ближе, её шаги были мягкими и уверенными, как у хищной кошки.
И тогда произошло то, чего я никак не ожидала: она мне улыбнулась. Это была тёплая, искренняя улыбка, какая редко появлялась на её лице.
На миг мне показалось, что в этой улыбке было нечто большее, чем обычная вежливость. Она пожелала мне любви в замужестве, и её слова прозвучали удивительно искренне. Это было странное, почти волшебное мгновение, в котором слились теплота и холод, искренность и предвзятость.
– Доченька, можно посмотреть на тебя? – в комнату заходит радостный и счастливый папа, одетый в строгий и дорогой смокинг от Армани. Он окидывает меня взглядом с головы до ног. – Ты самая красивая невеста, которую я когда-либо видел. Все будут смотреть только на тебя, Изабелла. Не подведи нашу семью, особенно меня.
Я тяжело вздохнула и подумала, что, либо мне надо бороться с этим или наконец-то принять эту свадьбу.
– Хорошо, папа. Я никого не подведу. – кивнула я своему улыбчивому родителю и спокойно спросила, – Где мой брат?
– Ты думала, что я не зайду к тебе перед твоей свадебной церемонией, сестра? – неожиданно раздается голос моего старшего и единственного брата, который только что вошел в комнату невесты с отстраненной Мелиссой. Ян подходит ко мне и начинает обнимать, а после кружить в воздухе, – Не верю, что этот день настал. Моя младшая сестра выходит замуж.
– Поставь меня на место, хулиган, – начала я смеяться. Впервые за этот день мое настроение улучшилось. – Испортишь прическу и макияж.
Я впервые увидела, как Мелисса смеялась, глядя на нас с Яном, когда он кружил меня в танце. Её смех был мелодичным, и впервые за долгое время она казалась по-настоящему спокойной и расслабленной.
Её кудрявые волосы были собраны в низкий пучок, который придавал ей особый шарм. Платье подружки невесты, идеально сидящее на её стройной фигуре, подчёркивало её естественную красоту. Кто бы мог подумать, что моей сводной сестре идут абсолютно все цвета палитры?
– Изабелла, поздравляю тебя, – мягко произнесла она, подходя ближе.
В её глазах светились доброта и искренность, которые были редкими гостями на её лице. Она обняла меня, и в этом объятии я почувствовала неожиданное тепло и поддержку, которых так не хватало все эти годы.
В тот момент мир, казалось, замер, и я поняла, что Мелисса, несмотря на всё наше прошлое, была готова быть рядом и разделить со мной эту важную минуту.
– Ладно-ладно. – неожиданно прервал нас Ян, взгляд его стал мгновенно злым, – Ты выглядишь прекрасно, Иззи. Я поговорил с Ильей. Если он обидит или расстроит тебя, то Иззи, сообщи мне сразу об этом.
– Ян, – тяжело вздохнул отец и обратился строгим тоном к моему брату, – Сын, не расстраивай невесту. У нее сегодня самый прекрасный день в ее жизни.
– Пап, все хорошо. Лиам волнуется обо мне. Я ценю этого. Спасибо. – улыбнулась я брату и спустя десять минут моих конечных поправок произнесла, – Я готова, папа!
– Значит, пора, Изабелла!
Я просовываю свою руку под руку папы и мы выходим из комнаты, и сразу попадаем в длинный расписной фресками коридор, который ведет непременно в храм Ангела Оренсанца.
Вдалеке замечаю гостей, сидящих на деревянных скамьях и держащих маленькую церковную книжку. Заходим в церковный светлый зал, гости сразу обращают свое внимание на нас с папой и встают со всех мест.
Многие с любопытством разглядывают меня и мое платье, другим все равно на происходящие, а малая часть дарят свои теплые и искренние улыбки мне. Я должна признать, что наслаждалась их вниманием.
Духовный оркестр играет свои лучшие мелодии. Замечаю возле алтаря своего идеального жениха, одетый в белый смокинг. У него светится лицо и кажется он немного нервничает. Это видно, как он заламывает свои пальцы. Рядом с ним стоит пожилой священник, держащий в руках библию.
Дойдя до Ильи, вижу, что в первых рядах сидит Энж и ее телохранитель. Моей подруге безразлично все, что происходит вокруг нее.
Но когда ее светло-изумрудные глаза встречаются с моими, то взгляд моей лучшей подруги сразу теплеет. Ян же нагло развалился рядом с Анжелой, не замечая нашу сводную сестру, которая села со своей матерью.
Мой брат полностью состредоточен на моем женихе и посылает моему жениху гневные взгляды.
Папа передает меня Илье, целует меня в макушку, а после уходит на свое место. Натыкаюсь на голубые глаза своего жениха, которые полны волнением. Он берет мои руки в свои, и священник начинает зачитывать исповеди из библии.
Лучики, проникающие через стеклянные витражи с мозаиками, попадали на мое лицо. От чего я непроизвольно улыбаюсь. Илья, увидев, что я начала улыбаться, то его лицо тоже расплылось в счастливой улыбке.
Но внезапно раздался какой-то непонятный звук, который прерывает всю сказочную идиллию. Боковым зрением замечаю, что все гости оборачиваются в сторону грохота. Многие пытаются спрятаться или сбежать.
Поворачиваю свое лицо и мой взгляд натыкается на красные лужи крови. В центре храма стоит сам дьявол во плоти.
Господи.
Влад Кадоган держит пистолет в правой руке и улыбается самой зловещей улыбкой. Впервые в своей жизни я видела такую усмешку. От чего я почувствовала противные мурашки на своих руках.
– Стефенс, почему ты не пригласил меня и моих братьев на свадьбу своей дочери? – Влад говорил спокойным голосом, а после целится в моего отца и стреляет в голову папы.
Я не могу пошевелиться. Боже. Мой папа умрет? На моей свадьбе?
Ян среагировал быстро и толкнул его на пол. Сам тоже падает. Пуля прошла мимо них. Никто не умер.
Мой брат резко встает и дает какие-то указании Илье. Тот пытался увести меня во время выстрела, но я не могу уйти и оставить папу.
Мой жених резко поднимает моего отца и куда-то быстро его уводит, пытаясь не быть пойманным Владом.
Происходит настоящая дикая суматоха после выстрела. Кто-то стреляет, везде кровь, деревянные скамьи перевернутые, тела людей безжизненно лежат на полу, появились какие-то охранники, которые с кем-то уже дерутся. Словно я попала в кино ужасов.
Не знаю, как но передо мной появился спокойный мой брат с взволнованной Мелиссой.
– Надо бежать, Иззи! Пошли! – Ян встряхнул меня, приводя в чувства.
Я сбросила туфли и, сжав в руках подол платья, побежала так быстро, как только могла. В этот момент весь мир сузился до одного – бежать, не останавливаться, спастись. Мы мчались к ещё одному экстренному выходу, и сердце стучало так громко, что казалось, будто его удары заглушают все звуки вокруг. В нас никто не стрелял, но опасность всё равно висела в воздухе, давя на плечи невидимой тяжестью.
Внезапно Мелисса спотыкается и падает на пол. Всё происходит в замедленном темпе, как в дурном сне. Ян, срываясь на отчаянное ругательство, мгновенно подхватывает её на руки. Его лицо, обычно спокойное, теперь перекошено от напряжения.
Он несёт её, не замедляя шаг, каждую секунду оглядываясь назад, чтобы убедиться, что я ещё бегу за ним. Наши взгляды встречаются, и в его глазах я вижу безмолвный приказ – не останавливаться, не сдаваться. С каждым шагом нас всё больше захватывает чувство, будто мы на грани чего-то необратимого, будто только один неверный шаг – и всё рухнет.
Значит, что мы с моим братом и сестрой не были его целью или то, что мы нужны ему живыми. Эти мысли мелькали в голове, но не приносили утешения. Моё дыхание становилось прерывистым, сердце колотилось в груди, а тяжёлая ткань платья замедляла меня.
Я чувствовала, как подол цепляется за ноги, как каждый шаг даётся всё труднее, словно бегу сквозь вязкий туман. В глазах начинало темнеть, дыхание срывалось на хрип.
– Иззи, мы уже почти добрались до лестницы. Она ведет в подсобку. Илья с отцом ждут нас там. Поспеши, – прошептал Ян, оглядываясь через свое плечо и смотря на меня уверенным взглядом.
Вдруг послышались тяжелые шаги. Господи, они приближались к нам.
Мы ускорились, но тяжёлое платье тянуло меня вниз, замедляя каждый шаг. Вдруг к звуку наших шагов присоединились другие – нас преследовали. Два человека. Боже.
Страх пульсировал в моём теле, сковывая мысли, но ни я, ни мой брат не собирались сдаваться. Ян, крепко держа Мелиссу на руках, не оглядывался, ведя нас вперёд. Мы знали, что вскоре должна появиться лестница, наш единственный шанс на спасение.
Свернув налево, я вскрикнула, когда чья-то рука неожиданно обхватила меня за талию. Время замерло. Холодное прикосновение пронизало меня до костей, страх захлестнул с головой. Взгляды встретились – глаза преследователя были полны решимости, тьма его намерений отчётливо читалась в каждом движении.
Я отчаянно пыталась вырваться, бороться, кричать, но силы покидали меня.
Ян, услышав мой крик, остановился и обернулся. Стиснув зубы, он бросил на плечо безжизненное тело Мелиссы. Ян взмылил вперёд, готовый защитить нас любой ценой. В его глазах горел огонь решимости, который несли мы все. Но в следующее мгновение раздался выстрел, и Ян рухнул на землю, словно марионетка, с смертельно тяжёлым бременем сводной сестры на плече.
Я громко закричала, будто в надежде, что мой голос способен разбудить мёртвого.
Нет! Не может быть! Мой брат не может умереть!
Но реальность безжалостно накрыла меня, как лавина.
Я начала брыкаться, дёргаться, пытаться освободиться из железной хватки. Но множество слоёв платья опутали меня, словно сети, закрывая лицо и заглушая крик. Казалось, что этот крик не может пробиться сквозь ткань, не достигая ушей тех, кто похитил меня.
Я прикусила чью-то руку, когда кто-то зажал мой рот.
– Блядь, – прошипел какой-то неизвестный голос и его рука отдернулась от моего лица.
– Вколи ей транквилизатор, – от знакомого и жестокого голоса я вздрогнула.
Это был Влад Кадоган. Господи, он пытается меня похитить! Но зачем я ему?
Я отчаянно затрясла головой, но шприц уколол меня в плечо, от чего мое тело стало ватным, а мой разум затуманненым. Но пока еще, я не потеряла сознание.
Черные глаза на секунду остановились на мне, перед тем как выбежать из церкви.
Вдруг завизжали шины и меня посадили на заднее сиденье. Влад сел рядом со мной.
– Поехали. – приказал он водителю.
Господи, фигуры людей стали размытыми. Перед тем, как окончательно потерять сознание, я услышала тон голоса Влада:
– Белль, ты такая красивая невеста.
Я хотела наорать на него и сказать, что он ублюдок, и как он посмел меня украсть. Но вдруг все стало темным, и я упала на кожаные сиденья, теряя сознание.
Глава 24. Безответная Любовь
Илья.
Быть против зла не делает меня хорошим.
Настоящее время.
Я тяну за собой Николая Петровича, который изрядно промок от стремительного бега под дождем. Его одежда липнет к телу, а на лице написано замешательство и усталость. Мы мчимся через лужи и переулки, и, наконец, я нахожу деревянную лестницу, ведущую вниз в темную бездну.
Лестница старая и скрипучая, ее ступени покрыты грязью и временем. В тусклом свете фонарика, который я только что включила, можно различить, как темнота поглощает каждую ступеньку. Мы осторожно спускаемся, стараясь не упасть, и я чувствую, как напряжение растет.
Пока Николай Петрович цепляется за перила, я начинаю искать свой мобильник в карманах брюк. Найдя его, я быстро достаю и включаю фонарик. Свет пробивается сквозь темноту, и я освещаю нам путь, чтобы увидеть, куда мы направляемся. Фонарик излучает тусклый свет, который скользит по стенам лестницы и помогает нам не потеряться в этом мрачном и незнакомом месте.
– Сынок, подожди, – Николай Петрович медленно садится возле каких-то пустых коробок и тяжело дышит. Его пустой взгляд устремлен на грязный пол.
Впервые вижу, что отец Изы и Яна не брезгует грязью и пылью. Обычно он ненавидит беспорядок. Этот мужчина – самый педантичный, до мозга костей, человек.
Именно, здесь, мы договорились с моим лучшим другом, Яном, встретиться.
Через двадцать минут он должен прийти сюда с моей любимой.
Я хотел увести Иззи оттуда, подальше от этой шумихи, но она приросла к полу и стояла, как вкопанная.
Клянусь, что Изабелла – единственный человек, которого я люблю.
Она улыбается, и в этот момент я вновь теряюсь в очаровании этой потрясающей девушки. Ее улыбка такая искренняя и светлая, что в сердце вспыхивает огонь любви, который не угасает. Я не могу устоять перед ее красотой и обаянием.
Иза – это буря. Слово «буря» кажется недостаточно сильным, чтобы описать её природу.
Внезапная – её появление всегда неожиданно, словно гром среди ясного неба, захватывающее и потрясающее.
Мощная – её энергия и сила впечатляют, и никто не может оставаться равнодушным перед её влиянием.
Насильственная – её страсть и решимость иногда кажутся непреклонными, подчас жёсткими и агрессивными.
Разрушительная – как буря, она способна изменить всё вокруг, не оставляя ничего прежнего.
И совершенно великолепная – несмотря на все её бурные качества, она неизменно поражает своей красотой и величием.
Она пленит всех, кто остается после неё. Те, кто пережил её бурю, оказываются под её чарами, не в силах уйти.
Я отдал ей своё сердце, когда мне было шесть лет. С самого раннего возраста, когда я впервые увидел Иззи, её присутствие оставило неизгладимый след в моей душе.
Когда я увидел её глаза впервые, они ошеломили меня своим глубоким и ярким цветом. Эти глаза были как самый опасный наркотик, который я когда-либо знал – их проницательность и сила притяжения были настолько мощными, что я оказался не в силах сопротивляться.
Я дышу ей, она стала частью моего существования. Я живу ради неё, и моя любовь к ней безгранична. Я никому не отдам её, она моя, и я готов сделать всё, чтобы сохранить её рядом.
Иззи – моя.
– Скоро придет ваш сын и дочка, – освещаю всю эту комнату. Да, это та самая подсобка, именно про это место говорил Ян в нашем секундном разговоре. Здесь стоят швабры, ведра и большое количество коробок, – Надеюсь, что у Яна получилось спасти Иззи.
– Не переживай, сынок. Кадогану нужна моя голова, а не моя дочь.
– Что? Почему вы так решили? – обворачиваюсь на Николая Петровича в недоумении. Я видел, как этот ублюдок смотрел на мою невесту.
Он жаждал и хотел ее к себе. Поэтому после свадьбы я планировал уничтожить его, как сделал Кадоган с моей семьей четыре года назад.
– Долгая история. – повертел седой головой этот запыхавшийся пожилой мужчина.
– У нас достаточно времени, Николай Петрович. Этот ублюдок чуть не пристрелил вас, но почему – то промахнулся. Он прервал нашу свадьбу. Напал на гостей. И угробил психику моей Изы. – начал я перечислять на пальцах, внимательно рассматриваю Николая.
Тот поднял свою голову и пристально всматривался в мое лицо.
– Я похитил, их мать, Марианну Кадоган. Когда та была в браке с моим бывшим лучшим другом, Дмитрием Кадоганом.
Мой отец знает Николая Петровича очень долгое время. Но он никогда не рассказывал мне эту историю.
Я ели произнес следующие слова, оцепенев от ужаса:
– Зачем? Что вы делали с этой женщиной? Почему похитили ее?
Отец Изы и Николая неизвестно чему-то усмехнулся, а после посмотрел на меня, ощерил зубы и твердо сказал:
– Я любил её. Но Марианна ничего не испытывала ко мне, и в итоге, она выбрала моего безумного и сумасшедшего друга. Через неделю она вышла за него замуж, и от этой новости я обезумел. Я был одержим ею, и желание наказать её за отказ сжигало меня изнутри. Годы я вынашивал свой план, мечтая заполучить Марианну. У них с Дмитрием к тому времени было уже трое сыновей, и она носила под сердцем четвёртого. В тот момент я решил действовать и похитил её, сломав её мир. Но жажда мести захватила меня полностью, и я совершил непростительное – насиловал её, несмотря на её беременность.
Я чуть не вырвал от этих новостей. Шок и потрясение охватили меня, когда я услышал известие, которое было настолько неожиданным и тяжёлым, что едва удержался от физической реакции. Моё сердце забилось быстрее, и внутреннее волнение нарастало до того, что мне стало трудно контролировать свои эмоции.
Николай Петрович всегда мне был вторым отцом. Он не просто был человеком, который приходил и уходил из моей жизни; он сыграл ключевую роль в её формировании. Его мудрость, забота и наставления стали для меня основой, на которой я строил своё понимание мира. Он воспитывал и учил меня, как родной отец, обеспечивая мне поддержку и руководство, которые я ценил больше всего.
Я не могу поверить, что все, что он сказал – правда. Всё происходящее кажется настолько нелепым и невероятным, что мне трудно принять реальность. Слова Николая Петровича, которые когда-то были для меня источником уверенности и стабильности, теперь вызывают сомнения и потрясение. Я пребываю в состоянии глубокого сомнения и внутреннего конфликта, пытаясь разобраться, как такие события могли произойти и как это влияет на моё восприятие его и себя.
